***
Свадебный паланкин остановился у ворот поместья, из которого вышло несколько мужчин. Они проследовали через главный вход, сопровождаемые процессией с дарами для невест. Глава клана Кучики проследовал в богато украшенный зал, где его уже ждали толпа гостей и сам хозяин дома. Накрытые столы разнообразными закусками ожидали женихов и их родственников. Тоба Юй, одетый в расшитый чёрный парчовый ишан, восседал за главным столом, вместе с главной супругой по левую руку от него, а по правую, были столы, где сидели его наложницы в дорогих нарядах, прекрасные, словно вешний цвет. — Рад приветствовать вас, господа. Уверен, что портреты невест, которые мы вам отправили дошли до вас в целости и сохранности, а мои дочери вам приглянулись, — мужчина громогласно и добродушно поприветствовал всех, встав со своего места в знак уважения. — Безусловно, господин Юй, — один из гостей, который представлял сторону жениха поднялся со своего места, немного склонившись и поприветствовав главу семьи в традициях этого дома, — дочери Тоба славятся не только своими талантами, но и красотой, которую, порой, не в силах передать даже самый искусный художник. Слова похвалы подхватили и другие гости, выразив своё почтение. — Господин Тоба, женихи хотели бы преподнести свадебные дары своим прекрасным невестам, — управляющий, объявил о свадебных подарках, которые каждая семья приносит в дом, дабы выкупить невесту и как дань уважения к ее семье. Двери распахнулись и слуги стали входить с дарами от каждой семьи. — Свадебные дары от семьи Шинагара, — сват объявил первую семью и жених, встав со своего места, поклонился главе Тоба, и выпрямившись перед гостями подал знак, чтобы вносили его выкуп. — Пара гусей, две вазы, десять мер поясов, две меры тигровых шкур, шестьдесят рулонов парчи, две тысячи рулонов шелка, пятьсот тысяч мер золота! Среди гостей пошёл шёпот, все были восхищены щедростью семьи Шинагара и женихом, который несмотря на свой возраст, приходился чуть моложе самого господина Юя, мог так высоко оценить будущую супругу. — Свадебные дары от Благородной семьи Кучики, — вторым же поднялся двадцать восьмой глава клана и также поприветствовал тестя. — Пара гусей, пара ваз, десять мер поясов, пятьсот рулонов парчи, пятьсот рулонов шелка, тысяча ли пахотных земель, два миллиона мер золота, — в зале воцарилась тишина. Благородная госпожа подняла глаза на супруга, который был не менее удивлён таким подарком. Тоба Юй ещё раз пролистал в голове, все ли верно он сказал Кучики Гинрею, что тот не поскупился на свадебные дары. — Так же, пара подвесок из оловянного нефрита и пара подвесок из змеиного нефрита. Эти вещи символизировали процветание и благосклонность будущего супруга к своей жене, его глубочайшее почтение, и все, что старик Генрею, который самолично выбирал эти подарки, попытался передать от имени своего внука, который все ещё усиленно сопротивлялся, даже не выказывая что-либо на лице. — Дорогие гости, позвольте представить вам невест — моих дорогих дочерей, которые сегодня будут официально помолвлены и в скором времени покинут отчий дом, объединив семьи, — Тоба Юй вкладывал в эти слова столько смысла как отец, что это ни могло не тронуть окружающих. Глава семьи Тоба действительно дорожил своими детьми, а более всего теми, что были от любимой женщины. Во всем гареме не найдётся женщины, ради которой он мог отказаться от всего и знал, что и она, сама отказавшись от собственной свободы пойдёт за ним и в огонь, и в воду. И этого он хотел для девочек. Чтобы они могли найти для себя достойных мужей, которые также будут беречь семью, как и он сам. Тоба Юй понимал, что если он будет выдавать дочерей по старшинству, то его второй дочери — Минчжу будет не сладко, ведь она должна будет составить компанию своей сестре и пойти в качестве приданного к ее мужу. Тогда глава клана решился на очень рискованный шаг, поставив под удар