A Werecat in London/Кот-оборотень в Лондоне

Гадальная комната, спрятанная в задней части аптеки, была удобным уютным местечком размером чуть больше встроенного шкафа. Стены были задрапированы шелковыми гобеленами синих и фиолетовых оттенков, на которых были вышиты золотые звезды и Луна. Синие и фиолетовые знамена свисали с потолка, вздымаясь вокруг медной люстры с множеством низко висевших мелких, тусклых ламп. Низкие черные полки тянулись вдоль задней стены, отображая ассортимент способов гадания: хрустальные шары, карты Таро, чашки для гадания по чаинкам. Массивные подушки на полу были свалены в углах, возвышаясь шелковыми и атласными колоннами, грозившими опрокинуться. Круглый стол в центре комнаты, чья старая древесина почернела. Пол под ногами был застелен мягким плюшем, со вставками с восточным орнаментом, его цвета и узоры кружились вместе с тенью. Маринетт перебрала босыми пальцами ног по плюшу возле своего сидения, положив подбородок на сложенные руки. Это было меньшее, что она могла сделать во время интервью – быть незаметной. Алья пришла полностью подготовленной: её телефон установлен на столе, чтобы записывать каждое слово, блокнот вытянут из кармана дождевика, чтобы набрасывать дополнительные примечания. Первые три страницы блокнота состояли из списка стандартных вопросов, подготовленных для каждой жертвы акумы, что согласится дать интервью. Воспоминания Сары о своей акуманизации были свободны, хотя большинство деталей об этом опыте оказались туманны. Скорее всего, это была её отличительная ведьминская черта, позволявшая ей вспомнить о своих ощущениях. Её наиболее важным наблюдением было то, что атака акумы была очень похожа на одержимость демоном. -Но, - квалифицировала ведьма, ерзая на своем сидении. Она наклонялась вперед, чтобы убедиться, что в телефон Альи её слышно, хотя Алья убеждала её, что микрофон достаточно чувствителен. – Это не… не совсем одержимость демоном. Я имею в виду, хоть он и спрашивал разрешения, но я чувствовала себя вынужденной согласиться. Знаете? Будто не было другого выбора. Но… когда он вступил во владение, это все еще была я в некотором роде. – Она взглянула на Алью, будто для того, чтобы разделить с ней воспоминания. Маринетт поймала этот взгляд, обращенный на её лучшую подругу, находя выражение Альи замкнутым. -Иногда мне снятся кошмары об этом, - смиренно призналась Алья. – Просыпаясь, я хватаюсь за свой телефон. Я чувствую, что если возьму телефон, я попаду в него, словно Леди ВайФай все еще часть меня. Маринетт подняла голову, хмуро поджав губы: -Ты никогда не говорила мне об этом. -Ты никогда не была акуманизирована. Я не думаю, что ты поймешь, - вздохнула Алья. – Нино все еще не может пускать пузырьки. Он даже посуду не моет, если вода пенится. – Её пальцы рефлекторно сжались вокруг ручки. – Словно часть акумы застряла внутри, хоть ЛедиБаг и очистила бабочку. Сара медленно кивнула, переводя взгляд с Альи на Маринетт: -Демоны подавляют хозяина тела, а Бражник… он как будто усиливает то, что уже есть. Возможно, Бражник раскрывает наш потенциал. Смысл которого, я думаю, сделать из нас коконы для злых бабочек. Атмосфера в комнате потяжелела, Алья настрочила последнее примечание в своем блокноте, прежде чем тщательно выбрать более легкую тему. Сара с благодарностью приняла её намек на обсуждение того, что значит быть английской ведьмой. Это не сильно отличалось от того, чтобы быть простым англичанином, кроме тенденции часто бегать голышом по лесу. Она не могла много сказать о французских ведьмах, хотя у неё сложилось впечатление, что они более склонны следовать моде. -И, конечно, мы знаем о Чудесных, - призналась Сара, не шибко-то скрытно косясь в сторону Маринетт. Маринетт сохранила безучастное лицо, притворяясь, что ничего не заметила. Сара откашлялась, смутилась и продолжила. – Я выросла на рассказах о них, на историях о Лорде Чумы и Леди Удаче, или о… Ипполите*, тэнгу*, Жанне д’Арк… -Жанна д’Арк была Чудесной? – Спросила Алья, лазерным фокусом уцепившись за имя. -Конечно! – Улыбка осветила лицо Сары. – Ты же не думала, что это Божий Глас в её голове делал её способной на удивительные вещи, не так ли? Глаза Альи сверкнули, она заскрипела пером, как при пожаре, строча в своем блокноте. Маринетт откинулась назад, выискивая спрятавшуюся в сумочке Тикки. Она засунула внутрь палец в поисках… она не знала чего. Комфорта? Страховки? Она произошла из историй таких людей, как Жанна д’Арк. Выдающиеся личности, творившие необыкновенные вещи. Знакомые тиски сомкнулись вокруг её груди, старые комплексы вышли на передний план. Она была подростком, бегавшем в пятнистом спандексе, а не возглавляла армию. Не была светочем победы. Не… Ничего подобного. Маленькая ручка схватила её пальцы и сжала их. Теплое тельце прижалось к её руке. Сара посмотрела на неё широко раскрытыми глазами, нахмурив брови, как будто она почувствовала дискомфорт Маринетт. Она смотрела остро, словно хотела спросить, что случилось, но не успела. Алья отбарабанила новый ряд вопросов, вдохновляя свою журналистскую душу получением подробной информации о прошлых ЛедиБаг. Сара спокойно возразила, оправдываясь тем, что времени сегодня не хватит, чтобы обсудить всю историю ЛедиБаг. В конце концов, она простиралась на пять тысяч лет, и много воплощений ЛедиБаг заслуживают того, чтобы по достоинству осветить их истории. Разговор снова сменился, и в этот раз тема, к счастью, была безобидной. Столь же безвредным, так или иначе, как и гадание. Алья, наконец, опустила ручку и блокнот, запихнула телефон в карман и спросила – на каком виде гадания Сара будет работать. Её глаза жадно впивались в полки с хрустальными шарами, картами Таро, кофейной гущей. Смутившись, Сара подставила руку: -Я не тренировалась в прогрессивном уровне. Но могу сделать достаточно, чтобы впечатлить туристов. -Это больше, чем могу