Сойка-говорун

— Мирта Дагер — неудачница сезона снова здесь. — Этот сезон только начался, Мейсон, так что заткнись. Джоанна Мейсон, ментор из Дистрикта-7, смеется и подходит ко мне. — Ну, затыкаться я не буду точно. Рада тебя видеть, Дагер, — мы пожимаем друг другу руки. С Джоанной мы познакомились в первый год моего менторства. Оказалось, что мы очень схожи. На Играх она была такой же изощренной убийцей, как и я. Так как она является единственным живым победителем-девушкой из своего дистрикта, то ей волей-неволей приходится быть ментором. И так же как у меня, все ее трибуты дохнут, как мухи. — Ну? Как пообщалась с Блейком? Я видела, как вы ворковали. — Мы не ворковали, — возражаю я. — Напротив, камеры могли бы запечатлеть убийство в прямом эфире. — Оу. А о чем говорили, если не секрет? — Он предложил мне помощь в качестве спонсора. Точнее, спонсором будет его невеста. — Ух ты, — удивляется Джоанна. — Я думала, это фикция. Видела ее? — Завтра насмотрюсь. Джоанна кивает. Затем она предлагает немного посидеть в баре перед тем как подняться на трибуны. Я соглашаюсь. Мы болтаем о всяких глупостях. Через какое-то время по громкоговорителям объявляют, что можно проходить на трибуны. Мы с Джоанной следуем за всеми на площадь, где будет проходить парад. Занимаем более-менее приличные места, позже к нам присоединяется Блеск вместе со своей красавицей-сестрой Кашмирой. Она никогда со мной не общалась и, в принципе, меня это устраивает. Почти все трибуны заполнены до отказа, но рядом со мной ещё оставалось одно место. Впрочем, пустовать ему долго не пришлось. Слишком поздно я заметила Катона, пробирающегося через толпу. Он садится рядом со мной. — Надо же, у нас прям менторская команда собралась, — говорит Блеск. Катон молча кивает. Ну вот, теперь даже Парад по-человечески не посмотреть. Я прикрываю глаза и пытаюсь как-то от него абстрагироваться. Однако мне это не удается. Он наклоняется ко мне и шепчет: — Мирта, я хочу с тобой поговорить после Парада. Я в шоке смотрю на него. — Мне кажется, мы сегодня уже говорили. Остальное будем обсуждать завтра. — Я не о спонсорстве, — говорит он. — Тогда, о чем? — Это важно. — Даже если бы я хотела — а я не хочу, я бы все равно не смогла. Мне надо после Парада встретить трибутов, а после мне будет уже не до бесед. — Хорошо, давай тогда завтра. Я начинаю раздражаться. — Ты не понял меня? Я не хочу с тобой разговаривать. Его лицо остается все таким же беспристрастным. — Это важно, Мирта. Я тебя очень прошу. Завтра вечером. — Я подумаю, — в конце концов, сдаюсь я. На этом наша короткая беседа заканчивается. Я ловлю на себе хитрый взгляд Джоанны Мейсон. Опять она будет меня подкалывать. Через полчаса звучит гимн Капитолия, и на площадь выезжают одна за другой колесницы с трибутами. Камеры выхватывают каждую колесницу, задерживаясь на наиболее интересной. Как я полагала, трибутов из Дистрикта-2 опять нарядили в одежды в стиле Древнего Рима. Хоть затея и не отличается оригинальностью, вышло неплохо. Толпа на трибунах кричит, вопит. Еще бы, такое грандиозное событие. Полезного из всего этого можно подчеркнуть только то, что явных фаворитов нет, по крайней мере, с точки зрения костюмов. Колесницы останавливаются возле трибуны, на которой восседает президент Сноу со своей свитой. Он толкает свою обычную пафосную речь, вновь звучат аплодисменты и колесницы наконец-то скрываются в конюшнях. — Ох, 81-е Голодные игры для менторов объявляю открытыми, — произносит Джоанна. — Ура, — вяло вторю ей я, вставая с места. Катон тоже поднимается, поправляет пиджак. — Встретимся завтра в