Инструкция выживания для чайников: Вселенная Borderlands.

― Тук-тук, Фелисто, можно в гости? ― Катись к чертям. ― Хах, а он сегодня в хорошем расположении духа.       Руди отворил массивную деревянную дверь, в прошлом лакированную и без царапин, любезно пропуская нас вперед. Мы оказались в большом кабинете, по большей части заставленном полками и шкафами, на которых пылилось всякое барахло. В центре стоял стол с кипами бумаг, двумя рамками и маленьким кактусом. Рядом разместился стул для посетителей, который Руди мгновенно оприходовал, а я с Викторией заняли старый диванчик у стены. Фелисто ― пухлый мужичок в белой рубашке с черными лямками на плечах, черными усами хэндлбар, глубокими морщинами на лице, и очень хмурым взглядом. Он что-то считал и писал на бумагах, полностью игнорируя наше присутствие. ...       Долго игнорируя наше присутствие. ...       Вообще ноль эмоций. ...       Мне кажется, если бы мы встали и начали грабить его, то он даже бы не пошевелился. ...       Это начинает напрягать. Руди тоже молчит, продолжая неотрывно наблюдать за работой владельца таверны. ― «Так и должно быть?» ― «Не знаю» ― Виктория пользовалась моментом бездействия и рассматривала всякие безделушки на полках. Она любит это дело. А я нет. Минута молчания затянулась. ― Эм... ― не успел я сказать и слова, как Руди мгновенно повернулся и зыркнул на меня своими светлыми глазами. Ясно. Понял. Молчу. Мы сидели так еще где-то полчаса, наслаждаясь звуками шуршания бумаг, кнопок калькулятора и шкрябанья ручки. ― Итак, я закончил. Че вам надо? ― чегось? Мы полтора часа ждали, пока он закончит писать? Что за нахрен!? ― «Тише» ― Виктория заметила мою накатившую злость и положила свою руку мне на плечо, призывая к спокойствию. ― Работу дашь? — рыжий хатико очнулся. ― Я вам не отдел кадров, чтобы каждому проходимцу работу раздавать. ― Ну почему сразу проходимцу, Фелисто. Мы с тобой не один год знакомы... ― Вот именно. Я уже не раз пожалел, что тогда притащил тебя сюда. С тех пор чуть что, так вечно ты в этом замешан. Я вечно терплю из-за тебя убытки. ― Согласен, не без этого. Но, напомни-ка мне, кто тебе эти убытки возвращает, да еще больше, чем нужно? И кто порой спасал твою задницу от всякого космического био мусора? М? Мм? ― Фелисто явно уделали. Он помолчал немного, придумывая весомые контраргументы, но, так и не найдя нужных, он признал своё поражение. ― Ладно! Я понял тебя. Есть у меня работа для тебя. Только заткнись. Терпеть не могу, когда ты так делаешь. ― С этого и надо было начинать! Я же знаю, что у тебя всегда есть проблемы и деньги. Что за работа? ― кажется, они вообще про нас забыли. ― В последнее время сюда начали наведываться скаги, и не по одному, а стаями по три-четыре штуки. Они загрызли уже с десяток людей, половина из которых мои клиенты и работники. Некоторые пытались зачистить гнездо, но все безрезультатно. У этого отродья слишком сильный вожак. Если их не убрать, то эти сволочи еще больше расплодятся и перегрызут всех к чертям собачим. В общем, иди и зачисти все. И чтобы ни одного скага рядом не ошивалось. ― Ну, я понял. А сколько платишь? ― Тысяча двести сорок долларов. — Нехило они тебя так подъели. ― Смотри не подохни, вожак еще та сволочь. ― Экхем... ― тактичное напоминание о нашем все еще существовании. ― Ой, да, точно. Им тоже надо. Только не сложное что-нибудь. Они у меня еще не опытные, ― как мамаша, ей богу. ― У меня нет работы для детей, ― кого ты ребенком назвал, пердун старый!? ― Ну может посмотришь? Посуду помыть, столы протереть — бытовая работёнка. ― Так если... Комнаты после посетителей убирать будете? ― Ни за ч… Мнхнх?! ― Да, мы согласны. ― «Зачем ты это сделала!?» ― Виктория закрыл мне рот рукой, когда я только начал выражать свое несогласие. ― «Потом объясню» ― Ну и прекрасно. Весь второй этаж в вашем распоряжении. На время уборки я никого пускать не буду. Если что сломаете ― вычту из зарплаты. Оплата зависит от выполненной работы. Все ясно? ― Угу. — Ну вот и славненько. Меня ждут скаги, а вас ведро и тряпки, ребята, так что за работу.       Вот и наша работа на день: драить комнаты. Прекрасно. Говорила мне мама: «Не сдашь экзамены ― будешь уборщиком работать». Так нет, мам, даже экзамены сдавать не пришлось. Гордись своим сыном-поломойкой. ― Зачем ты заткнула меня? Ты хочешь чистить комнаты? ― А ты нет? Или тебе предпочтительнее общественные унитазы чистить? Или всякое дерьмо на улице разгребать? Это самый оптимальный вариант. Тем более в этих комнатах наверняка много чего полезного можно найти. ― Например? Использованный презерватив? ― Я даже спрашивать не хочу, как использованный презерватив может быть полезен для тебя. Я имею в виду, что когда в пьяном бреду посетители шли в комнаты, они по-любому что-нибудь, да потеряли или оставили: деньги, патроны, может даже оружие. За эту работу не только бабло получим, но и, наверняка, всякий лут. ― Ну да, логично. Тогда пятьдесят на пятьдесят? ― Ага.       Ведра, швабры, тряпки, веники, химию и прочий чистящий хлам мы нашли в подсобке на этаже. Весь в пыли, но в отличном состоянии. Ясно, уборка здесь― редкое мероприятие. Еще в подсобке висели ключи от всех номеров, которые мы разделили пополам. Шесть на шесть. ― Если что ― зови. ― Обязательно, ― и мы разошлись по комнатам.       