Deep slowly sky

В квартире было холодно и пахло сигаретами слишком сильно. А еще непривычно тихо, как будто никого не было. Сузуки привык к тому, что попугаи с утра до вечера что-то ему рассказывали, а еще он привык к тому, что кто-то постоянно звал его по имени из-за любых мелочей. Не хочет ли Акира есть, во сколько Акира ляжет спать, когда Акира вернется. Снова Акира, Акира и Акира. Попугаи молчали, когда клетка ночью была накрыта светонепроницаемой тканью, а Таканори просто не было. Блондин уже давил рвотный рефлекс через две затяжки — он умело скурил полпачки за те полтора часа, что находился дома. Дым, казалось, в горле застрял, врос в трахею, заполнил легкие так, что в них не осталось места. Сузуки в очередной раз выдохнул и разбавил никотин не менее горьким пивом, двумя большими глотками, этого достаточно. Он включил телевизор на стене перед диваном, а сам сидел на кухне, но музыкальный канал не создавал ощущения того, что дома еще кто-то есть. Только говорил назло, мол, ты слышишь только меня и никого больше. Акира открыл балкон, но ночью было слишком холодно, чтобы там стоять. Он слышал центральную дорогу где-то за следующим кварталом и, опять же, ничего более. Ни соседей, ни машин под окнами. Кажется, этажом выше или ниже изредка мяукал кот. Ему тоже не спалось. Швырнув непотушенный окурок вниз на асфальт, мужчина нервным движением достал телефон из кармана брюк. Сколько раз он позвонил ему? Он не знал, не считал, наверное; а абонент до сих пор был вне зоны действия сети. Может быть, у него просто села трубка. Ведь было бы слишком глупо выключать телефон и игнорировать звонки Сузуки. Электронный женский голос повторил все то же самое, что и час, и два назад. Блондин подкурил новую сигарету и вышел с балкона, в комнате было значительно теплее. Телефон, обладателю которого не отвечали, полетел на расправленный диван, и Акира упал на спину рядом. Курить больше не хотелось, а сигарета продолжала тлеть между пальцев. Мужчина даже усмехнулся сам себе — и какого черта происходило? Почему Руки сейчас не здесь и почему у него не получалось с ним связаться? Первые фонари уже начали погасать, когда на улице стало светлеть. Таканори бездумно наблюдал за этим, опираясь о чугунный поручень крыльца подъезда, и медленно растягивал последнюю из выброшенной пачки сигарету. Город все равно еще казался мертвым; не спящим, а именно неживым. До сих пор чувствовалась ночная прохлада, и в хлопковой рубашке Мацумото было отнюдь не тепло. Скурив сигарету до фильтра, Така выкинул ее за крыльцо и, вздохнув полной грудью, все-таки открыл дверь подъезда. Внутри было сумеречно — свет до сих пор никто не включал, а в небольшие окна под потолками лестничных пролетов совсем слабо заглядывали куски светлеющего неба. Кнопка звонка вдавилась легко, даже несколько раз, но открывать не спешили, и за дверью была тишина. Только спустя три или четыре минуты Мацумото услышал едва уловимое шарканье, а потом медленные щелчки замка. — Мацумото? — Извини… привет, Ютака, — замялся парень, видя растрепанного и явно не проснувшегося хозяина квартиры. Брюнет стоял перед ним в пижамных полосатых штанах и какой-то растянутой заляпанной майке. Он щурился и, видимо, не до конца понимал: снится ему приход сокурсника или на самом деле Таканори стоит на пороге его квартиры. — Который час?.. — пробормотал Уке, потирая затылок и не намереваясь пускать гостя внутрь. — Почти пять, — вздохнул Мацумото, неловко топчась на месте. — Мне дико неудобно, но… можно к тебе? — Ко мне? — все еще не понимая ситуации, Ютака отошел в сторону, пропуская Таку в прихожую. — В чем дело? — протерев глаза, парень отогнал подошедшую и начавшую принюхиваться собаку. — Просто мне некуда идти сейчас, — помолчав, произнес Таканори. — Извини, я не нашел другого варианта, поэтому… — блондин вздохнул, — поэтому я здесь. — Мацумото, ты это… извини, но