We Used To Wait

Лиам находится у Луи, когда они прибывают в больницу, и Гарри присоединяется к нему. Ник стоит рядом с Джей, через стекло наблюдая за всеми тремя. — Вы слышали про «Daily Mail»? — спрашивает Ник. Джей на секунду замирает. — Нет, — говорит она, — но там все плохо, верно? Работники звукозаписывающей компании и менеджеры заходили, чтобы узнать новости, и звонили Джей и парням, но, насколько знает Ник, они особо не вмешивались. Однако теперь, когда состояние Луи стабилизировалось, Ник уверен, что все изменится. Особенно после статьи. — Они написали о сексуальной ориентации Луи, — говорит он, не отрывая взгляд от того, как Гарри сжимает ладонь Луи. — По крайней мере, попытались. В статье есть фотографии, и на них я. Они знают о том, что мы с Вами были в палате Луи. — Откуда у них фотографии? — Не знаю, — говорит Ник. — Гарри сказал, что их адвокаты разбираются с этим. — Не это сейчас главное, верно? Мой бедный мальчик. — Я все сделаю для него, — говорит Ник как можно увереннее. — Когда он очнется, я сделаю все, что он захочет. Все что угодно. Джей кивает и больше ничего не говорит. ~*~ Ник не отвечает на сообщения своего публициста. Он вообще не отвечает ни на чьи сообщения, кроме одного от мамы. Он берет свой телефон и направляется в туалет для людей с ограниченными возможностями, где никто не заметит его плачущим, закрываясь там и рыдая в трубку. — Ох, милый, — в конце концов, говорит его мама. — Мой малыш. — Мам, — сипит он. — Мам, что будет, если он умрет. — Ну, проблемы нужно решать по мере их поступления. Все, что ты рассказал о нем, звучало так, будто он сильный малый. Борец. Ты бы никогда не полюбил кого-то слабого. — Не думаю, что я вообще когда-либо любил, — говорит он, рукавом свитера вытирая нос. — Только его. — Так что это хорошая мотивация для него, чтобы прийти в себя, — говорит он. — Может, ты хочешь, чтобы я приехала? Пожила в твоей квартире? Он не хочет соглашаться. Он просто очень сильно хочет положиться на кого-нибудь. Поэтому он говорит: — Пожалуйста. Пожалуйста, мам. — Хорошо, я приеду сегодня. — Ты не обязана. — Конечно, обязана, — отвечает она. — Мне нужно приехать в больницу, чтобы взять ключи? Он качает головой. — У Эмили есть запасные. — На секунду он задумывается, как объяснит Эмили всю ситуацию, но потом он вспоминает, что сейчас не это главное. Она и так узнает. Все ведь уже знают. «The Daily Mail» были только началом. — Около моей квартиры могут быть фотографы, они знают, где я живу. — Ой, а то я не справлюсь с этими надоедливым журналюгами. Им все равно не нужны мои фотки. Они даже не знают, кто я такая. Итак, где же мне найти Эмили? — Я скину ее номер, — говорит он. — А ты… позвонишь ей? — Потому что он не может. Организовывать все это очень трудно. Его парень, его любимый милый парень был нагло разоблачен и не приходит в себя, Ник не может думать о том, как его мама заберет ключи. Он просто хочет, чтобы она была тут. Он не нуждался в ней так сильно годы. Целые годы. — Боже, мам. Можешь просто приехать сюда? Она задерживает дыхание. — Я приеду как только смогу. Просто будь сильным для своего мальчика, хорошо? Ему нужна твоя поддержка и собственные усилия, чтобы прийти в себя. — Его вещи в моей стиралке. Они, наверное, уже плесенью покрылись. — Не волнуйся. Для чего же мамы существуют? Мы постираем их до того, как он вернется из больницы. — Боже, — повторяет Ник, все, что он чувствует — это запах этой тупой больницы, но все равно садится на грязный пол, спиной опираясь на стену. — Мне так жаль, что