Сойка-говорун

Пройдя пару кварталов и достигнув приличных улиц, я подхожу к какому-то магазину и на его адрес вызываю такси. Ждать приходится недолго - такое ощущение, что таксисты здесь дежурят в каждом квартале. Я прошу водителя довезти меня до главной городской площади. Добравшись до места, первым делом осматриваюсь. Я снова ощущаю давно забытое чувство опасности. Капитолий — Арена, и в любой момент мне могут нанести удар. Хорошо, что я всегда ношу с собой нож. Удостоверившись, что за мной нет хвоста, я быстрым шагом направляюсь в Тренировочный центр. Застаю Розали, Максвелла и Лесли за ужином. — Где ты была, Мирта? Я уже думала отправить кого-нибудь за тобой. — Не надо за мной никого отправлять, — отвечаю я. Тут меня охватывает легкая паника. — Сейчас я к вам присоединюсь. Я быстро забегаю в свою комнату. Облегченно вздыхаю: флешка осталась на том же месте. Я извлекаю ее и прикидываю, куда бы припрятать ее, чтобы никто не нашел. Лучшего места, чем моя ментроская куртка, не придумаешь. Я засовываю флешку во внутренний карман и возвращаюсь в столовую. Молча сажусь за стол и набрасываюсь на еду. И только насытившись, начинаю расспрашивать ребят о тренировках. — Вы были правы, мисс Дагер, — рассказывает Максвелл. — Эти Первые и Четвертые только и хотели, чтобы мы объявили союз. Сразу же согласились. — Они такие тупые, — подхватывает Розали. — Но сильные и ловкие. — От них большего и не требуется, — говорю я. — Вы делали, как я сказала? Дружили? — Конечно, — говорит Максвелл. — И учились выживанию. Сложная штука, кстати. Почему у нас такое не преподают? — Потому что, по мнению управления Академии, вам это не нужно. После ужина я хочу с вами пообщаться, с каждым с глазу на глаз. В моей комнате. Ужин мы продолжаем молча. После я иду в комнату, а за мной Максвелл Йорк. Я закрываю за ним дверь. — Садись, — указываю ему на стул, сама располагаюсь в кресле. — Я не буду ждать четвертого дня, чтобы лично с каждым из вас общаться. Начнем уже сейчас. Скажу прямо: у нас есть некоторые проблемы со спонсорами. — Мы слышали. Лесли все рассказала. — Но я с этим разберусь. У меня есть некоторые идеи. Я ищу их заранее, потому что, если вы все будете правильно делать, то из спонсоров на вас никто не клюнет. Когда придет время выступать перед распорядителями вам придется постараться и… и сделать все средне. Максвелл кивает. — Я так и полагал. Вы хотите сделать из нас аутсайдеров. — Не откровенных аутсайдеров. Но, учитывая то, как у нас не складываются дела с Играми на протяжении шести лет — это волне очевидная деградация, — я улыбаюсь. — В общем, спонсоры вас не должны волновать. Поговорим о деле. Когда Игры начнут и прозвучит сигнал к их началу, вам нужно отбить Рог изобилия. Договоритесь вместе с другими профи. Действуйте вместе, убивайте всех, кто попытается подойти к нему. Это обычное дело. Когда закончите и остальные уйдут, дождитесь, когда Первые и Четвертые ослабят бдительность. А потом убейте их. Всех. Вы должны остаться вдвоем. — Прям как мистер Стерлинг Шар, — произносит Максвелл. — Да. Но он был один, а вас двое. После этого ищите в Роге все, что вам поможет выжить. Еду, спички, спальники, теплую одежду и так далее. Остальное вы должны