Проклиная тьму

Утро никогда не было любимым временем дня у Хелены, и даже будучи ребёнком, она всегда предпочитала спать, когда солнце сияло высоко и ярко, и так было ещё до появления ночных кошмаров. Она не любила тоскливое чувство рассвета, когда солнце пыталось вернуть свет и тепло обратно в этот мир. И когда появились ночные кошмары, она не переносила вставать в сопровождении обеспокоенных взглядов слуг, которые слышали её крики из своих комнат, или напряжённых лиц родителей после того, как они провели ночь в попытках успокоить перепуганную дочь. А после того, как познакомилась со своим таинственным спутником, то стала ещё меньше любить утро, когда при открытии глаз её взору открывалась только комната, залитая мрачным серым светом. Она всё ещё могла чувствовать в воздухе запах сосны, дыма и лаванды, как будто он только что ушёл. И казалось, что если бы она открыла глаза чуть раньше, то смогла бы увидеть его. Но теперь, когда она просыпалась чуть позже рассвета, то видела перед собой большую, милую морду, которая приглушённо посапывала и лизала её руки и лицо. И если хозяйка не вставала так скоро, как того хотел Зевс, то это сопровождалось несколькими жалобными завываниями. И она поднималась с кровати и ковыляла к комнате переодевания, где надевала платье и завязывала его на талии, пока Зевс терпеливо сидел у двери. Он уже был достаточно высок, чтобы достать до ручки. Пёс тихо шёл рядом с ней, когда оба добрались до служебной лестницы и прошли через кухню, соблюдая осторожность и не попадаясь на пути слугам и поварихе, миссис Венхам. Зевс всегда там приостанавливался, с надеждой глядя на большую дверь кладовой, зная, что там находится его еда. Хелена покачала головой и открыла дверь в травяной сад, и Зевс выскочил туда при голубовато-сером утреннем свете, чтобы терроризировать маленьких существ, которые в данный момент поглощали всё, что могли найти в травяном саду миссис Венхам. Поначалу слуги пребывали в ужасе от того, что Хелена сама заботилась о нуждах собаки, когда у неё была личная горничная, Элеонор. Разве Элеонор не способна выводить пса на улицу несколько раз в день? Хелена, конечно же, ответила отказом. Не только потому, что Элеонор панически боялась Зевса, но и по той причине, что девушке просто нечем было заняться по утрам, и ей совершенно не по вкусу была идея повесить заботу о собаке на чьи-то плечи, а самой повернуться на другой бок и продолжать спать. Поэтому она просыпалась через пару часов после слуг и попивала с ними чай за большим, потрёпанным столом на кухне. Через несколько недель они более-менее привыкли к присутствию Хелены и не чувствовали необходимости осторожничать. Чувство того, что она могла просто сидеть и размышлять, по-дружески болтать с горничными или шутить со слугами, не беспокоясь при этом о своём положении или о том, до какого уровня следует делать реверанс, или подбирать нужные слова для приветствия второго сына графа... Это была самая настоящая радость. Свобода. - Извините за беспокойство, мисс, - Эмили, одна из горничных, просунула голову в щель и вошла в кухню. – Ваш брат ищет вас. Хелена нахмурилась. - Грег уже проснулся? - Встаёт чуть свет, мисс, каждый день. – Эмили, как и многие женщины в доме, смотрела отчуждёнными, стеклянными глазами, когда речь заходила о Греге. Хелена закатила глаза, повторяя жест конюхов, который они любили использовать, когда начальник поворачивался к ним спиной. - А где он сейчас? - В библиотеке, мисс. - Спасибо, Эмили, - сказала Хелена, опустошив чашку и со вздохом поднимаясь из-за стола. По пути из кухни она открыла заднюю дверь и увидела, что Зевс терпеливо сидел на ступеньке, охраняя свой последний приз – палку. – Очень хорошо, можешь занести её в дом. Но пожалуйста, перестань прятать их в гардеробной Грега. Не думаю, что его камердинер сможет это вынести. Зевс очень осторожно взял палку в массивные челюсти и поплёлся внутрь, плюхнувшись на пол позади Хелены, пока та вышла из кухни и направилась по коридору в сторону главного этажа дома. Грег действительно ждал её в библиотеке, откинувшись в кресле у камина и держа в одной руке стакан, а во второй – закрытую книгу. Он смотрел на книгу так, будто не знал, что с ней делать. - Проблемы с алфавитом, братишка? – пошутила Хелена, с ухмылкой садясь в кресло напротив брата. Но Грег не ответил ей улыбкой. Он поднял глаза, и Хелена заметила, что у него под глазами мешки, а губы сжаты в тонкую линию. Брат до сих пор был одет в ту же одежду, что была на нём вчера вечером. - Ты знаешь меня, Лена, - ответил Грег. – Я очень