Последний же враг истребится - смерть

Их план основательно провалился во всём. Не только в начале, но и в конце этой истории. Регулус должен был поговорить с Сириусом и всё ему объяснить, но в этот день его опередил Дамблдор, о чём, благо дело, вовремя доложил Кикимер. Сириус вернулся жить в свой дом на Гриммо, 12, и теперь его часто навещал Альбус Дамблдор. Разговаривать с Сириусом под носом директора они не рискнули — это могло быть очень опасным для них. Поэтому было принято решение долгожданную встречу родных братьев перенести на чуть позднее. Все прекрасно помнили подсказку книги: «С поддержкой верного слуги Тёмный лорд воспрянет вновь». Петтигрю сбежал для воссоединения, теперь им всем стало понятно, что в их жизни пошёл обратный отсчёт. Регулус с Фрэнком уехали, отправившись навестить одного знакомого вампира — пора было напомнить о себе и сообщить, что осталось не более двух лет до возвращения Волан-де-Морта. Поиски Алисы не увенчались успехом. Она вернулась в Лондон, поселившись в доме, который для неё купил Фрэнк и уже успел соединить порталом со своим домом. По легенде она была знакомой Фрэнка. Работать она тоже устроилась в Министерство Магии, в отдел по работе с магглами. Они рассчитывали, что когда Дамблдор будет собирать орден вновь, её должность внушит ему доверие. Лили и Марлин не смогли вернуться на лето в Египет, Фадж просто завалил их работой. Они готовились к Кубку трёх волшебников и съезду всех участников с командами из разных школ. Лили эта идея совершенно не нравилась. Благо дело, контроль в школе Корнелиус взвалил на главу департамента международного магического сотрудничества — Барти Крауча. Этим занимались днём, а вечера всё же практически каждый день проводили в Египте, работая с книгой. Они, не без помощи Алисы, нашли и узнали много нужных ритуалов. Один из них — как отвести смерть от людей. Но применять его они не решались. Их дела были не настолько плохи. Сколько ещё крестражей у Волан-де-Морта, они не знали, где книга — они не знали, воскрешающий камень не нашли — это их пугало. В августе по настоянию министра и приглашению Малфоев они отправились на чемпионат мира по квиддичу, взяв с собой и Элену. Играли Болгария против Ирландии. Лили и Марлин болели за Ирландию. Они сидели в ложе вместе с семьёй Малфоев. Ещё перед матчем Лили краем глаза видела сына с семьей Уизли, и на душе вновь стало теплее, несмотря на поведение Люциуса при встрече тех. — Боже правый, Артур, что же тебе пришлось продать, чтобы купить места в верхней ложе? Держу пари, весь твой дом не стоит столько. Перед матчем был проведён парад талисманов команд. Зрелищное шоу, надо сказать. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов, а на гигантском табло зажглись слова: БОЛГАРИЯ — НОЛЬ, ИРЛАНДИЯ — НОЛЬ. — А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной! Правая часть трибун — сплошь в красных флагах — одобрительно заревела. На арену выбежала сотня женщин — самых прекрасных женщин, каких только приходилось видеть… Настолько прекрасных, что, кажется, они не были, не могли быть просто людьми. Вейлы пустились в пляс, отплясывая все быстрее, все зажигательней. — А теперь, — загрохотал голос Людо Бэгмена, оратора этого чемпионата, — в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки… Перед нами талисманы сборной Ирландии! В следующую секунду нечто похожее на громадную зелено-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два полыхающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга. — А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам — Димитров! Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков. — Иванова! — подлетел второй игрок в красной мантии. — Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и — Крам! А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! — разливался Бэгмен. — Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и — Линч! — семь зеленых вихрей вырвались на поле. — На-а-а-ачинаем! — взвыл Бэгмен. — Это Маллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Маллет! Трой! Левски! Моран! Трой открывает счет! — взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. — Десять — ноль в пользу Ирландии! Они действовали как единое целое и, похоже, читали мысли друг друга, перестраиваясь в воздухе; розетка на груди Гарри непрерывно выкрикивала их имена: «Трой — Маллет — Моран!». В течение десяти минут Ирландия забила еще дважды, упрочив свое лидерство до тридцати — ноль, чем вызвала шквал оглушительного рева и аплодисментов со стороны украшенных зеленым болельщиков. Вскоре игра пошла быстрее, но стала жестче. Волков и Волчанов, болгарские загонщики, лупили по бладжерам со всей свирепостью, целя в ирландских охотников, и старались помешать им применить их коронные приемы; два раза болгары были отброшены, но вот наконец Иванова сумела прорвать оборону противника, обыграла вратаря Райана и забила первый болгарский гол. — Димитров! Левски! Димитров! Иванова! Вот это да! — кричал Бэгмен. Сто