Итак, двести первый номер. Твою ж... открывайся! Ебучие ржавые замки. Комната явно не хотела меня впускать, применяя тактику защиты в виде ржавого замка и отвалившейся до кучи ручки. Но, я у мамы инженер, ручка была починена и дверь открыта. Такого свинарника даже в бандитском лагере не было. Хотя кто говорил, что будет легко?       Весь экипированный для войны за свежесть и чистоту я вошел в обитель зла... и сразу же попал на мину. Наблювать — наблювал, а убрать — не судьба. Блять, меня сейчас стошнит. Бедные мои кроссовки. В подсобке вроде бы были бахилы... порванные бахилы. И че теперь? «Босиком» я туда не пойду. Мои кроссовки стоят дороже, чем вся эта комната. Так, а это что там валяется скромненько в уголке? И это... презервативы. Джек-пот, блять. И нахерна они тут? Хотя погодите-ка... ― Ты нахера гандоны на кроссовки напялил?! ― Наверное, для того, чтобы моя обувь была чиста, в отличие от других, — она тоже вляпалась. Ну, а про свои первые шаги я промолчу. — Берешь?       Ничего не сказав, Виктория выхватила у меня оставшиеся две пачки презервативов и ушла в сторону своих комнат. Ну, а что, зато эффективно. Ладно, отвлеклись. Надо заняться уже комнатой. И сначала помоем полы! «Сначала убери весь мусор, а потом уже помывкой занимайся. Как ты вообще жить один собираешься?»       Так кстати слова мамули всплыли из памяти. Ну-с, значит, сначала мусор.       Окурки, пустые пачки, бутылки, остатки еды, картонки, бумажки, тряпки, железки... Чего тут, блять, только нет! Тут жил клептоман, иначе другого объяснения такому разнообразию просто нет. Всякая херня и ничего полезного.       После моего не долгого кряхтения в согнутом состоянии, весь мусор перекочевал в два больших черных пакета. Так-то лучше. Теперь мыть! «Ты грязь по полу собрался размазывать? Подмети сначала, да окно открой, чтоб вся пыль выветрилась».       Окей, мам. «Под кроватью я выметать буду? А под ковром? В углах особенно мети».       Под кроватью хрен достанешь. Всякая хрень валяется. Опа, а это что? Дротики? А вот это уже интересно. Пять штук, аккуратно перемотанные тонкой резинкой с красным и черным оперением. Не игральные ― иглы как с шприцов. Наверное, охотничьи с ядом или снотворным. Это я, пожалуй, возьму себе.       Теперь полы? «Вот теперь мой. Тряпку то выжимать надо, или ты соседей затопить решил? Что ты ее вазюкаешь туда-сюда. Сильнее надо, с напором. Ты моешь пол или гладишь его?»       Да что это за поебень этакая, которая не оттирается!? Уже все средство на него вылил! Ой, да похер. Ковром накрою и, как-будто не было. Блять, ковер. От него несет, как от бомжа(нет, я не нюхал бомжей). Его же тоже надо чистить. И как? «...»       У нас же дома нет ковров, максимум ― коврик в прихожей, который пропылесосить достаточно. Так, ладно, вспоминаем в общем. Ковры выбивают от пыли, чистят щеткой, как-то стирают. Из всего этого я могу его выбить и пройтись мыльной щеткой с сильнопахнущим средством. Тем более сушить его долго не нужно. Так и сделаем.       И почему мне не сказали, что возиться с ковром так тяжело? Я часа полтора только на него потратил. А еще окна мыть, пыль протирать, постельное менять и ванну чистить, а то там кошмар просто, зайти невозможно. Я уже без сил. Надо сделать перерыв и перекусить. ― Хей, ну как дела продвигаются? ― прежде чем пойти вниз, я зашел к Виктории. ― Чт… Ай! ― Виктория убиралась под столом и, видимо, не слышала, как я пришел, потому стукнулась головой о стол. Можно было и не спрашивать, комната, на первый взгляд, была в хорошем состоянии. Хотя я не знаю, как она выглядела «до». Может, Виктории повезло больше, и много убираться не пришлось. ― Ты чего тут? ― она, наконец, вылезла из-под стола, потирая ушибленное место. ― Я замучился чистить ковер, мне нужен перерыв, и я хочу есть. Ты со мной? ― На что ты есть собрался? ― она согласна. ― Я нашел пару долларов во время уборки. На что-нибудь дешевое должно хватить. ― Твое счастье я тоже. На два пирожных хватит. ― Отлично.       Главный зал был почти пуст, лишь пара посетителей сидела у окна и что-то обсуждала. С ночи здесь стало заметно чище. ― Бармен! ― мы уселись на барные стулья. Бармен не спешил выходить, потому Виктория нажала на звонок повторно. И снова. И снова… ― Он там спит что-ли?! ― Да, спит. А я его заменяю, ― как черт из табакерки бармен появился за стойкой. Точнее, барменша. ― Эээ... ― эта барменша была копией ночного бармена. Это будто бы он, только женская версия. Если обрезать ей волосы, смыть макияж и как-нибудь убрать грудь, то все, бармен дубль два готов! Потрясающе! ― У вас есть выпечка или что-нибудь недорогое перекусить? ― Есть бутерброды с ветчиной, сыром, джемом и арахисовым маслом. Десять долларов ― четыре бутерброда. С несладким чаем ― одиннадцать. ― Ммм... можно тогда два с джемом и два с ветчиной, и два несладких. ― Двенадцать, — Виктория отдала скомканные доллары и горсть монет барменше-близнецу. Та, быстро пересчитав деньги, удалилась на кухню. ― Опять залипаешь? — даже с более утвердительной интонацией спросила Виктория, уже ни капли не удивляясь. ― Ага. Вот бы их увидеть вместе и зафотать. Много раз, ― да, и снова мое нездоровое увлечение близнецами. Но я ничего не могу с собой поделать. Они сводят меня с ума. Я так хочу иметь брата или сестру близнеца, ведь они так прекрасны и загадочны: их ментальная связь друг с другом, их невероятная схожесть, а если еще и одна душа на двоих ― так это просто верх совершенства... ― Заканчивай мечтать, а то уже весь стол слюнями уделал. ― Ваш заказ.       