Из реальности в Бесстрашие

Этот момент должен длиться вечно. Я босыми ногами стою на ледяном бетонном полу, но мне не холодно — меня греет тело мужчины, так крепко обнимающего меня сейчас, и приятное тепло, разливающееся внутри. Он любит меня. И пусть он самый отвратительный человек на земле, охотник, убийца, пусть его руки по локоть в крови — сейчас, когда я чувствую их на своей спине, мне абсолютно на это плевать. Словно все это не правда. Спустя столько времени мучительных метаний я наконец-то успокоилась, почувствовала себя нужной, не как солдат, а как человек. Пускай он боится, но все же он любит — и это все, что мне нужно знать. Стоять вот так, прижавшись к нему, молчать и слушать его сердце — это лучшее из того, чего я могла желать. Но увы, ничто не длится вечно. — Кэт! — испуганный вопль Кристины, ворвавшейся в комнату рушит эту тихую идиллию. Я резко отстраняюсь от Эрика, но она будто бы не замечает всей этой картины, только, судорожно глотая воздух, машет рукой в сторону коридора. — Кайл, он… Несколько секунд мы пребываем в ступоре, но, переглянувшись и поняв, что случилось что-то неладное, тут же срываемся с места. Я хватаю ботинки, ныряю в них практически на ходу и, не зашнуровывая, несусь по коридору за Эриком и Кристиной, от которых уже успела отстать. — Что произошло? — пытаюсь разузнать я, но она не говорит, только испуганно воет и повторяет имя Кайла. Мы все понимаем, когда оказываемся над пропастью. Здесь с бледным лицом, прислонившись к стене, нас ждет Уилл. Осторожно подойдя к краю шаткого мостика, наклоняюсь и вижу темное пятно, омываемое шумными потоками воды. — Он напился и… и… — Кристина, не договорив, заходится в рыданиях, кинувшись на грудь Уиллу. — Что, случайно упал? — недоверчиво косится на нее Эрик. — Спрыгнул, — сухо говорю я, и поймав на себе вопросительный взгляд Эрика, продолжаю, как будто в укор ему самому: — Не смог жить, зная, что он убийца. — Слабак, — презрительно выплевывает он и выпрямляется. Все еще неотрывно смотрю на бездыханное тело Кайла, и с болью в груди думаю о том, что Эрик сказал бы то же самое, будь я на месте этого парня. Вокруг собираются зеваки. Лидеры, словно стервятники, с непроницаемыми лицами стоят позади. — Уберите его, — обращается к солдатам Эрик, брезгливо взмахнув рукой, а потом тихо произносит: — Макс, собираем отряд. Мы собираемся в тренировочном зале. Послав ненавидящий взгляд в раскуроченное лицо Рэя, вместе со всеми встаю в шеренгу. Ребята думают, что мы планируем очередную вылазку, но я-то вижу, как Эрик и Макс внимательно оглядывают каждого. Кроме меня. — Указания? — нетерпеливо бурчит Лекса. На ее вопрос никто не отвечает. И я, и Лидеры понимаем, что это не она — уж слишком заметная. И не Рэй. Хотя я очень бы хотела думать, что это Рэй, но сейчас нельзя поддаваться своей неприязни — одна ошибка, и мы снова сделаем большой шаг назад. Проходя вдоль строя, Эрик задерживается возле него, только чтобы припугнуть, но все же идет мимо. И обратно. И еще раз. Дразнит. Когда его гулкие шаги, которые являются единственным источником звука в абсолютно тихом помещении, стихают, я не оборачиваюсь — слишком уж волнительный момент. Макс теперь почему-то смотрит только на меня. В чем дело? — Барт, — командирским тоном чеканит Эрик. — Выйти из строя. В этот момент Макс кивает на место подле себя, и я шагаю вперед одновременно с парнем. Обернувшись, вижу, что это тот самый амбал-стукач. Через несколько мгновений, когда Барт замечает недоумевающие взгляды, обращенные на него из строя, и видит перед собой холодные, проницательные глаза Эрика, он порывается