* * *
— Ты уверена? — Артур бросил быстрый взгляд на женщину, вольготно расположившуюся на троне, и продолжил ходить взад-вперед. — Более чем. Я прекрасно знаю границу своих возможностей, и твоя просьба находится далеко за ее пределами. — Ты даже не пыталась! — Артур! С магией нельзя шутить! Одно неверное заклинание, и ты лишишься жены навсегда. Может, она и не умрет, но превратится в лошадь или в крольчиху. И даже если я проведу обряд правильно, моих сил не хватит, чтобы сотворить новую жизнь. — Тогда чьих хватит? Я вызову из леса друидов, отправлю рыцарей по всем деревням, чтобы они привели ко мне магов и ведьм, каких только смогут найти. — Это не поможет. — Я рад, что ты на моей стороне, Моргана. Артур остановился у большого круглого стола, занимавшего почти все пространство зала, и с силой пнул крепкий дубовый стул. Тот отлетел в сторону, а Артур застонал от боли и ударил кулаком о стол. — Я знаю, что в этом мире существует магия, способная дать мне ребенка. Я сам был рожден с ее помощью… — И вспомни, что случилось! — в сердцах перебила его Моргана. — Твоя мать отдала жизнь за тебя. — Уверен, можно как-то обойти это условие. — Нет. Это незыблемый закон магии: жизнь — за жизнь. Разве ты хочешь потерять Гвен? Артур подошел ближе к трону и окинул сестру долгим тяжелым взглядом. — Нет, — наконец признал он. — Конечно, я не хочу потерять Гвен. Но если существует хоть малейший шанс, что магия поможет мне стать отцом без такой жертвы, я… — он сглотнул и шумно втянул в себя воздух, — я сделаю все. Моргана помотала головой и протянула руку, чтобы Артур сжал ее. Она как никто знала брата, знала, как он хочет наследника, и просто не могла не помочь, не попытаться… Артур рассчитывал на нее больше, чем на кого бы то ни было. — Я постараюсь узнать что-нибудь, — тихо сказала Моргана, гладя его ладонь. — Нам нужен самый сильный маг, который только ходит по этой земле, и я найду его и попытаюсь уговорить помочь. Обряд старой религии мы использовать не будем, но, может, есть другой способ. Артур кивнул и мягко коснулся ладонью ее щеки. Моргана была прекрасна, и Артур дал ей твердое обещание отпустить ее, если она встретит человека, за которым готова будет уйти из Камелота. Своенравная, гордая, сильная, Моргана иногда могла быть очень ранимой. Она слишком любила своего брата, слишком привязалась к Камелоту и уже, кажется, забыла, что когда-то думала обрести свое женское счастье. Артур не навязывал ей женихов, но всегда старался познакомить со всеми достойными рыцарями и гостями из соседних королевств, просто на всякий случай. Когда-то Артуру даже казалось, что он сам мог бы влюбиться в Моргану, но это было до того, как стало известно, что она его сестра. А теперь она была первым человеком, которому он доверял в Камелоте. — Спасибо. — Артур убрал руку и отступил на шаг, глядя ей в глаза. Моргана отвела взгляд. Одно время она уговорила Артура попробовать зачать ребенка с другой женщиной, не с Гвиневрой, и он даже несколько месяцев честно проводил ночи с разными девушками, но ни одна из них не забеременела. Так Артур убедился, что дело в нем самом, а не в Гвиневре, а Гвен пережила не самое простое время, полное косых взглядов и шепотков за спиной. — Ты можешь позволить Гвен родить от кого-то другого, — вдруг сказала Моргана. Артур лишь усмехнулся и расплылся в теплой улыбке. — Я предлагал ей, но она не хочет. Ослушалась даже прямого приказа. — Очень благородно с ее стороны. Я даже знаю еще одного благородного человека, который так же отказался выполнять твой приказ. — Ланселот настоящий рыцарь, и пока Гвиневра моя жена, он не притронется к ней. — Вы просто кучка глупцов! — звонко воскликнула Моргана, стремительно поднялась с трона и, не глядя на Артура, вышла прочь.* * *
Несколько последующих дней Артур почти не видел Моргану. Та пропадала в своих покоях, а после и вовсе уехала из замка в сопровождении лишь нескольких слуг и пары рыцарей. Артур хоть и понимал, что никто не осмелится, да и не сможет, откровенно говоря, причинить вред его сестре, но все равно волновался каждый раз, когда она отлучалась из замка. У Камелота было много врагов, и если уничтожить мага, защищающего Пендрагонов, то появится шанс завоевать королевство. Артур пересказал свой разговор с Морганой Гвиневре. Вместо ответа та крепко обняла его и поцеловала в висок. Она давно смирилась, что у нее с мужем никогда не будет детей, и ей больно было смотреть на страдания Артура. — Почему ты не можешь жить спокойно? — тихо спросила она. — Только тот король силен, у которого есть наследник, — глухо ответил Артур. — Упрямый, — Гвен ласково погладила его по голове. — Ты и так самый лучший король, которого только мог пожелать Камелот. Никто не упрекнет тебя в слабости: ни твои друзья, ни враги. Артур уже много раз слышал от нее подобные речи. Словно заученными фразами, Гвен твердила о его благородстве и силе, но не видела главного. Артур чувствовал, что ему необходим наследник, иначе… иначе что-то пойдет не так. Будто его жизнь, судьба зависела лишь от того, будет у него ребенок или нет. Через несколько лет король Артур Пендрагон может уйти в прошлое так же, как и Утер Пендрагон, а перед тем еще десятки королей, сидевших на троне Камелота и соседних