***
Ее шаги тихим эхом ползли по темному коридору. Здесь было не так холодно, как могло показаться на первый взгляд. Теплые источники у основания замка согревали своим теплым дыханием даже самые маленькие закоулки Винтерфелла. Дверь высокой, темной тенью появилась пред нею. Тихие отголоски диалога доносились до слуха. Стук. Спокойно-равнодушный ответ и вот она оказалась в небольшой комнате, мебель которой ненамеренно отливала медью, отражая ласкающее тепло камина и свечей. Бран пристально смотрел на вошедшую и кивнул девушке, которая сидела спиной к двери. Ее смольная коса нежно блестела рассеивая лучи света. Мягкая, нагретая пелена окутала Арью с ног до головы, словно теплый плащ из медвежьей шкуры. На лице мимоходом скользнула улыбка, простая и в то же время наполненная всепоглащающей любовь к брату. Уголки его губ слегка дрогнули и он кивком пригласил сестру присесть. Мира, дочь Хоуленда Рида встала, слегка зацепив руку Брана своей и резко. По взгляду брата, Арья уловила странную нотку неловкости, и он, словно обпекшись убрал ее. Арья провела ее взором к выходу, дверь скрипнула, тонкий силуэт исчез в приглушенном мраке коридора и она начала: — Как ты? — Хорошо. А ты? — Хм. не очень, — Она взглянула на полено громко треснувшее и выпустившее последние издыхание. — Что-то случилось? — Вежливо спросил Бран, в свою очередь следя за пылающем огоньком свечи. — А ты что не можешь узнать? — Голос ее наполнился маленькими каплями иронии. — Ты мне не веришь? Ты считаешь, что я умалешонный, если считаю, что могу видеть прошлое? — Верю… — Она и правда верила, но настолько, насколько может верить девочка умеющая менять лица. — Я не это имела ввиду. Просто ты говоришь, что можешь видеть все, зачем тогда спрашивать? — Возможно, потому что это тебе сейчас нужно? — Ответил он вопросом на вопрос и резко превел взгляд с трепечущего огонька на сестру. В нее уткнулись синие и глубокие очи, с немного потухшим свечением. — Что же, спасибо. Если ты не хочешь это узнать сам, я расскажу тебе, вот только ответь мне на один вопрос. Бран кивнул, все еще пристально глядя на сестру, от чего становилось немного не по себе. — Ты когда-нибудь чувствовал что-то необычное? Он приподнял глаза и Арья поняла, что он не понял её. — Такое странное ощущение внутри, словно хочется обнять кого-то и не отпускать? Что-то похожее на то, что я чувствую к тебе и к Джону, но какое-то не такое привычное. — Она пожала плечами. — Понимаешь? — Кажется… — Он хитро улыбнулся. — Ты влюбилась! — Что?! — Арья резко подскочила, будто услышала сильнейшее оскорбление в свою сторону и хлопнула брата по плечу. Он приподнял одну бровь и попросил её жестом сесть. Девушка поуспокоившись села на твердый стул и опять посмотрела на брата, который неподвижно сидел на своем кресле с колесами. Нерабочие ноги, сложенные в коленях мирно лежали на ступени, поверх них покоился аккуратно сложенный вдвое двухслойный пепельный плед с огромным силуэтом головы лютоволка. Глаза, обычно охладевшие и внимательные, были все также сосредоточенны, но уже не источали отчужденности, в них плескались жаркие рыбки любви, заинтересованности и мальчишеской насмешки. -Так это правда. — Самодовольно заключил брат. — Вовсе нет! — Тут же парировала девушка. — И откуда тебе знать? Только если… — Она выдержала драматическую паузу, — если ты сам не испытываешь нечто подобное. Она прочитала в его взгляде и плотно сомкнутых губах что-то похожее на: «1:1, сестренка.» — К этой… — «О, да! Она мастер в накале страстей!» — напыщенно думала девушка, — К Мире Рид! Точно! Вы провели вместе столько времени, не может быть, что у вас не появилось что-то общее. — Что-же? — Недовольно спросил Бран. — Любовь. — Ты невыносима! — Он с наигранной усталостью вздохнул и закатил глаза. — Взаимно! — Засмеялась Арья, а после и Бран. — И все же ты не изменилась, после всего. — Удовлетворенно решил парень и положил свою руку на укутанную в перчатку ладонь сестры. — Я рад. Она