Deep slowly sky

Акира окинул его быстрым взглядом, натягивая толстовку через голову, однако растрепанные высветленные волосы, торчащие из-под одеяла, снова приковывали внимание. Застегнув пуговицу и молнию джинсов, мужчина собирался отвернуться, но Мацумото начал ворочаться во сне и в итоге лежал теперь на подушке самого Рея, обхватывая ее руками. Акира только вздохнул и отошел к креслу, куда накануне вечером вместе с одеждой бросал телефон. ― Ты уходишь? ― его слишком хриплый и тихий голос с утра застал блондина врасплох, но не заставил растеряться, и Рейта небрежно сунул мобильный в передний карман джинсов. ― Акира… ― снова позвал его Таканори, и одеяло зашуршало. Парень поднимался. ― Ухожу. Мужчина все же развернулся к нему лицом, оправляя приталенную резинку легкой толстовки, а брови Таки слегка сдвинулись к переносице, делая сонное лицо озадаченным. ― Куда? ― младший свесил ноги с дивана, но тут же оторвал ступни от пола ― ламинат, скорее всего, был холодным. Акира смотрел на него около десяти секунд, будто бы колеблясь, а после покинул комнату, напоследок кинув сухое «Неважно». На кухне он открыл новую бутылку газировки. Дверь холодильника была распахнута, и от этого Сузуки тоже испытывал легкую прохладу, окутывающую тело, несмотря на то, что он был в одежде. Делая жадные большие глотки ледяной воды, мужчина слышал, как по коридору прошли. Совсем тихо, почти бесшумно и медленно. Он знал, что Така наверняка стоит у дверного проема, или, может быть, вошел в кухню. Но не спешил поворачиваться. ― Мне предложили очередной небольшой заработок, ― выдохнул он, закрывая крышку пластиковой бутылки и ставя последнюю на боковую полку холодильника. ― Я не говорил, но время от времени через знакомых ко мне обращаются с проблемами, касающимися работы автомеханика, ― закончил он и только после этого развернулся лицом к Мацумото. Тот стоял перед ним одетый наспех в то, что попалось под руку. Мятая серая футболка, едва ли не сползающая с плеча, наскоро надетые спортивные штаны, и он переминался с ноги на ногу на холодном полу. ― Вот как… ― Така медленно кивнул и отчего-то поджал губы. ― Надолго ты? ― Я не знаю, ― Акира обошел его стороной, проходя в прихожую, а после добавил: ― Ты все равно уже будешь здесь, когда я вернусь. ― Я не пойду на занятия сегодня. Сузуки обернулся через плечо, вскинув бровь, а после мотнул головой. Он ничего не ответил, только натянул кеды и еще раз перед зеркалом взъерошил волосы одной рукой. ― Почему ты делаешь вид… как будто ничего не произошло, ― выдавил из себя Таканори, стоя все на том же месте и не подходя к Акире ближе ни на шаг. Блондин замер на пару секунд перед закрытой дверью, так и не взявшись за металлическую ручку. А что произошло? Ночь, проведенная вместе, и только. Акира помнил каждый стон Мацумото, каждый его взгляд, каждый изгиб тела и особенно яркими были объятия. Он не прекращал ощущать, как отчаянно Така сжимает его в кольце рук, даже тогда, когда сам младший заснул. Разве этого не было раньше? ― Или скажешь, что ничего не было? ― в голосе Таканори слышалась ирония, но не насмешливая, а какая-то апатичная. ― Брось, Акира… это глупо. Глупо так говорить. ― Я не говорил. ― Возразил Сузуки, но не развернулся к Руки снова. Так и стоял спиной, держась за медленно нагревающуюся металлическую ручку двери. ― Не задерживайся. И после послышались удаляющиеся в сторону комнаты шаги. Акира обернулся, но в коридоре младшего не застал. *** Голова не могла болеть от выпитого вчера ― он не пил много, но, тем