Микстура от отчаяния

      «Март», — подумала я и перелистнула страницу своего календаря, который висел около двери в моей комнате. Прошло полгода, с ума сойти. А я все еще не могу отпустить, забыть. Просто не могу. Мысль о том, что во всем этом виновата я, на протяжении вот уже шести месяцев не покидает меня. Я много думала об этом. Думала, как бы сложилась дальнейшая жизнь, если бы не та авария. Мы бы сейчас со Стефани уж точно не сидели дома, а ходили бы по магазинам в поиске новых вещей для весеннего сезона или сидели бы в нашем любимом кафе за чашечкой вкусного и обжигающего своим теплом чая.       А Крис… Мы бы просто ходили по Гайд-парку и болтали обо всем на свете… Он бы нежно взял мою руку и переплел бы наши пальцы, потом легонько поднес свои губы к моим…       Вот опять. Опять я думаю об этом. Сколько бы я не пыталась, кажется, что эти мысли никогда меня не отпустят, и я вечно буду мучиться с этим чувством вины, как бы ни старались мои родители. А родители действительно старались. Они даже слова не сказали, когда узнали, что я бросила университет. Но я видела ту боль в их глаз, которую они испытывали каждый раз, когда я ночью просыпалась в холодном поту и нарушала их мирный сон своими слезами и криками, каждый раз, когда они видели, что на меня вновь нахлынули воспоминания, и я вот-вот расплачусь. Но они не давили на меня, за что я им безмерно благодарна.       Но мне, по правде говоря, становилось намного лучше. Если раньше я могла часами сидеть и рыдать только от одной мысли о Крисе или Стефани, то сейчас я могла спокойно думать обо всем произошедшем даже без наворачивающихся слез. А это был прогресс, поэтому я надеялась, что через пару лет вообще перестала бы каждый день вспоминать о трагедии.       С этой весьма радостной мыслью я спустилась на кухню. Мама с папой уже сидели за столом, а меня ждала порция овсяной каши. — Доброе утро, — протянула я, — я вчера заявку отправила в университет на…заочное обучение, — я надеялась, что хоть эта новость обрадует родителей. — О, это замечательно, милая, — мама действительно немного приободрилась. — Да, я тоже думаю, что у тебя все получится, — папа улыбнулся и приобнял меня за плечо, — но ты уверена, что уже готова к этому, может быть стоит еще подождать? — Эээм, думаю, что я уже готова, — я замялась, но потом решительно ответила, одарив родителей многозначительным взглядом, — Да, готова. — Дорогая, я действительно рада наблюдать то, что тебе уже намного лучше, — мама улыбнулась.       После завтрака я проводила родителей на работу, а сама решила отвлечься и почитать какую-нибудь книгу из нашей семейной библиотеки. Библиотека у нас была огромная, даже боюсь предпринять попытки, чтобы сосчитать точное количество книг. У нас в семье все любили читать и обсуждать прочитанное, именно поэтому нередко мы даже устраивали литературные вечера. Очевидно, книга, которую я выбрала для легкого чтения, была крайне «интересной», ведь я не заметила, как заснула на диванчике около камина в гостиной. Проснувшись, я обнаружила, что свет в комнате погашен, а я лежу, укрытая мягким и теплым пледом. Наверное, это мама. Значит она уже дома.       Повалявшись на диване несколько минут, я потянулась и встала, направившись на кухню, из которой и доносились голоса. Но подойдя ближе, я услышала разговор родителей: — Ты уверена, Брианна? Я не думаю, что Трина одобрит эту идею, в конце концов, она же не сумасшедшая! Папа выглядел слегка взволнованным и раздраженным. — Энтони, я полностью уверена, что ей это пойдет только на пользу! Посмотри на нее! Ей определенно нужна помощь, — в глазах женщины можно было увидеть мольбу, — Пожалуйста, доверься мне, я знаю, что делаю. — Если ты действительно уверена, то я согласен, — вздохнул мужчина. «Согласен? Согласен с чем?», — пронеслось у меня в голове. — И когда ты ей об этом собираешься сообщить? — поинтересовался мой отец. — Завтра утром, чтобы у нее было несколько дней, чтобы все хорошенько осмыслить.       «Да что вообще происходит? Что я должна осмыслить?», — подумала я. Но, к сожалению, ответов получить не смогла, потому что папа отправился в свой кабинет, чтобы доделать работу, а мама принялась мыть посуду. Я тихонько побежала в свою комнату.       Этой ночью сон совершенно не хотел овладеть мною. Я постоянно прокручивала всевозможные варианты того, какой исход ждет меня: « Они меня упекут в больницу или психушку? Или того хуже, отправят в какой-нибудь оздоровительный санаторий? Я же не псих! Со мной так нельзя. Боже, я так надеюсь, что мамины слова означали совсем не то, что я могла подумать! Ну, в конце концов, я могу просто сбежать, правда жить мне особо не у кого. Да что за глупости! Мои родители никогда бы не поступили так со мной, возможно, под словом „помощь“ они подразумевали что-то другое?»       В круговороте всех этих мыслей мне удалось заснуть только под утро.       «Ну и видок у меня», — подумала я, когда, посмотревшись утром в зеркало, увидела синяки под глазами, которые свидетельствовали о моей бессонной ночи. Хотя, признаться честно, они не особо портили мой облик. Не сказать, что я была красавицей, даже сама себя таковой не считала, но симпатичной я точно была. Густые русые волосы, завиваясь, чуть касались плеч, а большие голубые глаза и мягкие скулы придавали моему узкому лицу некую загадочность.       Этим утром я прям-таки рвалась на завтрак, так как очень хотела, наконец, получить ответы на все те вопросы, которые полночи меня одолевали. — Доброе утро! — неожиданно радостно (даже для себя) завопила я. — Ого, у кого-то сегодня хорошее настроение! — заметил папа, — Так прекрасно видеть, что ты вновь улыбаешься!       Я решила, что лучше оставить этот комплимент без ответа.       Весь завтрак я выжидающе смотрела на родителей, но, по-видимому, они не собирались разъяснять то, о чем вчера говорили. В конце концов, я не вытерпела и выпалила: — Мам, пап, вы мне ничего не хотите рассказать? — я пыталась сделать вид, будто спрашивала невзначай. — Ох, если честно, то да, милая, у нас есть кое-какие новости для тебя, — начал папа, но мама поспешила его перебить. — Трина, мы очень долго думали над сложившейся ситуацией, — женщина замялась, — В общем, мы наняли для тебя психолога. Думаю, тебе это покажется странным, но тебе это будет полезным. Мы наняли отличного специалиста, полагаю, что нам понадобится всего лишь около двух месяцев, чтобы вывести тебя из депрессии. Психолог будет приходить четыре раза в неделю к нам домой, так что тебе даже приезжать никуда не понадобится! — мама изобразила некое подобие улыбки.       Сначала минуты две я просто сидела и молчала. Потом до меня потихоньку стало доходить, что собственные родители меня считают сумасшедшей депрессивной дурой. — Чччто? Неужели я похожа на психа? Я прекрасно себя чувствую и не нуждаюсь в чьей-либо помощи! И нет у меня никакой депрессии, с чего вы это взяли? Вы что, не видите, что мне действительно лучше?! — я буквально выплевывала слова. — Трина, мы…       Мама продолжала что-то говорить в ответ, но я не стала ее слушать, а просто побежала в свою комнату и заперлась там.       Похоже, меня ждали очень «веселые» два месяца.