Какая гадость - эта ваша любовь!

Утро, когда оба проснулись, было далеко не ранним, потому что уснули только перед самым рассветом. — Как же не хочется возвращаться, — Лис пошел к ручью. — Мы теперь в ответе за то, что натворили, — рассмеялся Майлих. — Никак нельзя все бросить и уйти опять бродяжничать или наемничать. — Я всего лишь хотел забрать себе Камень, чтобы получить побольше денег… — Ты несчастен сейчас? — Нет. Наверное, нет… Я король, это здорово. — Вот и мне кажется, что это замечательно. Признаться, я не думал, что из тебя получится хороший властитель этих земель. Но я рад, что ошибался тогда, в подземелье, когда мы прибили Арзента. — И как вам вообще это удалось? Я думал, что придется сражаться с ним самому… — Да как-то удалось, — Майлих развел руками, — я мало что помню, только то, что нападали вдвоем, не позволяя ему сосредоточиться на ком-то одном. И трое паладинов были на подпитке нас и щитов, они отдали резервы и жизненные силы полностью. — Что ж, я рад, что ты тогда выжил, было бы обидно тебя лишиться. — Я помню, как удивился Магистр, когда от тебя прилетело письмо, — усмехнулся принц. — А почему именно я, Лис? Ты отказался от лучших мастеров и младших магистров в качестве послов… — Ты был отличнейшим развлечением, кроме того, было так приятно смотреть, как тебя корчит при виде меня… К тому же, я заполучил себе принца, королевскую кровь для опытов, я, простой безродный убийца, заставил склониться пред своей властью короля. Это ощущение незабываемо. Майлих только смешливо пофыркал: — Вот сейчас ты несколько преувеличиваешь. Во-первых, на момент, когда ты ставил моему отцу условия, простым безродным убийцей ты уже не был, ты стал родоначальником Дома Ночной Тени. Во-вторых, не так уж меня и корчило при виде тебя. — Но выбрал тебя я как раз для своего развлечения. — Развлекся? — Май поцеловал его, поймав в объятия, долго, горячо. — И еще как… так развлеклись, что аж в брак вступили, — Лис устроился, обхватив ногами бедра мужа, было удобнее целоваться, да еще компенсировалась разница в росте. — Я не жалею, — Майлих чередовал слова и поцелуи, отмечая ими шею, плечи, даже скулы и уши супруга. — Ни о чем не жалею. И не пожалею никогда. Ты дал мне больше, чем я мог мечтать. — А о чем ты мечтал? — Лис наслаждался ласками, придерживаясь за плечи супруга. — О семье, где будет если и не любовь, то согласие и уважение. Мне, как и Клемату, не светил обычный брак, никто бы не позволил Темному и Нейтралу завести детей. — И ты нашел то, что искал? У нас ведь согласие и уважение? — Да, именно так. Лис обнял его покрепче, затем вздохнул. — Пора возвращаться, а то вдруг послы решат, что я не выказываю должного уважения. Или что-то такое. — Не решат. Но если мы не пригласим их на обед — это уже будет нехорошо. До обеда еще есть время, мы успеем. Собирать было нечего, только проверить, чтобы потушены были все угли, закрыть кострище дерном, обновить заклятье купола над дровами и активировать портальный камень. Во дворце их встретил советник, сразу же потащил короля переодеваться, по пути рассказывая, кто и как настроен по отношению к нему, что стоит говорить, а о чем упоминать нельзя ни в коем случае. Майлих прислушивался, анализируя собственные мысли и выводы. — Особое внимание уделите коратанке, похвалите жеребца, выкажите желание приобрести кобылицу. Любите лошадей — Коратан любит вас. — Но я не люб… — Ваше величество! — Я очень люблю лошадей, — проскрипел зубами Лис. Май на пару секунд сжал его запястье, делясь молчаливой поддержкой: в беседах с послами он просто не имел права вести, только поддерживать мнение супруга. — Послу Уттарима пообещайте в подарок ковер. Этого