Искусства и ремёсла

Глава, в которой Кастиэль уходит с Дином и Лизой, а возвращается кое с кем другим Суббота знаменует собой рубеж для Кастиэля. Потому что в субботу у него наконец заканчиваются оправдания. Так что он оказывается в студенческом баре в окружении друзей. Дин и Лиза обжимаются в соседней кабинке. Почти час ночи, и все выпили больше, чем следовало. Джо и Гвен уже удалились в свою комнату, держась за руки и пьяно хихикая. Виктор расстался с девушкой две недели назад, но вроде это уже не проблема, судя по тому, как он оказывается всё ближе к Анне. Он почти положил ей голову на плечо и, без сомнений, сейчас делится с ней очень неловкими и личными историями. Виктор всегда такой, когда напьётся, а Анна, ну… скажем так, ей не принципиально, с кем или с чем возвращаться к себе. Кастиэлю всё равно — ему-то что, честное слово, — а вот многие парни в кампусе явно этому рады. Анна — неземная красавица, из тех, кто притягивает людей, словно магнитом. Её яростные волосы и яростный темперамент, танцы на заднем плане и способность не пьянеть дольше остальных девушек выделяют её из толпы. В хорошем смысле. Кастиэль уверен, что она могла бы заполучить кого угодно, если бы захотела. Даже его самого. Она настолько харизматична. Справа от Кастиэля сидит Габриэль, и он подозрительно тих. Обычно он никогда не затыкается, пока не падает лицом в салат и не засыпает от пьяного истощения — Весельчак, который становится всё (не)забавнее и (не)забавнее в течение ночи. Но сейчас он молчит и смотрит на то, как Анна и Виктор «общаются» на противоположной стороне их обычного столика в углу; выглядит он как побитый щенок. — Ты же знаешь, Гейб, что Анна не ходит на свидания, — говорит Кастиэль, хлопая друга по спине. Габриэль изучает медицину, как и он, только работать хочет в скорой. Кастиэль никогда не понимал этого, но и вопросов не задавал; казалось… примитивным предполагать, что только потому, что Габриэль забавный, он и профессию такую же выберет. — Она как Дин, — слышит он свои слова. — И посмотри на него сейчас. — Габриэль кивает влево, где Лиза и Дин уже почти уснули в объятиях друг друга. Дин что-то говорит ей на ухо, а она сонно хихикает. Они так же пьяны, как и все, но почему-то выглядят достойнее. — Ты прав, — вздыхает Кастиэль и делает глоток чего-то клюквенного. Но стакан уже пуст, хотя и не должен, и он сурово смотрит на Габриэля. — Что? Я пить хотел! — Он такой воришка, когда дело доходит до выпивки. — Свали, — говорит Кастиэль с меньшей горечью, чем собирался, и пихает его. Габриэль опасно покачивается, чуть не переворачиваясь, но всё же умудряется выпрямиться. Он хихикает, и Кастиэль вместе с ним. — Мы ещё та парочка, да, Касси? — вздыхает Габриэль, положив голову ему на плечо. — Всегда думал, что ты с Динни тупишь по-страшному, но я, видимо, ничем не лучше, да? — он фыркает. — Серьёзно? — стонет Кастиэль. — Так все, кроме Дина, знают? Ну, я уже в депрессии. — Он ныкает стакан Габриэля (что-то липкое, сладкое, зелёно-голубое и напоминающее мяту) и опрокидывает его залпом. Габриэль хихикает ему в плечо. — Не знаю насчёт всех. Анна поняла почти сразу, но она же в таком хороша. Виктор понял, когда Дин начал встречаться с Лизой и нам пришлось иметь дело с твоей унылой физиономией. Джо говорит, что всегда знала, и Гвен тоже… хм, да, получается, что все. Прости, Касси. Кастиэль роняет голову на стол, и Габриэль, потеряв равновесие, почти падает ему на спину. — Что ж я за человек такой, Гейб, — бормочет Кастиэль в стол. От него пахнет затхлым пивом. Фу. — Джо всегда думала, что это мило, то, как ты ходишь за Дином хвостиком, как