не менее, виски пульсировали, а внутри черепной коробки как будто происходил настоящий шторм. Юу кое-как приподнялся на локтях, упираясь ими в постель, и постарался разглядеть то, что окружало его. Привычная комната, серый свет от окна, а в зеркальных дверях шкафа-купе отражался он сам ― лохматый и хмурый, сморщившийся от раздражающей боли в голове и вида самого себя. И что произошло вчера, что сейчас он лежит в своей постели? Широяма отчетливо помнил весь вечер. И бар, и прогулку до своего дома, и выпивку, а взгляд Койю с некой ленцой из-под стекол очков так и засел в сознании. Он целовал его. Опрокинул лопатками на диван и долго насиловал губы несопротивляющегося бармена своими. Слабо мотнув головой, когда воспоминания оборвались какой-то темнотой и неясностью, брюнет шикнул от боли, на этот раз в затылке, и снова опустился на подушки. В комнате стояла абсолютная тишина. Форточка была закрыта, и шум улицы внутрь не проникал, а посторонних звуков, кажется, не было. Аой напряг слух в надежде услышать хотя бы свое дыхание интереса ради, но вместо этого отчетливо уловил звук льющейся воды. И вот его уже снова не слышно. Юу снова нехотя оторвал голову от подушки, но звуки душа явно больше ниоткуда не доносились. ― О, доброе утро. Бодрое, но насмешливое приветствие прозвучало сразу после того, как щелкнул дверной замок ― Койю открыл дверь в комнату. ― Хотел уйти, пока ты не проснулся. Но-о… ― рыжий передернул плечами, и в глаза Юу только сейчас бросилось то, что Шима стоял перед ним в одних джинсах, ― не смог не воспользоваться душем, ― парень растянул губы в извиняющейся улыбке. Но Широяма так и продолжал смотреть на него, ничего не говоря: спросонья и с больной головой думать над смыслом слов рыжего не хотелось, однако его присутствие здесь Юу четко осознал. ― Ясно… ― с какой-то искусственной непринужденностью произнес брюнет и снова откинулся на смятые подушки под головой. Сбоку послышалось легкое шуршание, и боковым зрением Аой отметил, что Койю, стоя у кресла, одевается. ― Вчера… что-то произошло? ― осторожно поинтересовался мужчина, поворачивая голову и осматривая стройную полуобнаженную фигуру бармена. ― Что-то произошло? ― хохотнул Уруха. ― Нет, ничего такого, о чем можно было бы беспокоиться на утро, ― улыбнулся он, поправляя очки на переносице, которые только что надел. ― Но мы… ― Юу нахмурился, безуспешно пытаясь вспомнить, чем же закончилось это «мы». ― Мы целовались. А когда переместились в спальню, ты благополучно заснул. Брюнет вскинул брови, а Такашима в ответ на это только снова улыбнулся, заправив выжженную краской прядь за ухо. Он еще раз огляделся вокруг себя и, заметив свою сумку у подножья кресла, поспешил потянуть ее за ремень, а после закинул на плечо. ― Bye-bye, ― на английский манер попрощался он и дружелюбно махнул рукой до сих пор лежавшему Широяме. ― Постой, ― прохрипел Юу, поднимаясь на постели и садясь так, что простынь, которой он был укрыт, сползла до пояса. Он также был обнажен, из чего следовало, что помог ему в этом не кто иной, как Уруха, если только… ― Ты что, готов был к этому? ― склонив голову вбок, Юу изогнул бровь и с тенью непонимания посмотрел на рыжего. ― Я достаточно выпил. И надеюсь, что больше не буду в таком состоянии. ― Замолчав, Койю отвел взгляд в сторону. ― Ты немного выпил, ― возразил Юу. ― Собственно, как и я. ― К чему ты это? ― парень развернулся к Широяме полностью и непонимающе изогнул бровь. Аой перед ним не ухмылялся, не подшучивал, говорил абсолютно серьезно. И Койю впервые