***
Руби чуть опоздала на встречу. Вейл ждал её на скамейке в парке около пруда. Она извинилась, и они пошли гулять в лес. Поначалу Руби не хотела соглашаться на эту встречу. Вейл каждое утро заходил в кафе, чтобы выпить чашечку кофе, и приглашал три раза прогуляться в лесу. Но Руби отказывалась. Бабушка, видимо, услышала и провела с ней беседу о том, что зря она отказалась. — Бабушка! — кричала Руби. — Что бабушка? — спросила Бабуля. — Мужик давно по тебе сохнет, а ты всё отталкиваешь. Ты как ребёнка одна растить будешь? Ему нужен отец! — Не Виктор же, — хотя слова бабушки заставили её задуматься. — А почему бы и не Виктор? — Лукас посмотрела на внучку. — Он, между прочим, мог бы стать отличным отцом. Всё, чтобы завтра же пошла с ним на свидание! Руби усмехнулась со своей настойчивой бабушки. Нет, она, конечно, очень любит её, ведь никого больше нет, кроме неё, просто иногда Бабуля становится невыносимой. Всегда печется, знает, как лучше, не спрашивая её мнение. Она посмотрела на Виктора. Быть может, бабушка и права. Если Вейл пригласил её гулять, зная, что она в положении, значит, ему не важно, от кого ребёнок. Да и раньше между ними пробегали искры, которые Руби не могла объяснить. — Ты не замерзла? — спросил Виктор, когда заметил, что Руби ежится. — Нет, всё хорошо, — ответила Руби, но вот холодные руки говорили о другом. И не только руки. Погода стала резко портиться, когда поднялся ветер. Руби и Виктор уже достаточно далеко ушли от города, и возвращаться было бессмысленно. Дождик уже начался, и Вейл снял с себя куртку и поднял её над их с Руби головами. Они побежали по тропинке, которая, как помнила Руби, вела к сторожке. Несколько раз Руби подскальзывалась, однако Виктор не давал ей упасть. Но прямо перед сторожкой ноги Вейла разъехались, и он упал в лужу, потянув за собой Руби. — Ты в порядке? — спросил Виктор. Но вместо ответа он услышал смех. Она подняла голову, и их взгляды встретились. Руби улыбнулась, но вспомнила, что они ещё лежат на земле, да ещё и в луже, а на улице начался ливень, и поспешила встать. Они забежали в сторожку. Виктор сразу забросил в печь бревна и зажег их. Сначала огонь был слабый, но потом он разошёлся. — Надо высушить одежду, — сказал Виктор. Он подошёл к стоящему в углу сундуку, достал оттуда рубашку и штаны и протянул их Руби. — Будет велико, но это даст тебе согреться, пока твоя одежда сушится, — сказал Виктор, и после того, как увидел вопросительный взгляд Руби, ответил: — Я живу иногда тут, когда хочется побыть одному. — Понятно, — сказала Руби. — Я могу отвернуться, если надо, — произнёс Вейл. — Ты же видел меня в нижнем белье, когда я на УЗИ приходила, — усмехнулась Руби. — Повезло, оно сухое. Она улыбнулась и начала раздеваться. Виктор же всё равно отвернулся. Она была права, но всё же он старался не смотреть на неё. Виктор сам переоделся и развесил одежду на печи. — Можешь поворачиваться, — сказала Руби. Одежда Вейла была велика, поэтому, чтобы штаны не сваливались, она завязала узел. Она сняла резинку с волос, и они легли на плечи. Подойдя к окну и отодвинув занавеску, девушка увидела, что дождь ещё идёт. — Кажется, мы тут надолго застряли, — сказала Руби. — И у телефона, как назло, сеть не ловит, чтобы позвонить. — У меня есть конфеты с чаем, — сказал Вейл. — Нет, спасибо, — Руби отмахнулась. — Бабушка меня каждый день ими пичкает. Уже тошнит от них. Руби улыбнулась. Она села на диван около печи и убрала мешающую прядь за ухо. Вейл опустился рядом. Руби позволила себе прижаться к его груди, и ей стало тепло. Виктор не ожидал этого, но улыбнулся. Он поправил ей волосы и стал тихонько их поглаживать. — Руби, я всё хотел спросить тебя, — начал Вейл. — Кто отец ребёнка? — Руби поднялась и облокотилась на спинку дивана. — Если не хочешь, можешь не рассказывать. — Нет, все в порядке, я расскажу. Нам всё равно ещё долго здесь торчать. Руби улыбнулась, повернулась лицом к Вейлу и принялась рассказывать свои приключения. Ей стало намного легче, когда она все ему рассказала. Поделиться с кем-то тем, что накопилось на душе, не так уж и трудно. А Вейл внимательно слушал, не перебивал и так по-доброму смотрел. Руби вдруг поняла, что бабушка была права, Виктор действительно хороший. — Теперь ты знаешь всё, — сказала Руби. — Осталась я одна, с сыном на руках. — Ты не одна, Руби, — произнёс Виктор. Он подвинулся к ней ближе, убрал прядь, которая снова упала на лицо, и потянулся к ней. Руби не шевелилась. Она ощущала его дыхание у себя на лице. — У тебя есть Бабуля, друзья и..., — прошептал Виктор. — Я... Ты всегда можешь рассчитывать на меня. — Спасибо, — у Руби перехватило дыхание. Миллиметры между ними сократились, губы соприкоснулись. Нежный поцелуй длился всего несколько секунд, потому что Руби оторвалась. Она не говорила несколько секунд, а потом снова прильнула к его губам, желая большего. Виктор провёл рукой по её спине, отчего у Лукас побежали мурашки по телу. Ей было очень хорошо с ним, она не думала о плохом. Она помогла ему стянуть рубашку и нежно провела