сделать я, - ответила Алья, радостно бросив ладонь в руку ведьмы. -Ну, если тебя устроят основы… Это не показное или что-то другое. Тебе придется дать мне пару секунд, чтобы согреться. – Сара склонилась над рукой Альи, проверяя её так же, как она осматривала Кота ночью, пытаясь выяснить, что с ним случилось. Вскоре глаза ведьмы стали стеклянными. Её движения замедлились. Люстра над головой мигнула. Волосы на затылке Маринетт стало покалывать, от ощущения начавшей расти магии. Алья в нетерпении наклонилась. -Истина занимает определенное место в твоей душе, - пробормотала ведьма голосом, который не походил на её обычный тон. – Ты не должна хватать её слишком сильно, чтобы не смять ей крылья. Пусть истина сама придет к тебе, и тогда тебе не нужно будет прибегать к клетке, чтобы удержать её. – Изогнувшись, Сара прижала ухо чуть выше запястья Альи, вслушиваясь во что-то. – Твое сердце сильное, но оно бьется так громко, что заглушает музыку, желающую попасть в него. Бывают времена, когда ты должна говорить, и времена, когда должна слушать. Когда музыка заиграет для тебя, вслушайся, и твое сердце услышит это. Маринетт кинула любопытный взгляд на Алью, неспособная прочитать выражение лица своей подруги. Когда Сара отпустила её руку, Алья прижала её к груди. Остатки магии в воздухе покалывали кожу. -Что это значит? – Осмелилась спросить Алья. Сара сморгнула, возвращаясь в себя, и покачала головой: -Это твоя судьба. Это твое – понять, что это значит. Алья посмотрела на свои руки, крутя шестеренками в своей голове. Она была умна, но были пределы даже у её воображения. Она обратилась в чистый лист, смотря на Маринетт с поднятыми бровями. -Твоя очередь. Маринетт подала свою руку. Сара поколебалась, прежде чем принять её; её прикосновение было благоговейным. В момент соприкосновения напряжение в атмосфере усилилось. Маринетт почувствовала магию, как физическое прикосновение к своей коже. Она попробовала звездную пыль на язык, и услышала звон в ушах. Звезды вспышками мелькали в её видении. Сара покачивалась на своем сидении, глаза опущены, все её внимание было направлено на руку Маринетт, чтобы исключить все постороннее. Когда она заговорила, её голос звучал зловеще. -Твоя удача не может быть личной. Богаче, чем серебро, прекраснее, чем золото. Многие жаждут её, но она не может быть украдена, только заслужена. Ты не познаешь щедрости, пока она не будет разделена. – Ветерок из ниоткуда покружил по комнате, заставив волосы Сары вздыматься. Её пустые глаза отражали свет канделябра. – Не прячь своё сердце под панцирь, твоя сила не в твоих доспехах. Дух трепещет, но он не слаб. Маринетт рефлекторно попыталась рвануть руку назад, шокированная, когда Сара сжала её, заключая в ловушку. Сара даже не пошевелила пальцами. Её голос был единственным звуком в гробовой тишине. -Прими тьму, когда она придет, ибо она поможет тебе увидеть свет, а ты поможешь тьме увидеть красоту мрака. Маски, которые вы носите, лишь иллюзия. Когда ты будешь готова, вы увидите друг друга. Но главное, ты должна быть достаточно смелой, чтобы увидеть себя. Голос Сары затих, хватка её ослабла. Маринетт позволила пальцам скользнуть свободно, радуясь, что на данный момент контакт прервался и давление на её затылок исчезло. Воздух покалывал, внезапно лишившись магии. Тикки зашевелилась в своем тайнике. От сережек Маринетт исходило тепло, они потяжелели. В продолжавшейся тишине звук тела, ударившегося об пол, был непристойным. -Черт! – Выругалась Алья, прыгнув на пол. Маринетт подскочила так быстро, что её сиденье опрокинулось. Сара безвольно лежала на ковре, лицо её покраснело и блестело от пота. Её мышцы судорожно дергались короткими конвульсиями. В тусклом свете она, казалось, светилась. Воздух потрескивал вокруг её. Дверь в комнату распахнулась, вошедшая мать Сары взяла тело дочери на руки, легко касаясь щеки Сары. Тусклое свечение вокруг младшей ведьмы постепенно погасло. -Ты должна знать больше, когда пытаешься делать подобное. Сара изумленно заломила брови. -Мама? – Она попыталась сесть. – Ч-что случилось? -Ты получила разряд, засунув палец в розетку. Явно ошеломленная Сара схватилась за запястье матери и прошептала: -Это того стоило. -Если ты будешь продолжать это, то сожжешь саму себя. – Алатея ущипнула дочь за нос, а затем передала Саре полированный камень, который держала. Маринетт предположила, что это какие-то целебные чары, которые Сара сжала в кулаке, а затем спрятала на груди. Взгляд Альи метался между парой. -Все в порядке? Она упала довольно тяжело. Мне стоит куда-нибудь позвонить? -Ах, - Сара выкрутилась из объятий матери, поправляя волосы и юбку. – Это ничего, я уверяю. Просто… - Она взмахнула руками, стараясь вырвать оправдание из воздуха. – Слишком много гаданий за один раз. Я перенапрягла свою удачу. – Слово «удача» сопровождалось хитрым взглядом. -Ты уверена…? – Нажала Алья, чьи пальцы нависли над экраном телефона. -Да, - Сара доказала свою правоту вскочив на ноги и подняв подбородок. Единственное, что подрывало её гордость, наливавшиеся румянцем щеки, когда её взгляд неизбежно возвращался к Маринетт. Приводя себя в порядок, Сара посмотрела на мать. – Где Джон? Он должен был прибежать в тот же момент, когда я упала на пол. Алатея поднялась с пола. -Он давно ушел. – Она скользнула по дочери выразительным взглядом, её губы плотно сжались, как будто она пытается не рассмеяться. – У мальчиков что-то случилось и им пришлось уйти. Поскольку Джон живет рядом с тем местом, где они остановились, он ушел с ними. Маринетт застыла на месте, не веря услышанным словам. Что-то не похоже на Адриана и Нино улизнуть, ничего не сказав. Это было очень грубо. Алья более шумно выразила своё недоверие: -Мальчики, наши мальчики, ушли без нас? -Да, - сказала Алатея Сердце Маринетт резко упало. -Я не могу поверить, что они сбежали от нас! – Воскликнула