Случайности неслучайны

***Боба Фетт *** — Я дал вам шанс, — Малорум почти шипит, высказывая наёмнику своё недовольство. — Несмотря даже на то, что вы не смогли найти того, что мне надо ни в Полис Масса, ни на Набу. Ваша репутация, несмотря на ваш юный возраст, была весьма внушительна. Боба Фетт молча наблюдает за своим нанимателем. Ни он первый, ни он последний, кто в наглую хочет, заплатив за насекомое на голове ранкора, получить в качестве трофея самого ранкора. — Вы позволили им уйти! — разоряется корусантский щеголь. Боба не спешит отвечать. Он ждёт, пока мужчина выговорится. Закономерно, что, не чувствуя реакции на свой, как он считал, праведный гнев Малорум начинает колебаться и терять уверенность в собственной правоте. — Вам нечего мне сказать? — удивляется ждавший оправданий мужчина, но быстро берёт себя в руки и более спокойным тоном продолжает. — Ферус Олен сбежал от вас. — Сейчас он в этом здании разве это не то, что Вам требовалось? — спрашивает Боба, — вы хотели показать жителям Юссы, что вы можете схватить его. Он у вас. Ферус Олен не сможет отсюда выйти, если вы сами не позволите ему это. Малорум скрипит зубами и подается к нему, руки сжаты в кулаки мужчина едва сдерживается от того, чтобы атаковать Бобу: — Вы были наняты, чтобы найти Феруса Олена. Доставьте его мне. — Когда я взялся за эту работу, я сказал Вам, что должен знать все, — отвечает наёмник, указывая Малоруму на очевидный промах с его стороны. — Я не знал, что в этом деле замешан джедай. — Это было ваше дело — знать. — Вы полагаете, джедай может служить оправданием вашей неудачи? — Нет, — отвечает Боба. — Но у джедая и простого мятежника разная цена. — Ваша работа уже оплачена по высшему разряду, — презрительно кривится Малорум. — К тому же джедаи эта законная добыча лорда Вейдера, а мне нужен только мятежник. Так выполните то, за что уже получили плату. Боба молчит, наблюдая за тем, как выдержка и самоконтроль снова начинают отказывать Малоруму. — Это будет ваша последняя работа на меня, — едва удерживаясь от того, чтобы сорваться на шипение, тихо говорит Малорум, не выдерживая напряженной тишины повиснувшей между ними. — Вы получите деньги. Но только если я получу нужный мне результат. Боба Фетт мысленно подсчитывает денежные потери, открывает дверь и выходит в коридор, Малорум тут же следует за ним, всем видом показывая, что начеку и обмануть наёмнику себя не даст. Боба Фетт думает от том, что выбранный Вейдером следователь, несмотря на явные таланты, utreekov*. Нанял нанятого Вейдером для слежения за ходом расследования Бобу, будучи на месте действий не знал о вмешательстве джедаев, о котором его ситх предупредил заранее, и напоследок (?) не заметил в собственном кабинете двух джедаев за занавесками**. Несколько часов спустя, наблюдая начала рывка беглецов в сторону корабля, Боба не может удержаться от удовлетворённой улыбки. Его расчеты в очередной раз оказались верными — добыча заглотнула подготовленную им приманку. Беглецам не уйти от наёмника, пока они не избавятся от этого корабля. ***Беру Ларс*** Беру нервно кусает губы. Женщина готова расплакаться от накатившего на неё чувства собственного бессилия. Люк снова внезапно уснул прямо посредине игры, будто его кто-то выключил. Она с болью наблюдает за тем, как малыш перестаёт хмурить белесые бровки, которые он, бодрствуя, хмурит, выказывая своё недовольство непонятно на что, как спящее лицо озаряет радостная улыбка. В последнее время Люк стал внезапно засыпать, бодрствуя почти не улыбался, постоянно куксился и молчал. Видимых причин для подобного поведения ребёнка нет, физически Люк абсолютно здоров. Оби-Ван Кеноби, который мог что-то объяснить из происходящего, исчез или по каким-то своим одному известным причинам не желает вмешиваться именно сейчас. С каждым днём беспомощность, бессилие и растерянность в сердце Беру постепенно перерастают в отчаянье. — Люк… — она растерянно зовёт малыша, затем берёт на руки и устроившись по удобней на ковре облокотившись о стену начинает ждать пока неизвестный приступ пройдёт и незаметно для себя, вымотанная до предела страхом и неопределённостью, Беру засыпает.       Перед ней предстаёт лес. От яркой зелени, запахов и громкого шума у неё в первые мгновения кружится голова. Переливчатые разноголосые крики и свисты, шелест травы и тонких гибких напоминающие зелёные прутья деревьев, стеной окружающих её, пугают, и она почти просыпается от обрушившегося на неё страха, как детский весёлый смех заставляет её забыть обо всём и кинуться в сторону его источника. Люк.       