привередливый человек. Привередливый – это ещё мягко сказано. Грег всегда тщательно следил за тем, куда кладёт вещи и как организует свою жизнь. Иногда ему приходилось повторять одно и то же по нескольку раз, чтобы удостовериться, что всё сделано так, как положено. Когда они были детьми, Хелена забавлялась тем, что мучила брата, перекладывая его книги или игрушки. В конце концов она поняла, что его очень расстраивало, когда вещи лежали не на своём месте или были спрятаны. - Да, - ответила девушка, кивая головой. - Ты читала мои книги? – вопрос был внезапным, а голос брата – резким. - Нет, Грег, - медленно ответила Хелена. – Не читала. Я не захожу в твою комнату. Грег молчал несколько мгновений, а потом подался вперёд и протянул сестре книгу, которую держал. Хелена взяла её и повернула, чтобы прочесть название, сделанное золотыми чернилами - “Трактат о человеческой природе” Дэвида Юма. Тогда девушка нахмурилась. - Сегодня утром я обнаружил её на своём секретере, - сказал Грег. – Я точно помню, что три дня назад клал её на свою книжную полку. Хелена верила ему. Брат помнил, как убирал книгу на полку, так как хотел выровнять их все, чтобы те безупречно стояли в ряд по высоте. - Может быть, кто-то из слуг? – предположила Хелена, и Грег приподнял бровь. - Они знают лучше, - ответил он. - Папа? - Он бы поставил меня в известность. - Марго? - Философия о природе? В её-то возрасте? – в голосе Грега чувствовалась насмешка. Хелена хмуро смотрела на брата. - Почему бы тебе тогда не приступить к делу и не сказать мне, кого ты подозреваешь? – сорвалась она наконец. Грег положил книгу и стакан на стол рядом с креслом и наклонился вперёд. - Да в том-то и дело, что я ума не приложу, кто это сделал, - сказал он, пожимая плечами и проводя пальцами сквозь волосы, при этом глубоко вздыхая. – Но это продолжает происходить, всякие мелочи, то тут, то там. Не всегда это мои вещи, но я всё равно замечаю. Иногда мне кажется, что я вижу... – Грег покачал головой, будто пытаясь прогнать блуждающую мысль из головы, и вздохнул. – Мне кажется, что я схожу с ума. Его голос звучал измученно, а сам он выглядел осунувшимся. Золотистые волосы Грега были взлохмачены, а галстук свободно висел на шее. Хелена испытывала сочувствие к старшему брату, который всегда старался защитить её, даже от её собственных снов. Когда они были маленькими, Грег предложил идею, что будет спать за дверью комнаты сестры, чтобы защитить от того, что её так пугало во сне. Он приносил ей цветы с поля и воровал сладости из кухни, а так же каждую ночь часами рассказывал истории о бравых рыцарях, которые побеждали злых драконов и спасали принцесс. И он хранил в тайне её кошмары, как и она хранила в секрете его одержимость раскладывать принадлежности по местам. В конце концов, он был рядом, когда она упала в реку и видел нечто, преследующее её. - Нет, Грег, - сказала девушка. Её голос звучал твёрдо, но в то же время нежно. – Ты не сходишь с ума. Никто из нас не сумасшедший. Что-то в её голосе заставило Грега поднять голову и встретиться взглядом с сестрой. Он замешкался. Они никогда не разговаривали о том, что видели в тот день в лесу, когда Хелена упала в реку и чуть не утонула. Она подозревала, что Грег опасался того, что разговоры об этом только ухудшат её ночные кошмары. И даже сейчас, как ей казалось, он боялся, что из-за этого кошмары могут вернуться. - Лена, я по сей день не могу понять, что мы тогда видели, - прошептал Грег. – Но если это нечто... это чудовище... здесь... - В таком случае, я сомневаюсь, что оно будет тратить время, передвигая книги и всякие безделушки только ради того, чтобы досадить тебе, - поспешно ответила Хелена, что получилось гораздо резче, чем она ожидала. Тогда она вздохнула и снова заговорила, и на этот раз нежно: - Ты накручиваешь себя потому, что твой разум ничем не занят. Иди-ка поспи. – Девушка встала и подняла брата на ноги, глядя, как он шатался, стараясь сориентироваться. – Ты не создан для жизни в бездействии и всегда становишься таким, когда тебе нечем заняться. Грег заморгал. - Думаю, ты права, - сказал он, кивая головой. - Я всегда права, - тут же ответила Хелена, что вызвало у брата хотя бы небольшую ухмылку. – А теперь иди и спи целый день, как ленивый английский джентльмен. - Постараюсь, - ответил Грег, разворачиваясь к выходу из библиотеки, но в проходе остановился, глядя назад через плечо. – У тебя есть какие планы на сегодняшний день? - Не думаю. - Тогда встретимся в бальном зале в три часа, ладно? Как-то неловко танцевать с другим мужчиной. После его