***
— Где ты была? — спросил Маркус. — Куда выходила? Когда Маркус позвал меня в зал на следующее утро, я не ожидала этого. Он подошёл прямо ко мне, одетый в боевое облачение, плотно облегающее его широкую грудь и руки. В зале собрались Джослин, Алекс и Эбот. В воздухе повисло напряжение. — Что происходит? — спросил тот грубым голосом. Он был таким же, как и всегда: грубым, смотрящим на меня сверху вниз; но в этом суровом взгляде я видела гнев. — Я предупредила Фабо! — быстро ответила на вопрос. — Вчера ночью мне пришлось задержаться. Правил я не нарушала. Маркус оценивающе на меня посмотрел. — Алекс, забери эту предательницу отсюда! Сердце заколотилось от страха. Они узнали! Узнали, что вчера я была с Тео. Алекс быстрыми шагами пошёл на меня, и, когда он попытался схватить меня за руку, я отбилась и положила его на лопатки. Все находящиеся в зале были в шоке. Эбот, чьи глаза блеснули злостью, заломил мои руки за спину — тогда своим даром я отбросила его к стене. Джослин ударила меня по шее — она была, чёрт возьми, быстрее, чем все остальные. С её скоростью я не могу справиться. Заломив мои руки за спину, Маркус подошёл ко мне. — Не думал, что ты — как твоя мать! Но только твоя участь будет схожей с участью твоего отца.Днём ранее.
Я знаю, что мы поступаем нехорошо. Алекс предупреждал меня, что не стоит встречаться с другими существами. Я обещала себе остановиться, но мы были так счастливы вместе! Мы принадлежали друг другу. Однако, не переходили черту. Сейчас существовало только настоящее, этот созданный нами мир, наша маленькая тайна. Кто знает, сколько нам отпущено времени? Когда я находилась в его объятиях, мне было всё равно. — Гарольд и Алиссия уехали — они не знают о том, что мы встретились, — мягко произнёс Тео. — Я не мог тебя оставить… — Уже полдвенадцатого. Мне пора, — произнесла я, сев на кровать. — Да, — коротко ответил он. — Мы больше не можем видеться — тебе надо уехать обратно… — прошептала я, и в ответ Тео поцеловал меня. Этот поцелуй был мягким, дыхание — сбитым; широкие ладони Тео коснулись моих щёк. Всё в моей жизни, что происходило до этого момента, показалось вторичным и заурядным. Это чистое, небесное ощущение было единственным, ради чего стоило жить. Сейчас мы были вдвоём и только вдвоюм. Я вышла из гостиницы так же, как и вошла. С того вечера я витала в облаках.***
Тогда я снова попала за решётку. Руки заковали в цепи, на шею надели ошейник. В моей голове возник образ моей дальнейший жизни. Интересно, мне дадут второй шанс на небесах? Взгляд Алекса стал тусклым и задумчивым. — Ты видела, что происходит с теми, кто связывает себя отношениями с другими существами. В помещений наступила тишина. Я всё обдумывала возможности сбежать отсюда. Сейчас в моём сердце нет страха, есть только гнев. Не понимая, что надо сделать, я подошла к металлической решетке и опустила голову. Я пыталась сохранять спокойствие, но Алекс чувствовал мою тревогу. Он был прав. Да, чёрт подери, прав! — Мерзавка. Даже не пытаешься ничего отрицать. С кем ты была? Насколько далеко у вас всё зашло? — прорычал он. Я не выглядела ни слабой, ни смущённой. Нет больше той полукровки, что подпрыгивала от испуга, стоило лишь цыкнуть на неё — она исчезла. Но не исчезла та девчонка, что втюрилась в Теодора Брукса. Алекс отчетливо видел: перед ним была девушка, уверенная в том, что она любима. Его задумчивый взгляд выдавал его эмоции. — Даже если я буду отрицать, это ничем не поможет, — тихо выговорила я. — Твоя судьба известна. Скажи, кто этот парень? Я отрицательно покачала головой. Лучше умереть, чем сдать и его. — Сама знаешь: тебя будут пытать, пока не назовёшь имя своего возлюбленного. — Алекс оставил меня в темноте одну. Они узнали, всё узнали. Но даже пытки не смогут из меня что-то вытрясти. Через несколько часов в помещении раздались странные звуки, и передо мной предстали они: Маркус и Эбот. В мгновение ока боль, глубокая и мучительная, взрывом ощутилась в животе: огненная боль, от которой перехватило дыхание, а тело словно парализовало. Сердце отреагировало на беду. Эбот отдёрнул руку — моё тело качнулось следом за ней. Чувствуя, словно огонь разгорался во мне, я опустила взгляд. Это кровь. Много крови. Когда Эбот отошёл от меня, она блеснула и на острие его кинжала. Я попыталась вытянуть руки вперёд, чтобы прикрыть рану, забыв, что они скованы цепями. Хуже и быть не могло. Я открыла рот и ощутила лишь привкус крови. — Вы… — вырвалось у меня, и я даже не знала, что хотела сказать. И тогда наступил настоящий хаос. Двери разлетелись вдребезги, и в следующее мгновение посреди комнаты уже стоял Тео, подобно ангелу смерти. Вопль ярости вырвался из его груди. Стены склада сотряслись, осколки стекла разлетелись во все стороны, земля уходила из-под ног. Эбот бросился ко мне, но я нырнула под его рукой, забывая о боли, что горела в животе и била током в висках. Сделав глубокий мучительный вдох, я приготовилась к тому, что могло бы обернуться поркой эпического масштаба, но всё вокруг как будто замерло. Даже Маркус словно прирос к полу. Тео стоял в своём истинном обличии, широко расставив ноги и отведя плечи назад. Я уже и забыла, как он выглядит во всей своей демонической красе. Неистовый. Устрашающий. Чёрные крылья были завораживающи. Теодор перехватил Эбота в то время, как тот метнулся вперёд, и пробил кулаком грудь. Поморщившись в отвращении, я смотрела, как он отшвырнул Эбота в сторону и кинулся на следующую жертву сильным ударом в горло, быстро откинув его от себя. Между ними разгорелась битва: Теодор расчищал дорогу ко мне. Сосредоточенный на этом, он не видел, как сзади к нему приближалось существо. Я рванула вперёд, хотя ноги предательски дрожали. — Тео! Он обернулся, и в этот момент я испытала сильную боль в области шеи. Шум достиг всех существ в особняке, и они окружили нас. Один из вампиров взял меня за шею и швырнул в сторону. Я со стоном ударилась об пол и подняла голову. Чьи-то руки вдруг схватили меня за плечи, поднимая на ноги. — Я спасу тебя, — зарычал Тео: в таком его обличии голос был грубее. Он разорвал цепи, снимая ошейник и освобождая мои запястья. Его рука обвила мою талию, удерживая меня на ногах. Как только мы взмыли в небо, оставляя особняк позади, я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Моё сознание мерцало, как неисправная лампочка. Теодор продолжал летать. Я прижалась к нему. Я была готова отдаться с судьбе. Наш конец известен. Теперь мы с ним беглецы и предатели.