Алья, кружа вокруг Маринетт. – Что-то с ними не так? -Я уверена, у них были свои причины, - рассуждала Алатея. -И я буду иметь мотив, когда, в конце концов, совершу убийство, - возразила Алья упрямо. – Я просто не могу поверить, что они…! Как они могли…! Богом проклятые малолетки! Маринетт наблюдала молча, мысленно отступая назад от гнева лучшей подруги. Всё плохо, если Алья Сезер не может закончить предложение. Но был ли такой гнев действительно неуместен? Это было грубо – просто сбежать, никого не предупредив. Даже если случилось что-то экстренное, наименьшее, что Адриан и Нино могли сделать – отписаться в смс. Но затем она вспомнила, как Адриан целенаправленно поставил дистанцию между ними, как только сошел с поезда. Он отказывался смотреть ей в глаза. Даже отошел назад, чтобы не касаться её. Это просто растерянность, потому что он упал на неё и случайно поцеловал? Он расстроился из-за неё? Из-за самого себя? Она нахмурилась. Познакомиться с Адрианом Агрестом как с обычным человеком оказалось гораздо труднее, так как парень переключался с горячего на холодное быстрее, чем сломанный кран. Маленькое постоянство было бы приятно. Маринетт была оторвана от мыслей рукой, схватившей её за запястье. -Пошли! – Прохрипела Алья, дергая Маринетт к их вещам, нагружая курткой, сумочкой и зонтиком. – Благодарю, Сара и миссис Кондлвик. Мы ценим ваше гостеприимство, но нам пора. – Обращаясь к Маринетт, Алья проворчала: – Мы идем охотиться на этих двух кретинов, и я собираюсь сообщить им все, что думаю! -Мы даже не знаем, где они находятся, - вздохнула Маринетт, скользнув в свою обувь. -Но она, наверняка, знает, - Алья ткнула в Сару остроконечным пальцем. – Не можешь ты сотворить какой-нибудь фокус-покус с заклинанием поиска или заглянуть в волшебное зеркало? Я могу заплатить. У меня с собой есть наличные и кредитка моей мамы. Сара снова покраснела. -Это не сработает. Алатея перевела дыхание, желая разрядить обстановку, но вместо этого бросила дочь под автобус: -Саре не нужно никакой магии, чтобы найти ваших мальчиков. Если им доведется всё еще быть с Джоном, она может просто следовать за своим контрактом. -Отлично, - прошипела Алья с огнем в глазах. «О, Боже мой…», мысленно вздохнула Маринетт, молясь, чтобы она не стала соучастницей убийства в ближайшее время. Возможно, двойного убийства. Не было никакого способа быть ЛедиБаг, находясь в тюремной камере. И, кроме того, она выглядела намного лучше в пятнах, чем в полоску. Адриан уставился на поставленную перед ним груду жира. Поднимающийся сальный пар катастрофически соблазнял его, желудок бунтовал из-за своей обычно строгой диеты с громким требованием нырнуть лицом в сердечный приступ. Пропитанные уксусом, покрытые солью чипсы любовно блестели под освещением паба, в кабинке которого они сидели. Он положил два массивных куска пикши на свою тарелку, покрытых хрустящей золотистой корочкой обжаренных во фритюре в пивном кляре, что было его внутреннему коту, как две рыбы-ангела, зовущих его во врата морского рая. Джон оторвался от бифштекса, в процессе пожирания которого находился, из розового нутра которого всё еще капала кровь. -Ты так и будешь пялиться на неё всю ночь? Слабый румянец проложил путь вверх к щекам Адриана. -Ты слышал, что сказали ведьмы. Тебе необходимо начать питаться правильно, или лучше не станет, - настаивал Джон, пододвигая рыбу с чипсами ближе к стороне стола Адриана. – Я полагал, это хорошее место, чтобы начать видеть, как кот. Тебе нравится рыба, не так ли? Губы Адриана сжались. Да, ему нравилась рыба. Ему нравилось, когда она приготовлена надлежащим образом в рамках сбалансированной диеты. Такая, как лимон и имбирь, запеченные с треской под укропным соусом. Махи-махи под миндальной корочкой на ложе из риса. Филе лосося в глазированном кленовом сиропе на кедровых дощечках. Но… не пережаренный кошмар на куче сырого картофеля. Нино не испытывал проблем, зарывшись в гамбургер, заваленный ужасающим количеством всего. Ручейки жира стекали по его рукам, капая на тарелку. Ничто не могло удержать его от движения челюстями и вдыхания запаха груды из мяса, овощей, поджаренных булочек, как голодного змея. Единственный протест Нино состоял в том, чтобы вытащить бекон и вставить клейкий, капающий сыр, который сейчас смешался с майонезом, сформировав сочащийся прыщ в углу его рта, прежде чем он слизал его. -Это его первый раз в пабе, - сказал Нино, проглотив полный рот несусветных останков туши животного. – Возможно, он никогда даже не видел настоящей еды паба. Брови Джона поднялись почти до волос. -Серьезно? – Он огляделся из кабинки. – Ты настолько богатый сноб? Адриан сразу ощетинился. -Мне нравится смотреть на то, что я ем, спасибо тебе большое. Это обязательное условие перед моим рабочим днем. Он не хотел признавать, что, возможно, был кем-то вроде гурмана. Не просто расти с личными поварами, не развивая вкус к изысканным вещам. Или страх происходит из-за диеты, чтобы не набрать несколько лишних килограмм и не быть отчитанным дизайнерами, фотографами или, того хуже, отцом? Его нежелание пробовать новую – хоть совершенно отвратительную – еду не смягчилось его окружением. Паб с нелепым названием «Кот и котел» был грязным отверстием в стене, оживив жуткие стереотипы Адриана о никогда не посещаемых им английских пабах. Освещение тусклое, пол пошаркан, десятилетняя вонь табачного дыма и пролитого пива впиталась в каждую поверхность. Что было еще хуже, здесь было громко. Было много человеческих и нечеловеческих тел, зажатых в меньшем пространстве, чем оно должно было вместить исходя из законов физики. Два телевизора с плоскими экранами в баре ревели от футбольного матча между командами Манчестер Юнайтед и Ливерпуль. Паб был разделен посередине по цвету команд, и Адриан точно знал, когда команда забивала. Пронзительный по своему уровню шум разгорался