Freedom of the Press

От пер.: Вторая глава оказалась даже больше первой! Ухх. Она немного затянута и не очень событийна, но при этом необходима для дальнейшего захватывающего сюжета. Приятного чтения! Эрен - Кофе… - пробормотал я, спотыкаясь о порог гостиной. – Кофееее. - Успокойся, я уже готовлю его, - ответил Армин, поворачиваясь ко мне. Его глаза чуть не выпали из орбит, и он ахнул. – О боже, что с тобой случилось?! - Не спрашивай у меня ничего, пока я не выпью кофе, - я проворчал в ответ, падая лицом на диван. - Я серьезно, Эрен! – воскликнул Армин, и я почувствовал его руки, пытающиеся меня поднять. – Это не похоже на обычные синяки из-за гемофилии. Ты выглядишь так, словно тебя сбил автобус! - Очень сексуальный автобус. Боже милостивый, пусть хоть кто-нибудь даст мне чашку кофе и прямо сейчас. Мне нужно прийти в себя до того, как я ляпну еще что-нибудь. - Тебе нужно в больницу, Эрен, - настойчиво продолжал Армин. С глубоким выдохом я сел. - Нет, не нужно, - возразил я. – Я в порядке, Армин. Я не истекаю кровью. Да и к тому же, у меня уже назначен визит к врачу на сегодня, после занятий. Так что я пойду в больницу, но позже. Теперь, пожалуйста, можно мне мой кофе? Армин вздохнул и направился на кухню, чтобы налить мне в кружку желанный напиток. Он добавил достаточно сливок и принес его мне. Я с благодарностью принял кружку и сделал глоток дымящейся жидкости, в полном блаженстве закрывая глаза. Рядом раздался знакомый звук, и я увидел перед собой баночку с таблетками, которую Армин, встав в позу, держал в руке. Да, мамочка, я приму лекарства. Я взял баночку и закинул таблетку в рот, запивая ее кофе. Армин забрал у меня таблетки и поставил на место, в дальний конец стойки, рядом с чашкой, где мы держим наши ключи. Так было задумано моим отцом еще когда я был ребенком. Каждое утро, прежде чем пойти на работу, он тянулся к ключам и видел баночку с таблетками, таким образом он никогда о них не забывал. Вы можете подумать, что он, будучи врачом, в том числе и моим лечащим, и без того не забыл бы о лекарствах, но он забывал. Так что, думаю, идея хорошая, и я использую ее по сей день, чтобы никогда не забывать выпить таблетки. Армин ходил по кухне, одновременно готовя завтрак и посматривая в тетрадь, лежавшую на стойке. Встав с дивана, я залез на один из барных стульев, все еще обнимая ладонями напиток богов. - У тебя сегодня тест? - спросил я у него. Он кивнул, отрываясь от тетради, чтобы перевернуть блинчик на сковородке. - Неврология. Мне стоило больше готовиться. Не думаю, что хорошо сдам. - Ты-то хорошо не сдашь? Такое невозможно, - фыркнул я. - Микаса сказала, что вчера ты был на игре Скаутов, это правда? - сменил тему Армин. Его щеки слегка покраснели, и это развеселило меня. Он никогда не знал, как похвалить кого-нибудь, и это делало его прелестным. - Да! - ответил я, вспомнив, что не видел его с тех пор, как Марко позвонил мне два дня назад. Армин был в больнице допоздна, и утром в четверг занятия у меня начинались рано, так что я ушел до того, как он проснулся. И после них я отправился сразу на стадион. - Мне было поручено фотографировать Аккермана в честь его сотого матча. Я стоял на боковой линии и все такое, представляешь? Это было офигенно. И в первом тайме Аккерман приземлился прямо на меня. - Поэтому ты весь в синяках? - Вероятно, - я пожал плечами в ответ. - Но это было классно. Я сделал кучу отличных снимков. - Это здорово, - он улыбнулся. - Я знаю, как сильно ты любишь Скаутов. Я кивнул и допил свой кофе, после чего Армин подвинул ко мне несколько блинчиков. Пока я наслаждался мягкой вкуснотищей, из своей комнаты вылетела Микаса. Она такая же "ранняя пташка", как и я, поэтому она направилась прямиком к кофейнику, бормоча что-то о поддержке жизненной