Друзья! Друзья! Какой раскол в стране, Какая грусть в кипении веселом! Знать, оттого так хочется и мне, Задрав штаны, Бежать за комсомолом. Русь уходящая — С. А. Есенин
Бакальяо решил, что его славная лошадка, не раз приносившая ему победу на скачках и возившая его к деревенским подружкам, потеряна навсегда. Но однажды вышел он на луг и видит — движется к нему что-то вроде грядки, сплошь покрытой спелыми тыквами. Не веря своим глазам, Бакальяо осторожно приблизился: как все крестьяне, он был любопытен и ему хотелось поближе взглянуть на диковинку. И как же он удивился, когда узнал в ходячей грядке собственную лошадь!Кубинская сказка
От запаха похлёбки у меня заурчало в животе. — В Аэдирне говорят трёх вещей опасаться: копыт лошади, рогов быка и улыбки ведьмака. Лето окунул свою миску в котелок и зачерпнул несколько кусочков репы, плавивших в жиденькой кашице. Репа была ещё сырая, но ведьмак решил больше не ждать. Он протянул мне полную миску. Я молча принялась за похлёбку. Жизнь неслась с такой скоростью, что я не успевала во всё вникнуть. Это было всё равно, что сидеть верхом на беснующимся драконе: всё происходило столь быстро, что оставалось лишь держаться крепче и стараться не сойти с ума. Дух нерождённого ребёнка, оборотни, нападение разбойников в лесу, чары инкуба, наконец, вмешательство браконьеров и… гибель Сайлеса. И вот теперь я сидела в канализации с Лето из Гулеты, и он угощал меня сыроватой репкой. — То, что поначалу удивляет, становится обычным. Но ты стала исключением, — признался верзила, хвалебно салютуя обвёрнутым котелком, которым он воспользовался вместо миски. Я подула на похлёбку и поднесла к губам. Шкурка репки бледно-жёлтого цвета в склонённой миске влажно уткнулась мне в нос. Вкус у похлёбки оказался своеобразным, сладковатым, немного с горчинкой и едва терпким. — Ты пришёл не за мной. — Я ставил невод на рыб, — ведьмак поскрёб свой могучий угловатый череп, — а попалась в него дикая гусыня. Лето перемещался между разными точками города, используя подземные переходы. Монстров он не боялся. А вот я периодически озиралась по сторонам — того и гляди, из тёмного канала выберется гнилец, влекомый запахом похлёбки. — Что ты там делал?.. — Учёным нужен был ведьмак в качестве телохранителя на время экспедиции, — Лето гнусно усмехнулся. Ведьмак очевидно пребывал в радостном настроении. Возможно, ему нравилось кромсать чародеев. — Вот только маг отказался допускать меня до артефакта. Да и мне этот чёрный пришёлся не по вкусу. Я зарубил его с нескрываемым удовольствием, когда началась драка. А началась она из-за той скандальной колдовки. Увидала меня и как с цепи сорвалась. Метала молнии, проклинала. Вот только видел я эту колдовку впервые. Уж я бы запомнил. Я вспомнила Цинтию, её колдовские касания и злющий взгляд. Ну конечно, кто ещё это может быть? Она унесла с собой мою скопированную память: мою беседу с ведьмаком, моё желание предостеречь его и братьев, и то, как Лето помог мне скрыться от Иорвета в лесу. — Цинтия, — усовестилась я. — Шпионка. Она вскопала мою память. — Мне нравится, что ты говоришь правду, а не ходишь вокруг да около, — из глубоких провалов глазниц на меня смотрели пигментные глаза питона. — Но всё-таки, чёрт побери, кто ты такая? Мне подумалось, Лето так же, как и я, нуждался в собеседничестве. Я, чтобы заглушить тревогу и волнение, он — дабы не удавиться в канализации от скукоты. — Я уже говорила, — я подняла на него взгляд отяжелевших за ночь глаз. — Ты могла ошибиться по рассеянности, — назидательно уточнил ведьмак. — Ну хоть от излишка воображения. — Даже если у меня было богатое воображение — теперь это неважно. Я иссякла. Бесполезна теперь. Всё пошло наперекосяк. Абсолютно всё. — Раз ты бесполезна, почему Белый Волк с тобой носится? — Выбросить жалко… — … а оставить — помешаешь, — договорил Лето с пониманием и отхлебнул похлёбки. — Но всё не так просто, как может показаться. — Я даже не знаю, что мне делать… как быть. — Можешь подбить крысу камнем, если хочешь. В мою сторону глядела увесистая серо-рыжая крыса. Её застывшая вытянутая морда будто бы сигнализировала: «Только бздни в мою сторону, блядюга. Столбняк от укусов крыс ещё никто не отменял». — Нет, спасибо, не хочу. Канализация выглядела оплотом моей печали. А сложная сеть переходов значительно повышала риск навсегда заблудиться в ее мрачных глубинах. Если Лимб существует, несомненно, он выглядит как каналы под Лок Муинне, а Харон, перевозчик душ — как мускулистый, крупный мужчина с лысой головой и короткой щетиной на лице. Лето смотрел на меня из-под крутого лба. Его огромная, будто из камня тесанная челюсть трудно двигалась; жевал он медленно, как бык. — Так я тебе скажу, петрушка, — покровительствующим тоном обратился ко мне ведьмак. — Я о тебе часто вспоминал. Маху дал во Флотзаме — позволил тебе уйти, решил — засада. Белый Волк тебя подослал, чтобы спутать мне карты. А ты молодая, с глупцой, вот и сунулась. Но сейчас я вижу, что ты нечто большее. Я так и думал, что ты поплывёшь вместе с ними в Лок Муинне. И вот теперь… Могу сдать тебя нильфгаардцам, вот только какой от этого прок? — Никакого. Я не медиум… та эльфка была права. Всё это враньё. Даже