убежать. Но куда ж ему бежать, если Лидер уже схватил его за грудки и одним рывком заставил опуститься на колени? Чувствую, как в ладонь ложится что-то стеклянное и холодное. Макс подает мне шприц. Ну да, Кайл умер, кто, если не я? Подхожу к Эрику, он, заметив, что я держу сыворотку, хмурится. Но я докажу тебе, что я не слабачка. Не слабачка, ясно? Солдаты с неподдельным интересном наблюдают за происходящим. Такого они явно не ожидали, но молчат. В лидерском отряде вообще лишний раз вякать не принято. Без колебаний всаживаю иглу в шею Барта. Он моментально расслабляется. Пока он болтает какую-то ересь про свое детство, оглядываю солдат, так и нерешившихся нарушить строй. Встречаюсь взглядом с Лексой — сейчас она смотрит на меня без привычной неприязни, а с каким-то пониманием. Поразительная перемена. Ай, небось ссыканула, увидев, чего мы тут с Лидером куралесим. Из рассказа Барта мы выяснили: убитый Кларк, работавший в центре наблюдения, был связующим звеном между бесфракционниками и бесстрашными-предателями. Именно он начал подбивать солдат на заговор. Сначала, через своих родственников, которых изгнали из фракции, он узнал, что среди изгоев поразительно огромное количество людей, ненавидящих Бесстрашие по разным понятным причинам. Затем он начал осторожно выискивать единомышленников во фракции, собирая к себе и тех, кто просто ненавидел лидерский состав за их жестокость и равнодушие. Когда изгои начали получать оружие, нагло стыренное с нашего склада, они загорелись новой идеей — а почему бы не подорвать не только одну фракцию, но и всю их систему? Чтобы достать больше оружия, изгои начали всю эту показуху с уродованием Джаса. Правда, тут Кларк слегка не рассчитал и был убит. Но главного изгои все же добились — чем больше наших солдат, и не подозревающих о вооружении изгоев, совершало рейды, тем меньше их оставалось в живых, и тем больше пушек доставалось бесфракционникам. Историю с мальчишкой можно бы было назвать забавной, если бы она не была такой грустной: по задумке, когда Эрик схватил первого попавшегося похожего на предателя и повел его к машине, Барт должен был подать сигнал настоящим предателям, ныкающимся на окраине района, и они перестреляли бы нас со спины. Но тут наша потасовка оказалась для нас спасительной — нам пришлось остановиться довольно далеко, на открытой местности, и мы успели скрыться гораздо раньше, чем бесфракционники нашли место для незаметной и точной стрельбы. — Вот, тварина же а, — подает голос Рэй, когда Барт сиплым голосом продолжает свой уже никому не интересный роман-эпопею. — Так значит, теперь это угроза не только для нас, но и для всех жителей, — вслух размышляю я, оборачиваясь на Эрика. — Рад, что вы это узнали. Мы разом оборачиваемся. В зале для тренировок каким-то мистическим образом оказывается Кан, Лидер Искренности. А, понятно, каким — из-за его спины с мерзкой улыбочкой выныривает Мисс Идеальность Роксана. Рядом с унылым выражением лица хлопочет Фор, словно он бежал нас предупредить, но не успел. Какая очаровательная трагикомедия. — А вот и она сама, мистер Кан, — белобрысая пигалица тычет в меня пальцем. Взгляд Кана падает на шприц, который я все еще держу в руках. Вот черт, как же вы не вовремя. Неужели эта сучка все так удачно подсчитала? Сердце предательски замирает, и меня заметно потряхивает. Мне конец, конец, и еще раз конец. Почему-то начинаю улыбаться, как идиотка. — У нас к вам много вопросов, Кэтрин Стивенсон, — угрожающе изрекает он. — Если, конечно, это ваша настоящая фамилия. Вот это попала. Два в одном, все как и хотела. В поисках поддержки