My Demons

      Странным и необычным кажется что-то только на первый взгляд. Сейчас же переходы между августом и июлем стали обычным делом. Ада отметила, что чем больше необъяснимого происходит вокруг, тем меньше она на это необъяснимое реагирует. Она и раньше сильно этому всего не удивлялась, — во всяком случае ей так казалось — а скоро магия окончательно въестся в её земное существование.       Их снова окружал тот самый лес. Успев побывать тут несколько раз, девушка окончательно убедилась, что место не меняется.       Тропа петляет, как в первый раз, пчёлы мирно копошатся в улье на одной из веток, пруд омывается ветром, и его гладь идёт рябью.       И то дерево, как ни странно, тоже здесь. Точнее, там. Где-то далеко посреди чащи. Они увидели его ещё раз, но мельком, когда пробегали мимо, преследуя оленя. Ада увидела. Морган же думал только об убегающих рогах, снующих между листьев. Для него было вполне нормально не обращать внимания. Это ведь всё было в его голове. Он и без лишних взглядов всё видел. Прекрасная девушка всё так же выглядывала из ствола дерева.       Снова этот июльский свежий ветер, смывающий с лица хмурость последних дней лета.       Морган, рассматривая что-то меж деревьев, завёл одну из выбившихся прядей за ухо. Она то и дело касалась его щеки, подхваченная потоком гуляющего ветра.       Ада сцепила руки за спиной, прихватив кистью указательный палец.       — Почему ты не показал это раньше? — В ответ на её слова наставник грустно улыбнулся. Этот взгляд опущенных вниз глаз был очень хорошо знаком. Он всегда являлся свету в подобные моменты. И всегда это было связано с чем-то… Она даже не знала, как это можно было назвать. С чем-то неизвестным? Пожалуй. С чем-то магическим и неизвестным — стоило уточнить наверняка.       Каждый раз, когда Морган отводил взгляд, он погружался в тот мир. Если не с головой, то хотя бы вполглаза. Это Ада знала наверняка. Хотелось ли лицезреть это ей самой? Возможно. Но незачем. Это ведь к ней никак не относилось.       — Не додумался. Думал, и дома хватит. — Парень пожал плечами. — Однако практика показала, что твои руки снова зажглись только здесь. — Он развёл руками, попытавшись придать улыбке нотки радости.       Предугадать проявления магии у Ады было действительно сложно. Когда-то давно она думала, что тоже сможет перемещать предметы силой мысли. Спустя полгода с лишним это не произошло.       — Хочу сегодня с тобой помедитировать. — Яркие карие глаза взглянули на девушку. Морган уверенно завёл руки за спину. Ветер в очередной раз выбил прядь из-за его уха.       Непривычное слово. В последний раз — который в то же время был первым — они медитировали спустя пару дней после той первой охоты, и тот день уже успел подзабыться — покрыться мхом, стружкой кожицы, снятой со стеблей, и много чем ещё. Всем, что успело побывать в набирающихся опыта руках.       Раньше — больше года назад уж точно — слово медитация казалось чем-то неимоверно пустым и глупым. Ада никогда не понимала её смысла. Сидеть несколько часов? На одном месте? Неподвижно? Зачем?       На самом деле прикол — паршивый язык — адской медитации был в том, что глаза не закрывались, а открывались. Странно звучит. Эта фраза, произнесённая мысленно, сбивала с толку. Но глаза действительно открывались. Во тьму. И в первый раз — с месяц назад — это ощутилось вполне себе необычно.       Сперва Аде казалось, что никакой разницы между этим и лицезрением собственных век нет. Однако это ей показалось на первый взгляд. Тьма рождала тепло и покой, позволяя остаться наедине со своими мыслями. Девушка будто бы находилась внутри кокона. Но вопрос по-прежнему так и оставался на языке: «Зачем?»       Ответ тогда пришёл быстро — тепло стало ощущаться не только снаружи, но и внутри. Где-то в грудной клетке. Нечто тёплое, лёгкое и движущееся. Будто бы бегущий по кругу ветерок. Пульс участился, а в сердце закрался едва ощутимый страх. Как этим управлять? Будет ли оно накапливаться? А что тогда? Зайдёт ли за грань?       — Спокойствие, — разлетелось эхом по пустоте. — Всё в порядке.       Его голос. Если всё в порядке, что это?       Потоки ветерка ощутимо продвинулись по всему телу. Это не было неприятным, однако и расслабиться не позволяло. На кончиках пальцев чувствовалось слабое покалывание. Понемногу удалось выровнять дыхание — ничего страшного ведь больше не происходило.       — Хорошо, — успокаивающе прозвучало повсюду.       Со временем тепло пришло в ладони. В каждой из обеих кружилось по маленькому вихрю. Ада их не видела, но чувствовала что-то похожее. Становилось смешно от собственных сравнений, однако иначе она это описать не могла.       Что-то дёрнуло изнутри, и глаза резко распахнулись, мгновенно пронзаемые болью. Июльские лучи делали своё дело и смаргивали остатки тьмы, окутывавшей глаза несколько мгновений назад. Одна рука на рефлексе поднялась и отбросила на лицо спасительную тень. Пальцы другой сжали траву вместе с землёй из горшка под ладонью.       В теле ощущалась привычная пустота. Всё куда-то резко исчезло, как приятный сон, прерванный несносным будильником. Тёплый летний воздух успокаивающе проник в лёгкие — там и остался. Давление на земляной комок под рукой стало ослабевать.       Засвеченный белыми пятнами взгляд уловил очертания лица Моргана. Тот снова застыл с протянутой к голове Ады рукой. Возможно, для подстраховки. Удостоверившись, что с ученицей всё хорошо, он отклонился назад. Карие глаза по-прежнему были полны концентрации.       — Ты прекрасно справилась.       Ей не хотелось возвращаться в ту реальность, которая была в шаге от сырости, школы и, самое ужасное, монастыря. Воспоминания о нём по-прежнему крепко держали за горло. Он был так далеко и в то же время так близко.       Всё вокруг с трудом заставляло вспомнить про Ад. Им здесь ничуть не пахло. Сказочная страна какая-то.       Никаких демонов, сгустков и прочих ночных порождений. Эта детская сказка не имела ничего общего с сатанизмом.       Остаться бы здесь навсегда с Даной — построить шалаш, охотиться на зверей, собирать травы. Чем не жизнь, а? Вопрос, конечно, как познакомить их с Морганом. Точнее, не познакомить, здесь нечто сложнее — совмещение двух миров, которые друг с другом никак не связаны и связанными быть не могут. Музыкально-раздолбайский и педантично-магический. Уже из-за слова магический стоит забыть об этом. И разницы в возрасте, которая с Адой у них только через полгода размылась. И… И. И ещё много чего. Каждый из друзей ощущался как отдельная ячейка комфорта, в которую заходишь, плотно закрыв за собой дверь, и всё, больше ты ни с кем не контактируешь.       Даже представить сложно, как они бы смогли втроём взаимодействовать. Ада в принципе никогда не могла понять, как люди общаются втроём. Есть один человек, ты прилипаешь к нему, он прилипает к тебе, и больше в эту липкую массу никто встрять не может, потому что она рассчитана только на вас. И где же здесь место третьему?       Ещё этого мира не существовало. В проекции жить было невозможно (питаться воздухом, который оставляет после себя каждая добыча? Этой воздушной иллюзией?), а в настоящий лес было никогда не попасть. Так Морган сказал. Значит, на то есть весомая — неподъёмная — причина. Наверное, тот настоящий лес уже и не был таким безопасным, как этот. О точности разговор у них не заходил. Всегда была возможность того, что что-то из настоящего не представлялось.       Земля встретила её приятной прохладой. Несмотря на все предложения Моргана наколдовать плед или что-то ещё такое, Аде всегда хотелось сидеть здесь именно так — без всего, соприкасаясь руками с одной лишь травой. Это было вполне привычным — они с Даной тоже иногда заваливались в траву ни с того ни с сего, чтобы насладиться летним теплом на каком-нибудь холме за городом. А при медитации так вообще хотелось полного единения с природой — так было проще сосредоточиться.       Хоть жуков никто и не отменял даже в ненастоящем красочном мире, пчёлы, к счастью, редко залетали на эту полянку. В улье, наверное, дел было больше. Да и цветами лес тоже беден не был, чтобы лететь так долго именно сюда. Хотелось бы верить, что так и будет.       Ада, поудобнее устроившись в позе по-турецки в последний раз окинула взглядом залитую солнцем листву. Просвечивающие местами пряди Моргана отливали золотисто-рыжеватым оттенком. Несколько секунд назад наставник опустился на землю рядом — напротив. Он подарил ученице тёплую улыбку и кивнул, медленно прикрыв свои расслабленные глаза. Ада задержала взгляд на его спокойном лице. Что-то было в нём такое необычное. То ли утончённые черты лица казались слишком уж идеальными, то ли… а может, и не идеальными.       