видел его без напускных качеств, вполне естественного, в собственной постели с больной головой. ― К тому, что ты хотел меня, ― изрек Юу. ― Иначе как обосновать твое предложение пойти ко мне, ― добавил он более задумчиво, на что Уруха только фыркнул. ― Ты не за того меня принимаешь. Я только хотел персиков. После этих слов он бесшумно, как будто тенью, покинул комнату, а до ушей Широямы долетело едва слышное «Закроешь дверь». Он так и не понял, каких персиков хотел Такашима. *** Все попытки уснуть были тщетны, а заняться было абсолютно нечем. Только мысли о том, что происходит в последнее время, загружали голову Мацумото, не давая ему покоя. Така много думал о том, почему здесь и сейчас он находится в квартире Сузуки Акиры, хорошо это или плохо, хуже ли это, чем то, если бы он оставался в съемной квартире с братом. Чего он добивается, сидя здесь, и что меняется от того, что он полностью изолирует себя ото всего? Ни университета, ни каких-либо других вылазок из дома. Лишь иногда по вечерам с Акирой. И то, местами походов являлись бары и клубы. Таканори тяжело вздохнул, перевернувшись и ложась на спину. С другой стороны, он также ловил себя на мысли, что ему нравится быть подле Сузуки. Проводить с ним время, неважно какое и неважно как. И доказательством тому стала прошедшая ночь. Почему так кардинально поменялось мнение о грубом блондине, Руки предпочел не задумываться. В комнате становилось все темнее. Небо за окном опускалось и из утренне-белого становилось пепельно-серым. Ни весеннего солнца, ни пернатых облаков. И это было «красочным» дополнением к такому же серому настроению Мацумото. Наверняка вот-вот должен был пойти дождь, стрелка часов приближалась к отметке «5», а Акиры до сих пор не было, хотя он ушел утром. Поднявшись, Таканори одним движением смахнул пачку сигарет с диванного подлокотника и отошел к окну. Тяжелые асфальтовые тучи затягивали собой скучающее небо, и они были так похожи на тот дым, который выдыхал Мацумото в приоткрытую форточку. Где-то в районе кухни едва уловимо зазвонил телефон, и Така, обернувшись, прислушался. Мелодия действительно раздавалась совсем слабо, но Мацумото все же затушил сигарету и прошел на источник звука. ― Да, ― телефон он нашел на подоконнике и сразу же поспешил ответить, так как звонившим оказался Рейта. ― В первом выдвижном ящике стола мои документы, ― без интонации вещал мужчина. ― Паспорт и водительские права, мне нужны они, ― он говорил тихо и будто бы устало. Така крепче сжал в пальцах телефон. У него ветровка промокла так сильно, что мокрой была даже рубашка под ней. Сырые пряди, беспорядочно спутавшиеся, липли к лицу, с них также стекало за шиворот, и это было не шибко приятно. Над полицейским участком небо продолжало выжимать из себя дождь, а Така стоял перед массивной металлической дверью, мокрый и замерзший. Как будто и не весна. Перед ним сновали люди в форме, немногочисленные, но они были, и Таканори только собирался подойти к одному из них, как его окликнули со стороны правого коридора. ― Мацумото-сан? ― мужчина-полицейский перед ним не отличался строгостью своего вида, и это более-менее успокоило Таку, который до сих пор не знал, для чего здесь Акира и что с ним случилось. Он кивнул брюнету, позвавшему его, и прошел за ним следом, когда тот развернулся. ― Кем вы приходитесь Сузуки Акире? ― спросил низкорослый мужчина, который до этого шагал впереди, а теперь приоткрыл дверь, пропуская блондина вперед. ― Мы… я друг, ― помолчав, произнес Руки, но тут же замолк снова. ― Что