Вырвавшись на открытое пространство, едва не переломав ноги и не угодив в бурный поток воды, Беру застывает, глядя на открывшуюся ей картину. Молодая красивая женщина играет с ребёнком, придавая воде из бегущего по камням бурного потока разнообразные формы. Темные волосы незнакомки отливают на свету красным, ярко-голубые глаза искрятся нежностью и щемящей тоской.       — Детёныш, не усердствуй так, твоя боль многократно отзывается во мне, — обеспокоенно говорит женщина, когда в светловолосый смутно знакомый Беру мальчик лет пяти на вид едва не падает, покачнувшись от усталости.       — Я сильный! — возмущается ребёнок.       — Конечно, ты сильный, детёныш, очень сильный, — улыбается женщина, едва проводя по волосам ребёнка рукой. — Но всему своё время, ты и так намного опережаешь сестру. К тому же, сны…       — Ты приходишь не каждый раз, когда я засыпаю!       — Детёныш… — беспомощно улыбается женщина, почти ложится на широкий плоский камень, на котором стоит ребёнок, так, чтобы визуально казаться ниже его.       Опираясь на руки, женщина старается заглянуть в опущенные в низ глаза обиженного мальчика, синее воздушное платье, в которое одета женщина, делает её похожей на яркий цветок, сорванный кем-то и безжалостно брошенный на камни.       — Почему мы не вместе? Почему тебя нет рядом с нами? Ты говоришь, что наш папа ищет нас… Так почему он никак не придёт? — всё повышая и повышая голос, говорит мальчик, женщина бледнеет как полотно, голубые глаза сереют, утрачивая свою яркость.       — Люк…       — Мы вам не нужны, верно? Вам обоим без нас лучше.       — Люк, ты…       — Уходи… Уходи, я не хочу тебя видеть! Не смей больше приходить ко мне, никогда. Слышишь?! Никогда не приходи ко мне больше! Я не люблю тебя! Беру просыпается. Люк плачет на её руках и никак не может успокоится. С того дня приступы со внезапным сном прекратились будто их и не было. Вот только счастья и облегчения по этому поводу женщина не испытала. Со временем Люк стал прежним улыбчивым и милым ребёнком, но… Взгляд женщины полный нежности и щемящей тоски у Беру забыть не получалось, как и слова короткой ссоры во сне. Однако, делиться с кем-либо своим беспокойством и подозрениями женщина не стала, ведь ни к чему хорошему они привести не могли. ***Рия Туле*** Рия Туле встречает рассвет на берегу озера. Как всегда в эти минуты женщине кажется, что оставившие её близкие совсем рядом. Её муж, давно уже умерший, и её лучшая подруга, Уинама Наберрие… (Какой они тогда составили заговор, чтобы женить их детей! И как были удивлены, когда выяснили, что те любят друг друга!); и её любимая внучка Падме. Каким-то образом она чувствует, что Падме словно даже ближе к ней теперь, после своей смерти… Этот рассвет кажется Рие особенно прекрасным. При взгляде на него ей вспоминается хорошее, а боль от невзгод становится легче и почти не тревожит израненной души. Падме… Кажется, её душа крепко-крепко обнимает свою бабушку, совсем как в детстве, когда малышка Падме, пытаясь передать всё, что чувствует её маленькое сердечко, до боли сжимала в объятьях свою бабушку. Нечастые посещения похожие на короткие передышки между делами и обязанностями, что были возложены на кроху были драгоценны для них обеих. Каким же хрупким оказалось всё это! Вот её маленькое сердечко улыбается, светясь от счастья, и таинственно отмалчивается на все вопросы своей родни, а вот уже Рия целует холодную щеку внучки. Украшает белыми цветами её платье и волосы. Рыдает лёжа на холодном полу. Рия прижимает руку к груди, почувствовав, как болезненно трепыхается сердце. Больше двух лет траура она никак не могла заставить себя жить дальше, найти новый смысл в своей жизни, но сегодня что-то изменилось в Рие… Пришло время возвращаться в Тид. Вернувшись в дом, Рия ненадолго останавливается перед стационарным комлинком. Его настойчивое мигание говорит, что пришли сообщения, которые она должна выслушать. Но удивительная лёгкость, что подарил женщине сегодняшний рассвет толкает женщину на маленькую шутку. Почему бы ей не узнать это, что хотят сообщить родные, стоя прямо перед ними и непосредственно глядя им в глаза? Ее семейство привыкло к тому, что её ответы на их сообщения приходят на следующий день, то что Рия не ответит сейчас не принесёт им беспокойства, а встреча лицом к лицу несомненно обрадует их. Рия улыбается настойчивому красному огоньку. Падме хотела бы, чтобы её родные были счастливы, а не проводили дни тоскуя и печалясь о ней. Рия долго собирается, у неё никак не получается выбрать наряд, в котором она бы хотела предстать перед родными, показать им её решимость заботиться о тех, кто жив. Что она смогла унять боль своего сердца, и