Доктор Голубой Луны: Песнь перед смертью

1539 г. В ту тёмную, безлунную ночь ударили первые морозы. Было холодно, сыро и воняло отходами с выгребной ямы. Двум спутникам, таившимся за амбаром, весь пройденный день сулил одни горечи и разочарования. Ещё и звёзды покинули их, сбросив на головы бедолаг непроглядную тьму. Ветер завыл ещё сильнее. Их было двое. Один из спутников издал протяжный вопль, так волк воет порой на луну, пытаясь дозваться, докричаться до неё, утолить свою печаль, поведав трудности собачьей жизни. Но проходимцем некому жаловаться, только гудящему ветру да обжигающему снегу. - Я хочу есть, - простонал один из них. - Тихо, Пьетро! Нас могут услышать, - ответил другой. - Ну, и пусть, Марк. Я так с голоду подохну, как пёс, - прозябший, голодный пёс. - Если нас услышат, свои дни ты закончишь на плахе. - Всё же лучше, чем быть замёрзшим, - роптал Пьетро. Вдруг послышался лязг ржавой двери. Марк выглянул из-за исполинского дуба. Створы амбара были открыты. Послышалось кудахтанье. - Кто-то взошёл в амбар, - сообщил Марк приятелю. - Вдруг это хозяин? - испугался Пьетро. - Тссс, - прошипел Марк. Он подкрался к двери амбара. Под ногами хрустел только свежий пушистый снег. Дверь амбара ужасно скрипела, тем самым заставляя вошедшего всё время посматривать на выход. Слышались лёгкие шаги, звон каблучков. - Кто там? - спросил подкравшийся на карточках к дверям Пьетро. - Тссс. Кажется женщина, - ответил Марк. - Слышишь? - спросил он, выставляя своё ухо из под шерстяной накидки. - Каблуки? - предположил Пьетро. - Точно, баба! - обрадовался он, вставая с колен. - Тихо ты! Вдруг скрипнула вторая дверь, раскрывшись от ветра. Марк и Пьетро кинулись обратно за угол. В амбаре послышались быстрые шаги. Промелькнула тень за продырявившими досками постройки. - Тихо, малышка... - послышался женский голос. - Тише. Прости меня...Тссс... Я должна тебя оставить здесь, - продолжал голос. - Тихо. Смотри! Видишь, какие чудные птички будут тебя окружать? - нежно спросил голос. Послышался детский плач. - Тише-тише. Они не дадут тебя в обиду, Жанна. Милое ты дитя. Как многое тебе предстоит вынести... Главное — ты пережила эту ночь. Марк и Пьетро всё стояли за амбаром и прислушивались к женскому голосу. Неожиданно раздалось звонкое ку-ка-ре-ку — Пьетро испуганно издал вопль и тут же получил заслуженный подзатыльник. Особа в амбаре заторопилась, она выскочила из него как ошпаренная и убежала прочь. После Пьетро и Марк говорили своим собратьям, что это была ведьма и, когда она услышала крик петуха, умчалась на своей метле восвояси. Оно и понятно! Что они могли ещё тогда сказать?! - Убежала, - огорчился Пьетро. - Эх, жаль! Могли бы поразвлечься напоследок. Согреться. Жаром-то так и пылает молодое тело, - поёжился в своём колючем облачении он. - Как ты можешь помышлять о таких грязных мыслях, грешник? - сердился Марк. - И ты еще звался служителем в церкви? - Умереть и не насладиться женским телом? - Перед смертью не надышишься, - ответил Марк. - Побожился бы ада и геенны огненной! Вот она тебя и согреет! Тьфу, - плюнул Марк в строну Пьетра. - Ну-ну! Тоже мне, праведник, - искривился Пьетро. - Сам-то поди каждую ночь ходил по кабакам и девицам? Станешь отрицать? Видел я, как ты ходил всё с «Декамерон»! - Оклеветать меня решил?! - воспрянул Марк. - Я тебе дам! Оставайся же один на попечение господа. Пусть он за тобой присматривает, за таким окаянным! А от меня уйди прочь. Вон! - кричал Марк, размахивая руками, прогоняя Пьетра. - Ну, было тебе! Это я так, от злобы и холода сказал. - Ишь