силы. Ее глаза сфокусировались на мне и Армине только после того, как она налила себе полную кружку черного, как она любит, кофе. И жизненные силы чуть ли не покинули ее насовсем. - Какого черта, Эрен?! - оставив кружку на стойке, закричала она, подбегая ко мне. - Что произошло? - она взглянула на Армина. - Ему надо в больницу? - Нет! - я ответил вперед него. - Я в порядке, Микаса. Я уже обсудил это с Армином. Все будет хорошо, сегодня днем я встречусь в доктором Зоэ. - Ох, Эрен, - сказала она скептически. - Никогда это не выглядело так ужасно. - Ну, обычно на меня не падает сверху нападающий Скаутов, - я ухмыльнулся, кусая блинчик. За все утро я впервые окинул взглядом свои руки и ноги. Жуть, может Микаса и Армин не зря переживают. Если я пойду и попрошу официально признать цвет моей кожи фиолетовым, по-любому это сделают без вопросов. Эй, народ, смотрите, я лиловый человек-людоед. - Кто, Аккерман? О чем ты говоришь? – спросила Микаса. Она, уже явно успокоившись, взяла свою кружку с кофе и села рядом со мной за стойку. Армин подал ей тарелку с блинчиками, которую она с готовностью приняла. - Я наблюдал через видоискатель, вместо того, чтобы быть внимательным к происходящему на поле рядом со мной. Зато мне удалось сделать несколько хороших кадров с ним прямо перед тем, как он прыгнул на меня. Это было чудесно. Я чувствовал распростертого прямо на мне Леви Аккермана целых три секунды. Микаса в ответ закатила глаза, и мы закончили завтракать в тишине. Мне нужно было уходить на занятия раньше остальных, так что, засунув наспех в рот последний блинчик, я убрался за собой и приготовился покинуть квартиру. Перекинув через плечо портфель с моим средненько выполненным проектом, я запрыгнул на велик и начал активно крутить педали, преодолевая короткое расстояние до кампуса. В художественном корпусе в такое раннее время тихо. Мы, художники, активнее всего бываем по ночам, что объясняет количество зомби вокруг меня. Я заметил несколько уже уставших лиц, едва зайдя в студию, где проводились занятия по рисованию карандашом. Я подошел к профессору Ханнесу и вручил ему мое выполненное задание. - Ого, очень даже хорошо, Эрен, - сказал он, рассматривая мой рисунок Леви Аккермана, забивающего гол. Обстоятельства сложились так неудачно, что время проведения матча и время сдачи проекта практически совпали. Мне пришлось обратиться к фотографиям в журнале, чтобы закончить рисунок до матча. Конечно же, фотография была обработана, но лучшего я найти не смог. А теперь у меня есть куча более удачных собственных снимков. Мои работы – это, как правило, пейзаж и природа, гораздо реже портреты. Если люди и появлялись на моих картинах, то были маленькими пятнышками на заднем плане, словно муравьи, которых я мог задавить пальцем. Ненавижу изображать людей, потому что эмоции на их лицах – это что-то невообразимо сложное, я не могу их верно передать. Глаза человека такие глубокие и наполненные чувствами и жизнью. Ну и прочая философская байда. Что бы там ни было, я не могу это передать, и потому нарисованные мной люди выходили бесчувственными роботами. Как правило. Но в среду вечером, после звонка Марко, я мог думать только об одном конкретном нападающем Скаутов, и этот самый нападающий вскоре оказался на моем листе. - Спасибо, профессор, - ответил я как обычно с улыбкой. - Ох, да. Я не говорил тебе этого ранее, чтобы не обнадеживать понапрасну, но теперь скажу – я подавал несколько твоих работ на выставку в Картинной галерее Троста, которая состоится в следующем месяце. И все три были одобрены, тебе предложили два места, - поведал он мне. Я вытаращился на него. Мои работы прошли отбор на выставку? В Картинную Галерею Троста? Да ладно! – Знаю, я сделал это без твоего разрешения, так что ты можешь