Случайности неслучайны

***Дарт Сидиус*** … Джа’ари не может успокоиться перед аудиенцией с Императором. Вейдер знает, что одежды, в которые она облачена, красивы и должны ей идти, но для него, видящего мир в различных оттенках красного, внешний вид женщины вызывает странное отторжение. Может быть потому, что ей самой эти дорогие тряпки не нравились, а настоять на своём у неё не хватило духу? Или в том, что нахождение алиен при дворе Императора не приветствовалось, и это вызвало в ней не просто опасение, а страх? Джаʼари цеплялась за Тёмного Лорда, как маленькая, на протяжение всего пути к Императору. Илл и Лея вели себя более достойно, а она…когда он помог выйти ей из кара, она наотрез отказалась отпускать руку. Страх перед Императором переходил все допустимые рамки. — Никогда не думал, что смогу воочию узреть Безумие семьи Кресш. Миролюбивый ситх с тягой к Светлой стороне Силы… Жалкое зрелище. Омерзительное. — Я не ситх, — вскидывается женщина. Взгляд Императора не предвещает ничего хорошего… … Мягкая улыбка и пустой взгляд серых глаз на бледном, почти розовом лице. Цепи вместо одежды и украшений. — Мой Император, — женщина практически ложится на пол, выражая свою преданность в унизительном поклоне. Оружие, прикасаться к которому может только один разумный во всей галактике. Его ритуальный кинжал абсолютно бесполезный в открытом столкновении. Новый, молодой ученик Императора пожирающий жадным взглядом выставленное на обозрение тело вдовы прежнего ученика. Его столь нежно взлелеянная старым ситхом одержимость, толкнувшая юного джедая во Тьму… … Женщина всхлипывает, обнимая отрубленную голову Императора, прижимает к груди. По бледным щекам каскадом льются крупные слёзы. Она знает, что будет с ней дальше. Она знает, что ожидает взятую в заложники дочь. Женщина плачет, словно не слыша тяжелую поступь нового Императора. Плачет, словно не чувствует разливающуюся в Силе ярость нового Императора, которому она предпочла труп старика. Она знает, что ей не раз придётся сожалеть о своём поведении. Но даже так… Женщина искренне оплакивает Дарта Сидиуса, и ей… страшно. Страшно, что осталась в живых… Император, лениво наблюдая за действиями своего предполагаемого учителя, ищет выход из собственноручно созданного для себя капкана. И не находит его. Любые попытки как-то использовать появившуюся в игре фигуру, если верить Силе, быстро приводят к смерти его и его ученика. В зависимости от действий их обоих, различались только способы и очерёдность кончины, не более. Это… интриговало ситха, притягивало, как магнит. Кому как не ему было знать, что из любой ситуации можно не только выйти сухим из воды, но и извлечь выгоду. И он всегда находил вероятность, в которой можно было извлечь максимальную прибыль. Даже в том положении, в котором старший ситх прибывал, он нашел множество положительных сторон и удивительных перспектив! А вот эта женщина, появившаяся рядом с учеником, положительные варианты манипуляций одним своим существованием исключала. Однако Сидиус не был бы собой, если бы у него не было бы несколько вариантов, способных нейтрализовать столь любопытную аномалию Силы. Император мягко отстраняет «учителя» в сторону и начинает заранее подготовленную речь, а мысли под взглядом едва заметно светящихся серо-голубых глаз… Сознание становится кристально четким и пустым. Он говорит, сыпет намёками, расточает проснувшееся от спячки обаяние и чувствует направленное на него доброжелательное любопытство. Чувствует, как бесится ученик от высказываний на счёт происхождения неожиданно появившейся в его жизни женщины, завуалированных угроз, повисшего в воздухе, но так и не высказанного напрямую обещания выслать Джаʼари Кресш в неизведанные регионы, если та посмеет доставить неудобства Императору своим присутствием на Корусанте и рядом с Дартом Вейдером. Ученик готов убить одним взглядом идущего рядом чисса, которому, по мнению Императора, «была бы уместна столь необычная спутница жизни с учетом политики, установленной Императором, и которую обязано поддерживать первое после него лицо государства». Гранд-адмирал, гладящий, словно кошку, скрывающую его в Силе ящерицу, прекрасно скрывает свои эмоции, но вот от взгляда Дарта Сидиуса не ускользает, тот факт, что озвученные им перспективы приходятся тому по душе, и чисс уже начинает продумывать возможность создания «неудобств», должных привести к нужному для него результату — будет ли стоить возможный «приз» затраченных на него усилий. Оценивающий взгляд чисса, брошенный в сторону идущей чуть позади женщины, сопровождается хрустом перчаток ученика. Нижнее платье плотно, обтягивающее фигуру под цвет кожи и ярко-голубое верхнее, кружевное, рисунок которого навевает мысли о щупальцах какого-то морского чудовища. Плавные движения, открытый, чистый взгляд, в котором слова Императора ничего не меняют. Она красива, знает это, но не придаёт этому факту значения и не стремится использовать. Соперничество между