Мактуб

Новая родня в Каире встретила Самиру радушно, не считая мальчиков, которые сторонились новой жены отца. Дом оказался и впрямь огромным, но в то же время воздушным и очень светлым, с большими стрельчатыми окнами, просторными террасами, зимним садом в цвету. Иса сперва показал девушке приготовленную для неё комнату - большую, изысканно украшенную, с большущей кроватью под невесомым балдахином и большим зеркалом, от пола до потолка. А потом провёл её по всему дому, двору, показал все постройки. Самира с первого взгляда влюбилась и в дом и во всё, что его окружало. Всё было распланировано и устроено очень разумно и с любовью: аллейки из молодых пальм и экзотических цветов спускались к самому берегу Нила, который был в этом месте невероятно чистым, с кристалльной, прозрачной водой. Мозаичные дорожки, с узорами из цветной плитки были настолько красивыми, что по ним было жалко ходить. Ажурные, кованные беседки, оплетённые вьющимися цветами, приглашали присесть в них отдохнуть, фонтанчики с золотыми рыбками радовали красотой и прохладой. Девушка была просто очарована всем этим, а так же великолепными лошадьми, которых с гордостью демонстрировал ей муж на конном дворе. - Я хочу, чтобы ты разделила со мной мою страсть к лошадям. - Глаза мужчины светились восторгом, когда работник конного двора выводил и ставил перед его молодой женой очередного арабского скакуна. - Это дело всей моей жизни. Я считаю, если ты полюбишь лошадей, ты сможешь лучше понять мою душу и легче примешь меня сердцем, когда нибудь. Мы никогда не будем разговаривать о моей фабрике парфюмерных масел, ни о магазинах, где они продаются, но о лошадях ты можешь разговаривать в любой момент. Это объединит нас . Лейла была моей единомышленницей в этом деле. Мне очень хочется, чтобы и ты стала ею. Я научу тебя ездить верхом. Ты не против? - Нет, не против. - Самира была удивлена речами Исмаила. - Но это так странно для меня. В Марокко женщин не подпускают к лошадям. Я даже слышала, что когда женщина сядет на лошадь, наступит конец света. - В таком случае, конец света наступил уже давно, - рассмеялся мужчина. - в мире сотни тысяч женщин, занимающихся верховой ездой! И ты сможешь стать одной из них. Я куплю тебе коня и ты будешь кататься на нём сколько угодно. Хочешь? -Хочу! - Ну вот и отлично! Тётки Исмаила, Зейнаб и Фатима, были уже в возрасте и годились Самире в бабушки. Обе они были весьма ухоженными и осанистыми, гордыми своей религиозностью и положением в доме. Их приветливые речи, по отношению к новой жене племянника, очень скоро стали назидательными и даже менторскими. Не смотря на то, что пока узор из хны не сойдёт с рук, делать ничего по дому девушке не полагалось, они спешили научить её всему необходимому наперёд. Особенно старалась преуспеть в этом старшая - Зейнаб. Потокам её поучений, казалось, не будет конца. Они лились из её уст сплошным потоком, как из полноводной реки. - Самира, не забывай делать мальчикам свежий сок по утрам. Это будет твоя обязанность. - Я помню, лара Зейнаб, спасибо. - Что ещё за "лара"? Мы не в Магрибе! Если ты не хочешь называть нас с Фатимой тётями, говори "Сийида" - госпожа. - Хорошо ла... сийида Зейнаб. - Тото же. Запоминай всё, что мы будем тебе говорить. Мы прожили жизнь и имеем большой опыт. - Да, сийида Зейнаб. У тётки Фатимы характер был мягче, но поучать молодую жену любимого племянника она любила не меньше своей сестры. Единственной родственной душой в доме мужа, стала для Самиры экономка, турчанка Зарине. Хотя она прожила почти всю жизнь в Египте и знала арабский язык не хуже родного - турецкого. - Как ты попала в Каир, Зарине? - девушке хотелось узнать о этой доброй, участливой женщине, как можно больше. - Меня выдали замуж за египтянина. - отвечала та, помешивая в кастрюле баранину. - Мне было тогда четырнадцать лет, а моему