свой бюджет и репутацию семьи Тоба, его любимая дочь никогда не станет мебелью в чужом доме. Сопровождаемая двумя братьями, Минчжу шла по коридорам, которые вёли в главный зал. — Накинь, — Шань набросил на голову сестры вуаль, вытканную из тонкого шелка, которая скрывала лицо. Двери распахнулись и в зал, залитый светом, вошла девушка. Светлые одежды делали ее образ воздушным, а походка легкая, как дуновение ветерка, наполнила зал свежестью. Она продвигалась в глубь зала, шелестя юбками. Эту походку она учила с детства, и должна была быть самой женственностью и грацией, чтобы не посрамить имя отца. Склонившись в поклоне, девушка поприветствовала главу семьи и гостей. — По праву старшинства, я хотел бы вам представить вашу будущую супругу, — двадцать восьмой глава клана Кучики Бьякуя встал со своего места, вместе с дедушкой, дабы лично поприветствовать невесту. Обойдя стол, он вышел в центр зала и легко поклонился будущей супруге. — Рада вас приветствовать, господин, — но какого же было его оцепенение, когда он услышал до боли знакомый голос. Словно вкопанный мужчина застыл на месте. — Кумчу, — Тоба Юй произнёс титул дочери в своей громогласной манере, — сними вуаль. Негоже оставлять своего будущего мужа в неведении. Стараясь не потерять лицо как и самообладание, девушка чуть дрожащими пальцами откинула вуаль. Она перебирала в голове всевозможные варианты, что это ошибка. Молодая женщина подняла на мужчину свои темные, такие же глубокие как авантюрин, глаза. В зале словно все смолкло, будущие супруги смотрели друг на друга, потеряв дар речи. В ушах была вата и стоял звон, будто ударили по голове чем-то явно тяжелым. В груди сперло дыхание, а голос пропал. Белая как бумага стояла перед своим капитаном Тоба Минчжу. Она смотрела на мужчину и, надеялась, что это кошмар. Очень страшный сон, ее губы слегка дрожали нашептывая какие-то слова на родном языке. А внутри словно все упало, куда-то на столько глубоко, что даже сам Дьявол не забирался в такую пустошь. Холод пробежал по коже. Девушка перестала чувствовать свои пальцы на руках, которые заледенели от шока.***
— Ну что, господин Кучики, хороша наша невеста? — Тоба Юй заметил, что его дочь держится на ногах только силой духа, и решил разрядить обстановку. — Да, — еле выдавив из себя, произнёс Бьякуя. Уровень учтивости еле еле компенсировал отсутствие воздуха в легких. Мужчина врос в землю, ноги и руки его не слушались. Нужно было что-то делать, ответить на поклон девушки, которая по видимому сама еле держалась на ногах. Мужчина сделал шаг навстречу, сделал вдох, чтобы привести себя в чувство собственного достоинства, и взяв руку своей будущей жены, слегка поклонился в знак приветствия и согласия на этот брак. А в голове промелькнул образ улыбающейся Рукии… Он делает это все ради неё… Ради Хисаны…***
— Благодарю Вас, господин Тоба, ваша дочь действительно прекрасная девушка, и мы с радостью назначим день свадьбы через неделю, — Генрей учтиво поклонился хозяину дома. — Будем ждать от вас вестей и подготовим все, чтобы наша невеста была готова быть хорошей женой, — Юй заулыбался. Конечно, он прекрасно все видел. Все видел. Негодование его дочери и ее супруга, недовольство Генрея, что вместо главной дочери, они отдали им дочь наложницы, которая по статусу ниже, но сможет подняться за счёт положения мужа. Старики видели все, чувствовали, хитрый ход главы Тоба, и он ставил на свою лучшую «лошадку», и знал, что не ошибся. Что глава клана Кучики будет добр к жене, он видел это в его глазах, под его учтивостью и холодностью, что его дочь, будет хорошей женой и хозяйкой дома, и будет вести дела так же, как ведёт торги, не уступая ни йены. Представители женихов и гости распрощались, и дом Тоба опустел, снова войдя в свой привычный ритм быта, но что-то все равно осталось. Теперь в доме были две молодые женщины на выданье, равные по положению в обществе…