тысяч волшебников и колдуний затаили дыхание, когда двое ловцов — Крам и Линч — спикировали прямо через кучу охотников на такой скорости, что, казалось, они просто спрыгнули с самолета без парашютов. Пятнадцать минут пролетели в жарких схватках, и Ирландия вырвалась вперед еще на десять голов — теперь они вели со счетом сто тридцать — десять, и игра стала откровенно грязной. Когда Маллет в очередной раз помчалась к голевым шестам, крепко прижимая к себе квоффл, болгарский вратарь Зогров рванулся ей навстречу. Все произошло настолько быстро, что Гарри не успел ничего уловить, но дружный вопль гнева ирландских болельщиков и долгий, пронзительный свисток Мустафы возвестили о нарушении правил. — Ирландия пробивает уже два пенальти! — гаркнул Бэгмен, и болгарские трибуны отчаянно взвыли. — А Волкову и Волчанову лучше бы вернуться к своим метлам… Да… они улетают… А Трой берет квоффл… Теперь уровень жестокости в матче перешагнул все пределы. Загонщики обеих команд действовали без всякой жалости — Волков и Волчанов особенно усердствовали, неистово молотя битами и не разбирая, бладжер или человек попался им под удар. Димитров налетел прямо на Моран, которая владела квоффлом, и едва не сбил ее с метлы. — Левски… Димитров… Моран… Трой… Маллет… Иванова… снова Моран… Моран… Моран… МОРАН ЗАБИВАЕТ ГОЛ! На табло зажегся счет: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ. До зрителей не сразу дошла суть произошедшего. Но затем постепенно, будто неимоверной величины нарастающий поток, гул на трибунах ирландских болельщиков становился все громче, громче и взорвался громовым воплем ликования. — ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча. — КРАМ ЛОВИТ СНИТЧ, НО ПОБЕЖДАЕТ ИРЛАНДИЯ! Бог ты мой, кто мог такое ожидать! Все вернулись в свои палатки. Марлин легла на кровать, Лили уселась в кресло, положив ноги на стоящий рядом пуфик, Элена, всё ещё пребывающая под эмоциями, стояла, всплескивая руками и живо вещала свои комментарии к матчу, сквозь чьё-то пение на улице. Неожиданно звуки в лагере изменились — пения больше не было слышно, доносились тревожные крики и шум беготни. Лили первая выскочила наружу посмотреть. — Элена, быстро хватай свои вещи и через портал домой! Быстро! — крикнула она. В свете немногих еще горевших костров они увидели людей, убегающих в лес от чего-то, что двигалось к ним через поле, выпуская странные огни и гремя чем-то наподобие выстрелов. До друзей донеслись громкий издевательский смех и хмельные выкрики, затем последовала мощная вспышка зеленого света, осветившая всю сцену. Плотная толпа волшебников с поднятыми волшебными палочками медленно двигалась по полю. Их головы были скрыты капюшонами, а лица — масками. В воздухе высоко над ними бились четыре фигуры, корчившиеся в невероятных положениях. Некоторые палатки горели. — Пожиратели смерти? — Да! — Мы поможем министерским дежурным! А ты быстро отсюда! — приказала она дочери. На небе появилась чёрная метка. Лес вокруг взорвался криками. И всё затихло. Лили проследила, как убегает дочь, и с Марлин побежала за Краучем. — Отойди с дороги, Артур, — раздался его холодный резкий голос. Он подошел вместе с остальными волшебниками из Министерства к троим студентам Хогвартса — Гарри, Рону и Гермионе. Лили ахнула, она рассчитывала, что Артур поможет им всем уйти отсюда. — Кто из вас это сделал? — зарычал он. Его колючий взгляд обежал троих друзей. — Кто из вас наколдовал Черную Метку? — Мы этого не делали! — выпалил Гарри. — Мы вообще ничего не делали! — гневно добавил Рон, потирая локоть и с негодованием глядя на отца. — Почему вы на нас напали? — Не лгите, сэр! — каркнул мистер Крауч. Его волшебная палочка по-прежнему смотрела на Рона, а глаза были выпучены — похоже, начальник Отдела сотрудничества был слегка не в себе. — Вас застигли на месте преступления! — Барти, — шепнула Марлин, — это же дети, Барти, они бы никогда такого не… — Кто из вас троих видел, откуда появилась Черная Метка? — перебил ее мистер Уизли. — Вон оттуда, — с дрожью сказала Гермиона, указывая на то место, откуда они слышали голос. — Там кто-то был за деревьями… прокричал какие-то слова… какое-то заклинание… — Так, значит, вон там он стоял, я правильно понял? — выкаченные глаза мистера Крауча теперь впились в Гермиону, все его лицо выражало недоверие. — Значит, вы крикнули заклинание? Что-то, мисс, вы подозрительно много знаете о том, как появилась Метка. Но, похоже, за исключением мистера Крауча, никто из министерских волшебников уже не верил сомнительному предположению, что это Гарри, Рон и Гермиона своим колдовством вызвали череп; напротив, после слов Гермионы они опять подняли волшебные палочки и прицелились в том направлении, которое она указала, вглядываясь в темноту за деревьями. — Мы опоздали, — покачала головой колдунья в шерстяном халате. — Они уже трансгрессировали. — Без толку, мистер Крауч, — сказал ему мистер Диггори. — Здесь больше никого нет. Лили и Марлин поняли, что сделали ошибку — поставив