непонимающе сузила глаза и отняла руку. — Ты о чем? — Обо всем. — Туманно сказал брат. Это ввело девушку в ступор. Как-то слишком отстранено он это произнес, и он всё еще глядел на пламя. Небольшие мурашки пробежали по телу. «Из-за Брана?» — Спросила она себя. Как-то это было непривычно, пугаться чего-либо, а особенно брата. Решив, что ей холодно она посильнее натянула плащ на плечи. Бран, заметив долгое молчание, немного охрипшим голосом продолжил: — Ты ведь понимаешь, что я не хочу тебя напугать или обидеть? — Что? — Озадаченно тихим голосом молвила Арья. — Ну у тебя был такой взгляд… Я и подумал объяснить. — Я вот всё равно не могу поверить, в то, что ты видишь всё. Всё! Он помолчал какое-то время, а потом произнес, мирно, без всякого злого умысла: — Серсея, Красная Жрица, Гора. Серые глаза стали похожи на две серебряные жемчужины рожденные в глубинах Студеного моря. — Откуда… — Я знаю всё, я вижу всё. — Кратко ответил брат. Куда же делать та любезность, которая минуты назад купалась в его синих очах? Должно быть захлебнулась в холодности и безразличии, так резко вынырнувшими из глубин его души. — Что же, — она растерянно осмотрелась, — ты наверное устал, я пойду. Она увидела утвердительный кивок и встала, направившись к двери. В последний раз взглянула на брата, который внимательно что-то искал в камине и вышла. Её тут же окутала резкая сырость коридоров Винтерфелла и она в гордом одиночестве побрела в свои покои, сопровождаемая скверными мыслями о брате.***
Блестящий туман огромным белым псом разлегся у территорий Винтерфелла и в самом замке. Кусающее и щипающее ощущение не покидало Арью; вся кожа, не прикрытая теплыми одеяниями, была поражена жестокими нападками морозного пса. Прогуливалась по внутреннему двору. Небо, затянутое серой дымкой, спрятало в своих объятьях солнечных диск и он уже несколько дней не показывался на глаза, лишь изредка подсвечивая надоедливые тучи — напоминая человечеству о своем существовании. Она, утонувшая в своих мыслях, не заметила, как оказалась возле небольшого круглого строения, отдаленно напоминающего молитвенный дом. Это была септа леди Кейтлин — так её называли все обитатели. Специально построенная Эддардом Старком для своей жены, она немного выделялась на фоне старых зданий северного манера. «Пустое обиталище несправедливых Богов.» — Подумала Арья, проведя рукой по разбитым и закопченным мозаичным окнам. Пожар уничтоживший немалую часть Винтерфелла, не пощадил даже это ложное пристанище божественного. Никто не потрудился восстановить септу, где мать Арьи проводила множество минут в молитвах. Обрушившиеся стены, пустые окна и обугленные статуи. Все это вызывало неприятные чувства и хотелось поскорей покинуть это место. Вернее это хотела сделать одна часть Арьи, другая же желала постоять здесь еще минутку. Это место… Эти убогие руины, будто были незримой дверью, которая могла вернуть в прошлое, в солнечные и теплые дни, в замок полный радости и теплых улыбок. В голове зашумели образы всех тех, кого она потеряла, а пуще других перед ней пестрило лицо матери. Немного уставшее, с бледными рыже-каштановыми волосами, с паутиной морщин в уголках синеющих, добрых и родных глаз. Хаотичные мурашки пробежались по её телу и Арья отогнала эти утяжеляющие мысли. Она быстрым шагом умчала подальше от материнской септы. И маленький, уничтоженный домик остался сам-один грустить о потерянных днях и приобретенных смертях. Не обращая внимания на окружающих её людей, Арья мчалась в кузницу, к Джендри. Она решила поговорить. Зачем? О чем? Ответов не было, но девушка собиралась их поскорее отыскать с помощью всё того же Джендри. Возможно, из-за того, что она погрузилась в свои мысли, а возможно, из-за банальной неуклюжести или растерянности, она не заметила пухлого парня и врезалась в него. Будь она покрупнее, она точно бы снесла его в грязь, но этого не случилось и она всего лишь глухо ударилась об его железный, немного грязный