щеночек, и надеешься, что тебя почешут за ушком, — задумчиво говорит Габриэль ему в рубашку. Выглядят они, наверное, так, будто оба отрубились друг на друге. — Спасибо. Теперь мне гораздо лучше. Габриэль смеётся. Кастиэль стонет и садится, спихивая Габриэля, но тот слишком пьян, чтобы это понять, и просто соскальзывает по его спине. — Фу, Кас-дурас. — Да просто сдвинься ты. — Кастиэль тяжело опускает голову на руки. Всё такое смутное и нечёткое, что он вспоминает, почему не любит пить. — Никто тебя не заставляет нюхать мой зад. Габриэль цепляется за его плечо и умудряется сесть, осоловело моргая. — Знаешь, я солгал. — Насчёт чего? — Насчёт «фу». У тебя шикарный зад. Дурассс-класссс, — он хихикает, и Кастиэль закатывает глаза. Справа от них Виктор и Анна дошли до обжиманий, а слева вроде бы уже заснули Дин и Лиза. Габриэль щиплет его за задницу. — Габриэль! — Что? Было интересно, каково это. — Габриэль выглядит невинно, как всегда (то есть совсем не невинно), и мило улыбается. — Прекрати. С моим задом всё в порядке, и мне не нужны ничьи оценки. Кроме того, мне больно. Чёрт, Габриэль сильно его ущипнул. — Но ты же хочешь, чтобы его оценил Динни, да? — Габриэль поигрывает бровями. — Габриэль, заткнись! — Что? Я просто сказал… — Богом клянусь, Габриэль, я расскажу Анне о твоих неудержимых чувствах, и не самым деликатным образом, — тихо, но с чувством говорит Кастиэль. Габриэль морщится. — А с учётом того, что это ты, я скажу так, что все поверят. Габриэль щурит глаза. — Ты этого не сделаешь. — Как насчёт… голый, в женской душевой, рыдал, в собственной моче и рвоте? — мило спрашивает Кастиэль. — И напевал её фотографии, мастурбируя? Могу поподробнее, если хочешь. Габриэль, кажется, в ужасе. Хорошо. Так и должно быть. — Касси! — Да. Так что свали и больше не упоминай Дина, ясно? — Кастиэль крадёт у него ещё один глоток и поднимается на ноги. Мир тут же покачивается, и он моргает, чтобы сориентироваться. — Я домой. Толку здесь оставаться. — Что? Но ещё слишком рано! — ноет Габриэль, хватая его за руку, как ребёнок. — Ну же, Кас. Давай будем несчастными вместе. Один я буду просто жалок. Кастиэль не в силах сдержать улыбку. — Ты и так жалок, Гейб. — Ну так дай мне хоть надежду, — настаивает Габриэль. — Ну же, Кас. Дай допить, и я тебя провожу до комнаты. — Я большой мальчик. Сам о себе позабочусь. Габриэль откровенно оценивает его пах взглядом. — О да, ты наверняка большой мальчик, Касси. И всё же… — О боже. — Кастиэль смеётся. — Габриэль, прекрати глазеть на мой хрен! Дин дёргается и, растерянно хмурясь, бормочет: — Бэ? Кас? Лиза шевелится, но не просыпается, а только прижимается к нему ближе. — Я домой, Дин. — Кастиэль вытягивает куртку из-под зада Габриэля, заодно вытащив и его из кабинки. — Что? Нонамж таквесело! — спорит Дин, глядя расстроенно, по-щенячьи, но Лиза всё ещё спит на нём, и он не может сдвинуться. Что сейчас кстати. — Ты спишь, а я на это смотрю, — вздыхает Кастиэль, кивая на Анну и Виктора, всё ещё играющих в миндалинный хоккей. — Я домой. — Ага. — Габриэль хватается за его руку. — Мы домой. Дин моргает. — А. Ну ладно. Мы тогда тоже сейчас пойдём. — Он потягивается. — Не, ты сиди на попе ровно, Винчестер, — говорит Габриэль, подмигивая. Дин таращится в ответ. — Пойдём, Кас. — И он за зад подталкивает Кастиэля к выходу. Кастиэль вскрикивает. Дин таращится так, что глаза чуть не вываливаются из орбит. — Гейб! Что… Габриэль заставляет его замолчать, прижимаясь к его губам своими. Это не то чтобы поцелуй — просто два набора губ рядом. Не ахти какая романтика. Кастиэль таращится на него, а