отказаться, если хочешь, но… - Нет! Я полностью за! Спасибо, Ханнес! – я довольно улыбнулся. Как я вообще могу сердиться на него за это? Не думаю, что он понимает, как я рад. – А какие картины Вы подавали? - Ту, что с цветами под деревом и стеной вдали, потом ту, где изображен всадник перед лесом, и еще ту, где город окружен стеной, - ответил он. – Тебе нужно придумать названия тем своим работам, которые ты выберешь для участия. Я кивнул. Отлично. Эти картины – мои любимые. - Я выберу две из них. Когда нужен мой ответ? - Самое позднее - во вторник, но чем раньше, тем лучше, - ответил он с улыбкой. - Я сообщу вам на следующем нашем занятии, - пообещал я ему, тоже улыбаясь. – Огромное Вам спасибо, Ханнес. Когда будет выставка? - Ровно через три недели, если считать с завтрашнего дня. В девять вечера. - Отлично, - господи, это больше чем отлично! Я мечтал попасть на выставку в течение этих четырех семестров. И вот оно! Каждый студент-художник грезит этим и работает изо всех сил. Мне не важно, займу я какое-то место или нет. Это только начало, мое имя засветится. Возможно, одну из картин даже удастся продать. Вау, эти дни выдались просто потрясающими. Он вернул мне мой рисунок, и его взгляд остановился на моих руках и ногах. В течение всего разговора я чувствовал, что он пытался не смотреть на них. Мне стоило надеть что-то с длинными рукавами и джинсы, хоть и жарко как на сковородке. Я увидел такое знакомое беспокойство в его глазах, но не стал обращать внимание, вместо этого заняв свое место в конце класса. Я привык к внимательным взглядам и заинтересованным представителям власти. Я сталкивался с этим на протяжении всей своей жизни, но приятнее от этого мне не становится. Пока я был в начальной школе, моя мать всегда рассказывала учителям о моей ситуации со здоровьем, и они начинали смотреть на меня не с тревогой, а с жалостью. Я до сих пор помню эти взгляды. Им казалось, что я настолько хрупкий, что от одного их неправильного взгляда могу рассыпаться на тысячу осколков. Я ненавидел эти взгляды. Ненавидел всеми фибрами своей души. Даже в детстве я терпеть не мог, когда ко мне относились иначе, чем к остальным. Наличие проблемы со здоровьем не делает меня хрупким. Я сильный. И я не позволю этой дурацкой болезни сломить меня или помешать мне в моих начинаниях. Даже если я не могу ее победить, даже если она неизлечима, я не дам ей меня одолеть. Не дам ей взять контроль надо мной. Так я сказал матери на пятом году обучения, и она согласилась не рассказывать о моем здоровье учителям в средней школе, и сказала, что записи об этом уберут из моего личного дела. Ей действительно удалось это сделать, но при одном условии, что я буду носить медицинский браслет, на случай, если со мной что-нибудь случится. Всю старшую школу я проходил с ним, но сейчас он лежит рядом с лекарствами и собирает пыль. ... Сидя в больнице в комнате ожидания отделения узких специалистов, я взял с журнального столика сегодняшнюю газету. Закинув ноги на один подлокотник кресла и привалившись спиной к другому, я пролистал ее до спортивного раздела. На первой странице – статья, посвященная празднованию сотого матча Аккермана за Скаутов, украшением которого явился счет 1:0 и гол в исполнении самого виновника торжества. Прямо под заголовком располагалась сделанная мной фотография, на которой Аккерман забивает свой победный гол. Не самый лучший мой снимок, учитывая, что мне пришлось бежать вдоль поля и максимально приближать камеру, но лучше этого у меня не было. - Видел фотографию на первой странице спортивного раздела? Одна из лучших, что попадались мне! – внезапно из дверного проема зазвенел голос доктора Зоэ. – Такой талантливый фотограф! Такой потрясающий снимок, который сделал этого угрюмого парня чуть менее