рукой по его груди. Она ответила на очередной поцелуй, как вдруг почувствовала приступ тошноты подступил к горлу. Она отстранилась от Вейла и прикрыла рот рукой. Через некоторое время всё прошло. — Прости, — сказала Руби, встала и подошла к окну. — Сам понимаешь. — Понимаю, — ответил Виктор. — Но обнимать можно? — Можно, — улыбнулась Руби. Вейл положил руки на её талию, а затем позволил себе погладить её живот. Она улыбнулась, но неожиданно зазвонил телефон - сеть наконец появилась. — Это бабушка, — Лукас посмотрела на дисплей телефона. — Она меня убьет, если я в течении пяти минут не приду. — Руби подбежала к печи и схватила свою одежду, которая высохла. — Ты же знаешь, видел её в гневе. — Я тебя провожу, — сказал Виктор. — Я же обещал твоей бабушке привести тебя в целости и сохранности.***
После кафе Август пошёл в участок. Честно говоря, он уже привык к работе шерифа. Правда, ему не нравилось, что постоянно приходилось разнимать гномов. Кроме того, он залез в бумаги, была куча ручной работы. Август хотел сделать половину за Эмму и Дэвида, потому что, если они вернутся, то точно засядут. И, пока Морганы нет, Август разгребал всё один, лишь иногда ему помогал Шон. Он считал его хорошим парнем и завидным женихом. Правда, нравилась ему одна Эмили. Когда Август устал сидеть, он подошёл к окну. Погода не радовала: ветер наклонял деревья до земли, в небе слышались раскаты грома и виднелись молнии, ливень стал стеной. И Бут прекрасно знал, чьих это рук дело. Морганы. Больше некому. Город защищал невидимый щит, и заканчивался он в лесу, как раз около того дерева, где было логово Ведьмы. Однако, Моргана не могла попасть в город, зато это мог сделать Найджел. Каждая молния проходила через щит и ударяла в землю, оставляя дыры, и это начинало беспокоить Августа. — Бут, — в участок влетела Динь. — Нужно что-то делать. Щит слабеет с каждым ударом молнии. — Мы ничего тут не сделаем, — сказал Август. — Рано или поздно мы столкнемся с ней лицом к лицу. Мы должны надеяться, что Эмили со всеми успеют до того, как Ведьма разрушит город. — Пока у нас есть блокирующее зелье, — сказала ТинкерБел. — Этого должно хватить. — Хорошо, если так. — Тебя перенести в гостиницу? — Спасибо, но я хотел ещё здесь поработать. Динь пожала плечами и испарилась. В этот момент свет в участке выключился. Но Август где-то видел у Эммы свечи. Они должны лежать в ящике. Когда он их нашёл, то зажёг и стал разбираться с делами при свете свечи. Он не знал, сколько прошло времени, но когда дождь стих, а молнии прекратились, Август отложил папки в сторону. Он хотел пойти в кафе. На улице были огромные лужи, никого почти не было. Август зашёл в кафе. Там были гномы и Белль с малышом Нилом. Видимо, она зашла попить кофе и застряла, ведь в руках у неё была детская книжка. — Как дела? — спросила Белль, когда оторвала взгляд от книжки. — Потихоньку, — ответил Август. — Нашла что-нибудь новое по стихиям? — Нет, — ответила Белль. — Ладно, мы пойдём. Надо его к феям отнести. Там безопаснее. — Может, тебя проводить? — спросил Август. — Не стоит, — ответила Белль. Она сняла коляску с подножки и повернула её в сторону выхода. После дождя на улице было прохладно, но удивительно свежо. Белль вздохнула и направилась к феям. Там её встретил Салем, которому было ужасно скучно. Все феи были чем-то заняты и не обращали на кота внимание. — Ладно, подлиза, — сказала Белль, поднимая на руки кота. — Идём со мной. Красавица погладила его за ухом, отчего Салем затарахтел. Белль улыбнулась. Этот кот такой славный. Конечно, он скучал по своей хозяйке, иначе нельзя. Эмили с ним играла, они вместе бегали по утрам, он залезал к ней на кровать. Они вместе делали уроки, точнее, Салем ложился на тетради и не давал Келли ничего написать. Даже Киллиан уже начал спокойно к нему относиться, все-таки он любит животных. Правда, Салем частенько пугал его, выпрыгивая из засады. Иногда Киллиан ругался, но даже Эмму это заставляло смеяться. Для Эмили Салем был самым любимым домашним питомцем. — Так, Салем, ничего не швырять с полок, понял? — произнесла Белль, а кот только уши поджал. — Подожди немного, и я с тобой поиграю. Салем мяукнул, тихо сел в углу и стал ждать, когда с ним поиграют. Больше всего он любил играть с бантиком на нитке, который соорудила Белль. Но неожиданно он поджал уши, когда услышал непонятный звук. Он зашипел и зарычал, чем привлёк внимание Белль. Она посмотрела на него и увидела, что он не может успокоиться. Его глаза стали большими и смотрели на ткань, что ограждала лавку от комнаты. — Салем, что такое? — спросила Белль. Ей самой стало не по себе, когда она услышала скрип. Белль отставила в сторону чашку и прошла в комнату. Салем побежал за ней. Кровать, на которой лежал Румпель, была пустая, и Белль занервничала. Если он встал, то почему она его не видела? Не мог же он пройти мимо. А что, если он ушёл в грозу и пропал в лесу? — Белль? — раздался голос сзади. — Румпель? — сказала Белль. Она улыбнулась, после чего почувствовала, как земля уходит из-под ног.