каждый раз. Стулья грохалии, пивные кружки трескались, кулаки ударяли по барной стойке. Один Бог знает, кто забил в этот раз. -Смотрите-ка, - хмыкнул Джон, подходя к концу своего терпения. – Меньше часа назад твой член прижимался к моему бедру. Это ближе, чем я когда-либо в своей жизни хотел быть к мужику. Наименьшее, что ты можешь сделать, чтобы компенсировать это – съесть эту чертову рыбу. Адриан нахмурился, поморщившись, когда свежая волна шума разгорелась вокруг бара, когда одна команда забила другой. -Ты не заразишься гепатитом С, что-нибудь здесь потрогав, чувак, - воззвал Нино, весело прожевав чипсы из его кучки. – Дай им шанс. Ты слышал ведьм – они сказали, что ты должен есть больше, чтобы поддерживать метаболизм. Попробуй рыбу, и, если тебе не понравится, мы пойдем куда-нибудь еще. -Если мы пойдем куда-нибудь еще, то он снова платит, - протянул Джон. – Мужик не может трахнуть другого мужика, не заплатив за ужин. -Пожалуйста, прекрати говорить об этом, - недовольно проворчал Адриан. -Прекратить говорить? О том, что ты чудил в своем сне, гонялся за мной и прижал к полу? Или о том, что ты, использовав на мне Котаклизм, отменил мою дневную трансформацию, так что мы оба оказались голыми на глазах у всех? – Поддавал жару Джон, держа стакан воды. – Или то, что ты пытался отстаивать своё доминирование, нашептывая имя ЛедиБаг мне на ухо? Нино поперхнулся и постучал себя в грудь для того, чтобы выплюнуть пищу, которая пошла не в то горло. -Я же извинился! – Зашипел Адриан. -Это не значит, что я обязан тебя простить. Тебе просто повезло, что Алатея магией успела сорвать с тебя штаны, прежде чем ты разорвал их, потому что я не собирался давать тебе запасные. – Джон вскинул подбородок на рыбу и чипсы. – Если съешь это, я и думать забуду, что это когда-то происходило. Скрутившийся желудок, частично от голода и частично от ужаса, заставил Адриана наколоть рыбу на вилку и засунуть горячий кусок в рот – одновременно восхищенно и встревожено, находя тот бардак, что называли английской кухней, действительно вкусным. Голод взял верх, будто он не ел несколько дней. Все, что имело значение, сгребалось в его рот с такой скоростью, насколько вообще возможно. Он даже не заметил, когда начал безрассудно отращивать когти и клыки. Каждый укус сопровождался рычанием или скрипучим мурлыканьем. Он был так голоден, что дрожал. Рыба никогда не имела такой хороший вкус, не иначе как хорошо прожарена. Нино заерзал на месте, что-то говоря о проявляющихся кошачьих чертах, а Джон спокойно покачал головой. -Пусть ест. Вздохнув, Нино переключил свое внимание на свою тарелку, закладывая в себя умопомрачительно большой гамбургер. Краем глаза он уловил вспышку движения. У него было достаточно времени, чтобы распознать то, что неслось в сторону окна за несколько секунд до удара. -Дерьмо! – Гаркнул Нино, сползая под стол так быстро, словно его зад был смазан маслом. Алья впечаталась в окно подобно взрывной волне, изрекая непристойности в адрес своего бойфренда, трусливо спрятавшегося на полу. Голова Адриана поднялась. Ниточка сырого картофеля свисала с уголка рта. Он покраснел, как кетчуп на столе, когда увидел Маринетт, уставившуюся на него с улицы. Он сглотнул, внезапно испытав острую необходимость присоединиться к Нино на полу. Джон вытер подбородок салфеткой, наблюдая за трио девушек, шествовавших к входной двери. -Я задавался вопросом, как быстро они доберутся сюда. Нино ударил оборотня в голень. -Ты привел их прямо к нам! -Я привел Сару к нам. Это было пятьдесят на пятьдесят, придут ли ваши девушки тоже. – Джон помахал им за миг до того, как они ступили внутрь. Уголком губ он сказал: – Это было крайне херово, что вы хотели сбежать от них. Но это дерьмо не полетит в меня. -Щеночек, - воскликнула Сара громче бурного гула, накатывающего на бар. Она скользнула в его объятия и клюнула в щеку. – Я не могу поверить, что ты привел их сюда, в это место. Ты ужасен. -Это одно из немногих мест, подающих достаточно большие порции, чтобы удовлетворить мой аппетит, - ответил он, позволив ей выбирать со своей тарелки самое съестное. -Ты хочешь знать, кто на самом деле ужасен? – Огрызнулась Алья, её терпение изнашивалось с каждой секундой. – Я думаю, это два исключительных идиота, которые прямо сейчас находятся в моем дерьмовом списке. – Она впилась острым кинжальным взглядом в двух юных французских идиотов, трогательно съежившихся под столом от её взгляда. Адриан обменялся дрожащими взглядами с Нино. Если бы у него был хвост, он бы скрутился между ног. Сумасбродный побег из Аптеки Кондлвик казался столь необходимым в тот момент. Сейчас, столкнувшись с последствиями своих действий, а именно яростью одной девушки и тихим разочарованием другой, Адриан сожалел о каждом своем шаге с минуты как проснулся. Его ужасное чувство вины усугубилось, когда пара обнаженных ног присела на корточки и с бледным лицом заглянула под стол, прямо на него. Вместо того, чтобы справедливо обвинить его в жутких поступках, Маринетт наклонила голову и исследовала его огорченное лицо. -Все хорошо? Адриан почувствовал кулак Нино, предупреждающе впечатавшийся в основание позвоночника. Он задержал дыхание и быстро кивнул. Она поджала свои розовые губы. -Ты уверен? -Я… Оглушительный рев повысился, звук нескольких дюжин любителей спорта, включивших пост-игровой психоз. Победители взревели, перекрывая друг друга. Объятия, заставляющие ребра трещать. Машущие баннеры, подбрасываемые в воздух шапки и шарфы. Проигравшие бранились, поднимая руки вверх, глумясь над тем, какие заносчивые мудаки эти победители. Игра закончилась. Судья был предвзят. Ливерпуль должен был надрать зад Манчестер Юнайтед. Адриан склонил голову. Инстинкт, так долго оттачиваемый Котом Нуаром, вдруг всколыхнулся в глубине его сознания. Любой гниющий негатив был очагом активности акумы. Спортивные игры был