королевств. Кто их помнит теперь? Какие их деяния дошли до сегодняшних дней? Теперь самой большой их заслугой казалось лишь то, что стены замка стояли до сих пор, не разрушенные войнами и временем. Артур не искал славы, но хотел сделать что-то для своих людей, чтобы даже через сотню лет они могли вспомнить добрым словом правящего когда-то короля Артура. В комнату вошла служанка Гвиневры. Извинившись и одарив быстрой улыбкой свою госпожу, она убрала со стола остатки ужина, поинтересовалась, не нужно ли что-нибудь еще, и поспешила выйти. Артур невольно проводил ее взглядом. Эта девушка работала в замке уже несколько месяцев и начала прислуживать Гвиневре, когда пропала Джейн, которая была с королевой с самого первого дня ее правления. Артур хорошо относился к Джейн — простой смешливой девушке из деревни с окраин Камелота, и даже приказал расследовать ее исчезновение, но так ничего и не узнал. Вместо нее назначили другую служанку, затем третью… и только четвертая задержалась надолго. Она оказалась красавицей и умницей, и Артур подозревал, что очень скоро она найдет себе хорошего жениха, и Гвиневре придется искать замену и ей. Гвиневра рассказала Артуру как прошел ее день, но он почти не слушал ее. Погруженный в свои мысли, он лишь рассеянно переспросил ее, согласна ли она попробовать еще раз, если Моргана найдет мага, и, получив утвердительный ответ, удалился в свою спальню.* * *
Моргана провела в дороге десять дней. За это время она объехала почти все королевство, в результате чего привезла с собой пятерых сильных магов и трех ведьм. Их разместили в замке, и, несмотря на заверения Морганы, Артур распорядился приставить к ним дополнительную охрану, хоть и понимал, что особого проку от нее не будет. Даже самые натренированные рыцари ничего не смогут противопоставить магам, но так было спокойнее. Впервые увидев восьмерых сильнейших колдунов Альбиона, Артур едва не пожалел о своем решении. Если эти люди вдруг решат объединиться, то никто и ничто не сможет остановить их. К счастью, маги обычно были отшельниками и сторонились как обычных людей, так и других магов. Моргана тоже заметно нервничала, у нее даже пропал аппетит. — Глупо, — вздохнула она, когда они с Артуром остались наедине. — Среди них нет того, кто смог бы тебе помочь. — Откуда ты знаешь? — Чувствую. Их сила велика, но не безгранична. Но все же… — Моргана замешкалась, словно собиралась сказать что-то важное, но передумала. Артур подбодрил ее, накрыв ладонью ее руку, но Моргана не пожелала продолжать. — Можно устроить соревнования, — предложил Артур. — Достойнейший будет посвящен в мою тайну. — Они не будут соревноваться. Им это ни к чему, не по своей воле они пришли сюда, лишь по моей просьбе, и не намерены оставаться надолго. Некоторые из них так отдалились от жизни, что с трудом вспомнили человеческую речь. Мы поговорим с каждым из них лично, и я решу, подходят они нам или нет. — Справишься? — А куда мне деваться? Против обыкновения Моргана не улыбнулась, а бросила на Артура холодный взгляд. Ей не нравилась эта затея с самого начала, она чувствовала неясную угрозу, исходящую от самого большого желания Артура и даже оттого, как слепо подчинился он своим чувствам. Обычно разумный, в вопросе будущего наследника Артур терял всякую рассудительность и повторял только одно — ему нужен сын. После завтрака в тронном зале начался прием магов. С каждым Моргана разговаривала не меньше часа, просила его совершить небольшое чудо, так или иначе касающееся Артура. В итоге тому пришлось пережить не самые приятные мгновения, когда его превращали то в осла, то в кресло, а то и вовсе заставляли исчезнуть из виду. Артур терпел, но каждый раз сам чувствовал, что сил магов недостаточно на то, чтобы совершить невозможное — не отбирая жизнь одного человека сотворить другую там, где ее быть не должно. Последняя ведьма, на которую Моргана, очевидно, возлагала большие надежды, на самом деле оказалась хороша. Она не стала ни во что превращать Артура, вместо этого она, прошептав несколько слов, заглянула ему в самое сердце и озвучила то, зачем ее вызвали в замок из глухого леса на окраине Камелота. — Я не смогу помочь, — когда надежда уже вспыхнула в душе Артура, сказала ведьма. — Но я знаю человека, в силах которого это сделать. Артур подался вперед, а Моргана, напротив, откинулась на спинку трона. — Говори, — властно приказала она. — Я слышала о колдуне, который живет в старой хижине в лесу. Его сила берет начало в самых основах мироздания, его мощь невозможно описать словами, а его разум может повелевать драконами. Говорят, это самый могущественный маг, когда-либо ходивший по этой земле. Он помогает тем, кто обращается к нему за помощью, не берет платы, но рад простому доброму слову. У него впереди великая судьба, а пока он только набирается сил и мудрости. — Где же он? — спросил Артур, перебив хотевшую что-то сказать Моргану. — Здесь, в вашем королевстве, у стен вашего замка. — Приведи его ко мне! — С удовольствием. Ведьма улыбнулась, Артуру почудилось что-то знакомое в изгибе ее губ и дерзком взгляде синих, слишком молодых для седой старухи глаз. — Мы знакомы? — нерешительно спросил ее Артур. — Сомневаюсь, — ответила ведьма. — Я приведу тебе мага, а ты выполнишь