я не рассказал тебе. Просто я… правда, люблю его. — Не беспокойся обо мне, — говорит она. — Напиши номер своей подруги, и я разберусь сама. А теперь иди к своему парню и поцелуй его от нас с папой. И если он остается в туалете еще десять минут после того, как сбросил вызов, то это только потому, что он пытается успокоиться. ~*~ Он уезжает домой ночью, оставляя Луи в надежных руках Гарри, Джей и Лиама. Вина словно разъедает его, пока он доходит до своего автомобиля, стараясь игнорировать бесконечные вспышки фотографов, и пытается выехать с парковки. Они преследуют его до дома, пока он едет в Лондон, вымотанный и делающий глупые ошибки касательно выбора дальнейшей дороги. Все дело в том, что попасть в аварию, на самом деле, очень даже легко. Знание этого все усложняет, поэтому он ведет машину медленнее и хуже. Около его дома тоже куча фотографов, и он пытается пробраться через них, игнорируя выкрики типа: «о, так Луи — педик, да?» и «а кто кого ебет в зад?». Потому что, он прекрасно знает, они просто пытаются вывести его из себя. И попасться на эту ловушку очень-очень легко. Поэтому он пытается не слушать их. Он заходит внутрь, где его мама вместе с Эмили и Пиг дожидаются его, и внешний мир остается позади него, тогда он идет в туалет и выблевывает чипсы из автоматов с едой и сэндвичи из столовой. — А вот и ты, милый, — говорит мама Ника, поглаживая его спину. Он плачет. — Все позади. Теперь ты в безопасности. — Пиг запрыгивает к нему на колени и лижет его лицо. Он прижимает ее к себе, но она даже не вырывается, лишь облизывая его шею. Его милая собачка. Его парень сейчас, может, умирает в больничной палате. Его мама сейчас обнимает его и позволяет выплакаться. ~*~ На следующее утро все газеты пестрят одними и теми же заголовками. ЛУИ ТОМЛИНСОН — ГЕЙ; ЛУИ ТОМЛИНСОН В РОМАНТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ С ГРИММИ и ГЕЙ-ЗВЕЗДА ИЗ 1D ВСЕ ЕЩЕ НАХОДИТСЯ В КРИТИЧЕСКОМ СОСТОЯНИИ. Ник переходит с одной вкладки на другую, не утруждая себя прочтением статей. На всех сайтах со сплетнями одно и то же, включая фотографии из больницы, на «Тамблере» даже появились снимки, где они оба в «Теско» в прошлом месяце, а также фото гуляющего с собакой Ника, на котором надета, как думают фанаты, толстовка Луи. На самом деле, она не его, но зато Ник знает кое-что другое: на той фотографии на нем надеты боксеры Луи под джинсами. Мэтт заказал ему машину, чтобы добраться до работы, так что, по крайней мере, ему не приходится думать о том, что за неаккуратное вождение он тоже загремит в больницу. Его мама едет с ним. — Моральная поддержка, — объясняет она, не принимая отговорок. — Они будут говорить всякую чушь, — говорит Ник. — Не хочу, чтобы ты слышала. — Николас, меня не в пещере вырастили. Я, правда, знаю, что такое реальный мир, меня не удивишь. Она берет его за руку и сильно сжимает, прежде чем они выходят. Она все же немного вздрагивает, когда журналисты кричат: «так он пидор?»; «это ты его укусил и обратил в педика?»; «все знали, что он гей» и «ебаные пидорасы». Ему не хватает сил, чтобы скрыть свою реакцию, и он почти уверен, что все написано на лице его мамы. Но имеет ли это значение? Ник был геем вчера и будет им завтра. Луи был с ним на прошлой неделе и, Ник надеется, будет с ним на следующей. Просто складывается ощущение, что цель жизни этих людей — выведать что-то об их с Луи отношениях и срубить на этом деньги. Тем не менее, он приобнимает маму за плечи, когда они садятся в автомобиль. — Спасибо, — говорит он. Она качает