угрюмым. Я поднялся, откидывая газету на столик и поднимая рюкзак. – Это я сделал ту фотографию! – я довольно ухмыльнулся. Она засмеялась: - Знаю, милый, твое имя есть на фото. - Ох, точно, - пробормотал я, издав нервный смешок, и неловко потер шею. Я последовал за эксцентричным доктором по до боли знакомому коридору. После того, как я согласился на обучение в Университете Троста и покинул Шиганшину, мой отец занялся поисками врача для меня. Один из его коллег порекомендовал доктора Ханджи Зоэ, и она понравилась ему, так как специализировалась как раз на проблемах с кровью, в первую очередь – гемофилии. И, надо сказать, я счастлив, что он передал меня именно ей. Поначалу я не знал, как к ней относиться, но постепенно прикипел душой, и вскоре еженедельный поход к врачу стал для меня в радость. - Проблемы с кровоподтеками, дорогой? – спросила Ханджи, осматривая меня. - Во время матча один из игроков налетел на меня. Я убедился, что не ранен, просто теперь весь покрыт вот этим, - поведал я ей. - Бедняжка, - проворковала она, лохмача мои волосы, и повела в смотровой кабинет. Далее последовали обычные вопросы и быстрые тесты. Она проверила все следы на моем теле и кровообращение. Все это время мы болтали и делились друг с другом событиями, произошедшими с нами за последние две недели, что мы не виделись. Наши отношения больше напоминают дружеские, нежели отношения пациента и врача, мы даже обращаемся друг к другу по имени. Я рассказал ей о презентации по биологии о внутреннем строении рыбы, которая была чистой импровизацией, о своем проекте, сделанном мной в последнюю минуту, и конечно же поведал в эмоциях о матче Скаутов. Она, в свою очередь, рассказала, что у нее появилось больше дел, а еще о своем свидании вслепую в прошлую субботу, устроенном подругой, и о том, что она увидится с ним снова завтра. Она сказала, что ее партнер имеет отношение к спорту, но не помнит точно, кто он. Что-то вроде тренера. Я засмеялся оттого, что хоть он и понравился ей так сильно, она даже не смогла запомнить, кем он работает. - Ну что ж, милый, с тобой все в порядке. Я выпишу тебе еще кое-какие лекарства, которые нужно принимать, пока все синяки не пройдут, хорошо? Я кивнул, и она повела меня в переднюю. Помахав ей на прощание и пообещав прийти к ней через пару недель, я спустился на первый этаж. Когда я проходил мимо травмпункта, меня окликнул по имени знакомый голос. - Эрен! Я обернулся и увидел бегущего ко мне Армина в длинном белом халате. Его волосы были собраны в маленький хвостик, выпавшие прядки убраны заколками. - Привет, Армин, - поздоровался я и вытащил телефон из кармана, проверяя время. Несколько минутами позже 15:30. – Ты что-то рано сегодня. Разве твоя смена в пятницу начинается не в четыре? - Я только приехал и пока готовлюсь к своей смене. Как прошел твой осмотр? - Все отлично. Доктор Зоэ всего лишь назначила несколько лекарств, которые нужно принимать до тех пор, пока следы не исчезнут, - пожал я плечами в ответ. - Здорово! - Ну а как там твой мозговой штурм? - Неврология? – послышался смешок. - Она самая. - Все прошло хорошо. Я больше переживал, - сказал он, потирая затылок. - Я знал, что ты справишься, - я фыркнул. - Когда было по-другому? Он закатил глаза в ответ. - Ах да, - внезапно вспомнил я. – Профессор Ханнес отправил несколько моих картин на выставку и я получил два места! В Картинной галерее Троста! - Ух ты, Эрен, это же здорово! – с широкой улыбкой воскликнул он. – Наконец-то тебя приняли в качестве участника! - Да, я ждал этого вечность, - выдохнул я. – Не могу в это поверить. Хочу, чтобы следующий месяц наступил как можно быстрее. Он засмеялся, соглашаясь. - Я так горжусь тобой, Эрен. Не забудь сообщить мне место и время, я обязательно приду. И скажи всем