Рождённые умереть

Это был первый день в новой школе. Дане было жутко неловко, но она старалась вести себя как можно уверенней и дружелюбней, ведь первое впечатление всегда самое важное и яркое. Первый урок. Дана зашла в класс самой последней, из-за чего внимание к ней обострилось. Как было и принято, сначала ей пришлось стоять у доски и рассказывать о себе своим одноклассникам. — Привет, меня зовут Дана, мне шестнадцать лет, — начала она, но замялась, так как поняла, что не совсем понимает, что ещё ей рассказать о себе. Недолго подумав, девушка решила, что перечислить всё, что первое придёт в голову, будет всё же лучше, чем стоять и молчать. — Я очень люблю животных, особенно кошек. Люблю конфеты. Люблю гулять по паркам. Люблю пить кофе. Люблю комедийные фильмы. Люблю оранжевый цвет. И жёлтый тоже. А ещё фиолетовый. Ещё... Ещё я очень хочу завести новых друзей. С задней парты послышался смешок, но в целом ребята реагировали на её рассказ спокойно и адекватно. Все с любопытством разглядывали новенькую. Дане было приятно. — Спасибо, что рассказала нам, Дана. Садись рядом с Алексом. — подсказала учительница, указав рукой на парня, который сидел за третьей партой один. Девушка сразу же покраснела, смущённо глянув на парня. Неуверенно подойдя, села рядом. — Привет, Алекс. — тихо поздоровалась она с ним. Парень промолчал, только отвернувшись от неё.

***

После школы она первым делом зашла к брату. Мартин стоял на кухне и что-то готовил, даже не заметив, что она пришла. — Э-эй, — позвала она, поняв, что её не заметили. — Ты занят? Мартин чуть убавил огонь на плите и развернулся к ней. — Уже не занят, милая. — сказал он, пытаясь делать вид, что всё нормально. Но именно искусственное, фальшивое слово "милая" его выдавало. — Как тебе в школе? — Всё неплохо, милый. — хмыкнула Дана, передразнивая его. С одной стороны, ей приятно, что он так назвал её, но с другой, это было как-то глупо. Внезапно взгляд Мартина переменился. Он стал каким-то печальным, обиженным. Словно ребёнок, у которого мама забрала желанную игрушку. — Звонила мама, — начал Мартин, смотря себе под ноги. — Она сказала, что очень скучает по тебе, и хочет, чтобы ты больше времени проводила дома. — Не вижу в этом ничего плохого. — Дана только пожала плечами, усевшись на белом диванчике. — А ещё она сказала, что ей кажется странным, что мы вдруг стали так много времени проводить вдвоём. Её это действительно тревожит, — брату стало совсем неловко, у него даже покраснели щёки, что было не совсем ему свойственно. Обычно он всегда мыслил оптимистично и был уверен в своих словах и действиях. Дана молчала, не понимая, к чему он клонит. — Мы должны прекратить всё это. Если и дальше наши... Отношения будут продолжаться, то мы не сможем остановиться. Как раньше больше никогда не будет, понимаешь? — Понимаю. — вздохнула Дана, сдерживая слёзы. — Но я никого не люблю, так как тебя. Ты — моё всё. — Это всё ошибка. Просто глупая ошибка! — Мартин сорвался на крик, чего делать он конечно не хотел. Но он ведь тоже не железный. — Ты подросток, Дана. Бедная девочка. У тебя гормоны играют. Я тебя приласкал, вот ты и решила, что это "великая любовь". Нет, сестричка, мы с тобой не в Голливудском фильме о неправильной любви. Это жизнь, и здесь всё не так просто. Лучше забудь о том, что было между нами в ту ночь, иначе тебе же хуже будет. Мы ведь никогда не будем вместе. В душе Даны бушевала дикая буря. Ярость, обида, отчаяние, разочарование. Мерзкое ощущение от того, что тебя обманывали и в итоге предали. Разыграли любовь из жалости, играя на настоящих чувствах. Схватив свой рюкзак, девушка тут же выбежала из его дома. Слёзы лились непроизвольно, и она никак не могла их контролировать или сдержать. Прохожие удивлённо смотрели на рыдающую девушку, что быстро шла в неизвестном направлении, и оборачивались ей вслед. Но никто даже и не думал подойти и спросить, нужна ли ей помощь.