головой. — Придурки, — говорит она. — Они все придурки. — Знаю, — отвечает он и, подождав секунду, продолжает. — Думаю, Луи этого и боялся. Того, что они скажут. — Может, это наскучит им, когда он, наконец, выпишется из больницы. Может, это сработает, да? Вчерашней газеткой только в туалете подтираться и все такое. — Не думаю, что кто-то сейчас подтирается газетами. Тем более, это все останется в Интернете. Навсегда. — Интернетом тогда пусть тоже подотрутся. Для них полезно. — Она потирает ладони. — Как ты? — Не знаю. — Он уже так привык чувствовать себя постоянно слабым и напуганным. Такое ощущение, будто он отступил от своей жизни и скользнул в какую-то другую, где все сконцентрировано на больнице, и Луи в бессознательном состоянии в центре всего. Он даже не может взглянуть на телефон и бесконечную цепь сообщений от друзей. Они его семья, самые близкие люди, но сейчас у него нет сил, чтобы ответить им. — Просто… Без понятия. Пытаюсь пройти через все это. Все, что он может сделать. ~*~ Он получает смс от Джей перед тем, как заканчивается эфир. думаю, он приходит в себя Ник обнимает свою маму, пока звучит песня Олли Мерса, он прощается со слушателями и старается, чтобы голос не дрожал. У него не получается, и им приходят сообщения от людей типа бож, ник там в порядке??? что с луи? что происходит?. Он не читает их и просто передает все Фёрн. Он уже на полпути к выходу. — Мам, прости, они, наверное, не впустят тебя во… — Я отвезу ее к тебе домой, — прерывает Ника Мэтт и обнимает его. — Не беспокойся. Проблема в том, что Ник не может не беспокоиться. ~*~ К Луи все еще присоединен аппарат искусственной вентиляции легких, трубка находится в его горле, поэтому он не может говорить. Врачи обкололи его обезболивающим, так что он, в любом случае, сонный, но Ник сидит рядом с ним перед обедом и видит, как Луи открывает для него глаза. Ник не собирается плакать, но слезы текут по его щекам, даже если Луи сонно и очень медленно моргает. — Эй, Лу, — говорит он. — Привет, любимый. Луи настолько медленно моргает, что Ник по началу даже не уверен, бодрствует ли Луи, но потом убеждается, что да. Он здесь, с ним. Его прекрасный, удивительный парень пришел в себя. — У тебя такие проблемы, — говорит Ник. — Мы с твоей мамой собираемся проучить тебя, чтобы ты тоже поволновался, как и мы. Луи снова моргает, ужасно сонно. Ник надеется, что он не понимает, что происходит: у него во рту трубка, еще одна на груди и еще одна в животе, он весь покрыт синяками и порезами. Он выглядит таким сломленным. Ник может только молиться, чтобы ему не было больно. — Я так сильно люблю тебя, — говорит Ник. — Я не говорил этого прежде, потому что я придурок, который пытался казаться безразличным. Но не теперь, нет. Я буду говорить, как сильно люблю тебя, постоянно. Ты просто офигеешь от того, каким эмоциональным я буду с этих самых пор. Луи здесь, с ним. Он снова моргает, такой очень сонный и явно не в себе; его зрачки расширены. — Пора поправляться, малыш, — говорит Ник, рукавом вытирая дорожки от слез. И когда Луи закрывает глаза вновь, он больше их не открывает. Ник остается с ним до вечера, пока Джей не возвращается из гостиницы, где приняла душ, переоделась и нормально покушала. Он не был здесь один прежде, и это такая ответственность для него. Мысль о том, что Луи может умереть сегодня, когда только Ник будет рядом с ним, причиняет боль. Ник держит теплую ладонь Луи в своей и ждет, когда он проснется. Ник засыпает, щекой прижимаясь к простыни Луи и по-прежнему держа его за руку.