Бутерброды оказались неожиданно вкусными, при том, что на завтрак нам подали черствый вчерашний хлеб. Ну, а чай, как чай. Не сладкий. Фе. ― Интересно, как там Руди со скагами… ― А в общем их убивать трудно? ― Как сказать... смотря каких. Того щенка, которому ты всадил нож в лоб, было легко. Тем более он и так был при смерти. В игре, да и как я поняла ― здесь, есть разные типы скагов. Я все не помню, но знаю, что самый мелкий это детеныш скага, затем щенок, после взрослый скаг, плюющийся, старый, вожак и разной степени безбашенный. Не знаю какие именно, но они так же бывают коррозионными, шоковыми, огненными и шлаковыми. Вот их в игре фиг убьешь, если еще и уровень соответствующий. Обычно нападают стаями. Противные твари, особенно когда плюются мерзкой жижей. Еще их можно приручить. Редко, конечно, но все же можно. Была одна такая миссия в игре, где надо было выходить скага по имени Дукино, а потом убить его маман, так как она пыталась его съесть. ― Съесть? ― У скагов свои причуды.       В таверну зашли еще два посетителя и уселись за один из столиков. Два грозных мужика, новоприбывших, стали ждать официанта, но, так и не дождавшись обслуживающего персонала, один из них двинулся к барной стойке. Я отвернул голову, чтобы не обратить его грозные очи на мою не-нужно-проблемную персону, и продолжил жевать бутерброд, стараясь с максимума до минимума снизить признаки моего существования. Но то ли судьба, то ли неудача этой таверны повлияла на нас, мы сели именно рядом со звонком вызова бармена, к которому и направлялся страшный дядя. Он очень похож на бандита, и именно поэтому мне так не хочется беспокоить его. Хотя, может он и есть бандит. Если честно, у меня немного стерлись точные рамки определения «бандит». Бандит — человек, состоящий в преступной банде, грабитель, разбойник, наемник и убийца. Давно сложенное представление о бандитах выдает мне образ страшного, вооруженного, злого и безжалостного мужика, готового на все ради наживы и дела. Да, у большинства людей такое представление о них. И у меня. Было. До вчерашнего дня. Почему? Да потому что теперь я соответствую всем этим ебаным критериям! Преступная банда? Я, Виктория, Руди ― чем не банда? Преступная? Если так посмотреть, с нами уже есть один преступник, и со вчерашнего дня я и Виктория тоже причислены к этому числу. Грабитель? Тот же лагерь, который мы обшарили считается? Или украсть у вора ― это не воровство? Разбойник? Это почти то же самое, что и грабитель здесь, так что да. Наемник? Руди уж точно, и мы тоже не далеко ушли или еще уйдем. Убийца? Да, блять! Завалили к чертям трех человек, а Руди вообще хер знает сколько. Заебись расклад.Тут выдают награды по достижению звания «бандит»? Всегда мечтал, блять! В детском саду все хотели быть космонавтами, врачами, летчиками, да я вот один не вписался.       Пока я был погружен в свои мысли, в доли секунды сменяющие друг друга, грозное создание подошло к нам и впилось в меня своим не столь ясным, но явно страшным взглядом. Я забыл как дышать. ― Отойди.       Не сказа ни слова, я быстро ретировался на самый дальний стул и уперся глазами в стол, концентрируясь на периферийном зрении. Виктория как сидела, так и осталась сидеть, замерев, как статуя. Тот бандит (я остановлюсь на этом варианте) «аккуратно» позвонил в звонок, что тот аж разлетелся на части. Барменша тут же появилась на месте. ― Я блять долго должен ждать ваших ебучих официантов?! ― он явно не в настроении, да еще и не трезв. Бедная барменша, с кем приходиться работать. ― Днем у нас самообслуживание, ― она была явно напряжена, но многолетний опыт помогает это скрыть и держать нейтральную позицию. ― Да с хуя ли?! ― он начинает звереть. Все присутствующие затихли и напряглись, ну, кроме его дружка. ― Все официанты отдыхают от ночной смены. ― Отдыхают, значит! Ну сейчас я им отдохну! Всех уебков расстреляю! ― дело приняло серьезный оборот. Бандит вытащил пистолет и начал размахивать им во все стороны. Виктория смылась в другой конец зала. Посетители поспешно покинули зал. Я неосознанно схватился за найденные дротики в кармане, не сдвинувшись с места. ― Пожалуйста, уберите оружие, здесь не положено. ― Ты мне еще и указывать будешь, сучка!? ― он замахнулся и с силой ударил барменшу по лицу, от чего она отлетела в стеллаж с алкоголем, от чего бутылки пошатнулись и полетели вниз, разбиваясь о пол. Вот мразь! Девушку и по лицу! Урод! Ебануть бы тебя так же... Где эта ебанная охрана, если она вообще здесь существует!? ― Сдохни, потаскуха, ― бандит направил на нее пистолет. ― Ублюдок!!! ― я сам не заметил, как вскочил со стула, мгновенно подлетел к бандиту, одним движением вытащил один дротик из связки и всадил на всю иглу прямо в шею. Черт меня дернул это сделать. Бандит скинул меня на пол и вот уже снял затвор с направленного на меня пистолета, как мгновенно ослаб, выронил оружие и упал на пол, предварительно ударившись головой о стойку. ― Ах ты ж сукин сын! — это подорвался его дружок. Вот и пиздец. Знал же, что лучше не лезть! ― Я заставлю тебя жрать собственные кишки, блядина! ― А теперь слушай сюда. Сейчас бросаешь все оружие, медленно идешь и забираешь своего друга, спящего под транквилизатором, платишь за весь оставленный им ущерб, так же медленно выходишь из таверны и больше никогда сюда не возвращаешься, ясно? Иначе я прямо сейчас раскрошу тебе череп вместе с мозгами.       