одиннадцать , — коротко кивнув остальным менторам, он уходит. Я бреду в потоке людей в сторону конюшен. Уже издалека слышу радостные возгласы Лесли. Розали и Максвелл стоят возле своей колесницы, а рядом с ними двое стилистов. Когда-то они и меня готовили к Параду. Очень колоритная парочка: высокий мужчина с длинными до пояса светлыми волосами и женщина лет пятидесяти с яркой прической. Завидев меня, они подбегают ко мне. — Мирта Дагер, солнышко, ты цветешь и пахнешь! — Как тебе наша работа? — Ничего так… сойдет, — говорю я, затем поспешно добавляю: — Нет, все хорошо. Правда. Стилисты светятся от счастья. — Ну все, ребятки, нам пора идти, — произносит Лесли, подхватывая трибутов под локти. Она ведет нас в жилую часть Тренировочного центра. Нам принадлежит весь второй этаж. Я предлагаю подняться по лестнице, чтобы не встречаться с другими дистриктами. Все, кроме Лесли соглашаются и, в конце концов, ей тоже приходится подчиниться. На всем протяжении пути она громко возмущается высотой ступенек. Пока Лесли проводит небольшую экскурсию для ребят, я ухожу в свою комнату. Закрываюсь, переодеваюсь в простую одежду, которой заполнен весь шкаф. Да, насыщенный у меня сегодня день. Эта встреча с Катоном… Черт, ну почему я вообще согласилась на встречу с его пассией? Теперь мне придется видеться с ним чаще. А этого я не планировала. И ведь не скажешь ему ничего. Может, Лесли нашла кого-нибудь получше. Выпив таблетку, выхожу в зал. Лесли сидит на диване и смотрит телевизор. Я присаживаюсь рядом с ней. — Ну, что там насчет спонсоров? Ты говорила, что нашла кого-то. — А, да, — Лесли выключает телевизор. — В общем, я старалась как могла. Нашла двоих: Биртимор Лувик и Грейс Гламур. Что ты смеешься? — Гламур… Ну и имена у вас… Чем они занимаются? — У Лувика крупный магазин по продаже ювелирных изделий. А у Гламур просто богатый отец, и ей некуда девать деньги. — Хм, — я задумчиво потираю подбородок. — И они согласны помочь? — Лувик - да, а с Грейс я еще не говорила. Кстати, она сама вышла на меня, — отвечает Лесли. — Хорошо… Так, завтра днем мне будет некогда, а вот на вечером можно договориться встретиться с этой Гламур. — А что у тебя днем? — спрашивает Лесли. — Очень приятная встреча с невестой Катона, — Лесли делает удивленные глаза. Я коротко ей пересказываю то, что со мной случилось перед Парадом. — Вау… Ну, хорошо. Тогда я позвоню Луквику. — Отлично. Ужин сегодня подадут? — Да, ребята уже там. Ужин, на удивление, проходит спокойно. Только Розали пару раз пытается меня подколоть на тему моей некомпетентности. Но мне как-то удается сдерживаться. Наверное, сказывается усталость. После ужина я выхожу на балкон. Внизу веселятся капитолийцы, празднуя официальное начало нового сезона Голодных игр. У меня же есть время подумать… Что ж, меня никто не схватил, не арестовал. Значит, ситуация не такая критическая. Признаться, слова Брута меня удивили. За все эти шесть лет он подобных предупреждений не давал. Да ему вообще не было до меня дела. После нашего возвращения из Тура он меня почти не навещал. Только если по каким-то серьезным менторским вопросам. Меня охватывает какое-то гадкое чувство, что мною манипулируют. При этом я не вижу причин для этого, и это еще больше меня бесит. Я вздыхаю, потираю виски. Сейчас мне не до раскрытия каких-то заговоров: завтра у меня встреча с двумя потенциальными спонсорами, а один уже в кармане. В принципе, если они будут достаточно богатыми, то больше никого не придется искать. Это меня очень радует. Я закуриваю. Все так прекрасно складывается, что даже не верится… И это напрягает. Хотя, зная