ныне счастливые воспоминания о Падме не омрачат горе от её потери. Рия выходит из комнаты. Звук шагов внизу в холле заставляет женщину похолодеть. Странно. Рия должна быть здесь одна, ведь своё горе женщина предпочла пережить в одиночестве — присутствие других людей рядом разрушало любые её попытки обрести душевное равновесие. Всё внутри Рии призывает женщину бросится прочь от грозящей ей опасности. Но вместо того, чтобы послушаться своего предчувствия Рия, гордо вскинув голову и расправив плечи, начинает спускаться вниз по лестнице, слыша лишь тихий шорох подошв своих мягких комнатных туфель по каменным ступеням. Она узнает стоящего внизу мужчину. На мгновение шаги женщины невольно замедляются от вернувшихся к Рие стёртых воспоминаний. Женщина едва сдерживает рвущийся наружу полный праведного гнева крик. — Что Вы на этот раз пришли отобрать у моей семьи? — спрашивает она. Рия читает ответ в равнодушных глазах стоявшего напротив неё подлеца. Ей страшно. Умирать в тот момент, когда только-только снова решаешься жить и не иметь возможности предупредить родных о грозящей им беде. ***Дарт Вейдер*** Когда Лорд Вейдер доверил Малоруму вести важное лично для него расследование следователь принял это как должное, ведь он лучший, и даже дикое количество мидихлориан не способно заменить природного таланта. Вот только с самого начала расследования мужчину стал преследовать злой рок. Мужчина начал допускать просто дикие ошибки и едва мог сдерживать свой далеко не кроткий темперамент, а ведь тому, кто слишком подвержен эмоциям, вести расследование категорически запрещено — это вредит делу и на несколько порядков снижает результативность действий. Будь Малорум собственным начальником разжаловал бы такого «работничка» ни минуты не сомневаясь. Вот только гарантий, что кто-то справиться с поставленной перед ним задачей лучше — нет. Малорум пытается унять душащее его без причин бешенство. Набу, прекрасный город Тид. Доброжелательные улыбки, вежливые поклоны, искренне желание помочь ему и… отсутствие каких-либо результатов. Почти тоже самое, что и на Полис Массе, но почему-то после каждого «увы, к сожалению» у Малорума появляется навязчивое желание пристрелить стоящего перед ним набуанца. А еще в голове то и дело появляется заманчивая картинка поля астероидов на месте этой довольно мирной планеты. Посещение места, где тело сенатора Амидалы подготавливали к похоронам, снова не приносит Малоруму никакой информации, если не считать ненужного ему «краткого курса» по похоронным обрядам на Набу. И того, что именно бабушки Амидалы по традиции обряжали её в последний путь… Да, это даёт следователю хлипкую зацепку в лице бабушек сенатора, но вот только ухудшает эмоциональное состояние имперского следователя. Мужчина пытается хоть как-то взять себя в руки. «Думай», — отдаёт себе мысленный приказ Малорум. В его голове каша из разрозненных фактов. А он привык раскладывать факты по полочкам и моментально делать верные заключения — не предвзятые и точные до мелочей — за это его и ценил сам Император. Стоп. В каких фактах он может быть уверен? Только в чрезвычайной поспешности похорон и в том, что сенатор Амидала ждала ребёнка. Что Дарт Вейдер является близким знакомым Амидалы, носившим когда-то имя Анакин Скайвокер. Всё остальное только его ничем не подкреплённые предположения. В том медцентре, в котором был убит один из его лучших агентов, Санкор, какое-то время находилась сенатор, но Малорум не мог найти никаких свидетельств этому. Там, на Полис Массе, по словам Маниили Тууна, возглавляющего медцентр, Санкор «случайно» упал с обзорной платформы, напоровшись на хирургические инструменты. Несчастный случай? Крайне сомнительно, что Санкор мог так нелепо умереть без посторонней помощи. То, что тело на Набу привёз джедай, тоже было под вопросом. Малорум не видел ничего хорошего в том, чтобы во всех бедах обвинять служителя этого ордена, а потому не спешил делать выводы на этот счет. Малорум успокаивается, но, когда ищет адрес нужных для продолжения расследования людей и едва не отправляет в Силу какого-то набуанца. Когда мужчина входит в дом к свидетельнице, её труп еще не успевает остыть, новая волна ярости едва не лишает следователя остатков мозгов. Ненадолго сознание мужчины проясняется, и факты складываются в не имеющую противоречий ужасающую картину событий. Это заговор. Малорум обязан сообщить о нём Императору. ________________ *в переводе с mandoʼa — дурак, идиот. ** это придумала не я, в оригинальной истории эти двое действительно прятались за занавесками, и Боба Фетт из не заметил их, да и вообще держал шлем в руках…