ухода Хелена только и могла, что таращиться на пустой проход. И что всё сиё значит? *** - Почему ты прячешься от всех, Самсон? Это был достаточно простой вопрос, который Марго задавала несколько раз на протяжении последних месяцев. Она никогда не называла его трусом, хотя Самсон был уверен, что подозрения на этот счёт у неё всё же имелись. Она никогда не требовала, чтобы он играл с ней в детской или присоединялся к ней в библиотеке, чтобы почитать днём. Марго знала лимиты его комфорта, как и Хелена, но вся эта ситуация вызывала у девочки неподдельное любопытство. Самсон же каждый раз давал один и тот же ответ: - Потому, что мне не нравятся люди, и я не нравлюсь им. И каждый раз Марго лишь пожимала плечами и поворачивалась к своей кукле или блокноту для рисования, либо выводила круги на грязном окне чердака, оставив Самсона в покое, чтобы тот мог читать. - Видимо, у тебя очень хорошее зрение, раз ты можешь читать при таком тусклом свете, - сказала девочка, отвернувшись от окна и положив руки на бёдра. Самсон вздохнул и, положив в книгу закладку, отложил её в сторону. - Это так, - терпеливо ответил он. - А почему? Из-за того, что у тебя золотые глаза? Грег говорит, что ястребы имеют превосходное зрение. Губы Самсона дёрнулись в небольшой ухмылке, но потом до него стало доходить, что заставило пребывать в неуверенности. Что если... что если оно у него и было? В журнале отца он никогда не замечал упоминаний о частях тел животных. Может быть, он что-то упустил? - Возможно, у меня глаза ястреба. - Конечно же, нет, глупенький, - ответила Марго, закатывая глаза. Этот жест она переняла у конюхов. – Ты ведь не птица, верно? Самсон пожал плечами. - Что если я заменяю свои человеческие глаза на птичьи? А может быть, в полнолуние я превращаюсь в гигансткого ястреба? Марго наклонила голову набок, сузив глаза. - Не высмеивай меня, сэр. Самсон ухмыльнулся: - Да я бы и не посмел. - И знаешь, ты ошибаешься, насчёт людей. Мне ты нравишься. И очевидно, что Лене ты тоже нравишься. И маме тоже. - Что? – золотистые глаза Самсона расширились при упоминании матери Хелены и Марго. Марго тяжело вздохнула и заговорила так, будто всё было адресовано маленькому, раздражающему ребёнку: - Мне бы хотелось, чтобы ты прекратил так глупо себя вести, Самсон. Ты заставил Лену снова улыбаться. Ты сделал её счастливой, и она перестала кричать по ночам. Ты вернул её к жизни. Неужели ты и вправду полагал, что моя мать ничего не заметит? Монстр нахмурился на мгновение. - Нет, я не удивлён, что она заметила. Но почему ты думаешь, что за это я стану ей нравиться? Вряд ли она знает о моём существовании. Он бросил взгляд сомнения на девочку, размышляя о том, не выдала ли она матери тайну его присутствия. - Не смотри на меня так, - сорвалась Марго. – Я не говорила маме о том, что ты здесь. Она просто... знает о вещах. - А ты не думаешь, что моё присутствие... расстроит её? – Самсон пытался подобрать подходящие слова. - Нет, не думаю. Я слышала её разговор с папой, и она сказала, что ей всё равно, кто это был, но она счастлива, что Лена вернулась к жизни. - Ах, но она же не сказала, что ей всё равно, где я нахожусь? Девочка быстро заморгала. - В смысле – на чердаке? – она пожала плечами. – Так почему бы тебе не приобрести дом? Самсон вздохнул. - Это не так просто, ma petite chou. - Почему нет? – Марго села на покрытый пылью сундук и уставилась на монстра, а он восхищался фактом, что его даже не передёргивало от её взгляда. Если бы он мог чувствовать себя так же комфортно в присутствии Хелены... - Потому, что у меня нет денег. - Так заработай их, - сказала Марго, пожимая плечами. – Папа и Грег всё время это делают на конских соревнованиях. Самсон не смог сдержать смешок, но ничего не ответил. - Самсон? – её голос вдруг стал тихим и неуверенным, и в нём присутствовало что-то ещё. Эмоция, которая заставила его насторожиться и вызвала внезапное и яростное желание защищать. Страх. - В чём дело, дитя? – спросил он как можно более успокаивающим голосом. Острое зрение монстра сканировало чердак от одного угла до другого в поисках опасности. - Ты веришь в чудовищ? Самсону понадобилось несколько минут, чтобы ответить. К этому времени он уже привык к резким сменам тем, ненасытному любопытству и короткому вниманию девочки, но этот вопрос застал его врасплох. - Было время, вот совсем недавно, - медленно начал он, - когда я сам себя считал чудовищем. Марго смотрела на него, сжимая руки и хмурясь. - Ты не чудовище. Никаких вопросов, колебаний или неуверенности. Услышав эти три простых слова, Самсон