Катона, можно предположить все, что угодно. Хорошо, что я завтра вечером занята: не придется встречаться с ним. Но спонсоры - полдела… Ну, Максвелл меня вроде как уважает, ну, или отлично претворяется. Розали — это отдельный случай. Неужели я была такой же стервой? Да нет, я слово поперек Бруту боялась сказать, а уж с Энобарией спорить — сулило не дожить до начала Игр. Нет, Розали - наглая, самодовольная выскочка. Чувствую, это ей будет очень мешать. Нужно что-то придумать. Разработать для них выигрышную стратегию. — И, кажется, я знаю, что делать, — вслух произношу я. Бросив сигарету в пепельницу, я возвращаюсь в гостиную. Лесли снова уселась возле телевизора. — Лесли, — говорю я. — Здесь есть записи старых Голодных игр? — А какие тебе нужны? — Наши. Я имею в виду второго дистрикта. Победные. — А, эти. Конечно, есть. Вот, в ящике посмотри. Они пронумерованы. Ящик забит до отказа кассетами, на которых записаны Игры. Я быстро выбираю тринадцать штук и, пожелав Лесли спокойной ночи, ухожу в свою комнату. Там, удобно расположившись на диване, я включаю первую запись. Это 2-е Голодные игры. Какое там все было, оказывается, странное. Просмотрев более-менее интересные моменты, я беру следующую кассету. Надо же как мне захотелось вдруг все проанализировать. Интересно, другие менторы так же делают? Посмотрев каждую запись, я делаю пометки в блокноте. Оказалось, что все победители имеют свой неподражаемый стиль. Единственное, что мне осталось непонятно — это Игры с нашим восьмым победителем Куртом Бонедзом — третьим учеником Магнуса Стерлинга Шара. Вот начало Игр, середина, а потом резко финал, хотя с предыдущего эпизода в живых оставалось шесть участников. Но конец был очень шикарный. Бонедз был лучником и свой финальный выстрел выполнил выше всяких похвал: пустил разом две стрелы в затылок своей жертве да так, что они прошли насквозь через глаза. Да, вот это класс… Вряд ли Розали и Максвелл так могут. Я смотрю на часы — два ночи. Я широко зеваю, откладываю блокнот. Наскоро принимаю душ и ложусь спать. *** — Мирти, завтрак готов! Голос Лесли возвращает меня к реальности. Я сижу на кровати, обхватив голову руками. По телу бежит дрожь, мне жутко холодно. Снова тот же сон, что и прошлой ночью. Я в крови, Катон с камнем. Сон такой реальный, что мне даже кажется, что так все и было. На кассете этот момент не запечатлен. Только тот эпизод, когда парень из Дистрикта-11 наносит мне удар, а потом резкий переход на двенадцатых. И все на этом. Я несколько раз пыталась вспомнить, что было дальше, но так и не смогла. Как будто амнезия накрыла. Когда я спросила об этом Брута, он сказал, что подробностей не показывали даже в прямом эфире. Поэтому ни он, ни Энобария не могли ничего отправить мне в тот момент. Хотя, меня тогда вряд ли что-то спасло бы. Наконец-то беру себя в руки, одеваюсь в форму и иду в столовую. Лесли уже вовсю рассказывает трибутам об их сегодняшнем первом тренировочном дне. Сейчас восемь, в десять она их отведет на подготовку. Освободятся они только к вечеру. — Всем доброе утро, — я сажусь за стол. — Давайте сразу приступим к делу. Я о ваших преимуществах все знаю, а вы друг о другие ничего не знаете. Таким образом, у меня вопрос — как вас готовить: вместе или порознь? — Порознь, — сразу отзывается Розали. — Так интересней. Ты согласен, Йорк? — Как будто теперь у меня есть выбор, — сухо отвечает ей Максвелл. Я достаю блокнот, делаю пометку. — Как знала… Ночью на меня снизошло озарение. Я подготовила для вас стратегию. — Вау. Неожиданно, — говорит Розали. — Более чем, — я мило ей улыбаюсь, хотя по мне