A Werecat in London/Кот-оборотень в Лондоне

Когда Адриан, наконец, вернулся в своё тело, Лондона вокруг не было. Вместо бетонных джунглей он стоял посреди небольшой поляны, окруженной деревьями, луна высоко стояла в звездном небе. Бесконечное море звезд тянулось до горизонта, казалось, их невыразимо много для ночного неба, и все они мерцали, подобно алмазам. Он дивился этому неограниченному виду, такому редкому в городах, где уличное освещение по ночам горит слишком ярко. Насколько далеко он забежал? Достаточно далеко, раз звуков, запахов и вида города в этом месте не наблюдалось. Он должен был испугаться. Он должен был расстроиться, вопрошая, как же он собирается вернуться к цивилизации. Вместо этого ему было любопытно, где же он оказался. Адриан перевел взгляд с неба к мерцающим теням, лежащим ближе к Земле. Скрытая под летним тяжелым пологом деревьев от серебряного касания Луны, ночь была темной, но от этого не менее прекрасной. Тьма прерывалась блеском светлячков и блуждающими огоньками*, чей феерический свет, имитирующий звезды, манил путешественников в лес, чтобы заблудиться там вместе с ними. Были зажжены факелы, горя оранжевым светом; пьянящий аромат древесного дыма вперемешку с запахом влажной земли. Тени танцевали, и любопытные глаза фольклорных народцев, которые жили в лесах и болотах, наблюдали из своих укрытий. Невидимые тела извивались в кустах, ночь давала им право в волю побаловаться в грязи. Так, под треск огня и шелест листьев, дикая роза с придыханием обнимает ночь. Адриан чувствовал в воздухе магию. Древнюю магию. Древнее Лондона, древнее Римской империи. Древняя магия Земли, которая жила и дышала и смотрела на него. Он чувствовал, как она обволакивает его. Он вдыхал её, эту силу, смакуя языком, его голова внезапно наполнилась звездами. Несмотря на ночное время, воздух был теплым. Он взглянул на себя и не удивился, увидев обнаженную кожу. Застенчивость так и не вызвала желания прикрыться. Он чувствовал, что это в порядке вещей – быть обнаженным в лесу, как и другие дикие животные. Он был частью этой ночи, с магией входящей в его кровь. Он желал бежать в лес, чтобы порвать все оковы, удерживающие его в человеческой плоти. Он хотел растянуться, мурлыча, в мягком подлеске, чтобы эта мягкость сплелась с его телом. Ожидание проскальзывало по коже. Он был здесь неспроста. Что-то важное должно было произойти. Это случилось незадолго до того, как чужие глаза прошлись по его телу, вызывая дрожь, перешедшую в жар румянца. Почти физическая ласка, довольно интимная для беглого взгляда. Тлеющие угольки осветили вены Адриана, пока он не ощутил, что и его кровь тлеет. Его сердце взволновалось, зная то, что сознание еще не успело осмыслить. Все его мысли низвергались в пропасть, но он не сделал и движения, чтобы прикрыться. Женщина, которая стояла перед ним, была единственной женщиной, которую он хотел видеть во всем мире. Она казалась эфемерной в лунном свете. Подобно ему она была обнажена. Не видно ни одного пятнышка, маска не прячет её. Единственный взгляд на её перламутровую кожу заставил дыхание сбиться. Она была идеальна во всех отношениях, от изгиба тонкой талии переходящей в высокую дерзкую грудь, до гордости с которой она преподносила себя. Она была той, которую ожидало его сердце. Кот, блуждавший под его кожей, поднялся, убеждая Адриана двинуться вперед. Это то, чего он хотел. То, что ему необходимо. Он был зачарован синевой её глаз, двумя драгоценностями цвета неба, осветившими ночь ярче, чем все звезды вверху. Все другие черты её лица оставались нечеткими, спрятанными в мерцающей тени, лишь глаза неповторимо ясные, направленные только на него. Она протянула к нему обнаженную руку, ожидая. Адриан поднял свою, чтобы прикоснуться к ней… И проснулся. Задыхаясь, он открыл глаза, сжигаемые потоком дневного света, струящегося через окно. Вонь города давила со всех сторон. Открытые двери