Как только его веки зачем-то приподнялись, девушка закрыла глаза раньше, чем на ней успел сфокусироваться чужой взгляд.       «Второе дно» — как она решила назвать это явление, знаменующее начало медитации, — всё не пробивалось. Тьма долго не приходила. Ада повела краем губ. В первый раз оно тоже долго не появлялось. Для того, чтобы попасть туда, нужно было расслабиться. Лёгкие наполнились воздухом, и спустя несколько мгновений через нос с шумом вышел большой поток.       В такой спокойной темноте можно было уснуть, только вот сон никак не шёл. Энергия так плотно обволакивала голову, что глаза сами оставались открытыми, будто что-то ожидая от сплошного чёрного перед собой. К счастью, этот чёрный не был бесконечным — иначе у Ады бы поехала крыша вслед за кружащейся головой. Был ли там действительно кокон или это просто тьма сжалилась — история умалчивала.       Лицо обдало теплом от переизбытка энергии. Та долго не хотела уходить вниз к рукам. Может, это нужно было как-то контролировать, но девушка не знала, как.       Ветерки то начинали постепенно накапливать свою силу, то опадали на раскрытые ладони. Их потоки отдавали то жаром, то лёгким холодком. Странное название она всё-таки им дала. Они ведь не имели никакого отношения к воздуху. Ада не стала придумывать что-то другое. Это последнее, что должно её волновать сейчас.       Поток разветвлялся, но по-прежнему слабо. В первый раз ей, видимо, повезло.       Неудивительно, что использовать магию никак не получалось. Никто не может просто так взять и направить поток в нужное русло. Только если это не какой-то особо одарённый, которому можно только пожелать добра и отправить куда подальше, чтобы работать не мешал.       Интересно, Морган входил в число особо одарённых? Он, кажется, называл себя ботаном. С другой стороны, если у тебя были учителя от Дьявола в прямом смысле, то как с ними можно было не научиться? Они-то уж за тысячи лет поняли, как объяснять простым смертным максимально чётко и понятно. Да у него и с земным учителем всё бы наверняка получилось блестяще. Этот парень слишком быстро соображает.       Между обрывочными предложениями, казалось, лежала пропасть. Состояние было похоже на дрёму с морганиями, которые способны волшебным образом переносить во времени. Скажем, секунд на десять вперёд за один раз. Однако отличие заключалось в том, что Аду не рубило. Она просто чувствовала, что поток её мыслей как-то слишком уж растягивался, чего обычно не происходило. Неприятно. Это сбивает. Ничего не раскладывается в голове по полкам. Кавардак.       Похоже на сон во время бессонницы. Будто ждёшь, ждёшь, а толку никакого. Тело целиком подчиняется тебе и знать не знает, что такое погружение во тьму — что в сон, что в транс. Насчёт последнего наименования Ада не была уверена, однако решила лишний раз не перебирать свой вокабуляр в поисках нужного. Это тоже было последним, что должно было волновать её сейчас. На одном уровне с ветерками.       Из-за этого всего и не получается. Долбаные слова. Лучше она будет считать и не загружать мысли чем попало.       В голове стало отдаваться мерное тиканье часов. Раз. Два. Три. Лишь бы снова не унесло. Счёт действительно помог — это Ада поняла спустя довольно продолжительный отрезок времени. То ожидаемо сделало свой скачок, и в этот раз — куда-то далеко-далеко. К этому моменту тьму перед глазами будто бы начало пробивать тепло. Она то светлела, то опять поглощала саму себя в плотную чернь. Видимо, это и заставило очнуться и прекратить счёт. Получилось на удивление хорошо.       Темноту прорезали гибкие линии золотистого цвета. Сначала показалось — ветки, а потом дошло — вены. По её венам струились маленькие огоньки.       Ада заулыбалась самой себе. Раньше она и представить такое не могла, когда буравила взглядом камни в руке. Те самые неподъёмные камешки, ставшие будто бы одного веса с адскими валунами. Теперь она поняла, что именно Морган тогда говорил про энергию. Почувствовать, как она струится сквозь тело. Смешивается с кровью, вплетается в каждую клетку, заполоняет буквально всё, до чего может достать.       Видение получилось удержать недолго. Глаза совершенно по-дурацки открылись. Всё увиденное стало приятным сном, в который не вернёшься, как сильно бы ты не сжимал веки.       — Расскажешь, что увидела? — Взгляд Моргана выглядел умиротворённым.       — Огоньки. — Её интонация ушла вверх. Ада хотела что-то ещё сказать, но не нашла.       