***
Время у экипажа М84А4 на обдумывание решения о сдачи подходило к концу. Двое хорватов смотрели на своего командира и ждали. Томислав же, внимательно смотрел на танки "Правды", которые блестели на солнце. - Jasenovac... - неожиданно запел Томислав. Дьявольская улыбка перекосила лица членов экипажа. Парни стали песть вместе с Томиславом:Jasenovac i Gradiška Stara[2], to je kuća Maksovih[3] mesara. Kroz Imotski kamioni žure, voze crnce Francetića Jure[4]. U Čapljini, klaonica bila, puno Srba Neretva nosila. Oj Neretvo teci niza stranu, nosi Srbe plavome Jadranu. Tko je moga zamisliti lani, da će Božić slavit partizani. Tko je reka, jeba li ga ćaća, da se Crna Legija[5] ne vraća. Gospe sinjska ako si u stanju, uzmi Stipu[6], a vrati nam Franju[7]. Oj Račane[8] jeba ti pas mater, i onome tko je glasa za te. Sjajna zvijezdo iznad Metkovića, pozdravi nam Antu Pavelića[9].
[1] Ребята пели громко и заливались хохотом. Во время такого горячего исполнения песни М84А4 выехал из леса и одним выстрелом уничтожил один Т-34, а затем резко поехал по направлению дороги. - Быстро! За ними! - скомандовала Катюша. Танки команды "Правда" помчались за детищем хорватской промышленности, пытаясь попасть по нему на ходу. Механик-водитель М84А4 в тоже время пытался маневрировать и гнать на полной скорости от преследующих его танк танкисток. Продолжая петь песню о усташах и посылать кого только можно, делая это в общий эфир, хорваты на танке резко завернули на определённом участке дороги и... Раздалось сразу три выстрела. Все танки команды "Правда", что преследовали хорватов, выбыли из матча. Глаза Катюши округлились и она не смогла проронить ни слова. Её обманули, взяв азартом. "Тигр", Panzer IV и М84А4 сорвались с места и отправились к месту, где примерно могли находиться танки "Оарай".***
Тем временем на трибунах кипело обсуждение матча, реяли флаги. Браслав размахивал флагом Независимого Государства Хорватия с чёрной надписью, которая гласила - "Za Dom! Spremni!"[10]. Томаш, которого притащил на матч Браслав, сидел и снова ругался на польском. - Что ты, kuja, ругаешься?! Помолись уже за Томислава и его команду! - серьёзно и грубо сказал Браслав. - Да иди ты, курва! Я вам сказал, что не буду я за вас молиться и грехи отпевать! Дальнейший крик и гам, заглушали слова Браслава и Томаша, которые продолжали активно спорить и упрекать друг друга во всех смертных грехах. Ленц нервно бил пальцами себя по коленям. Счёт практически сравнялся и сборной оставалось ещё немного. Шиндлер аккуратно толкнул фюрера плечом и сказал: - Мой фюрер, нам нужно отойти. Есть разговор. Ганс Ленц кивает и встаёт, следом за ним идёт Фриц Шиндлер. Тем временем Тадич и Иванишевич что-то обсуждали, не особо громко, но было понятно, что беседа была скорее дружественная, чем спорная. - Так значит, мусульмане хотят оттяпать кусок наших районов? - улыбаясь говорил Тадич. - Да, Милан, именно. Алия мне вчера так и сказал - "раскусим тех православных ублюдков!" - подтвердил Иванишевич. Джузеппе выкрикивал какие-то лозунги со всеми, не зная зачем, а его дуче внимательно смотрела на него, но кричала, болея за совершенно другую команду.***
- Они у нас тут! - орала рация в танке Роммеля. - Чёрт... Да где вы?! Мы с Велько уже не справляемся! Джон кричал громко и надрывисто. До деревни, в которой укрылся флагман сборной - "Абрамс" М1. М84, которым управляли сербы, перемещался быстро из стороны в сторону, не попадая под снаряды ИС-2. Троица из Panzer IV, "Тигра" и М84А4 приближалась к деревушке. Выстрел заставил остановиться Т-4. Эрвин довольно хмыкнула и на её лице появилась обычная надменная улыбка. - Командир, - обращалась "девушка-фенек" к Михо. - Мы подбили один танк. Меняем позицию! Stug III и Тип 89 начали смену позиции, надеясь, что их ещё не вычислил, но один выстрел заставил чудо японского танкостроения выбыть из турнира. Эрвин скомандовала объехать подбитый Тип 89 и продолжить движение к деревушке. Параллельно самоходке шёл "Тигр", который не упускал шанса выстрелить по StuG III. Тем временем, Велько