на то, что Волан-де-Морт вернется через два года. О пожирателях смерти не было слышно давно, просто так они бы не собрались, а это означало, что до возвращения Волан-де-Морта осталось совсем мало времени. Регулус с Фрэнком вернулись с хорошими новостями — часть вампиров встанет на их сторону. — Хоть что-то радует, — сказала Марлин. — Марлин, я не думаю, что Тёмный лорд вернется в совсем ближайшее время. Метка на моей руке почернела бы, — успокаивал всех Регулус. Вскоре начался учебный год. Лили как никогда не хотелось отпускать Элену в Хогвартс, но выбора у неё не было. Территорией проведения турнира трёх волшебников стал Хогвартс, и Лили предполагала, что это только принесёт проблемы. Игорь Каркаров — директор Дурмстранга, был не так уж прост, как кажется. Она его помнила ещё со времен магической войны. Он был пожирателем смерти и участвовал во многих боях, единственное, чего она не понимала — каким образом он стал директором школы волшебства, а не сидит в Азкабане. В этом году на Хогвартс-экспресс Лили села вместе с дочерью и Марлин. Половина Министерства Магии отправлялась в Хогвартс для приветствия других школ. Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра и прибытия гостей. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживленно переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам сидели преподаватели. Здесь, в зале, было гораздо теплее. Профессор МакГонагалл выставила перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузила на нее необычайно старую, грязную, заплатанную Распределяющую шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела: Наверно, тыщу лет назад, в иные времена, Была я молода, недавно сшита, Здесь правили волшебники — четыре колдуна, Их имена и ныне знамениты. И первый — Годрик Гриффиндор, отчаянный храбрец, Хозяин дикой северной равнины, Кандида Когтевран, ума и чести образец, Волшебница из солнечной долины, Малютка Пенни Пуффендуй была их всех добрей, Ее взрастила сонная лощина И не было коварней, хитроумней и сильней Владыки топей — Салли Слизерина. У них была идея, план, мечта, в конце концов Без всякого подвоха и злодейства Собрать со всей Британии талантливых юнцов, Способных к колдовству и чародейству. И воспитать учеников на свой особый лад — Своей закваски, своего помола, Вот так был создан Хогвартс тыщу лет тому назад, Так начиналась хогвартская школа. И каждый тщательно себе студентов отбирал Не по заслугам, росту и фигуре, А по душевным свойствам и разумности начал, Которые ценил в людской натуре. Набрал отважных Гриффиндор, не трусивших в беде, Для Когтевран — умнейшие пристрастье, Для Пенелопы Пуффендуй — упорные в труде, Для Слизерина — жадные до власти. Все шло прекрасно, только стал их всех вопрос терзать, Покоя не давать авторитетам — Вот мы умрем, и что ж — кому тогда распределять Учеников по нашим факультетам? Но с буйной головы меня сорвал тут Гриффиндор, Настал мой час, и я в игру вступила. «Доверим ей, — сказал он, — наши взгляды на отбор, Ей не страшны ни время, ни могила!» Четыре Основателя процесс произвели, Я толком ничего не ощутила, Всего два взмаха палочкой, и вот в меня вошли Их разум и магическая сила. Теперь, дружок хочу, чтоб глубже ты меня надел, Я все увижу, мне не ошибиться, Насколько ты трудолюбив, хитер, умен и смел, И я отвечу, где тебе учиться! Когда Волшебная шляпа закончила петь, весь Большой зал загремел аплодисментами. — Когда-то она пела другую песню, — тихо сказала Лили на ухо Марлин. Марлин улыбнулась, вспоминая их первый день в Хогвартсе. Когда были уничтожены и пироги, а со вновь заблестевших тарелок пропали последние крошки, Альбус Дамблдор поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дождя. — Итак, — заговорил, улыбаясь, Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен еще раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает, — едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил: — Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид — ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет. — Что? — ахнул Гарри. — Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе… Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу. Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Еще одна молния озарила потолок. Гермиона охнула, и было от чего. Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Это был Аластор Грюм. — Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм. По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора и Хагрида. Их удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Грюма, что они могли только смотреть на него. — Как я и говорил, — он улыбнулся множеству студенческих лиц, все взоры которых были обращены к Грозному Глазу Грюму, — мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников. — Вы ШУТИТЕ! — оторопело произнес Фред Уизли во весь голос, неожиданно разрядив то напряжение, которое охватило зал с самого появления Грозного Глаза. Все засмеялись, и даже Дамблдор понимающе хмыкнул. — Я вовсе не шучу, мистер Уизли, — сказал он. — Хотя, если уж вы заговорили на эту тему, я этим летом слышал анекдот… словом, заходят однажды в бар тролль, ведьма и лепрекон… — Профессор Макгонагалл многозначительно кашлянула. — Э-э-э… но, возможно, сейчас не время… н-да… — Дамблдор почесал кустистую бровь. — Так о чем бишь я? Ах да, Турнир Трех Волшебников. Я тоже думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять свое внимание чем-нибудь другим. Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить. За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галеонов. — Я хочу в этом участвовать! — громко сказал Фред Уизли. — Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот — близнецы Уизли, например, сразу рассвирепели, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона, — его лучистые голубые глаза вспыхнули, скользнув по непокорным физиономиям Фреда и Джорджа. — Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати. На следующий день все встречали делегацию из Шабмбатона и Дурмстранга. На улицах столпились и студенты, и преподаватели, и работники Министерства. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни метел, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец с оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая, на гигантских колесах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза. Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка спрыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Таких великанш Гарри никогда в жизни не видел. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты! Только один Хагрид мог бы с ней померяться: вряд ли он хоть на сантиметр ее ниже. Впрочем, может, потому, что он привык к Хагриду. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке и озиравшая ряды ошеломленных зрителей, показалась ему все-таки огромнее Хагрида. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, темные глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы. Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу. Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя. —Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! —Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром здʼгавии? — Спасибо. Я в превосходной форме. — Мои ученики, — небрежно махнула она назад огромной ручищей. Откуда-то из темноты донесся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу — Озеро! — крикнул Ли Джордан. — Гляньте на озеро. Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест — мачта. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. — Каркаров, — прорычала Марлин. Все зашли в школу и наконец заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании тишины. — Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка! При этих словах одна из шармбатонских девушек, у которой на голове все еще был шарф, громко хихикнула. — Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. При последних словах зал притих, затаив дыхание. А Дамблдор невозмутимо продолжал: — В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный судья — Кубок огня. Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного — не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, чтобы все хорошо его видели. — Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И через неделю вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну, а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи. Сотрудники Министерства во главе с министром покинули Хогвартс на неделю. В Хогвартсе остался только Барти Крауч. Все совершеннолетние студенты имели в запасе целую неделю, чтобы определиться с желанием участвовать или же нет в турнире. Лили и Марлин вернулись домой к привычным делам. На первый взгляд, в Хогвартс всё было хорошо, единственное, что они почему-то ощущали чувство тревоги, но не могли определиться, с чем оно связано. Ужин, казалось, никогда не кончится. Все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками? Наконец золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы… Пламя кубка вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и громким, отчетливым голосом прочитал: — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам. Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков — Так и должно быть! — громче всех кричал Рон. Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате. — Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание! Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. — Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! — возвестил Дамблдор. Девушка, так похожая на вейлу, легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя. Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал: — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори. Все до единого пуффендуйцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал; вот наконец зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь: — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад… Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал: — Гарри Поттер. — Нет, нет, нет, — прошептала Лили, — Нет! — её вдруг окутал холод и руки затряслись. — Возьми себя в руки! — толкнув в бок, велела ей Марлин Гарри сидел как громом пораженный. Он, верно, ослышался… Может, это сон… Но нет, кажется, явь. Преподаватели и ученики — все устремили на него изумленные взгляды. Никаких аплодисментов, только жужжание, как будто в зал залетел рой рассерженных пчел. Кто-то встал, чтобы лучше рассмотреть приросшего к стулу Гарри. Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор школы нахмурился. Профессор Дамблдор за профессорским столом выпрямился и кивнул профессору Макгонагалл. — Гарри Поттер, — сказал он, — подойдите, пожалуйста, сюда. Гарри поднялся на ноги, запутался в полах мантии и, спотыкаясь, побрел к преподавательскому столу. Слева и справа столы Гриффиндора и Пуффендуя. Какой долгий путь — шагать еще и шагать! Жужжание становится громче, взоры всех сопровождают его, как лучи прожекторов. Минула целая вечность. И вот наконец он смотрит прямо в глаза Дамблдора, под взглядами всех сидящих за столом. — Тебе в ту дверь, Гарри, — без улыбки произнес директор. Гарри двинулся вдоль стола. Прошел мимо Хагрида, тот не подбодрил его, не подмигнул. Потрясен не меньше самого Гарри и смотрит, как все, — с недоумением. Гарри отворил дверь и очутился в небольшой комнате. На стенах портреты волшебниц и колдунов, напротив красивый камин, в котором, постреливая, пылает огонь. — Невероятно! — в комнату влетел Людо Бэгмен. — Необычайное происшествие! Джентльмены… леди, — обратился он к чемпионам, таща Гарри к камину. — Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира! Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с головы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Седрик вопросительно переводил взгляд с Бэгмена на Гарри, как будто ослышался. Что до Флер, она взмахнула блестящей волной волос и с улыбкой промолвила: — О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен! — Шутка! — Бэгмен еще не пришел в себя. — Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка. Крам чуть сдвинул густые брови. Седрик пребывал в вежливом недоумении. А Флер нахмурилась. — Это ошибка, — в голосе ее звучало презрение. — Он не может соревноваться. Он ошшень маленький Лили вскочила со своего места и на ватных ногах тоже побежала в комнату. За ней были Дамблдор, МакГонагалл, министр, Марлин и Снейп. — Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов, — каменная улыбка не сходила с лица Каркарова. — Иначе мы привезли бы сюда куда больше претендентов. — Каркаров, это все проделки Поттера, — вкрадчиво произнес Снейп, его черные глаза зло поблескивали. — Вины Дамблдора нет в том, что Поттер нарушил правила Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня появления в школе только и делает, что нарушает правила. — Благодарю, Северус, — отчеканил Дамблдор. Снейп умолк и отошел в сторону, но глаза его продолжали метать злобные искры. Дамблдор проницательно взглянул на Гарри, тот не отвел взгляда, пытаясь уловить выражение его глаз сквозь половинки очков. — Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя? — Нет, — под прицелом всех взглядов ответил Гарри. Снейп ехидно хмыкнул, выразив недоверие части присутствующих. — Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя? — Нет, — твердо ответил Гарри. — Он говорит неправду! — воскликнула мадам Максим. Снейп тряхнул головой, и по лицу у него расползлась змеиная улыбка. — Мальчик не мог бы пересечь запретную линию, — вмешалась Лилит Сэлвин, — даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения. — Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдорр, — пожала плечами мадам Максим. — Наверное, ошибся, — согласился Дамблдор. —Дамблдор, вы же прекрасно знаете, что не ошиблись, — вспыхнула МакГонагалл. — Все это глупости. Гарри не подходил к линии. Не обращался ни к кому из старших учеников. Дамблдор в этом уверен. Полагаю, этого объяснения достаточно! — и она смерила Снейпа презрительным взглядом, точно таким же, как на него смотрела Лили, когда он скидывал вину на её сына перед Каркаровым. — Мистер Крауч, мистер Бэгмен, — в голосе у Каркарова появились льстивые нотки. — Вы — наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира? Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчишеское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в нескольких шагах от камина. Полумрак старил его, делал похожим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзгливым тоном. — Мы должны строго следовать правилам. А в них написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. — Ну конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: спор завершен. — Барти, ты прав. Но в правилах также написано, что к соревнованиям допускаются лишь совершеннолетние студенты. А если мне не изменяет память, мистеру Поттеру сейчас тринадцать?! — сказала Лилит Сэлвин — Лилит, мы должны следовать решению кубка! Это магический контракт, который нарушить невозможно! — возразил Крауч ей. — Министр?! — Лилит, Барти уже всё сказал. Что ж, я не возражаю, — сказал он. — Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня. — Каркаров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо злобно исказилось. — Зажгите его еще раз. Все школы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамблдор, будет честно! —Поймите, Каркаров, это невозможно, — возразил Бэгмен. — Кубок огня погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира. — Которому мы объявим бойкот! — взорвался Каркаров. — После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бросить все и уехать. — Пустая угроза, Каркаров, — прохрипел голос у двери. — Ты не сможешь отозвать своего чемпиона. Как сказал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрактом. Хотят они или нет, им придется участвовать в Турнире. Что, не согласен? — в комнату вошел Грюм и, хромая, подошел к огню. Каждый его шаг сопровождался стуком, издаваемым правой ногой. — Согласен? — переспросил Каркаров. — Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм. Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова Грюма не достойны его внимания, но профессора выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки. — Неужели? — спокойно продолжал Грюм. — Тогда слушай. Все очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Поттера, точно зная, что, выпади его имя, ему придется участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится. — Значит, мсье успешно помог 'Огваʼгтсу откусить от одного яблока два раза, — подытожила мадам Максим. — Полностью с вами согласен, — кивнул Каркаров. — И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов… — Уж кому бы подавать протест, так это Гарри Поттеру, — прохрипел Грюм. — Но смешно сказать, я еще и слова от него не слышал. — Ему чего делать пʼготест! — топнула ножкой Флер Делакур. — Палец пальцем не стукнул, и чемпион! Мы много месяц тʼгудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы. За тысяча галлеон многие готовы отдать их жизнь! — А может, кто-то и хочет, чтобы Поттер отдал жизнь. — Грюм явно силился придать голосу мягкость. После этих слов в комнате воцарилось гнетущее напряжение. — Как всем нам известно, Грюм считает утро пропащим, не раскрой он к обеду полдюжины заговоров, — Каркаров перешел к прямым оскорблениям. — Ему всюду мерещится опасность. Небось и студентам то же внушает. Мягко говоря, странное свойство для преподавателя, который учит, как защищаться от Темных Искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее. — Мне мерещится? — вновь захрипел Грюм. — Фантазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Поттера обладает огромной волшебной силой! — А доказательства, мсье? — мадам Максим всплеснула ручищами.       — Маг сумел обмануть предмет, обладающий исключительными магическими свойствами. Только мощнейшее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь чтобы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного претендента. И скорее всего, имя Поттера подложили от некой четвертой школы. — Сдается мне, ты очень много об этом думал, — холодно заметил Каркаров. — Занятная гипотеза. А я тут недавно слыхал такую историю: ты вбил себе в голову, — ха-ха! — что один из подарков, которые ты получил в день рождения, — хитроумно замаскированное яйцо василиска. Ты его взял и разбил, а это оказались часы для автомобиля. Потому-то мы и не воспринимаем тебя всерьез… — Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона, — в голосе Грюма прозвучала угроза. — Работа у меня такая: разгадывать замыслы темных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить… — Аластор! — предупреждающе остановил Грюма Дамблдор, — Ну что ж, — потер он руки и улыбнулся. — Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, предоставлена тебе. Не возражаешь? — Да, да… Инструкции, — очнулся Крауч от своих мыслей. — Первый тур… Первый тур проверит вашу смекалку, — принялся за объяснения Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору. — Да, все, — директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством. Лили сидела в библиотеке, спрятав лицо в ладонях. Дорея была вне себя от ярости и беспокойства за внука. — Я не понимаю, не понимаю… Почему? Почему вы это не опротестовали. Гарри ещё ребенок, он не может участвовать в турнире! Он не знает и половины необходимых для защиты заклинаний! Вы что, не понимаете, что в турнире трёх волшебников гибнут участники, ги-б-ну-т! — Дорея, мы всё прекрасно понимаем! Но что мы с Лили могли сделать?! Кубок выбрал его имя, магический контракт был заключен. Мы ничего не можем сделать! — так же эмоционально ответила ей Марлин. — Дорея, не вижу смысла сейчас здесь кричать и кого-то в чём-то обвинять, — спокойно сказала Эйлин. — Нам нужно действовать по ситуации. Контракт расторгнуть мы не можем, и Гарри будет участвовать, что ж, пусть участвует. Но мы будем ему помогать. — Интересно, как мы будем ему