***
Мысли кружились неостановимым вихрем, и в глазах стояла темнота, а Снейп — Снейп улыбался. Минерва словно разбилась о его презрительную ледяную улыбку — и плохо соображала, что именно делала, задыхаясь от ненависти и ещё чего-то, что щемило сердце. — Это были вы, Минерва. Зачем же вы отрицаете? — зельевар обнажил желтоватые клыки. — В этой комнате были лишь я и вы, сон не может быть столь реалистичным! Признайтесь уже: мы с вами переспали! Сердце её билось в горле. Женщина смотрела на длинные-длинные ресницы Северуса, и что-то сворачивалось внутри в тугой комок. Снейп смотрел в упор тяжелым, немигающим взглядом. Он знает, конечно, просто воспользовался Легилименцией, ведь она, не переставая, об ЭТОМ думала. — Раньше вам приходилось испытывать на себе воздействие Легилименцию только в кабинете Альбуса? — спрашивал он равнодушно. Минерва не отвечала. Мышцы внутри отзывались отголоском боли. — Что ж, по крайней мере, теперь вы точно знаете, что это такое — быть прочитанной вдоль и поперек. Не думаю, что вам понравилось, что я узнал все ваши мысли, — он снова усмехнулся, но у неё по-прежнему не было сил реагировать. — Меня интересует олько один вопрос: у женщины, с которой я спал был весьма дорогой медальон. Куда вы его спрятали? — Вы напрасно теряете время, Снейп, — наконец произнесла она тихо, но уверенно. — Этой женщиной была не я. — Вы уверены? — Да. — твёрдо ответила Минерва. Черным вихрем он подлетел к ней, опрокинул на диван, прижался брезгливо искривленными губами к её губам. Он пах печалью, болезненной гордостью и… Потерянной надеждой. Безумная смесь ароматов, от которой хотелось разве что плакать. Тонкие пальцы пианиста очертили выпирающие ключицы, скользнули под широкий рукав платья. — Не об этом ли вы думали, профессор? — блеснув глазами, спросил Мастер Зелий. — Я вас ненавижу! Ненавижу! Уходите! — женщина извивалась, била его по груди, пытаясь сбросить, кусалась и в тоже время больше всего на свете хотела принадлежать ему всецело. — Кто была та женщина? Кто, если не вы?! — прорычал мужчина, сильнее надавив своим весом. — Та, что носит медальон, я полагаю? — Так разве это были не вы? — НЕТ. Никогда не носила украшений. Н.И.К.О.Г.Д.А — Чего бы вы тогда сейчас хотели? Какое Cнейпу дело до ее чувств — разве его заботили бы чьи-то чувства, даже если б?.. Мысли как-то слишком поспешно оборвались, и она поняла —привычка раскладывать ситуацию по полочкам стала абсолютно автоматической, срабатывающая без всякого волевого усилия. Будто немолодая измученная женщина, прижатая зельеваром к дивану, способна его хоть чем-то заинтересовать. Она злилась на него ужасно, а потом зачем-то тихо прпросила: — Поцелуйте меня. — Зачем? — Мне этого безумно хочется… Выполните всего одну просьбу. Мою просьбу. И он целовал, заставляя раскрыть губы, отдавшись поцелую полностью. Он пил дыхание, заставляя Минерву дрожать от каждого-каждого касания тонких пальцев. А потом Снейп отстранился, встал, подошёл к двери и… Дверь спокойно поддалась.***
На низком столике стояли чашки, из которых доносился аромат дорогого чая, сдобные печенья кучкой лежали на тарелке, В серебряной вазочке сладко блестело драже. Женщина подобрала ноги, села удобнее, с кошачьей грацией откинула волосы. Равнодушно спросила у мужчины, прислонившемуся к косяку: «Уже уходите?» Тот кивнул. Протянула тонкую руку. Его теплые губы дотронулись До холодного гладкого кольца — подарка умершего мужа. — До встречи в учительской. — сухо кашлянул Снейп. — Прощайте… Хотя да, конечно… Мы встретимся в учительской. — Отвернувшись, прошептала Минерва. Она знал, что это конец. Взгляд скользил по золотой цепочке, спрятанной в ладони.***
— Мисс Грейнджер, Гермиона! Постойте! — Профессор Макгонагалл нагнала её в коридоре. — Я хотела бы попросить вас принять от меня этот медальон-сердце… Если профессор Снейп спросит откуда он у вас, то скажите…***
— То есть, — мисс Грейнджер заговорила звонким голосом, — вы отказываетесь от меня? Она не краснела. Не белела. Не заикалась. Снейп глянул исподлобья, встретился с глазами чайного цвета и отступил. От одной женщины, смотревшей на него столь же ласково, он уже сегодня отказался. Тень окровавленной девушки с бабочкой на предплечье молча смотрела на дверь, ведущую в покои зельевара. Убитая душа чувствовала — конец этой истории придёт лишь тогда, когда кровь покроет полмира. А пока что… Пока что тени будут ждать — мёртвые любят наблюдать за людскими жизнями, а история этих людей обещает быть интересной.