одно мое условие. Рядом шумно выдохнула Моргана. Артур нахмурился и жестом велел ведьме говорить. — Поцелуй меня! — ведьма вытаращила глаза и хрипло рассмеялась. Артур невольно отпрянул в сторону. Испещренное морщинами лицо, больше напоминающее печеное яблоко, безумный блеск в глазах и беззубая улыбка не вызывали никаких других чувств, кроме отвращения. Ведьма не походила даже на любимую бабушку, которую было бы приятно обнять и поцеловать в щеку, она просто была неприятной, отталкивающей, отвратительной… и этому человеку Артур собирался поверить? — Шучу я, шучу, — отсмеявшись, успокоила его ведьма. — Но просьба у меня есть. Обдумай то, что предложит тебе маг, не выгоняй его сразу. Ведь он единственный, кто сможет помочь тебе обрести судьбу. — Хорошо, — согласился Артур. Просьба ведьмы не показалась ему страшной или невыполнимой. Он выслушает мага и обдумает его слова, ведь именно за этим он так долго искал его. — Артур, ты не понимаешь… — предостерегающе начала Моргана, но взглянув на него, лишь махнула рукой. — Он придет вечером, — сказала ведьма. — Маг по имени Эмрис. — Я дождусь его, — пообещал Артур.* * *
Моргана, заручившись поддержкой Гвен, старалась отговорить Артура от встречи с магом Эмрисом, но тот был непреклонен. Так же, как Моргана заверяла его, что ее гложут сплошь плохие предчувствия, он сам чувствовал, что эта встреча должна состояться так или иначе. Само имя «Эмрис» трепетом отдавалось внутри, а на языке оставался приятный привкус, словно от чего-то знакомого с детства, но крепко забытого за сложную взрослую жизнь. Артура влекло к незнакомому пока магу, и он легко принял то, что Эмрис — единственный, кому под силу осуществить его мечту. Решив отвлечься, Артур отослал от себя Моргану и Гвен и занялся государственными делами, срочно собрав Совет и выслушав доклады гонцов с границ Камелота. С соседями Артур всегда старался поддерживать дружественные отношения, но не каждый из них шел навстречу. Так, Ценред по нескольку раз в год грозил Камелоту войной, но ни разу еще не сдержал слово. В его мрачном обветшалом замке вряд ли нашлась бы хотя бы тысяча воинов, когда рыцарей Артура насчитывалось уже несколько десятков сотен. Артура уважали и боялись, и это было верным залогом благополучия Камелота. После Совета Артур отправился на прогулку верхом. Его верный конь чинно вышагивал впереди лошадей верных рыцарей, вызвавшихся составить ему компанию (по приказу Морганы, не иначе). Решив немного поразвлечься, Артур пришпорил коня и, поднимая пыль на высохшей за неделю без дождей дороге, помчался прочь от замка. Рыцари ринулись за ним, но куда там! Даже Ланселот — правая рука Артура, самый верный и благородный человек из всех, кого он знал, и лучший воин Камелота — не смог угнаться за ним. Лихо проскакав до опушки леса, Артур повернул коня обратно и направился к замку, пугая редких путников, бредущих в город. У самых ворот лишь чудом из-под копыт успел выпрыгнуть какой-то мальчишка. Он упал лицом прямо в дорожную пыль, закашлялся и с досадой потер локоть. Артур спешился и помог ему подняться на ноги, успев отметить до невозможности чумазое лицо с царапиной на носу и замечательные оттопыренные уши, лишь немного прикрытые темными волосами. — Цел? — поинтересовался у него Артур и, дождавшись неуверенного кивка, отошел в сторону. Мальчишка покачнулся, но в тот же момент ему на помощь пришел Ланселот. — С-спасибо, — заикаясь, поблагодарил его путник и даже попытался улыбнуться. Артур невольно отметил, что от этого его чумазая физиономия стала чуть симпатичнее. Может, этот крестьянин и не был виноват в том, что оказался под копытами королевского коня. Артур готов был признать, что случившееся — всего лишь недоразумение, и даже распорядиться дать парню небольшой мешок крупы, но передумал. Вместо этого он вновь вскочил на своего коня и, не оглядываясь, направился в замок. Пусть Ланселот развлекает мальчишку, отмывает его, кормит, если хочет. Тот славился чересчур жалостливым отношениям к слабым людям, за что им восхищалась Гвиневра. Впрочем, Гвиневру восхищало в Ланселоте почти все, и Артуру следовало бы ревновать жену к своему лучшему рыцарю, но он никак не мог вызвать в себе это чувство. Гвиневра была его другом, и Артур желал ей счастья едва ли не больше, чем самому себе. Вернувшись в замок, Артур приказал слуге натаскать воды, спешно умылся, отфыркиваясь, окатил плечи и торс, вытерся и переоделся в парадные одежды. Он собирался встретить мага как самого важного гостя. Ужин по его распоряжению вскоре должен был быть готов, и, когда Артур уже начал терять терпение, ему сообщили, что маг прибыл и ожидает в трапезной. Едва не слетев кубарем по лестнице, Артур в кратчайшие сроки добрался до залы и, глубоко вздохнув, вошел внутрь, где ждала его сама судьба. Огромный стол ломился от яств, десятки свечей ярко освещали помещение, напряженная Моргана уже сидела на своем месте, а Гвиневра у окна разговаривала с…. — Что за шутки?! — взревел Артур, глядя, как с его женой мирно беседует тот самый мальчишка-крестьянин, которого его конь едва не затоптал несколько часов назад. — Никаких шуток, братец, — язвительно ответила ему Моргана, — это и есть Эмрис, маг, сильнее которого не видела еще земля. — Этот