панцирь. — Простите, миледи, — Немного покраснев протараторил парень, немногим старше Джона. Лицо его немного раскраснелось, а изо рта небольшими облачками вытекал пар, от прерывистого дыхания. — Э-э-э, — Она подняла на него снисходительный взгляд, — это отчасти моя вина. Кивнув ему она решила уйти, даже не дослушав его. — Миледи, постойте. Я искал вас и, Его Величество! — Воскликнул стражник, как могла предположить Арья. — Что-то случилось? — Да, — Он приложил руки в перчатках ко лбу, — со сторожевых башен видно приближение нескольких сотен всадников. — И кто-же они такие? Какие знамена? — Она встревоженно посмотрела на парня. С серой небесной выси, танцуя, начали спускаться утонченные снежинки. — Белый сокол на синем поле. «Аррены! Должно быть с ними Санса…» — Ей стало не по себе, Арья давно не видела сестру и еще не была готова к встрече с ней. Горько было это признавать, но она никогда не питала безотчетной любви к ней… Да, была сестринская любовь, но она скорее ее воспринимала, как данность, как что-то на что её обрекли. Она любила её, но не так, как Джона или Брана. О них Арья всегда помнила с теплом и трепетом, и когда наконец увидела их вновь радости не было предела. А сейчас же она не чувствовала жара радости, только немного вспыхнувшие угольки… — Найди Джона и Брана, передай им, что Санса здесь! Она направилась в сторону Южных ворот, огромных, каменных и самых главных. Внизу находилось несколько сонных стражников, которые вяло о чем-то болтали. Увидев Арью, они тут же выпрямились и сделали вид, что они отменные хранители покоя жителей замка. Сверху, на стене бродила пара мужчин, вот они были больше похожи на бравых воинов Винтерфелла, чем эти два трутня снизу. Черное убранство «верхних» солдат резко контрастировало со светло-серым небом, от чего они были похожи на таинственные тени, еще более устрашающие. Чем ближе она приближалась к воротам, тем сильнее стражники исчезали из виду, за высокими зубцами стен. Снежная крошка падала на одежду и когда девушка взглянула на полы плаща, ей показалось, что он похож на берег городка Солеварни, из которого она когда-то поплыла в Браавос, такой же темный и усыпанный белой, мелкой галькой. Отряхнув одеяние, она остановилась недалеко от въезда в ожидании. Вот, вот она увидит человека, которого не видела больше пяти лет, родную кровь, но от этого в её сердце не запела ни одна птица, она всего лишь ждала сестру. Потому что так было нужно. Арья не была приверженицей правил или прочей чуши, которая тяготила и усложняла жизнь, но это было нужно ей. Возможно, в какой-то степени. Это было похоже на тот случай в кузнице, который после разговора с Браном был темой-табу для размышлений. — Арья, доброе утро! — Она услышала позади знакомый мужской голос. Смольные волосы брата были убраны в тугой хвост, лишь несколько прядей высвободились и от ходьбы прыгали то вверх, то вниз. Массивный плащ обшитый несколькими золотыми нитями и огромный лютоволк на груди выдавали в нём короля, а не того Джона, бастарда, брата. — Доброе утро! — Она широко улыбнулась, как делала это в детстве. Медленно, не спеша она возвращалась в те мирные времена, может быть не полной мерой, может быть лишь на мгновенья, но возвращалась. Вскоре сквозь ворота въехала делегация из двух сотен человек, пестря синими знаменами. Где-то в середине тряслась небольшая крытая повозка с внешней стороны оббитая синим выцветшим шелком, в некоторых местах зияли небольшие дыры, должно быть она не была предназначена для долгих поездок, да и еще в такую погоду. Из экипажа вышла рыжеволосая, высокая девушка в темно-зеленом шерстяном платье. На груди красовалась серебряная брошь с лютоволком, глаза которого блестели изумрудами. Волны густых волос отчасти прикрывали лицо, но даже сквозь эти преграды можно было разглядеть прекрасное, утонченное лицо сестры, настоящей леди. Санса обернулась и встретилась взглядом с Арьей. Секунду помедлив, она прошагала к сестре. А потом… Искры в сердце Арьи ожили. Именно так, те дремлющие угольки вспыхнули и ей захотелось обнять сестру крепко-крепко. Так, как она никогда не делала. Вот почему-то сейчас она её любила по настоящему, так словно она её потеряла и вновь отыскала. Родные объятья, словно помогали дышать. Было почти так же хорошо, как тогда, когда она наконец встретила Джона или Джендри, или Брана. Всех тех кто был ей дорог. И теперь она поняла, что как-бы она не винила и не недолюбливала сестру, она была тем человеком, который был ей важен, одной из тех, которых она любила.***