балкона, позволяющие проникать высокой температуре летнего дня, изгнали последние крупицы прохладной ночи. Адриану потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться, что он больше не там, где он был за мгновение до этого. Деревья исчезли, звезды пропали, магия рассеялась. Адриан был потрясен, что его рука вытянута вперед, словно тянется к… чему-то. -Черт возьми, - выругался он, опуская руку на простыню. Выдернутый из мечты, он отыгрался во внезапном рыке. Человеческие чувства вышли на первый план, румянец покрыл щеки, когда начала вырисовываться действительность. Поднятая рука стала не единственной его проблемой, когда она бросил взгляд вниз. Белая простыня отеля не могла скрыть его физической реакции на сон. В низу живота вспыхнул жар, сжимая в тиски. Он застонал, вжимая голову в подушку. Кот, рыскавший где-то под его кожей, проснулся и карабкался наружу. Теперь, когда Адриан ощущал его присутствие, он почти мог отделить его от себя. Это пытается оторвать от цивилизации здраво мыслящего Адриана. Это было необузданным, и диким, и страстным до такой степени, что одновременно было и захватывающим и шокирующим. Кот внутри него хотел вернуться в сон. Он хотел вернуться, чтобы понять – что такое важное они должны были из него вынести. Желание кота горело так ярко, что размывало границы между человеком и зверем, да так, что Адриан был захвачен видением своего тела, прикоснувшегося к другому. Дыхание сбилось от внезапного желания чужой плоти, желания почувствовать на вкус лунный свет, освещающий перламутровую кожу. Он хотел чувствовать под собой мягкую траву вместо матраса. Хотел, чтобы по-ночному холодная роса смешивалась с потом страсти на сплетенных извивающихся телах. Подхваченный мощной волной возбуждения, он выгнулся. Его плоти было слишком жарко. Этого было слишком много, он едва сопротивлялся желанию обхватить её рукой. Он хотел обладать этим человеком, и был одержим ей. Его разум ухватился за последнюю мысль. Обладать ею. Протяжный, низкий стон завибрировал глубоко в груди, когда каждая мышца внизу живота сжалась. Лицо ЛедиБаг просочилось наружу из глубин его разума, кровь покалывало от нового толчка желания. Коварный жар, подкравшись, обвился вокруг шеи, пополз вниз по спине, затягиваясь неуютным узлом между ног. В этот раз он не знал, был ли это кот, или его собственные желания воспламеняли разум. Если раньше он думал, что превращение в Кота-оборотня было неприятно, то это теоретически было еще более смущающим. Повернув голову в сторону, Адриан облегченно выдохнул – Нино нигде не было. Маленькое благословение быть покинутым на эту ночь, чтобы избежать еще одного мучительно неловкого утра. Нагота может быть оправдана. Томительное утреннее возбуждение не может. Он подтянулся, свесив ноги с кровати. Боги, его кожу все еще покалывало от пригрезившегося видения! Он сжал кулаки по краям матраса, восстанавливая дыхание, в надежде вспомнить, что-то, что было важно еще несколько минут назад. При свете дня все стало другим. Чем сильнее он хватался за сон, тем быстрее он скользил между пальцев подобно песчинкам. Там в лесу была поляна, и магия, и кто-то очень важный был там с ним… На прикроватном столике зазвонил телефон. Чертыхаясь, он обернулся и снова проклял все, когда узнал номер Натали. -Слушаю. -Вчера во всех новостях сообщалось о нападении Кота-оборотня, - без предисловий перешла к делу Натали. – Твой отец беспокоился о тебе. Адриан закатил глаза, удивив себя готовым сорваться с языка ехидным ответом. Хваленый самоконтроль, который он совершенствовал на протяжении нескольких лет, сдался под напором Кота-оборотня. Но ехидное замечание было бы незаслуженным. Адриан сильно сомневался, что о нем беспокоился именно отец. Если Габриель волновался, его комната была буквально по соседству, и он мог сунуть сюда голову в любой момент. Или нет, иронично думал Адриан, учитывая нынешние обстоятельства. Позволить