уничтожить. — Уничтожить? — Именно. Ничего не должно остаться. Не надо помогать другим трибутам. Когда Рог будет уничтожен, считай, ваш союз распадается. Максвелл молча кивает. — Вы действуете по одиночке. Дальше делайте, что хотите, но не пересекайтесь друг с другом. Здесь важно вот что: вы должны дойти до финала вдвоем. — Чтобы в конце устроить побоище… — шепчет Йорк. Я достаю сигарету, закуриваю. — Я прошу вас разделиться не просто так. Есть кое-что еще, — выпускаю дым в потолок. — Не бывает в Играх двух победителей. Я сама это знаю. Тем более, у них новый главный распорядитель, он не допустит ошибок. Почти во всех дистриктах по два ментора, у нас случай отдельный. И поэтому мне волей не волей придется выбрать любимчика. И я выбрала. Это ты. Я желаю победы тебе. Я буду настаивать, чтобы спонсоры помогали только тебе. Максвелл, до сих пор смотревший куда угодно, кроме меня, наконец-то поднимает на меня глаза. — Я… я очень благодарен… — Пока не за что меня благодарить. Это наш с тобой секрет. Никто не должен об этом знать. Ясно? — Да, мисс Дагер. — Пока все. Позови Розали. Максвелл выходит из комнаты. Когда за Розали закрывается дверь, я полностью рассказываю ей первую часть плана. На отсутствие спонсоров она, как я и полагала, реагирует резко. Когда речь заходит об уничтожении Рога, она снова возмущается. — Как так? А если что-то случится с нашими припасами, которые мы с собой возьмем? — Будете добывать новые. Не зря же вы время тратите в секциях по выживанию. — Это такая глупость. Мы могли бы с Йорком вдвоем идти до конца. Так и безопасней. — Ты будешь каждый мой приказ ставить под сомнение, да? Девчонка нагло улыбается. — То, что вы предлагаете — это полный бред. Все. Предел. Я даже не поняла, как схватила ее за футболку и грубо толкнула в стену. Она вскрикивает от неожиданности. Во мне волной поднимается ярость. Мне хочется лишь одного: сделать ей больно. Пусть почувствует себя вновь в приюте. Там нас били до потери сознания за любую провинность, и мы пикнуть не смели что-либо воспитателям. — Слушай меня, мерзавка, и слушай очень внимательно. Ты меня уже заколебала. Я на честном слове терплю тебя. Ты можешь меня не любить, можешь ненавидеть, но ты не имеешь право ставить под сомнения мои приказы. Я единственная в этом мире, кто может спасти тебя на арене. Не думай, что справишься там одна без подарков. Когда прижмет, они тебе точно понадобятся. Так что я тебя предупреждаю: с этого дня ты обязана относится ко мне с уважением. И если ты посмеешь еще что-то тявкнуть в мою сторону, я все сделаю, чтобы ты сдохла на арене как можно быстрей. Не бывает двух победителей — он только один. Поняла меня? Кажется, моя угроза подействовала. В глазах Розали впервые читается страх. — Да, мисс Дагер… — Вот и отлично. Потому что я планирую тебя довести до победы. Со спонсорами напряженка, поэтому помогать получится кому-то одному. И сделай так, чтобы я не пожалела, что выбрала тебя. Розали с минуту обдумывает мои слова. Она медленно поднимается с пола, не отрывая от меня глаз. — Я буду стараться, мисс Дагер. — Вот и молодец. Надеюсь тебе хватит мозгов никому об этом не говорить. А теперь катись отсюда. Девчонка выходит. Я гадко улыбаюсь: кажется, настоящая Мирта Дагер возвращается.