Фелисто стоял позади бандита, приставив дуло дробовика к его голове. На лице бандита кипела ярость. Ему ничего не оставалось, как подчиниться, ведь дробовик у его собственной головы ― самый лучший мотиватор подчинения в данный момент. Фелисто был спокоен: ситуация была полностью под его контролем и, видно, такие казусы случаются тут не редко. Бандит скинул пару пистолетов, под сопровождением Фелисто подошел к барной стойке и бросил на нее наличные, после подошел к другу, перевалил его через плечо и направился к выходу. Фелисто не спускал с них прицела, провожая их до самого выхода и после, на улице. А потом раздался громкой выстрел.       Спустя секунду владелец вернулся обратно. От дула, опущенного дробовика, исходила тонкая струйка дыма, которая мгновенно растворилась в воздухе. Он был невозмутим: спокойно прошел через зал к бару, пересчитал деньги бандита, узнал у барменши, сможет ли она работать, и, получив утвердительный ответ, отправился в свой кабинет. ― Молодец, использовал по назначению, ― Фелисто остановился рядом со мной, одарив одобрительным взглядом. ― То есть? ― Наши девочки используют их, когда клиент позволяет себе больше положенного и если это плохо влияет на самих девочек. Красный ― сильное снотворное, черный — яд. Яд используется только в крайних случаях. Вот только вопрос ― как ты их нашел? Только девочки знают, где тайник. ― Они валялись далеко под кроватью в двести первом номере. ― Вы и этот номер решили убрать? ― он был явно удивлен. ― В этот номер никто не суется уже больше полугода ― ни клиенты, ни уборщики. А ты герой, парень, раз решился разгребать все это дерьмо. За это отдельно доплачу ― после чего Фелисто удалился к себе. ― Ты в порядке? Несильно ушибся? ― взволнованная Виктория, наконец, подбежала ко мне, оставив свой безопасный угол. В ее глазах все еще был легкий шок от произошедшего, вперемешку с утихающим страхом, сменяющимся облегчением. Все же хорошо, что обошлось без жертв. Ну, относительно. ― Да нет, вроде... Ай, тц… А, нет. Все же Рудина мазь мне сегодня снова понадобится. ― Что за Рудина мазь? ― Да так, от синяков хорошо помогает.       Виктория помогла мне подняться. Тот бешеный кинул меня прямо на стол со стулом, о которые я так хорошенько приложился спиной и локтем. Почему мне кажется, что это еще далеко не конец истязаниям над моим бедным телом. Эх, дожить бы до дома при таком раскладе вещей на этой сумасшедшей планете. ― Ты как? Цела? ― барменша так же трудно поднялась, оттряхивая и вынимая осколки от бутылок. ― Да, относительно. Спасибо тебе, ― легкая, еле заметная улыбка тронула ее ушибленное бандитом, но все же прекрасное лицо. ― Не зачем благодарить, я просто не мог спокойно сидеть и смотреть как такие уроды поднимают руки на невинных дам, ― Виктория недобро посмотрела на меня. ― Мой брат так же подвергся ночному разбою. К несчастью, все обошлось намного хуже, нежели сейчас. Не знаю, сколько еще он пролежит без сознания... ― ее голос почти дрожал. ― Он очнется. Нужно верить в это. И более того, я не уйду отсюда, пока не сделаю пару ваших фотографий, — да, да, да, я просто обязан их сфотографировать! ― Пошли уже убираться, фетишист хренов. ― До скорого! ― кинул я напоследок. Черт, я даже не спросил, как их зовут. Ужас просто, культуры ноль.       Мы разошлись по своим комнатам и продолжили уборку. По внутренним ощущениям, биологическим часам, было где-то три часа дня, но на часах в зале еще и двенадцати не было. Слишком большая разница между земным и местным временем. Надо посчитать. Черт, телефон почти сел. Все же хорошо, что взял с собой солнечную батарею, будто бы знал, что пригодится. Если сейчас без пятнадцати двенадцать, а на телефоне пятнадцать минут третьего, то разница в два с половиной часа. Значит, один местный час ― два с половиной земных. Если здесь сутки тоже двадцать четыре часа, то одни сутки здесь равны двум с половиной дня на Земле... Нас нет почти два дня. Родители уже сошли с ума. Наверное, уже организовали поиски... Остается лишь молиться, чтобы они не нашли то озеро и не попали в этот ад...       Все, нельзя думать об этом ― лишь душу терзать. Уборка ― все, о чем я сейчас должен думать в данный момент.       Протирание пыли и мытье окон не составило большого труда, если не считать того, что я чуть не вывалился из окна, облокотившись на трухлявый подоконник, который не смог противостоять моим семидесяти трем килограммам. Я чуть душу там не оставил, ей богу. Если еще провалится пол или обвалиться потолок, или даже сломается кран в ванной, когда я буду ее чистить, то четырехлистный клевер мне в зубы ― сегодня я лепрекон!       Ну, а теперь о грустном: как мне отдраить эту ванну? Тут сантиметровый слой налета и грязи. Может, залить ванну водой и добро вылить моющих средств, чтоб отмокало? Других вариантов я не вижу. А тут вода вообще есть? ― Блять!!! ― стоило мне открыть кран, как ничего не произошло. Ну, естественно я заглянул в сам кран, откуда спустя пару булькающих звуков, выплюнулось застоявшееся, покрытое плесенью и всякой другой отвратительной хуйней, содержимое. Сука, меня сейчас вырвет. Не дай Бог, канализация тоже засорена и мне придется очищать ее от дерьма похуже. Ебал я это все. Оно того не стоит.       