оборачиваюсь на Эрика, но, когда меня под обе руки подхватывают двое бесстрашных, служащих в Искренности, он лишь покорно отступает. Вот ведь!.. Ну ладно, может оно так и надо. — Йоу, парни, мы, между прочим, только что раскрыли нифиговую такую подставу! — вдруг слышу голос Рэя. — Вам вообще насрать? — Да, но действия этой девушки незаконны, — абсолютно спокойно произносит Кан. — Кэтрин придется предстать перед судом. У меня вырывается истеричный смешок. Вот Кайл меня точно нифигово подставил. Нашел, когда сдохнуть. — Чего-то я не догоняю, — Рэй бычьей такой походочкой приближается к нему, так что двое бесстрашных, стоящих позади Роксаны встрепенулись. — У нас тут изгои к хренам город планируют разнести, а вы из-за какой-то девчонки… — Рэй! — гаркает Эрик. — А хули Рэй?! — истерично взвизгивает он. — Почему ты сейчас стоишь и молчишь, Лидер хренов? Твою бабу под суд ведут, а ты язык в задницу засунул! Свалил все на девчонку, а сам такой типа не при делах! Ну молодец, ебарь сраный! По-моему, он пьян. Так себя ведет, что, если бы не стоящий здесь Кан, из-за которого Эрику приходится сдерживаться, тот давно бы его угрохал. И чего завелся вообще? Меня тут защищает… Хотя, мать честная, он же прав! Люди! Человеки! Ну чего вы такие непонятные-то все, а? Я уже ничего не понимаю, поэтому начинаю истерично пританцовывать в руках бесстрашных, переминаясь с ноги на ногу. — Этого, пожалуй, тоже заберите, — язвительно выплевывает Эрик. Тоже, значит. То есть, ты как бы совсем не против, чтобы меня тащили на суд. Ой, ну спасибо, любимый. Обрадовал. — Чего-о-о? — взвывает красноволосый, когда двое солдат пытаются его ухватить. — Ну что вы, не видите, они с этой… заодно! — тявкает Роксана. — Пусть в камере посидит! Охренительно просто, я фигею с вашей клоунады. И самое главное, одного не догоняю — Эрик так спокоен, потому что играет, или что? Краем глаза замечаю, как Лекса, пользуясь всеобщей занятостью и замешательством, цапает за руку Фора, и они вдвоем выскальзывают из зала. Интересненько. В конечном итоге мы с Рэем оказываемся на заднем сидении стильненького такого комфортного авто, правда, со связанными руками. С обеих сторон нас вдавливают друг в друга солдаты, угрожающе покачивая пушками. — Ну и кретин же ты языкастый, — бурчу я. — Ты еще не успела узнать, какой я языкастый, — хитренько так припевает красноволосый, и я брезгливо отстраняюсь, откидываясь на грудь солдату. Тот, в общем-то, не против. — Погоди-и, окажемся в одной камере… — Еще скажи, что ты ради этого нарвался, — усмехаюсь я. Правда, вдвоем с этим идиотом не так страшно на суд ехать. — Вы заткнетесь? — рявкает солдат на переднем сидении. — А болтать, между прочим, законом не запрещено! — выдаю я, за что получаю по затылку и ударяюсь лбом о спинку сидения впереди. — А вот за рукоприкладство можно и ответить! — Кстати, можете еще на меня повесить попытку изнасилования, — орет Рэй водителю прямо в ухо. — И чего мне за это будет, а? А? Только сейчас замечаю, что от него ни разу не пахнет алкоголем. То есть, он по жизни такой дебил? Бедняга, получил винтовкой по почке. Но смешно. Правда смешно. Как будто уже и забыла, что произошло буквально пару часов назад. Пока что мы заодно, так что не будем об этом. Так вот, силясь довести солдат до белого каления, в надежде, что нас просто выкинут из машины, и знатно за это огребая, мы добираемся до Искренности, где нас уже поджидает знакомый внедорожник. Приехали Лидеры на спектакль. Нас проводят мимо Эрика и Макса, я даже не смотрю на них. Мне, видимо, в любом случае придется получить свою дозу сыворотки