О прошедшем и грядущем

Перед Риконом стояла Лианна Мормонт — та самая девочка, что не раз приходила к нему во снах, преследуя всё время, как грёзы о весне холодной зимой. Только теперь это была девушка пятнадцати лет: ощутимо повзрослевшая, высокая, вступившая в свою пору расцвета девичьей прелестности. Естественная, статная красота разгладила детские черты лица, и только острый подбородок остался прежним. А вот серьёзные чёрные глаза стали ещё выразительнее: в их глубине можно было утонуть. Рикон тонул и раньше, но понял, что сейчас — безвозвратно. А она так славно улыбалась ему: только уголки тонких, изящных губ двигались в стороны, как появлялась ямочка на щеке, делая Лианну ещё прекраснее в своей непосредственности. Маленькая, едва различимая ямочка, но Рикон успел заметить её ещё в день их первой встречи, а позже — и полюбить, и запомнить. Боги, да он наверняка сейчас выглядел, как влюблённый дурак, не заботясь о том, что Лианна всё поймёт по его глазам. А ведь он — лорд Винтерфелла и уже взрослый. Не какой-то там забавный озорной мальчуган. «Нет, ты никогда не повзрослеешь. В тебе всегда будет жить волчонок. Дикий маленький зверёк с большим человечным сердцем», — сказала ему как-то сестра. И, видимо, была права. Но, какие бы чувства Рикон ни питал к леди Мормонт, ему надлежало поприветствовать её, как подобает лорду. Ох, он так и не привык за годы к этому нарочито серьёзному тону и заученным фразам, без которых не обходился ни один разговор, ни одно приветствие. Тем более, когда это — Лианна. Ей Рикон хотел быть другом, а не лордом. Даже несмотря на то время, что они не виделись, он не чувствовал отдаления. Напротив, эмоции взыграли в нём с новой силой, и Старку не терпелось узнать, помнит ли Лианна его так же хорошо, как и её он сам. Думала ли о нём? А может, тоже видела во снах? Внутреннее чутьё подсказало Рикону, что искренность поможет ему подступиться к Лианне. В ней не было фальши: она никогда не притворялась, не отводила взгляда и смело говорила то, что думает. Такой человек не потерпит притворства от других. И с ней Рикон не боялся быть самим собой, отбросив ненужную чинность. — Вы, лорд Старк, призвали меня в Винтерфелл вовсе не по важному делу? — Лианна приподняла бровь, показывая недоумение, вот только неодобрения в ней не было ни капли, что обрадовало Рикона. — Почему же не по важному? — Старк позволил себе беззастенчиво улыбнуться: он прекрасно знал, что многие леди находят его улыбку очаровательной и, что скрывать, надеялся, что Лианна исключением не станет. — Вы не давали мне покоя, леди Лианна. — Я? — удивилась она так неподдельно, что Рикон едва удерждался от смеха: он часто позволял себе неприкыто смеяться, но её боялся обидеть этим. — Да, именно. Прошло пять лет с нашей последней встречи, а ты так и не покинула моих мыслей. Даже снилась. Я больше не мог это стерпеть, потому что в конце концов просто перестал бы спать и есть до тех пор, пока тебя не увижу, — не видя в глазах Лианны смятения, Рикон откровенно перешёл на шутливый манер, чем знатно повеселил эту степенную леди. Лианна даже не подавила смешок. — Вы очень забавны, лорд Рикон, — она улыбнулась так широко, вмиг становясь ещё очаровательнее. — Простите, но я должна была сказать. — Не за что прощать, — простодушно и мягко произнёс Старк. — И никакой я не лорд тебе. Я просто Рикон, как и ты для меня — просто Лианна. Девушка замолчала на минуту, и Рикон немного напрягся, стараясь угадать по глазам, о чём она думает. И сердце вдруг ухнуло вниз, как снежный настил с верха башни, когда Лианна бросилась к нему и крепко обняла. Меховая оторочка её плаща защекотала подбородок, и Рикон уткнулся лицом в эту мягкость, ощущая неведомый до того прилив счастья. — Я скучала по тебе, — прошептала леди Мормонт, не показывая лица. Очевидно, она была смущена собственным внезапным порывом. — Я скучал больше, — ответил Рикон. Да, он и в самом деле очень тосковал по той необычной, такой суровой для своих лет девочке, с которой его свела прискорбным образом война. Тосковал по ребяческим играм, на какие редко удавалось уговорить Лианну. По её метким фразам, порой сбивавшим с толку его, такого ребёнка в сравнении с ней. По значимым для детского сознания моментам, вроде того, когда он показывал ей, как правильно держать меч, и испытывал невиданную гордость при этом: хоть в чём-то он превосходит эту взрослую-маленькую леди! И как она зауважала его тогда, а ведь было за что: Рикон относился к ней не как к «всего лишь» девчонке, а как к равной ему. Воспоминания об этих тёплых моментах согревали зимой его, мальчика, которому так не хватало настоящего друга, ведь он стольких потерял. Но теперь же та детская симпатия уступила место новому, гораздо более серьёзному чувству. И больше всего на свете Рикон хотел, чтобы оно оказалось взаимным. Леди Мормонт без лишних сомнений согласилась погостить в Винтерфелле. До этого расстояние и постоянная занятость делами у обоих — ведь они были правителями своих домов — не давали увидеться. А сейчас Рикон стремился посвятить всё свободное время их совместным мгновениям — прогулки по лесу, езда верхом, охота — так здорово было разделять обыкновенные занятия именно с ней. Он готов был окунуться в эту пору с головой, не думая о том, когда настанет пора ей завершиться. Но всё же был достаточно умён для своих лет, чтобы понимать: это не будет вечным. Не будет, если он сам не повлияет на собственные желания. — Я хочу попросить тебя об одном. Пусть это будет дерзко, но я должен. — О чём же, лорд Старк? — Лианна добродушно подшутила над его серьёзным тоном, который в этот раз, однако, не был напускным. — Встреть эту весну вместе со мной.