как! Заоправдывался он! - развёл руками Марк. - Да, я тебя, такого козла, на рога посажу, и будешь у меня на вертеле жариться. - Тьфу-тьфу! Господь с тобою. Ты что такое мелешь? - Смотри у меня! А то я тебя живо! - Кто там? - раздался громкий голос вдалеке. - Ба! Хозяин! - испугался Пьетро. - Договорился?! - рявкнул на него Марк. - Ну, ты это! На меня все бочки не вали! - Кто там? - снова раздался голос. - Выходи! Не то подстрелю, как утку! - Не надо! - крикнул Пьетро. - Мы всего лишь аббаты из церкви. Здесь. За лесом,- сказал он, указав на тёмный еловый лес. - Зачем вы тут? - спросил хозяин. - Наши земли опустошили рыцари, разворовали церковь и деревню. Они клялись перебить всех церковных служителей, если мы не починимся, - сказал Пьетро. - Так, стало быть, вы из беглых? - спросил хозяин. - Да. - А кто с вами был ещё? - Мы только вдвоём, - ответил Пьетро. - А та девушка? В чепчике и в разодранной шубе. Она с вами? - Нннет, - медленно ответил Пьетро. - Да, - ответил Марк, и на него было наставлено дуло мушкета. - Мы вам всё расскажем. Но позвольте нам войти внутрь, - попросил Марк. - Ладно! - ответил хозяин. - И то верно. Нечего на холоде стоять. В амбар! - Так кто эта девушка, что убежала от вас? - спросил хозяин амбара. - Девушка? - помедлил Марк. - Девушка — она... Его речь прервал детский плач. Ребёнок, которого оставила та особа в чепчике, подал свой звонкий голос. - Кто это? - удивился хозяин. - Дитя решили мне подкинуть?! И мужчина наставил на них мушкет. - Нет! Что вы? - закричал Пьетро. - Не убивайте! Смилуйтесь! Это не наш ребёнок. Та баба оставила его! - Баба значит? - смутился мужчина. - Кажется всё встаёт на свои места. - Позвольте? - спросил разрешения Марк, отведя ружье в сторону. - Мы вам всё расскажем. Хозяин косо посмотрел на него. Убрав мушкет, он подошёл к ребёнку и взял его на руки. Ребёнок начал плакать, но после старательных укачиваний мужчины заулыбался. - Начинайте, - сказал мужчина не глядя на пришельцев. - Мы были в особняке Беттерлоу, когда до нас дошли слухи, что рыцари в Красных мантиях совершили набег на наше Аббатство в Рифорде. Мы скоропостижно подготовили всё, чтобы покинуть владения графа Фернандо де Беттерлоу. Когда мы вышли за пределы его владения и отправились в сторону Рифордского леса, то нас позвала одна особа. Мы приняли её за старуху, ибо не видели её лица, а сгорбившееся тело выдавало её. Но когда мы подошли к ней поближе, то увидели, как молодость гуляла по её челу, а некий горб был оттого, что дева скорчилась, неся ребёнка. - Из какого она прихода была? - перебил его хозяин. - Прихода? - переспросил Марк, задумавшись. - Кажется... Кажется мы видели её в особняке графа Беттерлоу. Она работала у него... в служанках. - А ребёнок был её? - снова задал вопрос хозяин. - Нет! Нагуляла от графа! - вставил свое слово Пьетро, за что получил неодобрительный взгляд своего друга. - Она сказала, что не в силах больше скрывать дитя, ибо плач на кухне выдаёт. Один раз она чуть не попалась, но хозяйка, благо, ничего не заподозрила. Девушка укутала своего малыша и ушла с ним из дома, узнав о Красных рыцарях. Ведь ясно за кем они охотились. Она хотела идти с нами, куда бы не отправились. Полагала, что мы защитим её с ребёнком. - Правильно ли она полагала? - О, да, мой господин! На протяжении всего пути мы оберегали их, как зеницу ока. Искали еду и пропитание, ночлег. Добрые люди в путешествии помогали нам. И вот, мы забрели в здешние края в надежде на ночлег и кромку хлеба. - А чего пошли в амбар? Чего не пошли сразу в