Мир тысяч дорог

Академия эльтеров на Карене оказалась большой и шумной. Джейи чувствовала себя неуютно. Прижимая рюкзак с немногочисленными вещами к груди, она больше всего хотела, чтобы ей, наконец, дали ключ от её комнаты и оставили в покое. Впрочем, когда её желание всё-таки осуществилось, легче не стало - обе её соседки по комнате (будущие пистольерши, на два курса старше её), устроившись после недавнего ужина в своих постелях, о чём-то тихо переговаривались, и, как оказалось, маялись от скуки. На неё обрушилось такое количество вопросов, что она едва успевала отвечать. На расспросы о родных краях отговаривалась односложными короткими фразами, а в её памяти в это время снова вспыхивало пламя, объявшее их с матерью домик. В конце концов, довольно быстро утратив интерес к новой соседке, которая оказалась обычной деревенской жительницей, девочки снова расслабленно откинулись на подушки и продолжили прерванный разговор. Они отнеслись к ней достаточно дружелюбно, но ей всё равно было как-то неуютно. В следующие несколько дней её соседки то и дело приводили в комнату своих друзей, что совсем не нравилось так страстно желавшей хоть немного отдохнуть Джейи, и в конце концов она попросила комендантшу отселить её в более спокойную комнату. Женщина, казавшаяся очень строгой, отнеслась к её просьбе с неожиданным участием, и в конце концов Джейи заняла пустующую комнату с выходом на собственный узкий балкончик. Там она наконец-то почувствовала себя в безопасности, дала волю чувствам и полдня проревела в подушку. "Мама, мне очень тебя не хватает. В комнатах холодно, за окном всё время дождь, и мне здесь плохо. Я хочу домой. Пожалуйста, забери меня". На следующий день после отправки письма Джейи познакомилась с Евой. Её полным именем было "Женевъева", ей исполнилось тринадцать, она оказалась старше Джейи на два года, но всего на один курс. Ева училась на паладина, так что уроки, посвящённые исцеляющей магии, у них часто бывали общие. Джейи подошла к ней, когда их вели на обед, выбрав из пёстрой толпы выглядящую самой спокойной коротко остриженную девочку. После обеда они заняли два мягких кресла в пустующем холле первого этажа, и Женевъева угощала новую знакомую шоколадом. До этого Джейи пробовала его всего пару раз, поэтому старалась есть очень медленно, и, когда неровно отломанная долька начала таять в пальцах, окончательно смутилась. Ева доела свою дольку и принялась невозмутимо облизывать пальцы. Джейи перевела дух и с видимым облегчением поступила так же. - Мне казалось, что будет неприлично облизывать руки при тебе, - честно призналась она, причмокивая от удовольствия. - Это же шоколад! - Чуть раскосые глаза новой знакомой превратились в щёлочки, когда она улыбнулась. - Кем нужно быть, чтобы просто смыть его? Тогда Джейи подумала, что они наверняка подружатся. Ответ на её письмо пришёл нескоро - прошло ещё три недели, прежде чем узкий белый конверт оказался в её руках. Джейи всё ещё хранит его, перечитывая, когда становится совсем тоскливо. В письме были слова утешения, короткий рассказ о жизни на Леопольде у сводной тётки и обещание забрать, если станет совсем плохо. "Ты не должна платить за то, что Богиня создала тебя эльтером. Никого не слушай. Человек должен сам распоряжаться своей жизнью так, как считает нужным". - Ты уедешь? - спросила Женевъева, когда Джейи дочитала ей письмо. Они сидели в её комнате, в которую по-прежнему никого не подселили - это, пожалуй, было их любимым местом после холла первого этажа, но там редко бывало так спокойно. Джейи задумалась. Ещё месяц назад она бы, не раздумывая, согласилась, но теперь, когда у неё появилась подруга, жизнь в Академии уже не казалась ей настолько ужасной. - Пока нет. Не знаю, получится ли у меня стать хорошим эльтером, но я хочу попробовать. - У тебя получится. - Взгляд Евы неожиданно посерьёзнел, она подошла к подруге и опустила руки ей на плечи. - У тебя всё обязательно получится. А я буду рядом. Она действительно была рядом. Пересказывала Джейи свои сны, которые очень хорошо подошли бы в качестве сюжета для какой-нибудь книги приключений, и позировала, когда Джейи пыталась их зарисовать. Рисовала она достаточно неумело, но Ева любила её рисунки. Она поддерживала всё, что делала Джейи, а та заражалась её уверенностью. Они гуляли вместе, когда появлялось свободное время, они читали одни и те же книги, обсуждали придуманные ими самими приключения и рассказывали друг другу почти обо всём. По вечерам они делились друг с другом своими воспоминаниями. Джейи рассказывала о цветах, которые любила собирать, о купании в озере летом, о сборе урожая и о том, что её мама учила её рисовать настоящими красками. Женевъева любила вспоминать про водопад, вода в котором была настолько холодная, что через секунду начинают неметь пальцы, но при этом не замерзала, и про охоту вместе с отцом. Ева была единственной, кому Джейи рассказала о своей влюблённости в воина со своего курса, обладателя широкой улыбки и очень красивых рыжих кудрей. Единственной, кому она доверяла стричь свои волосы после того, как ей самой это не удавалось. И единственной в академии, кому она доверяла полностью и безраздельно. В год, когда паладин выпускалась, они виделись редко - Женевъеве нужно было хорошо подготовиться к экзаменам. Ближе к концу учёбы они совсем перестали пересекаться. Джейи заглянула к ней только перед самым отъездом, когда вещи были собраны. - Думаю, меня не направят куда-то далеко отсюда так сразу, - улыбнулась Ева, когда подруга обняла её и пробубнила куда-то в плечо, что не хочет её отпускать. - В следующем году ты уже поступишь на службу. У нас будут все шансы увидеться и даже сражаться вместе. - Я боюсь, - неожиданно всхлипнула Джейи. - Боюсь за тебя. - Не бойся. - Паладин улыбнулась ещё шире и крепче прижала её к себе. - Я же обещала тебе быть рядом, помнишь? Джейи кивнула. Она помнила. И она приложит все усилия, чтобы это обещание не было нарушено.