чувствовал, как камень упал с сердца, и он сделал глубоких вдох. - Спасибо, - прошептал он, закрыв глаза и склонив голову, чтобы скрыть взгляд. - За что? – Марго не на шутку растерялась, а потом нетерпеливо вздохнула. – Ты так и не ответил на мой вопрос. Существуют ли чудовища? - Почему ты спрашиваешь? - Хватит избегать вопроса! Ответь мне! – сорвалась девочка. Самсон бы засмеялся, если бы не искра удивления, пробежавшая по телу при виде того, как Марго потеряла самообладание. Она так похожа на Хелену. - Да, - ласково сказал Самсон, - чудовища существуют. Девочка несколько минут молчала. - Ты не замечал ничего... странного в доме? По коже Самсона пробежали мурашки, что заставило волоски на шее встать дыбом. Он поднял голову и сосредоточил взгляд на Марго. - Кроме большого человека в шрамах, живущего на вашем чердаке, я ничего не замечал. – Он старался говорить тише, чтобы девочка не заметила, как его пронзило внезапное осознание чего-то. – Если бы в доме что-то было не так, я бы заметил. Моё чутьё гораздо острее человеческого. Ничего необычного не происходило. - Грег сказал, что есть какое-то чудовище, - прошептала Марго. – Я подслушивала. Знаю, мне не следовало этого делать, но я ещё никогда не слышала, чтобы mon frère был так напуган. Он как ты, не боится ничего. Ах, если бы она только знала, как он боялся её старшей сестры, простой женщины с шелковистыми светлыми волосами и мягкими, сладкими губами. Как он дрожал, когда её веки подёргивались во сне. - Почему он так говорит? - Потому, что вещи перемещаются. Книги и прочие предметы. Самсон подавил самоосуждающий вздох. Он был доволен, ему было комфортно в этом доме и с этой семьёй, и он забывал класть на место всё, чем пользовался после того, как находил. - Марго, твой брат просто замечал то, что я случайно оставлял не на своём месте. Он очень внимательный молодой человек. - Но... а как же то чудовище, которое загнало Лену в реку, когда она была маленькой? – Марго нахмурила брови и резко перевела взгляд на пол. – Я также не должна была этого слышать. Лена и Эбби разговаривали об этом пару месяцев назад. Самсон не мог проронить ни слова, не мог двигаться. Он лишь мог сидеть, застывший от шока, пока воспоминания о девочке в светлом платье проносились в голове. Выражение тихого ужаса в её глазах. Холодная и ненасытная хватка реки, поглотившей её полностью. - Она сказала, что там было чудовище? – сжатым голосом спросил Самсон. Она думала, что это чудовище – я? - Лена сказала, что оно преследовало её. Она играла с Грегом в поле и вдруг почувствовала, что за ней что-то следит. Грег увидел его первый, но оно пошло за Леной. Грег пытался отвлечь его, но оно продолжало идти за ней. Лена развернулась и побежала в лес, а потом свалилась в реку. Что? Неужели она действительно от чего-то убегала? Но от чего? И почему он не видел преследователя? - Она говорила о том, как оно выглядело? – спросил он почти шёпотом. - Нет, она сказала, что не помнит. Она лишь помнила, что оно было большим, страшным и пахло... как же она сказала? – девочка скривила лицо, пытаясь вспомнить слова Хелены. – Она сказала, что пахло кровью. Сердце Самсона чуть не застряло в горле. Он чувствовал, как ладони становились потными. Если это было правдой... Он должен был видеть его. И увидел бы, если бы не был на грани безумия от горя из-за потери де Лэйси, из-за отторжения, будто он преступник. Монстр. Самсон неистово копался в своём разуме, стараясь сделать воспоминание более чётким. Он помнил девственный снег и горький, холодный ветер, который со стоном проносился сквозь мёртвый, серый лес. И река – тёмное, грязное пятно, портящее нетронутый зимний пейзаж. Он помнил проблеск цвета, девочку в жёлтом платье, бегущую в тихом ужасе через снег. Когда она упала в воду, Самсон вспоминал приступ адреналина, от которого его кровь пылала. Он нырнул в реку почти сразу после того, как девочка исчезла под водой. Больше ничего он толком вспомнить не мог. Даже когда он вытянул её на берег, то мог видеть только её белое, бескровное лицо, посиневшие губы и прилипшие ко лбу золотистые волосы. Это воспоминание заставило его сердце сжаться от боли. И тогда он увидел это. Вспышка тьмы, пятно, которое он игнорировал потому, что... ну правда, кого ещё ему следовало бояться? Ведь он был монстром в этом лесу, проклятым и несчастным. Он не дёргался от теней или от запаха крови. Острый, медный запах крови. Да, запах был там, в его воспоминании, зарытый под паникой, адреналином и болью в сердце при виде того, как ребёнок боролся за жизнь. Запах крови. Тёмный