К моему великому счастью, трубы были чисты. Пока я отмывал зеленый кафель, который в итоге оказался белым, мое зелье из моющих средств успешно сделало свое дело. Признаю, было приятно видеть проблески белизны ванны, которые то и дело появлялись из-под налета во время чистки. Мой маленький внутренний чистюля ликовал.       На все про все ушло где-то полтора часа местного времени. Скупая слеза чистоплюя скатилась по моей щеке, когда я созерцал, полностью вычищенную от зеленой плесени и налета, ванну. До белоснежного блеска, правда, вычистить не смог, так как плесень въелась основательно, но хоть и грязную, но белизну я вернул. Горжусь собой. Доделав оставшиеся мелочи, я закончил с этой комнатой. Теперь из свалки разного вида мусора я превратил ее в вполне приемлемую для жизни комнату. Даже было такое ощущение, будто бы она вздохнула с облегчением. Естественно, кому бы понравилось быть большим ведром для мусора.       Почти два часа дня, впереди еще пять комнат, силы на нуле. Снова. Не думал, что работа уборщика настолько трудна. Как я понял, двести первая комната была единственной настолько засранной. Надеюсь, это так, иначе меня не хватит.       Так-с, двести вторая. Замок не сломан, ручка тоже. Хороший знак. Как и ожидалось, комната была в хорошем состоянии. Относительно: немного мусора, пыли, грязного белья и пола. Работы на часа пол. Итогом двести второй комнаты стали две пачки разных патронов, пятьдесят долларов (Джек-пот!), сломанный револьвер, и... какой-то серый с оранжевыми и голубыми полосами круг, в середине которого переливающийся шестиугольник, а ко всему этому присоединена коробочка с непонятными вставками и проводами. Не знаю, что это, но кажется полезной фигней. Надо будет у Виктории спросить, она должна быть в курсе.       Уборка остальных четырех комнат проблем не предоставила. Они так же, как и двести вторая, были в хорошем состоянии. Кроме денег, исцарапанного кастета и набедренной кобуры для ножа, я ничего полезного больше не нашел. Местное время близилось только к четырем часам, а я уже дико устал. На этот раз серьезно. Все тело болит, руки отваливаются, спину ломит. Надо поспать. Сдать комнаты, получить деньги и поспать. Интересно, Виктория тоже закончила уборку? Она как раз должна была убрать и нашу комнату. Может она там?       Как и ожидалось, Виктория хорошо убралась: все сияло чистотой. Чистая перестеленная кровать так и взывала упасть в ее объятия и хорошо провести время. Я положил весь лут на чистый, даже еще влажный стол. Видимо, нашу комнату Виктория убирала последней. ― Хех, тоже устала, ― заглянув ее комнату, я застал Викторию спящей в обнимку с подушкой на своей кровати. Половая тяпка вместе со шваброй валялись на полу. Не вытерпела уже.       Забрав швабру и тряпку, я отнес их в коридор к тележке со всеми чистящими причиндалами, позакрывал все комнаты, благо все ключи были на месте, вернулся обратно и, не расстилая кровати, лег, и почти мгновенно заснул. ***       Мой сладкий и расслабляющий сон прервал тот факт, что кровать, на которой я спал, сильно прогнулась, будто на нее не сели, а свалились с пятого этажа с килограммом кирпичей. Я спал слишком крепко и глубоко, потому не сразу понял, что происходит. Первая мысль — показалось. Ну что, бывает же иногда такое, привидится в глубоком сне, а думаешь что наяву. Но придя к выводу, что нифига не показалось, пришла вторая мысль — забить нафиг и продолжить спать. Я был рад этой мысли: она соответствовала всем моим желаниям на данный момент. Но, к моему величайшему сожалению, она не нашла реализации. ― Какого хера? ― получилось слишком смято и нечетко, но, думаю, суть понятна.       Руди, который и был тем слоном, оказывается, уже вернулся и завалился на кровать, даже не скинув рюкзак. Он не ответил мне. Упал и вырубился. Стоило, блин, тогда такую шумиху поднимать. Ай, похер. Я спать дальше.       Стоило мне только перевернуться на другой бочек, как он снова оживился и начал мешкать. По глухому «бух» стало ясно, что скинул рюкзак, а потом и одежда полетела. Наконец, спустя долгую минуты возни, он успокоился и лег. Теперь-то я могу расслабиться и продолжить свой сон.       Но сон был не долгим. Причиной вторичного пробуждения послужило то, что у меня затекла рука и шея, а повернуться я не могу. Жаль, что проснуться в крепких мужских объятиях ― не моя мечта, а то бы она сбылась. Этот рыжий мамонт оплел меня своими ручищами и ножищами, не давая возможности выбраться. Чем больше начинаю трепыхаться, тем сильнее меня сжимают. Я уже дышать не могу. Помогите...       