***

Ночь проходит на удивление спокойно. Мне в очередной раз снится арена, только в этот раз не Катон становится причиной моей смерти, а я сама. Как будто я сама всаживаю нож себе в сердце. Это кажется таким абсурдным, что никак не влияет на мой сон. И к тому моменту как Лесли приходит меня разбудить своим обычным «Мирти, завтрак готов», я уже давно проснулась. Завтрак проходит тоже без сюпризов, даже Розали молчит. К десяти часам Лесли отводит ребят на тренировку. Когда она возвращается, я предлагаю дождаться, когда основная часть капитолийцев проснется, и позвонить своему спонсору. Лесли с радостью соглашается и на протяжении часа готовит для меня красивую искреннюю речь. Впрочем, она мне не понадобилась. Когда мужчина на том конце провода услышал мой голос и узнал меня, то тут же согласился помочь. Я хотела рассказать ему о плане, но он сказал, что согласен на все, что я не предложу. В итоге мы договорились встретиться с ним в первый день Игр. Лесли безумно рада такому исходу. Я еще раз контрольно прошу у нее прощения, но она лишь отмахивается и говорит, что давно простила. Во время обеда безгласый приносит мне записку. Катон приглашает меня вечером встретиться в «Баре у Киры». Я говорю Лесли, что вечером меня опять не будет. — Куда это ты собралась? — прокурорским тоном интересуется она. Потом ее лицо смягчается, и чудесная догадка поражает ее: — У тебя свидание? — Лесли, не неси ерунды… — Ой, да ладно тебе. Ты же видная девушка, наверняка, кто-то у тебя появился…. — Это не свидание! — так резко обрываю ее, что она аж вздрагивает. Хотя, почему же, пусть Лесли думает, что свидание. Тем более, она сейчас вот-вот расплачется. — Ну то есть… Ну да, свидание. — Ой! А с кем? — грусть Лесли тут же сходит на нет. — Это секрет, — заговорчески говорю я. — Ну ладно. Можешь не говорить. А ты в чем пойдешь? — Да так и пойду… — Нет, давай тебя преобразим! У тебя же столько вещей есть, в том числе красивых платьев. Я тебе помогу что-нибудь подобрать. Ну давай! Знаешь, как твоему парню понравится. — Ну… Ну давай. Только туфли приличные подбери. — Легко! Пойдем. В комнате она раскрывает шкаф. Там действительно много разных платьев. Я полностью отдаю себя в руки Лесли. Она выбирает простое классическое платье черного цвета и предлагает мне его померить. — Не знаю, наверное, слишком траурное, хотя… ой, а что это у тебя за браслет? — Лесли проворно хватает меня за запястье. — Это подарок от кавалера, — и ведь почти не солгала. — Вау… Красота какая! Слушай, а ты познакомишь меня с ним? — Не сейчас точно, — категорически заявляю я. — Ты увидишь его на награждении. Он обещал, если наш дистрикт победит в Играх, то мы поженимся. — Боги, что я несу… Лесли с ума сходит от радости, а от ее визга я на пару секунд глохну. В итоге Лесли останавливает свой выбор на красном платье с открытой спиной и туфлях на невысоком каблуке. — Мирти, тебе так идет… — Нож только некуда деть. И сумка моя не подойдет. Банданы тоже нет. — Какой нож, Мирта! А сумку и не надо, возьми клатч. Туда твои таблетки влезут. А вместо банданы пусть будет вот это платок. Я рассматриваю себя в зеркало. Такой красивой я даже на Туре победителей не была. Только вот как Катон отреагирует на это? Вдруг подумает, что я правда расценила его приглашение, как свидание. Если что, я объясню, что это прикрытие для Лесли. Я переодеваюсь обратно в свою форму и иду в смотровой зал. Там на информационном табло обновилась информация о трибутах. К моей радости, и Розали, и Максвелл имеют шансы на победу одиннадцать к одному. Это довольно паршивый результат для Дистрикта-2. Все идет по плану. — Что-то совсем у тебя все хреново, — Джоанна Мейсон становится рядом со мной. — Даже у моих лучше. — Это я ради тебя