силуэт у деревьев, наблюдающий в тени. Самсон копнул глубже, роясь в собственных воспоминаниях, притягивая назад старые эмоции и пытаясь сосредоточиться на том пятне. Он пытался вспомнить время, которое всеми силами старался забыть. Время, полное агонии и отчаяния. Время, когда он желал смерти и проклинал себя за трусость и неспособность прервать свою жизнь. Пятно становилось чётче, то появляясь, то ускользая из рамок фокусирования. Это была тень в тени, но там было что-то ещё. Что-то, что он увидел на очень короткое мгновение, вспышка формы и цвета, которую затмила травма от вида беспомощной девочки, которая на глазах боролась за жизнь. Он боролся с паникой и печалью, сосредотачиваясь на тени и силуэте в ней. Он увидел кость, желтоватую и обесцвеченную. Изгибы челюсти и острые, зазубренные зубы. Смерть. Череп собаки? Нет. Что-то более звериное, более пугающее. Череп волка. А под ним, скрытое под зияющими глазницами, мерцание цвета. Бледно-бледно-голубого. Самсон чувствовал, как кровь остыла в его жилах. Что-то преследовало Хелену. - Как ей удалось выжить? – спросил он, даже не пытаясь скрыть боль в голосе, боль от потери, которую он едва не претерпел. - Лена сказала, что её спас ангел. – Марго пожала плечами. – Думаю, это был просто человек. Она очень расстроилась, когда узнала, что Жак выстрелил в него. Но Жак был напуган и не знал, что тут ещё можно было сделать. Боль от старой раны жгла его плечо, но Самсон не обращал на это внимания. Он уже давно простил пожилого человека за тот выстрел. - Марго, там не было никакого чудовища. Это было просто воображение твоей сестры. Хмурый взгляд Марго не исчез с её лица от его наглой лжи. Она просто смотрела на монстра, и её карие глаза были полны тревоги и страха. Взгляд Самсона переместился на её плечи и он осознал, что девочка дрожала. Вздохнув, он встал и подошёл туда, где сидела Марго, по пути нагнув голову и уклоняясь от поперечной балки. Самсон опустился на колени и взял её маленькие, хрупкие ручки в свои. Даже сидя на коленях, он всё равно был выше неё, когда она встала. Но он склонил голову к ней и их взгляды встретились. - Послушай меня, Марго, - сказал Самсон, его голос звучал низко и твёрдо. – Я никогда не дам тебя в обиду и всегда буду защищать. Обещаю. Я был рождён в смерти и огне и принесу ад на землю тому, кто покусится на твою безопасность и твоё счастье. Ты мне веришь? Марго с дрожью вздохнула и кивнула, а потом вскочила и крепко обняла Самсона за шею. - Спасибо тебе, Самсон, - прошептала девочка, и Самсон нежно поцеловал её в голову. Он был рад, что в тусклом свете Марго не заметила тревоги на его лице. Что-то загнало Хелену в реку тем облачным, весенним днём, много лет назад. Нечто реальное. Нечто злое. *** Ранним утром лучи солнца проникали через большие окна бального зала, освещая мраморный паркетный пол и отдаваясь блеском в хрустальных люстрах. На самом деле, эффект был весьма ослепляющим. И пока Хелена проходила в зал, в её голове возникали мысли о том, почему она не заходила сюда почаще. Зал был светлым и просторным, в нём витал хороший воздух. И Зевс с превеликим удовольствием играл здесь под радужным светом, отражающимся на полу. По правде говоря, Марго тоже могло бы здесь понравиться. Хелене было интересно, где сейчас находилась эта маленькая чертовка. Она ни разу сегодня не пробегала мимо старшей сестры, убегая от гувернантки и играя в прятки с Зевсом. Тут за её спиной послышались шаги, и Хелена развернулась, чтобы спросить Грега о местонахождении сестры, но сразу остановилась, увидев, что он был не один. - Монтфорд! – воскликнула она с улыбкой, выйдя вперёд и сделав небольшой реверанс, когда он поцеловал её руку. – Какой приятный сюрприз! Монтфорд улыбнулся ей и отвесил поклон. - И гораздо более приятный для меня, если разрешите так сказать. Леди Дюбуа, позвольте представить вам моего брата, мистера Ротвелла. – Хелена повернулась к его брату, не обращая внимания на уже почти исчезнувший синяк у него на глазу, и сделала реверанс, когда Монтфорд сказал: - Эдисон, это её светлость леди Дюбуа, сестра Грегуара. Эдисон Ротвелл поклонился. - Рад познакомиться с вами, миледи, - сказал он мягким голосом. – Прошу прощения за свой внешний вид. Хелена заморгала и перевела взгляд на Монтфорда, чьё лицо оставалось неподвижным как у статуи. Однако искру веселья в его глазах она не могла не заметить. - Ваш внешний вид абсолютно удовлетворителен, сэр. Итак, расскажите мне, понравился ли вам визит в Лондон? При виде внезапного выражения паники на лице Эдисона Монтфорд