Когда все закончится...

Серсея Ланнистер — принцесса. И хотя бы за это Эшара должна её ненавидеть, но как-то совсем не выходит. Ей эту роскошную, блистающую великолепием своей ослепительной красоты и дорогих украшений, молодую женщину жаль. Жаль, несмотря на все попытки принцессы казаться сильной и наслаждающейся жизнью, несмотря на излишне высоко вздернутый подбородок, на презрение в изумрудном взгляде, на едкие фразочки, полные яда, на гордо расставленные плечи и высокомерие, что бьёт через край. Носить маску Эшара тоже умеет и знает, каково это крошиться под тонкой шёлковой тканью на маленькие кусочки, стараясь, чтобы никто не видел. Отсюда и жалость вместо ожидаемой ненависти. — Почему ты такая нерасторопная? — зло бросает Серсея в очередной раз, брезгливо морщась при появлении фрейлины. Если бы Эшара считала каждую её придирку, она наверняка бы сбилась со счету, но у неё и другие дела есть. Ей, можно сказать, все равно. Эшара опускает взгляд — так надо. — Простите, Ваше Высочество, — говорит негромко. Серсея презрительно кривит губы в ядовитой ухмылке. Такие не появляются на лицах счастливых людей (если те не Оберин), Эшара знает. — Глупая курица, — выплевывает Ланнистер, что теперь вполне обоснованно рядится в цвета дома Таргариенов. И кто-то из фрейлин, скорее всего, Мина Тирелл тихонько фыркает, едва сдерживая смех. Эшара неглупая, в этом и вся беда — Серсее не удаётся вывести её из себя или найти хоть какую-то дельную причину, чтобы отправить девушку домой. Дейн не нарывается на конфликт, не грубит, не спорит, даже не пытается возразить — знает своё место. Не она должна быть здесь, а принцесса Элия. Именно её в качестве своей фрейлины затребовала Серсея, как и других девушек из девяти великих домов Вестероса. Но Элия слишком больна, поэтому Мартеллы с вежливыми извинениями прислали новоиспечённой драконьей принцессе Эшару. Та этого оскорбления так и не простила, хотя ненавидеть фрейлину ей нужно вовсе не за это. — Почему ты не извиняешься? — не успокаивается Серсея. Несчастные люди всегда пытаются причинить боль другим, а Ланнистер несчастна, как бы не старалась это скрыть. Как бы ярко не сверкали её глаза, как бы не была соблазнительна улыбка. Эшара видит её, раненное животное, скалящее на всех зубы, но боящееся показать кому-то свою слабость. Раны от безответной любви незаметны, но боли никто не отменял. — Почему же ты не извиняешься за то, что ты глупая курица, Эшара Дейн? — Мина хихикает, поддерживая свою принцессу. — Ты же так любишь извиняться, а потом опять все портить своей неуклюжестью! Эшара хочет улыбнуться, думая, что нежная и милая Элия не смогла бы жить в Королевской Гавани. Эшару она научила терпению, а Оберин — жалить. — Почему ты молчишь? Не согласна с тем, что ты курица? Молчит, потому что не знает, что сказать. К счастью, от необходимости ответа дорнийку спасает принц Рейегар. Как в песнях, думает Эшара и закусывает губу, чтобы не смеяться. Песни всегда слишком лживы. — Доброе утро, леди, — тепло улыбается одновременно всем и в то же время никому принц. И дамы, вежливо отвечая на его приветствие «Доброе утро, Ваше Высочество», спешно удаляются из покоев, оставляя супругов наедине. Лианна Старк выходит последней, с трудом сдержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. — Гадюка, — бурчит она себе под нос слишком громко и гневно. — Ядовитая гадюка! Эшара качает головой. — Нет, она львица, — говорит она. — Златогривая, свирепая львица. Лианна хмурится в ответ и смотрит на неё немигающим, пристальным взглядом. — Глупая ты, Эшара. Сколько ты можешь терпеть подобное обращение? Она оскорбляет тебя каждый день, а ты молчишь? Может, хватит? Ты должна ей показать её место! — Её место подле принца, который когда-нибудь, если позволят Боги, станет королём, — возражает Эшара. — И она его знает. Старк упрямо встряхивает волосами и даже ударяет ногой по полу от негодования прежде, чем уйти. — Нет, никогда мне тебя не понять, Дейн! Тебе давно пора раздавить эту дрянь, а ты… Эшара улыбается ей вслед. В этой истории ядовитая змея не Серсея, что кричит сейчас за дверью на мужа и, быть может, даже бросается на него с кулаками (в прошлый раз принц покинул покои жены с кровью на правой щеке, царапины до сих пор не зажили) или бьется в его объятиях, рыдая. Серсея несчастна, и Эшара видит это, как никто другой, ведь она знает, каково это любить Рейегара, а в отличие от принцессы и то, каково быть любимой им.