Помни о смерти/ Все люди смертны

Если нет необходимости знать причину, то и нет необходимости оплакивать свои неудачи. С ключом в ваших руках вам остается решать, открыть ли дверь впереди, или оставить закрытой. И если она открыта, также решать, шагать туда или нет.

      Казалось, после возвращения Кучики и Куросаки прошло по меньшей мере несколько месяцев. Но нет, минуло чуть меньше недели. Как объяснила Карин, «просто в этом дурдоме время летит незаметно». Тоширо не мог не признать, что доля истины в ее словах имеется. Все эти дни сопровождались радостным ажиотажем по поводу все быстрее и быстрее надвигающегося праздника. Казалось, лишь старшая Куросаки и капитан десятого отряда не испытывали радости по поводу приближения второго мая. Все остальные, даже Ичиго, полностью восстановивший силы после своего возвращения, казались довольными. Куросаки даже позволил себе сказать что-то в духе «может, не так уж все это и плохо», на что Карин покрутила пальцем у виска и многозначительно глянула на Тоширо.       Все шло так, как и должно было идти в обычной, разве что излишне большой семье. Пока однажды Тоширо, устав после ночного дежурства, не проснулся позже обычного и не увидел на расположенном рядом с его спальным местом кресле Карин. - Ты что тут делаешь? – сонно спросил он. - И тебе доброе утро, - фыркнула девушка. - И все-таки? – не отступал капитан. - Вообще-то я здесь живу, - огрызнулась девушка. - Обычно по утрам ты живешь в своей комнате, - парировал парень, вставая. Сумасшедший ритм жизни в этом доме иначе как дурдомом не назовешь, здесь Куросаки права. Хитцугая уже привык к тому, что проснуться в одиночестве, не представая перед кем-либо в, мягко говоря, домашнем виде, практически не удается. Особенно часто первыми, кого он видел по утрам, были близняшки Куросаки: для Юзу кухня была одним из наиболее часто посещаемым местом, к тому же в преддверии фестиваля младшая из сестер практически потеряла покой, отдавая всю себя украшению дома и готовке разнообразных вкусных блюд для общего стола Каракуры. Так что увидеть ее в шесть утра на кухне или в гостиной, готовившей либо еду, либо украшения, было нормальным. Правда, видя проснувшегося капитана без футболки, она неизменно краснела, закрывала глаза и много раз извинялась. Карин же не была подвержена таким приступам вежливости. Она попадалась капитану на глаза скорее ночью – голодная девушка пробиралась к холодильнику. - Ты бы вечером ела лучше, - не выдержал один раз Тоширо. Его слова испугали Карин – она уронила яблоко, и оно покатилось под стол. - Ну вот, разве так можно? – укорила парня она, ныряя за фруктом. – Чего не спишь? - А ты чего? – сел капитан на диване. - Я играю, - вылезла Куросаки из-под стола. – И мне нужна подзарядка. - Спать иди, - нахмурился Тоширо, - ты превращаешься в задрота. Куросаки пожала плечами. - Я днем отлично высыпаюсь, а по ночам не могу глаз сомкнуть. Что мне еще прикажешь делать? Хитцугая не знал. - А ты чего не спишь? – повторила она свой вопрос. «Не могу не проснуться, когда кто-то, пытаясь спуститься по лестнице бесшумно, задевает на своем пути все, что только можно», - хотел поддеть ее капитан. Но потом передумал. - Так просто, - пожал он плечами, затем накрылся одеялом с головой.       