Игра продолжается

Солнце вышло из-за серых туч, впервые за это время. Легкий снежок падал на голову. Грея руки у огня, невзначай задумываешься о будущем. «Что будет дальше? Что произошло за то время, что меня не было? Смогу ли я жить дальше, видя то, что я видел?» Мира погладила его по плечу, вытягивая из этих мыслей. Сегодня они отправляются в Чёрный Замок. День пути, не так уж и много. Но Мире придется тащить Брана на самодельных носилках, а он этого не хотел. Раньше был Ходор... Бран всё ещё винил себя. Это он сделал Ходора Ходором. Когда-то его звали не Ходор... Весь мир разрушился из-за глупого поступка. Это ошибка. Ужасная и невозвратная. — Бран, ты будешь крылышко? — голос Миры разбудил, хоть он давно уже не спал. — Нет, ешь. Я не голоден. Тебе нужно много сил для... — он опустил глаза. Он же калека. — Бран, ты мой принц. Ты не виноват, что я буду тебя везти. — Да, ты уже говорила, но... — невыносимая тема. — Я хочу последний раз взглянуть, за Стеной очень мало настоящих сердце-древ... — Хорошо, — она мило улыбнулась и принялась есть крылышко. Вчера Мира везла его целый день, изредка останавливаясь отдохнуть. Ей тяжело, он знал. Бран старался отвлекать её разговорами. Но порой она грустила, если беседа заходила не в то русло. Вечером сидеть возле огня было самым приятным. На равных поговорить, не чувствовать себя неполноценным. Мира смеялась, будто забывая, что они здесь. Засыпали они рядом, так теплее. Но Брану это приносило душевное наслаждение. Он давно начал замечать, что Мира для него больше, чем друг, но только сейчас это до конца осознал. Это было тяжело. Она никогда не полюбит калеку. Да, он принц, наследник Винтерфелла — но все думают, что он умер. Если Рикон жив, он вступил в права наследника. Ещё есть Арья и Санса. Если они живы. И Джон. Сейчас его семья — только Мира; он не знал, что могло произойти за столько времени. И решил больше не думать наперед. Скоро он увидит Джона, если... «Не думать!» Одичалые — истинные верующие. Столько богорощ Бран не видел нигде. В каждой есть сердце-древо с ликом. Мира решила здесь останавливаться, потому что надеялась на Старых Богов. «Помогут нам дойти до Стены», — так она говорила. Бран подполз к дереву с ликом. Кровавые слёзы стекали по белым щекам. Он долго смотрел на лик и пытался понять, по кому плачет древо... По Лету? По Ходору? По Жойену? По Детям Леса? Или по Трёхглазому ворону? Все они погибли по его глупости. Их смерть не будет напрасна. Он предупредит всех! Он решил. Обернувшись посмотреть, что делает Мира, он увидел, что она уже заканчивает кушать. Возле неё лежал её лук и стрелы. Она в безопасности. Положив руку на белоснежную крону, он унесся в мир воспоминаний... ... Богороща. Старое сердце-древо и множество чардрев вокруг, но дерево, которое является сердцем этой рощи, очень большое. Было только трое людей. Старый мужчина, молодой седовласый — нет, с серебряными волосами — мужчина, и молодая женщина с темными волосами и венком и голубых цветов на голове. Бран не видел их лиц, они стояли спиной к нему. Самый старший был в странном халате. Или рясе. — Перед лицом Семерых я сочетаю браком этих двоих, да будут они едины отныне и навеки. Взгляните друг на друга и произнесите обеты, — произнес старик. — Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый... — в один голос говорили парень и девушка. — Я — ее, и она моя... — Послышался мужской голос. — Я — его, и он мой... — Женский голос. — С этого дня и до конца моих дней, — одновременно сказали они. — Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя моим лордом и мужем. — Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя моей леди и женой. Их уста сомкнулись в поцелуе; а старик тем временем говорил дальше: — Пред ликами богов старых и новых, — он показал рукой на сердце-древо. — Торжественно объявляю вас мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки; и да будет проклят тот, кто станет между ними. Пара стояла и смотрела друг на друга; но, развернувшись, Бран смог рассмотреть их лица. Девушка с голубым венком улыбалась, и крепко держала за руку юношу с серебряными волосами. Он был в кожаной жилетке и штанах, на поясе был меч. Девушка была в сером платье и на её груди был герб. Вышитый лютоволк... ... Бран снова оказался возли Миры, которая пристально смотрела на него. — Ты уже здесь? — поинтересовалась она. — Да. — Нам пора. Бран кое-как, с помощью девушки, залез на импровизированные носилки, и Мира потащила его к Стене.

***

«Лютоволк». Все мысли были заняты этим животным — вернее, где оно изображалось. Герб дома Старков. Из своего видения Бран точно понял, что эта девушка была его родственницей. Но насколько давно это было — он не знал. Если бы здесь был отец, он бы его точно спросил про красивую девушку с венком из голубых роз; но его здесь нет. Никогда не будет. Не у кого спросить даже , кто она. Зачем ему это видение? Откуда оно взялось? Он дотронулся до сердце-древа, но не думал об этой девушке. Он хотел узнать про отца или Джона. Или... Почти наступили сумерки. Они добрались до ворот Чёрного Замка. Но надо было подать сигнал. Солнце уже село и мир окутала тьма. Мира разломала самодельные носилки и принялась разжигать огонь. Стена — такая большая, такая холодная. Брану захотелось дотронутся до неё. Он никогда не видел такого сооружения. «Мой предок построил это». Приложив ладонь ко льду, Бран почувствовал, что рука слабеет, и резкую боль в голове... Тьма...