Избранным и гениальным гранд-адмиралом грозится стать настоящей войной. Короткая «аудиенция» заканчивается, удалившись на достаточное расстояние, Дарт Сидиус плавно уходит в глубь своего сознания, не давая «учителю» заподозрить неладное. Дарт Сидиус приходит в себя спустя некоторое время и начинает судорожно вспоминать всё, что так или иначе связано с предком Джаʼари, лордом ситхов. Ранее непонятные и довольно сомнительные факты выстраиваются в логичную и завораживающую своей чудовищностью картину. «… Он был велик, но его безумие не уступало его способностям в алхимии, и Император повелел избавить галактику от Алхимика. Спустя столетия это решение обернулось против Империи Ситхов и привело к её падению. Безумие Водала не было заперто с его духом на Атисе, видимо, кто-то из лордов успел заразиться им, слушая речи Великого Алхимика…» «… Эти больные люди, потомки рабов и слуг только и могли что твердить о величии умершего, Сила знает, когда ситха, от которого даже призрака не осталось: „Глупцы! Вы надеетесь противостоять нам?“, „Почувствуйте ярость Водала Кресша!“, „Таким, как вы не постичь величие нашего разума!“. А что на самом деле? Гробница с полуистлевшей мумией и кучка дикарей, готовых исчезнуть из-за местных вирусов и странных эманаций Тёмной Стороны. Цивилизованным людям на этой планете совершенно нечего делать. На этой планете нет ничего интересного и могущего принести пользу. Думаю, её стоит закрыть для посещения…» «…В теле присутствуют генные маркеры, подтверждающие слова подозреваемой о том, что она является клоном Джа’ари Чан, проживающей на планете Корулаг и погибшей в аварии вместе с семьёй не далее, как три года назад. Соответствующие файлы прилагаются. Изменения в фенотипе особи необъяснимы и требуют более глубокого исследования причин, повлекших за собой перестройку организма. Поразительным является наличие идентичных маркеров у человеческого потомка особи, хотя ранее у потомков клонированных алиенов подобная аномалия не встречалась…» Перед внутренним взором ситха встала картина из далёкого прошлого: высокий длинноволосый человек с совершенно дикими глазами смеялся, говоря нагрянувшим на его планету джедаям: «Он ждал вас. Он заберёт ваши тела и корабли, и Галактика вновь покорится ему!». Как из плотной тени за одним из джедаев с жадным любопытством следила женщина, внешность которой постоянно менялась и плыла, не позволяя хоть что-либо разглядеть, кроме чуть светящихся серо-голубых глаз с крестообразным зрачком. ***Джаʼари*** Я сидела в выделенных для меня комнатах во дворце Дарта Вейдера. Сам главком разносил полигон и тренировочных дроидов, а я тупо рассматривала своё отражение в зеркале. Встреча с Императором оказалось более чем шокирующей, и я даже спустя несколько часов после неё не могла ответить себе на один немаловажный вопрос: «А что это вообще было?». Мозги скрипели и плавились, а ответ не спешил находиться. Постоянно выходила какая-то отсебятина, от внезапно подавшейся в свахи монаршей особы, до подмены правителя двойником, а то и вовсе старческого маразма. А еще я всем существом ощущала в Императоре какую-то неправильность. Смутно знакомую неправильность, но вот в чем она заключалась от меня ускользало. — Ма… — сын обнял меня со спины, устраивая свою голову у меня на плече. — Илл? — Покажи, что тебя беспокоит, — требует он, я с тяжелым вздохом открываю перед ним воспоминание о встречи. — Не могу ощутить причину, — хмурится Илл. — Это следовало ожидать, — киваю я, вспоминая многочисленные попытки занятий с сыном, иногда напоминающие попытки разговора слепого с глухим. — Император вполне может себе позволить использовать древние артефакты. А они в большинстве своём неживые. — Думаешь, его внешняя слабость связанна с этим? — Все артефакты, с которыми я сталкивались требовали что-то за своё использование, не потому, что это требовалось для их работы, а потому, что имело смысл. — В чём смысл боли? — недовольно спросил сын, намекая на мои мучения с «узами». — Настройка на параметры выбранного видения, — хмыкнула я. — Именно видения, а не мелких воздействий силы, создающих иллюзию тела, как я предполагала раньше. Название артефакта прямо говорит о главном принципе действия артефакта. Он создаёт узы между пользователем и призванным видением и поддерживает их. Поэтому нельзя превратиться с помощью него в того, кого не разу не видел или не способен в достаточной мере вообразить, создавая в голове образ достаточный для призыва. Боль, испытываемая видением, можно сказать, является защитой, а так же… Я пока не разобралась, но смысл в этом определённо есть. Нет, я конечно могу скопировать сами «узы», взяв только функции призыва, удержания и взаимосвязи, но это неправильно, и к чему это может привести совершенно не представляю. — Подкинуть кому-нибудь и посмотреть что выйдет? — предложил Илл. — Форма призванного видения ограниченна только воображением, сын. Как и его сила. Ты готов столкнуться с подобной неизвестностью