мои воспоминания кажутся мне вымышленными, — говорить мне приходилось с трудом, будто для самой себя подводя итог моим странствиям. — Я начинаю верить в то, что я просто сумасшедшая. Как тот друид в долине. Я уже было поверила, что в этом всём есть хоть какой-то смысл. Что мне правда нужно куда-то вернуться. А сейчас… я так устала. Я не знаю, что мне делать. Даже со всеми этими знаниями я оказалась никчемной. В коридорах подземелья, обмирая, завывал ветер. — Многие знания — многие печали, — ответил согласием ведьмак. — Я могла их спасти. Их всех. Эгана, Седрика… Сайлеса. Я делаю всем плохо. Все меня ненавидят. Меня распирал стыд. Плакать перед этим верзилой мне вовсе не хотелось — вот только не выходило. Проклятущая редька комом встала в горле. — Знаешь, кто-то говорит, что собачья петрушка — трава бесполезная, — Лето будто покоробили мои слёзы; не зная, чем себя занять, он бесцельно подкидывал мох в дохлый огонёк. — На самом деле это не так. Она лечит грибок. Ну и при кишечных коликах сок кокорыша сгодится. Я торопливо утирала лицо. — Странное утешение. — Утешение? — притворно раздосадовался верзила. — Я говорю о растении.***
— А ну, седая, уложи на место. Да-да, я говорю о тебе. Разобьёшь ненароком, и что тогда? Найдётся, чем платить? По виду, так и гроша не сыщешь. Я послушно поставила зеркальце на ножке обратно на прилавок. Худой торговец в сюртуке вприщур наблюдал за мной. В растерянности я раздумывала над увиденным. Окрасив толстые пряди волос, на мне густела взаправдашняя седина. Сейчас я больше походила на персонажа Тима Бертона. — Тот, кто не умеет улыбаться, не должен заниматься торговлей, — рядом возник Лето. Лицо его было сокрыто под плащом, вот только всё остальное едва влазило под него. Торговец в ужасе уставился на верзилу. Стал бы он хамить мне, зная, что я с этим верзилой за компанию? Наша экскурсия по Лок Муинне продолжилась. Исполинский гид вёл меня вдоль полупустого рынка, приминая сапогами известняковую крошку. Наёмные рабочие, ободранцы с разбойничьими лицами, притаившиеся на каменных плитах под колоннами, равнодушно смотрели в нашу сторону, стоило нам пройти мимо. — Ты думал, куда вы с Зерритом можете отправиться? — спросила я. — Как на счёт Каэр Морхена? — Каэр Морхена? К волкам? — усмехнулся ведьмак. — Нет, спасибо, это плохо кончится. Я подумывал отправиться в Зерриканию, слышал, что там распространён матриархат. Всегда считал, что женщины должны править миром. Зеррит, думаю, тоже будет не против. — Зеррит в Зеррикании… Хм. Даже в развалинах Лок Муинне представляло незабываемое зрелище: огромная постройка, украшенная мраморными фасадами и колоннадами. Разрушенные барельефы, изображающие сказания Aen Seidhe, убеждали в заложенной в эти камни силе. Трудно было представить, каким был город во времена первого Капитула. — Не безопасней ли было дойти по канализации? — спросила я. — Безопасней ровно настолько, насколько может быть безопасно в рассаднике заразы. Капитул запретил поединки, значит на площади не придётся доставать оружия, — Лето помолчал, а затем дополнил: — Но никаких гарантий. Словно в ответ на «гарантии» послышались бунтующие голоса: — Нý-ума-а! — замарашка в кальсонах, подъяв руки к небесам, с рьяной экзальтацией выкрикивал непонятное словцо. То-ли он взвывал к величественному божеству, то-ли просто-напросто забыл слова одной известной песни молдавской поп-группы. Нума нума-е, приятель. Dragostea din tei.* Придать беседе облик цивилизованности тщился малоимущий на вид рыцарь. — Я просто ищу, с кем можно побороться на руках! — сердился он. — Хары трындеть! Я с кем попало не борюсь, — третьим участником беседы выступал цирковой силач — атлет среднего роста с перекрещенной ременной перевязью на груди. Ножен с оружием на нём не было — вероятно портупею атлет носил в угоду сексуальным желаниям. — Да кем ты себя возомнил?! — вломился в амбицию рыцарь. — Перед тобой Могучий Нýма! * — воскликнул замарашка в кальсонах. На шее его трепыхалось ожерелье из человеческих ушей. — И я, его ученик. Что-то вынудило меня остановиться. Потрёпанный рыцарь словно был мне знаком; латы, обтянутые мшисто-зелёной тканью и украшенные тёмно-томатной геральдикой, прибитые к металлу фигурные заклёпки. Подкравшись ближе я разглядела на нём герб с карточным валетом. Рыцарь был мне не знаком. Но вот эта скоморошья расцветка так и притягивала мой взгляд. Вспомнить сразу не удавалось. — Могучий Нума ломает шеи быкам, — воспевал его ученик, — гнёт подковы и побеждает любого! Ну-ма! Рыцарь потерял терпение. — Ещё одно слово скажешь, — обратился рыцарь к замарашке в кальсонах, — я тебе его в глотку так вобью, что из жопы вылетит. — В цирке я трюкачам и похлеще тебя лапы жму, — заступился за ученика Могучий Нума. — Так, чтобы кровь во все стороны. А ты и клоуну задницу не надерёшь. Ступай к своему барону, солдяга. Нечего тут фертом ходить. А вот с этим… троллем я бы потягался. Говорят, будто ведьмаки сильные ребята. Могучий Нума уставился на Лето, выросшего у меня за спиной. Завидев верзилу ведьмака, на чьих плечах едва сходился плащ, рыцарь сконфузился. — Да ведь это же ведьмак. Он эликсирами набит, как говно мухами. Приходилось мне видывать одного