То ли от недостатка кислорода, то ли от смирения и принятия своей участи, я заснул вновь и больше не просыпался. Наверное, я умер. От стыда. Нет, эту ночь я точно не буду спать с Руди в одной кровати. Лучше уж получу синяков от Виктории. Либо вообще на коврике размещусь, лишь бы не трогали. *** ― Тимур. Тиму-ур. Эй, Тимур... ― Мм... Че? ― Дай зарядку. ― Кого дать...? ― Зарядку твою на солнечной батарее. У меня телефон сел. ― Мм... она в сумке, в кармане. Сколько сейчас времени? ― кажется, я переспал. Трудновато оклематься после пересыпа, да еще и неприятная слабость в теле. Не люблю спать днем из-за этого. ― Начало десятого. ― Это наше или местное? ― В смысле? ― Ты должна была заметить разницу во времени между этой планетой и Землей. —Ну да, я в курсе разницы. Пандора больше Земли, соответственно и отрезки времени другие, но время я не знаю. ― Два с половиной часа земных ― это один час на Пандоре. Я рассчитал по часам в главном зале. ― Надо как-нибудь заиметь местные часы. ― Ага. А кстати, где он? ― я не сразу заметил, как на кровати стало слишком свободно, и никто не пытался задушить меня. ― Руди ушел к Фелисто, но перед этим сказал разбудить тебя, собраться, перекусить и идти с ним на практикум. ― Практикум чего? ― Стрельбы. Будем учиться владеть оружием «по ускоренному курсу от Руди», и еще что-то очень важное, — она изобразила воздушные кавычки. ― Я только это услышал и уже устал… — Да ладно тебе, будет интересно. Заодно заценишь его ствол. ― ... ты же понимаешь, что это двусмысленно звучит? ― Ага, ― и лыбиться так, что сейчас треснет. Гомолюбка хренова.       Уладив прочие дела и сдав Фелисто комнаты, за которую мы получили довольно приличную сумму, мы отправились на место нашей практики, а может даже и обучения, что более вероятно. ― И так, мы на месте, ― Руди был во всеоружии. В прямом смысле. ― И что здесь? Тут же ничего нет. ― Как нет? Ты разве не видишь это живое существо, борющееся с адской жарой, хватая такие редкие, но такие важные капли живительной влаги?! — Эм… это кактус. ― Правильно. Это и есть ваши идеальные жертвы на сегодня, но будьте с ними по ласковее или мы перейдем на более злые и движущиеся цели, ― рыжий так и блещет энергией. ― С чего начнем? ― Виктория тоже с полным зарядом. Один я на пятнадцати процентах. ― С того, что у вас уже было, ― Руди вытащил наш электрический пистолет и подал Виктории. Когда он его... ― Попробуем, ― Виктория подняла пистолет и нацелилась на кактус. Он был примерно в метрах пятнадцати от нас. Она сделала три оглушающих выстрели, два, из которых, попали в цель. ― Не дурно, есть с чем работать. Теперь ты, ― моя очередь. Я стрелял уже из пистолета, но это было давно и один раз. ― Черт, ― я не ожидал такой отдачи, и естественно не попал. ― Одной рукой держи оружие, второй фиксируй и... ― второй выстрел был чуть лучше, на третий я попал. Собственные выстрелы оглушали сильнее, из-за чего я почти не слышал всех слов. ― Ничего, пойдет. Теперь следующее. Это пистолет-пулемет Hyperion, стреляет без перерывов, точность повышается по мере стрельбы. Это их фишка. Использовать просто: держитесь за рукоять, корпусом упираетесь в плечо, нажимаете на курок, держите крепко ― поначалу его шматыляет в разные стороны. ― Поверить не могу, что держу самый, что ни на есть настоящий пистолет-пулемет от Hyperion!! Даже цвет соответствующий!! ― блеск и радость в глазах Виктории затмевают звезды. Она, как ребенок, радующийся новой игрушке. А, хотя, так и есть. ― Ты видела его раньше? ― Ну… у бандитов, ― прозвучало немного вопросительно, будто вопрошая, убедителен ли такой ответ. ― Хм, странно... Обычно все так радуются, когда находят легендарное или нечто похожее, но точно не низкому классу. ― «Фух, было близко». ― «Почему не сказала?» ― «Нельзя».       Виктория опробовала новое оружие, и это было смешно: пулемет ходил в разные стороны, запуская пули в далекие дали, но только не в цель. Только с пятой попытки она смогла совладать с нерадивым оружием. Мои попытки были не лучше, но справился я быстрее. Мне даже понравилось. ― Далее, штурмовая винтовка от Vladov с высокой скорострельностью, ― она похожа на «АК-47». ― «Это почти он» — Виктория знала, о чем я подумаю в первую очередь. ― Смотри аккуратно. У него приличная отдача. ― Агась, ― к концу этого я точно стану глухим: по ушам бьет неимоверно.       В общем, винтовка как винтовка. Ничего не обычного. В школе из таких же учились стрелять. ― Дробовик от Tediorе. Главная особенность этой марки ― авто перезарядка. Но перед этим его нужно выкинуть, а то он взорвется как граната прямо в руках. ― Взорвется?! ― Сейчас сами все увидите.       Руди не дал нам испробовать дробовик первыми. Сделав пару выстрелов, он замахнулся и запустил дробовик в полет. Как только он коснулся земли, дробовик взорвался, точно граната, и снова материализовался в его руках. Охиреть.. ― Это полезно для тех, у кого нет больших пальцев. ― Угу, — Виктория согласно кивала. ― Че, серьезно?! ― так это не черный юмор?! ― Так говориться в рекламе Tediorе. Для перезарядки тебе нужны, как минимум, большие и указательные пальцы, и отрыв конечностей здесь не такая уж и редкость. ― Ужас... ― меня пробило холодком.       Мне понравилось стрелять с дробовика: в нем чувствовалась мощь и сила, заставляющая спускать курок снова и снова. Отдача, правда, уж слишком дикая, но это исправимо. Виктория наоборот, имеет предвзятое отношение к большинству дробовиков ― по ее словам. Будь я Руди, я бы удивился, откуда такая неприязнь к дробышам, если по идее она никогда ими и не пользовалась. Но, либо он не заметил, либо просто не придал значения. Фиговый из него детектив был бы. ― Итак, снайперская винтовка производства Jakobs. Всё оружие Jakobs имеет высочайший урон, превосходящий другие марки оружия своего уровня, повышенная точность доставит вашу пулю прямо в голову противника, разрывая ее на куски, и их неизменный девиз: «Если вы сделали больше, чем один выстрел ― значит, вы использовали не Jakobs» заставляет использовать её снова и снова. ― Не уж-то все так идеально? ― Ну, почти: лишь небольшая скорострельность, небыстрая перезарядка и бесстихийный урон. ―Так мы будем стрелять из винтовки или обсуждать ее? ― Знание характеристик и специализации оружия ― важная часть ведения боя. Ты же не пойдешь с огневым оружием против робота или начнешь обстрел из слабенького пистолета по Стервятникам. У каждого оружия есть свои преимущества и недостатки, которые надо знать и применять. Так что да, мы будем стрелять и обсуждать. ― Окей, я понял.       