действительно самым худшим; если акума не появлялась хотя бы раз за каждый крупный футбольный матч, это была тихая неделя. Если Бражник еще находится в Лондоне, дебоширящие спортивные фанаты, вдохновленные яростью, прекрасное топливо для акумы. Адриан не заметил внезапной отвлеченности Маринетт. Она выпрямилась, оглядываясь на смесь торжества и печали, потонувших в обильном количестве пива. Они, как один, повернули головы на резкое колебание воздуха, ознобом проходящее вдоль позвоночника. Они не единственные увидели небольшую бабочку, проложившую свой путь сквозь стену и скользнувшую через толпу. Широко раскрытыми глазами они смотрели на маленького призрака, безошибочно летевшего в заднюю часть паба, где человек, одетый в цвета Ливерпуля, расставался с удручающе большим количеством потерянных денег. -Бля, - зашипел Адриан, наблюдая за акумой, сливающейся с мужской футболкой. Это было прямо противоположно тому, что сейчас необходимо. Темная энергия замерцала на его нервах, когда он наблюдал произошедшее превращение, как человек отступил перед черной волной. На другую сторону вышел уже накачанный стероидами краснолицый детина с шиповаными подошвами бутс, кастетом в кулаке и эмблемой-бабочкой, красующейся на его футболке. -Кто желал Скандальных Ног? Адриан вскочил не думая, сгреб Маринетт и перекинул её через плечо. Она оказалась легче, чем он предполагал. -Нино, хватай Алью! Не оглядываясь, Адриан бросился к двери, на два фута опережая перепуганных клиентов. Маринетт что-то кричала ему, стуча своими маленькими кулачками в его спину. Он не опустил её, пока не перешел через дорогу и благополучно не скрылся в стороне от повального человеческого потока, хлынувшего на улицу. Нино локтями пробивал себе путь через кишащую массу, его рост – его единственное преимущество перед конвульсивно дергавшимися в разные стороны руками и ногами. Позади него рубашка его подруги, захваченная в кулак на спине, в то время как она сама сражалась за телефон, собираясь начать снимать. Нино обменялся тяжелым взглядом с Адрианом, а потом взволновано завопил: -Джон попал в ловушку вместе с Сарой! Адриан почувствовал его ложь, и порадовался за быстрое мышление своего друга. Это просто предлог, чтобы вернуться и стать Котом Нуаром. Готов он сделать это или нет? -Адриан, это не безопасно! – Позвала Маринетт, хватая его за рукав. – Подождем, когда Кот Нуар и ЛедиБаг доберутся сюда! -Нет времени! Он почувствовал себя чудовищной задницей за это, но ему удалось скинуть её посреди улицы. Он старался не задохнуться от чувства вины, когда увидел её маленькую фигурку, подхваченную людской волной. Впрочем, Маринетт была умной девушкой. Она могла позаботиться о себе. Он только понадеялся, что она в конечном итоге не получит новый фингал. Нырнув в проулок рядом с пабом, Адриан попятился в подворотню и приготовился к изменению. -Ох, черт, нет, - отрезал Джон, появляясь из служебного выхода всего в нескольких футах. Он уже обратился, хотя его форма подрагивала, поскольку заклинание с последнего дневного превращения задержалось на его коже. Сара была безопасно усажена на его плечо, его одежда сложена на её коленях, а его обеденная тарелка балансировала в одной её руке и она спокойно пощипывала бифштекс с кровью. Адриан втянул губы и зашипел: -Я должен измениться! -Во-первых, одежду сними, идиот, - сказал Джон. – Если ты изменишься до конца, до формы кота-оборотня, твой бумажник сгорит вместе с твоими штанами. – Он протянул лапу. – Ты еще не заплатил за обед. Без остановки матерясь, Адриан шлепнул бумажником и телефоном по волчьей лапе. Он стянул штаны и рубашку в рекордно короткие сроки, в порыве досады бросив их в лицо Джона. Голый, за исключением трусов, он рявкнул, – счастлив!? – прежде чем позвать: – Выпустить когти! Готовый к бою Кот Нуар рысцой забежал в паб, едва избежав потока разбавленного разливного пива, по дуге ударившего в его сторону. Забрызганная за его спиной дверь пахла хмелем и ячменем, заставляя его голову кружиться. Он обнаружил Скандальную Ногу за барной стойкой, держащего по шлангу в каждой руке, обливая каждого, кто пытался приблизиться к нему. -Телефон судьи должен быть отключен, потому что он, безусловно, не должен делать никаких звонков! – Взревел Скандальная Нога, приложив кулак к одному из телевизоров. -Я, как предполагается, должен ввернуть здесь каламбур! – Прокричал Кот, уворачиваясь от внезапного шквала бритвенно-острых по краям желтых карточек, ударивших в него как сюрикены. Дверь, теперь покоившаяся на одной петле, была полностью снесена пятнистой ножкой. ЛедиБаг появилась в своей фирменной красно-черной вспышке, уже раскручивая йо-йо. -Осторожно, Кот, ты можешь получить карточку вне игры! -Пенальти! – Взвыл Скандальная Нога, его глаза выпучились, когда он метнулся между ними. – Слишком много игроков на поле! – Он сжал еще один шланг в мясистом кулаке, выпуская поток «Fullers London Pride». Ожидая физической атаки, ЛедиБаг взмахнула йо-йо слишком поздно; её обычно непроницаемый щит принял на себя удар и отбил его, но, к сожалению, его круговые движения отправили брызги пива во всех направлениях – в том числе и за йо-йо. Кот скользнул к сотрясавшейся барной стойке, готовясь ударить Скандальную Ногу когтистой пощечиной в челюсть. В полумраке паба появилась неожиданная туманная радуга из пива. Из-за тумана появилась ЛедиБаг: её волосы и костюм промокли, а глаза сверкали парой молний в темноте. Лицо Кота раскололось в безумной усмешке, одарив акуму диким взглядом: -Вот сейчас ты попал. Йо-йо ЛедиБаг выстрелило и обмоталось вокруг шлангов. Одним сильным рывком она вырвала оба шланга из хватки Скандальной Ноги, ловя их ладонью свободной руки, как хлысты. -Посмотрим, как ты любишь золотой дождь! – Прокричала она, ногой запуская первый шланг в бар на таран акумы в центр груди. Она может и миниатюрная, но ЛедиБаг