нашим. Думаю, многие захотят прийти. - Спасибо, наверняка я так и сделаю. Может даже родители смогут подъехать. - Было бы здорово. Ну, мне пора идти. Увидимся завтра, - с улыбкой сказал он и направился в сторону травмпункта. Я покинул больницу и поехал на велике домой. Не могу дождаться момента, когда уже расскажу Микасе о выставке! И да, нужно позвонить родителям, они будут счастливы. Что касается отца, то я надеюсь, что он обрадуется… Он был не слишком доволен, когда я решил стать художником. Теперь же, когда он узнает, что я развиваюсь в своем деле, быть может, он не будет столь жестким. Это немного раздражает, хоть я и стараюсь этого не показывать. Но сначала мне нужно выбрать две картины, которые пойдут на выставку. Мне нравятся все три, которые выбрал Ханнес. Жаль, я не могу оставить их все. Что ж, та, на которой изображены цветы у подножья дерева – моя любимая. Если я выберу ее, то стоит ли мне взять ту, что с лесом, или же город, окруженный стеной, подходящий по тематике? Я думал об этом в течение всего пути до дома, а это примерно полчаса. К моменту, как я подъехал к стоянке велосипедов между зданиями, я так ничего и не решил. Ну ладно. Впереди еще несколько дней на обдумывание. Три пары с Ханнесом у меня по понедельникам, средам и пятницам, и одна во вторник и четверг, так что у меня будет время узнать его мнение, прежде чем я сам приму решение. Возможно, что мне поможет и Микаса. Я открыл дверь и увидел ее, сидевшую с ногами на диване. Она подняла голову, когда я зашел, и поставила на паузу то, что смотрела по телевизору. Я бросил рюкзак на пол рядом с диваном и взглянул на экран – кажется, какой-то боевик, остановленный прямо на кровавой сцене. А что еще ожидать от Микасы? Слезливую мелодраму? Ну-ну. Ад вроде как еще не замерз. - Как прошел визит к доктору? Она сказала что-нибудь по поводу твоих синяков? – спросила она. - Просто выписала побольше таблеток, - сказал я, повторяя то же, что говорил ранее Армину. Господи, я как попугай какой-то. – Знаешь, профессор Ханнес получил для меня два места на выставке Картинной галереи Троста, которая пройдет в следующем месяце. Она выпрямилась, опуская ноги на пол. - Эрен, это же здорово! Ведь это то, к чему ты стремился все это время, верно? Вау... это так волнительно. Нужно обязательно отметить это дело. Я нахмурился, посмотрев на свои синюшные руки и ноги. - Не, мне не хочется выходить в люди в таком виде. Давайте отметим после выставки. Можем начать даже до нее, - пошутил я. Она на это лишь закатила глаза и вернулась к фильму. Я прошел в спальню и взял тетрадь по матану, после чего вернулся к Микасе и сел рядом с ней. В перерывах между выполнением домашней работы я рассказал ей, из каких картин мне нужно выбрать те, которые будут представлены на выставке, и попросил ее мнения. Ей понравились та, что с лесом, и та, что с городом. Не скажу, что мне это помогло. Может и правда стоит выбрать эти две, а свою любимую оставить до следующего раза. Потому что следующий раз обязательно настанет. Я на все сто уверен в этом. Моя художественная карьера только начала свой взлет. ... К утру понедельника я решил, что для выставки выберу цветы и лес. Осталось только придумать им названия. Я рассматривал вариант оставить их безымянными, но это так скучно. Я ведь не скучный человек. Нужно придумать что-нибудь креативное. Или что-нибудь глупое. Креативное и глупое? Вот это точно мне подходит. Я оповестил всех своих друзей о выставке, и похоже, что все они постараются прийти. Ну или это все только на словах, но да не важно. Здорово, если все мои друзья будут там, но их отсутствие не разобьет мне сердце. Что действительно меня волнует, так это мои родители. Особенно отец. Я очень хочу, чтобы он увидел мои достижения. Но я им так и не позвонил, хотя