все утром, ладно? Я лег пару часов назад. — Разрешаешь? — Ложись в гостиной, — брюнет кивнул куда-то за свою спину и подтолкнул парня в сторону. — Что с тобой? Ты ледяной, — невнятно пробормотал он, чувствуя, что Руки перед ним слабо знобит и он то и дело передергивает плечами от холода. — Сколько ты прошатался на улице? — Около четырех часов. Может, чуть меньше, — скидывая с себя обувь, Таканори прошел по памяти в гостиную, Уке прошаркал за ним. — Плед на кресле, а… — Спасибо, — коротко поблагодарил парень, кивая. — Я справлюсь тут. Прости, что разбудил тебя, — снова извинился он, топчась на месте и оглядываясь по сторонам. Ни одного из питомцев Ютаки поблизости не было видно, и Руки, вздохнув, присел на край дивана. — Спокойной ночи, — зевая и смотря на часы, пробормотал брюнет, а потом усмехнулся сам себе — спать оставалось меньше трех часов. Как только хозяин квартиры удалился, Таканори облегченно выдохнул и, не думая больше ни о чем, откинулся на спину. Ему не нужен был плед, спать он все равно не собирался. Хотелось только чтобы быстрее согрелись руки, а голову покинули все мысли о прошедшем вечере. Но как назло голос Сузуки, как будто записанный на пленку, звучал в голове, раз за разом повторяя то, что Мацумото не хотел слышать и помнить. На улице уже окончательно рассвело, а заснуть не удавалось. Таканори только бездумно смотрел в пустой серый потолок и изредка закрывал глаза, когда надеялся, что сон все-таки придет. Периодически он брал в руку телефон, уже по инерции, но мертвый экран каждый раз напоминал о том, что батарея разрядилась полностью еще ночью. Звонил ли ему Акира? Така прикрыл глаза, стараясь представить, чем сейчас мог заниматься блондин, но сознание никак не хотело рисовать беспокойство Сузуки. Оно могло подкинуть идею о продолжении вечера в клубе, а могло сказать, что Акира давно спит или, может, пьет пиво перед телевизором. Что ему еще делать? — спрашивал себя Мацумото. В очередной раз глубоко вздохнув, парень перевернулся набок, прислоняясь лбом к мягкой спинке дивана и прижимая к себе колени. Жестковатая обивка пахла собакой и, кажется, была в шерсти. Только в силу усталости Таканори не обращал на это внимания. Блондин закрыл лицо ладонью, прячась от утреннего света, но даже искусственные сумерки не наводили хотя бы дремоту. Уже ближе к восьми часам Руки слышал, как в другой комнате заговорили попугаи. Это было очень похоже на квартиру Сузуки. Просыпающиеся кирпичные многоэтажки обливались утренним солнечным светом медленно, и серая тень раннего утра медленно сползала вниз на асфальт, уступая место начавшемуся дню. Таканори без интереса смотрел в окно, за которым небо сегодня раскинулось без единого облака, а слабо подрагивающие ветки и листья деревьев под окнами говорили о том, что без ветра не обойдется. — Извини, что так вышло, — произнес Мацумото, скользя пальцами по кружке, которую держал в руках, и на секунду скользнув взглядом по рыжему чаю в прозрачных стенках. Он уже давно остыл. — Произошло что-то серьезное? — в который раз за утро спросил Уке, прожевывая бутерброд и запивая его молочным кофе. Он смотрел на Таку, но тот даже оборачиваться не хотел: уставился в окно и иногда опускал голову, смотря в свою чашку. — Да нет, — без интонации возразил блондин. — Ну, если бы не произошло, ты бы не заявлялся ко мне в пять утра, верно? — предположил Ютака. Така слабо усмехнулся. — Да ничего особенного, не бери в голову, — повторил он, надеясь, что Уке поймет его и не станет допрашивать. — Если в самом деле что-то серьезное, можешь оставаться еще. — Нет-нет, спасибо, — все еще бездумно смотря в окно, помотал головой Така. — Я думаю уехать обратно в Осаку, — добавил он, разворачиваясь лицом к брюнету и нехотя допивая остатки холодного чая в своей кружке. — Поступлю там, буду учиться. — В Осаке? — Уке вскинул брови. — Но зачем тогда ехал