лопоухий идиот? Артур приблизился к нему и презрительно оглядел с ног до головы. Парень так и не успел полностью отчиститься от дорожной пыли, которой успела пропитаться его одежда. Разве что с его лица исчезла грязь, а царапина на носу чудесным образом затянулась. — Я был уверен, что королю хватит ума не судить о людях только лишь по внешнему виду, мой лорд, — дерзко улыбнулся крестьянин… Эмрис. — А я был уверен, что маг может себя обезопасить от копыт животного, — парировал Артур. — Если бы не магия, то сегодня вы стали бы повинны в смерти человека. Иногда нужно смотреть по сторонам, мой король, и поменьше упиваться собственным величием, — Эмрис слегка склонился в его сторону в полупоклоне и ухмыльнулся. Никто никогда не разговаривал с Артуром в подобном тоне, никто не дерзил ему так откровенно и глупо, никто так открыто не выражал ему свое презрение, никто! В глазах Артура потемнело, он схватил первый попавшийся кубок со стола и швырнул его в мага. В то же мгновение глаза Эмриса вспыхнули золотом, и кубок превратился в букет цветов, который тот весьма неуклюже поймал на лету и преподнес Гвиневре. — Моя королева. — Эмрис склонился и коснулся губами руки Гвен. — Ваша красота превосходит все рассказы, которые мне только довелось слышать. Артур неодобрительно взглянул на зардевшуюся жену и сел за стол, решив прекратить заведомо проигранную перепалку с магом. Тот хоть и казался на вид все тем же мальчишкой, вел себя на удивление нагло и бесцеремонно, вился вокруг Гвен и совсем не замечал Моргану, которая хмуро наблюдала за каждым его действием. — Выгони его, — посоветовала Моргана, — или я превращу его в жабу. — Сомневаюсь, — Артур крепче сжал в руке нож и с силой воткнул его в жареного поросенка. — Он бы не вел себя столь вызывающе, будь он слаб. Я не сомневаюсь в тебе, сестренка, но я совершенно не знаю его способностей. — Пока у него способность только одна — выводить нас с тобой из себя. Артур, прошу, подумай еще раз, пока это возможно. Так ли тебе хочется наследника, чтобы связываться с этим человеком? Он твоя последняя надежда, но ты не знаешь, что у него на уме. Возможно, он хочет захватить королевство, а вместо ритуала зачатия просто убьет вас с Гвен и меня заодно. Как ты можешь быть уверен в нем? Артур внимательно посмотрел на нее и покачал головой. — Не могу, но больше мне ничего не остается. Ты всегда будешь рядом, сможешь контролировать его, наблюдать за каждым его действием. Моргана, ты самая сильная ведьма из всех, кого я знаю, и с каждым днем становишься все сильнее. Если бы у меня было время, я бы подождал еще несколько лет, когда ты постигнешь магию до конца. Моргана фыркнула и закатила глаза, но ее губы тронула улыбка. Между тем за стол вернулись Гвиневра и Эмрис. Судя по всему, они успели найти общий язык и теперь довольно непринужденно обсуждали луговые цветы, росшие недалеко от замка. Оказывается, те обладали целебными свойствами, о которых Гвен захотела узнать побольше. Глядя на Эмриса и свою жену, Артур подумал, что если так пойдет и дальше, то наследника Пендрагонов эти двое сообразят без него. Может, в этом и состоял план Эмриса — очаровать королеву и изжить из Камелота короля? Но вскоре Эмрис легко переключился на разговор с Морганой, которую уже через несколько минут заставил весело смеяться, а после обратил свое внимание на Артура. У Эмриса оказались удивительные синие глаза, чувственные губы и такая солнечная улыбка, что Артур, как ни пытался, не смог долго противостоять ей. Глубокий, но мягкий голос мага обволакивал слух, а его неуемная болтовня увлекала лучше самой занимательной истории. Ужин кончился только к ночи, и Артур лично проводил Эмриса к двери выделенных ему покоев. Все серьезные разговоры решили отложить до утра.* * *
Только обещание, данное Моргане, удержало Артура оттого, чтобы, едва позавтракав, не ринуться на встречу с Эмрисом. Ночь он провел, ворочаясь с боку на бок и вспоминая каждое слово, каждую улыбку молодого мага, и к утру Артур готов был, без опасений, посвятить его в свою проблему и попросить помощи. Первое впечатление оказалось ошибочным, и теперь Эмрис внушал доверие больше, чем любой другой человек. Моргана появилась в тронном зале через час после завтрака. Артур, будучи не в состоянии заниматься делами, нетерпеливо мерил шагами помещение, разглядывая каменную плитку под ногами и выгоняя из зала всех, кому придет в голову туда заглянуть. — Уверен? — коротко спросила Моргана. Артур кивнул и занял свой трон, на соседнем расположилась Моргана. Она никогда не брезговала занять место королевы и в управлении Камелотом, порой, принимала куда больше участия, чем Гвен. Эмрису, как и любому гостю, полагалось стоять перед правителями Камелота, но Артур распорядился принести для него стул. Разговор обещал быть долгим и нелегким, и не стоило держать столько ценного для Артура человека в неудобстве. Эмрис умудрился споткнуться на пороге, завалиться на одного из стражников, спешно извиниться и запутаться в собственных ногах еще раз по пути к Артуру и Моргане. Артур улыбнулся, глядя на его фантастическую неуклюжесть, а Моргана неодобрительно поморщилась. Эмрис без подсказок занял свободный стул и выжидательно уставился на Артура. Как и было уговорено, первой