Мы странно встретились и странно разойдёмся?

Странное чувство вины периодически терзало Северуса. Нет-нет, да и покусывало неведомо из каких краёв взявшейся редкой гостьей, совестью. Неловко вышло: и Поттера спугнул, и себе нервы попортил. Зато на волне ещё большего раздражения при следующем звонке «недалёких» коллег выбил-таки удалённый доступ и завершил установку программы корректно и правильно. А главное, не выходя из дома.

***

Гарри был несказанно сердит, прежде всего, на себя. С чего он взял, что может запросто являться к абсолютно постороннему человеку за помощью?! Никогда так не делал, а тут словно под руку толкнули: «Иди!» Снейп, судя по всему, мужик суровый; удивительно, как он вообще пустил непонятного оборванца на порог, да ещё и поухаживал. Видимо, было у него настроение. Второй раз — не судьба. Да и сам Поттер очень не любил быть на положении бедного родственника и побирушки, всячески пытался избегать этого ненавистного состояния, «быть обязанным». Ковыляя к метро, он уже привычно зашёл в маленький магазинчик с тысячей мелочей, который держала семья индусов, купил влажные салфетки и бутылку воды. В подворотне умылся и вытерся, как смог. Со всей этой неприятной ситуацией пора было заканчивать, только как? Идти в деканат, жаловаться куратору? Пока критическая отметка терпения балансировала на верхней грани, но уже было чётко понятно, что недруги не отстанут. Как в такой ситуации доучиваться — вопрос с большой буквы. Жаловаться университетскому руководству не хотелось, да и не факт что поймут, скорее, наоборот. Помешать сынкам богатых родителей травить одногруппника вообще мало что может. Поттер не решался идти разбираться, увиливал от неприятных встреч, а когда не было возможности унести ноги, давал отпор, сколько хватало сил. Благо, в университете Гойл и его дружок Кребб с прихвостнями не нападали, цепляли только словами, трусливые крысы. За драку в учебном заведении и выгнать могли, а разбор причинно-следственных связей и сообщение родителям будет гарантированно. Вот и щемили по углам вне стен альма-матер и даже за её обширной территорией. Позволить себе роскошь вылететь из университета Гарри не мог, перевестись в другой — тоже, потому что получил грант на обучение именно в этом учебном заведении. Но терпеть агрессию оставшиеся полтора года учёбы не собирался. Всё набирался смелости. Через студенческий парк он больше не спасался, на Тисовой аллее не бывал. Почему-то вспоминалось не то, как его пинали под сенью голых деревьев в окружении аккуратных крылечек и пустых палисадников, а раздражённое, длинноносое, но по-своему притягательное лицо. И становилось неловко оттого, в каком он свете предстал перед Снейпом, как выглядел. Конец января выдался снежный и злой. То всё засыпало, и город вставал в одну большую запорошенную пробку, то таяло, поутру превращаясь в образцовый каток. Неприятное внимание Гойла и компании, которое подугасло в честь рождества, не иначе, вспыхнуло по новой. И Гарри опять носился, как заяц, не желая травмировать такие нужные для подработок конечности. Он даже как-то отмутузил упитанного Грегори, пока свита не вписалась в свару. Но чаще отхватывал сам Поттер. И всё равно не шёл к куратору, которая, как рассказывали, для студентов аки мать родная, и со своими печалями и проблемами нужно идти к ней. Каждый раз, почти набравшись решимости, Поттер смотрел на высокую, сухую и чопорную миссис МакГонагалл и понимал, что рта не откроет. Очень уж не располагала эта женщина в летах к откровениям по гарриной проблеме. Как ни избегал Гарри встреч с недругами, в конце января они, пораскинув коллективным разумом, создали что-то вроде «плана по отлову Поттера» и таки загнали его вглубь парка, выход из которого был только на давно не хоженую Тисовую аллею. Гарри нёсся, перескакивая утоптанные снежные кочки и места, где подмёрзшая каша опасно блестела. Не подозревая, что загонщик Кребб с товарищем по гадостям Ноттом выводит его прямиком на Гойла и Забини, которые загодя обогнули квартал и поджидали на выходе из аллеи. Снейп даже не слышал — окна из-за холодов были плотно закрыты, — скорее почувствовал что-то тревожное и вышел на недавно собственноручно очищенный от снега балкон, не захватив даже сигарет, просто так. Там, где улица становилась аллеей городского парка, было