сюда, если там тоже есть достойные учебные заведения? — Хотелось в столицу, — вяло улыбнулся парень, вспоминая начало своей столичной жизни в съемной квартире брата. — Вот как… Хотя там дом и родители, наверное, будет удобней, — положительно закивал Юта, но тут же замолчал. Для возвращения домой был нужен веский повод, а Таканори так ничего и не сказал, постоянно отмахиваясь от любых вопросов. В чем было дело? По сути, ему не должно было быть интересно, но верх брало человеческое любопытство: он знал этого парня все то время, что учится в университете, но никогда не замечал за ним никакой проблемности, как за многими студентами. Просто кто-то был успешным обучающимся, а у кого-то постоянно что-то случалось. Така на его слова ответил слабым кивком и отставил пустую чашку от себя на стол. — Ну и когда собираешься ехать? — пытаясь разрядить обстановку, в которой молчание, казалось, наэлектризовывалось, спросил Ютака более бодро. — Не знаю. В ближайшие дни. — А что с университетом? — Посмотрим, — буркнул Така, поднимаясь из-за стола. — Все решаемо, не волнуйся. — Я бы не советовал тебе торопиться, — собирая посуду со стола и стоя к Мацумото спиной, высказал свое мнение Уке. — Я не знаю, что там у тебя произошло, но все может поменяться. Нет? — он обернулся через плечо, Таканори мотнул головой, не смотря на него. — Просто подумай об этом, — парень сгрузил тарелки и чашки в раковину. — Если заберешь документы, тебя навряд ли восстановят снова, — пожал плечами он, заглядывая в глаза Руки. — Переезд домой — это хорошо, безусловно, но… просто подумай, — повторил он и, похлопав Таку по плечу, вышел из кухни. Вздохнув, Мацумото бездумно поднял взгляд туда, где только что стоял Уке, но вместо сокурсника увидел только того самого кота, который отирался вокруг Ютаки в первый приход Руки сюда. Животное было большим и черным, лезло лапами на обеденный стол, и никто не следил за этим. — Сегодня ты идешь на занятия? — послышался голос Ютаки из комнаты. — Нет. Он ответил категорически: был уверен в том, что встретит в университете Юу, на сто процентов. А после произошедшего общаться с братом не то чтобы не хотелось, а Таке казалось, что он даже видеть его не сможет. Ухмылку на осточертевших полных губах, насмешливый прищур надоевших глаз и по-деловому скрещенные на груди ненавистные руки. Мацумото даже почувствовал, как мурашки потоком ледяной воды обрушились на спину, заставив тело вздрогнуть. — А куда ты пойдешь? — Уке выглянул из-за дверного проема, растрепанный и вопрошающий. — Найду куда, наверное, — не глядя на него пробормотал Така. Полураздетый брюнет только озадаченно посмотрел на него с полминуты и, не получив более никакой реакции, удалился обратно в комнату. Таканори поморщился и опустил голову, когда почувствовал неприятные острые когти на своей ноге, вцепляющиеся в штанину. *** Акира привалился спиной к штыковой ограде возле корпуса университета и шумным выдохом выпустил дым хаотичными клубами, тут же уносящимися порывами теплого ветра. До начала первой пары оставалось считанных пять минут, а среди прошедших на территорию учебного заведения Таканори не было. Сузуки стоял тут уже около получаса, куря сигарету за сигаретой и равнодушно рассматривая студентов вокруг. Он не мог его упустить из виду: внешность Мацумото за прошедшее время основательно засела в голове, его образ как будто отпечатался на сетчатке глаза, Акира всегда помнил его, даже мелочи в нем. Слишком привык, наверное. Солнце не прикрывалось облаками и от этого слепило глаза, и только лишь благодаря ветру не было жарко так, как могло бы быть. Студентов приходило все меньше: добегали оставшиеся единицы, кто-то тоже докуривал и заходил внутрь, а Сузуки все стоял. Затянувшись напоследок, блондин бросил окурок на асфальт, вдавливая его носком кеда. Смятая бумага и растоптанный почерневший фильтр распластались на земле