при обороне замка, убивца государя того самого. Сила у него была недюжая. Такую силу можно развить, только сидя на эликсирах. Я впритык уставилась на рыцаря. Ну конечно! — Ты из людей Ла Валетт? — догадалась я. Рыцарь смерил меня презрительным взглядом. Будто по нашивкам я не могла догадаться и самостоятельно. — А кто спрашивает? — Волонтёр, — грозно представилась я, будто назвалась не бесплатной рабочей силой, а организатором. — Чемпионат в Лок Муинне это ведь такое мегасобытие. Преемник Могучего Нумы от туговатости своих соображений не мог свести челюсти. — Каво-о? — А если поточнее? — свёл брови сам Могучий Нума. — Волонтер-доброволец. При таком потоке людей кому-то же надо подсказывать приезжим путь к амфитеатру, подавать брошюры или помогать найти пресс-центр, — ровным голосом ответила я. — Ну и эмоциональная поддержка там ещё, всякие нештатные ситуации к тому же. — Что тебе нужно, ведьма? — начистоту спросил рыцарь. — Разве твой молодой господин не погиб в тюрьме? — Живее Фольтеста, прах его дери, — осклабился рыцарь Ла Валетт. — Разнёс замок ко всем чертям и бежал. Барона просто так за химо не взять! Так значит Геральт спас молодого темерского барона. Кто бы мог подумать. С принцем Аэдирна он не был так мягок. — Ну так что? Рукава сучить будем? — обратился к Лето циркач. — В другой раз — обязательно, — безвоинственно пообещал ведьмак. — Вот так хны, дружок, очко играет? Неужто боишься прослыть трусом? — Угу, — невозмутимо согласился мой спутник, откидывая капюшон и демонстрируя нагой череп. — Видишь, даже волосы на голове дыбом встали, — ведьмак плотоядно прищурился и добавил опасно тихим голосом. — Я весь дрожу от страха. Угроза в голосе Лето обрисовала циркачу перспективу — выиграть у ведьмака ему не удастся даже со всеми стероидами мира и комплексом спартанских тренировок. Скорей циркач выиграет отравление грибами. — Ну так скатертью дорога, — гыркнул циркач. Рыцарь Ла Валетт цветасто выругался. — Да ну вас к чертям собачьим! Циркачи вернулись к своим делам: Могучий Нума продолжил гнуть металлические прутья, а его ученик — грызть засохшую краюшку хлеба. Неудовлетворённый рыцарь горделиво ринулся прочь. Вероятно в лагерь людей Ла Валетт. — Коннетабль заждался, петрушка. — Ну и что я скажу этому коннетаблю? Здравствуйте, я любовница Вернона Роше? Погоди спешить. Это всё очень странно. Я не думала, что Ариан выжил, — во мне взыграла энергия. Кто-бы мог подумать, что я ещё способна на чём-то сосредотачиваться. Оживать после пережитого горя всегда невыносимо тяжело, но на тот момент что-то вгрызлось в моё сердце. — Молодой барон, возглавивший восстание против Фольтеста? — Лето вновь укрыл голову капюшоном, будто не желая продуть затылок. — Ну и какое он имеет сейчас значение? — Геральт наверняка пойдёт спасать Трисс, — мне срочно хотелось взяться за перо, чтобы обрисовать свои догадки, вот только кроме заламывания пальцев я ничего не могла поделать. — А это значит Вернон останется один. Но в этот раз с ним Бьянка. Если она погибнет? Или они… погибнут оба? В любом случае Анаис не попадёт на собрание. Я сомневаюсь, что Геральт оставит Трисс и ринется спасать девочку. Если эта девочка вообще сейчас находится в Лок Муинне. — Дай угадаю сам — ты сейчас говоришь о… — Я говорю о наследнице темерского престола, которую ты лишил бати. Лето раздосадованно вздохнул: — Так не интересно. — Каэдвенский лагерь. Там был каэдвенский лагерь и башня. Девочка в башне, — я тщилась вспомнить подробности, но они ускользали. Складывалось впечатление, что я придумывала на ходу. Что я рисовала действительность воображением. Как и когда я могла узнать про это? — А ещё Детмольд, но он мёртв. Поэтому её могли оттуда убрать. Кто станет защищать принцессу, если чародея нет? Обычная стража? Если принцессы там нет, то всё будет напрасно. А Роше наверняка туда сунется и пострадает. Я ведь наплела ему про это похищение. — Остынь, девочка. Мне начинает не нравится, куда ты ведёшь. — Лето, а тебе… не нужны деньги? Ну, чтобы убраться отсюда и начать новую жизнь. — У меня аванс за экспедицию, из собственного кармана того несчастного алхимика, — поспешно отбрехался ведьмак. — Погоди-ка. Твоё какое здесь дело? — Не хочешь поработать на Валеттов? Лето смерил меня милосердным взглядом. — Нет. — Геральт спас Ариана. Тот обязан ведьмаку жизнью. А я знаю все подробности той ночи. Я могу с ним договориться. — Нет. — Спаси для них принцессу, и барон наградит тебя золотом и поможет скрыться. — Откуда у барона, взорвавшего собственный замок, золото? — Ну он же барон. Должны же быть у него деньги. Ну или ты можешь воспользоваться правом неожиданности. Как тебе такое? Лето наблюдал за мной через полуопущенные веки. — Нет. — Ты убил для них узурпатора, — с отчаяниям продолжала я. — Они, правда, этого не знают, но всё же. — Из-за смерти короля барон лишился возможности на помилование. Возможно сейчас он и вовсе ищет политического убежища. — Из-за смерти короля, убежища, — вторила я словам ведьмака. — Ну, конечно… Верген выстоял, Хенсельт и Полоски живы, но… раз Хенсельт жив, это значит, он будет претендовать на Темерию. Вместе с Радовидом. Убежище у Радовида! * Ариан готов отдать Анаис Радовиду! Я