засмеялся, похлопав брата по спине. - Я же говорил, Монти, что мимо неё ничего не ускользнёт, - сказал Грег. Глаза Монти заблестели за спиной у Хелены. - А как дела у мисс де Лэйси, миледи? - Очень хорошо, благодарю вас. При упоминании имени Монтфорда за обедом, Эбби побежала в свою комнату переодеваться и поправить причёску, крича, что она не одевалась для кого-то конкретно, и что если Лена не перестанет смеяться, то Эбби отстрижёт ей все волосы, пока Лена будет спать. - Замечательно, - мягким голосом сказал Монтфорд. – Очень надеюсь, что она довольна визитом в Лондон. Хелена чуть было не упустила скрытый тон в его голосе. Уловив его, она резко перевела взгляд на Монтфорда и чуть сузила их. Умный человек. Он использовал её же фразу против неё, чтобы дать понять, что Эбигейл не являлась той, кем казалась. - Вполне, милорд, - спокойным и неумолимым голосом ответила Хелена. Тогда она улыбнулась широкой, но поддельной улыбкой. – Мы все были очень заняты последние пару дней, планируя бал-маскарад, и она решила немного отдохнуть перед чаепитием. Она должна спуститься через некоторое время. – Тогда улыбка немного поблекла и в голосе появилась почти неуловимая острота. – Надеюсь, вы не будете винить её в том, что она немного... обессилена. Монтфорд заморгал, переводя взгляд на еле заметный синяк на глазу младшего брата. И тогда он засмеялся. - Вовсе нет, миледи, - нежно сказал он, кивая и тем самым признав поражение. В его голосе улавливалась нотка уважения, которую он до этого применял только в разговорах с Грегом. – Вовсе нет. - Грег! – Хелена повернулась к брату, стоящему у рояля и смотрящим на девушку так, будто у неё выросла вторая голова. – Я не знала, что ты играешь. - Я бы не назвал это игрой, - подтрунивал Монтфорд. – Но он хорошо может держать темп. - И что мы танцуем? - Думаю, сегодня у нас в программе вальс, - заявил Грег, состроив гримасу и садясь за рояль. – А с тебя взята строжайшая клятва, что ты никому ни словом не обмолвишься об этом. - Что-то не припоминаю, чтобы я давала клятвы, - мягко ответила Хелена. - Вальс? Опять? – Эдисон выглядел недовольным, и его безукоризненный акцент чуть дал сбой. – Ненавижу его. - Перестань жаловаться, Эдисон, или я снова заставлю тебя танцевать вальс со мной вместо леди Хелены, - предупредил брата Монтфорд. - Ты этого не сделаешь, - сказал Эдисон, задыхаясь. - А ты проверь меня. Эдисон прикусил язык и предложил Хелене руку. Вместе они вышли в середину танцевального зала, и когда Эдисон положил руку на её спину и притянул девушку ближе, Хелена с трудом сдерживала смех. Он выглядел как мученик, идущий на смерть. - Ну же, мистер Ротвелл, постарайтесь не выглядеть настолько жалко, - прошептала она, когда Грег сыграл первые аккорды вальса. – Вальс – это радостный танец, если вложить в него душу и сердце. - Прошу прощения, миледи, - сразу сказал он, выдавив небольшую улыбку в качестве извинения. – Я просто не уверен, что всё это сработает. Он действительно хорошо танцевал, его шаги были уверенными и безошибочными. Темп тоже держал безупречно, но вот двигался как марионетка на ниточках, придерживаясь идеала каждого шага. В его танце не было плавности. - Что именно? – немного рассеянно спросила Хелена, всеми силами стараясь двигаться грациозно во время вальса с марионеткой. - Да эти жалкие попытки сделать из меня джентльмена, - плоским тоном ответил он. Хелена же чуть наклонила голову набок. Он походил на более нежную версию своего брата; возраст и жизненный опыт ещё не сделали его лицо более угловатым, как у Монтфорда. И всё же, он был довольно симпатичен и сговорчив, и являлся вторым сыном графа. У него не должно было быть ограничений в образовании и социализации. Но всё-таки его родной диалект казался слегка простонародным, а также он не знал, как танцевать вальс, которому каждый юный джентльмен бы обучился сразу же, как только танец появился в Лондоне и вызвал грандиозный скандал у старых вдов по всей стране. - Вы – джентльмен, мистер Ротвелл, - сказала Хелена, пожимая плечами, что являлось ярким французским жестом и заставило Эдисона слегка приподнять брови. – Если даже вы и не знакомы со всеми правилами поведения нашего ранга, вы держитесь достойно и хорошо обходитесь со мной, чего нельзя сказать о многих членах аристократии. - Благодарю вас, миледи, - с улыбкой ответил поражённый Эдисон. – Вы очень добры. - А вы, похоже, удивлены, - подтрунивала девушка. - Вовсе нет. Просто я немного растерян потому, что вы имеете репутацию холодной женщины во всём beau monde. И снова Хелена пожала плечами, следуя за