— Арья, я так рада тебя видеть, — Не унималась Санса, глаза её были все также блестели, лицо такое знакомое и доброе, только немного повзрослевшее. Принесли обед: жареная рыба с вялеными помидорами и сливами. За огромным столом разместились и жители замка, и новоприбывшие члены семьи. Во главе сидел Джон, как ему и полагалось, по-правую сторону от него Арья, за ней Бран и Мира; по левую же сторону находилась Санса, ярко улыбаясь, рядом с ней мальчик-подросток. Как объяснила Санса это был их кузен, лорд Долины. Бледный, худощавый, с темными волосами, он не был похож на свою родню, бережно выбирающую кости из рыбы. Его впалые, болезненные, синие глаза, казалось, были единственным наследием, которое досталось ему от всех его предков Талли. С немым вопросом Робин сидел за столом и пялился на снедь. Служанка налила в его бокал эля, и он понюхав его сильно скривился. — Я хочу теплого молока! — Потребовал он на детский манер, что не соответствовало его возрасту и статусу. Санса немного поперхнулась и укоризненно взглянула на мальчика. Арья случайно пырхнула. Так сестра всегда смотрела на неё, когда она не так затягивала стежок или не там ставила завиток на букве. — Что такое? — Санса пристально взглянула на сестру. Арья провела взглядом служанку, которая покинула трапезную. Потом посмотрела на свою тарелку и только после этого соизволила ответить: — Ты совершенно не изменилась. Некая пелена замешательства накрыла миловидное лицо Сансы, а улыбка криво исказилась. — Ты не можешь этого знать. С самого моего приезда ты едва ли проронила с десяток слов. Лишь кивки да глупые улыбки. — Интонация её не могла принять никаких возражений, а голос стрелял словами-стрелами, словно умелый лучник, который никогда не мажет. — Мне и не нужно говорить. Глаза даны мне чтобы видеть, а уши — слышать. Ты все такая же. — Заключила Арья. — И это не плохо, просто я думала, что за эти года всё может измениться, что мир испортит тебя или сломает, а ты осталась такой же вежливой и мягкой. Повисла тишина. Джон сжав губы посмотрел на Арью, а потом на Сансу. За окном снег усиливался и маленькие белоснежные цветы на окнах растекались удивительными узорами. Призрак тихо сопел у камина, иногда поднимая уши и приоткрывая белые веки из-за которых выныривали алые глазища. Будто весть мир замолчал, только Бран, как ни в чём не бывало стучал вилкой по тарелке и непринужденно жевал вяленую сливу. — Мягкой? — Откровенной иронией пронзила тишину Санса, словно разбив улей злых пчел, которые вот-вот рванут наружу. И они вырвались, поражая всех на своем пути. — Знаешь что, сестра? Ты думаешь, что ты одна пережила такое, что не смог бы пережить другой? Ты думаешь, что пока ты там путешествовала по миру или где ты там была, мы тут жили в мире, любви и благосостоянии? Поверь, ты не одна перетерпела многое. Вот только я, пережила это. Я осталась живой и научилась, я не раздираю прошлое, словно рану. Я иду дальше и не желаю слышать о том, что я какая-то не такая. И ты, кстати, тоже не сильно изменилась. Все такая же дерзкая и черствая. — Гневно закончила Санса и тихо добавила, обратившись к Джону, — Прости, но аппетит пропал. Она уже собралась встать, как Джон схватил её за руку. — Подожди, нам надо поговорить. Служанка налила молока в бокал Робина и быстро покинула зал, дверь которого за ней закрыла стража Джона. — Это не подождет до завтра? — Устало спросила