за… Акира? ― парень тревожно вскинул брови, наскоро вытаскивая необходимые Сузуки документы из кармана промокшей сумки. Сидящий на стуле блондин только одарил его тяжелым взглядом и, глубоко вздохнув, протянул руку, куда Така вложил и паспорт, и права. Лишь когда блондин процедил скупую благодарность, Таканори скользнул взглядом по нему самому: сырая куртка сбоку была в грязи, разодраны на коленях джинсы, лохмотья которых явно были запачканы кровью. ― Вы можете идти, Мацумото-сан, ― обратился к нему полицейский. ― Что произошло? ― пропустив его слова мимо ушей, произнес парень. ― Почему его держат здесь? ― он обращался сейчас к мужчине рядом с собой, но тот только устало вздохнул и повторил свои недавние слова, а после добавил: ― Господина Сузуки не освободят, пока не составлены необходимые документы, не написан протокол и не выплачен штраф. Вам нет смысла дожидаться его сейчас. ― Иди домой, ― вздохнул Акира, откинувшись на спинку стула и потянувшись к карману джинсов за пачкой сигарет. ― Я все объясню потом, ― добавил он тише, а Така поджал губы. Холодный свет участковых ламп освещал Сузуки со всех сторон: его, казалось бы, расслабленную фигуру, которая все равно была напряжена, испачканную дорожной грязью одежду; отстраненный взгляд усталых карих глаз Таканори видел тоже. И от всего этого зрелища совсем не хотелось ехать домой, напротив ― он чувствовал, что должен остаться подле Акиры и никуда не уходить, пока эти непонятные ему дела не решатся. ― Езжай домой, ― повторил Сузуки, и полицейский рядом кивнул. Така с минуту молча смотрел на блондина возле допросного стола, и сделал шаг назад лишь тогда, когда мужчина открыл ему дверь, указывая на выход. Ему казалось, что прошла целая вечность с того момента, как он попал сюда по дороге домой. За окном уже стемнело, и было ощущение, как будто в городе уже ночь, а не глубокий вечер. Дождь все так же продолжал стучать в окно крупными каплями, и Акира, смотря на это, устало размял шею. У него болели плечи и колени, а еще раскалывалась голова. Места, где была содрана кожа, жгло и саднило, но Сузуки терпел эту пустяковую боль, возникающую при каждом шаге. ― Все? ― он сразу же обернулся через плечо, как только услышал знакомый голос, который звал его по имени уже несколько раз за сегодняшний день. Така, конечно. ― Ты как? ― младший блондин незамедлительно поднялся со своего места еще тогда, когда Акира только показался в холле. Под внимательным взглядом дежурного за стойкой Таканори моментально оказался подле блондина. ― Да. Все хорошо. ― Отмахнулся Сузуки, но вздрогнул, когда ощутил ледяные пальцы на своем запястье. ― Поехали домой, ― добавил он тише, заверяюще кивнув Мацумото, мол, и вправду волноваться не за что. Только во взгляде Таки по-прежнему заседали тревога и легкое недоверие, он крайне редко видел такого Акиру, и поэтому беспокоился сейчас. Тот блондин, что смотрит на все свысока, давно потерялся в памяти Мацумото, и сейчас парень отчетливо ощущал состояние Рейты. Ощущал, но понять не мог. Шум дождя уже не нарастал с каждой секундой, а ровная стена монотонно и неустанно поливала не спящий Токио. Тяжелая дверь бесшумно закрылась за спинами двух парней, вышедших на крыльцо, и только тогда Акира позволил себе устало выдохнуть. Таканори шмыгнул носом, неспешно вытащив из кармана пачку сигарет. ― Может, не стоит возвращаться на твоем байке, ― пробормотал парень, протягивая Акире сигарету, но тот мотнул головой, отказавшись. ― До сих пор дождь, да и ты… ― Поедем на метро, ― оборвал