нарушила тишину Моргана. — У короля Артура Пендрагона к тебе, маг Эмрис, есть одна просьба. Но прежде я бы хотела убедиться, что ты именно тот, за кого себя выдаешь. То, что ты маг, не вызывает сомнений, но я бы хотела испытать твою силу. — Кх-м, — Эмрис откашлялся и отвел взгляд. — Я… я еще не очень хорошо знаю заклинания. Я начал обучаться недавно, а все эти слова такие сложные… — Конечно. Но я говорю о другом. Моргана подалась вперед, и ее глаза вспыхнули золотом. Эмрис, словно защищаясь, выставил вперед руку, останавливая волну, вызванную заклинанием. Теперь и его глаза засветились, а трон Морганы отъехал на добрых полметра назад. — Довольно! — звонко выкрикнула она, и Эмрис тут же зажмурился. Артур шумно выдохнул — сам не заметил, как задержал дыхание, глядя на противостояние магов. Его всегда завораживало колдовство. С тех пор, как он случайно узнал о силе Морганы, как он принял ее, Артур не мог спокойно смотреть на ее магию. Он восхищался этой огромной, неведомой, непостижимой и недоступной ему силой. Его отец всегда страшился магии, и Артур с детства учился воспринимать ее так же, но когда один из самых близких ему людей оказался колдуньей… Артур просто не смог и дальше ненавидеть всякое волшебство. — Я прошел проверку? — чуть дрожащим голосом спросил Эмрис. — Да, — немного хрипло ответила Моргана. — Артур? Артур откашлялся. Он множество раз прокручивал в голове будущий разговор с магом, но теперь не мог подобрать слов, не мог решиться и с ходу признаться в том, что короли обычно ревностно хранили от чужих ушей. Но именно для этого он и нашел Эмриса — мага, который… который и заклинаний еще толком не знает! Что там наплела ему ведьма? Почему этот мальчишка согласился помочь Артуру? — Что ты знаешь обо мне? — резче, чем собирался, спросил Артур. Маг пожал плечами. — Не многое. Ты стал королем восемь лет назад после гибели твоего отца, на тот момент тебе было м-м… шестнадцать? — Пятнадцать, — поправил его Артур. — Точно! Пятнадцать лет, но ты смог удержать трон и выиграть войны с соседями и захватчиками из-за моря. Потом ты женился, назначил свою сестру придворной ведьмой, ну а теперь развлекаешься тем, что топчешь честных людей копытами своего коня. И все… — Если бы мои люди были обо мне того же мнения, я бы оказался один в заброшенном городе. А откуда ты знаешь ведьму, которая отправила тебя ко мне? — О, она моя давняя знакомая. Учила меня магии немного, ну и просто присматривала. Я уже два года живу один, у меня нет никого. — Сколько же тебе лет? — Достаточно, чтобы помочь тебе. Ведь и ты по меркам королей еще слишком молод, а я лишь немногим младше тебя. Эмрис облизнул губы, чтобы скрыть волнение, но Артур и так видел, что для молодого мага это хороший шанс. Если он поможет королю, то сможет остаться при дворе и со временем даже стать придворным магом. Далеко не все колдуны об этом мечтают, многие предпочитают жить уединенно в глухих лесах или маленьких деревнях, иногда даже заводят семьи, но Эмрис… Он слишком общителен для того, чтобы сторониться людей, слишком мил и обаятелен, чтобы прятать себя от мира. И если он так силен, как о нем говорят, то его присутствие во дворце будет очень полезно. — Хорошо. Я… — Артур стиснул зубы и медленно выдохнул. — Я бесплоден. У меня не может быть наследника, но я его очень хочу. И знаю, что с помощью магии это возможно осуществить. Эмрис нахмурился, а затем нервно рассмеялся. — Я слышал о таком, но не думал, что ты решишься… Ведь нужно отнять жизнь, чтобы… — Нет! Мне нужен маг, который найдет способ зачать моего ребенка без того, чтобы отнимать чью-либо жизнь. — Но это невозможно! — Спасибо, именно это я и хотел от тебя услышать. Мне позвать стражу, чтобы она вывела тебя? Или… гораздо лучше, я прикажу сложить костер, как думаешь, не пора ли возродить старую добрую традицию моего отца сжигать всех возомнивших о себе магов? Эмрис заметно испугался, а Моргана посмотрела на Артура как на умалишенного. — Но… — пискнул маг. — Артур! — рявкнула Моргана. — А что? Ведьма обещала мне сильнейшего мага, который мир может перевернуть, не говоря уж о моей скромной просьбе. — Сотворить жизнь из воздуха? Вот уж точно — мир перевернется! — Эмрис соскочил со стула и встал за ним, словно собрался защищаться от Артура бесполезным куском дерева. — Заткнись, — отмахнулась от него Моргана. — Артур, ведьма не могла знать, что он не сможет. Думаю, она заменила мальчику мать и несколько преувеличила для себя его способности. — Тогда к нему на костре присоединится еще и ведьма! — Да что ж ты! Моргана взмахнула рукой и прошептала заклинания. Артура тут же пригвоздило к трону, а его язык прилип к небу, не давая возможности вымолвить ни слова. Артур задергался, стараясь высвободиться, и с возмущением замычал на Моргану. Та демонстративно отвернулась от него и что-то сказала Эмрису. Подбодрила его, улыбнулась и отослала прочь из тронного зала. — Тебе нужно остыть, — заявила она Артуру. — Через несколько минут действие заклинания пройдет. И — совершенно возмутительно! — Моргана тоже покинула зал.* * *