схватилась за голову. Я ведь всё это знала! Знала! Но не могла же я позволить Полоскам погибнуть… А Вергену — пасть. — Темерии ни за что не стать независимой, если с принцессой что-то случилось, — обронила я. — Это всё из-за меня. Я вмешалась. Роше меня возненавидит. Уже ненавидит. — Хочешь сказать, Ла Валетт теперь подчиняется Редании? — задумался Лето. — Он пойдёт на всё, чтобы сестра выжила, — выдавила я. — Он обещал матери. — Значит на стороне этого барона король Радовид и Орден Пылающей розы… — ведьмак с ленцой прикидывал хрен к носу. — Так ты согласен? Согласен поискать принцессу? — Нет. — У тебя пластинка заела? Неужели ты не хочешь хотя бы насолить Детмольду? Это ведь всё его затея. — Детмольд мёртв. Зачем ему солить? — Лето. Я серьёзно. Или ты собрался вплоть до Собрания торчать в канализации? Ведьмарь смотрел на меня, как питон на кролика. — Нет…***
— Да, мадемуазель, я Вас слушаю. Черноволосый юноша смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Его боевые доспехи с чеканкой были ярче украшены геральдикой, чем у простых рыцарей; а его пояс из позолоченных бляшек и вовсе не оставлял сомнений, что перед нами стоял сам барон Ла Валетт. Вот только благородный муж был молод, как бойскаут. — Ариан? — обманулась в своих надеждах я. — Мы знакомы? Отчего-то мне думалось, что барон будет выглядеть постарше и поопытней. Передо мной же стоял безусый юноша в доспехах, в которых он выглядел ещё захудалее. — Мы товарищи Геральта из Ривии, — осторожно начала я. Барон молодцевато усмехнулся, перекрестил руки на груди. — Пришли уговорить меня сложить оружие и сдать замок? — Какой замок? — не поняла я. — Это была шутка, мадемуазель, — стушевался барон, — не принимайте всерьёз. Так что вам от меня нужно? С увядшей верой я оглядела малочисленный отряд Ла Валетта. Если барон сунется к каэдвенцам, от его ребят и места мокрого не останется. — Я уже и не уверена… — призналась я. Лето избавился от капюшона и уставился на молодого барона своим рептилоидным взглядом. Ариан Ла Валетт сделался серьёзным, вмиг в нём угасла мальчишеская весёлость. — Ещё один ведьмак. Не к добру. — Ироничное совпадение, месье, — изрёк ведьмарь. Ариан Ла Валетт с враждебным скептицизмом покривил лицо. — Больше походит на вражеский акт, — заметил юноша. — Геральт прислал нас помочь. Не за бесплатно, конечно, — я старалась говорить уверенно. — Ваша сестра сейчас в каэдвенском лагере. Если только после смерти Детмольда её не перепрятали. — С кем я имею честь говорить? — барон смотрел на нас с ревностным подозрением. — Заявились в мой лагерь и делаете подобные заявления, а сами даже не сочли необходимым представиться. Где доказательства того, что вас ко мне подослал Геральт Ривийский? Да и с какой целью Мясник лезет в дела государственной важности? Барон не хотел, задрав штаны, бежать за комсомолом. Юноша оказался с умом. В памяти моей возникали образы без лиц. Вернон Роше гнёт спину над деловыми бумагами, время от времени сверяясь с условными обозначениями на военной карте. В каждом движении сквозит раздраженье. В нескольких шагах переминается с ноги на ногу Бьянка: солдатка перечитывает депешу раз за разом, будто рассчитывая на ошибочность. — Я Арья. Арья Старк. Мой фамильный замок находится в Поволжье, — с готовностью представилась я. — Известная также как Госпожа Понтара, дрессировщица троллей. Атташе по вопросам спасательных операций. А это мой ассистент. Застигнутый врасплох барон в недоумении посмотрел на ведьмака. Лето условно кивнул головой. — Ассистент Игорь к Вашим услугам, месье, — подыграл мне верзила. — И у нас есть личные мотивы помочь Геральту, — продолжила я. — Принцесса сейчас в лапах Хенсельта. Её необходимо спасти до Собрания. Пока амфитеатр закрыт магическим щитом, у нас ещё есть время на спасательную операцию. Вот только сам Геральт вынужден был задержаться по дороге в Лок Муинне… — Проклятье! Хенсельт?! Но почему вы обратились ко мне, а не к наместнику Темерии? — напрягся барон. — Почему не запросили помощи у Яна Наталиса? Я пожала плечами. — С наместником нас ничего не связывает. Никаких доказательств ему предоставить мы не можем. — А какие доказательства вы намерены предоставить мне… миледи? От меня не ускользнуло, что юноша изменил ко мне обращение. Что ж, «миледи» звучало весьма приятней.***
— Не хочу конечно показаться соплежуйкой, но мне слегка… неприятно. Не могли бы вы отодвинуть эту штуку? Ариан смутился. — Прошу прощения. Излишняя осторожность. Край лезвия отдалился от моей шеи где-то на дюйм. Одной рукой барон удерживал меня за предплечье, во второй держал нож. Нож был приставлен к моему горлу. Ариан Ла Валетт не пожелал верить мне на слово, и у меня по факту даже не было права его упрекать — Хенсельт ещё не добрался до Лок Муинне, Детмольд был мёртв, но и прибывшего каэдвенского отряда могло хватить, чтобы перебить людей Ла Валетт. — У меня с собой даже вилки для фондю нет, может всё-таки отпустите? — вновь настояла на своём я. — Если вы ждёте предательского удара, ждите его лучше от тех, у кого есть оружие. — Среди моих людей предателей не сыскать. В то время как мы с вами, миледи, даже не знакомы. — Тогда перестаньте жаться ко мне своими