сильная. Её сшибло с ног. Скандальная Нога свалился задом прямо в чайный котел – массивную деревянную бочку в углу, - расколов его, и пиво рванулось в мокром беспорядке во всех направлениях. ЛедиБаг поднялась на ноги, с гневом следя за побежденной акумой и миниатюрным наводнением из пенистого солода, медленно хлынувшего на пол. -Крупный, - хмыкнула она, отжимая свои липкие волосы. – Он просто толстый. Кот скользнул на стойку, прикрывая нос. Ячмень и хмель. Ячмень и хмель везде. Он сцапал кухонную тряпку и предложил её ЛедиБаг, хотя это были жалкие гроши по сравнению с тем, насколько она промокла. Тем не менее, она вздохнула и приняла предложенное, вытирая лицо. Никакого отдыха, пока акума не будет поймана и очищена. -Англичан убило бы выпить что-то поприличнее? – Посетовала ЛедиБаг, обнюхвая себя. Она посмотрела на него виновато. – Это не скверно для твоего носа? -Немного, - признался Кот, отворачиваясь. – Будет лучше, когда ты это исправишь. ЛедиБаг кивнула: -Я скоро найду её, обещаю. – Не задумываясь, она потянулась вверх, чтобы нежно погладить его щеку, кончиками пальцев дразня нижний край его уха. – Ты держишься очень хорошо. Я беспокоилась о тебе несколько последних дней. Он наклонился ближе к её прикосновению и увидел, что её глаза сверкают. Одно бархатное ухо повернулось, следя за своенравной акумой, чтобы не быть застигнутыми врасплох. -Твой глаз хорошо заживает, даже слишком. Я рад. ЛедиБаг огляделась вокруг и сгримасничала: -Я собиралась спросить, не хотел бы ты выпить, чтобы отпраздновать, но это место как-то портит настроение. -Может, выйдите на цивилизованный бокал Совиньон-Блан? – Предложил Кот. – Я куплю. – Он купил бы целый винный завод для неё, если был хоть самый маленький шанс того, что это заставит её прийти. -На самом деле я весьма неравнодушна к хорошему Пино-Нуар. – Она просто должна была соединить это заявление с игривым подмигиванием и дерзкой улыбкой. Кот почувствовал, как его уши навострились, а хвост задрожал. У него возникло яркое видение: ЛедиБаг с губами, окрашенными красным вином, её глаза смотрят в его глаза, сверкая над краем бокала. Он вдруг задался вопросом, каким окажется на вкус вино, когда оно слизано с женских губ. Он никогда не получит шанса узнать. В своей рассеянности он пропустил глухие звуки подъема акумы. Он пропустил предупреждающее рычание, вспышку гневной черной магии. То, что он видел, было возрастающей тревогой на лице ЛедиБаг, понявшей их фатальную ошибку. Её мышцы напряглись, рука бросилась схватить йо-йо. На одном инстинкте Кот занял оборонительную позицию, чтобы принять на себя страшный удар, который, он знал, последует. -Красная карточка! Чрезмерное насилие! Вы вышли из игры! – Взревел Скандальная Нога. Мир замедлил свое движение, когда Кот Нуар стал свидетелем того момента, что акума соответствует своему имени; Скандальная Нога протаранил локтем нос Кота, используя другую свою руку в качестве рычага на барной стойке, чтобы задрать свои шипастые бутсы и пинком в полную силу отправить ЛедиБаг в полет через паб, головой прямо в центральное окно. Голова гудела, нос жгло, влажная, с привкусом металла кровь медленно стекала на губы и подбородок, а Кот смотрел на разбивающееся вдребезги стекло. Он наблюдал за осколками, вырезающими красные полосы на щеках ЛедиБаг. Он смотрел, как её тело упало на мостовую с такой силой, что подпрыгнуло; его уши уловили последний выброс воздуха из её поврежденных легких. Она скользила, кувыркаясь, пока её спина не столкнулась с фонарным столбом, толчок мгновенно выгнул её тело назад вокруг металла под неестественным углом. Звук её безвольно осевшего на тротуар тела раздался неприлично громко в последовавшей тишине. Но тварь уже зашевелилась в черной бездне потрясения. И вой небывалой кошачьей ярости разрезал воздух. -ЛедиБаг! Блять, ЛедиБаг, ты в порядке? Очнись! Черт, ты должна очнуться! Голоса снаружи прорезались, как в плохо настроенном радиоприемнике. ЛедиБаг крутилась в духоте нечеткой тьмы, которая мигала перед её взором. Она дышит? Она не чувствовала своего дыхания. Она рванулась обратно в сознание, голова болталась, мышцы сокращались в нескоординированном беспорядке. Размытые оттенки коричневого материализовались над ней. Коричневые брови, коричневые волосы, коричневая кожа. Чужая большая, потная ладонь настойчиво похлопывала её по щеке. «Вставай», кричала Тикки на заднем плане в её голове, встряхивая её новой волной адреналина. ЛедиБаг рванулась вверх, воздух вырвался из её поврежденных легких. Её позвоночник громко щелкнул, возвращаясь на место. Огненный укол, ощущавшийся диким пожаром магического выстрела, вырвался из её серег вниз к остальной части тела,возвращая нервные окончания к жизни. Боль, которую она должна была чувствовать после полета через окно и через улицу, погасла. Нино перестал похлопывать её щеку, но его лицо все еще было слишком близко. Он вспотел, пульс бешено стучал на его шее. -Ты должна остановить его! Все еще без своей полноценной ориентации, ЛедиБаг заставила себя подняться на ступни, виляя онемевшими ногами. По краям обзор был еще размыт. Она могла чувствовать пылающие взгляды зрителей сквозь дыры на своем костюме; было ли то, что они ощущали, страхом? Разочарованием, что она избита на работе? Волнуются, что её и Кота было недостаточно, чтобы уложить лицом вниз лузера с проблемами по управлению гневом? Задыхаясь вдохами, она не знала, что не удержалась, что она, упав, захватила с собой фонарный столб, который чуть было не сложил её пополам. -Черт, ты выглядишь не ахти, - выругался Нино, поднимаясь вслед за ней. -Я в порядке, - проворчала она, прижимая руку к своей ноющей груди. Бля, эти бутсы бьют больно. Он обеспокоенно вертелся, как ни странно, находясь ближе, чем когда-либо раньше осмеливался подойти к ней. Его взгляд метнулся обратно через улицу, к массивной черной