пока хватит, он самый младший из послов и понимает, что пока что его голос значит меньше всех, как и его страна для нас. — Хорошо. — И пить будете из подаренного им кубка, это даст ему понять, что вы дружественно расположены к нему. — А вино лучше пить то, что привез посол Роммии. Его проверили? — все-таки встрял Майлих, тем более никого не было рядом чужого. — Проверили, — кивнул Ледарр, следуя за королем в спальню. — А как относиться к роммийцу? — уточнил Лис, раздеваясь и переоблачаясь в парадный камзол. — Никак. Делайте вид, что его не существует. Он должен сам все оценивать, просто поприветствуйте его, больше не заговаривайте. Иначе он решит, что вы давите на него или пытаетесь повлиять на его мнение. — Хорошо, это мне подходит. — Мне стоит присутствовать, или нет? — уточнил Майлих. — Ты же сказал, что у тебя дела на западе, — Лис расправлял воротник. — Я же не могу бросить тебя сразу на растерзание послам. Но, если не хочешь, тогда я отправлюсь сразу. Вернусь через неделю-две. — Нет, останься пока. Потом я дам тебе портальный камень. — Тогда я буду с тобой. — Тогда вам нужно переодеться, — заметил Ледарр. Майлих кивнул и кинулся переодеваться. За зиму мастерицы мистрессы Френ нашили обновок для всех и на все случаи жизни. Сейчас он выбрал зеленый и черный шелк, расшитый серебряной нитью. На обед советник хотел гнать их пинками, видно было по всему, но сдержался. К счастью, послы прибыли как раз, когда правящая чета заняла свое место за столом. По левую руку от Мая восседал Клемат, следом за ним — Френ и ее супруг, начальник охраны Цитадели, по правую руку от короля — Ледарр, за ним — два младших советника. Послы вошли — впереди роммиец, следом коратанка и уже как неслышная тень, не поднимая глаз, скользнул уттаримец, заняли свои места за столом. Лис поднял кубок, обозначая начало обеда. У него и у Мая кубки были те самые, хрустальные, меняющие цвет на солнце и в свечном освещении, преподнесенные уттаримцем. Хасанти, уловив знакомый хрустальный блеск, обрадовался. Значит, он все-таки угодил. Что ж, это замечательно. Разговоров за столом не вел никто, для этого будет послеобеденное время, когда лишние уйдут, останутся лишь король с супругом и послы. Обед был выше всяческих похвал, что послов удивляло, еще больше их удивляло то, что вампиры с видимым удовольствием питались пищей живых. Лис улыбался в бокал с вином, довольный произведенным впечатлением. Наконец, после четвертой перемены блюд — десерта, обед был закончен, и все перешли в парадную гостиную, где горел камин, не столько для обогрева, сколько для уюта, и были расставлены удобные кресла. Младшие советники и все непричастные ушли, осталась лишь королевская пара и Ледарр. Завязался непринужденный разговор, пока не касающийся никаких важных вопросов. Лис предпочитал молчать и улыбаться, чтобы не ляпнуть лишнего, предоставляя общаться советнику и принцу как более искусным в этих делах. Однако именно у него коратанка спросила, по нраву ли его величеству пришелся жеребец и как его назвали. — Он — самое великолепное животное из всех, что я видел. Назвали мы его Полночь, он столь же чарующ и вызывает ничуть не меньшее восхищение. Разговор свернул на обсуждение статей и пород лошадей, здесь самоустранился и советник, Майлиху пришлось изворачиваться так, чтобы казалось, что все его знания о лошадях он почерпнул у супруга. Понемногу в разговор вступил Хасанти, подавая реплики на тему красоты и предметов искусства, когда Майлих все-таки умудрился свернуть тему на них. — А что больше всего нравится вам, ваше величество? — А… — Лис слегка растерялся, затем решил сказать правду. — Золотые монеты, посол, я люблю золотые