правды. Ну, сейчас охереете. Меня выталкивают в центр круглого зала, Рэя допрашивать не будут, так что он просто стоит вместе со всеми, кто пришел поглядеть. Его правда, все так же стерегут бесстрашные. Ко мне подходит искренний, протирает шею спиртом — боже, какие мы заботливые — и всаживает шприц с заветной сывороткой. Ждем минуты две. Лично я ничего не чувствую, но все смотрят на меня так, как будто должна. Ну давайте скорее уже. — Ваше имя Кэтрин Стивенсон? — начинает допрос Кан. — Да, — ого, я даже осознать его вопрос не успела. — В какой фракции вы родились? — Эрудиция, — неужели я сама настолько в это поверила? Кан и Роксана удивленно переглядываются. Ага, проверили уже значит. Да я тут удивлена не меньше вашего. Хотела бы я посмотреть на лицо Эрика, но боюсь, что сейчас у меня такой словесный понос начнется, закачаются. — Может, она не действует? — взволнованно произносит Роксана. — Это мозги твои, дебилка, не действуют! — а что? Я говорю это искренне, от самой души. Кан откашливается. — Кэтрин, воздержитесь, пожалуйста, от подобных высказываний, — смущенно говорит он. — Кто ваши родители? — Не помню, — срывается с языка. Да как так? Я ясно помню, папа инженер, мама преподает в универе. Ох, как забавно-то, а. Не могу удержаться и, запрокинув голову, смеюсь в потолок. — Что вас рассмешило? — уже напряженно спрашивает искренний. — Да вы мне походу хохотунчик вкололи, — Вселенная, прекрати издеваться! По залу проносится тихий шепот. Кан не унимается: — Вы проходили Тест? — Нет. — По какой причине? Как в вашем деле оказались результаты? — Я не помню, — я уже напрягаюсь. — Результаты вписал мой инструктор. Но он тут не при чем, он просто верил мне. Никакого отношения к моему второму делу он не имеет. Если вам интересно, он был против. Фух, кажется пронесло. Ну, Фор, услуга за услугу. — Хорошо, — воодушевленно произносит Лидер Искренности. — Перейдем как раз к нему. Использовать Эрудитов для поиска предателей было вашей идеей? — Да. Черт, я ведь и правда первая о них вспомнила. Сраный мой язык. — Вы использовали запрещенную сыворотку? — Не совсем. Первого парня убил Кайл. Сегодня он совершил самоубийство. Второму — да, сыворотку вводила я. — Ваш Лидер приказал вам сделать это? — Нет, — тихо отвечаю я. Вот сейчас до меня начинает доходить. — Тогда почему вы решили это сделать? — Чтобы он, — я запинаюсь. — Чтобы Эрик не считал меня слабой. Кровь приливает к лицу. Удачно подстраховался, засранец. Кан поднимает на меня глаза. Внимательно смотрит. Не спрашивай, дрянь, не спрашивай! — Вы испытываете влечение к вашему Лидеру? Сука! Спросил ради интереса, а мне тут теперь мучайся. — В каком смысле? — ого, Вселенная за меня заступается. — Вам нравится Эрик? — четко и громко произносит он, максимально ясно формулируя вопрос. Я оборачиваюсь на Эрика. Он, вскинув подбородок и скрестив руки на груди, спокойно наблюдает за моим унижением. Вот мразь. — Да. — Это все, Кэтрин, — Кан громко захлопывает папку, которую держит в руках. По залу снова проносится шепот. Эрик безразлично отворачивается и движется к выходу. Вот так вот, просто, оставляет меня здесь. Выходит сухоньким из воды. Интересно, в какой момент он решил, что все вот так удачно может сложиться? Может, еще когда отправлял меня в официалы? А там, в общежитии, что это было? Неужели и это все — огромная ложь? Я не верю, я не хочу верить. — Ты ублюдок, ясно тебе?! Чертов ублюдок! — ору я ему вслед, когда меня снова хватают под руки. — Ненавижу! Слышишь? Это правда! Я тебя ненавижу! Конечно, он слышит. Но, даже и на секунду не обернувшись, исчезает в дверном проеме.