латами. Лето направлялся к воротам, ведущим в лагерь каэдвенцев. Двое стражников, завидев издалека приближающегося верзилу, заволновались — это было заметно даже из нашего укрытия. — Если ваш ассистент убьёт стражников, кто откроет ворота? — вполголоса спросил Ариан. — Смотрите и сами всё увидите. Лето тем временем тоскующим взглядом смотрел на стражников, стоящих от него через решётку. — Открывайте ворота. Я пришёл на замену. Усатые каэдвенцы уставились на пришельца впритык. — А ты, здоровила, там чаво? — Повышение, смотрю, вам не требуется, — омрачился ведьмарь. — Говорю вам — на замену я, меня вызвали на место Детмольда. На должность надсмотрщика. — Пускать не велено, — солдаты переглянулись. — Ни о каких-таких надсмотрщиках не слыхивали. — Просто возмутительно. Я добирался до Лок Муинне несколько дней. Чёрт бы вас побрал с вашей небрежностью. Вы должны открыть ворота. Едва заметное движение — Лето прибегнул к ведьмачьему знаку. — Ну… это самое… — каэдвенский солдат устыдился. — Видать должны. — Нечего и говорить, — согласился его сослуживец. Дождавшись, пока стражники откроют замок, Лето просунул руки через прутья и, ухватив каэдвенцев, как следует вмял тех об ворота. — Да этот верзила мастер своего дела, — высказался барон. Отряд Ла Валетт двинулся в наступление. — Арбалетчики на руинах, — предупредила я. Первыми в бой ринулись солдаты Ла Валетт. Лето любезно пропустил их вперёд. Разумеется, никакой поддержки от Радовида с нами не оказалось. Свирепый Король отказался задействовать своих людей, чтобы не вызывать в дальнейшем подозрений. Его согласие оплатить услуги ведьмака в случае спасении принцессы и без того можно было считать успехом. — Я пройду по стенам, — обратился он к барону. — Встретимся в лагере. — Смотри не подведи свою миледи, — предупредил Ариан. Лето как-то странно посмотрел на меня, однако не сказал при этом ни слова. Молча ринулся вслед за солдатами. — Дамы вперёд, — барон галантно подтолкнул меня. — Лучше бы вперёд был аванс, — мрачно отозвалась я.***
— Да этот колдун режет каэдвенцев шибче чумы! В какой-то момент барон всё-таки смирился с мыслью, что командовать штурмом и выслушивать мои испуганные вопли — задача невыполнимая. Укрыв меня от каэдвенцев, Ариан вдруг отвлёкся на возникшего Лето. Ведьмарь прошёлся по руинам стен, как лихой смерч, сметая вопящих каэдвенцев на своём пути. То была настоящая машина убийства: ни вес, ни тяжёлый покат плеч не убавляли его быстроты и ловкости. Лето ломал представление об условностях своими кувырками, как мяч для боулинга ломает стройные ряды кегель, выбивая страйк за страйком. — Ариан! Осторожно! — я дёрнула барона. Опешив от неожиданности, Ариан повернулся в нужную сторону. На нас надвигался каэдвенец. Оборонившись от атаки, барон зацепил своим щитом щит противника, открыв тому плечо, и победно нанёс удар. Отрубленная рука упала на землю. Я в ужасе уставилась на искалеченного каэдвенца. Если принцессы здесь не окажется… мне конец. Что я наделала? Ариан точным ударом меча разбил солдату височную кость. Сайлес тоже страдал перед смертью. Из глаз моих прыснули слёзы. Я не могла перестать думать о нём. Даже во сне. И вот сейчас, когда мне почти что удалось забыться в погоне за принцессой, он снова возник в моих мыслях. Он не мог умереть, как эти солдаты… он не мог умереть, как кто-либо другой. Его гибель просто мне приснилась. Как и всё это… Но как же тогда проснуться? — Анаис… — Ариан тяжело дышал. — Если эти ублюдки только посмели её тронуть. Вскоре перед нами возник Лето. Сражение в лагере подходило к концу. Солдаты Ла Валетт избавлялись от выживших. — Наёмники бросали оружие, стоило только приблизиться, — ведьмак утёр кровь с лица. — После смерти Детмольда никто не вызвался им платить. — Если это всё правда… то вас послала сама Мелитэле! — в сердцах высказался Ариан. — Миледи, что с вами? Я недотёписто смахнула слёзы. — Не люблю убийства, всего навсего. — Примите мои извинения! Я не мог позволить вам уйти. Если всё это окажется засадой… — Засада может ждать нас всех впереди, — изрёк Лето. — Предлагаю выяснить это и положить конец. — Сюда, — я указала на вход в склеп. Входной коридор уходил под землю, и с каждым шагом темнота всё плотнее смыкалась над головами. Погребальная комната едва была озарена свечами. Древние колонны утопали во мраке высокого потолка. Принцессы не было. Только пустой алтарь по середине комнаты. — Её здесь нет… — я склонилась над алтарём. — Слишком поздно. — Анаис! — барон ринулся исследовать комнату. — Анаис! Это я… прошу, ответь мне. Где она? Отвечай! Ариан налетел меня и едва не сбил с ног. Ухватив меня за плечи, юноша свирепо вглядывался мне в лицо. — Где она может быть? — Я не… я не знаю. Словно в ответ на крики барона, у входа раздался шум. — Ложись! — скомандовал Лето. Вместе с Арианом мы рухнули на пол, вжимаясь в основание алтаря. Над нашими головами вспыхнуло пламя. Лето, укрывшийся за колонной, недовольно чертыхнулся. Солдаты Ла Валетт, ступившие за нами в склеп и уцелевшие после взрыва, тяжело поднимались с пола. — Проклятье! Кто на нас напал? — барон уставился на меня впритирку. Вместе с Арианом мы осторожно выглянули из укрытия. Вход в склеп был запечатан магией — полупрозрачная стена, сотканная из магии, надёжно закрывала проход. Цинтия и Радка, в окружении магов-наёмников, грозно смотрели в мою сторону. — Нильфгаард, — ответила я.***
