***
Перед койкой лазарета, на которой лежал мальчишка, стояли двое. — Так значит, Миллер, это и есть наш вторженец? Когда от перегрузки отключились приборы, я уже думал поднимать отряды быстрого реагирования… Известно, откуда он? Удалось что-нибудь найти? — Охрана изучала данные с датчиков. Ничего. В смысле… Вообще ничего. Просто сначала всё чисто, затем из строя выходит половина систем, а когда работа восстанавливается, уже отображается его сигнатура. — Странно это… — Да уж. Мягко говоря. Что будем делать? — Я предлагаю подождать его прихода в сознание, а затем допросить. Потом мы найдём его родственников и передадим его им. Если таковых не окажется, подыщем парню приют. Решение, впрочем, за тобой, Босс. — Я согласен с первой половиной. Что до последнего пункта… Думаю, стоит спросить и его, — мужчина движением головы указал на пациента, — мнения. Мы ведь не знаем всей ситуации… К слову сказать, уцелевшие личные вещи проверяли? — Ещё нет, займутся в ближайшее время. Детям не место среди наёмников… Но… Ладно, как скажешь. Пожалуй, нам стоит пока покинуть палату, у нас, в конце концов, и так дел по горло. Если он очнётся, об этом доложит кто-то из медиков. А пока нам остаётся лишь ждать. — Ты прав. На том и порешим.***
— Средь бела дня! Это немыслимо! — Вайсс слышала голос, но не слушала. Ей было всё равно. Перед глазами вновь и вновь всплывала картина нападения: кровь, выстрелы, крики и Жон, бросающийся на гранату. А потом яркая белая вспышка… На этом воспоминания девушки обрывались. — Это было их ошибкой, — прозвучал другой голос. Более спокойный. — Ошибкой? Они прошли через охрану вашей «профессиональной армии» как нож сквозь масло! — продолжал рвать и метать первый. — Ещё немного, и… — Мы даже не знаем, какова была их задача, — парировал второй. — Я бы посоветовал сконцентрироваться на этом. — Я бы посоветовал заняться девочкой, — произнёс доктор, сидевший напротив и до сих пор не сказавший ни слова. — У неё шок. Всё-таки увидеть подобное… — но тут же вновь замолчал, не желая прерывать разговора. — Вот и я о том же! — снова завёлся первый голос, но звучал он уже более сдержанно. — Может, Вайсс и была их целью? Схватить и требовать выкуп? — Неаккуратно действовали, — ответил второй собеседник. — Чуть не убили. Нам следует усилить бдительность и разобраться, как им вообще удалось прорваться. Повисла тишина. Кто-то ушёл, и до Вайсс донеслись отрывистые команды. Рядом с ней сел отец. — Ты помнишь, что произошло? — спросил он. Девочка моргнула, пытаясь собраться с силами. — Почти ничего. Кто-то начал стрелять, потом взрыв и… граната. Там была граната, Винтер когда-то показывала такую. И Жон… — Вайсс зажмурилась, изо всех сил стараясь не расплакаться. — Думаю, не стоит напоминать ей об этом, — подал голос доктор. — Лучше бы она вообще не вспоминала. — Проклятье, только этого нам не хватало… — отец медленно встал. — Эй, позовите обратно начальника службы безопасности, если он не ушёл далеко! Через минуту вновь раздались шаги и вошёл обладатель уже знакомого спокойного голоса. Они с отцом о чём-то негромко говорили. Вайсс могла разобрать лишь отдельные слова. — Новых людей набрать… лучших…рассматривать кандидатуры частных формирований… Что с кровью? — Мешанина, сложно разобрать… фавны тоже… насчёт Жона неизвестно — всё вперемешку. Никаких следов… — Есть шансы? — Сложно сказать… огненный прах… шансов мало. — Проклятье… что Аркам скажем? Это же скандал… Разговор оборвался. Оглянувшись на Вайсс, отец глубоко вздохнул. Ситуация была пренеприятная. Мало того, что произошло нападение, так и сын Арков