Festis bei umo canavarum

      — Слушайте, слушайте! Новости из Вольной Марки! Киркволл охватило восстание магов! Север под угрозой войны! Слушайте, слушайте!..       Синара прогуливалась вдоль торговых рядов, скептически осматривая всякие магические безделушки. Зычные вопли глашатая не заглушал даже извечный рыночный гомон.       — Госпожа, взгляните вот на это. — Загорелый антиванец с ослепительно белыми зубами растянул перед ней мерцающее аметистами ожерелье. — Королевское колье для самой изящной шеи, госпожа. Но это не просто побрякушка, вовсе нет! Оно обережёт вас от любого магического воздействия.       Тевинтерка заинтересованно склонилась над украшением. Но стоило ей только пальцем коснуться самого крупного аметиста, как раздался хлопок и камень раскололся. Синара покривилась.       — Подделка.       Оскорблённо поджав губы, антиванец спешно спрятал испорченный товар.       — Слушайте, слушайте!.. — не унимался глашатай.       Сегодня весь Минратос гудел, как улей, обсуждая недавние события в Киркволле. На каждом углу и каждой улице, в тавернах и термах, даже в Магистериуме — шёпотом, притаившись в нишах — нынче будут судачить без устали. Шумиха. Потрясение. Голодные до войны, до крови и зрелищ, пресыщенные миром и покоем минратосцы, как гиены на падаль, с жаром накинулись на известия о чьих-то несчастьях. Даже собственные потери в войне с кунари не занимали их так, как раскол на Севере. Но только немногие знали, что будет после. Для некоторых известие было знаком — настало время вступать в игру.       — Госпожа Синара.       Учтивый поклон магистра Павуса вызвал у неё почти искреннюю улыбку.       — Знала, что непременно встречу вас здесь, мастер Галвард. Однако, — тевинтерка заговорила нарочито холодно, — мне думалось, вы в первую очередь навестите меня в особняке.       Магистр склонил голову.       — Прошу прощения, госпожа. Прежде чем беспокоить вас, нужно было обзавестись достаточно веским поводом.       Синара склонилась над очередной лавкой. Торговец на все лады расхваливал свой товар, предлагая ей взглянуть то на вон ту эльфийскую статуэтку, то на россыпь заговорённых камней, но тевинтерка раздражённо отмахнулась. Она в который раз убеждалась, что за толковыми вещами нужно идти в посольство гномов. Заплатишь вдвое больше, но не пожалеешь. Учитель никогда не экономил на важных компонентах.       — И что же? Вы, наконец, нашли веский повод?       — Да, госпожа. Весьма веский.       — Что ж, — она выпрямилась и обвила рукой любезно подставленный локоть магистра. — Тогда обсудим всё в более приватной обстановке. Надеюсь, вы знаете больше, чем рыночный глашатай.       Магистр только усмехнулся.       — Слушайте, слушайте!..       Из сада во внутреннем дворе доносилось пение птиц и пряный аромат цветов. Душный воздух освежал лёгкий ветер, терраса горела ослепительно белым под палящими лучами южного солнца. В тени под шёлковым навесом разыгрывалась извечная война двух королев.       — Первый Чародей мёртв.       — Неужели.       Чёрный маг сделал ход.       — Говорят, он использовал магию крови.       — О, отчаянный шаг. Маги Кругов совершенно не имеют терпения.       Белый конь съел чёрную королевскую пешку. Теперь ему угрожает ладья противника, но она не сделает и шага, иначе окажется на прицеле белого короля. Всегда защищай своих, говорил Данариус.       — Можно сказать, у него не было выбора, — пожал плечами Галвард, не отрывая глаз от доски. — Или он так думал.       — Это дело рук рыцаря-командора?       — Нет, Защитника.       Синара наигранно охнула, когда разящий меч чёрного короля вонзился в её пешку.       — Превратности судьбы.       — Играющие нам на руку.       — Как сказать. — Тевинтерка выдвинула вперед очередную пешку — нужно было срочно преграждать путь вассалам чёрной королевы. — Что же нам теперь делать с Мередит?       — О, не беспокойтесь, госпожа. — отмахнулся Павус. — Хоук и о ней позаботился.       Белый слон занял удобную позицию, угрожая чёрной королеве. Той пришлось постыдно прятаться за своей ладьёй.       — Защитник Киркволла стал его палачом, — хмыкнула Синара, делая очередной ход. — Любопытно. Где он сейчас?       — Сбежал. И едва ли высунется в ближайшее время.       Тевинтерка цокнула языком и закатила глаза.       — Как это по-мужски — наворотить дел и смыться.       — И это тоже нам на руку.       Синара подала знак притаившейся поодаль служанке, и та снова наполнила их кубки орлесианским золотым.       — Пока что всё идет по плану, — пригубив, женщина закрыла глаза, улавливая тонкие нотки послевкусия. Персик и немного груши. Как она и любила. — Как погода в Тантервале?       Задумчиво уставившись на чёрно-белую доску, Павус неопределённо поиграл пальцами в воздухе.       — Переменчивая. Но в целом благоприятная. Бунты, стычки, малефикары тут и там. Городская стража почти не справляется.       — Почти? — фыркнула Синара, выдвигая ладью на защиту пешки. — Этого недостаточно.       Магистр почти снисходительно улыбнулся:       — Всему своё время. Нам некуда торопиться.       Тевинтерка со вздохом откинулась на кресле. «Королевы» всегда слишком сильно увлекали её, и напряжение во время игры становилось тем сильнее, чем увереннее был противник. А лощёный Галвард не зря иногда обыгрывал и самого Данариуса. Синара взглянула на магистра — одна рука покоится на подлокотнике, смуглые пальцы беззвучно постукивают по полированному красному дереву, когда пальцы другой руки поглаживают гладковыбритый подбородок. Поза, изображающая расслабленную задумчивость. Но Синара не зря считалась лучшей ученицей своего учителя. Улыбаясь краем губ, она наблюдала за тем, как тёмные глаза сосредоточенно и напряжённо оценивают позиции белых и чёрных фигур. Павус мог напустить на себя тысячу и одну вуаль, скрывая истинные чувства, но глаза выдавали его всегда. Данариус был прав, мысленно заключила Синара, когда её король ставил Галварду шах и мат. Даже у сильных мира сего есть слабые места. Главное — умело скрывать свои.       Они чинно улыбнулись друг другу, словно бы обмениваясь благодарностями за хорошую игру. Тевинтерка хотела было предложить коллеге выпить ещё вина и отведать недавно привезённого из Андерфелса белого сыра, как со стороны лестницы послышался шум, и на террасу выбежал Айдан. Маслянисто блестящие глаза, нервически дрожащие губы — то ли от возбуждения, то ли от ужаса, то ли от всего вместе.       — Госпожа! — затараторил он. — Вы просили оповестить, когда питомец придёт в себя. Кажется, он снова беснуется.       Синара вздохнула и с наигранной грустью взглянула на магистра.       — Похоже, нам придётся прерваться.       Наблюдая за тем, как показное спокойствие, точно плохо наложенный грим, сходит с лица магистра, тевинтерка едва сдерживала улыбку. Длинные пальцы, что до того безмятежно порхали по подлокотнику, теперь впивались в кресло точно драконьи когти.       — Госпожа, — голос звучал предостерегающе тихо, — вы кое-что мне обещали…       — В самом деле? — Она удивлённо вскинула бровь, а потом, словно запамятовав, посмотрела в сторону на воркующую на перилах террасы пташку. — Ах да, точно. Но, боюсь, сегодня мы не успеем обсудить ваш вопрос. Меня ждут неотложные дела.       Синара сокрушённо покачала головой, поднимаясь с кресла. Павус вскочил следом.       — Моё дело ждало слишком долго. — Теперь его голос звучал резко. Более резко, чем стоило, не без удовольствия отметила женщина. — Данариус обещал мне помощь, и вы…       — А я ещё ничего вам не обещала.       На смуглых скулах заиграли желваки, руки сжались, губы едва заметно подрагивали — спокойствия и след простыл. О, как нетерпелив становится Галвард, когда дело касается его проблемы.       Тевинтерка выдержала положенную паузу и кивнула магистру в знак того, что на сегодня разговор окончен.       — Айдан, вели всем собраться в лаборатории, скоро мы продолжим.       Голос Павуса застал её уже почти на лестнице.       — Когда мы обсудим мой вопрос?       — Всему своё время, — снисходительно улыбнулась Синара. — Нам ведь некуда торопиться, верно?