Я отпрянула за колонну, спасаясь от осколков гранита. Алтарь разломало на куски. — Моя сестра у них! — вскричал Ариан. — Не дайте им уйти! — Скорей уж это они не дадут нам… — пропыхтела я, оглядываясь в поисках оружия. Лето тем временем тщился прорвать блокаду — пользуясь выжившими солдатами, гибнувшими под атаками магов, ведьмак приближался к ним шаг за шагом. Однако всё происходило слишком быстро, едва ли люди Ла Валетт могли вынести на себе буйства стихий. — Миледи! Ариан бесцеремонно швырнул меня в сторону. Цинтия, с помощью магии оказавшаяся у меня за спиной, яростно взвизгнула. Молодой барон предпринял попытку зацепить чародейку мечом, но та вовремя отпрянула. В руке её погас всполох магии. — На этот раз ты будешь гореть живьём, — Цинтия метнула в меня испепеляющий взгляд. Пригнувшись, я порскнула за следующую колонну, уходя прочь от прицела чародейки. На полу бездыханно лежал солдат Ла Валетт. Не задумываясь, я отстегнула с его пояса кинжал. И в следующую секунду, не успев опомниться, я взвыла от боли. Моя рука загорелась. Цинтия жгла меня, как саранчу. Зажариться мне не дал всё тот же барон. Ариан налетел на чародейку, занеся меч. Цинтия парировала атаку невидимой магической хваткой — клинок замер в воздухе, а после Ариана оттолкнуло от неё на несколько шагов. Этого хватило, чтобы Цинтия отступила. Я принялась кататься по полу, слёзно вдавливая пламя. Запах горящей стёганки пугал больше, чем крики солдат. — Миледи… — барон помог мне встать на ноги и указал на дверь, ведущую в неизвестном направлении. Вероятно она вела в комнату Детмольда. Я сразу поняла его негласную просьбу скрыться. — Но как же?.. Ариан оттолкнул меня от себя. Я бросилась к двери, не оглядываясь. Схватившись за ручку я изо всех сил дёрнула, боясь, что дверь окажется закрытой. Но та поддалась, и я влетела в комнату. Прижав дверь рукой, я ощупала деревянный заслон — он едва поддался. И я отступила. Отступила, не сводя взгляда с двери. Если Лето не удастся победить чародеев, я в ловушке. И Ариан Ла Валетт — он позволил мне укрыться, встав на пути у магички. Проклятье, я сгубила род Ла Валеттов… С каждым шагом назад я понимала, что Цинтия вот-вот ворвётся следом. В этой комнате невозможно скрыться. И вдруг… я остановилась. На меня кто-то смотрел. В комнате я была не одна. Затаив дыхание, я оглянулась на койку — вполне обычную койку, больше походившую на солдатскую лежанку, вряд-ли принадлежавший покойному Детмольду, — и так и застыла, забыв опустить кинжал. Из-за кровати, сидя на полу, на меня смотрел ребёнок. Сердце моё остановилось… Ним? Девочка смотрела на меня обезумевшим от ужаса взглядом. Она видела меня впервые в своей жизни. А ещё она видела в моих руках кинжал… Я разжала пальцы и оружие упало на пол. Я не сводила глаз с ребёнка. Это была не девочка из моего сна. Она была нечто большим.***
— Анаис?.. Это и правда ты? Осторожно обступая лежанку, я не отнимала взгляда от девочки. При моём приближении объятая испугом принцесса ворохнулась прочь, отпадая назад и порывисто отползая к стене. — Нет, пожалуйста… не бойся меня, прошу тебя, — я в растерянности замерла. — Всё хорошо. Я здесь, чтобы помочь тебе. Девочка дрожала. Она была похожа на крохотного мышонка, забившегося в угол. — Я пришла с твоим братом… Арианом, помнишь? Твой старший брат. Он пришёл, чтобы спасти тебя. Я присела напротив девочки, не решаясь до неё дотронуться. Мне казалось, что у принцессы вот-вот замрёт сердчишко. Или у меня?.. Дышалось мне с трудом. — Ты слышишь меня? О, боже… Как мне быть, Анаис? Как же мне быть… Иди сюда, мышонок. Ну же… Я тихонько протянула к девочке руку, ожидая, пока та примет мой жест. Но вдруг раздался грохот. Пол вздрогнул, и по каменным стенам разнёсся гул взрыва. Я кинулась на девочку, заключая её в объятия. Девочка, напуганная звуком, метнулась навстречу, пригнув голову, и так и застыла. Её худенькое тельце дрожало, как в лихорадке. Забыв обо всём на свете, я прижала к себе ребёнка. Совсем как в том сне… как же я хотела заключить Ним в эти объятия. — Мы не можем так сидеть… — я любовно укрыла её голову ладонью. — Боже. Так нельзя… Нужно выбраться. Тебе нужно выбраться отсюда. С щемящим сердцем я отстранила от себя девочку, внимательно оглядывая её руки и ноги. — Скажи, ты ранена? У тебя что-нибудь болит? Принцесса молчала, во все глаза глядя на меня. У неё был шок. На ноге у ребёнка я заметила верёвку — принцессу удерживали привязанной к койке. Я попыталась развязать её, но дело было не только в непослушности пальцев. Верёвка была наподобие шатёрного каната, и сцеплена была настолько крепко, что развязать её голыми руками мне бы не удалось ни за что на свете. Я отползла от принцессы, чтобы поднять кинжал. Завидев оружие, девочка вновь забилась в молчаливой истерике. Почему она не произносит ни звука? — Нет… постой. Я отрежу верёвку. Я просто хочу отрезать верёвку… Вот так. Не дёргайся. Я не хочу тебя задеть, пожалуйста, помоги мне и не дёргайся. Вот так. Мне показалось, что верёвка рвалась