мужу - Насиру Кариму,сорок пять. - И ты вышла за такого старого? - А меня никто и не спрашивал, ситти*. Моя семья очень бедная, Насир приехал в Турцию по делам, увидел меня на улице и сразу посватался. Заплатил за меня богатый калым. Вот и всё. Через несколько дней сыграли свадьбу и муж увёз меня в Каир. Хорошо, что он оказался человеком добрым, я быстро к нему привыкла. Правда кроме меня у Насира было две старших жены и пятеро детей. Ох и попили они мне кровушки, ведьмы. Постоянно строили козни. Иногда даже били. Но муж, когда видел, защищал меня от них. Жалел меня. Двенадцать лет я с ним прожила. - И где он теперь? - Умер, да будет доволен им Аллах. Детей у нас с ним не было - как оказалось, я бесплодна. И сразу после похорон, старшие жёны выбросили меня на улицу. Несколько лет я скиталась по городу, вечно голодная, без денег, без крыши над головой. Просить подаяние я стеснялась, бралась за любую, самую чёрную работу, за пару холодных лепёшек и ночлег. Хотя и такая находилась редко. Так я и бедствовала, пока однажды меня, спящую на улице, не увидел покойный сид Акрам, отец сида Исмаила. Он был очень сердобольным человеком, забрал меня сюда. Одел, обул, накормил, поставил на кухню, чтобы всегда при еде была. А потом экономкой сделал. - Аллах, какая тяжёлая у тебя судьба! - А я не жалуюсь. Сейчас я живу спокойной, размеренной жизнью. У меня есть всё, что необходимо - крыша над головой, хорошая еда и коврик для намаза. Чего ещё и желать? Самира поразилась стойкости и мудрости этой женщины. "Может так и нужно, - подумала она, - не роптать, не сопротивляться тому, что не можешь изменить и быть довольной тем, что имеешь. Смириться со своей судьбой. как говорит дядя Али. Тем более, что моя судьба вовсе не так печальна, как я о том думала. Если бы только на месте Исмаила был мой Зе - Роберту!" Мечты о бразильце увлекли девушку и увели от едва зародившихся правильных мыслей. Хадижа пришла полной хозяйкой в новый дом. Этот дом, Халил, при помощи отца, купил не за долго, до свадьбы и велел рабочим отделать его в марокканском стиле, чтобы молодой жене было в нём комфортнее. - Заходи, дорогая, осматривайся. Мы будем жить здесь. Я нанял для тебя двоих служанок, они будут выполнять все твои распоряжения. Конечно, этот дом не такой большой и шикарный, как тот, где будет жить твоя сестра, но он достаточно просторный, чтобы тебе было в нём хорошо. А когда я возьму вторую жену... - Вторую жену? - девушка была потрясена до глубины души. - Ты сказал "вторую жену", я не ослышалась? - Нет, ты не ослышалась. Я собираюсь жениться второй раз. - Но... Халил, любимый, мы же только что поженились! И ты уже говоришь о второй жене. - Хадижа, не волнуйся, я женюсь на Софи только после того, как кончится наш с тобой медовый месяц. - Софи? Что ещё за Софи? У этой женщины странное имя, она что, не мусульманка? - Я тебе рассказывал, что учился в Париже. Я познакомился с Софи там. Хотел жениться, но мой отец поставил мне условие, что моей первой женой должна быть мусульманка. - О Аллах! Нет! За что мне это? Ты что, влюблён в эту... женщину? Ты был влюблён в неё до нашей свадьбы? - из глаз девушки покатились слёзы. - Да, был. Но я и в тебя влюбился, как только увидел, моя красавица. Ты не будешь ничем обделена, я буду относиться к вам обеим одинаково, как предписывает Коран. - Я не хочу! Я не приму вторую жену! Мой муж только мой! У нас в Марокко, мужчина не возьмёт вторую жену, если первая против! - А у нас в Египте, если первая жена против второй, она получает развод и остаётся без мужа. Выбирай, или ты принимаешь Софи в этом доме, или возвращаешься к отцу с позором! Ну, что ты выбираешь? - Я приму вторую жену... - Хадижа разрыдалась. - Ну вот и умница, дорогая. А сейчас идём в постель. Я просто сгораю от желания! - Халил поднял плачущую девушку на руки и понёс в спальню.