должен был. Возможно, я позвоню им сегодня вечером. Возможно, я отложу это, как я люблю делать. Зайдя в класс, я направился сразу к Ханнесу, раскладывавшему все необходимое на столе. - Доброе утро, Эрен, - поприветствовал он, устало улыбнувшись. Ага, пары с восьми утра – это отстой. - Доброе утро, профессор. Я выбрал. - О, хорошо. Какие? - Цветы и лес, - ответил я. – С названиями я постараюсь определиться до завтрашнего дня. Он кивнул, делая записи красной ручкой на своей руке. – Мне пока не нужны названия. Эта информация не понадобится раньше, чем через две недели. Пока им нужно знать, какие работы будут представлены на выставке. - Ладно. Еще раз спасибо Вам, Ханнес. Я так взбудоражен, я Вам по гроб жизни обязан! - Ты заслужил это, Эрен. Я бы сделал это еще раньше, но не был уверен, захочешь ли ты принять участие в выставке. - Конечно захотел бы! Это потрясающая возможность. - Отлично, я рад, что ты не расстроен из-за моей инициативности, - сказал он. – Надеюсь, эта выставка станет для тебя удачной. Я еще раз поблагодарил его, в сотый раз, наверное, потому что оказалось, что я действительно попугай, и только после этого я занял свое место в задней части класса. Похоже, в моей жизни сейчас белая полоса – мои работы приняли на выставку и мне повезло фотографировать матч на прошлой неделе. Мое имя на фотографии на первой странице спортивного раздела. Вот только хотелось бы, чтобы фотография была получше. И это еще не все – я встретил своего кумира! Интересно, получится ли у меня убедить Марко всегда давать мне такую работу? Я бы все отдал за возможность фотографировать каждый матч Скаутов! На десятиминутном перерыве между двумя парами – рисования карандашом и рисования красками - я решил позвонить своим родителям. Я сел во дворике позади здания университета и прижал телефон к уху, слушая гудки, и еще гудки, и снова… - Алло? - Мам, привет. - Эрен! Что-то случилось, дорогой? Как прошел твой пятничный визит к врачу? – она сразу начала меня заваливать вопросами. Вот такой она мнительный человек. - Мам, я в порядке, - тут же ответил я, успокаивая ее. – Визит прошел отлично. Вообще-то я звоню по-другому поводу. Я хотел сказать вам с папой, что мне предложили два места на предстоящей выставке в Картинной галерее Троста. - Как здорово, детка! Я тобой очень горжусь. Как и всегда, впрочем, - в ее голосе я слышу улыбку. - Спасибо, мам, - я вздохнул. – Надеюсь, что вы с папой сможете приехать на выставку. Она будет вечером в субботу. Но не в эту, а через три недели. - Конечно, мы сможем. Я увижу картины своего малыша в галерее, я так взволнована! - Маам, - простонал я. – Мне 20 лет, я уже не малыш. - Для меня ты всегда будешь малышом, Эрен, - проворковала она. Я резко выдохнул, потирая глаза. Люблю свою мать безумно, но иногда она просто душит меня своей любовью. - Мне пора на занятия. Люблю тебя. - Люблю тебя, сладкий. Скоро увидимся! Я отключился и сунул телефон в карман. Как хорошо, что на звонок ответила именно мать, а не отец. Хотя он наверняка еще на работе, но сама мысль о том, что ответить мог он, меня немного пугала. Говорить с мамой обо всем, что связано с моей учебой, намного проще. Дело не в том, что отец не поддерживает меня, просто он слегка разочарован. Думаю, он хотел бы, чтобы я пошел по его стопам, закончил медицинский и стал врачом, но, возможно, он был бы рад хоть чему, лишь бы это было не искусство. Впрочем, меня это не колышет. Это моя жизнь. Я буду делать то, что хочу, и ему придется с этим смириться. Но я никогда не скажу такое ему в лицо. Я слишком ценю свою жизнь. ... В эту пятницу я на дневной смене в кафе. Она подходила к концу, и я был весь в ожидании. Боже, ну почему на работе время тянется так медленно? И на учебе. И вообще на чем угодно скучном. Сегодня