целую вечность. Может, так оно и было. — Мелитэле… Если ты существуешь. Если слышишь, — я едва подавляла панику. — Помоги. Как мне её спасти? Последовавший взрыв сотряс комнату. С потолка посыпалась каменная крошка. Я в ужасе огляделась: металлические канделябры, сундуки, оружие. Больше походило на казарму. Ну, конечно, Детмольд так и не успел добраться до этого убежища. Принцессу приходилось сторожить простым воякам. Если чародеи решили уничтожить эти руины и похоронить меня под плинтусом — что ж, у них это могло получиться. — Данамеби, кто-нибудь… — взмолилась я. Один из высоких канделябров вдруг с грохотом упал на пол. Свечи выпали, но продолжили гореть. Пристегнув кинжал к поясу, я в недоумении подкралась к канделябру и подняла его, вдевая в него обратно свечи. В крайнем случае, этой железкой можно было кинуть в кого-нибудь. Взрыв. Звук осыпаемой каменной крошки. Я прислушалась. — Так, ладно, спокойно. Спокойно. Может, если нам повезёт?.. Я принялась ощупывать каменную стену. Звуки осыпания доносились от неё. Пробить канделябром камень не удастся, но что если… Моя ладонь застыла на выпуклом камне. Я поднесла свечу и вгляделась. Цвет едва отличался от остальной кладки. Я принялась давить на камень изо всех сил. Ничего не произошло. — Ну, конечно… какая же я дура. Это тупик. Я с остервенением надавила на камень, едва утягивая его вбок. Тотчас послышался глухой удар за стенкой и… стенка поползла у меня перед носом. Не веря увиденному я отступила, закрывая собой девочку. Анаис стояла смирно, сгорбив плечи и глядя исподлобья. — Ты сейчас видишь то же, что и я?.. Принцесса не ответила. Из темного прохода повеяло сыростью, и с я опаской выставила вперёд канделябр. Не хватало ещё отбиваться от чудовищ. Я не знала, куда ведёт этот ход. Я не знала даже, откуда от мог появиться. — Я не могу сунуться в тайный лаз с принцессой… — с решимостью признала я. — Это самый худший вариант. Хуже быть не может… Вместе с принцессой мы повернулись на звук — дверь, вибрируя, пропитывалась магическим свечением. За нами пришли. — Очевидно может, — я схватила ребёнка за руку. — Скорей, нам пора уходить. Этот проход появился неспроста. Даже если впереди нас ждал древний монстр — что ж, если за нами погонятся, принцессу ещё смогут спасти. Да и к тому же я — Госпожа, мать его, Понтара. Тролль, гарпии, бандиты, призраки… колдуны. Всё это не могло быть зря. Не могло. Девочка доверчиво шагнула вслед за мной. Кажется, она и вовсе не представляла, что в темноте нас могут ожидать чудовища страшней людей. Стоило нам оставить свет комнаты позади, как раздался гулкий скрежет. Проход за нами закрылся.***
Не знаю, что пугало меня больше всего: сплошная темнота, вероятность погони или узкий проход? В таком тесном пространстве едва ли могли разместиться монстры. Вот только чем дальше мы углублялись в недра прохода, тем сложнее мне приходилось продираться. Холодная ручонка девочки крепко удерживала мою взмокшую ладонь. — Если на меня нападут, беги назад, слышишь? — вполголоса произнесла я. — Ты услышала? Я повернулась, чтобы посмотреть на ребёнка. Анаис, едва ли понимая, что я от неё требую, странновато качнула головой. — Ты очень храбрый мышонок, — вкривь улыбнулась я, продолжая ступая вперёд. — Твоя мама очень тобой гордится. И брат. Мне приходилось надеяться, что из-за быстрого шага девочка не воспринимала моей дрожи, ни в голосе, ни в руке. Я вела нас через смерть и страх. В никуда. — Я не дам тебе пропасть… Любой ценой. По щекам моим скатывались слёзы.***
Мозг всегда ищет свет. Потому что ему нужна информация. В темноте ощущения времени сменялись от одного органа чувств к другому, и это сводило с ума. Отрицательные эмоции запружали разум. Мне казалось, что свет вот-вот выхватит облик… Сайлеса. Я боялась и ждала этого призрака. Он схватит меня за руку, притянет к себе, показывая колотую рану на шее. Его мёртвые глаза посмотрят на меня вблизи при свете пламени. «Я умер из-за тебя, ma gwyn Aster». В какой-то момент ожидание сменилось бессилием. Потолок не спешил рушиться, тупик не возникал, а погоня — её даже не было слышно. Принцесса тяжело дышала. Она больше не сжимала мою руку, у неё не осталось сил. Когда я была готова остановиться, мой сапог вдруг наступил… в лужу. — Вода. — я внимательно изучила пол. — Тут пошла канализация. Значит, скоро будет свет. И чудовища. Я выпустила руку принцессы и достала с пояса кинжал. Отважно ступила вперёд и… вдарилась головой об осевший потолок. — Какого х?!.. Свечки попадали в воду и потухли. Уцелела лишь одна, чудом устоявшая на поддоне. Я отбросила канделябр, оставив лишь дольку воска. — Не бойся, я просто ударилась… — я поспешила успокоить девочку, успевшую упасть на коленки от испуга. — Тс, всё хорошо. Извини, я тебя напугала? Всё хорошо. Просто я… задумалась. Мне пришлось как следует пригнуться, чтобы пролезть дальше. — Идём…***