видно, что я готова врезать ей по лицу. — Вчера я просмотрела записи старых Голодных игр, где трибуты из нашего дистрикта становились победителями. У каждого из них был свой собственный неподражаемый стиль. И у вас должно быть так. Я собрала все самое лучше от каждого победителя и надеюсь, что вы сможете справиться с поставленной мною задачей. Итак, первое, — я перелистываю страницу. — Когда пойдете в зал на тренировку, вы должны держаться вместе. Поняли? Вместе. Покажите всем, что вы друзья и что вы будете обязательно помогать друг другу. Никаких намеков на любовные отношения не делайте: постоянные зрители и люди с мозгами прекрасно знают, что в нашей Академии подобные отношения запрещены и сурово караются. Сама знаю, видела такое не раз. — А что же, сами вы никогда не влюблялись? — спрашивает меня Розали. — Нет, дорогая моя. Но прекрасно видела, что бывает с теми, кто влюблялся. Второе — это касается ваших потенциальных союзников: трибутов из Дистрикта-1 и Дистрикта-4. Общайтесь с ними, предложите сразу же им союз. Проводите с ними время, смейтесь над их тупыми шутками, покажите, что доверяете им. Это притупит их бдительность. Третье — сами тренировки. Забудьте, что вы профи. Вы — обычные дети. В зале ни в коем случае не демонстрируйте свои умения. Будьте как все. Больше всего уделите внимание секциям по выживанию. Об этом мало кто задумывается, но вы можете угодить в такие условия, когда еды просто так вам не получить. — Как у вас было. Вы тогда очень сильно облажались, — говорит Розали. — Заткнись уже, а, — довольно резко произносит Максвелл. — И не перебивай. — Молодец, — хвалю его я. — Только надо было добавить в конце «подруга». Начинайте дружить уже сейчас, — я достаю сигарету и с наслаждением затягиваюсь. — Подытожим. На тренировках вы все время вместе, общаетесь с другими профи, учитесь выживать. Ясно? — Да, мисс Дагер, — отвечает Максвелл. Розали кивает. — Мирти, ты гений, — хвалит меня Лесли. Я улыбаюсь. После завтрака трибуты расходятся по комнатам. В назначенное время Лесли отводит их в зал. Чтобы скоротать время до одиннадцати, я включаю телевизор. Показывают интервью нестареющего комментатора Голодных игр, Цезаря Фликермана, и главного распорядителя. Я удивленно взираю на экран: распорядитель мне не знаком. А где же Плутарх Хевенсби? Он стал распорядителем сразу же после 74-х Игр. И до сих пор проводил их блестяще и жестко. Что еще нужно для счастья? Ладно, лучше не вмешиваться в эти дела, своих много. Досмотрев интервью, я направляюсь в свою комнату. Переодевшись в менторскую форму, я цепляю поясную сумку и спускаюсь на первый этаж. Внизу почти никого нет: по капитолийским меркам, одиннадцать дня — это рано. Я сажусь на диван, ко мне тут же подбегает безгласый слуга. Я его отшиваю. До встречи осталось десять минут. От нечего делать я рассматриваю людей. Боги, как же они пестро одеты. К тому же, в такой неудобной одежде совершенно нельзя передвигаться. Как женщины, так и мужчины - все носят обувь на каблуках, красятся. В общем, срам, да и только. Я перевожу взгляд на входную дверь как раз в тот момент, когда она открывается. На пороге двое: Катон и, полагаю, его невеста. У меня открывается рот от удивления. Эта девушка похожа на приведение. Кожа настолько бледная, что жутко становится. Она очень высокая, стройная, даже тощая. Волосы яркого розового цвета до середины спины. На ней красное мини-платье, туфли на высоченных каблуках. Да на них она выше Катона, а он мужчина высокий. Мне даже трудно определить ее возраст, настолько она слоится от всяческой косметики. Они ненадолго задерживаются