Габриэль, подмигнув, отстраняется. — Споке, Винчестер. — Он лениво машет сидящему Дину. — Я, э. — Кастиэль собирается сказать «до завтра», но Габриэль щиплет его за зад и выпихивает на улицу. — Габриэль, какого чёрта? — Я одинок и несчастен, — говорит Габриэль так, словно это всё проясняет. — Ага, и? — Мне нужен ещё кто-то несчастный. — Габриэль ухмыляется. — Ты видал личико Динни? Кастиэль подчёркнуто не удостаивает его ответом, но подстраивается под его заплетающиеся шаги. Тепло и темно, людей почти нет, а до комнаты идти всего минут десять. — Слушай-ка, — примерно на полпути задумчиво говорит Габриэль. — Давай я у тебя переночую? До меня слишком далеко. — Габриэль, до тебя от меня пять минут. — Знаю, — вздыхает Габриэль, дуясь. — Далекооооо. Кастиэль хмыкает. — Ну оставайся, наверное. Дин всё равно наверняка останется у Лизы. Если только не приведёт её к нам. — Он морщится. Дин всегда оставляет носок на двери и всё такое, но, выпив, он забывает, что джентльмен, и может притащить Лизу к себе, даже если Кастиэль уже там и спит. Тому приходится выскальзывать, сматываться к Сэму в одной пижаме и будить беднягу посреди ночи. Сэм — ангел и всегда его впускает без нытья. — Не приведёт, если мы повесим на дверь носок, — подмигивает Габриэль. — Гейб, не буду я заниматься с тобой сексом. — Не, для этого я слишком пьян. — Гейб взмахивает рукой, теряет равновесие и валится на Кастиэля. — Но нас хотя бы оставят в покое. А ещё я круто целуюсь, — почти отсутствующе добавляет он. — Это как в прошлый-то раз? — Кастиэль корчит рожицу. — Это было просто отвратительно. — Нееет, не как в прошлый раз! Тогда я просто хотел тебя заткнуть. Дай мне шанс, и сам всё поймёшь. — Ну конечно. Уже бегу. — Но он всё же ерошит волосы Габриэля. — Отлично! — Габриэль кажется воодушевлённым таким поворотом событий, будто поцелуй с Кастиэлем — соревнование, в котором ему непременно нужно победить. У Кастиэля странное неприятное ощущение, что так оно и есть. Остаток пути они проходят молча; Габриэль пытается идти на носочках, каждый раз неудачно, потому что он уже пропил всю свою координацию и равновесие. Дойдя до двери комнаты Кастиэля и Дина, он разувается, снимает носок и вешает его на ручку. — Та-да! — Он входит внутрь так, будто комната принадлежит ему. Закатив глаза, Кастиэль входит следом. Ночью Дин не приходит. Утром, когда Кастиэль просыпается с ноющей головной болью, его всё ещё нет; Габриэль дрыхнет у него на рёбрах. Потерев лицо, Кастиэль шевелится, и Габриэль тоже начинает ёрзать. — Габриэль? — Мм? — Он вздыхает, обжигая кожу Кастиэля дыханием. — Ты такой коротышка. — К чёрту тебя, Новак. — Габриэль гнусаво хихикает и пробирается руками к его талии. — Ммм, ты вкусно пахнешь. — Да наверняка как и ты, — замечает Кастиэль, закрывая глаза, потому что они болят от света. Фу. Он ненавидит похмелья. — Ага. Я о том же. — Габриэль зарывается лицом в его грудь и сплетает с его ногами свои, и, хотя они в пижамных брюках (Габриэль спёр его любимые, потому что он прохиндей), они всё же и потные. Габриэль продолжает ёрзать; щекотно. — Гейб, хорош. Ты достал. — Кастиэль поворачивается на бок, и Габриэль тут же устраивает голову у него под подбородком. — Фу. Ну ты цепляка. — Ммммм, — мурлычет Габриэль пробираясь руками под его футболку и устраивая ладони на его бёдрах. — Гейб? — Да? — Что ты делаешь? — Думаю, нам нужно заняться сексом. — Нет. Не нужно. — Почему? Будет здорово! — Ухмыляясь, Габриэль запрокидывает голову и мерзко-премерзко поигрывает бровями. Кастиэль отталкивает его голову. — Это самое несексуальное из всего, что я видел. — Видел бы моего папашу в неглиже. Кастиэль