монеты, на которые можно купить все остальное. — А что именно вы предпочли бы купить, будь у вас выбор между оружием, артефактом, свитком, лошадью или украшением? — это неожиданно вступил в беседу роммиец. — Я предпочел бы купить «черную звезду», — признался Лис. — Но таких клинков в мире всего семь, их невозможно теперь достать ни за какие деньги. Они черней антрацита, витая рукоять с черным же алмазом, лезвие с желобком для стока крови… — У вашего величества хороший вкус, — заметил Дитерис фон Оттен и снова замолчал. Хасанти заметил, как слегка поджала губы коратанка, и бросился в бой: — Я отметил, что в отведенных мне покоях лежит чудеснейший ковер… Ему совсем не хотелось, чтобы его величество заметил эту гримасу и истолковал ее не в пользу посольства. Прилетит всем, Хасанти не сомневался. И если Роммия и Коратан решат объединиться против Этрайне, то Уттарим себе не мог позволить войну. — Да, эти ковры ткут мастерицы Этрайне. Слава богам мира, Майлих много рассказывал о том, как и где производятся эти произведения ткацкого искусства, а Лис запомнил, не пропустив мимо ушей. Но гримаса коратанки незамеченной не осталась. Он с прищуром осмотрел женщину, затем с притворным сочувствием, фальшивым насквозь, поинтересовался: — Миледи посол, это ваше первое назначение на столь ответственный пост? Королева Айдела сильно рисковала. Я думал, ей нужен был союз. — Ваше ве… — Молчать! — рявкнул Лис. — Я намерен играть в эти ваши дипломатические игры ровно до момента, когда на меня не смотрят как на сдохшую крысу! Майлих внутренне вздохнул: кое-что невозможно изменить никакими уроками и ухищрениями. Ночная Тень остается Ночной Тенью, даже надев корону и научившись пользоваться серебряными столовыми приборами, а не засапожным ножом и ложкой. Он коснулся руки супруга, напоминая, что давление — не всегда лучший выход. Коратанка очень пыталась сдержать повторную гримасу, но, видимо, все увиденное очень сильно отличалось от того, что она ожидала увидеть. Вторая гримаса Лиса взбеленила до побелевших в буквальном смысле губ и глаз, сейчас напоминавшим цветом раскаленный металл, готовый прожечь насквозь. — Она. Надо. Мной. Издевается. Ледарр. Женщина, да и не только она, а все присутствующие в гостиной ощутили страшное давление Тьмы, сила волнами расходилась по залу. Майлих опомнился первым, схватил со стола из вазы с фруктами что-то круглое и пушистое. — Ваше величество, попробуйте. Лис стиснул подлокотники кресла, задержал дыхание, затем Тьма стихла, а его величество принялся пробовать. Роммиец и уттаримец хранили каменное выражение лиц, во всяком случае, очень старались. Хасанти был в боязливом восторге от такой мощи, Дитерис прикидывал, какую выгоду можно извлечь из союза. Незадачливую посланницу Коратана жаль не было — посол, отправляющийся в логово дракона, тем более, черного, должен быть готовым есть сырых овец и запеченных рыцарей, когда угощают. И уж тем более он должен быть готов вежливо улыбаться и выражать радость за крепкий семейный союз этого самого дракона. — Какой чудесный вкус, — светским тоном произнес Лис. — Посол фон Оттен, желаете угоститься? Роммиец внезапно улыбнулся, кивнул и принял из его рук ломтик сочного персика, не отказавшись. Хасанти затаил дыхание: он не смог понять, по нраву ли пришелся фрукт его величеству, или тот лишь из вежливости откусывает кусочки от своей дольки. — Замечательные фрукты, — ободряюще улыбнулся ему принц. Коратанка молчала, вжимаясь в кресло, старалась даже дышать как можно незаметнее. — Ледарр, как обычно поступают нормальные короли в таких случаях? — поинтересовался Лис. — Заявляют ноту протеста и отсылают посла, вызвавшего