— Нума-а! — Блеск, — вздохнула я. — Кажется, у меня галлюцинации… Девочка требовательно дёрнула меня за руку. — Что?.. Ты тоже это слышала? Я по пояс стояла в воде, Анаис того и вовсе по плечи. Не дай бог принцесса наглоталась этой грязи. — Могучий Нума гнёт подковы и… Свет. Я отшвырнула свечу в воду. Нужно было выяснить, откуда шёл свет. — Ну-ма-а!.. Решётка! Свет шёл из-за решётки! Мы были в городе… Я зажмурилась, подходя к решётке вплотную. Мы находились в водостоке на уровне земли. Проклятье… ход вёл на площадь. — На помощь! Э-эй! — завопила я. — Пожалуйста, на помощь! Ученик Могучего Нумы в недоумении огляделся по сторонам. Мужик никак не мог взять в толк, откуда доносится голос. — Мы здесь! Пожалуйста! У меня тут ребёнок… Помогите! Завидев мою голову за решёткой водостока, ученик Могучего Нумы подскочил и… бросился бежать. — Что?! Стой! Ты куда?! Пожалуйста, помогите! Я не… я не монстр! Не успела я осипнуть, как показался сам Нума. Ученик его перепуганно семенил следом. — Вот там… вот там она! Вон! — ученик тыкал в меня пальцем. Могучий Нума склонился над водостоком, взглянул на меня и почесал затылок. — Что ещё за?.. Не помня себя от волнения, я вцепилась в металлические прутья водостока. — Пожалуйста, помогите… У меня здесь ребёнок! — Я тебя помню! — Нума округлил глаза. — Ты та самая… валахтёр! Ты, мать, как туда залезла? — Нештатная ситуация, я же говорила. Провалились мы… — соврала я. — Провалились и вот. Боже, да что же вы стоите?! Вытащите хотя бы ребёнка. Умоляю… Нума набычился. Не долго думая, силач опустился на одно колено и, пригнувшись, схватился ручищами за металлические прутья. Мышцы на его руках вздулись, словно кто-то накачал их из насоса. Могучий Нума поднатужился и… прутья разошлись в стороны. Подхватив Анаис за подмышки, я подкинула её кверху. Циркач, ухватив принцессу, аккуратно вытащил её на землю. Ученик Нумы во все глаза уставился на девочку. Анаис в ужасе уставилась на него. Я попробовала выползти следом, но из-за скользкости мне не удавалось подпереться. Могучий Нума выволок меня одной ручищей. — Вот те на-а… — протянул циркач. — Вот те и валахтёрка. Вскочив, я тут же бросилась к Анаис. Девочка протянула ко мне ручонки. Притянув к себе промокшую в канализации принцессу, я бросила взгляд на циркачей. — Н-не подходите… — отчего-то мне захотелось огрызнуться. — Не трогайте её. Мы… мы уходим. Спасибо за… за помощь. Игнорируя вопросы циркачей, я, на подгибающихся ногах, ринулась прочь, утягивая за собой ребёнка. — Мы… мы выбрались, — я замедлила шаг. — Мы просто… Мы просто выбрались. Куда мне следовало идти? К наместнику Темерии? Или к безумного королю? Что если на нас нападут разбойники? Если бы только с нами был Лето… я подвела ведьмака. Бросила на расправу чародейкам. Но не мог же он погибнуть! Прорвать блокаду и бежать — вероятно, но не погибнуть. Лето единственный, кто смог выжить после удара ослизга! Не мог он так облажаться с чародейками. Не мог. А вот Ариан… барон наверняка не выжил. Я уставилась на принцессу. Малышка смотрела на меня своими большими ореховыми глазами. Она молчала. Просто смотрела, как дитя смотрят на ожившего персонажа мультика — ожидая чудес. — О нет… прости. Ты вся замёрзла? Чёрт. Промокшее платьице жалобно липло к её коленкам. Я опустилась перед принцессой. Вспоров кинжалом обгоревший рукав стёганки, я рванула его изо всех сил. Неуклюже накинув получившийся шарфик малышке на плечи, я плотно связался вместе его края. Моё голое предплечье окатило холодом. Смеркалось, и воздух начинал стремительно стыть. К тому же шёл квелый снег. — Вначале мы согреемся, да? — я ласково погладила девочку по слипшимся золотистым волосам. — Как ты на это смотришь? Эй, выше нос. Боги улыбаются тебе, неужели ты не видишь? Я улыбалась. Меня не покидала радость, что мы выбрались из руин. Мы просто ускользнули у Цинтии из-под носа. Это было настоящим чудом. Эта девочка… должна была выжить. — Раз за разом они… оберегают тебя. Возможно, даже я оказалась здесь не случайно. Как бы это ни было тяжело. И как больно. Девочка смотрела на мою улыбку и… будто тщилась перенять моё настроение. Но у неё не получалось. Принцесса молчала. Но я понимала, что девочка видела во мне спасение, и готова была следовать куда угодно. Даже обратно в канализацию, если потребуется. — Ты проголодалась? Ну конечно, что за глупости. Пойдём, поищем, чем можно подкрепиться… — Арья? Я выпрямилась, оборачиваясь на голос. Анаис вцепилась мне в руку. На расстоянии прямого выстрела стоял Вернон. Темерец был один. Не веря своим глазам, он приблизился. — Ты цела… Не зная, как сильней выразить свои чувства, он вдруг заметил ребёнка и указал на Анаис, будто намереваясь сказать: «Не пытайся меня этим обмануть, это не мой ребёнок». — Это?.. — как бы ни было сложно узнать в замарашке принцессу, капитан догадался, кем было это дитя. Вероятно темерец не мог найти увиденному разумное объяснение. Я едва силилась, чтобы не разрыдаться от облегчения. В горле возник жуткий спазм. — Твоя будущая… королева. Капитан смотрел на нас так, будто не знал, что теперь с нами делать. — Анаис, — вторил Вернон. И вдруг он заметил, как я вся дрожу, насколько надломленной выгляжу. Прежде чем я успела потерять над собой контроль, темерец бросился ко мне. Он схватил меня настолько ревностно, настолько сильно, что из глаз моих брызнули искры. — Вернон… Я… — Ты ж моя… ходячая грядка, — его рука легла мне на голову. Я жалобно шмыгнула носом. Анаис испуганно жалась к моей ноге, будто пытаясь согреться.