стараюсь, милая, — с улыбкой говорю я. — Пойдем посидим в баре. Пить мне совершенно не хочется, но время до встречи с Катоном скоротать надо. Ближе к вечеру я возвращаюсь обратно к себе и переодеваюсь в наряд, выбранный Лесли. Она стоит со мной рядом, контролируя каждое мое движение. Еще полчаса она меня уламывает на легкий макияж, и мне в итоге приходится сдаться. Наконец, получив благословение от Лесли, я отправляюсь в «Бар у Киры». Сегодня там аншлаг: людей столько, что яблоку негде упасть. Все столики заняты, как и места у барной стойки, и при этом, Катона еще нет. Протиснувшись через всех, подхожу к Кире. Сегодня он нарядился во все красное. — О, привет! Чудесно выглядишь, — говорит он. — Угу. У меня тут встреча намечена с… — Ничего не говори. Заходи за стойку. Я в полном непонимании подчиняюсь. Кира открывает дверь подсобки и заходит внутрь. Я следую за ним. Мы оказываемся в узком коридоре, напичканном каким-то ящиками с бутылками. Двигаемся дальше и оказываемся в просторном помещении с шестью дверями. — Это особая часть бара, — поясняет Кира. — Только для особых гостей. Обслуживаю их лично я. Тебя ждут в кабинке 3. Если что-то понадобится — дай знать. Там есть специальная кнопка. — С этими словами он возвращается назад по коридору. Я подхожу к двери и, набрав в грудь воздуха, захожу в кабинку. Катон уже там. — Привет, — говорю я с порога. — Прости, немного опоздала. Катон во все глаза смотрит на меня. — Да ничего страшного… Ты сегодня такая красивая… — Это все из-за Лесли, — начинаю оправдываться я. — Она просто пристала с расспросами, и я сказала, что типа иду свидание. Не надо ей знать, что мы с тобой общаемся. — Да. Тебе очень идет, — он улыбается. — Угу, — сажусь напротив него. — О чем ты хотел поговорить? — На самом деле, я пригласил тебя просто так. — Вот как? — Да. Мы с тобой толком не говорили: ни в Академии, ни на арене. Я считаю, это нужно исправить. — Да, наверное, ты прав, — соглашаюсь я. Катон нажимает на кнопку на столе, через минуту заходит Кира. Оказывается, его повара готовят не только капитолийскую еду, но и нашу. Катон заказывает себе кусок жареного мяса с картошкой — стандартная еда учащихся в академии, а я решаюсь попробовать жареного фазана с овощами. Довольно быстро нам приносят заказ. Кира так же открывает бутылку белого вина, заверяя, что сделал его сам. — Ну, за что выпьем? — Катон поднимает бокал. — За нас, — немного подумав отвечаю я. Вино оказывается и правда вкусным. Мы выпиваем еще по бокалу. Катон начинает расспрашивать меня о доме, об Академии. Кажется, ему интересно все, что происходит на родине. Я в деталях все ему рассказываю. Когда же я спрашиваю его о том, как ему удалось уехать из дистрикта на столь продолжительное время, он мне все выкладывает. Оказывается, его не хотели принимать в Капитолии. Но мэр договорился, что Катон станет одним из инструкторов в Тренировочном центре и будет обязан работать полгода. — Деньги платили неплохие, — рассказывает Катон. — Обеспечили квартирой — ты там была. В общем, все было неплохо. Оказывается, почти все инструкторы приехали из дистриктов. Еще детьми. У нас есть программа одностороннего обмена. — Да, мне Кира рассказывал. А разве для инструкторов есть работа, пока не проводятся Игры? — Конечно. Некоторые капитолийцы хотят обучиться хоть каким-то боевым навыкам, ну или получить минимальную физическую подготовку. Ты же их видела: щуплые, одной рукой придушить можно. Вот они и посещают зал. Как бы то ни было, я отработал шесть месяцев, а за это время успел познакомиться с Грейс. Она ходила в зал. — По ней не скажешь, что ходила, — говорю я. — Тощая, как смерть. — Это точно. Но мне повезло с ней познакомиться. Она предлагала переехать к ней, но ее папаша в итоге сказал