Карие глаза напротив мягко сощурились. Наставник кратко кивнул.       — Я всё ещё удивляюсь, что тебя одарили такой опасной стихией. Огонь нередко сжигает своих неосторожных хозяев.       Губы на этом моменте как-то сами поджались. Не то чтобы она не представляла, что такое огонь. Сожжённых той ночью ладоней было вполне достаточно. Однако слово хозяин словно больше приближало её к пылающему кострищу, причём лицом, потому что так было уготовлено адской природой.       Морган изменился в лице. Похоже, понял, что что-то «ляпнул» (Аде бы не хотелось это таковым называть, однако в его понимании это точно звучало бы так) и поспешил добавить, подняв руки вверх:       — Не в том смысле, что это страшно! — Он попробовал натянуть неловкую, но всё же улыбку. — Просто это довольно величественная способность. И так забавно вышло, что она попала юному человеку, который только-только начал познавать неземное. Значит, Аду для чего-то это нужно. — Морган покачал головой, отведя взгляд, будто бы, по его мнению, сказал что-то лишнее. Однако Аде так не казалось.       — А тебя чем Ад одарил? — Слово-то какое. Одарил. Вопрос вышел слишком прямым. Девушка прикусила язык.       Уголки губ Моргана дрогнули.       — Чем-то, — он поднялся с земли и отряхнулся, — что позволило бы выжить. Контролем — наверное, так я могу всё обобщить. Меня нашли демоны, когда я был совсем юным и беззащитным. — Морган украдкой посмотрел на Аду, которая только что тоже встала на ноги. Она замерла в полусогнутом состоянии, всматриваясь в его лицо. Затёкшие колени пронзила боль. Сколько же они тут просидели?       Картина перед глазами проявлялась в привычных для неземного мира бордово-чёрных тонах. В одном из закоулков большого адского города плакал младенец или всхлипывал маленький мальчик — воображение рисовало разные варианты, ведь Морган не уточнял, сколько ему было на тот момент. К свернувшемуся на голой земле ребёнку протянулись руки из тьмы.       — Видимо, это наложило большой отпечаток. Помню, у меня сразу хорошо начало получаться перемещение предметов, а ещё я неплохо становился невидимым. Если невидимость я ещё как-то могу понять, то телекинез… — Маг качнул головой, делая несколько шагов навстречу лесу. — Наверное, для лёгкого ведения быта. Моё тело было искалечено, и мыслями орудовать было гораздо проще.       Было по-прежнему немного больно сгибать колени, но Ада не обращала на это никакого внимания. Её взгляд цеплялся за руки Моргана, то и дело поднимавшиеся и касающиеся трепещущих от июльского ветерка листьев. По коже мягко били волны штанин воздушного платья-комбинезона. В то, что с ним вскоре придётся распрощаться почти что на целый год, верилось с трудом. Сменить на тяжёлые зимние пальто и забыть напрочь, что такое лёгкость. Ада любила зиму, спору нет, однако этого иногда не хватало.       — А почему у меня только огонь? — Не сводя взгляда с наставника, она попробовала полностью согнуть и разогнуть колени поочерёдно. Кажется, после этого момента боль достигла своего пика и стала медленно сходить на нет с каждым следующим шагом.       — Остальные ещё дремлют. — Морган смотрел вперёд, продолжая играться руками с пышными ветвями. — И пробудятся в нужное время, но, видимо, не сейчас.       Свежий летний воздух придавал оптимистичного настроя. Наверняка ведь что-то ещё в ней точно дремлет. Если бы оно пробудилось здесь и сразу, то это могло бы быть вполне энергозатратным. Они ведь не знали наверняка, чем ещё наделила своего человека Преисподняя. Вдруг это бы оказалось что-то, чем нужно долго учиться управлять? Оно бы мешало всей устаканившейся на данный — хоть какой-то мизерный — момент бытовухе. Пока что палёных рук хватает с головой. Остальные способности пусть ждут. Они будто знают, что сейчас будут только мешать своему обладателю.       — Как тебе удаётся держать нас в этом мире так долго? — Взгляд цеплялся за каждую деталь, будь то лучи света, пробивавшиеся то здесь, то там, или зазубринки краёв листьев, разветвлённые полосы жилок, цветы, разбросанные разноцветной мозаикой по многочисленным травам. А стоило вспомнить ещё животных, их чудные перья и пышные хвосты из сотен частиц. Их неповторимые крики и движения. Если бы это было генерацией в игре, комп бы точно уже бороздил просторы соседней галактики.       — Годы тренировок. — В голосе Моргана была отчётливо слышна его привычная добрая улыбка. Он собрал этот мир по крупицам.       Ничего не получается просто так. Это Ада уже давно поняла. Нет, она всегда это знала. Даже тогда, когда игр с магией и мысли не было. Наверное, стоило бы уже эту здравую мысль закрепить у себя в голове и повторять каждый раз на тренировках.       Все эти мысли показались ей довольно необычными. Даже, скорее, непривычными. Не то чтобы раньше она о таком вообще никогда не думала, но сейчас это будто засело в подкорке. Весь негатив, все воспоминания о пережитом перестали вдруг терзать. То ли это был действительно воздух, то ли медитация очень хорошо всё по полочкам разложила.       Так или иначе, думалось легко, и это радовало.       — Тебя не сбивают все те кошмары? — вдруг спросил Морган. Он будто прочитал её мысли в тот момент. Однако Ада посчитала это простым совпадением, даже вполне логичным. Он ведь спрашивал о медитации.       — Я знаю, что ты учишь меня защищаться. — Она взглянула на его хвост, перевязанный некоей плотной резинкой с декоративным черепом. Обычно он такую не надевал — брал самые обыкновенные, может быть, даже в ярких и пёстрых цветах, но без остальных нагромождений. Надо бы проверить, будет ли потом у него дома такая же резинка. — И не только этому учишь, — добавила Ада. — В моменте было страшно, а потом — как-то нет.       Несмотря на тяжесть нависшей опасности, в мозг упорно пробивалась мысль о том, что надо справляться самой. Это было с Адой всегда, начиная класса с четвёртого, когда все сиделки вдруг пропали и перевёрнутый режим матери стал ощущаться крайне остро. Не то чтобы она не хотела помогать своей маленькой дочери, подарить ей вкусный ужин или аккуратно заправленную постель, но деньги нужно было откуда-то брать. Она всегда будет любить свою профессию, отдаваться ей с головой — не только из-за вполне себе комфортных сумм, а ещё из-за крепких уз призвания, которые Ада всегда видела ясно. Потому и вбила себе в подкорку это всё — выбрала себе все роли одновременно. Может, не вполне удачно, но всё же выбрала.       И именно поэтому она ещё когда-то давно отказалась предложения наставника охранять её сон каждую ночь. Они поговорили об этом как-то вскользь, она уже и не помнила, когда. Может, когда произошёл тот дурацкий случай с мимиком или монастырём. У неё ведь появился браслет. Это придавало уверенности. Да и зачем дёргать другого человека из-за собственной слабости? Прибежала один раз — прибежит ещё. Всего лишь этажом выше.       — Рад это слышать, — произнёс Морган, подводя итоги и их краткого диалога, и настолько же краткого внутреннего монолога. — Не бойся оступаться. Пока учишься, ты не сможешь пасть. — Несмотря на показавшийся чутка страшным графический смысл этих слов, они не ощущались таковыми благодаря своему положительному посылу. — Что бы там ещё не встретилось, у тебя всегда будет опора вместо пустоты.       «Пока учишься». Что же будет потом? И когда этот момент настанет? Взгляд безучастно цеплялся то за один ствол, — очертания выступов его коры были светлыми благодаря лучам — то за другой — с крупным пятном дупла, которое Ада не стала рассматривать. Её мысли уже были не здесь.       — А когда выучусь, что будет? — Вопрос не мог не вырваться наружу. Те слова имели слишком большой вес.       — И потом ты тоже одна не будешь. — Она снова услышала его искреннюю улыбку.       — С тобой? — Эти два слова тоже вылетели прямиком из вышедшего из берегов потока мыслей. Это ведь важно! Ада сама не знала, почему ей прямо-таки потребовалось это спросить. Наверное, потому что Морган был единственным связующим звеном между этим всем. Безопасным мостом над пропастью, которому ни в коем случае нельзя было разрушаться.       — Ну конечно. Я ведь никуда не пропаду. — Он даже обернулся через плечо, чтобы поймать её взгляд. Ада поняла это не сразу — Морган прошёл в таком положении несколько приличное расстояние и ни разу не взглянул себе под ноги. А чего бояться, если ты сам здесь каждую тропинку создавал? И вправду нечего. Но девушке, когда её глаза всё же заметили это, стало неловко. Не стоило. Ей вполне хватило и слов. Женские губы мягко растянулись, чуть приподняв уголки, чтобы показать реакцию. Ответом на это послужил плавный кивок головой.       Морган развернулся обратно, и его хвост слегка качнулся, окунувшись на миг в солнечное зарево.