отцу увидеть себя в таком виде, даже хуже, чем быть пойманным Нино. -Адриан, ты еще здесь? Он вздрогнул, и сел прямо. -Да, я здесь. Приношу извинения. Я немного… устал. Натали продолжила, твердо придерживаясь своего делового стиля: -Это понятно. Твой отец выбрал «Уэллсли»*, исходя из того, что это тихое место, но, очевидно, они не так избирательны, если животные выходят на улицы с заходом солнца, чтобы разорвать друг друга. -Хммм, - уклончиво протянул Адриан. Богачам никогда не приходилось сталкиваться с реальными оборотнями или боями между ними. Их деньги и статус охраняют их от неприятностей подобного рода, таким же образом они были защищены от сброда этого общества. Ох, стоп, это не совсем так! Адриан в настоящий момент мучился с одной бешеной проблемой в мохнатой оболочке. Это он, приземлившись на асфальт, применил запрещенный прием, это он драл волка, и глаза всего мира наблюдали за ним. «Посмотрел бы ты на меня теперь, папа», - усмехнулся Адриан мысленно. -Он подумывает отменить вашу бронь и переехать в другой отель, - пропела Натали, не подозревая, что Адриан мысленно отпускает комментарии. -Если он хочет, - резко ответил Адриан. Лондон, возможно, имел существенные различия с Парижем, но у них было много точек соприкосновения, когда дело доходило до размещения богатых и знаменитых. Здесь были десятки отелей, из которых Габриель мог выбирать, если решил спрятать свой нос от летящего через порог комка меха. -Это еще не решено, но вы должны быть в курсе, чтобы ты и твой друг были готовы паковать чемоданы. -Конечно. Он уставился на пустую кровать Нино, спрашивая себя, где может быть его друг. Единственным разумным, как он думал, вариантом местонахождения Нино была компания Альи и Маринетт. Горячая волна, иная, нежели возбуждение, прошлась по его спине. Если Адриану не понравилось, что Нино коснулся Маринетт, ему тем более не нравилось, что друг провел с ней целую ночь. Ему придется вмешаться как можно скорее. Адриан с опозданием переключился на монолог Натали. -…очень жаль, что организатора твоей примерки сегодня не будет. Он попал под вчерашнюю атаку и, по-видимому, получил травму. Он весь день будет восстанавливать силы за городом. Хоть Натали не была свойственна чрезмерная эмоциональность, Андриан услышал в её тоне тонкий намек на раздражение. Парижане научились переживать еженедельные нападения Бражника – они видели монстра, смотрели, как Кот Нуар и ЛедиБаг побеждают его, и возвращались к повседневным делам. Если Адриан правильно помнил, дизайнер, с которым у него была назначена сегодня встреча, был новичком в мире моды и действительно не мог позволить себе больничный, рискуя оскорбить бренд «Agreste» отказом от встречи с сыном его владельца. Натали явно была не в восторге от стойкости этого человека. Но не Адриан. -Мне придется подкорректировать твое расписание, чтобы назначить примерку в другой день, - продолжала Натали, в сделанной ей паузе даже по телефону был слышен клик стилуса по планшету. Адриан терпеливо ждал вердикта, вспоминая, что еще запланировано на сегодняшний день. Примерка с капризным дизайнером. Проверка освещения для фотосессии. Присутствие на деловой встрече с финансистами для того, чтобы, как говорил отец, «набраться опыта на будущее». Или, как называл это сам Адриан, «мотив выброситься из окна». Натали вздохнула, выправляя планшет: -Я позвоню фотографу и скажу, чтобы для проверки освещения использовал стенд. Что касается деловой встречи, они все еще очищают улицу снаружи и месье Агрест не заинтересован во встрече, когда повсюду клоки шерсти и кровь. Я, надеюсь, ты и твой друг найдете, чем занять себя сегодня? Адриан едва не выронил телефон от неожиданности, теряя драгоценные секунды, гипнотизируя экран. -Адриан? -О, да! Мы с Нино найдем чем заняться. Конечно. Я, эээ… Спасибо, Натали. -Твой отец порекомендовал тебе сегодня отдохнуть. Не один человек вчера заметил, что на ужине ты