Виктория подхватила снайперскую винтовку, чуть ли не ее облизывая взглядом и буквально. Это ж как же надо сохнуть по игре… ― Эй, стой, стой, стой, притормози. Ты глаз себе выбить хочешь? Не прижимайся так сильно к прицелу, это тебе не бинокль. Прими удобную стойку, зафиксируй руки, слегка наклони голову, едва касаясь щекой приклада. Вот. Теперь понизь дыхание и сконцентрируйся на цели, после медленно нажимай на курок и стреляй, ― Виктория стояла довольно долго, но стоило мне отвлечься, как раздался выстрел. ― Отлично. Если так и дальше попадать будешь, станешь хорошим снайпером, ― рыжий похлопал ее по плечу, точно любимую ученицу. ― Да, это нравиться мне больше. Вот только щеку я все же отбила чуток. ― Ничего, приспособишься еще. На ошибках учатся. Вот только крайне не советую совершать ошибки с гранатами. ― А что, было уже? ― Да так, со знакомым одним. Активировал он, значит, взрывную гранату, и ему резко захотелось чихнуть, и нет бы бросить, да зачихаться потом хоть сто раз, так пока он собирался, время заканчивалось, и в итоге получился по истине «взрывной» чих. Это был последний чих в его жизни. ― Бедный... ― Да нет, граната была не сильная, и у него щит сработал. Но желание чихать отбило пожизненно. Так что, если не хотите перестать чихать, то не держите активированную гранату в руках. ― Ты мастер делать выводы из историй, ты знал об этом? ― Ага, ― он не понял сарказма. Нет, снайперские винтовки это не мое: зрение не позволяет, да и через прицел неудобно смотреть из-за этого. ― Так-с, теперь по гранатам пройдемся... ― А гранатомет? ― Что гранатомет? — Испробовать. ― Испробовать? Да вы его поднять-то не сможете, куда уж там запустить. В другой раз попробуете.       Мы пробыли на этом «тренировочном» поле довольно долго ― солнце уже близилось к закату. Это можно считать учебой, начальным курсом по выживанию для новичков. И это довольно увлекательно: краткая теория и мгновенная практика ― то, чего не хватает в обычных школах. А самое важное ― всё, чему ты научишься, обязательно пригодится. Эх, будь у нас так, я бы из школы не вылазил. Но, к сожалению, министерство образования считает, что людям пригодятся знания по решению тригонометрических уравнений или последовательности технологий обработки сырья... притом, что ты идешь на психолога. Да, я знаю, что нужно сдавать математику для поступления, но нахера она психологам? Денюжки подсчитывать после лечения? Ебал я нашу систему образования с «егошним» ЕГЭ. Будь здесь школа, а я директором, то по окончанию учебы был бы только один экзамен: выжил ― красавчик; не выжил — значит, плохо учился. И никакого мозгоебства. ― Гранаты разные, суть одна. Вытащил чеку и вперед. Задержка разная, но, в общем, не менее 3-4 секунд, за исключением сенсорных или самонаводящихся. Они так же имеют стихийный урон. Лучше всего использовать с модификаторами, которые и дают эти самые улучшения. Вот как это делается, ― Руди взял одну гранату, ловко вытащил чеку и запустил ее в полет на добрых пятьдесят метров. Граната упала, и через доли секунд раздался взрыв, сопровождаемый клубами красного пламени. ― Огонь. Эффективное средство против живых целей. А теперь вы. Это кислотная граната, она эффективна против металла. ― Ой, я чет боюсь. Вдруг я замешкаюсь или выроню ее... ― Поначалу всем страшно, но начинать надо. Всего лишь крепко держи и не забудь кинуть. ― Л-ладно, ― Руди дал Виктории другую гранату, отличавшуюся от той, которую кидал сам, и отошел на два шага. Виктория долго не решалась выдернуть кольцо, ее руки слегка дрожали. Но вот она собралась, дернула чеку, замахнулась и… ― Кидай же!! ― Я... я не могу... ― Виктория застыла в замахе, ее как будто парализовало. Секунды тикают, а она не двигается. Ее же сейчас разорвет! ― Черт! ― Руди мгновенно подлетел к ней, выхватил гранату и с силой зашвырнул в воздух. Не успев долететь до своей высшей точки, граната взорвалась, выплескивая в воздух разъедающую кислоту. — Ты нормально? ―Да, ― Виктория прибывала в легком шоковом состоянии. Мда, не стоило стразу давать настоящую гранату не подготовленному человеку. Чисто с психологической точки зрения. ― Ты будешь пробовать? — уже ко мне. ― Ага. ― Только давай без неожиданностей, ― рыжий дал мне круглую гранату с оранжевыми полосками. ― Электричество. Аннулирует заряды щитов. В школе нас учили кидать гранаты: желательно метнуть с разбега, с поворота корпуса, с резким выпадом чуть согнутой руки, дополняя силу броска движением кисти. Как, собственно, я и сделал. Не зря же «отлично» стоит в журнальчике под моей фамилией. — Отличный бросок.       