Семь обличий КуроБаса

К сожаленью, день рождения Только раз в году. (с) оптимистичный, как и все крокодилы, Гена Тут бы один пережить. (с) Акаши Сейджуро

- Заседание под кодовым названием «Чрезвычайное празднование», коротко ЧП, объявляю открытым! – Мидорима с видом прожженного жизнью верховного судьи хлопнул по столу пустой бутылкой из-под минералки и строго сверкнул линзами очков, - На повестке дня: что дарить, во-первых; как остаться в живых, во-вторых. Если ничего не подарим – умрем, если подарим что-то не то – умрем, если подарим что-то то, но не так – тоже умрем. - Вывод: мы умрем в любом случае, поэтому давайте напьемся так, чтоб на том свете было, что вспоминать! - Аомине, ты себе противоречишь. Вся малая компания, воспользовавшись тем, что Акаши под видом трейдера-новичка зависает на фондовой бирже и обдирает брокеров, заперлась в столовой. Были, конечно, опасения: а вдруг у капитана не только глаз императорский, но еще и уши? Но выбор был невелик. - Ваши предложения? Дайки раздраженно цыкнул и неопределенно пожал плечами. Было у него несколько вариантов, но жить-то хочется! Рета, глядя на Аомине с неподдельным сочувствием, предложил подарить капитану плюшевую игрушку, объясняя выбор тем, что мягкие игрушки способствуют релаксации, снимают стресс и с ними удобно и тепло спать. Представив Акаши, сжимающего во сне какую-нибудь плюшевую ерундень, все синхронно умилились, но идею благоразумно отклонили. Сам Мидорима, консервативный до мозга костей, предложил книгу. - «Преступление и наказание», например. - Ты еще «Идиот» предложи! - Хочешь ему окончательно мозги навернуть? Он и так псих. Мурасакибара, ловко отмазавшись тем, что притаранит большущий торт, жевал прядь собственных волос – еда кончалась. Такао, сидевший до этого подозрительно тихо – Мидорима перекрестился и три раза плюнул на слева сидящего Аомине – вдруг заявил с серьезнейшей рожей: - Подарим ему Куроко! – порядком охреневшие и изрядно поржавшие баскетболисты с не менее серьезными минами ответили: - А теперь иди и скажи об этом Куроко. Посмотрим, на какой секунде в тебя полетит нож. Хорошенько подумав, а потом еще раз передумав, Такао согласился. Ему нельзя умирать, пока он так несправедливо одинок, а Шин-чан до безобразия не женат. Невольно, но предложение Казунари засело в головах Поколения Чудес. Ростки упоротости пустили корни. *** Сейджуро, будучи конченным параноиком по своей нескромной натуре, нервно дергал бровью, слушая возню в коридоре и грохот на первом этаже. Вслед за бровью задергалось нижнее веко, когда послышались рев бензопилы, хорошо поставленный злодейский смех и истеричный визг: «Мы все умрем!». По голосу, к величайшему удивлению, угадывался Аомине. Выйти из комнаты и посмотреть Акаши не позволяли лишь невероятная выдержка и чудо. *** - Где свечи? - Куда я положил колпаки? - Я на них сел. Где Кисе? - Вышел. - Тогда где Май-чан? - Я просто стесняюсь пошутить по этому поводу. Где торт? - Где Мурасакибара, черт возьми? - Мы потеряли Мурасакибару! - Мы торт потеряли! - Мидо-чин, но я здесь… - в дверях бурно украшенной гостиной стоял Мурасакибара и с видом оскорбленной невинности взирал на вице-капитана, - И торт здесь, я же обещал, - он выгрузил на стол трехэтажный шедевр кондитерского искусства, который, как полагало большинство, их центровой умнет за рекордное количество времени, - А еще я привел няню. - Какую няню? - Ацуши, я же говорил, я – не няня, - из прихожей в гостиную вошел Химуро Тацуя, приветливо всем помахал и огляделся, - Я и не знал, что Шу-тян а таком доме живет. - Няня? - Я просто хорошо лажу с детьми. Ацуши попросил помочь вам с проблемным ребенком. Мидорима хлопнул себя по лицу, но все же спросил: - Какого ребенка ты имел в виду? - Куро-чина. Он ведь такой маленький. - Мурасакибара, он старше тебя. - Что, прости? *** - Кагами-кун, Огивара-кун, сияющие создания сегодня еще более