Несколько последующих дней Артур не видел Эмриса. Он злился на себя за откровенность, за то, что поверил какому-то наглому мальчишке и раскрыл перед ним свою тайну, но все же не решался выгнать мага из замка. Где-то глубоко в душе, подпитываемая уверениями Морганы, у него еще теплилась надежда. Эмрис (по сообщениям стражи и человека, приставленного следить за ним) целыми днями пропадал в библиотеке замка, куда ему обеспечила доступ Моргана. Он читал книги, болтал с сэром Джеффри, а затем прогуливался по замку, разглядывая стены. Слишком часто он оказывался около входа в подземелья, но тут же поворачивал обратно, не задерживаясь у дверей. С ведьмой он виделся всего один раз, поприветствовал очень тепло, сбивчиво рассказал ей что-то (наверное, пожаловался на деспотичного короля), выслушал ее советы и расстался с ней вполне довольным. За этой встречей Артур наблюдал лично и так увлекся, что не заметил Гвиневру, уже несколько минут стоявшую рядом. — Ты ведешь себя как ребенок, — сказала она. — Ты или доверяешь человеку или нет, нужно определиться. — Я не знаю его так, как тебя, Гвиневра. А потому и не могу доверять. — Он так старается тебе угодить! Бедный мальчик. — Если у него все получится, то у нас с тобой появится свой мальчик. Гвен грустно улыбнулась, а затем шагнула к Артуру и обняла его за плечи. — Ничего на свете я не хочу больше, чем подарить тебе наследника. Артур обнял ее в ответ и поцеловал в сладко пахнущую щеку. — Обещай, что если Эмрис не справится, ты все равно будешь счастлива. Роди ребенка от Ланселота, Гвиневра, просто уходи к нему, пока я еще в состоянии тебя отпустить. Гвен отстранилась и отрицательно покачала головой. — Я не могу. Я твоя королева, Артур, и это не изменится никогда. Артур вновь притянул ее к себе и погладил по волосам. Гвиневра была уверена, что он любит ее, как полагается любить мужчине женщину, мужу — жену, и Артур не спешил разубеждать ее в этом. Гвен была невероятно дорога ему, но чувство, которое жило в его сердце, точно не было любовью в том самом смысле этого слова. Привязанность, дружба, благодарность — не более. Когда-то он был увлечен Гвиневрой, поспешно женился на ней, потому что ему нужна была королева, но вскоре понял, как заблуждался. И хоть Артур никогда никого не любил и не мог сравнивать, он знал, что если когда-нибудь его посетит это чувство, то оно будет в тысячу раз сильнее, крепче, ярче всего, что он чувствовал до сих пор. Может быть, это будет чувство сродни тому, что испытывают друг к другу Гвиневра и Ланселот. Которые, кроме прочего, так гордятся своей преданностью королю, что даже не спрашивают, нужно ли это ему на самом деле. Артур покрутил на пальце выбившуюся из прически Гвиневры прядь и отметил еще несколько с другой стороны от пробора. — Не могу найти Кару, — пожаловалась Гвен. — Ее не было с утра, и в замке ее никто не видел. — Мне послать рыцарей за твоей служанкой? — Нет-нет, Кара скоро вернется, — тут же заверила его Гвен. — Надеюсь. Артуру нравилась красавица Кара. У нее тоже были синие глаза, как у Эмриса, и темные волосы, и чувственные губы… Артур мотнул головой, прогоняя непрошенные образы служанки и мага. Было в них что-то похожее и в то же время на удивление разное — один притягивал к себе, бесцеремонно занимая собой мысли, а вторая вызывала лишь мимолетный интерес, какой полагается испытывать нормальному мужчине при виде красивой девушки. К вечеру Эмрис явился в тронный зал и заявил, что знает способ помочь Артуру, но ему он точно не понравится. — Говори, — не дослушав его болтовню, приказал Артур. — М-м, — Эмрис замялся и виновато взглянул на Моргану. Та тоже не скрывала волнения, но явно была настроена скептически. — Ты сможешь зачать наследника, но… его не сможет выносить твоя жена. Нужен кто-то, обладающий большой магической силой. — Что ты хочешь сказать? — переспросил Артур. — Всего лишь то, что я не смогу родить тебе наследника, — вместо Эмриса пояснила Гвиневра. — Но… — Она не сможет родить, но с помощью магии можно попытаться сделать так, чтобы это был ее ребенок, — быстро добавил Эмрис. — Самая большая проблема в том, что нужна огромная магическая мощь, чтобы твой ребенок все-таки появился на свет. — Мне нужно уговорить какую-то ведьму, чтобы она в своей утробе… — Артур едва не задохнулся от ужаса, перед глазами сразу встало морщинистое лицо и полный гнилых зубов рот. — О нет! — Я предупреждал, что тебе это не понравится. — Впервые о таком слышу, — Моргана поднялась со своего места и подошла к Эмрису. — А ты не врешь? Если ты что-нибудь сделаешь моему брату или его жене, то я уничтожу тебя. Эмрис страдальчески закатил глаза. — Я нашел этот способ в древних книгах, хранящихся в вашей библиотеке. Я покажу их, если хочешь. — Хочу. Если ты думаешь, что я первая не изучила библиотеку Камелота в поисках способа помочь Артуру, то ты жалкий глупец. — Некоторые заклинания открываются лишь по-настоящему сильным магам. Может, тебя они таковой не посчитали? — День, когда ты уберешься из Камелота, будет самым лучшим в моей жизни! — Моргана, сядь, — Артур готов был уже оттаскивать разъяренную сестру от мага, но та все-таки подчинилась. Тогда Артур обратился к Эмрису: — Ты не пришел бы ко мне, не будь у тебя на примете той, кто выносит моего ребенка. Эмрис прочистил горло. — Того, — поправил он Артура. — Твой ребенок будет особенным, и выносить его сможет только один человек. Я. — Что? Что?! — Артур