был не в себе. – Её голос звучал почти обеспокоенно. Почти. – Ты должен взять один день, чтобы отдохнуть и напомнить себе, что ты представляешь фамилию и компанию отца пока находишься здесь. Пожалуйста, веди себя соответствующе. Адриан сдулся. -Я помню об этом. Никто не заботился и не опасался, что в данный момент есть серьезная угроза в виде монстра. И это не беря в расчет проблему, скрытую простыней. Натали даже не попрощалась перед тем как сбросить вызов. Не было смысла принимать это на свой счет; она всегда была очень прямолинейна, ограничиваясь минимумом слов. Адриан воспользовался моментом, чтобы проверить входящие сообщения, убеждаясь, что Нино бросил его ради Маринетт и Альи. Адриан испытал прилив раздражения, когда прочитал короткий текст, подтверждавший, куда именно он отправится в это утро. Подняв себя с кровати, Адриан, ссутулившись, побрел в сторону ванной комнаты. Попутно он отметил, что номер был приведен в порядок после бедствия вчерашней ночи. Свечи исчезли, как и пепел, оставшийся от циновки Сары. Камера Нино и чемодан Адриана были вынесены из ванны и аккуратно положены рядом с кроватями владельцев, их одежда выглажена и осторожно сложена. Перешагивая чемодан Нино, Адриан заметил записку, прикрепленную сверху: Волшебные услуги домовых по уборке. Для всех Ваших волшебных потребностей! Тьфу. Более странным Лондон быть не может. Адриан залез в душ и включил ледяную воду. Тревожный звонок будильника Маринетт, прозвучавший рядом, не был таким неприятным и дезориентирующим, как пробуждение Адриана, хоть и не менее резким. Острота, с которой пульсирующая головная боль ударила в голову, заставила стиснуть зубы до скрежета, свернувшись калачиком. Она не посмела прикоснуться к лицу, но прекрасно чувствовала разноцветный кавардак, которым стал её левый глаз, не смотря на прилагаемые накануне ночью усилия льдом уменьшить ущерб. -Она проснулась! – Зашептала рядом Алья, затем раздалось шуршание простыни. – Мари, дорогая, как ты себя чувствуешь? Хочешь, чтобы мы что-нибудь сделали для тебя? -Моя голова раскалывается, - простонала Маринетт, с трудом поворачиваясь и открывая единственный здоровый глаз. Она проделала это как раз вовремя, чтобы увидеть как Алья и Нино сочувственно поморщились. – Все плохо, не так ли? -Очень плохо, - согласилась Алья, сползая с кровати. – Я принесу что-нибудь от головы. Дай мне секундочку. Она прошла в ванную комнату, зарылась в общей сумке в поисках подходящего препарата, способного притупить головную боль Маринетт и заставить комнату перестать кружиться. Нино повернулся на бок, наблюдая за ней с подушки. Без очков ему нужно было жмуриться, чтобы разглядеть её. -Я нужен тебе, чтобы прикрыть шторы? Маринетт попыталась кивнуть, и быстро пожалела о своем решении. -Пожалуйста. Благословенная тень накрыла комнату через несколько минут. Алья вернулась со стаканом воды и количеством обезболивающих, превышающим то, сколько обычно прописывают. Маринетт, не задумываясь, приняла предложенное, проглотила все таблетки и запила полным стаканом воды. Её голодный желудок выразил недовольство. Голова пульсировала. Алья помогла ей лечь обратно на подушку и натянула одеяло по самую шею. -Лежи столько, сколько нужно. Мы никуда не уйдем, - сказала Алья, забираясь под одеяло к Нино. – Если тебе что-нибудь понадобится, только дай знать, хорошо? -Да, Мари, мы останемся здесь настолько, сколько ты будешь нуждаться в нас, - проговорил Нино, листая каналы на телевизоре и делая звук так тихо, как это возможно, чтобы они могли слушать его, не нарушая покой Маринетт. Он закинул руку на Алью, привлекая её ближе, чтобы поцеловать, заметив, насколько она волнуется. Как же Маринетт хотела поблагодарить своих друзей за то, что они лучшие люди на планете, но не могла подобрать слов. Звук собственного голоса вызвал звон в ушах, чего было достаточно, чтобы заставить её прекратить попытки. Надеясь, что Алья и