неудовольствие, — ровным тоном ответил советник. — Мне подготовить документы, сир? — А как поступают тираны вроде меня? — Сир, вы… — Выкидывают неугодного посла за границу Этрайне, — холодно процедил Майлих, — вместе со всем посольским сопровождением и дарами. Ее величество Айдела, как помнилось мне, никогда не выказывала своего неодобрения чужим обычаям, напротив, уважительно относилась к оным, какими бы они ни были. Жаль, что выбрать посла, следующего ее стезей, она либо не сумела, либо не пожелала. — Отлично. Так и поступим. Надеюсь, в следующий раз ее величество пришлет более… искусного дипломата. — Ваше величество, — подал голос Ледарр. — Леди Иэр — сестра супруга королевы Айделы, нам следует провожать ее хотя бы с минимальной вежливостью. Дать время уложить вещи, к примеру. А также не накладывать вдогонку проклятий. Коратанка побледнела, затем все-таки нашла в себе силы твердым голосом произнести: — Ваше величество, ваше высочество, я приношу вам свои извинения. И смиренно умоляю хотя б не отказываться от дара Айделы, тот жеребец был прислан из ее личных конюшен. Лис вопросительно посмотрел на Майлиха, не понимая, что не так с конем. — О, жеребец великолепен, — отвечая на невысказанный вопрос, принц саркастично улыбнулся. — Только леди посол позабыла, что монарху, состоящему в браке, не дарится один конь. Такой тонкий намек, миледи, я почти решил пропустить его мимо ушей и глаз, но вы изволили разгневать его величество. Нам с вами, мой драгоценный супруг, намекнули, что здесь есть лишь один достойный мужчина. Еще хуже было бы, если бы леди посол изволила подарить жеребца и мерина, пожалуй, тогда я не стал бы просить у вас отсрочку для того, чтобы присмотреться. — О… Так тут оскорбили даже не меня, а моего супруга… Пожалуй, мне стоит намекнуть на безголовость посла Коратана. Как бы это так потоньше сделать? Хасанти принялся вспоминать, не намекнул ли он чем-нибудь. Фрукты были в самом соку, кубков было два. А светильник один… Стоит срочно заказать ему пару, наверное. Но ведь он ничего такого в виду не имел, просто надеялся, что изящество пустынной кошки польстит королю. Уттаримцы дарили таких кошек лишь в знак уважения, но ведь король Этрайне не знает чужих обычаев, как выяснилось. Не стоит ли оправдаться, пока не поздно? — Просто отправь леди посла домой, — принц успокоился столь же быстро, как и вспыхнул. Выпрямил спину, откинулся на спинку кресла, обворожительно улыбаясь. — А ее величество, возможно, согласится отправить к тебе леди Селену? Ледарр, ты, случайно, не знаешь, жива ли еще эта достойнейшая во всех смыслах дама? Майлих сейчас тонко и изощренно издевался, интересуясь у советника, хотя буквально перед ним сидела коратанка, приближенная ко двору и несомненно знающая ситуацию. Игнорируя ее, он показывал, что ее участь предрешена, а упоминая наставницу королевы, смещенную из-за интриг семьи, из которой происходила леди Иэр, давал понять, что не считает ее достойной. — Леди Селена жива и вполне здравствует, — кивнул Ледарр. — Думаю, сир, вы найдете с ней общий язык. Лис осмотрел двух других послов, размышляя, нравятся ли они ему, вынужден был признать, что нравятся. Каменно-спокойный роммиец невозмутимо крутил в руках неразрезанный персик, внимательно глядя на происходящее, но не вмешиваясь. Мальчишка-уттаримец о чем-то напряженно размышлял, покусывая и без того пухлую нижнюю губу и теребя кисть на ярком шелковом поясе. — Посол аль-Аллери, — Майлих отвлек уттаримца от его размышлений, — ваш дар великолепен, и, сколь я вижу, его величеству пришлись по нраву персики и виноград. Посол просиял, затем снова о чем-то задумался. — И кубки мне по нраву, — добавил Лис. — И