непривычно оживлённо для этого времени дня. Конечно, Северус издалека увидел подозрительно знакомую ярко-оранжевую куртку в окружении чёрных и синих пуховиков. Северус торопливо сунул ноги в тонкие ботинки не по погоде и схватил в прихожей с вешалки пальто. Конечно, он хотел встретить своего случайного знакомого, даже несколько раз проходил мимо главного входа на территорию университета. Видно, не судьба была. А тут Поттер сам нашёлся, да ещё в компании неприятных личностей. Гарри отступал спиной к решётке городского сада и чётко понимал, что сейчас будет не простая драка — уж очень у Гойла с Креббом глаза недобро горят. Да и Забини с Ноттом смотрят, как шакалы, загнавшие добычу. Он поспешно сунул хрупкие очки в наружный карман рюкзака и откинул его прочь, в сугроб, надеясь, что старенький ноут, бережно обёрнутый свитером и уложенный между книгами, не сильно повредится. Грегори Гойл начал, как всегда, со словесных оскорблений. Гарри уже не вёлся на них, как полгода назад, когда конфликт только разгорался. Вместо этого следил за перемещением врагов. Они пытались окружить его, но за спиной Гарри были кованные прутья ограды, и покидать свой пост он за просто так не намеревался. Винсент Кребб, как наименее терпеливый и вместе с тем наиболее сильный, первым пошёл на сближение. И когда Гарри уже подобрался, готовясь принять бой по мере своих возможностей, в дело вмешалась третья сторона. — Четверо на одного — пожалуй, совсем не честно. Мужской голос удивил всех присутствующих. Они настолько были поглощены наблюдением друг за другом, что не обратили внимания на приближающегося свидетеля. — Шёл бы ты отсюда, дядя, — раззадоренный Винсент переминался с ноги на ногу, как медведь, поглядывая на Поттера. — Я вообще-то только пришёл и уходить никуда не собираюсь, — возразил Снейп, становясь ближе к Гарри и прекрасно понимая, что они с Поттером не справятся сами. Численный перевес не на их стороне, хотя попытаться и вспомнить молодость всегда можно. — Чего вы привязались к человеку? — Так был бы человек… — ухмыльнулся Гойл. — А мы пидора проучить немного хотим, чтобы не портил настроение своим присутствием. Северус миролюбиво поднял руки, будто показывая, что раз так, нет вопросов, даже обозначил что-то вроде улыбки. Поборники нравственности заухмылялись, ожидая, что мужик сейчас свалит, а они продолжат свою миссию. Но тут прохожий добавил, охлаждая пыл молодых людей: — Уж не знаю, кого и чему вы собрались учить, но минут пять назад я позвонил в полицию, чтобы предотвратить беспорядок на улице. Скоро они будут здесь, предлагаю спокойно дождаться и в участке продолжить прения о невозможности принятия толерантности. Кребб, прошипев что-то, поминающее мать, замахнулся было на Снейпа. Но тот не двинулся, только кулаки сжал, готовый блокировать удар в любой момент, и спокойно произнёс, не меняя интонации: — Давайте, молодой человек. К бандитскому нападению на улице добавится причинение травм стороннему наблюдателю. Отец, должно быть, будет в восторге, забирая вас под залог. Неизвестно, что подействовало: слово «полиция», которая, конечно, не была вызвана, «отец» или «залог», но Винсент опустил кулаки с надутыми, как сардельки, пальцами. Его друзья притихли, понимая, что веселье за счёт Поттера обломалось, и благодарить нужно этого носатого. Северус и так знал, что провокаторы отступятся. Годы жизненного опыта за плечами говорили, что когда хотят, нападают и бьют сразу, на опережение, не раздумывая. У этих щенков зубы ещё не отросли, но очень хотелось повыбивать то немногое, что есть. Снейп погасил в себе рокочущее раздражение. Не собирался же он драться, в самом деле! Только в крайнем случае. Рядом отчётливо и глубоко задышал Гарри. Он был натянут, как струна на грифе, но сейчас напряжение понемногу отпускало. Снейп наблюдал, как он, молча кивнув в знак благодарности, отряхивает выловленный из сугроба рюкзак и водружает на нос прямоугольные очки в стальной оправе. Поттер уже развернулся уходить, когда его окликнули. — Эй! Ты должен мне как минимум объяснение! — А чего тут объяснять, мистер Снейп? Я — гей, и некоторые мои однокурсники считают, что поэтому недостоин ходить общими коридорами и сидеть с ними в аудиториях. Гарри почти выплюнул эти слова и снова развернулся уходить, но не тут-то было. Его развернули