ним и вращаясь, что в итоге привело их обратно к Грегу и Монти. - Возможно, я тоже надеваю маску для всего города. Эдисон отошёл от неё и низко поклонился. - Весьма недурно, Эд, - признался Монти, кивая головой. – Но ты до сих пор двигаешься так, будто маршируешь на войну. - Может быть, и так, - ответил Эдисон, переводя дыхание. Хелена откашлялась, чтобы скрыть смех и повернулась к Эбби, которая молча стояла рядом с Монтфордом и смотрела на кузину с очень многозначительным взглядом в глазах. Хелена тогда перевела взгляд на Монти и ухмыльнулась. - Может быть, вы будете так любезны и покажете ему, как это делать правильно, Монтфорд? – предложила девушка. Монти заморгал и улыбнулся. И если бы Хелена не провела последние несколько месяцев, прислушиваясь к эмоциям в словах своего спутника и узнавая, как эти эмоции передавались через тон и высоту голоса, то могла бы упустить нежелание в его голосе. - Я бы с удовольствием, миледи, - сказал он и начал подходить к ней, но остановился, когда девушка вытянула руку. - Боюсь, у меня закружилась голова после первого раза, - сказала она, и после паузы её лицо засияло. – Может быть, потанцуете с Эбби? Она не получила одобрения у дам Альмака, поэтому не может танцевать вальс на публике. Она видела, как глаза Монти чуть сузились, будто оценивая её искренность, но потом его улыбка стала шире. Тогда он повернулся к Эбби. - Не желаете ли потанцевать, мисс де Лэйси? – спросил он более мягким и полныи значения голосом. Хелена услышала изменения, и ей было интересно, услышал ли их кто-то ещё. Эбби улыбнулась и сразу же превратилась из отчуждённой и экзотичной особы в приветственную и дружелюбную девушку. Это являлось одной из причин, почему она была так популярна в beau monde. Это, а также тот факт, что её происхождение было самой большой тайной сезона. - С удовольствием, лорд Монтфорд, - ответила Эбби, деликатно положив ладонь на его руку, и вместе они вышли на середину танцзала. Сидя за роялем, Грег вздохнул и начал играть очередной вальс. - Сводница, - сказал он Хелене так громко, чтобы это услышала только она. Девушка засмеялась и опёрлась спиной на стену, наблюдая, как Монтфорд и Эбби буквально плыли по бальному залу, кружась, вращаясь и двигаясь так, словно оба рождены для того, чтобы танцевать вместе. Хелена слегка вздохнула, глядя на эту картину. Зал весь сиял светом, гармонируя со звуком и танцем, и всё излучало тепло и радость. Неожиданно для себя, Хелена почувствовала укол ревности к кузине. Ведь Эбби никогда не приходилось выискивать Монтфорда в тени или быть с ним только в темноте. Она могла танцевать с ним в бальном зале, в окружении сотен людей. Она могла говорить с ним в дневное время и сидеть с ним у огня. Хелена же была лишена всего этого. Из её глаз брызнули слёзы, и девушка безмолвно прокляла и проморгала их. И тут она увидела его, тень среди теней. Легчайшее движение приковало её взгляд ко второму этажу, где находились соединённые между собой балконы, с которых открывался вид на бальный зал и которые окружали его по периметру. Весь второй этаж был поглощён темнотой, которую пронизывали только несколько отблесков света, отражающихся от хрустальных люстр. И там был он, в самом дальнем от неё углу. Девушка чувствовала на себе его взгляд, как лёгкий поток тёплого воздуха, который дотронулся до тонких волос вдоль задней части её шеи. Она вскочила на ноги до того, как осознала это, и повернулась к Эдисону, который тщательно изучал взглядом танцующую пару. - Извините меня, мистер Ротвелл. Я просто вспомнила... – это было всё, что девушка успела произнести до того, как двери в бальный зал закрылись за ней. Она начала бежать. *** Самсон знал, что она заметила его. Он чувствовал это в глубине души. Даже через весь зал он увидел, как её тело напряглось и застыло, подобно хищнику, заметившему добычу. Она смотрела прямо на него, и он чувствовал её взгляд, пронизывающий до костей. Эта мысль заставила его мрачно улыбнуться, пока он шёл на чердак, избегая слуг по пути. Теперь добычей являлся он, и монстр не сомневался, что Хелена разорвёт его на части, если найдёт. Он не должен был делать этого. Ему не следовало покидать безопасное место на чердаке среди бела дня лишь ради того, чтобы посмотреть, как она танцует. Но когда он понял, что загнало её в детстве в реку, то просто не мог держаться подальше. Он должен был увидеть и убедиться, что она цела и невредима. Даже если пришлось видеть её в объятиях Эдисона Ротвелла, но хотя бы он знал, что с ней всё в порядке. Лишним было бы упомянуть, что у него возникали