светильник. И сундуки, в которых это привезли. Во имя Тьмы, посол, причина моего гнева на Коратан не в дарах, а в поведении леди Иэр и в том, что ее дары означают, как меня просветил мой супруг. Кстати, если это дар королевы… Неужто это она лично решила оскорбить вас, супруг мой? — Ее муж, — Майлих усмехнулся. — Лорд Каэрет. Ее величество весьма дорожит супругом, как я понимаю, и прислушивается к его словам. С королевой Айделой мы общались несколько раз, и она не была настроена против меня лично, хотя все меняется… А вот с ее тогда еще женихом мы немного… гм… у нас были несколько натянутые отношения. — Что ж, я тоже прислушиваюсь к словам супруга и дорожу им в достаточной мере… Ледарр, намекните леди Айделе что-нибудь эдакое, как вы умеете. Но только очень уважительно. — Если она все-таки пришлет леди Селену, это будет замечательно. Наставница королев достаточно мудра, чтобы понимать, что устав в каждом ордене свой, а опыта ей не занимать. Это опасный противник, но надежный союзник. Каждое слово вбивало новый гвоздь в крышку гроба политической карьеры леди Иэр. — На том и порешим. Ледарр даже вежливо подал руку леди Иэр, вытаскивая ее из кресла, после чего порталом сопроводил в ее покои. — Дорогой супруг, если мне будет позволено, я хотел бы заказать послу аль-Аллери статуэтку, подобную той, что была подарена нам. Хотел бы поздравить сестру, скоро годовщина ее брака. — Разумеется, — кивнул Лис, беря еще один персик. Хасанти расцвел, многословно и витиевато пообещав, что заказ его высочества будет немедленно передан, и статуэтку, и фрукты отправят как можно скорее. Стало легче на душе: принц, несомненно, знал чужие обычаи, он просветит своего царственного супруга. С роммийцем Лис, памятуя наставления Ледарра, не разговаривал. Посол Дитерис заговорил сам, снова неожиданно: — Говорят, только у вас живут кузнецы, способные создать меч, изгоняющий Зло, — он так и выделил это голосом. — А еще говорят, ваш супруг, — вежливый полупоклон в сторону Майлиха, — был одним из тех паладинов, кто уничтожил Арзента. — Верно как то, так и другое. Более того, мой супруг уничтожил еще одного могущественного лича. А еще вы можете разговаривать с ним, посол. Он умеет говорить, поверьте. — Не стоит, кодекс чести запрещает послу обращаться к супруге властителя. К младшему супругу, вероятно, тоже, — тихо заметил Майлих. — Я не в обиде. — Я нисколько не желаю умалить достоинства вашего супруга, ваше величество, — посол снова поклонился. — Более того, сейчас я говорю по поручению моего государя и от его имени, и прошу вашего супруга помочь Роммии. У нас тоже есть Темные, и некоторое время назад объявился лич. И уже успел напакостить, превратив некогда цветущую долину в мертвую. — Впервые слышу о старшинстве в нашей паре, — так же тихо ответил Лис, затем до него дошла просьба. — Что? В Роммии лич? Конечно же, наш долг помочь и уничтожить его. — До моего государя дошли слухи, что ваш супруг… Нейтрал, способный оживить землю силой Хаоса. Заминка перед именованием Силы, что покровительствовала Майлиху, тоже не осталась незамеченной. Правящий Дом Роммии тоже помнил об опасности Нейтралов. — Должно быть, вы и впрямь в отчаянии, раз просите помощи… Нейтрала, — Лис скопировал заминку. — Майлих, супруг мой, не забудьте взять все нужное для устранения проблемы в Роммии. — Думаю, этот лич только недавно перешел в немертвую фазу существования. Некроэманации преобразования выпили жизнь из окружения… Как давно это случилось? Чуть поколебавшись и глядя все так же на короля, посол ответил: — Три недели назад. — Довольно молод и вряд ли слишком опасен, — отметил Лис. — Но не стоит недооценивать. И, пожалуй, я в