строгое «нет», — Катон залпом осушает бокал. — Мы с ней поссорились после вашего скандала в Центре. — Вот как. А это не опасно? А то еще лишишься информатора, — смеюсь я. — Конечно, опасно. Мы быстро помирились. Какая-нибудь бесполезная дорогая побрякушка, плюс страстная ночь любви — и обиды как не бывало. — О, наверное, одной побрякушки было бы мало, — замечаю я, уткнувшись в тарелку. Щеки начинают пылать. Меня почему-то всегда смущают разговоры, связанные с интимной жизнью. Катон смеется. — Ну, не зря же наш мэр и свита устраивает особое награждение для победителей. — То есть? — Ты не в курсе? А, ну это на самом деле закрытая информация, — Катон хитро улыбается. — Для победителей дистрикт устраивает особый подарок. Капитолий может о нем знает, но не транслирует. Победителя ведут в специальные комнаты, где шоколад льется из фонтанов, текут реки вина, столы набиты фруктами. А самое главное — это сопровождение. Около двадцати самых красивых мужчин и женщин. Без единого изъяна, готовые выполнять любой твой каприз. Ты сначала наслаждаешься едой, потом разными напитками, предлагают даже легкие наркотики, курительные смеси. От этого так приятно кружится голова. А потом на протяжении часов группа сопровождения тебя развлекает. Обучают искусству любви… Я чувствую, как по телу бегут мурашки, становится невыносимо душно. — Что и мужчины тоже?.. — мямлю я. — Нет, там дают выбрать. Вдруг у кого-то вкусы специфические, — Катон смеется. — В общем, это мероприятие нацелено на то, чтобы дать победителю все, чего он был лишен во время обучения в Академии. Нам ведь запрещено курить, выпивать, наедаться, иметь какие-то отношения. — Угу… — Ты так покраснела. Я поднимаю на него глаза. — Просто из всех запретов я только курю и много ем. Катон минуту обдумывает мои слова. — Так у тебя никого… — Нет. У меня же не очень хорошая репутация. К тому же, я инвалид с дырой в черепе. — Они просто дураки. Как такую красавицу можно упустить? Брови медленно ползут вверх. — Ты пьян? — в ответ он смеется. — Ну, есть немного. Нет, ну правда — ты и на Играх выглядела чудесно. Помню твое платье. Оно было таким розовым и легким. Лесли тогда еще ругалась, что ты его неправильно носишь. — Оно было слишком длинным… — И несмотря на это, ты выглядела очаровательно. Опасно очаровательно. Такая миниатюрная смерть на каблучках… — Да ладно, перестань, — я улыбаюсь. — Тебя комплименты тоже во время особой церемонии говорить научили? — Нет, это уже пришло с опытом. Мы оба смеемся. Если бы три дня назад мне сказали, что я буду мирно ужинать с Катоном, да еще и принимать от него комплименты, я бы этого смельчака изрешетила ножами. Здесь он какой-то другой. Мягкий, галантный. Никогда бы не поверила, что он может быть таким, если бы сама не увидела. Я настолько погрузилась в мысли, что не сразу заметила, что Катон взял меня за запястье и медленно провел большим пальцев по браслету. — Я когда тебя увидел в смотровом зале, во мне будто все перевернулось. Не знаю почему… Ты мне напоминаешь о прошлой жизни. — Странно, что именно сейчас. — Наверное, дело в той нераскрытой части Игр, — он смотрит мне в глаза. — Почему ты меня поцеловала? — Я не помню, я же узнала об этом недавно. Может, потому что это был мой последний шанс вообще кого-то поцеловать, — наверное мои слова прозвучали обидно, но Катон лишь улыбается и продолжает гладить меня по руке. — Энобария говорила, что любое проявление чувств приведет к поражению. — И она оказалась права. Он задумчиво и с легкой улыбкой смотрит на меня. Мне тяжело понять, о чем думает Катон, ведь, по сути, я его совсем не знаю. Мы не разговаривали в Академии и редко общались, даже когда жили в Тренировочном центре. За этот вечер мы проговорили дольше, чем за всю