убийственные мысли касательно парня, и монстр ничего не мог с собой поделать. Идея того, чтобы видеть Хелену с другим мужчиной, вызывала у него желание ударить что-нибудь, причём сильно. Это противоречило его самым основным инстинктам. Она принадлежала ему. Он услышал её до того, как увидел, так как она что-то бубнила себе под нос по-французски, пока шла. Монстр быстро юркнул в пустую комнату и зашёл в прилегающую к ней гардеробную, тихо закрыв дверь за собой. Комната была предназначена для женщины, и ряды полок тянулись вдоль стен, а в углу находился столик. Там было также и небольшое окно, обрамлённое шторами из красного бархата. Монстр задёрнул шторы и комната погрузилась во тьму. Вдали открылась дверь, послышались шаги, а потом дверь закрылась. После паузы открылась другая дверь, снова шаги, потом дверь закрылась. Она проверяла все комнаты в коридоре. Самсон сдерживал желание громко выругаться, пока мысли одна за другой проносились в голове. Если она найдёт его... Снова открылась дверь, на этот раз ближе. Он слышал её шаги на толстом персидском ковре, по которому он прошёлся по пути в гардеробную. Она находилась прямо за дверью комнаты, где был он. Сердце монстра неистово колотилось в груди, а дыхание стало быстрым и прерывистым. Он выжидал. Тишина тянулась сквозь темноту, и тогда девушка открыла дверь. Самсон зажмурился от солнечного света, который залил комнату. Теперь он ничего не мог сделать, если только не заставить её лишиться сознания. Ужас, проносящийся адреналином по его венам, делал эту мысль почти что заманчивой. Но монстр оставался там, где стоял, застывший на месте, пока девушка медленно заходила в комнату. Её глаза были закрыты. - Я не схожу с ума, - прошептала она. – Не схожу. Я знаю, что ты здесь. Хелена закрыла дверь за собой, и комната снова погрузилась во тьму. Облегчение, пробравшее всё тело, лишило его силы, и Самсон чуть было не упал на колени. Там она стояла, всего в паре футов от него после множества недель мучительного расстояния. Он так тщательно старался держаться от неё подальше, дать ей время, чтобы девушка могла вернуться к прежней жизни. К реальной жизни с семьёй, друзьями и обществом, а не той жалкой имитации жизни, которую он навязывал им обоим. Он надеялся, что так расстаться будет проще; и когда он по-настоящему уйдёт, она скоро его забудет. Монстр постоянно боролся сам с собой, с желанием прикоснуться к ней, целовать её и заключить в объятия и больше никогда не отпускать. Боролся с желанием наблюдать за ней днём, но не мог оторвать глаз от неё, от нежного румянца на её щеках и искры смеха в её глазах. Он пытался не следовать за ней на балы, но был не в состоянии уйти, видя, что она одета как королева, в шелках и сапфирах, а её золотистые волосы и бледная кожа сияли в свете тысячи свечей, пока она танцевала и смеялась с другими. Ему это не удалось. Все его попытки с треском провалились. Его глаза уже привыкли к темноте. Он видел её стоящей у двери, и её глаза были открыты. Искра страха пронзила его, но монстр не обращал на это внимания. Она не могла видеть его, и даже когда её глаза привыкнут к темноте, то она сможет увидеть только его силуэт. Монстр встал и молча подошёл к ней. И когда он оказался на расстоянии вытянутой руки, девушка сделала глубокий вдох, будто могла чувствовать его присутствие. Конечно же, она могла. Она всегда могла чувствовать, когда он находился рядом. Самсон не знал, что сказать, да и не был уверен, что голос может сейчас функционировать. Поэтому он просто поднял руку и кончиками пальцев коснулся её щеки. Она не отпрянула, как он того ожидал. Да она никогда и не пыталась уйти от него, ни разу не дрогнула от его прикосновения или перемен настроения. Даже когда он сердился и угрожал её жизни во время первых встреч, никогда не боялась его. Монстр был безнадёжно потерян всю свою жизнь. И тогда он встретил Хелену. Она разговаривала с ним, смеялась с ним и шутила. Она ругала и проклинала его, когда он упрямился. Она умоляла его. Она целовала его. Она сделала его единым. Девушка взяла его ладонь в свои руки, водя своими нежными пальцами по шраму на руке, а потом, улыбаясь во тьме, бросилась в его объятия. Ничто и никогда не было таким чудесным. Ничто. Хелена обхватила руками его шею и прижалась к нему так крепко, что монстру было трудно дышать. Он прижимал её к себе, и всё его тело просто пело от радости, чувствуя её прикосновение. Каждый дюйм его тела был словно электризованный, и мелкие искры сверкали на коже во тьме. Никто из них не разговаривал. Они и не нуждались в словах.