drunk in love

Юнги любил разную философскую хрень по вечерам с бутылкой пива и одиночеством. Но он забил на это все, когда в его жизнь пришла хрень помасштабнее. Юнги, несмотря на работу в офисе, по вечерам выступал в грязных неизвестных клубах со своими текстами, и ему было все равно, что его не слушают. Он мог читать. Но это стало надоедать, когда появилась эта чертова хрень. Юнги никогда не хотел стать известным, он просто хотел, чтобы его наконец-то оставили в покое и позволили делать, что он хочет, но он знал, что этого никогда не случится. И хрень только подтвердила это. Эта хрень, настолько его заебала, что он впал на время в хандру и не хотел вылезать из нее долгое время. А еще появились чертовы песни о любви и о том, как она, сука, заебала в край, но от этого не сбежать. Блять. Юнги понял, что, узнав, кто последует его, он почувствовал восторг. Казалось, что вот-вот сделает глупость из-за эмоций. Благо, он этого не сделал. Ну, зато повел себя, как образцовый мудак. Ким Намджун. Блять. Ким Намджун. Шок был тогда, когда Намджун ясно дал понять, что он все равно готов стоять на своем, словно знал обо всех тараканах, бабочках и куропатках Юнги, и ему было плевать на слова Мина. Чем сделал только хуже. И Юнги начал подозревать, что в нем уже точно говорит не уважение. Намджун был никем иным как самым известным и загадочным репер Южной Кореи, который никогда не показывал публике своего лица, максимум, силуэт, никогда не выступал на шоу и чем-то подобном, но его тексты взрывали все. Чарты, мозг, сердце и Юнги в целом. Он всегда чувствовал возбуждение пополам с удовольствием, когда слушал его треки. Но Юнги каждый раз становилось плохо, когда он видел его. Оказывается, у Намджуна почти кошачьи повадки вперемешку с природной неуклюжестью. А внимательность перекрывается прямотой. Намджун – словно рельса. Непробиваемая и упрямая рельса. Как и Юнги. Когда Намджун оказался бывшим одноклассником Хосока, который выпивает с ним по пятницам, - а Юнги никогда не приходил к Хосоку по пятницам - Юнги показалось, что у него ушла земля из-под ног. А еще, что он сошел с ума, потому что половину вечера незаметно смотрел на голый торс Намджуна и на его блядскую дорожку. И какого хрена он вылил на себя рамен... Блядь. У Намджуна, оказывается, есть вредная привычка храпеть. Хосок спит крепко и не слышал. Юнги это знатно мешало. Но оказалось, что, если Намджуна позвать, он просыпается сразу же и спокойно переворачивается на другой бок, если попросить. Чем больше Юнги узнавал Намджуна, тем больше понимал, что он похож на домашнего ласкового кота. Пока тот не сделал то, что никогда не делал, выпустил клип. И снялся в нем, не скрывая лица. Юнги в этот момент понял, что попал. Крупно и бесповоротно. Потому что домашний кот оказался львом. Юнги понял, что убит, когда по пьяни не сдержался и поцеловал Намджуна, и это было самое охуенное и самое опасное, что он сделал в жизни. Потому что они провели вместе ночь. А потом не одну. Юнги понял, что его обороне конец, когда он, проснувшись у Намджуна, осознал, что ему нравится слышать по утрам его мат с кухни и попытки приготовить на завтрак что-то не совсем ужасное. А потом заказывать еще из постели пиццу на дом, а потом ставить того перед фактом. И то, что Намджун только одной улыбкой показывал, что Юнги-хен самый лучший. Юнги понял, что хочет согласиться на старое предложение Намджуна только тогда, когда тот уехал с туром, а он остался в своей квартире, потому что они не живут вместе. Потому что ничего не обещали и потому что Юнги ничего не имеет за плечами, кроме никому не нужных текстов и работы в офисе. Если сравнивать с Намджуном - это полная хуйня и ему хотелось это изменить. Юнги понял очень многое за это время. Например, то, что он, кажется, влюбился, как девчонка, потому что поехал встречать Намджуна из аэропорта. Или то, что ему хотелось перегрызть глотки этим хреновым фанаткам, потому что чужое трогать нельзя. А еще ему показалось, что это взаимно, потому что Намджун легко нашел его в этой толпе и рискнул своей сохранностью, потянув Юнги к себе. Мину больше ничего не нужно было. - Я рад, что ты решил меня встретить, - сказал Намджун уже в машине, устало зевая и умостив подбородок на макушку Юнги, сидя вполоборота. – Кстати, что ты хотел сказать такого важного? - Я согласен попробовать себя как репер на большой сцене, - хотя Юнги казалось, что нужно сказать еще что-то, но лишь одного взгляда на Намджуна хватило, чтобы понять. Не нужно. Тот итак знает, и, кажется, это взаимно.