Нино инстинктивно почувствуют её благодарность, Мари застонала и спрятала голову под одеялом, надеясь уснуть навсегда. По крайней мере, пока голова не перестанет раскалываться. Из-под покрывала выползла Тикки и нежно провела ручкой по щеке Маринетт. Маленькое личико крошечной квами выражало глубочайшее сочувствие. -Мне жаль, что я не смогла уберечь тебя от неприятностей. Маринетт скривилась, изо всех сил стараясь улыбнуться. -Такое случается. И часто выглядит хуже, чем есть на самом деле. Тикки почувствовала её ложь, прежде чем она скатилась с языка. Она не была бессильной, хотя её способности резко ограничивались вне облика ЛедиБаг. Тикки поцеловала фиолетовый в крапинку кровоподтек, который охватывал почти всю скулу Маринетт. Просто немного магии. Достаточно, чтобы повысить природную регенерацию Маринетт. По лицу Маринетт проскользнуло облегчение. Она расслабилась, благодарно вздохнув. -Спасибо. Тикки лишь усмехнулась, высовывая голову наружу, дабы убедиться, что Алья и Нино достаточно отвлеклись. Конечно, Алья уткнулась в свой лэптоп, стуча по клавиатуре со скоростью молнии, чтобы успокоить парижских Ледиблоггеров, волнующихся за кота-оборотня и психующих на каких-то вонючих англичан, посмевших стрелять в него. Нино добавлял бесполезные комментарии к все более и более разгоравшемуся пылу подруги. Ныряя обратно в темноту одеяла, Тикки вспорхнула повыше, ложась на подушку поближе к Маринетт, чтобы здоровый глаз хозяйки мог её видеть. -Это может быть наш единственный шанс поговорить наедине. Выражение лица Маринетт стало серьезным, в груди поселился страх. Речь Тикки оставалась мягкой: -Я была с тобой вчера вечером, Маринетт. Я с тобой удерживала Кота, и чувствовала тоже самое, что и ты. Я думаю, учитывая все происходящее с Котом, мы должны поговорить прямо сейчас. Маринетт уткнулась лицом в подушку, свежее тепло, распустившееся в районе ключицы, неуклонно ползло вверх. Она не могла заставить себя сосредоточиться на слишком многочисленных вспышках образа Кота Нуара, угрожавших заполнить её разум. Кот глядел на ЛедиБаг, будто любовался висящей луной и звездами, несмотря на то, что единственное, что она сделала – это показала, что она будет рядом с ним. Кот Нуар, запертый в сдерживающей печати, подобно животному в клетке, но улыбающийся ей, чтобы успокоить, когда их взгляды встречались. Хотя это она должна была успокаивать его. Звериные зеленые глаза на кошачьей морде, глядящие на неё так, словно она была единственной девушкой в мире. Маринетт ненавидела непрошеное трепетание, кружащее у неё внутри. Не новое, но неуклонно растущее ощущение, все более заметное с каждым разом, когда это случалось. Все более и более нежелательное чувство, поскольку оно столкнулось с её укоренившейся влюбленностью в Адриана. Кризисная ситуация – не время и не место для принятия решений и анализа своих чувств. Сейчас она должна быть сильной. Она должна быть ЛедиБаг. Маринетт не могла позволить себе быть самой собой, иначе она будет разваливаться на кусочки от волнения, а в итоге она и Кот попадут в беду. Маринетт слабо прошептала: -Пожалуйста, Тикки, давай не сейчас. Я не хочу думать об этом, пока он… - Она с трудом сглотнула, сделала глубокий вдох. – Мы можем поговорить об этом после того как вернем его. Тикки нахмурилась: -Ты очень заботишься о нем. -Он мой напарник. -Маринетт, - мягко укорила маленькая квами. Маринетт приняла добрый укор маленького божества с изяществом, допуская возможность, что «напарник» недостаточно сильное слово, чтобы описать их с Нуаром отношения. Хотя она не решалась дать этому названия, она знала, что они давно перешагнули границу стандартного партнерства. Было медвежьей услугой считать его меньшим, чем кем-то очень важным в её жизни, даже если она боится задумываться над этим вопросом. -Я не отрицаю, что забочусь о нем, Тикки, - прошептала она. – Но сейчас, когда он нуждается во мне, я не могу позволить