дом? - поинтересовался мужчина. - Девушка сказала, что малышку надо покормить, а то капризничает больно. Хотя мы не слышали ничего такого. Но, не стали перечить матери. Ей виднее. Мы вошли в амбар. Девица попросила нас выйти. Ну, мы пошли. Было холодно, еще и ночь. Мы подошли к дубу и прижались к нему, чтобы было теплее ждать. Ждали мы не долго: девица как выпрыгнет из амбара и умчит на своих двоих, а то, казалось и на всех четверых. Мы с Пьетром бегом в амбар, смотрим, - ба, - ребёнок-то остался. Ну, значится, как девка его бросила. Тут выходим, думаем догнать её. Не знали, что делать со страху, перессорились. А тут как раз вы, господин и подошли. - Да, уж! Оставила она вас с носом! И с ребёнком! - сказал хозяин. - Должно быть, поняла, что мы и сами позаботимся о нём! Дура, - ответил Пьетро. - Или не смогла вынести тяжесть материнской заботы, - предположил хозяин. - Оно и понятно! Времена сейчас тяжёлые. Ладно! Пошли в дом! - и хозяин повёл их к себе. Дом был каменным с наклонными под разными углами балками*, двухэтажным. Крыша была покрыта деревянными брусками. Перед домом стояло дерево, нагнутое под снегом, его ствол касался самой земли. В окнах горел свет. - Моя жена, - начал хозяин. - Давно хотела забеременеть. Но бог всё не давал. Так горько было на душе жёнушки, что она однажды пыталась даже утопиться, - вот так она не могла вынести это бремя. И вот нам послал вас сам господь. Жена будет рада! Они вошли в дом. Возле двери стоял длинный обеденный стол, напротив него печка, в ней топились дрова. В соседней комнате по периметру стояли скамейки, сундуки, шкаф и комод, - всё из дерева. С правой стены была лестница на второй этаж. На перилах её висели горшки с цветами. В доме было тепло и уютно. - Каролина! - позвал хозяин свою жену. На лестнице появилась женщина. Не скажешь, что она была стара, но не была и молода. Морщины на её лице выдавали прожитые годы. Светлая коса спадала на плечо. Полотняная сорочка была прикрыта кружевным халатиком, а на голове был завязан белый чепчик. - Каролина! Подойди. Смотри кто был с этими людьми, - и он открыл личико ребёнка. Женщина ахнула, а после попросила ребёнка на руках. Дитя заулыбалось пуще прежнего. Женщина села за стол ближе к камину. Пар отходил от ребёнка, точнее от покрывала, в которое он был завёрнут. - Это господь услышал мою молитву, Мартин! - сказала женщина. - Господь. Аббаты перекрестились, и Мартин последовал их примеру. - Сейчас в амбаре не так уж и тепло спать. Наш скот и так дохнет от морозов, не хотелось бы, что бы и вы замёрзли. Мы постелем вам здесь. Дадим тёплые покрывала и одежду. А завтра мы нагреем горячей воды, и вы сможете обмыться с дороги. - Мы бы не отказались, - ответил на такое гостеприимство Пьетро. - Не стоит за нас так переживать. Нам, аббатам, приходилось ночевать и в не таких условиях. Мы не будем вас стеснять — переночуем в амбаре. А вот от тёплых одежд не откажемся, - сказал Марк, тем самым огорчив брата Пьетра. - В таком случае вот всё, что вам нужно, - сказал хозяин, вытащив из сундуков тёплые одежды. - Идём те, добрые люди. Я вам покажу, где вы могли бы разместиться. И они вышли из дома. Сильный ветер ворвался в комнату и направился тушить камин, но огонь показался ему сильным, и он пошатнулся от него; прогулялся по комнате, потеребив сухие цветы на комоде. И растворился в тепле. Когда Мартин вернулся в дом, то с новым напоров ветер шагнул за ним. Он был на столько зол, что крест висевший возле двери упал. - Вот это ветер разгулялся, - сказал Мартин жене, не придав сему знамению значения.