бесследно исчез. — Ладно, потом разберёмся. Найди хоть что-нибудь. И молись Оуму, чтобы твоей находкой не оказалась горстка пепла. Свяжись с военными и с «Клыком», найти виновных — в их интересах. Свободен. Снова скрипнула дверь и повисла тишина. Доктор что-то сказал отцу и вышел следом за начальником службы безопасности. Вайсс смотрела в пустоту. Не было никаких мыслей, в ушах до сих пор немного звенело. Потихоньку услышанные фразы складывались в одну картину. Весьма неприятную картину. — Всё будет хорошо, — произнёс отец, кладя руку ей на плечо. — Всё будет хорошо… Но по голосу казалось, что он и сам-то себе не верит.***
Сознание вернулось к Жону так же внезапно, как и ушло. Очнувшись, он рефлекторно сел, впрочем, не нашёл в себе сил удержаться в таком положении и рухнул на кровать. Спустя ещё несколько неудачных попыток перебороть слабость и немоту, мальчик сдался и принялся осматривать место, в котором находился. Если было слово, которым данное помещение характеризовалось, так это точно было слово «белое». Белые стены и потолок, белая мебель, лишь местами «разбавленная» хромированными деталями, белая дверь с хромированной же панелью посередине, белое жалюзи на окне. Единственными тёмными предметами здесь были серый пол, которого был виден лишь клочок, и довольно массивный чёрный гудящий шкаф с небольшим дисплеем, на котором то и дело колебалась зеленоватая нить. «Кажется, такие штуки называются мониторами», — подумал Жон, — «так значит… Я в больнице? Я жив? Но… Но как? Ведь я был в самом центре взрыва, я…» Его поток мыслей был прерван щелчком замка. С шипением автоматическая дверь отъехала в сторону. В комнату быстрым шагом вошёл человек, одетый в салатовые штаны и футболку, что показалось Жону странным, ведь медики Атласа носили белые комбинезоны и закрытые шлемы, сходные с теми, что носили их солдаты. — Неужто очнулся? Чёрт… Честно говоря, ты нас здорово напугал. Очень долго не приходил в себя. — Г-где я? С-сколько я был без сознания? В-вы не похожи на атлезианского доктора, кто вы? — Знаю, у тебя сейчас очень много вопросов, но всему своё время. Думаю, всё, что тебя интересует, тебе расскажут командиры. Они уже оповещены о том, что ты очнулся, и прибудут, как только освободятся. Пока же мне поручено быстро осмотреть тебя. Убедиться, что нет никаких серьёзных последствий полученных тобой повреждений. Последующие полчаса врач давал Жону различные указания, а тот их выполнял, мысленно удивляясь, сколь многое он мог понять из простых действий вроде «пошевелить пальцами» или «согнуть руку». — Ну, что ж. Сильных отклонений никаких я не увидел, разве что потерю чувствительности, в конечностях и атрофию мышц. Но это пройдёт со временем. Просто постарайся не делать резких движений и не напрягаться в ближайшее время. Хм… Ты, должно быть, голоден. У тебя есть ещё время перекусить. Сиди тут, я принесу чего-нибудь. Сказав это, мужчина вышел. Вернувшись спустя несколько минут, врач держал в руках поднос, на котором лежал бумажный пакет. Поставив поднос на тумбочку у кровати, он посмотрел на Жона и, улыбнувшись, вышел. Позднее, рассматривая уже пустые контейнеры, Жон заметил, что все они помечены одним и тем же знаком: чёрно-жёлтой эмблемой с белым черепом в центре. Под черепом аккуратно, тонким шрифтом выведены 3 слова: Militaires Sans Frontieres. «Мистралийский? Хм… Солдаты… Без… Границ… — медленно прочитал мальчик, — Я в Мистрале? Но… Как я сюда попал? Это ведь дни пути…» Впрочем, его размышлениям вновь не суждено было быть доведёнными до конца. Снова раздался щелчок замка. В дверном проёме стояли двое.