Спустя секунду после падения, граната взорвалась и подняла большой клуб песка и пыли, в котором были отчетливо видны голубые электрические заряды. ― Гранаты бывают нескольких видов: самонаводящиеся, липучие, телепортирующие, прорезиненные (то есть будет прыгать (в прямом смысле), пока не достигнет врага). Еще есть разделяющиеся на гранаты поменьше и с сингулярностью, то бишь притягивающие к себе всё, как магнитом. В общем, по ходу дела сами решите, что вам нужно. А теперь щиты. Они защищают вас от всего: от обстрела пуль до падения с высоты, но пока щит заряжен. Если заряд на нуле ― вы беззащитны, как девственница в местах пожизненного заключения. В этом случае вам нужно ждать перезарядку, у всех щитов она разная. Разновидностей щитов очень много, так что смысла перечислять их — нет. Найдете пару штук и уже сами определитесь, какие вам по душе. А сейчас вы посмотрите, как работают эти щиты, и проведем небольшое испытание на доверие. ― На доверие? ― Посмотрим, насколько мы доверяем друг другу, ― его улыбка не предвещала ничего хорошего. И что это еще за испытание на доверие? По правде говоря, до этого момента я доверял ему больше... ― Ну и как это будет выглядеть? ― чуть раздраженный голос Виктории тоже выдавал ее «восхищение» данной ситуацией. ― Все предельно просто. Я даю тебе щит, ― рыжий протянул мне круглую фигню, похожую на ту, которую я нашел в номере, ― а тебе револьвер среднего класса. Суть заключается в том, что я буду стрелять в тебя с активированным щитом, а ты, — уже обращаясь к Виктории, — будешь держать меня на мушке. Так как вы ни разу не видели, как работают щиты и работают ли вообще, мы проверим, сможем ли мы работать вместе и полностью доверять друг другу или нет. Если да, то ты, Ви, позволишь мне выстрелить в Тимура, если поверишь, что щит включен и работает, притом что Тимур не сдвинется с места. Если нет, и ты решила, что щит не сработает, парень не увернётся, и я убью его — ты пристрелишь меня прежде, чем я пристрелю его, а может потом и тебя. Это то, что касается тебя, Ви. А ты, Тимур, если доверяешь и мне и Ви, то ты не сдвинешься с места и примешь выстрел на себя. Ну, а если нет, ты отскочить в сторону и увернёшься от пули, решив, что щит не работает, и Ви не выстрелит. ― Это же сумасшествие! ― Зато это разрушит все подозрения. Признайте, они же у вас были на мой счет. Можете не отвечать, я знаю, что были, как и у меня на вас. Все же мы только вчера познакомились, — и правда, мы познакомились с ним только вчера, а кажется, что уже вечность вместе. Разве это ощущение не верный признак доверия?... ― В том то и дело, что мы встретились только вчера. Как, по-твоему, у нас может сложиться полное доверие за сутки? ― меня напрягала эта ситуация, но Викторию, видимо, больше. Может, это потому, что она знает об этом мире и его людях больше, чем я. ― Да, понимаю, но без этого никак. Я тоже рискую собственной шкурой. ― Ладно, давайте уже начинать, ты же все равно уже не передумаешь, а просто так ругаться смысла нет, ― мне уже надоела эта перепалка. Все равно мы ни к чему другому не придем. Я в курсе таких ситуаций. Я сделал так, как сказал Руди: прикрепил щит на пояс и касанием активировал его. Легкие электрические разряды стали покалывать кожу, но я почти мгновенно к ним привык. Я почти не чувствовал соприкосновения кожи с воздухом при ходьбе. Отойдя на метров семь, я развернулся и встал напротив рыжего. Сердце начало ощутимо биться в груди. Виктория тоже отошла от Руди и возвела револьвер. ― Ну что ж, теперь у нас есть время определиться с доверием, а после я начну отсчет.       Итак, я на мушке у Руди, а Руди на мушке у Виктории. Кому я доверяю ― очень актуальный вопрос. Поверить ли Руди, что щит сработает, и он не убьет меня? В голове не укладывается, как щит может работать. Я понимаю, что эта защита похожа на цифровые барьеры в фильмах и играх, но тут-то реальность, и не скажу, что высокотехнологичная по первому, да и по второму впечатлению. Ну, а если он прав, и щит действительно работает? Но как я сейчас об этом узнаю? Никак. Я либо отскочу, либо буду стоять. Если отскочу, то это покажет, что я не доверяю Руди, а он в свою очередь, не станет доверять мне. Но это притом, что щит не работает. Еще вариант, что Виктория не даст ему попасть в меня. Но это будет значить, что она не верит ни ему, ни мне. Она должна будет решить, попадет пуля в щит или в меня, или я от неё уклонюсь. Доверяясь мне, она рискует моим доверием, если щит не сработает, и я решусь стоят на месте. Но если она поверит Руди, то автоматически она поверит и мне. Вся сложность в том, что только Руди знает, работает щит или нет, и в том, что убив его, мы тут долго не протянем. Виктория должна это понимать. Как и я это понял. Без него мы не выживем. Да и вряд ли нам встретится такой же относительно нормальный человек, лишь по доброте душевной решивший нам помочь. Это Руди хорошо продумал. Я все же ошибся на этот счет раннее. Он далеко не дурак. ― Время вышло. Надеюсь, вы определились, ― и да, я заметил это, его тщательно скрытую надежда на наш верный выбор. Хотя, может, это лишь мое воображение. Но все же я буду надеяться на первое. Кстати, еще одна важная деталь в построении отношений и доверия — если ты хочешь доверять другим и быть тем, кому доверяют, то в первую очередь научись доверять самому себе и знать, что ты не придашь данное тебе доверие. Я доверяю себе, а это значит, что смогу довериться и другим.       Теперь я уверен. Я не сдвинусь с места. — Три...       Я верю вам. ― Два...       И вы поверьте мне. ― Один.       Ведь вы — все, что у меня есть...