и, подхватив под локоть, потащили в другую сторону от парка. — Пойдём-ка чаю попьём, — Снейп, раз уж вмешался, не собирался отпускать гордого мальчишку. По крайней мере, причина его неприятностей более или менее прояснилась. — Мистер Снейп, а не боитесь пускать в дом малознакомого гея? Вдруг я заразный какой, или приставать начну? Гарри нарочно прошёлся по дурацким стереотипам. Можно ещё добавить, что все геи — непременно педофилы, но это совсем не к месту. Между тем Северус дотащил недобровольного гостя до своего дома, бурча по дороге что-то про малолетних недомерков и непуганых идиотов. У ступенек Поттер всё же вырвал локоть из плена и повторил: — Так что, не боитесь? — Пуганые уже. Тебе самому впору бояться ходить в гости к малознакомому мужчине. — Что, свой свояка видит издалека? — проявил догадливость Гарри. — Поэтому вмешались, из солидарности? — Поттер! Да какая к черту солидарность?! Я сейчас себе ноги отморожу. Живо чай пить! — Северус чувствовал, как мокрая снежная каша проникает сквозь хлипкие швы межсезонной обуви, оттого и раздражался безмерно. Сменив мокрую обувь на привычный комфорт тёплых тапочек, Снейп, так и быть, предложил Поттеру гостевую пару. Затем прошёл на кухню, поставил две кружки на стол и сел напротив гостя, не сводя с него внимательных тёмных глаз. Гарри поёжился от мурашек вдоль позвоночника и тут же почувствовал жар на щеках — очень странная реакция на взгляд, пусть и пристальный. — Рассказывай! — приказал Северус притихшему юноше. Гарри подумал немного, отпивая терпкий чай. Что ему, собственно, терять? Самый неприглядный факт биографии Снейпу известен. Тем более тот, похоже, сам такой, или, по крайней мере, относится с пониманием. А Поттер не особо скрывал свои пристрастия, тихарился только в университете, и то недолго получилось. — Мистер Снейп, что вы хотите от меня услышать? — Во-первых, я в прошлый раз говорил, что можно обращаться ко мне по имени, — нетерпеливо отмахнулся хозяин, — а во-вторых, по возможности я хочу услышать правду. — Хорошо, Северус. Не понимаю, зачем это вам, но я расскажу. Что именно вы хотите узнать? — Как давно они тебя гоняют? В прошлом году, если не ошибаюсь, таких забегов не было. Я работаю дома и уж точно бы заметил. — Не было, — подтвердил Гарри. — В начале этого учебного года я стал встречаться с Колином Криви со второго курса. Сам, дурак, виноват: зажал его в туалете… только на поцеловаться, вы ничего такого не подумайте! А тут Кребб с Гойлом нарисовались покурить. И понеслось. Колин через пару месяцев слинял. Я не всегда мог рядом быть, а эти придурки сначала за него взялись. Отец перевёл его в другой университет, не сильно разбираясь в причинах. Криви можно по универам скакать до посинения. А у меня грант, переводиться некуда, да и не собираюсь. — А не боишься, что они рано или поздно тебя могут просто забить по глупости? Сами, дураки, сядут и тебя покалечат? — Боюсь. Но что делать? — Деканат? — предположил Северус, на что Гарри лишь фыркнул: «Вы серьёзно?» — Куратор? — продолжил поиск решения хозяин. — Северус, у нас куратор — дама шестидесяти лет. Вы правда думаете, что она проникнется проблемами ЛГБТ? Мне и подходить к ней неудобно с этой темой. — Но молчать — тоже не дело, Поттер! — Снейп в задумчивости потянулся к пачке, потом вспомнил, что не курит дома, и руку убрал. — Я вот ещё что… Извини за прошлый раз. Ты пришёл в очень неудачный момент, я ругался по работе, а тут ты… Северус чувствовал себя папой римским, как минимум. Это было крайне неловко и странно, но он действительно ощущал вину за то, что не пустил в прошлый раз Гарри. — Да ладно, забудьте, — великодушно махнул рукой гость. — Спасибо за помощь. Гарри засобирался домой, у него ещё была подработка вечером. Северус, удивляясь самому себе, настоял, чтобы молодой человек записал его телефон, и когда будет в очередной раз гарцевать по пересечённой местности, пусть непременно наберёт — он выйдет и встретит. Да и вообще, будет время — пусть заходит чая попить. В основном днём хозяин работает, не отрываясь от монитора, а так хоть повод будет отвлечься. Гарри пообещал, что позвонит обязательно. Его, если честно, заинтересовал этот жёстко-мягкий человек, и как мужчина в том числе. Встроенное в пятую точку непоседливое любопытство грозило, что со звонком он тянуть не станет.