в деревне уже подбил Panzer IV команды школы Оарай и двигался вглубь деревушки, преследуя оставшиеся танки. Их было немного: Хетцер и "Тигр-Порше". Неожиданно экипаж "Тигра" сборной сообщил, что покидает матч, так как был подбит. Велько засёк стрелка - им оказался Хетцер. - Пали![11] - отдал приказ серб. Из Хетцера появился белый флажок, сообщающий о выбывании машины из матча. М84 двинулся дальше. Тем временем, Томислав подбил "Тигр-Порше", но сам оказался нещадно подбит Stug'ом из-за чего ему пришлось покинуть матч. Оставшиеся М84 и "Абрамс" стали выжидать самоходку. Вскоре они увидели резво проезжающий StuG III. Выстрел за выстрелом. Промах! Самоходка быстро проезжала, скрываясь от выстрелов. Велько громко ругнулся и ударил по башне кулаком. Вскоре StuG III стал мчаться, обходя врага. Велько улыбнулся, раскусив замысел девушек. Заезжая в один полуразрушенный дом, Велько занял удобную позицию. Вот она - самоходка. Выстрел.***
Из матча назад своим ходом вернулись только двое - М84 и "Абрамс". Представители фракций экипажей встречали танкистов воплями радости и восхищения. Велько рассказывал своим о трудностях, с которым ему и его экипажу пришлось столкнуться. Затем он подошёл к Томиславу и парни куда-то ушли, громко разговаривая и споря. Миллер уже сидел в обнимку с Кей, которая восхищенно смотрела на него. Командир "Тигра", а по совместительству главный механик ремонтной мастерской для автомобилей - Курт Адерс, сидел, нет, не сидел. Он развалился на стуле, пока его окружали и донимали расспросами девушки из автомобильного кружка школы Оарай. Роммель стоял и внимательно вглядывался в толпу. Вскоре он почувствовал чью-то руку на своём плече. Обернувшись, парень увидел Эрвин, которая улыбалась, как всегда с прекрасной надменной улыбкой. - Ну что, Роммель, какого это - быть подбитым? - Ах ты! Даже не скрываешь ехидства! - наиграно обиделся парень. - А почему победитель должен его скрывать? - Ну уж дудки, победили мы! На счёт посмотри, - улыбнувшись сказал парень. - А я говорю про нашу дуэль и уговор, - светловолосая девушка продолжала улыбаться той же улыбкой. - Ах ты!.. Знаешь, у русских была такая книжка - домострой. Её их царь написал, который Иван IV Грозный. Так вот - по этой книжке муж имел право пороть свою жену... - с каким-то хитрым прищуром сказал Роммель. - Но я же не твоя жена! Или... Это предложение? - парировала Эрвин. Пара засмеялась, но тут к ним, и к остальным веселившимся, подошёл Ганс Ленц. Фюрер подозвал к себе Роммеля. - Через час жду тебя у меня в кабинете. Железно. Роммель кивнул.***
Пока ещё оставалось время, сборная и некоторые представительницы приглашённых школ собрались в казармах у сборной. Томислав занимался привычным делом - читал Библию и, развалившись на диване, перебирал розарий. Роммель сидел в обнимку с Эрвин и водил носом в её волосах, от чего девушка чуть ли не мурлыкала, чувствуя теплое дыхание на своём затылке. Кей и Джон обсуждали "Бурю в пустыне"[12], а Пётр протирал свой ТТ. - Решено! - сказал Аркан. - Я буду баллотироваться, как независимый кандидат от сербской фракции в Совет корабля! Ну, после турнира. Все, даже Томислав, которого практически невозможно было оторвать от чтения Библии, посмотрели на Велько. - Ну а что? Я даже предвыборный ролик придумал! Я захожу в зал, в котором много сербов, с плакатами, моими фотографиями и перед сценой, на которой я буду выступать, сербы и сербки, одетые в национальные костюмы, которые танцуют национальный танец под "Играли се делиje"[13] и я говорю речь. Будет здорово! - Ага, - подтвердил Томислав. - Как там, было? "Косово je српска земља?"[14]? Как-то так говорил Желько Ражнатович[15]? Или ты будешь топить за "Великую Сербию"[16]? - Жаль, но все эти имперские идеи, и империи построенные на них затем распадались... Германская, Российская, Австрийская... - говорил Пётр. - Эй, эй! Пётр, знаешь что? - спросил Петра Велько. - Что? - Иди на хрен! - Вообще Пётр прав. Все империи деградируют и распадаются. Хотя у некоторых и был шанс, если бы не... - говорил Роммель, но Велько его перебил. - И ты иди на хрен. - Только попробуй меня послать "на хрен" и я на своём твою Сербию поверчу, - сказал Томислав угрожающе показывая пальцем на Велько. - Слишком поздно, я уже на своём повертел твою Хорватию, так что - иди на хрен! - ответил серб и указал пальцем на Томислава. Все громко рассмеялись. Велько взял полотенце и вышел. Томислав вздохнув и, улыбаясь, продолжил чтение. Джон взял гитару и стал играть что-то приятное и тёплое. Пётр же, попрощавшись, вышёл из казарм и пошёл в сторону штаба, так как его тоже вызывали.***