буйные, чем обычно. Что мне делать? – верные друзья сочувствующе молчали, - Можно было бы убить кого-нибудь из них под шумок, - Куроко, прижав колени к груди, мерно раскачивался взад-вперед, - Но что-то не хочется. Старею я, что ли? – он грустно вздохнул, но не отказал себе в удовольствии насладиться криком споткнувшегося о любезно разбросанный им хлам. Музыка. Слава великому Ниджимуре, запасливому как дюжина Плюшкиных. *** Куроко, вышедший из комнаты попить водички, проклинал Такао с его Ястребиным Глазом и клял на чем свет стоит. Если бы не он, Тецуя бы проскочил незаметно. А так его поймали, отодрали от холодильника, усадили на диван и устроили допрос. Откуда он знает, что дарить и кому? Какому Акаши? Так и говорите, что Сияющему созданию, а то Акаши, Акаши. А в честь чего, собственно? Как день рождения? Как сегодня? - Ты хоть выражение лица поменяй, что ли. А то морда тапком, не поймешь, рад ты или помираешь. *** Акаши выходил из комнаты осторожно. Не то, чтобы он боялся, просто паранойя – она такая. Никогда не знаешь, откуда на тебя свалится счастье. В гостиной стояла тишина, но абсолютный слух и другие не менее абсолютные органы чувств улавливали шевеление. На мгновение в его голове промелькнула шальная мысль, что сейчас Поколение Чудес и иже с ними повыскакивают изо всех мыслимых и немыслимых мест и завопит про очередной стукнувший год. Да быть не может. Они слишком гордые/ленивые/у них занят рот для этого. Но один процент из ста, основывающийся исключительно на упоротости его команды, твердил, что расслабляться нельзя. Команда и ко надежд не посрамили, никто не выпрыгивал с воплями и не стрелял хлопушками. Посередине гостиной просто разместили наскоро сколоченный стол. К столу привязали Аомине. Рядом с Аомине, на стульчике, сидел Куроко. Дайки, судя по всему, воспользовался моментом и заснул. - С днем рождения, - Тецуя вытащил из бездонного кармана свитера потрепанный карманный справочник мясника, - Сияющая лапочка, - Сейджуро помянул добрым словом Ниджимуру, - Дарю тебе право вскрыть его, - вежливый кивок в сторону Аомине. Акаши готов был умилиться. Никогда еще ему не дарили подобного. Атмосферу полной идиллии разрушил Кисе, влетевший в комнату и потрясающий в воздухе подарочным пакетом. - Акаши-чи! Вот мой подарок! – не спрашивая ничего, он с противным скрипом об пол, отволок стол с Дайки в сторону. Сейджуро, изрядно поникший, не церемонясь, заглянул в пакет и вытащил оттуда месячный запас Растишки. Тецуя, завидев в безобидном – правда безобидном! – презенте изрядную долю стеба, оскорбился за компанию. Переглянувшись и явно пребывая на одной ментальной волне, Акаши и Куроко решили, что все же лучше будет вскрыть Кисе. - Ну что за придурок, нанодайо… - в соседней комнате, подглядывая в слегка приоткрытую дверь, Шинтаро готов был снова хлопнуть себя по лбу, но передумал. Он потом Рету хлопнет. *** Позже, когда торт был успешно отдан на растерзание изголодавшемуся Мурасакибаре, а подарки вскрыты с особой жестокостью, Сейджуро изволил обратить внимание на Химуро. Тот, не будь дурак, сказал только первую часть истории о том, что Ацуши просто заблудился, а он любезно проводил его до дома. Про Куроко, детей и рост Тацуя благоразумно решил умолчать. - Я забыл еще кое-что, - Тецуя подошел на пару шагов и, по-птичьи склонив голову набок, уставился на Акаши, - Сегодня, в честь такого праздника, я обещаю, что не буду пытаться тебя убить, сияющее создание, - присутствующие, включая Химуро, который уже просек ситуацию, уважительно покивали. Это ж надо, на такие жертвы идет! Сейджуро прищурил глаза и улыбнулся. - Да, лучше убьем и вскроем Рету, - разноцветные глаза искрились азартом, - Давно хотелось узнать, правда у него нет мозгов, или он прикидывается? - Акаши-чи! Куроко гордился собой. Сияющее создание – это не только прекрасный труп в перспективе, но еще и подельник в темных делишках.