Санса. — Нет, это срочно. Арья тупо глядела на свою тарелку и лениво начала выбирать кости из рыбины. — Арья, это тебя тоже касается, и тебя Бран. — Они оба повернули на него свои головы. — Послезавтра утром я отправляюсь в Королевскую Гавань, на встречу с Дейенерис Таргариен и её десницей. У Сансы на секунду рот открылся, но она, видимо, вспомнив манеры, которым её учили с пеленок, захлопнула его. — Что? — Не понимая спросила она. — Не переживайте, со мной все будет хорошо, десница гарантировал мне безопасность. — И ты так наивен, что веришь ему? И кто он такой, что ты так запросто готов доверить ему свою жизнь? — Тирион Ланнистер. Вы же знакомы, ведь так? — Да, он был моим мужем… Он хороший, но… Арья немного удивилась, не от слов, что Ланнистер может быть хорошим, а того, как у сестры могла поехать крыша, чтобы выйти за Ланнистера. Хотя о чем она? Эта дура с самого детства мечтала родить «золотоволосых принцев и принцесс» от этого мерзавца Джоффри, так что. Нечему удивляться. И всё-таки она не понимала, почему карлик? Но сейчас было не до этого. — Плохая идея. — Глухо сказала Арья. — Я понимаю, что ты переживаешь, но… — Джон не успел договорить, ведь Арья его перебила, пронзив взглядом серебряных глаз. — Нет, мне кажется, что ты не понимаешь. Юг — это кодло подлых змей, которые при первой же возможности перережут тебе горло. Ты честный и отважный, но это не место для таких, как ты. Старкам лучше не ехать на Юг, а в особенности в Королевскую Гавань. — Ты думаешь я не могу постоять за себя? — Холодно спросил брат, должно быть он воспринял это, как оскорбление. — Нет, не думаю, что она хотела унизить тебя, Джон. — Обратилась к нему Санса. — Как бы мне не хотелось это признавать, но Арья права. Юг не место для северян, наше место здесь, в Винтерфелле. — Вы можете не утруждаться. — Констатировал Бран, до этого молча наблюдавший за перепалкой. — Он же уже принял решение. Не так ли, Джон? Король закивал и сестры поджав губы тихо продолжили уничтожать друг друга взглядами, как вдруг Арья, решила задать вопрос, грызший всех присутствующих: — Кто будет управлять Севером, пока ты не вернешься? — Санса, — Арья, хмыкнула. Это было слишком ожидаемо, — ты и Бран. — Я? — удивилась младшая сестра. — Да, вы все Старки и все можете управлять Винтерфеллом и всем Севером. — Я не могу. — Отозвался Бран, — я не предназначен для этого, Джон. Я отрекся и даже если ты чувствуешь вину за это — не стоит. Это мое решение, принятое в здравом уме при свидетелях. Я не хочу владеть чем-либо, кроме знаний и воспоминаний. — Да-а-а. — Сказала Арья, — Мне кажется, я буду не лучшей леди Винтерфелла, Санса больше подходит на этот пост. — Не могу поверить, что ты это сказала. — Удивленно произнесла рыжеволосая Старк. — Я тоже, — хмыкнула Арья, — но это правда и все присутствующие это знают, как и ты сама. Ты же не дура, которой любишь притворяться. — На секунду, я поверила, что ты проявила ко мне любовь и уважение, но ты, как всегда, развеяла это наваждение. — Она горько улыбнулась. — Рада служить. — Саркастично кинула Арья. — Я не могу оставить Винтерфелл на вас, если вы будете так собачится! — Возмутился Джон, лицо его покрылось раздражением и ему сейчас явно было не до старых дрязг. — Мне нужно ехать на Юг! Только там мы можем получить достаточное количество драконьего стекла для борьбы с Белыми Ходоками. Девушки внимательно на него посмотрели и лица их вмиг посерьезнели. — Пообещайте мне, что до моего приезда вы не будете ссорится и будете поддерживать друг друга. Это важно для меня и для всего Севера, ведь теперь вы его опора. — Джон… — Нет, Санса. Я еду и точка. Пообещай. — Хорошо, я сделаю всё от меня зависящее и не буду ругаться с Арьей. Это важно, я понимаю. Дальше все взгляды переползли на Арью и ей нехотя пришлось поклясться, что она не будет изводить сестру. Хотя она и не собиралась, это как-то само получалось. Остаток обеда прошел в разговорах о нуждах Севера, Джон и Санса были так увлечены этим, что предоставили Арью самой себе. Иногда она посматривала на Призрака, вспоминая Нимерию, иногда на мило шушукающих Миру и Брана, а иногда на странного кузена, который за всё время не проронил ни слова.***