самом деле вооружусь тем замечательным клинком, что сковал Угрюм. Поездку в западные районы придется отложить, чем скорее я разделаюсь с этим личом, тем скорее…, а вот интересно, что? Чем Роммия готова отплатить за очищение и возвращение жизни и плодородия долины? — Я уполномочен вести переговоры от имени моего государя, обещая его именем все, кроме того, что угрожает целостности страны или семьи правителя. — Надо запомнить, как талантливо посылать всех, кто явится с претензиями на принцессу и половину королевства, — кивнул Лис. Майлих усмехнулся. — А я слышал, что один из легендарных «аспидов», как их называли в древности, или «черных звезд», хранится в сокровищнице Роммии. Когда-то этот клинок принадлежал князю Ульфу, прозванному Змием-в-волчьей-шкуре. — Я догадывался, что плата будет именно такой, учитывая славное прошлое вашего величества, — посол слегка улыбнулся. — Именно потому я привез «черную звезду» с собой. — Что ж, Майлих, обговорим наедине все детали путешествия, — Лис желал поскорее обнять вожделенный клинок. Они поднялись, немедленно встали и послы, попрощались поклонами с удаляющейся правящей четой. — Будь очень осторожен там, — напутствовал мужа Лис. — Я понимаю, что после Арзента тебе никто не страшен… — Арзент выпил трех самых сильных паладинов-магов ордена, — покачал головой Май. — И смертельно ранил еще одного. То, что я выжил, можно назвать чудом и попущением богов. Как и то, что я выжил, выйдя в одиночку против второго лича. Я боюсь, Лис, будь иначе, за мою жизнь не стоило бы давать и ломаного медяка. — Я отправлюсь с тобой, — решил Лис. — Нет, тебе как раз отправляться туда не стоит. Буду благодарен, если ты зачаруешь для меня портальные камни и пару амулетов со щитами. Лис вынужденно уступил, вспомнив, что ему еще с королевой Айделой разбираться. Однако щиты против Тьмы зачаровал настолько сильные, насколько позволял Камень. — Посол, наверняка, знает, где долина, и сможет дать ориентиры для портала. А вообще… — Майлих сгреб мужа и принялся целовать, выражая таким образом свое восхищение им. — Ты был великолепен сегодня. — А ты — ничуть не менее. Не расстраивайся из-за коня, добудем тебе другого, еще лучше. — К демонам, я не расстроен, я зол, — Майлих усмехнулся. — Айдела поступила недальновидно, прислушавшись к мнению Каэрета и отправив к нам его сестру. Что поделать, если мужики в Коратане больше похожи на изнеженных девиц. — И дамы все равно трясутся над ними? — Проклятье Литама из дома Вайроникс, павшее на род его убийц, за тысячу лет распространилось по всему Коратану. — А что за проклятье? — Насколько я выяснил, это было что-то из арсенала Хаотиков, переплетенное с Тьмой. Он пожелал, чтобы та, что предала и убила его, не отыскала себе ни мужа, ни любовника. С тех пор в Коратане рождается все меньше мальчиков, а с теми, кто приходит в род из других земель, обычно случаются неприятные происшествия. Мало кто с радостью отдаст своего сына, зная, что через год, или даже раньше, он может упасть с лошади и сломать спину, попасть под копыта брыкучего жеребца, заблудиться в зимней степи в лиге от селения… — Какая жалость, — равнодушно сказал Лис. — Если с Коратаном ничего не выйдет, что ж, жаль, конечно, но не особо, — кивнул Май. — Я и без того удивлен был тем, что они решили прислать посольство. Нам нет особого смысла с ними торговать, соседи они самые дальние, как союзники, конечно, хороши, но уж больно воинственный народ, не напасешься союзнической помощи. Так что не переживай. Лис обнял его. — Возвращайся поскорее. И сильно там в восстановлении не усердствуй. — Постараюсь уложиться в золотую середину, Лис, — улыбнулся принц. — Чтобы у тебя был