лицом к лицу? — Вполне способен обойтись и без этого, — передёрнувшись отвечает он. — На разницу в силе артефакт отвечает болью? — Это восхитительно, правда? — улыбаюсь, на что сын понимающе хмыкает. — Интересно, что должен понять Император, используя свой артефакт? — задумчиво бормочу я себе под нос, чувствуя, что разгадка «неправильности» буквально у меня под носом, только руку протяни… «Джаʼари, ты мне нужна» прерывает мои размышления мысленное сообщение от Дарта Вейдера. ***Дарт Вейдер*** Дарт Вейдер, стоя посреди учинённого в тренировочном зале разгрома, чувствовал, что находится на грани попытки государственного переворота. И от глупостей его удерживало не то, что у него может ничего не получиться и может пострадать множество ни в чем не повинных людей, его людей, а то, что у него всё может получится. А из него Император… Дарт Вейдер прекрасно знал свой характер и императорский трон он мог занять только в своих кошмарах, после которых Джаабим наверняка перестал бы вообще относиться к этой категории. Но слова Дарта Сидиуса вызывали такой гнев, что если бы не успокаивающее присутствие рядом Джаʼари, то он бы точно кинулся на своего учителя, к которому у бывшего джедая было очень много неудобных вопросов и огромное количество обоснованных подозрений. А еще этот синемордый… «Милорд?» — женщина застыла на пороге, не смея переступить его и вторгнуться на личную территорию ситха. Тёмного Лорда не уставало удивлять умение членов семьи чувствовать подобные границы в словах, воспоминаниях, чувствах. И сейчас, даже несмотря на то, что он сам позвал Джаʼари к себе, женщина не переступила границ, а замерла на самом краю, ожидая его решения. «Джаʼари, ты мне нужна», — мысленно обращается ситх к ней, и женщина без колебаний сокращает разделяющее их расстояние, каким-то неизвестным ему способом ощущая разницу между совершенно одинаковыми фразами. Ситх обнимает её, Джа’ари прижимается к броне, будто стремясь просочиться сквозь холодный металл и дать ощутить прикосновение самому ситху. «В свете выдвинутых Императором требований стоит узаконить наши отношения как можно скорее», — делится результатом своих размышлений Дарт Вейдер, вызывая в Джаʼари волну удивления, растерянности и непонимания. «Но ведь я…» «Мой дворец закрыт для посторонних. На людях можно использовать артефакт, дающий человеческую внешность. Это и многое другое решается легко» — прислушавшись к чувствам женщины, он продолжает: — «Тебя волнует иное.» «Зачем? Ты ведь не желаешь этого? » — задаёт вопрос она. «Не желаю», — легко соглашается ситх с очевидным для каждого из членов семьи и продолжает после небольшой заминки: ‚Не желаю тебя терять или делить с кем-либо‘ «Слова Императора сильно повлияли на тебя». «Учитель всегда умело подбирает слова, чтобы заставить человека принять те или иные решения самостоятельно». «Не уверенна, что он хотел добиться именно этого». — Главком тоже во многом не уверен, но за столько лет так и не научился сдавать позиции без боя. «Я не джедай, Джаʼари». «Хорошо». Они стоят обнявшись посреди практически разрушенного тренировочного зала. Он чувствует её молчаливую поддержку. Сила, словно бы смеясь над своим любимцем, даёт ему осознать, что бы он не выбрал, Джаʼари последует за ним, не требуя ничего взамен. В горе, в радости, в богатстве и бедности, в славе и безвестности… Даже если он решит утопить эту галактику в крови, она поддержит его. Давно забытое и похороненное в песках Татуина чувство вновь расцветает в сердце ситха. — Хорошо, — произносит мужчина, вслушиваясь в происходящие в душе перемены, чувствуя, как она расправляется, сбрасывая непомерную тяжесть висевшую на ней долгие и долгие годы. Ему снова хочется жить. ***???*** Сила вела юного падавана — ни чем иным он не мог объяснить того везения, которое сопутствовало ему с тех пор, как он послушал разговор других джедаев, который перевернул его жизнь с ног на голову. Он собирал информацию и готовился к побегу. Великим шпионом он себя не считал и знал, что вполне вероятно его уже вычислили, и большинство добытой им информации ложная. И наверняка сунься он к ситхам с ней, его бы просто убили или запытали, а может и то, и то одновременно, в порядке очереди не противоречащей здравому смыслу (хотя Сила этих ситхов знает!) Но вот с чего бы ему к ним идти? Нет, в отшельники и беглецы падавану тоже не хотелось, ибо недолго бы ему это пришлось делать со всеми этими джедаями на хвосте. Падаван не знал, как всё это совместить и даже где приблизительно искать ответ на вопрос: «Как сделать так, чтобы всё было, и при этом не отхватить в трескающееся от наглости е… лицо», а потому он решил поступить как настоящий джедай и положиться на Силу. На одном из заданий просто и незатейливо забрался в первое же попавшееся на пути транспортное средство и свалил в закат, используя в качества навигатора старинный метод, а именно закрыв глаза ткнул в карту. Древний метод неотвратимо вёл падавана на Татуин.