тени, испускающей пронзительный вой, прокладывая путь к визжащей акуме. Красные лужицы тянулись через улицу, кровь начинала смешиваться с дождем. Осколки стекла резали незащищенные подошвы лап; когти полосовали плоть акуманизированного на ленточки. Тяжело сглотнув, Нино кивнул в сторону бойни: -Он выжил из ума в тот же момент, когда ты упала. ЛедиБаг скривилась. Джон появился по другую её сторону, его волчьи черты были мрачными. -Ты лучше проверни это быстро, ЛедиБаг. Звериный Контроль, наверно, уже вызвали, и они не промахнутся своими дротиками в этот раз. -Как будто меня не достаточно, чтобы справиться, - выплюнула ЛедиБаг, подбросив йо-йо в надежде на Талисман Удачи, чтобы закончить все это поскорее. Она получила футбольный мяч. В отдалении завывали сирены, становясь все ближе. -У меня нет на это времени! – Воскликнула ЛедиБаг, избегая своей обычной попытки найти разумное решение. Вместо этого она решила подойти чистой грубой силой. Засунув два пальца в рот, она громко свистнула, чтобы привлечь внимание Кота, давая акуме доли секунды, необходимые, чтобы вырваться из-под кровавых ударов. Вкладывая каждую йоту страха, стыда и отвращения в свой следующий шаг, ЛедиБаг занесла ногу и пнула мяч с такой силой, что он попал прямо в живот Скандальной Ноги. Сил было достаточно, чтобы отбросить его назад через разбитое стекло паба. Она не должна была ощущать ни капельки удовольствия от звука удара тела, что эхом отразился от задней стены паба, но она ощущала. Болезненное чувство, что она должна покончить с этим быстро и грязно, прежде чем кто-либо другой поранится. Она хотела положить конец этому безумию, пока никто не посмел стрелять в её напарника. Лондонцы образовали широкую дугу, когда она перешла с одной стороны улицы на другую, отпинывая стекла с пути, перешагивая через разбитый подоконник. Даже Алья заколебалась на мгновение, сделав полшага назад, хотя её телефон не прекращал записывать. Когда ЛедиБаг подошла к Коту, она не могла заставить себя посмотреть на него. Его большое, красивое тело задыхалось и дрожало после боя. Смываемое дождем, алое стекало с его когтистых рук и ног. Глубокий, страдальческий скулеж поднялся из его вздымающейся груди. Он потянулся к ней трепетно, нуждаясь, но не тронул её. Если она посмотрит ему в глаза, она заплачет. Она не может плакать. Не перед людьми. Не там, где публика может увидеть её. ЛедиБаг необходимо быть сильной. Втянув холодный воздух сквозь стиснутые зубы, она протянула к нему пальцы и прошептала: -Идем, мой котенок. Давай покончим с этим. Он последовал за ней сквозь разбитое окно и обломки дерева. Жуткое, чудовищное воплощение черной шерсти и неистребимой верности, следовало по пятам, и не беда, что землю устилали отпечатки его окровавленных лап. Его глаза были только для неё, его взгляд осязаемо ощущался на спине. ЛедиБаг нависла над искореженной акумой и не испытала ни секундного сожаления, что использовала свою полную силу. Что это был невинный человек, лежащий у её ног, осыпанный кирпичом и известкой. Её Талисман Удачи лежал рядом, его красно-черные цвета выглядели вульгарно в обстановке. Она ЛедиБаг, защитница людей; она была стратегом, экспертом обороны, который в итоге все исправит. Она не должна была быть тем, кто яростно атакует пострадавших. Кот Нуар сопел в стороне от неё, опустив кошачье лицо, где-то на периферии. Кровь капала с его морды. ЛедиБаг поежилась. Ни один из них не должен быть таким. Не надо было быть особо умным, чтобы сорвать футболку Скандальной Ноги с него. Жалость и раскаяние заполнили её ум и тело, когда акума исчезла и появился обескураженный человек. Её обычная броская фраза временно отступила, когда она очистила маленькую бабочку. Истощение ударило по ней, когда она подкинула мяч в воздух и дала Чудесному исцелению сделать свою работу, исправляя все, что пошло ужасно неправильно в последние сорок пять минут. Влажная, бархатная морда опустилась, прижавшись к её щеке. -Моя…Леди. Её серьги просигналили, давая обратный отсчет. ЛедиБаг зажмурилась, поднимая руку, чтобы обернуть её вокруг мягкого, мокрого лица Кота и прижать его теплую морду ближе. -Я не позволю им стрелять в тебя. Мы собираемся сначала вернуть тебя. Уговаривающим шепотом она заставила Кота следовать за ней через заднюю кухонную дверь и выйти в соседний переулок. Дождь холодил все, что не было покрыто пятнами. Здания вокруг них были настолько высоки, что отрезали малое количество вечернего света. В темноте глаза Кота сверкали. Он потянулся к ней, его дрожащие лапы, к счастью, уже не кровоточили. ЛедиБаг охотно приняла его объятия, ощутив хрупкую потребность, что вибрировала в нем. Душераздирающую необходимость убедиться в её безопасности. Убедиться, что она цела и невредима. Когда он привлек её в свои объятия, то изогнулся вниз, завернувшись вокруг неё одеялом полуночного меха и мышц. Он вдохнул её, попробовал на вкус солоноватую кожу кончиком языка, его большие когтистые руки пробежали вдоль её тела. -Я в порядке, - прошептала она в его ухо, вздрогнув, когда его ладони прошли по её ягодицам. Блестящие глаза, смотревшие на неё, были прямо над головой, нависнув тенью на её лице. Он снова был спокоен, просто наблюдал. Чего-то ждал. ЛедиБаг чувствовала желание распахнуть объятия и обхватить тьму, позволяя Коту влиться в её руки жилистым потоком магии. Он опустился на колени, прижавшись лицом к её животу, его руки крепко поддерживали её за спину. -Моя леди, - произнес он хриплым голосом. -Это правда, твоя Леди, - пробормотала она, почти не думая о словах, падающих с губ. Она была пока наполовину оглушена, готовая сказать что угодно, чтобы Кот вернулся в свое человеческое тело. Она обернула свои руки вокруг его головы и прижала его к своему телу, готовая каждую каплю магии, которой обладала, влить в его кожу и вернуть его, подобно тому, как она смогла исправить все