***
Манящий "Инферно" подмигивал иллюминацией ближайшим улицам, толпа жаждущих уйти из вечерней духоты в недра его прохлады нервно переминалась с ноги на ногу. Чёрный сверкающий “Lexus” затормозил на несколько секунд, выпуская двух мужчин, а затем покатил на парковку, управляемый обслугой клуба. Новые посетители были моментально пропущены охраной и быстро влились в клубную тусовку. – У тебя завтра выходной, Себ, – мягко настаивал Крис, подливая очередную порцию текилы. – Расслабься, в конце концов. И протянул ему лимончик на шпажке. – Ладно, – заулыбался Себастиан и махнул рукой. – А ты умеешь уговаривать. Его немного развезло, и он стал ещё милее и притягательнее. Полупьяная улыбка Стэна совершенно сводила с ума. Крис уже не пытался бороться с собой и просто пялился на Себастиана, с трудом заставляя нетрезвые мозги искать предлог хоть как-то уединиться. Предлог появился сам собой. – А где тут... как это? Ах, да, носик попудрить, – рассмеялся Себ, а Крис сложился пополам от смеха, даже за соседними столиками обернулись, хотя музыка продолжала шарашить вовсю. – Пойдём, я проведу, – Крис и стал проталкиваться сквозь толпу, не забывая оглядываться на Себастиана. Тот вполне себе успевал, только рассеянное внимание заставляло отвлекаться, так что продвигались они медленно. Наконец, зашли за перегородку, ведущую к туалетам. – Теперь куда? – уточнил Себ и кивнул указанному направлению. – Я сейчас. – Не спеши, я подожду, – сказал ему вслед Эванс, и чуть погодя сам пошёл следом – освежиться не помешает. Холодная вода, размазанная по лицу, слегка встряхнула. Крис небрежно вытерся салфеткой и взглянул в глаза своему отражению. Для получившего с утра в челюсть и подвыпившего к вечеру вид неплохой. Даже глаза не такие пьяные, как у Себастиана. Крис решил подождать за дверью. Себ вышел с виноватой улыбкой, вызвавшей в голове Эванса нечто вроде взрыва сотни рождественских петард. – Кажется, я перебрал, – виновато признался Стэн, опустив глаза, и прислонился спиной к стене. – Прости, Крис. А у того руки уже тряслись от волнения. Это был не тайный гей-клуб, где платишь немалые бабки и знаешь, что за пределы ничего не уйдёт. Но больше ждать Крис не мог. Он подошёл совсем близко. – Крис... ты меня смущаешь. Ладонь Эванса коснулась его щеки. Себ опустил взгляд, а сердце Криса как будто пронзило невидимой иглой. – Себ, тебе говорили, какой ты красивый? Кто-нибудь говорил? – Ну, было, – он улыбнулся, не поднимая глаз. – А что? Он не пытался вывернуться, оттолкнуть, сбежать. Конечно, текила здесь сыграла не последнюю роль, но всё-таки. – Я никогда не видел никого красивее тебя, – Крис произнёс это тихо, но так ясно, что у Себа вспыхнули румянцем щёки. Его губы были слишком близко. Его глаза были слишком прекрасны. Сопротивляемость равнялась нулю. Похоже, у обоих. Сначала это было лёгкое, осторожное прикосновение к тёплым губам Себастиана, а затем – как обрыв и сумасшедший поцелуй. Воплощённая мечта – глубокий, нежный, медленный, от которого ноги подкашивались, крепко кружило голову, а внутри переполняло огнём. Крис и сам не помнил, как оттащил Стэна дальше за перегородку – туда, где был запасной выход. Его пальцы утонули в густых волосах на затылке Себастиана, Эванс прижался к нему всем телом. Себ отвечал на поцелуй – и от этого переворачивалось всё внутри. Вряд ли из-за всего выпитого он толком сознавал, что делает, но ласка его губ, прикосновения языка сводили с ума. Руки Криса прошлись по рельефному телу Стэна, ладонь