Соло сердца между вздохами будней

Октябрь 2016 — Ничего тебе нельзя доверить, — проворчал Чан Ук, нетерпеливо перебирая стопку журналов в большой плетенной корзине, — если ты избавился от него так и скажи! — Если бы я хотел избавиться от него, хен, уж поверь, я бы сжег все до последней странички, а пепел развеял где-нибудь в Сибири. И уж точно помнил бы об этом великом событии, — Чи Гу переложил несколько рубашек в шкафу и внимательно поглядел внутрь, — я спрятал его… Только забыл куда. — Ащ! — поморщился Ук, удрученно рухнув в кресло, — может в агентстве есть? Они же сохраняют любые упоминания в прессе о своих подопечных. — Не думаю что это хорошая идея, директор только-только перестал сверлить меня взглядом. Я не из тех людей, хен, что так безрассудно…нашел! ЧиГу просунул руку глубоко в недра шкафа и вытянул слегка помятый «Корея Stars» с злополучной обложкой. Едва взглянув на нее, Ук утонул в воспоминаниях: паника, бледное лицо СынХо, собственная ярость, удар…боль, много боли. Шумно выдохнув, он потянулся рукой за журналом, но наткнулся на осторожный, вопрошающий взгляд друга: — Ты уверен, что тебе это нужно, Чанни? Ук не в чем не был уверен до конца. Словно кусочки пазла должны вот-вот сойтись в понятную картину, на которой все будет правильно. И, возможно, все будут счастливы. Где-то в глубине сердца Ук даже готов был выйти за пределы круга, так настойчиво очерченного Сын Хо, но он хотел знать, что в полной мере ответил на вопрос «Почему?» Перелистывая страницы ему подумалось, как много событий таил в себе этот номер: сколько сплетен и предположений, откровенных провокаций и сомнительных историй теснилось на страницах журнала, репутация которого в Корее была весьма шаткой и только будоражила и без того беснующихся поклонников многочисленных айдолов. Он вдруг осознал, что его имя не полоскали в связи с якобы скорой помолвкой, хотя вот он — броский заголовок и недвусмысленные фото. Словно нанеся свой точечный, но оглушительный удар, кто-то смягчил ситуацию и не дал информации разнестись, подобно пожару. Да, несколько крупных интернет СМИ поддержали заманчивую информацию, но очень скоро она была погребена под грудой других, не менее горячих новостей. Велись ли разговоры среди фанатов он не знал. Имела ли история продолжение или какие-то комментарии со стороны Си Хён Бин? Ушедший в нокаут, Чан Ук словно выпал из этой истории и теперь должен был вернуться. Чтобы узнать, что же произошло на самом деле. Найти адрес журналиста, написавшего злополучною статью, оказалось на удивление просто: секретарь издательства охотно поделилась информацией по телефону, слегка удивившись проявленному к Ли Чхан Поку любопытству, ведь он уже несколько месяцев не работал на «КореяСтар». «Выгнали за пьянство и длинный язык» сообщила она приглушенным шепотом бархатному баритону Чан Ука, когда он преставился старым школьным товарищем журналиста. Пару раз выпив кофе в ресторанчике недалеко от издательства где царила непринужденная медиа-атмосфера и осторожно переговорив с несколькими бывшими коллегами журналиста, Чи Гу собрал достаточно сведений, чтобы, подъехав к неприметной закусочной «Черный лебедь» на окраине Сеула, разглядеть сквозь не слишком чистую витрину опухшее хмельное лицо Ли Чхан Пока, который давно, предсказуемо и методично напивался в одиночестве. Менеджер Бак остановил машину на противоположной стороне улицы, заглушил мотор и обреченно повернулся к Чан Уку: — Я до сих пор считаю, хен, что это дурная идея. Парень здорово пьян и не думаю, что скажет что-то путное. Скорее всего вообще не вспомнит про этот материал.  — Давай я с ним поговорю, — безмятежно предложил Ук, — вдруг он протрезвеет при виде звезды и его совесть, наконец, не позволит таить причину того поклепа, который он так красочно насочинял. Голос у Чанни был самый что ни на есть благостный и Чи Гу внутренне содрогнулся от вероятного развития событий. — Ну уж нет, я сам! Уже так и вижу новые заголовки таблоидов и мне еще важна моя работа, — замахал он руками и, чертыхаясь, вылез из машины. Запах в забегаловке был убийственный. Вентилятор флегматично перемешивал ароматы соджу, жаренных на застарелом масле кальмаров, острого перца и чеснока, которыми хозяева надеялись перебить вкус дрянной еды. Едва Чи Гу переступил порог, маленькая, суетливая женщина бросилась ему навстречу. — Что желаете, господин, проходите пожалуйста, есть отменный суп из морских гребешков. Бутылочку? Рассеянно кивнув, Чи Гу сел за широкий деревянный стол у стены, брезгливо коснувшись подтёков оливкового масла. Хозяйка деловито обтерла перед менеджером островок относительной чистоты и поставила