Роммель был ровно в указанное время в кабинете фюрера. Он стоял в по стойке "смирно" и выжидал. Его взгляд исследовал стол Ганса. Первое, что привлекло внимание Вольфгана, так это большое фото Ганса. Но это фото отличалось от других... Было видно, что кто-то стрелял по фотографии. Одна пуля прошла через глаз, вторая через лоб. Третья улетела в "молоко". - Дорогой Вольфган, - начал неожиданно фюрер. - Почему? Скажи мне - почему?! Роммель непонимающе уставился на фюрера и пару раз хлопнул глазами, откровенно не понимая, что от него хотят. - Роммель, так тебя называют ведь? Так вот, Роммель, я прекрасно знаю про твои отношения с этой... Из Оарай. Это слегка смутило парня. Конечно, он не особо и скрывал эти отношения, но чтобы фюрер... - Я понимаю любовь и всё в этом роде, но... Но объясни мне, - Ганс вскочил со стула и подошёл к Роммелю. - Как можно предать свою фракцию, свою страну? - Я не предавал! - сказал Роммель, шокированный такой теорией фюрера. - Да-да... Это ты можешь кому-нибудь другому рассказать. У меня есть фотографии, где вы сидите с этой девчонкой и рассматриваете карту! Ты не волнуйся, фотография у меня из достоверных источников. Короче, ты больше не командир сборной и тебя заменит Курт Адрес, командир "Тигра". А пока... Пока ты можешь отдохнуть. Роммель был шокирован этим жестоким решением. Тем временем фюрер снял с него погоны, объяснив это тем, что после "полного и подробного расследования" он сам разберётся во всём и, может быть, восстановит Роммеля в звании. Волфган вышел из кабинета. Дверь закрылась сама по себе. Парень просто шёл, чуть шатаясь, по коридору, рукой держась за стену. Рука в коричневом рукаве резко схватила Роммеля и запихнула в другой кабинет, усаживая в кресло. У Вольфгана не было сил сопротивляться и он сел, утопая, в кресло. Кресло было зелёным, кожаным и мягким. Роммель тихо выдохнул и поднял взгляд на парня лет семнадцати-восемнадцати в коричневой рубашке. Это был Шиндлер. - Я, как погляжу, тебя звания лишили? - поинтересовался Шиндлер. Роммель смог только слабо кивнуть. Настроения не было, собственно, как не было и желания что-либо делать. - Если ты поддержишь меня на партийном съезде, то я верну тебе звание. Или даже повышу, - сказал Шиндлер, закуривая. Роммель сморщился, чувствуя сигаретный дым. Он не любил запах сигарет, не любил курящих... Шиндлер увидел это и потушил сигарету. - Впрочем... Ты подумай! Если решишь поддержать меня - станешь первым маршалом нашего рейха! Роммель пообещал подумать и вышел из кабинета. Спускаясь по лестнице вниз, парень сейчас решил, что ему надо. А быть точнее, кто.***
Роммель сидел на скамейке и ждал Эрвин. Нельзя сказать, что было особо жарко, но Вольфгану было плевать. Он просто обливал себя водой из бутылки, заливая китель, рубашку... Вскоре подошла и Эрвин, наблюдая за этим зрелищем. Вместе с ней пришли и остальные, в том числе экипаж "Тигра" и экипаж Panzer IV, которым управлял Вольфган. Когда уже все собирались подойти к Роммелю, Велько резко вытянул руки в стороны, создавая крест и коротко сказал: - Нет, Эрвин сначала пойдёт одна... Похоже у командира проблемы - не будем мешать. Эрвин подошла к парню и села рядом. Роммель обнял девушку и прижал к себе, носом и губами прижимаясь к её шее. Он нежно поцеловал девушку в шею, вдыхая её аромат. Эрвин тихо простонала и обняла Роммеля в ответ, поглаживая его по спине. - Роммель... - тихо начала, покрасневшая от смущения, девушка. - Роммель, что случилось? Парень еле взял над собой верх