жизнь. Но разительные перемены в его характере меня немного пугают. Признаться, мне было бы комфортней, если бы он оставался в образе безжалостной машины-убийцы. А теперь он представляет для меня загадку. Он продолжает гладить меня по руке, и я почему-то не могу отнять ее. Эту идиллию прерывает Кира. — Прошу меня простить, но у нас небольшие проблемы. В мой бар решили наведаться распорядители, и я подумал, что они не должны вас увидеть. — Когда они придут? — обеспокоенно спрашиваю я. — Они уже здесь. — Дьявол, — злобно произносит Катон. — Не волнуйтесь. Здесь есть черный ход. Можете спокойно пройти через него, — заверяет Кира. — Да, хорошо, — я достаю кошелек, но Катон меня останавливает. — Не смей, — сурово говорит он мне и расплачивается за ужин. — Я же тебя пригласил — мне и платить. — Грубиян, — бормочу я. Кира проводит нас через черный ход. Жмет руку Катону, прощается со мной и возвращается в бар. Мы остаемся вдвоем во дворе. Людей поблизости нет. — Мне, наверное, стоит вернуться в Тренировочный центр, — говорю я. — Уже поздно. — Давай, я тебя провожу. — Чтобы кто-то заметил нас, как мы вдвоем идем под ручку? — насмешливо спрашиваю я. Катон смеется. — Заметь, про ручки сказала ты, — замечает он. — Там, кажется, стоит такси. Пойдем. Я покорно следую за ним. Мы садимся в машину, Катон просит довезти нас до Центра. — Слушай, таксист же нас видел, — шепчу я Катону. — Так они же безгласые. — Как так? Они же спрашиваю куда довезти и деньги просят… — Да, только это роботизированный голос говорит. Я почему-то чувствую себя глупой и отсталой от жизни. Мы довольно быстро доезжаем до места. Возле Тренировочного центра настоящие толпы народу. — Сколько народу, — расстроено произношу я. — Ну ладно, спасибо за вечер, я пойду. — Подожди, — Катон берет меня за запястье. — Завтра еще раз встретимся? Я смеюсь. — Ну ты даешь, я могу подумать, что ты за мной ухлестываешь. — А может, так оно и есть? — И зачем тогда? Он лишь улыбается и вдруг целует мои пальцы. — Подумай на досуге, — с этим словами, он отпускает мою руку. Я молча выхожу из такси. Выйдя из машины, я быстро забегаю в Тренировочный центр и поднимаюсь на второй этаж. Едва я открываю дверь, как меня встречает Лесли. — Ну как все прошло? — Боги, Лесли! Ты меня напугала… — я с облегчением снимаю туфли. — Ох, наконец-то… — Как прошло свидание? Рассказывай! — Хорошо. Мы посидели в ресторане, а потом он посадил меня на такси, и вот я здесь. — Вот как, — Лесли хитро улыбается. — А я уж думала, ты сегодня не приедешь… Интересно, почему она так думает? Я ухожу в свою комнату и готовлюсь ко сну. Переодевшись в пижаму, падаю на кровать. Я совершенно сбита с толку. Катон мне все рассказал, и у меня нет теперь причин ему не доверять. Но, чтобы так опекать меня, да что там говорить, ухаживать за мной — это слишком. И самое ужасное, мне это нравится. Еще несколько дней назад я его ненавидела, а теперь мне хочется с ним видеться. Боги, до чего же я докатилась. Что за приземленные романтические чувства вскружили мне голову? Не любовь же это все-таки. Профи не могут любить. Мы так обучены, мы с этим живем. Даже все наши победители, которые в большинстве своем являются привлекательными людьми, не завели семьи. Ну, кроме Магнуса Шара, но он человек особенный. Наверняка они ходят по специальным заведениям, но это только ради утоления похоти и все. Обычное желание и никаких чувств. Точно! Вот зачем Катону все эти ухаживания. Он просто хочет со мной переспать, вот и все. Он открыл мне глаза за все происходящее, подарил украшение, пригласил в ресторан, и я должна как-то ему оплатить. Все встало на свои места. Любую другую девушку это бы обидело. А я уже раскатала было губу… Энобария права: проявление чувств ведет к гибели.