Из воспоминаний его вывел голос все той же Куросаки. - Не видишь что ли? Цветы дурацкие вырезаю, - показала девушка ножницы. – Ты, кстати, тоже давай, помогай, не одной же мне этим заниматься. - А зачем заниматься этим рядом с тем местом, где я сплю? – буркнул капитан, вылезая из-под одеяла. - А ты посмотри на большой стол, - указала на совмещенную с гостиной столовую Карин. Повинуясь ее жесту, Тоширо увидел, что весь он завален бумажными цветами разных цветов и размеров. Подойдя поближе, парень убедился, что цветы лежали и на стульях. - Это что, твоя работа? – изумился парень. - Ага, - кивнула Куросаки. – Я с шести утра не сплю. Поначалу медленно шло, но сейчас я наловчилась. - Подозрительно, - заметил капитан, делая бутерброд, - откуда столько рвения? - Это все Юзу, - скривилась девушка. – Вчера пришла ко мне, и говорит, мол, сестренка, ты уже достаточно окрепла, ну так помоги, поработай на благо Каракуры, бла-бла-бла, а то не приготовлю вкусный ужин, - Карин вздохнула. – Вот так вот. Шантажистка мелкая. - И зачем им столько? – спросил Тоширо. - Вот уж не знаю, можно было бы штук десять сделать, и все, - ответила Карин, бросая сделанный цветок в общую кучу. – Хотя вообще-то вроде бы еще в школу надо. Юзу и бородач просто психи ненормальные, еще бы весь город цветами усеяли. - Мне кажется, они были бы не против. - Да, но зачем меня привлекать? – резонно заметила Карин. - Потому что у тебя производительность просто бешеная, - ответил Хитцугая. - Еще родственники называются, - скривилась девушка. - И ты поэтому с шести утра не спишь? Боишься остаться без ужина? - Нет, - спокойно ответила Карин, - мне просто не спалось. Ножницы возле телевизора. - Что? – не понял Тоширо. - Ножницы возле телевизора, - повторила она, - а бумагу у меня возьмешь, я уже начертила, что и как вырезать. – Посмотрев на озадаченного парня, Карин пояснила: - Ну, ты же мне поможешь, так? - Не знаю, - пожал плечами Тоширо. – Мне еще отчет надо написать. - Думаешь, я одна без ужина останусь? – с нажимом произнесла Карин. – Садись и режь. - Ладно, - нехотя согласился парень, - приведу себя в порядок и немного помогу.       Поднимаясь по лестнице, он услышал ехидное замечание девушки: - Это кто еще боится остаться без ужина, а? - Заткнись, а то не буду помогать, - пригрозил Хитцугая и направился в ванную. Там он пробыл недолго – жизнь в Готее научила парня при необходимости быть полностью собранным за считанные минуты. Вернувшись, он увидел ту же картину – Куросаки все так же вырезала цветы, только теперь она кидала готовые цветы на пол с ненужной силой, словно злясь на них. - Может ты сама закончишь? Тебе же вроде мало осталось, - попытался отвязаться Тоширо от неприятного занятия. - Вот уж нет, - убрала Карин с лица угольно-черную прядь и сердито посмотрела на парня. – Садись и режь.       Подавив желание заморозить всю эту цветочную поляну вместе с вредной девчонкой, Хитцугая сел за стол и принялся за работу. Куросаки молча продолжала орудовать ножницами, хмурясь и с силой швыряя каждый новый цветок в кучу. За время проживания в семье Куросаки Тоширо успел неплохо узнать эту девицу, и видел, что она сильно не в духе. Исподволь наблюдая за Карин, парень пытался определить причину ее плохого настроения, но ничего на ум не шло. К тому же, в голове Тоширо не укладывался тот факт, что он позволил Куросаки распоряжаться своим свободным временем – выходным, как Тоширо планировал еще вчера. Тем не менее Хитцугая молча вырезал цветы, изредка поглядывая на сидящую напротив девушку.       И посмотреть, надо признать, было на что.       