его Сузуки, на что Мацумото только кивнул. Младший медленно курил, а пальцы, державшие сигарету, отчего-то дрожали. Он втягивал в легкие горький табачный дым и его же выдыхал в черное однотонное небо. Рей рядом молчал. ― Что произошло, Акира? ― стряхнув пепел на мокрую ступеньку, спросил Мацумото и на секунду скосил взгляд в сторону блондина. Мужчина рассматривал освященную тусклыми фонарями улицу, следил взглядом за пробегающими машинами и прислушивался к тому, как шелестят от дождя листья деревьев по бокам от полицейского участка. ― Он не успел обогнать. По встречной линии из-за поворота выехала другая машина, и ему кое-как нужно было вернуться в свой ряд. Выбора не оставалось, и я вывернул на тротуар, ― выложил он так же отстраненно и незаинтересованно. Но Така чувствовал, что Сузуки, скорее всего, переживает. ― Нечасто такое встретишь, ― только и ответил он, Акира кивнул. ― Пойдем на станцию, ― выдохнул Сузуки, и только Таканори собирался ему ответить, как его руку мужчина перехватил за запястье, поднося к своим губам сигарету и медленно затягиваясь. ― Спасибо, ― с тенью усмешки произнес блондин и, отпустив руку Мацумото, спустился из-под бетонного навеса по лестнице. Оба тут же попали под дождь, поэтому постарались идти быстрее. *** ― Много тебе пришлось заплатить? ― молния медленно вжикнула, и дышать стало легче, когда отяжелевшая насквозь мокрая ветровка с плеч медленно съехала на пол. ― Больше, чем заработал сегодня, ― упираться руками в стену было не очень удобно: пальцы замерзли и совсем не слушались, ладони хотелось скорее разогреть. ― Тебе надо… ссадины обработать, ― легкий теплый выдох все-таки долетел до мужчины, оседая на влажных холодных щеках, и он склонился чуть ниже. ― Потом. Акира чувствовал, как задрожало тело младшего парня перед ним, когда ледяные ладони заскользили по спине, которая была сравнительно теплей, чем замерзшие руки, под промокшей клетчатой рубашкой. В темноте коридора ни одного движения не было видно, а взглядов ― тем более. Поэтому Сузуки по теплым выдохам нашел замерзшие подрагивающие губы и накрыл их своими. Шуршание, легкое позвякивание металлических молний и клепок, и кожаная куртка Рея с характерным шумом упала на пол. Он был теплый. Несмотря на ливень, он был теплый, Така чувствовал это, когда прикоснулся ладонями к плечам, скрытым тонкой тканью толстовки. Грудь Акиры, как и всегда, была горячей, только вздымалась не так, как при обычных условиях. Блондин дышал тяжелее, изредка отрываясь от губ Мацумото. ― Ты устал, ― почти шепотом произнес Таканори, когда Сузуки в очередной раз отстранился от его губ. Холодные ладони скользнули на щеки мужчины, а пальцы ловко заправили податливые влажные пряди волос назад. ― Есть немного, ― согласился он. А Така замолчал, бездумно отведя взгляд в сторону. Там была такая же темнота, как и везде, единственным видимым объектом оставалось окно кухни напротив и все, что находилось вблизи. Он ощущал руки Акиры на своем теле, ловил его дыхание, но по-прежнему не чувствовал того, что дает Сузуки какое-то облегчение, хотя отчего-то это хотелось сделать. Мацумото глубоко вздохнул и только крепче обнял мужчину перед собой, прижимаясь губами к изгибу теплой шеи блондина. От него пахло дождем, сигаретами и автомобилями. Может быть, каким-то маслом. Очередным глубоким вдохом Така заполнил свои легкие этим запахом и, прикрыв глаза, уткнулся носом во влажные волосы Сузуки. ― Не включай свет. ― И свет в квартире за весь вечер и всю дождливую ночь ни разу не включался.