глубокую миску с мутной жидкостью, отдаленно напоминающую суп, ложку и запотевшую бутылку соджу, на которой восседал маленький граненый стаканчик. Круглое, красноватое лицо женщины в обрамлении всклоченных кудрявых волос, небрежно прихваченных платком и узкие, отечные глаза напомнили мужчине сову — сплюшку. Положив в ее влажную ладонь несколько монет, он сделал вид, что весьма заинтересован содержимым своего телефона. Хозяйка, расценив, что новый посетитель не слишком разговорчив, засеменила на кухню. Чтобы унять волнение, Чи Гу опрокинул стаканчик (запоздало подумав, что он за рулем) и не без опаски отхлебнул из миски. Водка смягчила кулинарный шок, но сразу стало ясно, что гребешки в этом блюде сроду не водились. «Ну что?» нетерпеливым вопросом подмигнул мессенджер. «Только зашел, имей терпение. Место воняет, несварение желудка я себе обеспечил, так и знай. Субъект пьет словно…. Табурет с грохотом рухнул на пол. Чи Гу поднял голову от экрана смартфона. Нетвердой походкой к нему направлялся сильно хмельной Ли Чхан, угрожающе размахивая бутылкой. Менеджер не успел испугаться, как журналист свалился на скамью напротив Чи Гу и вперился в него мутным взглядом.  — Эти твари, — промычал он, вглядываясь в Чи Гу, — они заплатят мне за все оскорбления. Они еще вспомнят острое перо Чхан Пока, когда мои статьи появятся на страницах «Чосон Ильбо». Журналист перевел взгляд на едва початую бутылку менеджера Бан и добродушно оскалился, протягивая последнему широкую ладонь. Следующие полчаса Чи Гу подвергался информационной атаке, неумолимо погружаясь в мутные потоки сплетен, интриг и конкурентной борьбы между писательской братией желтой прессы всех мастей. Казалось, что Чхан Пок перечислил все СМИ Сеула и окрестностей, но название «Корея Стар» так и не прозвучало. Телефон Чи Гу на краю стола бился как припадочный. — Подружка? — пьяно улыбаясь, спросил журналист. — Что прости? — Я говорю подружка достает, да? Претензии, где ты, что ты, ревность, все дела…? На какую-то долю секунды в голове Чи Гу возник образ Чанни с кокетливым бантиком на макушке и судорожно мотнул головой.  — Нет, — начал он, подбирая слова, — моя смирная. Больше за знаменитостями следит чем за мной. «Корея Стар» заменяет ей телевизор, а, порою, и секс. Ты случаем не писал для них? Чхан Пок внезапно замолчал, словно окаменев, и угрюмо уставился в стакан перед собой. Менеджер выдержал аккуратную паузу. — Я что-то не то сказал? Журналист сосредоточенно засопел словно из-за всех сил старался не произносить лишнего и Чу Гу уже пожалел, что так опрометчиво упомянул злосчастное издание, но собеседник поднял на него глаза и мрачно произнес. — Твари. Твари и лгуны. Ненавижу. Уверенность Чи Гу в успешности мероприятия улетучивалась со скоростью опьянения журналиста. А последний словно и забыл о собеседнике, сузив свой мир до размеров бутылки. Хозяйка «Черного лебедя» услужливо предложила мужчинам горяченького. Спазм в желудке менеджера намекал на единственно правильное решение, но все же заказал для журналиста Тансуюк — свинину в кисло-сладком соусе в надежде на его благосклонность. Оплатив вперед и сославшись на желание покурить, Чи Гу вышел на улицу и торопливо подошел к машине. Чан Ук распахнул дверь в нетерпении. — Что-то тут не чисто, хен, ты прав. Этот тип превратился в соляной столб при одном упоминании о журнале. У него на них лютая обида, но не уверен, что он хоть что-то скажет. Он пьян в стельку.  — Давай заберем его отсюда, отвезем к тебе, и все выясним, — предложил Чан Ук. — Предлагаешь похитить человека? Ты сбрендил?! — Не похитить, а предоставить ему дружеское убежище пока какие-нибудь прощелыги не обчистили его до нитки. Чи Гу оглянулся на двери забегаловки. — Это единственный выход, — настаивал Ук, — если он захочет уйти, никто не будет его задерживать, но упустить такой возможности мы не можем. — Ты осознаешь, что этот пьянчуга может подумать, оказавшись в моей квартире? И куда потом продать свои больные фантазии? — Деньги решают большинство проблем. Может отвезти его в отель.  — Ну уж нет! Не хватало еще свидетелей. — В конце концов он же не труп, предложи ему продолжение банкета в другом месте, я уверен, он будет не против, — успокоил друга Чан Ук, — иди давай, скорей. Чи Гу вернулся в забегаловку, но спрашивать о дальнейших планах журналиста было бессмысленно. Грузно навалившись на стол, он спал мертвецким сном. Пока ребята тащили бесчувственное тело Чан Пока, ЧиГу прокрутил в голове десяток сценариев. Хозяйка заявит в полицию, журналист протрезвев, подаст на них в суд за нарушение личных границ или, чего хуже, попытку похищения. Или Чан Ук выйдет из себя если даже очухавшись этот мастер пера не захочет ничего рассказывать. Мужчина оказался тяжелым. Он что-то бессвязно бормотал, еле перебирая ногами и норовил завалиться на мостовую, утянув за собой приятелей. Если бы не отличная физическая форма Чанни они вряд ли бы справились так быстро. Едва загрузившись в машину Чан Пок захрапел на заднем сидении, а салон наполнился запахами дешёвого алкоголя и не слишком свежего тела. Пока Чанни петлял по переулкам, уменьшая опасность встречи с дорожной полицией, ЧиГу поставил себе в ежедневник внеплановую чистку салона. Слава Богу улице были почти пусты и путешествия до апартаментов ЧиГу обошлось без эксцессов: как внутри машины. так и за его пределами. Дом в котором жил менеджер Бан был оснащен пунктом охраны, но к неописуемой радости ЧиГу сегодня была смена господина ДильДона большого любителя всевозможных корейских шоу, которые крутились на коммерческом канале практически круглые сутки. Прикрывая широкой спиной ЧанУка, тащившегр на себе журналиста ЧиГу заглянул в узкое окошко пункта охраны: — Доброй ночи, господин ДильДон, за кого болеете в этот раз? — он мотнул головой в сторону экрана на котором разворачивалась очередная битва участников «Ranning man». — ХаХа сегодня просто красавчик и похожие обойдёт ДжиСока по всем фронтам, — пробасил охранник и покосился за спину парня. — Ты сегодня с компанией? — Немного расслабились с друзьями, аджосси, но обещаю не шуметь. Мы уже идём спать. Безупречная репутация ЧиГу сыграла наконец свою роль и охранник примирительно махнул рукой, — Конечно! Уверен, что вы не доставите беспокойства другим жильцам. Отлипнув от окошка менеджер Бан догнал Чан Ука у лифта и уже через 5 минут они ввалились в студию на тринадцатом этаже. ЧханПок мешком рухнул на диван и захрапел ещё больше. — Сварю нам кофе, — сказал Чанни и ретировался на кухню, оставив товарища в глубоких раздумьях. ЧиГу оглядел комнату. На секунду ему показалось, что события последних месяцев похожи на дурной сон, который с каждой минутой становится все абсурднее и он застрял в нем, словно муха в сладком, приторном сиропе. Он не понимал, почему отношения с СынХо нельзя было просто отпустить, переболев и отмучившись положенный временем срок. Окажись он в подобной ситуации, поступил бы так, попробовал забыть и простить, что бы там нибыло, а не тревожить сердечную рану бесконечной рефлексией, а теперь и детективными играми. В глубине души ЧиГу был уверен, что Ю действительно устал от напора любовника, приступов неоправданной ревности и навязчивой заботы и нашел, пусть не самый изящный, но простой способ расстаться с Уком. Говорить от этом другу точно не стоило, но с каждый раз думая об этом. менеджер Бан корил себя за неспособность высказать собственное мнение. Вот и теперь все вышло так, как хотел Чанни и неизвестно чем закончится. — Надо было взять бутылочку соджу, — сказал Чан Ук, передавая другу чашку экспрессо, — думаю нашему гостю будет не сладко по утру. К тому же ее можно использовать как дополнительный элемент шантажа. Чи Гу исподлобья посмотрел на Чанни: — Тебя похоже это забавляет. Ты заигрался. Это не смешно. Он немного помолчал. — Пару бутылок стоит в холодильнике. До утра друзья не сомкнули глаз, думая каждый о своем под симфонию храпа Чхан Пока. Когда цифры на часах сменились на 9.00 журналист заворочался, и едва не свалившись на пол, неуклюже уселся на диване. Он открыл опухшие глаза и недоверчиво огляделся. Мазнув взглядом по менеджеру, уставился на ЧанУка. Убедившись что не ошибся, ЧханПок весь сжался. ЧиГу закатил глаза, а Ук улыбаясь словно «Мистер Очарование» протянул мужчине холодную бутылку соджу. — Привет, — сказал Чанни, — ты же узнаешь меня, верно? Мы привезли тебя в безопасное место и не причиним тебе вреда, не бойся. У нас просто несколько вопросов. ЧханПок секунду помедлил, потом быстрым движением выхватил у Ука бутылку и выпил её практически залпом. Тело его осело и расслабилось, а страх сменился пьяным задором. — Я знаю, о чем вы хотите знать, — хохотнул он, — этот старый демон и меня обвел вокруг пальца. Разрушил мою карьеру. Мою репутацию. Мое доброе имя. Но что я могу. Я. Маленький писака-журналист. — Расскажи нам все, что знаешь, — вытянулся в напряжении актер, — мы попробуем тебе помочь. Ведь ты знаешь кто пытался распускать обо мне слухи, верно? — О нет, — махнул руками Чхан Пок, — ты здесь совсем не причем. Совсем не причем. Ук непонимающе посмотрел на журналиста. — Но грязную утку о моей помолвке написал ты? По-чьему заказу? Мужчина вздохнул и обвел глазами комнату. — Материал мне заказал менеджер Пак. Пак Гван Дэк. Но дело в другом парне.