Вряд ли она осознает, насколько она необычна. И выделяется не типично женской красотой, вовсе нет. Если судить по меркам Мира Живых, то ничего выдающегося в Куросаки Карин не наблюдалось, тем более что она вовсе не стремится подчеркивать свою красивую фигуру правильно подобранной одеждой. Но Хитцугая как раз и не смотрел на нее так, как посмотрел бы любой другой парень – слишком уж поверхностны люди в этом мире людей. Что-то другое в ней есть – то самое, что называют харизмой, изюминкой. Хитцугае нравилось наблюдать, как она поправляет выбившуюся из-за уха прядь волос, как хмурится, думая о чем-то своем (интересно, о чем?), как бросает очередной цветок в бумажную кучу, как ловко она обращается с ножницами… - Черт! – Кровь капала прямо на только что вырезанный цветок. – Вот я дура, - выругалась Карин, засовывая палец в рот. Тело Хитцугаи сработало быстрее, чем разум – мгновение, и он был рядом с ней. - Дочь врача, - покачал головой. – Как ты так неловко? - Ну вот так вот, - дернула плечом девушка. – Не отвлекайся от работы, нам это закончить до их прихода надо. - Что это за ножницы такие, занпакто не такие острые бывают, - продолжал парень, не обращая внимания на призыв к работе, глядя на ножницы Карин. - Я что, должна резать тупыми ножницами? – удивилась Куросаки. - Где у тебя аптечка? – вздохнул капитан. Карин в ответ закатила глаза. - Ради Бога, иди работать, - попросила она. – Не будь занудой. «Вот и попробуй о ней позаботиться». Тоширо молча сел на свое место и продолжил вырезать цветок. - А где все? – спросил он у девушки. - В магазине, - сухо ответила она. – Скупают кучу ненужного хлама. - Если что-то случилось, так и скажи, а не срывайся, - заметил Тоширо, как и Куросаки, с силой бросая в кучу готовый цветок. – Неохота мне смотреть на то, как ты бесишься. Карин поморщилась. - Ну извини, - пробормотала она. – Просто день сегодня такой. - Какой такой? – не понял парень. – День как день. Солнце и так далее. - Это день, когда я умерла, - сухо бросила Карин. Затем, глядя на вытянувшееся лицо Тоширо, она улыбнулась, - не делай такое удивленное лицо! По-твоему, как я стала шинигами? - Не знаю, - честно признался капитан. – Думал, как и Ичиго, по своему желанию. - Ну да, - фыркнула Карин, - больно надо, это же такая головная боль. Вы, шинигами, вообще ненормальные. - Ты сама теперь шинигами, - напомнил парень. - Ну а кто говорит, что я нормальная? – резонно отметила девушка, бросая в кучу очередной цветок. Затем в ту же кучу полетели ножницы. – Все, надоело, - вытянулась она на кресле. – Не могу больше резать. – Карин Куросаки молча смотрела в окно, улыбаясь своим мыслям, затем нарушила молчание: - Помнишь, как я тебя назвала первоклашкой? – с коварной улыбкой сказала она. - Куросаки, - устало вздохнул Хитцугая, откладывая ножницы в сторону. – Я тебе не первоклашка. - Это да, подрос, - согласилась Карин. – Да не злись ты, - примиряющее сказала она, - просто вспомнила, как ты классно нас в тот день выручил. - Это было несложно, - буркнул Тоширо. Слово «первоклашка» все еще не давало ему покоя. - Ну ты правда ведь был низким, даже ниже чем я… - Хватит уже, - перебил ее Хитцугая. – Нашла что вспомнить. - Мы с тобой виделись всего два раза, что мне еще вспоминать? – удивилась Карин. Она подошла к дивану, на котором сидел капитан, и села рядом. - Например, второй раз, - нашелся парень. - Ну да, - кивнула Карин. – Бабушка Хару. - До сих пор не понимаю, зачем ты тогда полезла к Пустому. - Не к Пустому, а к Ёске, - сказала Карин, легонько пихая Тоширо. - Он был Пустым, - возразил капитан, пихая вредную девчонку в ответ. - Бесчувственный капитан, - показала ему язык Карин. – Бесчувственный? – удивился парень. - Не совсем, - поправила себя она. - Ты помог нам с игрой. - Ну не мог же я вас бросить, тем более у тебя была травма, - вздохнул парень. – Ты как