союзник и клинок, который ты так хочешь. Проводишь меня? Лис кивнул. За мужа он переживал, лишиться Майлиха ему не хотелось, тем более, из-за чужих прихотей. Почему в Роммии сами с личом справиться не могут? Ничего, вот вернется Май, он его расспросит, что там да как. Интересно, как там Темные живут, если земли — под крылом Светлых богов? Майлих отправился в оружейную, облачаться в латы и вооружаться, а Лисариту нужно было вызвать посла и зачаровать портальный камень в предполагаемое место обитания лича. — Можете представить себе эту самую долину, посол? — поинтересовался он, едва завидев оного. — Да, ваше величество, — роммиец коснулся агатового камешка, прикрыл глаза, позволяя магии считать из его памяти координаты для перемещения. — Готово. Что ж, мой супруг постарается сделать все возможное для помощи Роммии. Но почему вы сами не можете справиться с молодым личом? — В нашей стране нет сильных Светлых паладинов, в основном, только Хаотики, а из них паладины… не очень, — посол усмехнулся. — А обычный воин даже со слабым личом не справится, проверено уже. Орден Трех Лилий за свою помощь запросил слишком высокую цену, у нас не осталось выбора. — Если у вас есть Хаос, почему мой супруг должен восстанавливать долину? — Потому что таково условие нашего договора, сир, — роммиец остался невозмутим, коротко поклонился. Но впечатление, что над ним посмеялись, ткнув носом в промах и слишком поспешное решение, у Лиса осталось. Он прищурился, окинул посла ледяным взглядом. — Вот как… Что ж, условие так условие. Признаю, вы меня обдурили на этот раз, — он коротко кивнул и улыбнулся настолько радушно, насколько мог. — Но в следующий раз условия диктовать буду уже я, вернее, моя прекрасная память. И желание Роммии щелкнуть меня по носу, заставив моего супруга возрождать ваши земли, я не забуду, будьте уверены. Дитерис фон Оттен только еще раз поклонился. Он запомнит эти слова и, несомненно, передаст князю, ну и пусть. В следующий раз Лис, в самом деле, сперва взвесит все «за» и «против», разузнает все, что возможно, и только потом будет давать ответ. А Майлиху настучит по голове: тот же наверняка знал, что демоновы роммийцы и сами могут вернуть жизнь долине, но поспешил согласиться, чтобы заполучить «аспид», раз супругу возмечталось об этой древней игрушке. Но стучать надо будет потом, не перед походом же. Еще нужно зачаровать второй камень на возвращение обратно. И проверить снаряжение Майлиха. Паладин ждал его в оружейной, как раз проверял прочность крепления наручей, уже облаченный в поножи и любимую кольчугу, усиленную латными элементами. — Я почти готов, Лис. Сейчас Черепушка притащит мешок с провизией, и можно отправляться. — Оберег Угрюма взял? Он так хорошо подействовал в прошлый раз. Май похлопал по груди. — Взял, конечно. — Вот камни. Будь очень осторожен там, ладно? И… Если внезапно выяснится, что лич… хм… полезен нам… Вот третий камень, переправит его в темницу. Роммии ведь нужно от него избавиться, не так ли? — А лич может быть нам полезен? — заинтересовался Майлих. — Почему бы и нет? Они бывают двух видов. Первые — фанатики, одержимые жертвоприношениями и всем таким, а вторые — очень увлеченные маги. Ледарр не стал личом только потому, что некоторые артефакты реагируют лишь на живую плоть. — Хорошо, я сперва поговорю с ним, только потом буду отбиваться, — усмехнулся Майлих. — Но на всякий случай приготовь темницу покрепче. Поцелуй на удачу? Лис поспешил поцеловать мужа. Судя по глубине и крепости поцелуя, удача должна была от Майлиха не отлипать все время пути и немного после. Принц блеснул своими демонскими глазами, забрал у явившегося скелета мешок и стиснул камень.