помогать? Ты так говоришь, потому что у тебя нет внуков. — Ты уверена, Дорея? — Лили и Марлин эта фраза сильно напрягла. Марлин с удивлением взглянула на Эйлин. — Лили, ты знаешь, какое соревнование будет в первом туре? — Да. Драконы, — ответила Лили, не убирая ладоней от лица. — Вот, отлично. Ты, помнится, говорила, что обязана присутствовать на каждом этапе? Вот и поедешь пораньше и намекнёшь сыну о драконах, — Лили убрала лицо от ладоней и не без удивления взглянула на Эйлин. — Второй этап какой? — Чёрное озеро. — Поможешь ему и в этом. С нашей помощью всё будет хорошо. А мальчик он не глупый, сами рассказывали, что он с Гермионой организовали всё лучше вас — и Сириусу помогли, и гиппогрифу. — Девочки, Эйлин права! Занимайтесь турниром, все остальные дела я возьму на себя. Очередной крестраж не найти и познать себя идиотом в поиске воскрешающего камня я и без вас смогу, — сказал Регулус, подмигнув им. Лили написала Элене, что первое задание — отобрать предмет у дракона. Элена, немного поразмыслив, сообразила, каким образом ей действовать. Она решила прогуляться по территории замка и случайно встретила Хагрида. И к удивлению лесника, она решила немного поболтать. — Хагрид, а вот скажи, ты любишь драконов? — Хм, люблю. Красивые создания, но чуточку опасные, а что? — Я тут гуляла и случайно увидела, что драконов привезли в Хогвартс для турнира. Был бы участник со Слизерина, я бы ему показала их и рассказала, что ждёт его на первом этапе. Ну а Гриффиндору с Пуффендуем помогать, наверное, глупо. Ты прав — красивые создания, — с этими словами она помахала Хагриду ручкой и, развернувшись, быстро пошла обратно в замок. Она была уверена на все сто, что Хагрид доложит это брату. Не зря же она половину ночи выстраивала логические цепочки о том, как преподнести информацию. Но тем не менее в этот же вечер решила выяснить, не подведёт ли их Хагрид. Она надела свою мантию невидимости и ждала Гарри у выхода из Гриффиндорской башни. Прождала с полчаса, когда наконец вход в башню сам по себе открылся и так же закрылся. Элена поняла, что это Гарри, и последовала за ним по еле слышным его шагам. Шаги шли к Хагриду, но сам лесник оказался не один. — Куда вы меня ведете, 'Агрид? — игриво поинтересовалась его спутница. —Вам понравится, — прямолинейно заявил он. — Не сомневайтесь. Но о том, что увидите, молчок. Вам это знать еще рано… — Конечно, конечно, — заверила его мадам Максим, взмахнув длинными черными ресницами. Шли по опушке леса, описывая дугу, пока озеро и замок не скрылись из виду. Неожиданно послышались громкие голоса людей и сразу же свирепый душераздирающий рев. Хагрид повел мадам Максим вокруг отдельно стоявшей купы деревьев. По загону, огражденному крепкими брусьями, ходили на задних лапах четыре огромных злобного вида дракона, издавая громоподобный рык, из клыкастых пастей вырывались в темное небо на высоте двадцати метров яркие языки пламени. Серебристо-голубой с длинными острыми рогами скалился на волшебников и щелкал зубами. Зеленый, покрытый гладкой чешуей, извивался и топал могучими задними лапами. У красного шею украшала бахрома из тонких золотых пик, он выдыхал огонь в виде огромных грибов. Был еще гигантский черный, больше других похожий на ящера, он находился совсем рядом. Не менее тридцати волшебников, семь или восемь на каждого дракона, старались утихомирить их, крепко держа в руках цепи, прикрепленные к толстым кожаным ремням, опоясывающим шеи и лапы драконов. Задрав голову, Гарри как завороженный смотрел в глаза черного дракона, зрачки у которого были вертикальные, как у кошки, и выпучены не то от страха, не то от гнева. Чудище изрыгало жуткие, леденящие кровь вопли. — Назад, Хагрид! — крикнул волшебник у забора, натягивая цепь. — Сам знаешь, они стреляют огнем на расстояние семь метров. А эта хвосторога на все пятнадцать. — Какая красавица, — ласково проговорил Хагрид. Элена смотрела на них с раскрытым ртом от ужаса. «Мерлииин. Они убьют его…», — пронеслось в голове у девочки. На следующий день в библиотеке она встретила Гарри и Гермиону, сидящих за книгами. Ей удалось разглядеть обложку одной из книг — «Всё о драконах». Она поспешила написать письмо матери, чтобы успокоить её хоть как-то. Лили и Марлин вошли в палатку для участников, и Барти Крауч сразу же велел Бэгмену переходить к делу. — Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил Бэгмен. —Я открою вот эту сумку, — он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом. Леди, прошу вас, — объявил он, предлагая мешочек Флер. Она опустила внутрь руку и вынула крошечную точную модель валлийского зеленого с биркой номер два на шее. Флер не выказала ни малейшего удивления, скорее, осознанную обреченность. Вторым выбирал Крам. Ему выпал китайский огненный шар с номером три. Крам не моргнул и глазом, просто смотрел под ноги. Седрик вытащил сине-серого шведского тупорылого под номером один. — Хвосторога, — прошептала Лили. Она зажмурила глаза, словно ожидала, что сыну