подскочил к Эмрису и сгреб его за груди. — Что ты такое говоришь, идиот? — Я даю тебе шанс обзавестись наследником, — спокойно ответил Эмрис. От его волнения и глупых ужимок не осталось и следа, теперь от него веяло холодом, а его силу, казалось, можно был потрогать рукой, Эмрис сиял магией, показывая, что все шутки кончились. — Больше никто и никогда не предложит тебе подобного. Я выношу тебе ребенка, а ты… — Что? — дрогнувшим голосом переспросил Артур. Он не испугался, нет, но сила Эмриса его подавляла. — Ты позволишь мне покопаться в хранилищах замка и забрать с собой три любых магических артефакта. Ты не попытаешься остановить меня и не спросишь, как я собираюсь их использовать. — Но… — Артур взглянул на Моргану. Он понятия не имел, что может храниться в подвалах Камелота. Это Моргана провела там немало времени, изучая каждый предмет и стараясь определить его магические свойства. — Допустим, мы разрешим тебе это, — помедлив, ответила Моргана. — Но только после того, как ты выполнишь свою часть сделки. — Разумеется. И прошу скрепить наш договор письменно, ведь я не могу доверять вам так же, как и вы не можете доверять мне. И я сам подготовлю бумагу, с вашей помощью, конечно же, — Эмрис слегка поклонился Моргане. Они не стали медлить и тут же покинули зал. Артур проводил их взглядом и прислонился к холодной стене. Его щеки и лоб горели, а ладони оставались холодными, на них проступил противный липкий пот. Артур никогда не думал, что его желание… одержимость иметь наследника приведут его к сделке с магом, вероятно, с темным магом, намерения которого не ясны. Вряд ли этот человек искренне вызвался помочь ему. Под маской простачка прятался опасный человек. Неуклюжий идиот, явившийся в замок несколькими днями ранее, не имел ничего общего с магом Эмрисом, представшим перед Артуром сегодня. И как можно согласиться на его предложение? Как можно позволить… доверить свое будущее дитя этому человеку? — Артур. — Гвиневра осторожно коснулась его руки в знак поддержки. — Давай возьмем любого сироту из города и вырастим как сына. Артур отрицательно покачал головой. Он обдумывал такой вариант, но не мог…Ему необходим был наследник, ребенок, в чьих венах будет течь его кровь, потому что так предначертано судьбой. — Я соглашусь на все условия Эмриса, — медленно сказал Артур. — И у нас с тобой будет ребенок. Гвиневра отвернулась, но промолчала.* * *
Под грозным взглядом Морганы Артур безропотно подписал договор. Он не стал читать свиток, полностью доверяя сестре в вопросе составления магических документов. Моргана явно была готова в любой момент выхватить у него бумагу и разорвать ее на мелкие клочки, но что-то останавливало ее. Возможно, решимость Артура, или то, что она лично составляла договор, или… или чья-то магия незаметно подавляла ее волю. — Я дам тебе время, чтобы привыкнуть ко мне, — сказал Эмрис Артуру, когда договор был подписан, — а потом займемся делом. «Привыкнуть» в понимании Эмриса оказалось надоедать своим присутствием несколько дней кряду. Он составлял Артуру компанию за завтраком, за обедом и ужином, прогуливался с ним по коридорам замка и даже съездил на охоту (на которую Артур, по правде говоря, отправился, чтобы хоть на время избавиться от назойливого мага). Эмрис много болтал, смеялся, потешался над рыцарями, которых тренировал Артур, но делал это довольно безобидно, а потому умудрился в короткие сроки очаровать едва ли не всех в замке. Даже Гвиневра вновь поменяла свое мнение о нем и легко доверяла ему свои мысли и даже парочку секретов. Рыцари восхищались его историями о сражениях, которым Эмрис, оказывается, был свидетелем. Тот смешил их своей неуклюжестью и обезоруживал солнечными улыбками, а уж когда попросил их научить обращаться с мечом, то и вовсе стал им лучшим другом. Слуги и служанки во дворце тоже попали под обаяние мага. Он вел себя с ними на равных, а особо симпатичным девушкам отпускал комплименты, достойные королевы. Больше всего внимания Эмрис оказывал Каре, служанке Гвиневры, Артур не раз видел их беседующими в безлюдных уголках замка. Причем с Карой Эмрис не играл, а вновь становился собой — холодным, лелеющим свои планы магом. Единственной, на кого не действовали чары Эмриса, оставалась Моргана, но она вскоре устала от попыток открыть всем глаза и молча наблюдала за ним, всегда будучи настороже. Артур тоже мог бы сказать, что не поддался очарованию Эмриса, но все же, все же… Ему было неприятно видеть Эмриса в компании кого бы то ни было. Артур не признавался себе, но он сам искал общества мага и не отпускал его от себя, пока находились предлоги. Его настроение значительно улучшалось, стоило лишь Эмрису появиться утром в его комнате и присоединиться к завтраку или же вечером, найдя пустяшный повод, а то и вовсе без него проводить его до спальни. Артур прекрасно знал, что поведение Эмриса напускное, что на самом деле тот совершенно другой человек, но с каждым днем нуждался в нем все больше. Они пили вместе вино, обсуждали прошедшую охоту, говорили о предстоящих делах, и глоток за глотком Артур тонул в синих глазах Эмриса, заслушивался его голосом и верил, верил каждому его слову… Поэтому когда Эмрис рассказал ему о том, каким образом они должны сотворить ребенка, Артур