Недосказанное

Лёгкость. Лёгкость, безумная эйфория, подмешанная к ней едва уловимая растерянность и совсем чуть-чуть — паника. Словно бежишь, бежишь за уплывающей лодкой и успеваешь запрыгнуть в самый последний момент. И вот ты в лодке, отрезанный от земли, плывущий в никуда, и сердце твое колотится, и весь ужас происходящего ещё не доходит до воспаленного сознания — есть только эта лёгкость, эйфория и совсем чуть-чуть — паника. Свобода. Хак уже забыл значение этого слова, а теперь — вспомнил. Теперь, когда тугой комок несказанных слов неожиданно легко вырвался из груди, теперь это чужое, странное, почти незнакомое чувство тихой светло-серой лёгкостью наполнило сердце и дрожащей терпкостью осело на языке. Сво-бо-да. Он сидел и смотрел на неё, ошарашенную, сбитую с толку, и впервые в жизни ощутил что-то кроме глухой и смутной тоски. Все чудовищно смятые, покореженные, подавленные порывы, чувства, желания, всё, что копилось в нем годами, всё это выстелилось перед ним, простое, понятное, естественное. И переносить эту тяжесть стало как будто бы легче — ведь теперь, по крайней мере, он может больше её не скрывать. Он может смотреть на любимую девушку и не бояться, что она заметит, узнает — она уже заметила, она уже знает, и пускай каждый раз краснеет как первый, это совсем неважно, совсем неважно уже... Он сидел и смотрел на нее, смотрел и понимал, что ему ничего не нужно. Наблюдать без утайки её неловкие движения, скованные его пристальным взглядом, её румянец, слушать её сбивчивый, напряжённый голос, видеть проблески чего-то незнакомого в глазах, чего-то слишком желанного, чтобы этому верить. Потом, конечно, и этого станет мало. Освобожденный зверь, пока одуревший от этой свободы, рано или поздно будет желать большего, и держать его станет стократ мучительней, чем раньше. Но это будет потом. Он сидел и смотрел на свою принцессу, ловил её нервные, редкие, стремительные взгляды, после которых она спотыкалась и всё роняла из рук. Смотрел и думал... нет, это уж слишком, ему не стоило думать об этом... думать, что будет, что будет с ним, с ней, если эти взгляды что-то да значат, если тот поцелуй был не просто прощальным жестом... если вдруг окажется, что его принцесса не только способна принять это чувство, но ещё и ответить на него... Если вдруг такое случится, тогда... Тогда он с радостью и навсегда откажется от этой свободы.