в дверях. Катон указывает девушке на меня, и та с улыбкой подплывает ко мне, цокая каблучками. Вот чему можно позавидовать, так это ее умению легко передвигаться на высоких каблуках. Я в свое время этому научиться не смогла. — Мирта Дагер, верно? — голос у нее приятный. Но мне почему-то становится от него тошно. — Да, это я, — только и могу ответить я. — Очень рада с вами познакомиться, — она садится напротив меня, Катон присаживается рядом. — А меня зовут Грейс Гламур. Пауза. — Грейс… Гламур? — тупо переспрашиваю я. — А… это у вас богатый отец и вам некуда деньги девать? Ее очередь удивляться. — Ну допустим. Это вам Катон сказал? — Нет, мой сопроводитель — Лесли Штук. — Ах, да. Понимаете, я не знала, как с вами быстрее связаться. Сначала договорилась с вашей сопроводительницей, а потом вспомнила, что вы с Катоном знакомы. Вот и попросила его с вами встретиться. Тем более, вы давно не виделись. Он сначала упирался, но потом согласился. — Да что вы говорите, — я бросаю насмешливый взгляд на Катона. Тот как будто бы даже смутился. — Но смысл вы уловили верный, — с улыбкой говорит Грейс. — Ну что, Мирта? Можно я буду называть вас по имени? Я вас внимательно слушаю. — Давайте не будем ходить вокруг да около. Скажите прямо: что вы хотите за свою помощь? — Ну, я пока не знаю… Расскажите о трибутах. — Ну, что о них говорить. Очень неплохие ребята. Я их давно знаю, девушку лично тренировала. Парень крепкий, высокий. С мозгами, что очень важно. Девушка быстрая, юркая, она почти как я. — Сколько баллов они набрали на Смотрах? — спрашивает меня Катон. — Парень 77, девушка 92. — Это много, милый? — спрашивает Гламур. — Весьма, — отзывается Катон. — Максимум на Смотрах можно набрать 108 баллов. — А у вас сколько было, Мирта? — Я не помню. Свое право участвовать в Играх я получила с боем на дуэли. Но речь сейчас не обо мне. Мои трибуты — типичные ученики нашей Академии. Прямо скажу, я не собираюсь спасать обоих. Мне нужен один победитель. И нужен для него спонсор. Я хочу, чтобы дары им достались буквально сразу же после резни возле Рога изобилия. Так и дешевле, и надежнее. Что это будет — решит время. Теперь вы мне скажите: согласны вы мне помогать или нет? Грейс Гламур на некоторое время задумывается. Черт, как надоело выкаблучиваться перед ней. Не припомню, чтобы мне приходилось так делать в прошлые разы. Несмотря на свой низкий рейтинг в качестве ментора, я как-то общалась с потенциальными спонсорами, но, чтобы вот так вот почти умолять о помощи… такого я не припомню. Наконец, Гламур собирается с мыслями. — Знаете, я вам все-таки откажу. Вы меня не убедили. Тишина. Я в шоке смотрю на нее. — Что? — Катон с языка снимает мой вопрос. — То. Как-то совсем не презентабельно. Вот в Дистрикте-1 мне по полочкам все объяснили. А вы… ну правду говорят — на вас нельзя положиться, — и она одаривает меня своей белозубой улыбкой. — Вы что же… Все это подстроили? — Да, — легко отвечает она мне. — Просто я захотела сама убедиться в том, что вы ни на что не годны. Так легко все разболтали. Это была последняя капля. Я срываюсь с места, пинком откидываю столик, который отгораживает меня от Гламур. Грубо хватаю ее за грудки, поднимая с места. Она, конечно, выше меня, но я сильнее. Я притягиваю ее к себе так, что мы почти соприкасаемся лбами. Гламур испугано пищит, а я зловеще шепчу ей: — Слушай меня, ты, капитолийская сука. Что же, думаешь, что ты пуп земли? Какое право ты имеешь вытирать об меня ноги? Думаешь, я какое-то быдло, которым можно помыкать? Тебе, мрази, все досталось сразу, а мне приходилось все получать с боем. Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить. Не думай, что я буду унижаться перед тобой. Обойдусь без твоей помощи… И только посмей показаться мне на глаза. Я перережу тебе горло и плевать, что меня казнят после этого. Ты поняла меня? — я с силой отшвыриваю ее от себя на диван. Катон делает шаг в мою сторону. — Мирта, послушай… — А тебя я даже слушать не хочу! — кричу я. — Тебе мало было Тура победителей?! Мало было моих унижений?! Теперь ты доволен? Не подходи ко мне больше. Клянусь, я убью тебя, если ты сунешься ко мне. И не жди меня вечером, я не приду. Не хочу выслушивать очередное вранье от тебя. С этими словами я быстрым шагом направляюсь к лестнице. Собравшиеся в зале люди в шоке пропускают меня. Я настолько зла, что поздно заметила, что Катон подбегает ко мне. Он хватает меня за руки, я с криком пытаюсь вырваться. Но момент упущен: у него преимущество. — Мирта, послушай, я не знал, что она так поступит. — Отпусти меня живо… — Я не думал, что все так будет… Слушай, я хочу тебе кое-что передать, — я чувствую, что он мне сует что-то в карман. — Это запись наших Игр и адрес, где я живу. Посмотри, пожалуйста. Это важно… Я буду тебя ждать. Пожалуйста, оцени все здраво, — он отпускает меня. Я не оборачиваюсь, бегу по лестнице на второй этаж. Пинком открываю дверь в свою комнату, запираюсь. Голова вот-вот взорвется от боли. Я падаю на постель и рычу в подушку от досады. Это конец. Наверняка это капитолийское пугало расскажет всем об этом. Да что там — многие и так видели наш скандал. Я резко снимаю с себя куртку и отбрасываю ее к стене. Из кармана вылетает флэшка и скомканный листок бумаги. К флэшке прицеплена бирка, на которой написано «74-е Голодные игры. Полная версия». Первое, что мне хочется сделать — это вышвырнуть устройство в окно. Но не получится: на нем силовое поле. Специально так сделано, чтобы трибуты не пытались покончить с собой. Вставляю флешку в проигрыватель и запускаю запись. Вот он, Рог изобилия, рядом с ним стол с четырьмя рюкзаками. Значит, это тот момент, когда все случилось. Да, вот я сражаюсь с Двенадцатой, вот подходит ко мне Одиннадцатый и бьет меня камнем по голове… Он общается с Китнисс, пока я медленно умираю. Катон зовет меня и наконец-то появляется на поляне. К тому моменту противники уже разбежались. Вдруг изображение начинает мигать и пропадает. Наконец-то картинка восстанавливается. Катон стоит передо мной на коленях. — Мирта… Мирта, не смей слышишь! Не смей оставлять меня! — его голос срывается, он хватает меня за плечи. — Не умирай… Кто это сделал? Кто из них это сделал? — Цеп… — хрипло отвечаю я. — Он забрал… рюкзак… он у него. — Я видел, не говори ничего… Потерпи, — он вертит головой в поисках помощи, но ждать ее неоткуда. Он смотрит в небо. — Почему вы не помогаете?! — это адресовано менторам и спонсорам. Вряд ли они пытаются что-то сделать. Я цепляюсь рукой за его куртку. — Выиграй… Ты сможешь… — Я… я отомщу… Я убью его сам, разорву… Отомщу… Не умирай, — он почти с мольбой смотрит на меня, как мантру произносит «не умирай, не умирай». Я из последних сил притягиваю его к себе и отчаянно целую в губы. Он не сопротивляется. Поцелуй длится всего несколько секунд: я отпускаю его, делаю последний вздох и замираю. Грохочет пушка — знак того, что очередной трибут пал. Катон смотрит на меня. Он никуда не уходит, по его щекам текут слезы. Слышится звук планолета. Кажется, это его выводит из оцепенения. Он быстро смахивает с глаз слезы, достает из моих ножен кинжал. Быстро целует меня в лоб и бежит в сторону полей, где скрылся Цеп. На этом запись заканчивается.