себе проявить слабость. -Страх – не синоним слабости. Ты знаешь это, Маринетт, - вполголоса проговорила Тикки. Голубые глаза маленького божества осветил задорный блеск. – Какие бы чувства ты к нему не испытывала, это не умаляет твои чувства к другим. Маринетт поняла, кого Тикки подразумевала под «другим». Стыд сделал её молчаливой. -Но, - крошечная квами вздохнула, бегающие глаза выдавали её беспокойство, - я не буду настаивать сейчас на этом, если ты чувствуешь, что так будет лучше. Ты права: мы должны сосредоточиться на возвращении в норму Кота Нуара. Я волнуюсь за Плагга… Маринетт приглушенно охнула от обрушившейся новой волны вины. -Ох, Тикки! Я совсем забыла про Плагга! – Она взяла малышку на ладони, заключая в горсть. – Ты чувствуешь его? Он в порядке? Мягкие розовые ручки успокаивающе погладила Маринетт по щеке. -Я все еще чувствую его, хотя его ощущения скорее напоминают спячку. Может так даже лучше? Порой с Плаггом трудно уживаться, я могу только представить, каково было бы делить с ним тело. Маринетт нашла в себе силы тихонько хихикнуть. -Ты знаешь, кого выбрал Плагг, не так ли? -Всегда знала, - задумчиво улыбнулась Тикки. -Может ты чувствуешь, что с ним все хорошо? – Она прикусила губу, решаясь. – Я… Я не хочу знать кто он, но я не хочу, чтобы он страдал как обычный человек. – Она снова остановилась, подбирая слова. – Мне жаль, что я не могу помочь ему без ЛедиБаг… Не разрушая все, как Маринетт. Переливчатый смех зазвенел в темноте складок простыни. -Маринетт, ты должна больше доверять самой себе. Ты ничего не сможешь разрушить, пока твое сердце на верном пути. – Тикки откинулась на подушку, на её лице играла понимающая улыбка. – Кот Нуар переживает трудные времена, но всегда есть ты, чтобы помочь ему. Маринетт нахмурилась. -Да, но что на счет его гражданской личности? Кто поможет ему? Улыбка Тикки стала еще шире. Стук в дверь прервал Маринетт, только собиравшуюся запротестовать. Откинув одеяло, она высунула голову и в темноте комнаты встретилась с удивленными взглядами друзей. -Обслуживание? – Удивился Нино. -Я не звонила вниз, - нахмурила брови Алья. – Может, мама отправила нам завтрак? Чувствуя потребность отвлечься от разговора с Тикки, Маринетт качнулась, приводя себя в сидячее положение. Голова закружилась, поскольку исцеляющая магия Тикки, смешавшись с лекарствами, наконец-то подействовала. Голова, к счастью, больше не болела, приятно онемев. -Я открою, - объявила она после второго стука. – Сейчас подойду! Алья попыталась встать, в спешке отшвыривая с кровати ноутбук. -Мари, все в порядке, я сама. Ты полежи. Маринетт встала на ноги, махнув подруге куда-то назад. -Лекарства подействовали, Алья. Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы открыть дверь. Оставайся с Нино. Она поправила майку и хлопковые шорты, поймав своё отражение в большом настенном зеркале. «Боже», думала она, съежившись от отражения. Её опухший глаз был закрыт, беспорядочные черные и синие линии спускались по скуле и возвращались наверх к виску. Под покалеченным глазом были коросточки запекшейся крови. Никакое количество косметики не скрыло бы этот кавардак. Её пижама была адски измята, и не существовало оправданий за крысиное гнездо, в которое превратились волосы. Учитывая все обстоятельства, она выглядела настолько же плохо, насколько и чувствовала себя – как поднятый мертвец. Хорошо, что по другую сторону двери был всего лишь принесенный завтрак. Не нужно было беспокоиться о произведенном впечатлении. Однако, когда она щелкнула замком и открыла дверь, за ней не оказалось услужливого персонала с тележкой еды. Вместо этого там был привлекательный парень с прекрасными светлыми волосами и изумрудно-зелеными глазами. Зеленые глаза, увидев её, сначала загорелись от восторга, однако, быстро расширились в ужасе. -Маринетт, твой глаз…! Её инстинкт самосохранения отказал. Она резко хлопнула дверью перед его носом.