достанется что-нибудь иное, хотя прекрасно знала, что драконов привезли всего четырех. — Ну вот! — сказал Бэгмен. — С этими драконами вам предстоит встретиться. На шее у дракона номер очереди. Все ясно? Тогда вынужден вас оставить, я сегодня еще и комментатор. Мистер Диггори, по свистку первым войдете в загон, ясно? Гарри, можно тебя на два слова? Лили и Марлин не знали, о чём Бэгмен говорил с Гарри. Они пошли садиться на свои места. Прозвучал свисток. Лили сидела с опущенной головой, не замечая, что делал первый участник, лишь крик Бэгмена времена возвращал её в реальность от своих мыслей. — Ну! Еще чуть-чуть… мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал! — спустя пятнадцать минут оглушительный рев возвестил, что Седрик перехитрил дракона и схватил золотое яйцо. — Превосходно! — кричал Бэгмен. — Молодец! А сейчас оценки судей! Осталось трое! — провозгласил Бэгмен. — Мисс Делакур, прошу! Все началось сначала. — Не уверен, что это мудрая тактика! — доносился веселый комментарий Бэгмена. — Близко!!! Совсем близко!!! Ну, как так можно?! Внимательней надо! Черт!!! Думал, сейчас схватит! Три минуты, и опять взрыв аплодисментов. Значит, Флер тоже справилась. Показывают оценки, тишина… очередная овация… и третий свисток. — Мистер Крам, ваш выход! — объявил Бэгмен. — Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Крики его заглушил жуткий рык китайского огненного шара, трибуны стихли. — Ну и нервы! Не человек, а машина! Да!!! Он схватил яйцо!!! Аплодисменты сотрясли морозный воздух, как будто разбилось огромное зеркало. Крам завершил раунд, настала очередь Гарри. — Всё будет хорошо! Он умница, — прошептала Марлин подруге. Лили подняла голову. В висках у неё стучало, руки были ледяными. Последний раз она испытывала такой ужас, когда смотрела Волдеморту в лицо в Годриковой впадине. Гарри поднял палочку и крикнул: — Акцио, Молния! Он перекинул ногу через метлу взлетел. И тут произошло чудо. Гарри взмыл высоко вверх. — Какая умница! — сказала Марлин. — О да! — ответила ей и самой себе подруга. Он спикировал. Голова хвостороги за ним. Он, наверное, это предвидел и вовремя вышел из пике — там, где он был секунду назад, хлестнула огненная струя. Не привыкать, от бладжера уворачиваться не легче. Зрители взревели. — Вот это да!!! Ну и полет!!! — комментировал Бэгмен, но Гарри его не слышал. — Видели, мистер Крам?! Гарри взлетел выше, описал круг; хвосторога следила за ним, вращая головой на длинной шее. Хвосторога разинула пасть, а Гарри нырнул вниз. На сей раз повезло меньше. Избежал пламени, но дракониха махнула хвостом, Гарри ушел влево, длинный шип задел плечо и порвал мантию. Трибуны зашлись в беззвучном крике. Гарри развернулся, подлетел к хвостороге и стал кружить у нее над спиной. Кажется, то, что надо. Хвосторога не взлетает, стережет яйца. Извивается, расправляет, сжимает крылья, держит Гарри под прицелом желтых, устрашающих глаз. Но отойти от яиц боится. Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая расстояние — под драконий огонь попадать нельзя. Он взмыл выше. Шея у хвосторога удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя. Гарри взлетел еще метра на два, дракониха издала вопль отчаяния. Он муха, которую она жаждет прихлопнуть. Хвост ударил еще раз, но Гарри вне досягаемости. Стрельнула огнем, он увернулся… дракониха широко раскрыла пасть. — Давай, давай, — дразнил Гарри, то приближаясь, то отлетая. — Я здесь. Схвати меня. Лови! Вот так… И дракониха не выдержала, расправила черные крылья размером с небольшой самолет. Гарри среагировал мгновенно. Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз к гнезду яиц, не защищенному когтистыми лапами. Оторвав руку от «Молнии», схватил золотое яйцо и на огромной скорости взмыл вверх. Он пролетал над трибунами, держа в здоровой руке тяжелое яйцо. Казалось, кто-то включил звук. Впервые Гарри услышал шум зрителей. Они неистовствовали, как ирландские болельщики на Чемпионате мира. — Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен. — Самый юный чемпион быстрее всех завладел яйцом! У него есть все шансы на победу! Элена подошла к матери. — Какой следующий этап, мама? — Чёрное озеро. — Хм, одно лучше другого. Что делать будем? — Рано ещё что-то делать, — одёрнула их Марлин. — Только первый этап пережили. Вернувшись домой, они застали всех в напряжении. — Победа! Гарри Поттер был лучший, — нараспев сообщила всем Марлин. Лили всё ещё трясло, выглядела она ещё бледнее, чем обычно. Дорея от услышанного села на диван, закрыв глаза рукой. Эйлин же наоборот встала и с улыбкой подошла обнять Лили. — Я же говорила, что прорвемся. Осталось всего два этапа — уже не так страшно. — Где Блэк? — спросила у них довольная Марлин. — С Алисой в Египте работают с книгой и Маргашей. Его утром осенила идея, где может быть вторая часть книги! — сообщила всем уже спокойная Дорея. — И где же? — В мире чистой магии есть какие-то врата. Возможно, книга спрятана за ними. Марлин издала невеселый смешок.