остальное. Ещё один сигнал. Четыре минуты. Первый намек на то, что её молитвы услышаны был настолько тонким, что она почти пропустила его. Тихое, задыхающееся дыхание Кота возле её костюма задержалось. Потом мышцы его тела напряглись. Что-то внутри него дернулось, и кость треснула как выстрел. Сдавленный стон вырвался из её горла. Его руки сжались в тиски, его когти впились в неё изо всех сил. Она почувствовала окровавленными частями, как кот становится человеком. Кости и мышцы сжимались и перестраивались. Мех втягивался внутрь бесконечной линией обнаженной кожи. «Не так!» мысленно кричала она, поднимая голову к плачущему небу, закрывая глаза от соблазна. Мягкие шаги по переулку, крупное тело замаячило сбоку от неё. -Не волнуйся. Я прикрою его. – Джон устало вздохнул, а затем раздался шелест мокрой ткани. Мягкие, пушистые руки отодвинули Кота Нуара в сторону; жалкое хныканье, что сорвалось с его губ, дало трещину в броне ЛедиБаг. Голос Джона звучал устало, когда он сказал: – Теперь можешь открыть глаза. ЛедиБаг открыла глаза в серое небо, во-первых, оглядывая темный переулок, только лишь за тем, чтобы набраться мужества. Сначала из тени материализовалось лицо Джона, а потом Сары, они стояли по обе стороны сгорбленной фигуры. ЛедиБаг наткнулась на знакомое тело. Она никогда не видела его без костюма, но его контуры были точно такими же. Каждый дюйм его бледной кожи дрожал; он был обнажен, за исключением мокрой рубашки Джона наброшенной на голову, чтобы скрыть его лицо. Кот Нуар выглядел меньше без своей брони. -Кот, - прошептала ЛедиБаг, наблюдая за его дрожащими руками, метнувшимися к бокам. Черные когти ещё пронзали кончики его пальцев. Гнусавое покашливание прозвучало из-под безвольной накинутой на голову рубашки, единственного, что защищало его личность. У него не было ничего иного, чтобы защитить чувство своего достоинства. Третий сигнал сережек был оглушительным. -О, мой Бог, - донесся тихий голос с другого конца переулка. Голос Альи, и нет сомнений, что её телефон недалеко от неё. Вспышка опасности тайне личности зажгла огонь в крови ЛедиБаг. Она схватилась за Кота и дернула его на себя, убеждаясь, что каждый его обнаженный дюйм защищен от мародерского глаза журналистской камеры. Кот отреагировал как винтовая пружина, руки рванулись, схватившись за её бедра. Она вздрогнула, обнаружив в этот момент, что его когти все же убрались. Он не порвал её костюм, но его хватка оказалась на удивление сильной. Стук шагов загремел ближе, и шокирующе громкий голос потребовал: -Выключи его, Алья! И ЛедиБаг и Кот Нуар подпрыгнули при звуке вопля Нино. Никто никогда не слышал, чтобы он кричал раньше. Не слышала и Алья, потрясенно замолчав. -Имей уважение! Бедный парень практически травмирован! – Кроссовки Нино проскрипели по влажной аллее, лицо выступило из мрака. Он был бледен и трясся, из-за чего был похож на больного. – Звериный Контроль здесь. Я сказал им, что у вас все под контролем. Они дают вам пять минут, чтобы уйти тихо и мирно, иначе они применят силу. -Никто не будет стрелять сегодня вечером, - проговорила ЛедиБаг на удивление твердым голосом, металлом бросая каждое слово. Она повернулась к Коту, несчастному, ослепленному Коту, не скрытому ничем, кроме мокрой рубашки, нахлобученной на голову. Она крепче сжала свои руки вокруг него, желая заставить последнюю каплю своей силы укрепить его дрожащее тело. Он продолжал держать её, его содрогающееся дыхание неравномерно цепляло её ухо. ЛедиБаг откинулась достаточно, чтобы увидеть, где было лицо Кота, если бы оно не было скрыто. Он увидела его лоб, нос, трепещущий участок ткани, где его резкие вздохи вырывались изо рта. Инстинкт взял верх. Это был её напарник. Это был её лучший друг. Ему было больно, и она хотела утешить его. Её губы нашли его щеку под хлопком, так близко к уголку рта, что она почувствовала давление его клыка. Она успокаивала его единственным способом, о котором она могла думать, тем, который, она знала, будет означать намного большее. Кот оставался напряженным еще пару секунд, а потом резко склонился, падая в поцелуй, который и поцелуем-то не был. Он брал ту поддержку, что она давала ему. Раздался четвертый писк. Власть Тикки над трансформацией истончалась. ЛедиБаг отстранилась. Выскользнуть из его объятий было самым трудным, что ей когда-либо приходилось делать. Сдавленное рыдание, от которого содрогнулся Кот, толкнуло его обратно в её руки. Маринетт могла отдать свое сердце яркому солнечному мальчику с грустной улыбкой, но она только начала понимать, что у ЛедиБаг есть свое собственное сердце, унесенное печальным котом в темноту. -Мне надо идти, - прошептала она Кот повесил свою покрытую голову: -Я знаю. Его дрожь усиливалась. Нино снял свою куртку и обернул её вокруг талии Кота. У него была куртка Адриана, висящая на его руке по другой причине, по которой он одернул руки Кота, подставил под них куртку и застегнул её на положенном месте. Странно решительно парень бросил ЛедиБаг: -Я уверен, что он будет в Уэллсли. -Мы будем, - произнес Джон. Алья выбралась на периферию, её взгляд нервно бегал по Нино. -Я буду слоняться поблизости и препятствовать СМИ. – Она указала на другой конец переулка. – Ты можешь уйти этим путем. Я не скажу, куда ты пошла. Сара свистнула метле, которая с энергичной готовностью влетела в её руку под углом. -Я… пойду поищу Маринетт? Она, должно быть, унесена толпой. Эээ… - Она установила свою метлу парить неподвижно. Зная, что она должна уходить, ЛедиБаг бросила йо-йо и арканом поймала далекий дымоход. Оттолкнувшись, она пронеслась по воздуху. Дождевая вода ощущалась ледяными уколами в лицо. Она приземлилась тяжело, покружив вокруг кирпичного выступа, чтобы спрятаться, прижимаясь спиной к мокрому камню и скатываясь по нему. Она ничего не могла поделать, чтобы не слышать страдальческого воя из темного переулка внизу.