Ичиго, заводишься с пол-оборота. - Ну а что, отдавать им наше поле? – возмутилась девушка. – Ты лучше вспомни, сколько я тебя для этого искала. - Как я могу вспомнить, если это ты меня искала? - Ну так я тебе расскажу – полдня ушло, - Карин внимательно посмотрела на него. – Специально спрятался, чтобы нам не помогать, - пошутила она. - Больно надо было, - фыркнул Тоширо, - поинтереснее дела были, чем кучка школьников, от которых нужно прятаться. - Кучка школьников? – возмутилась девушка. Она взяла подушку и швырнула в капитана. – Сам-то первоклашкой был! - Как ты стала шинигами? – перебил ее Хитцугая, спросив первое, что пришло ему в голову, перехватив подушку. Обсуждать свой возраст и рост снова в его планы не входило. Карин удивленно моргнула. - День воспоминаний? – спросила она. – Неужели тебе интересно? - Да, - кивнул Тоширо. – Вперед, Куросаки. В прошлое. - Ну ладно, - вздохнула девушка. Она устроилась на диване поудобнее. – Ты любил в детстве страшные сказки? - Бабушка рассказывала нам с Хинамори сказки, - пожал плечами парень. – Мне нравилось. –Тогда вот тебе сказка из моего личного опыта, - улыбнулась Карин. - Только ничего интересного там нет. - Начинай, - кивнул Хитцугая. – Интересно или нет, это мне решать. - Ладно, - пожала плечами Куросаки. – Но потом не жалуйся. - Год назад я все еще была обычным человеком, – начала Карин, глядя в окно, - не совсем обычным, конечно, но полномочия защитника Каракуры с меня сняли, так как Ичи-нии вернул себе силы. Урахара, правда, все свое оборудование оставил мне – сказал, для обороны пригодится. Как в воду глядел, правда, пострадала я не от Пустых.       В соседнем городе тогда еще нашли трупы двух девушек – им было по 16 лет, кажется. Убийцу так и не нашли, и поэтому началась паника – еще бы, в нашем тихом районе, и вдруг двойное убийство. Вся полиция на ушах стояла, ища этого ненормального, такие версии выдвигались – закачаешься. - Например? – заинтересовался Тоширо. - Да глупости всякие, - фыркнула Карин. – Любовь, ревность, девчонки влезли в долги и так далее. Только две версии, на мой взгляд, были более-менее правдоподобны: на них напал маньяк либо это было ритуальное убийство. - А не Пустой? – спросил парень. Карин покачала головой: - Ни в коем случае. Рукия была здесь, она отвечала за Пустых – сказала, даже следа их в том городе не было. По сравнению с Каракурой, кстати, спокойное место. - А почему ритуальное убийство? - На их телах какие-то знаки вырезаны были на непонятном языке, - пояснила девушка. – Какой-то дряхлый старикан приезжал из Токио, языковед известный, и специалист по оккультным наукам – так вот, даже они не определили, что это такое.        Нам Ичи-нии и бородач с Юзу такую лекцию прочитали, - вздохнула Карин, - до сих про страшно вспоминать. Взяли с нас тысячу обещаний ни в коем случае не выходить из дома после шести. - И ты, конечно, проигнорировала все их мольбы, - покачал головой капитан. - Не совсем так, - покачала головой девушка. – Но, знаешь, меня что-то потянуло на футбольное поле. Странное такое чувство – будто меня кто-то ждал там. Я даже не помню, как там очутилась – помню только, что стою на поле, а там вообще никого нет – обычно старшеклассники тренируются, но даже их не было. А потом я засмотрелась на небо, - она мечтательно прикрыла глаза. – Я никогда не видела такого красивого неба и таких ярких звезд. И полная луна, такая красивая, не представляешь, - Карин замолчала. - И что потом? – нарушил молчание Тоширо. - А потом все, - улыбнулась Карин. – Урахара сказал, что нашел меня в луже