скользнула за пояс джинсов вглубь. Себастиан вздрогнул, весь подобрался и чуть склонился вперёд, потеряв контакт с губами Криса, которые уже вовсю ласкали его шею, плечо, грудь сквозь майку и спешили спуститься ниже. Сознание у обоих поплыло, растворяясь в мерцающем полумраке и грохочущей музыке "Инферно", едва только Эванс коснулся губами напрягшегося члена, а его хозяин, откинувшись затылком на стену, зажмурился и зажал рот ладонью, чтобы никто не услышал срывающиеся стоны. Крис волновался, и это почти отрезвляло. Навыка у него было маловато, он предпочитал получать такую ласку, а не дарить её кому-то. Но классный минет способен заставить забыть обо всём, именно этого он и хотел сейчас для Себастиана – дать ему то, что отключит мозги. Кажется, получалось. Вспоминая то, что любил сам, Крис полагался на интуицию и более того – хотел это сделать и как можно лучше, что раньше с ним случалось редко. Но теперь он был слишком влюблён. Ощущение приятной пульсирующей тяжести на языке кружило голову Эванса, низ живота сводило от собственного возбуждения, глухие стоны Себастиана сквозь ладонь заставляли думать только о нём. Руки Криса скользили по обнажённым крепким бедрам Стэна, плавно переходили на ягодицы, ладони жадно сжимали, мяли их. Крис откровенно ловил кайф, лаская ртом горячую плоть головки, с нажимом вёл языком по опутавшим член венкам. Слепо поддаваясь своему желанию и откликам тела Себастиана, он то брал поглубже, как только мог, то почти выпускал, лаская и посасывая одну головку, и затем снова погружал член поглубже в рот. Два их сердца грохотали так, что заглушали мощные динамики клуба, и остановиться было невозможно. И незачем.***
Они оба тяжело дышали, пытаясь опомниться, но передоз алкоголя и удовольствия не отпускал. Слабой тенью на краешке подсознания замелькала мысль: “нужно сбежать”. Здесь можно спалиться, и не факт, что за перегородку вообще никто не заглянул, пока Крис отсасывал в полузабытьи. В "Иферно" подобное не в новинку, в общем-то, но клуб не закрытый. Стэна здесь не знают, а вот Эванс... Каким-то запредельным усилием воли он заставил себя остановить поцелуи в шею Себа, которыми пытался осторожно привести его в чувство. Не открывая глаз, прижался щекой к щеке Стэна и прошептал: – Пойдём... мы должны уйти. Крис приоткрыл глаза. Затуманенный и растерянный взгляд Себастиана, ко всему переизбытку ощущений прибавил ещё смутную тревогу. Эванс поспешно застегнул молнию на его джинсах, дрожащие пальцы плохо слушались. – Крис... что ты делаешь? – вяло спросил Стэн. Он не сходил с места, хотя Эванс тянул его за руку. – Пойдём, Себ, слышишь? Нужно уйти. Себастиан с трудом перевёл мутный взгляд на Криса и неуверенно переспросил: – Что?.. Куда? – Идём, – настоял Эванс и потащил его к выходу. "Lexus" подогнали сразу с водителем, так что Крис просто затолкал Себа на заднее сидение, сел рядом и попросил отвезти к “The Plaza”. В машине Себ отключился и дорогу не запомнил. Крис собрал все силы, заставив себя выслушать возмущённую тираду пенсильванского тренера насчёт перебора с выпивкой, а когда тот уволок сонного Стэна к лифту, Криса повезли домой. Доставивший его парень у ворот дома получил щедрые чаевые и деньги на такси, а хозяин особняка устало повалился на кровать тут же, на первом этаже, даже не раздеваясь, и моментально провалился в сон.***