День клонился к закату, в замке давно зажгли свечи, а караульные сменили друг друга. Мягкая ладонь вечернего времени незаметно легла на, укрытые непроницаемым снежным одеялом, земли. Воздух стал холоднее и жестче, отчего каждый вдох казался великим подвигом. Лунный лик, блистая то тут, то там, освещал заблудшим путникам дорогу и сопровождал одинокие, потерянные души. Округа Винтерфелла усыпалась огненными цветами, ярко полыхающими в матовой ночи. Ветер, самый безжалостный и непоколебимый, одним своим касанием ранил глубже любого валирийского меча. Ноги проливались в снег, от чего он тихо хрустел под ними. Деревья, словно стражи, окружавшие повсюду, охраняли здешний покой. Только ночью Богороща казалась такой таинственной и пугающей. Эти гладкие стволы деревьев, на которые в детстве было трудно взобраться; эти не истоптанные, девственно белые сугробы и тропинки, и тишина, безумная и пугающая, отталкивающая и притягивающая, манящая, — эти необъединимые понятие, сливались в одну атмосферу волшебного леса. Высокие сапоги с хрустом проваливались в свежий снег, нарушая не безупречную тишину ночной Богорощи. И казалось бы, в самый неожиданный момент, кое-что еще посмело прервать это богобоязненное безмолвие. Двое людей, одиноко сидящих у сердце-древа и вечно теплого озерца, больше напоминающего лужу. Арья рефлекторно спряталась за белоснежным стволом чардрева, сливающимся со снежными сугробами. С легкостью узнав присутствующих, она было решила выйти из тени, потом задамулась: «Что они здесь делают?» Силуэт брата, неподвижно сидящего в коляске и тень от факела, лежащая на хмуром девичьем лице, выдавали в них Брана и Миру, вечно следующих вместе. Они молчали, оттого Арья не могла понять сути их прибывания здесь глубокой ночью. Возможно, они решили, также как и она, проветрить голову, подышать морозным воздухом, который как никто-иной великолепно очищает мысли. Любопытство взяло верх и она, прокрадываясь, словно грациозная кошка, спряталась за деревом поближе. Уповая на то, что осталась не замечена, продолжила пристально глядеть на происходящее. Бран приложив руку к стволу древа, оцепенело глядел в одну точку. Наверное, так, как он делал часто, разговаривая с ней и замирая взглядом на чем-то, чаще всего языках пламени. Лица его она не видела, да и не зачем это было, она точно знала, что это её брат и… Тут её размышление вынужденно прервались, ибо Бран заговорил: — Он точно придет? — Да, — Арья услышала еле уловимую нотку волнения в голосе Миры Рид. — Сколько еще ждать? — Требовательно спросил брат, и Арьи появилось ощущение, что они вернулись на пару лет назад, когда её брат был маленьким, иногда высокомерным лордом-засранцем, который дико раздражал младшую Старк. — Думаю, что недолго. — Она обернулась, ища что-то или кого-то в темноте. — Подождем еще немного. — Парень опять прислонился дланью к сердце-древу. Лик, высеченный на белесом холсте-стволе, укоризненно взирал, на спрятавшуюся Арью. Его кровавые глаза так и проговаривали: «Покажись! Выйди из тени! Он твой брат! Так нельзя!» То ли привычка, то ли страх не позволили молодой девушке сделать один шаг навстречу блестящему снегу, отражающему свет факела, она так и осталась прятаться за толстым деревом. Прошло какое-то время и из гущи пожаловал невысокий мужчина, с ног до головы замотанный в теплые разношерстные одежды. — Доброй ночи. — Вяло поздоровался он, и снял с нижней части лица шарф, ранее закрывающий её. Острые черты лица и нескрываемые морщины выдавали в нем немолодого мужчину. Часть волос, упавшая на лицо загорелась пламенем на свету факела, но тут же была потушена и спрятана хозяином. Арье он показался знакомым. Где-то она его видела, но в темноте было трудно узнать его, тем-более, что