собственной крови. Ну а потом все просто – очнулась я уже на дне Штольни, где Урахара объяснил мне, что нужно делать, чтобы выжить. Кстати, я справилась быстрее Ичи-нии, - похвасталась девушка. - И все? – удивился Хитцугая. - Но хоть удар ты помнишь? - Удар помню, - согласно кивнула она. – Ужасно больно было. Потом нашли этого человека – крупный такой, мышцы – во! – развела она руками в разные стороны. - Лысый, двух передних зубов нет, татуировки дурацкие – типичный уголовник. Признался в убийстве тех двух девушек, и в нападении на меня – но «труп молодой темноволосой девушки так и не нашли», - процитировала репортера Карин. – Решили, что это какая-то бездомная либо иностранка. Сказал, что бил топором – похоже на правду. У меня такой шрам на спине большой остался. Показывать, извини, не собираюсь, - с улыбкой закончила она. - И что тот маньяк? – спросил Тоширо. - Умер, - пожала плечами девушка. – Через пару дней после ареста. Вроде как сердечный приступ. - А твои родные? - Описать их реакцию не в моих силах. Потом я узнала, что Ичи-нии и бородатик чуть не разнесли Урахаре его лавочку, когда Уруру привела их, - хихикнула Карин. – А вот Юзу не знает. И, если узнает, тебе не жить, - уже серьезно сказала она. – До сих пор боюсь, что увидит мой шрам, благо, расположен он так, что под одеждой и не видно. Юзу я сказала, что мечтаю продолжить дело брата, помочь ему и так далее – она к этому времени уже могла более-менее четко видеть духов, пришлось ввести ее в курс дела хотя бы в общих чертах. Тоширо кивнул, давая понять, что никому ничего не скажет. - И все-таки странно это, - нахмурился он. - Неважно. Было – забыли. Я вообще не люблю это вспоминать, вот только ты спросил, а так эта тема у нас негласно под запретом, - помрачнела Карин. Она снова взялась за бумагу. - Прости, - сказал капитан. – Я не думал, что все так… - Тоширо замялся. - Трагично? – помогла ему девушка. – Что тут трагичного, я ведь жива. - Чудом, - ответил Хитцугая. - Спасибо Урахаре, что не спал, а чай пил, и почувствовал мою угасающую реяцу. Если бы не он, эти цветы ты вырезал бы один. - И ты правда думаешь, что это сделал человек? - спросил капитан у Куросаки. - Неважно, - буркнула она. – Не хочу вообще про это думать. - А если честно? – наседал Тоширо. – Как-то странно все, например, твое внезапное желание уйти из дома. - Ну, не знаю, - признала Куросаки. – Бывает же такое. - Почему тебя никто не остановил? – удивился парень. – Ичиго, твой отец, Юзу. - Дома никого не было, - пояснила Карин, - в больнице аномально много пациентов оказалось, вот Ичи-нии и Юзу пошли помогать. - Еще одна странность, - отметил капитан. - И ты хочешь сказать, что не услышала приближающегося к тебе полного мужика с топором? – спросил Тоширо. - Слушай, я все это уже неоднократно перебирала в голове, - ответила Куросаки. – Все это можно было бы объяснить. - Да ну? Не много ли совпадений? - Можно, - упорно продолжала Карин. – Все, кроме одной вещи. Как простой человек мог перерубить пополам мою Цепь Судьбы топором? - Перерубить? – переспросил Тоширо. – Но ведь это… - Невозможно, - закончила за него Карин. – А вот это знаем только мы с Урахарой, так что не проговорись бородачу или Ичи-нии. Тоширо замолчал, пытаясь переварить то, что услышал. Разрубить Цепь Судьбы? Пополам? Топором? - Карин, - начал он. – Я думаю, что… - Тоширо, неважно, - перебила его девушка. – Спасибо, но это прошлое, которое мне не хочется вспоминать.       От необходимости продолжить спор парня освободила толпа, возглавляемая Рукией и Юзу, ворвавшаяся в дом Куросаки.