На следующий день Крис приехал в «Центурион» только во второй половине дня, ближе к вечеру, когда ослабело похмелье. Можно было и вовсе не ходить, но после случившегося между ним и Себом невыносимо хотелось увидеться с ним. Сильнее, чем прежде. Они стали близки, но поговорить об этом пока не успели. Это будоражило Эванса и гнало в родной клуб, вот только являться перед Себом в виде “а-ля полувыпотрошенная селёдка” Эвансу не улыбалось, так что он честно потратил почти полдня на приведение себя в божеский вид. Сомнения, что Себастиан вообще придёт, подспудно капали на мозг – он вроде бы не планировал, но вдруг? Не тащиться же к нему в «Плазу», в конце концов – слишком странно это будет выглядеть. Крис настраивал себя на лучшее. Снова и снова прокручивал в голове свежие и острые воспоминания о поцелуях, о приглушённых стонах, о расслабленном после оргазма лице Себа в отблесках мерцающих огней "Инферно". Припарковав машину, Крис прошёл внутрь здания, борясь с улыбкой. Хотел поздороваться с дежурным на ходу, но тот его остановил – прислали почту. – Простите, мистер Эванс, сэр, – вкрадчиво заговорил он, наблюдая, как его хозяин перебирает конверты. – Кажется, боксёр из Пенсильвании, что тренируется у нас, он... не знаю, как сказать, сэр. Кажется, он чем-то расстроен. – В самом деле? – удивился Крис. – Так он здесь? Швейцар быстро и испуганно закивал. – Ясно, разберёмся, – ответил Эванс. – Конечно, сэр, – торопливо согласился дежурный. “Какой он пугливый, наш швейцар. Себастиан его шуганул, что ли? – подумал Крис. – Ладно, главное – понять, что с ним. Может, похмельем мается?” На втором этаже Стэна не было. На третьем тоже. На вопрос о нём все отвечали, что видели, был, но где сейчас – не знают. Крис даже растерялся. Напряжённо морщил лоб и ходил по третьему этажу, пытаясь сообразить, куда тот мог подеваться, как вдруг услышал нервные шаги вперемешку с хлопками перчатки о перчатку за неплотно прикрытой дверью пустой раздевалки. Мрачный взгляд Себастиана не предвещал ничего хорошего. Под глазами парня залегли тени, отчего он казался ещё опаснее, а руки явно искали что-то подходящее, чтобы выпустить пар. Как только Крис шагнул внутрь, как взбешённый Себ подлетел к нему и со всей силы толкнул обеими руками в грудь. Эванс инстинктивно наклонил голову, и удар о стену приняли на себя плечи и верхняя часть корпуса. Злобно сверкая глазами, Себ зашипел: – Крис, как ты мог? Он говорил негромко, но с такой яростью, что Эванс застыл на месте, ошарашенный всем сразу: отчуждённостью, гневом Себа и его попытками подавить собственный голос и не сорваться на крик. – Себ... – Я же был пьян в стельку! – Стэн отвернулся, отошёл к противоположной стене и со всей силы шарахнул по ней нижней частью кулака. Затем резко обернулся. В его глазах читалась боль. – Ты не предупредил меня. Просто сделал то, что хотел. Как ты мог? Напряжение взвилось отпущенной пружиной. Крис попытался подойти и объясниться: – Себ, я... Но Стэн снова толкнул его в плечо с такой силой, что Крис разом отошёл на несколько шагов, и тут же ему в руки прилетели чьи-то перчатки, ещё секунду назад валявшиеся на скамейке. – Надевай, – холодно сказал Себастиан. – Погоди, давай погово... – Надевай, или я начну бить тебя прямо так. На лице Себа отчётливо читалась обжигающе холодная ярость. Только тёмные круги под большими глазами выдавали его потрясение. Крис вздохнул, опустил взгляд и стал нехотя натягивать перчатки. Конечно, он виноват. Виноват в том, что влюбился, как последний кретин, не устоял перед пьянящим обаянием нетрезвого Стэна и фактически не оставил ему выбора. За это он сейчас и схлопочет по полной.