Звезда, несущая свет

Август вошел в свои права, превратив чудные поля в сухую степь. Воздух колыхался, мошки кружили столбом, все было словно мертво. Мир замер, зная, какой сегодня день. Четырнадцатое августа. Конец лета уже близко. Конец войны — еще ближе. Или вы — или вас. День последней битвы не мог стать обычным. Никак не мог. Спринг не летела, а шла, топча сухую и мягкую пыль поцарапанными верхушками колючих трав копытами. Следом шагали четверо лучших ее друзей, Носители Элементов Жизни, избранники Зо. Сегодня Создастся удивительная сила. Выльется в Изобилии, Разовьется до невероятного уровня, свяжется магия во Взаимодействии. И настанут Счастливые дни — дни после войны. Именно об этом думалось молодой принцессе, а не о том, что они могут проиграть. Никак нельзя дать врагу взять верх, ни в коем случае. Около середины поля они остановились. Они — пятерка и бесчисленные отряды позади них. Вся Эквестрия пришла на последний бой. Даже узнав, что восстала из небытия последняя надежда — Звезда, Несущая Свет, — они не отреклись от обещания защитить родную страну. Они верили Носителям — но жаждали помочь им. Изо всех сил. Стар видела где-то среди рядов бордовую шерсть Эллиники Амфоре, но не успела подойти и сказать ей что-то ласковое, подбодряющее. Время поджимало, но все будет потом, после войны. Они не уселись на горячую землю, а лишь стояли, ожидая нападения с севера — со стороны, откуда пришло проклятие в мир радости и добра. Тьма вторглась в мир света из-под льдов. Но свет растопит лед. Именно сегодня горячие лазеры разобьют, разорвут в клочья удушливую темень, разожмут тиски войны. И тьма пришла. Заклубилась на горизонте чернота, задрожал мир от топота бесконечных копыт. Спринг Стар нагнулась, издавая нечто вроде утробного волчьего рыка. Не пройдешь, творение Мавроса, не пройдешь. Я стою здесь — на своей земле, и я стою за нее. Сомбра не шел — он двигался на магическом черном кристалле, который рос и увеличивался в размерах. А за ним виднелось море ночи. Всепоглощающее войско мрака. Король остановился, осклабился. От его ухмылки по спине под металлической заколдованной броней пошли мурашки. Но обратился он не к ней, не к последней принцессе. Парти вышла вперед, вскинула голову.  — Что же ты молчишь, моя советчица Соленли? — спросил ее единорог, моргая жуткими красно-зелеными глазами. — Где твоя верность нынче?  — Я возвратила ее себе, — дерзко выпалила желто-красная пони и притопнула копытом для убедительности. — И ты больше не отнимешь мою преданность! Я никогда не стану прислуживать тебе, потому что ты противен мне, королишка! Сомбра приподнял одну бровь, глядя на Носителей сверху вниз.  — Что, неужели столь красноречиво пела канарейка, что переманила тебя обратно?  — Это не речи! — взвилась Спринг. — Это магия Света, Сомбра!  — Что же, — прервал ее король. — Тогда… Договорить он не успел, так как Вайр с диким воплем вдруг телепортировался в самую гущу умбрумов, посеяв на секунду панику в черных рядах.  — Атакуйте, не болтайте! — заорал он на опешивших друзей. — Это вам не фильм со спецэффектами! Спринг Стар сбросила с себя оцепенение.  — В атаку! — приказала она.  — В атаку, — холодно вторил ей Сомбра. Схлестнулось две волны в яростном взрыве. Странно лишь, что она волна была ровной, абсолютно четко выстроенной, равномерно движущейся, а другая — хаотично-разноцветной. Да и состояла она лишь из пятерых пони. Но стоили они целого войска, это да. Спринг не помнила практически ничего — в глаза плеснуло яростью, и она, сцепив зубы, просто бросилась в самую чащу темноты. Скорее, скорее, как можно больше тьмы разрушить, сломать броню, убрать с дороги врага!  — Вы убили мое детство! — выдыхала она в бешенстве, обращаясь к армии умбрумов. — А я убью вас! Получайте! Из ее рога сыпались звезды, плоские, острые, колючие. Они насквозь пронзали черноту, растворяли ее без следа. Колыхаясь, океан тьмы обступал ее, но она сражалась, сражалась, просто желая битвы, как воздуха. Сила казалась бесконечной, она текла, текла через кобылку, наполняла ее выше крыши, как выразился бы отец, будь он жив. Звонко сталкивались боками бронированные создания Сомбры, глухо отвечала на удары земля. Спринг призвала свет — он вылился в небольшой взрыв, на десятки метров разогнав армию. Но та тут же слилась обратно, словно так и стремясь собраться около нее. Однако, прогнав из глаз кровавую жажду мщения, Спринг заметила, что текут войска все-таки не к ней, а к другим. Больше всех — к Парти и к Дримми. Оно и ясно — не аликорны, значит, победить их будет легче. — Клайми! — заорала она в мыслях. — Защищай их! Наследница рода Эппл мгновенно переняла сигнал. Ответила: — Уже иду. Как их защитить? У Спринг Стар совершенно, абсолютно не было времени на болтовню в голове. Она хотела биться не вполсилы, не отвлекаясь на светские беседы, а выкладывая всю себя на поле боя. Магия, магия, сила, больше силы!.. — Да хоть как, Дискорд побери! Как угодно! Пусть из Элементов стреляют! Парти передай, чтобы звук свой через ожерелье пускала. Клайм мысленно кивнула и отправилась наконец выполнять задание. Вайр дрался где-то рядом — принцесса слышала, как хлопают взрывы и жужжат маленькие разряды электричества. Судьба остальных пока была понятна. Они держатся, да морю умбрумов нет конца, они наступают со всех сторон. Что же делать? И Спринг, думая краем разума, мельком, догадалась-таки. Ей нужно к Сомбре. Прямо туда, где черный король стоит на своем троне-кристалле. К нему, источнику всех проблем, возмутителю мира. К убийце ее родителей, ее сестры, ее любимой собаки!  — Держите! — она брызнула силой в сторону, где должны были биться друзья. — И держитесь! Я пошла!  — Куда? — закричала Дримми вслед. Но та уже не слушала, взлетая вверх и устремляясь над Сомбрийским полчищем к нему самому. Крылья работали очень добротно. Не кривой иглой я шита, с гордостью подумала Спринг, и не гнилой ниткой. Сильна, очень сильна. Но не за свой счет. И ей нужна помощь — особенно сейчас. Я помогу, услышала она. Но помни о цене. У всего есть цена — у магии тоже. Спринг задышала тяжело и злобно. Неважна цена! Любую вытяну! Сила нужна, скорей! Ей показалось, что покровительница даже вздохнула. Хорошо. Она помчалась еще быстрее, чем раньше, стремясь к правителю тьмы, но не забывая отправлять звездные атаки вниз, туда, где плескался мрак. Сомбра чудесно видел ее. Более того — смотрел на нее все это время, пока она дралась. Он заговорил с ней, когда аликорн атаковала его сверху лазером. Он отразил атаку кристаллом, который вмиг раскололся.  — Ты храбра, — пророкотал он. — Селестия была не столь решительна. Молодость ударила в голову? Та не сочла нужным ответить. Она лишь должна была уничтожить его, просто разнести в пылинки. В ее Элементе начинала копиться сила. Дикая, огромная, даже горячая сила. Она словно даже собиралась из других ожерелий, но заменялась тут же новой, свежей, текучей. Но Сомбра не мог догадаться, что у нее на уме. Нужно было атаковать его якобы просто так, хаотично. Лазеры, звезды, поток света, копья из секвойи — она просто нападала, не принося ему никакого урона, но попадая в тех, кто был внизу. А единорог почему-то не бил. Видимо, думал, что все решится само собой. Врешь, не возьмешь! Кто-то режуще крикнул за спиной — это было слышно даже через звуки битвы. Спринг обернулась. Клайм потеряла равновесие, падая на землю. На секунду тьма, сдерживаемая щитом молодой пони, ринулась вперед — на нее, на Дрим, на Парти. А Вайр — успела она заметить краем глаза — не видел, как на него кидается сзади здоровенный умбрум. Секунда растянулась на вечность. В ней, последней принцессе страны Света, взыграла сила. Такая, какой никогда не было — и никогда уже и не будет. Нужно было колдовать, да так, чтобы уничтожить всю тьму. Одним махом, всех, и умбрумов, и темных обращенных пони, и его, заклятого врага Сомбру. Она заорала, уже не сдерживаясь. И выпустила силу, скопив ее до предела. Всю, разом, во все стороны. Хлынул ослепительный поток света, сметая на своем пути абсолютно всю черноту, все злое, все то, что мешало ей. Всех ослепило белым, вся Эквестрия залилась чем-то ярким-ярким, словно солнце утратило свою милосердность. Носители удивленно жмурились, а потом падали, как подкошенные. Никто не понимал, что происходит, даже она сама. А потом мир вдруг померк, унося с собой все, что было. Оставляя свет, уничтожая тьму. А вместе с ней — взимая цену.