моргает. — …этим меня не проймёшь. Счастливо мурлыча, Габриэль целует его ключицу. — Габриэль, серьёзно. Тебе вообще парни не нравятся. — Вот не надо шаблонов, Касси! — Габриэль дуется. — В смысле, ты прав, но всё равно, шаблонов не надо. — Он прикусывает его шею, и Кастиэль, поражённый, чуть отталкивает его. — Габриэль, серьёзно. Что на тебя нашло? Не нужно трахать меня из жалости. — Что? Неееет. — Габриэль закатывает глаза. — Никакой жалости, Касси. Честно, мне просто кажется, что будет интересно, вот и всё. В смысле, целоваться же было приятно, м? — На этот раз никакого поигрывания бровями, и на том спасибо, но всё же Габриэль кажется невероятно самодовольным и раздражающим. Кастиэль улыбается краешком губ. — Спасибо, но, спасибо, нет. — Честно говоря, поцелуй и вправду был хорош, но чёрта с два он порадует Габриэля этим признанием. Вздохнув, Габриэль пихает его, заставляя перевернуться на спину, и устраивает голову у него на груди. — Что — бережёшь себя для Дина? Я не хочу, чтобы ты умер девственником, Касси. — Я не… к чёрту тебя. — Кастиэль хихикает, хотя желудок болезненно ухает вниз. — Я знаю, что в море полно рыбы, просто… не заинтересован. — Потому что бережёшь себя для Дина. — Нет, просто… ну ладно. Из-за Дина. — Он пожимает плечами. — И что тут такого плохого? — Он ненавидит умоляющую нотку в своём голосе, потому что чёрта с два он нуждается ещё и в жалости. — Конечно, ничего, Касси, — мягко говорит Габриэль, впервые за утро не выглядя так, будто шутит. — Просто не уверен, что это полезно. — Он криво улыбается. Вздохнув, Кастиэль закрывает глаза, запуская руку в длинные лохматые волосы Габриэля. — Не знаю, Габриэль. Это просто… ощущение такое, будто я ему изменяю. Хотя даже некому изменять. — Ну, — мурлычет Габриэль, прижимаясь ближе, — может, это дело привычки. Или неправильной фокусировки. Центром твоего маленького мира, Касси, должен быть не Дин Винчестер; им должен быть ты. Каким бы он ни был клёвым, он не стоит такого обхождения с собой. Кастиэль улыбается, и на него накатывает ошеломляющая волна одиночества. — Я не хочу менять мировоззрение, Гейб. — На этот раз он обнимает Габриэля, вжимаясь лицом в его шею. — Я просто хочу Дина. Вздохнув, Габриэль целует его в висок. — Я-то знаю, мелкий. Кастиэль никогда не признается, что хлюпал носом, а Габриэль ничего не говорит. Он просто обнимает Кастиэля за шею, водя по ней большим пальцем, и мягкими успокаивающими поцелуями покрывая его щёку. Это Кастиэль поворачивает голову, чтобы их губы могли встретиться. И, кажется, это он притягивает Габриэля ближе и разводит ноги, потому что они перекатываются, Габриэль оказывается сверху, и всё выходит как-то идеально. Кастиэль старательно прогоняет эти мысли и обхватывает ногами его бёдра; Габриэль грустно улыбается тенью обычной своей ухмылки. — Так это ты меня трахаешь из жалости, Касси? — бормочет он, целуя его в кадык. — Я не буду тебя жалеть, если ты не будешь жалеть меня. — Кастиэль притягивает его за шею, втягивая его язык в рот и чувствуя, как Габриэль вздрагивает. — Просто пообещай, что к утру не перестанешь меня уважать, — шутит он. — Уже утро, — замечает Кастиэль, помогая ему избавиться от футболки. — Ну так уважай меня вечером. — Габриэль в ответ принимается за его футболку. — Я тебя никогда и не уважал. Они оба знают, что это неправда, так что Габриэль только смеётся, а Кастиэль улыбается в ответ. А когда пижамные брюки, а потом и нижнее бельё улетают на пол, к футболкам, он думает, что могло бы быть и хуже, чем Габриэль. Он старательно не слышит голосок в голове, говорящий, что могло бы быть и лучше.