и наконец оторвался от шеи девушки, которую до этого то целовал, то просто созерцал. Смотря на Эрвин, Роммель успел только подумать: "Как же она всё таки красива...". Нежно он коснулся своими пальцами её щеки и начал: - Если на чистоту, то я больше не командир сборной и меня сегодня понизили... До, я так понимаю, рядового. Эрвин была шокирована данными словами. Во время одного из многих гуляний, Роммель рассказывал ей, как он долго шёл к своему званию, к праву участвовать в турнире... А теперь это все уничтожено. Девушка была шокирована. Она завела свою руку в волосы парня и стала гладить его по голове, нежно и медленно трепля его. - Но... Почему? Как? Они же... Они не могли! - возмущалась девушка. Вскоре подошли остальные. Они внимательно осмотрели парочку. Роммель нашёл в себе силы и встал перед своей командой. - Господа! Я отныне не ваш командир. Вы переходите под начало, - Роммель указал рукой на Курта. - под командование Курта Адреса, распоряжение фюрера заменить меня на более... "правильного" представителя фракции. - Но так нельзя! - крикнул Томсилав. - Увы, можно, - сказал опустив голову Миллер. - Директор только собирал начальную команду. Лидеры фракций имеют право заменить любого члена экипажа неограниченное количество раз. Повисло молчание. Роммель уже окончательно поднялся и собрался идти к себе, как вдруг... - Ob's sturmt... - начал запевать Курт. - ...Oder schneit! - поддержали его члены экипажа Panzer IV и "Тигра". Также к ним присоединилась и Эрвин:Ob die Sonne uns lacht, Der Tag gluhend heih Oder eiskalt die Nacht. Bestaubt sind die Gesichter, Doch froh ist unser Sinn, Ist unser Sinn; Es braust unser Panzer Im Sturmwind dahin.
[17] Вскоре уже все пели первый куплет "Песни танкистов". Роммель развернулся и смотрел на этот импровизируемый хор, который выбивал ритм чёткими ударами сапог о землю. Он не мог стоять в стороне... - Es braust unser Panzer im Sturmwind dahin! - подпел Роммель. "Значит, ещё не всё потерянно," - подумал Роммель, смотря на команду, которая пела, для своего единственного командира.***
Вечерело. Ребята уже расходились. Роммель собирался идти домой и в полном одиночестве пересмотреть "Битву за Выступ", как вдруг его за рукав взяла Эрвин и тихо сказал на ухо: - Я пойду с тобою... Тебе нельзя одному... Роммель кивнул и, обнявшись, они пошли к нему.***
- Мы просто обязаны найти и уничтожить того засранца, который подставил командира! - стукнув кулаком по столу сказал Велько. - Да... Надо бы... И как ты будешь его искать? - спросил его Томислав. - Хм... У Роммеля и меня есть общий знакомый... Юлиус! Точно! - Велько схватил телефон и стал набирать номер эсэсовца. - Алло! Юлиус! Ты что, спишь? Ну и что, что полтретьего ночи! Ты поможешь нам в одном деле? Ага! Завтра расскажу. Ну давай! - И? - Пётр посмотрел на компанию. - Что "и"? Утром позвоню Юлиусу, или приду за ним, и будем проводить своё расследование! - сказал серб. Томислав и Велько чокнулись стаканами с прозрачной жидкостью и оба отпили, занюхивая рукавом. "Детективы" сидели втроём в пиццерии у Антонио. Рядом с ними сидела пара - Анчови и Джузеппе. Итальянец услышав разговор о расследовании встал из-за стола, прося прощения у девушки и подошёл к парням. - Что за расследование? - спросил Джузеппе серьёзно. Компания коротко рассказала историю Роммеля. Итальянец покачал головой. - Жаль парня... Ведь когда-то он помог нашей фракции... А знаете, я вам помогу! Но, при условии, что мы поставим в известность Роммеля! Человек должен знать, что он не брошен! Хорошо? "Детективы" подняли бокалы к верху и ещё раз чокнулись. Пётр пробубнил что-то вроде: "А говорят русские много пьют!" тряхнул головой. Дуче подсела к компании и пятеро молодых людей проводили ночь в обсуждении насущных тем...***
Эрвин уже спала, крепко обняв Роммеля. Фильм только дошёл до середины, как девушка уснула на груди у парня. Тихое посапование ласкало слух Вольфгана и тот нежно гладил девушку по плечу, делая телевизор тише, чтобы не разбудить девушку. Вскоре он выключил фильм и, обняв Эрвин, заснул.