теперь он отошел от факела и склонился напротив Брана. — Мира говорила, что вы хотели поговорить, мой принц. Этот голос помог Арье выхватить нужные воспоминания из памяти и молния блеснула в её голове. Хоуленд Рид, лорд Сероводья и Брандон Старк встречаются в лесу, ночью. Занимательная загадка, она такие любит. — Да, нам нужно поговорить о письме. — Каком письме? — Непонятливо произнес мужчина. — Том, что мой отец написал вам семь лет назад, перед отъездом в Королевскую Гавань. — Не понимаю о чем ты. Арья пораженная, ловила каждое слово. — «Хоуленд, если я погибну и обещание данное мною в Башне Радости исполнится, прошу тебя, передай это письмо Джону, когда он будет готов. Не жду ответа, поскольку это слишком опасно. Вверяю эту тайну тебе навечно, и знаю, что не пожалею, ибо ты никогда не подводил меня. Эддард Старк, 298 год З.Э.» Тишина, гнетущая и пугающая сковала всех. Эти слова, казалось, потрясли даже сердце-древо. В голове роились запутанные мысли, непонимающие друг друга: «Башня Радости? Джон? Обещание? Какого черта здесь происходит?» — Хм-м. Я даже не думал, что твои умения уже настолько велики. — Задумчиво начал Хоуленд Рид, поправив плащ, сшитый из разного меха. — Теперь вы знаете. Так вы готовы ответить мне честно? — Она не видела лица брата, но была готова поставить золотого оленя на то, что она подозрительно сузил глаза, как часто делал. — Что же, видимо придется. Это письмо у меня, надежно спрятано и ждет своего часа. — Мой отец давно умер, почему же вы не рассказали правду Джону? — Спросил Бран. — Я могу задать тебе тот же вопрос. — Он с вопросом взглянул на свою дочь. — Тайна до той поры тайна, пока хранится спрятанная у двух людей, не более. Дальше идет балаган. — Отец… — Обиженно сказала Мира. — Поверь, я нечего не имею против и знаю, что ты не предашь меня, но горький опыт показывает, что секрет невозможно сохранить держа его даже на трех парах рук. — Я верю ей. — Сухо сказал Бран и начал сжимать и разжимать ладонь, чтобы согреть. Мира заметив это подкатила его ближе к теплому источнику. — Ваше право. — Он тряхнул головой, словно освобождаясь от лишнего груза мыслей и продолжил. — Так почему же вы до сих пор не сообщили брату, Трехглазый Ворон? — Меня еще никто так не величал… — Растерянно сказал Бран и тут же пришел в чувство. — Потому что это может потрясти Джона и я не знаю, что он захочет сделать зная правду. Рид улыбнулся: — Эта правда изменит ход войны, она изменит историю и превратит в прах идеологию последних двадцати лет. Ты боишься последствий? — Отчасти, но больше всего меня пугает неизвестность. Я не знаю, что будет с Джоном. Я боюсь, что это может уничтожить его, он может отречься и тогда никто не спасет нас от Короля Ночи, либо остальные предадут его. Эти два пути не приведут к выживанию людского рода, за который мы так отчаянно боролись. — Ты и правда мудрый не по годам. — Спасибо. И что же делать? — Ты меня спрашиваешь? — Искренне удивился лорд Сероводья. — Ты же Брандон Старк, Трёхглазый ворон, знающий всё. — Но только не будущее. — Оно уже предначертано сегодняшним днём и миллионами предыдущих, осталось лишь угадать, который исход более вероятный и отчасти абсурдный. Именно он может быть верным. — Вы думаете мне стоит рассказать? — Рид закивал и переступил с ноги на ногу. — Я должен был сделать это давным давно, но по своей трусости не сделал этого. Но это должен быть именно ты. Твой дар и мудрость спасет всех нас и ни у кого не должно быть сомнений в твоих сверхчеловеческих способностях, и как ни это подтверждение им? — И вы уверенны, что Джон готов узнать, что он Таргариен, сын Рейгара и Лианны?.. Эти слова, словно огромный камень, стукнули Арью по голове. Она далее не слышала того, о чем болтали эти два заговорщика. «Это не может быть правдой! Или может? Это… Это меняет все…» Она медленно сползла на снег, не замечая, что сейчас промокнет и отморозит себе всё на свете. «Нужно рассказать Джону!» — заключила Арья.