вечером у Скаутов выездной матч, и я хочу успеть вернуться домой до его начала. Что вряд ли получится, учитывая, что время начала матча и конца моей смены четко совпадают. Но кто не будет надеяться уйти с работы пораньше? К семи часам в кафе зашла Рико, принимая у меня смену, и я от счастья чуть ли не кинул в воздух фартук. Но в итоге я повесил его, как делают все нормальные люди, опасаясь гнева менеджера, после чего выбежал на улицу и помчался к велику. Едва я успел открыть замок, как зазвонил телефон. Прочитав имя звонившего, я улыбнулся. - Что такое, одуванчик? – спросил я, покатив велик по дороге вдоль магазина «Все по 90 центов». – Ты уже вышел с работы? – вопросом ответил Армин, на его фоне слышались несколько других голосов. - Ага! А что? Все уже собрались? – Да, кроме меня и Микасы тут Конни и Саша, Марко и Жан, Имир и Криста. Вроде как Райнер, Берт и Анни тоже придут. - Ого, вся банда в сборе! У кого? Я туда подъеду. Или вы, ребята, пойдете в бар? Если да, то кто-нибудь обязан достать мне пиво, - пошутил я. Но, если честно, мне начинает надоедать тот факт, что из нас всех я самый младший и единственный несовершеннолетний. И так будет еще семь месяцев. - Мы собираемся дома у Конни и Саши. Специально для тебя они включат трансляцию матча, - поддел его Армин. - Ой, да брось! Как будто я единственный, кто смотрит футбол. Микаса, Конни, Жан, Райнер, Имир… Большинство смотрит! Жан, Конни и Микаса так вообще фанаты Скаутов, - заметил я. – Микаса стала фанатом только потому, что ты ее заставил, - рассмеялся Армин. – Я просто дразню тебя, Эрен. - Хаха, очень смешно. Почему бы не обсмеять мою одержимость, - проворчал я. – Я выезжаю, увидимся на месте. Я отключился и спрятал телефон в карман. На моем лице застыла ухмылка, пока я мчался по направлению к кампусу, пересекая улицы. Давненько мы не собирались полным составом. Обычно кто-нибудь да обязательно занят учебой, работой, жизнью и еще какой-нибудь фигней. Так что я рад, что мы, наконец, сможем собраться все вместе и посмотреть, как Скауты разнесут в пух и прах тех... с кем они там сегодня играют. Саша и Конни жили в том же здании, где и мы втроем. Вот только наша квартира находилась на четвертом этаже, а их - на втором. Так что я быстро поставил велосипед на привычном месте и поспешил внутрь. Сначала я заскочил домой, закинул рюкзак и переоделся в ту самую футболку с номером Аккермана, после чего спустился на второй этаж и дважды постучал в дверь. Дверь открылась под шум телевизора и громкие разговоры, заполнявшие маленькую квартирку. Конни широко улыбнулся мне, гордо показывая свою футболку с номером 19 Закариаса. Он запустил меня внутрь и вручил мне пиво. Похоже, все остальные уже здесь. Даже Райнер, Бертольт и Анни. Микаса, Жан, Марко и Имир уместились на диванчике, крича что-то в сторону телевизора и друг другу. На Жане была футболка Шульца, а на Микасе – Черча, в то время как Имир была одета в ярко-голубую футболку цвета команды соперника в сегодняшней игре. Похоже, что больше всех кричали Жан и Имир. - Садись! Матч начался несколько минут назад. Ты пропустил симуляцию в адрес Джина, - сказал Конни, схватив меня за руку. - Это не было симуляцией! Там все было ясно как божий день! – прорычала Имир и вскочила со своего места. – Йегер, садись сюда. Если я останусь рядом с лошадиной рожей хоть на секунду дольше, я точно по ней врежу. Я пожал плечами, втискиваясь между Микасой и Жаном. Сделав глоток пива, я сфокусировался на небольшом экране, показывавшем игру. - Ооо, да быть этого не может! – внезапно завопил Конни, хватая меня за плечи. Я обернулся и посмотрел на него удивленно. – Когда ты получил этот автограф? Он вообще подлинный?! - Нет, я подделал его подпись, - ответил я, мой голос сочился сарказмом. – Конечно