под ногами мужчины, и Акира, еще пару секунд смотря на это, поднял голову. Он надеялся увидеть знакомую походку по тротуару от станции, но никого похожего на Таку поблизости не было. Блондин еще раз вздохнул, суя руки в карманы джинсов. Не думая о том, что Таканори может просто не прийти, Рейта совсем потерял счет времени, как будто просто вбив себе в голову, что должен дождаться. Опомнился он лишь тогда, когда все-таки прекратил прокручивать в памяти вчерашний день и окинул взглядом пустой двор университета за своей спиной. По узким дорожкам из бетонных плит к корпусу никто не шел тоже, и это только удручало. Он еще раз набрал номер Мацумото, однако трубка ответила все тем же холодным электронным голосом, слышать который Акира уже не мог — бесился. Для него было странно то, что он пытается найти встречи с Руки так усиленно и стремительно. Желание падать в ноги отсутствовало, но мысль о том, что Мацумото все не так понял, выводила Сузуки из себя. Так или иначе, Таканори должен был появиться у него — в квартире Акиры остались все его вещи. Блондин вздохнул полной грудью, все же отслоняясь от ограды, и, надев шлем, перекинул ногу через сиденье рядом стоявшего байка. Мотор заревел моментально и Сузуки сорвался с места, оставляя после себя клубы задымленности, медленно растворяющиеся в воздухе. Он бы уже не узнал и не увидел, как по тротуару от станции Таканори неспешно, но уверенно направлялся к основному корпусу. В ночном клубе как всегда гремела музыка. Прожекторы, светящиеся цветные диски, мелькавшие по стенам, густой дым в воздухе и тесные толпы что в баре, что на танцполе. Сузуки осматривался и никого не находил. Перспектива наткнуться на Юу, Окаву или кого-то из их окружения была ему безразлична, он просто хотел проверить это место, хотя на девяносто девять процентов сомневался в том, что Таканори тут появится. На улице среди курящих тоже никого не было. Один раз ему показалось, что низкий блондин стоял в компании двух ребят повыше, но это оказался совсем другой человек. Мужчина усмехнулся, даже, скорее, посмеялся над самим собой: искать Таканори тут было бессмысленно, как и искать его вообще. Все равно что иголку в стогу сена. Да и был ли смысл в поиске как таковом? Акира и сам не знал, почему должен увидеть его. Ведь он навряд ли скажет ему что-то новое, да и Мацумото теперь навряд ли поверит. Сузуки втянул легкими прохладный вечерний воздух и устало запрокинул голову. Так шум вокруг отходил на второй план, а небо над ним заставляло смотреть только в себя. Акира любил так делать. Глубокое и черное, со слабым отблеском городских огней, искусственная подсветка. *** Вечернее небо без единой звезды раскинулось над знакомыми крышами кирпичных многоэтажек. Глухой рыжий свет старого фонаря возле дома мешал смотреть вверх, мешал разглядеть окна, но было видно, что свет выключен и с этой стороны тоже. Таканори уже обошел здание и проверил, горит ли свет в окнах комнаты и балкона — и там было темно. Точно так же, как и здесь, со стороны кухни. Он догадывался, что вечером Акира наверняка пойдет в какой-нибудь клуб или бар и дома его не будет. Отличная возможность, чтобы забрать свои вещи и отдать ключи от квартиры — спрятать под ковриком. Почему-то он ни разу не задумался о том, правильно или неправильно он поступает. Действия совершались на автомате, что днем, когда он сидел возле дверей кабинета декана, а потом забирал свои документы, что сейчас, когда он отворял дверь подъезда и проходил внутрь. Мысль о том, что Сузуки может быть дома, поначалу пугала его, но после Таканори просто внушил себе, что ничего страшного в этом нет. Мол, даже если Акира там, они просто поговорят и так же разойдутся. Да, скорее всего, именно так. Вздохнув и немного потоптавшись на коврике возле двери, Мацумото все же открыл дверь своим ключом, и та с легким скрипом поддалась, пропуская внутрь.