не убил его на месте, а только спросил: — Это будет ребенок Гвиневры? — Конечно, — с широкой улыбкой заверил его Эмрис. В любое другое время Артур бы разорвал договор и выгнал зарвавшегося мага из Камелота. Но, вполне возможно, договор теперь нельзя было ни порвать, ни нарушить, хотя дело было вовсе не в этом. Когда Артур услышал, что ему придется переспать с магом, с мужчиной, чтобы у того внутри зародилась жизнь, то не почувствовал почти ничего. Ни радости, ни вполне резонного возмущения, ни каких-либо других чувств. Артур принял это как должное, хоть никогда раньше не был с мужчиной, да и не хотел этого, даже не думал о таком. Хрупкое, угловатое тело Эмриса совершенно не походило на мягкие, пышные формы Гвиневры. О ней Артур когда-то мечтал, но теперь учился мечтать о другом. Эмрис попросил никому не рассказывать об истинном способе зачатия ребенка. Артур мгновенно согласился, он и сам не собирался никого посвящать в такую личную сферу своей жизни. Для ритуала требовалась кровь Гвиневры, которую нужно будет соединить с кровью Артура и… дальше Эмрис заговорил совсем загадочно, какими-то магическими терминами, которых Артур, конечно, не знал. Он мог бы поинтересоваться у Морганы, не делился ли с ней Эмрис подробностями ритуала, но каждый раз как собирался заговорить с ней, слова застревали в горле, и, кроме привычной болтовни о погоде или делах королевства, Артур не мог из себя ничего выдавить. Это должно было насторожить его, но к тому времени его сознание было достаточно затуманено, чтобы не волноваться по таким пустякам. Поэтому в назначенный день Артур привел в свои покои Эмриса, отпустил стражу и наказал слугам не показываться в его комнатах, пока он сам не позовет их. Эмрис расставил на столе какие-то колбочки, достал из мешка банку с жирной мазью, положил рядом с ней книгу, раскрытую на странице с длинным заклинанием, написанным на древнем языке. — У нас одна попытка, — сказал Эмрис. Он тоже заметно нервничал: теребил край рубахи, едва не порвал свою книгу и разбил одну из склянок. Артур первым приблизился к нему и, решившись, погладил его по щеке. Это казалось сейчас самым правильным, что только можно было сделать. — У тебя все получится, — заверил мага Артур. — Да, да. Ты ведь здесь, а значит точно получится. Не знаю почему, но только рядом с тобой моя магия работает как надо, и любое заклинание выходит с первого раза, — Эмрис облизнул губы и взглянул на Артура из-под ресниц. — Мне кажется, мое место возле тебя, так хорошо с тобой просто. Сейчас Эмрис говорил откровенно, обнажал душу, которая оказалась не холодной и не черной, словно и эти слои были наносными, а истинный Эмрис скрывался гораздо глубже, чем думал поначалу Артур. Сейчас, в королевских покоях происходило что-то важное, что оставит след в судьбах Артура и Эмриса и отразится на будущем Камелота. Артур подался вперед и поцеловал Эмриса. Он знал, что это не будет неприятно, но не предполагал, что почувствует, насколько это прекрасно. Эмриса хотелось целовать еще и еще, притягивать к себе, исследовать языком его рот, шею, гладить ладонями его кожу. Даже с Гвен Артур не испытывал ничего подобного. С ней он просто выполнял свой супружеский долг, получал свою долю наслаждения и, умиротворенный, засыпал до утра. С Эмрисом же он не был уверен, что сможет насытиться им за один раз. Как можно отпустить его от себя даже на мгновение? Как можно не чувствовать его тепло, пряный запах его возбуждения, не ощущать его рядом кожа к коже? И Эмрис отвечал ему так, словно чувствовал то же самое. Словно тоже сходил с ума от новых, ярких ощущений и чувств. С трудом бормотал что-то про заклинание, что его необходимо прочесть, иначе ничего не получится, но Артур был не в силах отпустить его. Тогда Эмрис заставил книгу и склянки перелететь к нему на кровать и, поймав банку с жирной мазью в воздухе, сунул ее в руки Артура. — Так будет удобнее, — немного смутившись, пояснил маг. От мази исходил сильный травяной запах, который раньше совершенно не понравился бы Артуру, но теперь он набрал побольше ее на пальцы и, повинуясь нетерпеливому жесту Эмриса, коснулся его входа. И в этот момент он не думал больше о наследнике, забыл, зачем вообще пригласил мага в замок. Все, что ему было нужно — это обладать полностью, безоговорочно этим телом, этой душой, слиться в единое целое и в идеале остаться так навсегда. На долгую подготовку Артура не хватило, и вскоре он уже вбивался в Эмриса, крепко сжимая того за бедра. Артур предпочел бы смотреть ему в глаза, ловить каждую эмоцию на его прекрасном лице, но Эмрис сам перевернулся на живот и подтянул к себе книгу. В отличие от Артура, он еще помнил о своей главной задаче. И в кульминационный момент Эмрис прочел заклинание. Едва с его языка слетело последнее слово, нестерпимый золотой свет заволок его тело, и Артур еще крепче вжался в него, кончая глубоко внутри, создавая новую жизнь — чудо, которому так сложно было произойти. Вскоре Артур упал на кровать без сознания, а Эмрис удивленно посмотрел на свой живот и широко улыбнулся. К нему вернулась способность ясно соображать, и теперь он вновь стал тем, кто пришел в Камелот пару недель назад — расчетливым темным магом, неумолимо идущим к достижению своей цели.