он настоящий! Чувак, я фотографировал матч в прошлый четверг! Ты что, не видел статью в Трост Дейли? Спроси Марко. Аккерман конкретно сшиб меня, и после игры оставил автограф на моей футболке. Он сказал, что это то малое, что он может для меня сделать. - О боже, я видел это все по ТВ, - сказал Жан, ткнув меня локтем. – Смотрю такой и вижу, как Аккерман врезался в кого-то на боковой линии. Я не знал, что это ты! Вот же был прикол! - Да, такой прикол. Хаха. - Неудивительно, что ты выглядишь как залежалый банан, - хихикнула Саша, заходя в комнату с пачкой чипсов. Я одарил ее тяжелым взглядом, в то время как Конни подошел к ней и положил руку на ее талию. Я уже собирался придумать что-то не менее остроумное в ответ, но тут Аккерман перехватил мяч у хавбека и погнал его через все поле. Комната наполнилась шумом болельщиков. Жан и я вскочили на ноги и закричали в телевизор. Конни присоединился к нам, а Имир и Райнер начали подбадривать команду соперника в их попытке остановить Аккермана. Саша и Микаса тоже оживились, когда Аккерман отдал пас Черчу, а тот пасанул Шульцу. Все смешалось в нечленораздельные звуки, когда Шульц отдал пас обратно Аккерману, и тот отправил мяч мощным ударом прямо в правый угол ворот. На долю секунды в комнате повисла тишина. Голкипер подпрыгнул. И не поймал. В комнате стало еще громче, чем было до этого. Клянусь, все соседи уже побежали звонить в полицию с жалобой на шум. Но кого это волнует? Райнер и Имир притихли в углу, пока остальные радостно кричали. Самые шумные – это я, Жан и Конни, впрочем, остальные не сильно отстают - в конце концов, это нормально после забитого гола во время спортивной вечеринки. Несмотря на то, что близилась ночь, шум нисколько не затихал. Скорее наоборот, становилось все громче по мере того, как все сильнее напивались. Сам за себя я мог сказать, что я далеко не трезвый. Я приканчиваю уже… четвертую кружку пива? Пятую? Как будто я помню. Я точно знаю, что счет 2:0 в пользу Скаутов. Или это семерка? Не могу сказать наверняка. Цифра такая маленькая, хрен ее поймешь. Когда матч закончился со счетом 5 миллионов к 1 - или может там просто 5 – Микаса и Армин буквально потащили меня к лифту. Я находился в своей послепраздничной стадии. И почему мы уходим? Сколько времени? Кажется, Микаса сказала, что 11, но не может такого быть. А, пофиг. Скауты выиграли! Когда лифт мчался наверх со скоростью звука, я почувствовал головокружение, и это меня развеселило. Вау, нынче я выпил даже больше, чем обычно. - О боже, Эрен, прекрати смеяться, - бормотал Армин, пока они с Микасой тащили меня в сторону нашей квартиры. Но он тоже начал хихикать, и это подстегнуло меня смеяться еще громче. - Но это так… забавно, Армин! – давясь смехом, сказал я. - Что забавно, Эрен? – хихикнул Армин в ответ. Думаю, он тоже выпил. Но я за ним не следил. Я следил за тем, как на маленьком экране телевизора очаровашка-коротышка забивает гол. Я перестал смеяться. - Ох… Я не знаю, Армин, - и начал смеяться снова. - Почему вы зовете друг друга по именам? – спросила Микаса, совершенно не проникшись пьяными смешочками. - И этого я тоже не знаю, Микаса, - честно ответил я ей. - Господи, надо было остановить вас тремя кружками пива ранее, - проворчала она. - Эу, это же совсем не весело, Микаса. Она закатила глаза, прежде чем кинуть меня на диван, и направилась на кухню. Когда она снова появилась, у нее в руке был стакан воды, который я тут же опустошил. Она наполнила его снова, и в этот раз я выпил его уже медленнее. - И да, как только ты протрезвеешь, поговори с Марко. Он попросил. - Поговорить с ним о чем? - А ты как думаешь? О работе. - Что там за работа опять? Микаса резко выдохнула и пошла в сторону спальни. - Забей. Я напомню тебе об этом завтра. - Окееей.