Горьковато-сладкий вкус победы

И вот я отправил на битву нескольких человек. Один из них вернулся глубокой ночью И сказал, что видел моего врага, Сказал, что он был очень похож на меня. И поэтому я ушел, чтобы зарезать себя. И я напеваю И, может, однажды мы встретимся, И, может, не только поговорим, но и услышим друг друга. Не покупайся на мои обещания, потому что Я никогда не держу их. И мое отражение беспокоит меня… И поэтому я напеваю Я не прошу второго шанса, Я кричу во весь голос: Дай мне разум, но не давай мне выбора, Потому что я снова совершу ту же самую ошибку. Я ворочаюсь в постели, Снова не в силах заснуть. Я выхожу за дверь и иду по улице, Смотрю на звезды… Смотрю, как падают звезды, И спрашиваю себя, Где же я свернул с верного пути. James Blunt; Same mistake.

Лорд Волан-де-Морт аппарирует обратно в Великобританию, в Атриум Министерства Магии. Волшебник знает, что куда бы он ни пошел, его внешность всегда вселяет страх. Он выбрал свои змееподобные отвратительно пугающие черты облика. Его черный плащ является воплощением смерти. Улыбка появляется на тонких губах, когда маг понимает, что он обладает той же силой, что и Мрачный Жнец. Нет, его сила еще более впечатляет, потому что он, Лорд Волан-де-Морт, величайший, самый страшный волшебник из всех существующих и существовавших ранее, и он, что более важно, бессмертен. Его появление всегда имеет особое влияние на людей. Мужчины и женщины изображают, что у них очень срочные дела в другом месте — то есть там, где его нет — они испуганно торопятся, разбегаясь как тараканы в разные стороны. Отлично. Это то, чего он всегда хотел. Вот почему маг предпочитает змееподобный внешний вид своему старому. Ему нравится страх, который он вызывает. Это истинное свидетельство силы, которую он чувствует над всеми и над всем, везде и в любое время. Он понимает, что есть много людей, в основном это женщины, которые предпочли бы смотреть на его более человечные, милые, красивые черты Тома Реддла, но его предназначение на земле не для того, чтобы кому-то угодить. Нет, это другие люди рождаются для его удовольствия и удовлетворения его потребностей, хотят они того или нет. Даже эта маленькая наглая гриффиндорка теперь его заложница, навсегда… Его глаза сверкают восхищением, когда он думает о Гермионе Грейнджер, волшебник не замечает смущенных взглядов, которые несколько человек бросают на него. Да, все прошло так, как он хотел, как и должно было быть. Он игнорирует легкое покалывание в груди. Нет, ему совсем не скучно. Он сделал Гермиону своим первым крестражем, убив этого идиота монаха, и в качестве дополнительного бонуса она теперь полностью под его контролем, в то время как он находится в процессе становления таким же бессмертным, как и раньше. Вскоре ему больше не нужно будет использовать эти дурацкие Чары Очарования, его глаза снова превратятся в самый глубокий оттенок малинового цвета после создания еще нескольких крестражей. Все, что ему сейчас нужно — это предметы, достойные того, чтобы содержать его душу и силу. Это то, что он ценит больше всего в жизни: сила, магическая сила, а не внешность или другое легкомыслие. И он знает… силы у него достаточно. Темный Лорд чувствует, как сила течет по его венам, электрифицируя нервы, активизируя мышцы и усиливая чувства. Это темная сила, которой он так дорожит. Сила позволяет ему делать вещи, о которых другие только мечтают, потому что им не хватает необходимых навыков и интеллекта, чтобы контролировать могущество. Говоря о других… а чем сейчас занят придурок Лиам Слоун? Спустя мгновение, Невыразимец и его верные люди аппарируют с парой заключенных. Лорд Волан-де-Морт ухмыляется, глядя на розоволосую женщину, которую Слоан крепко держит. Тонкс едва может стоять на ногах из-за последствий его проклятия, но она все еще способна посылать ему грозные взгляды. Как будто они могут убить его? Смешно, ее сила, заключающаяся в метаморфозах, сейчас совсем бесполезна. Теперь ее яростные взгляды служат только для того, чтобы развеселить. Лорд Волан-де-Морт делает шаг в сторону Слоана и замечает небольшое движение сзади. Тонкс пытается вырваться. Если есть что-то, чего Гермиона никогда не делает, так это то, что она никогда не уклоняется от страха. Он вздыхает. Да, они все скучные, совершенно скучные и предсказуемые. — Избавьтесь от этого прихвостня оборотня, Лиам, — снисходительно приказывает Лорд Волан-де-Морт. — У нас есть куда более важные дела, мы достаточно долго откладывали мою встречу с родителями Гермионы. Оставив в воздухе угрозу, Лорд Волан-де-Морт поворачивается в сторону лифта. Он слышит, как Слоан приказывает кому-то другому отвести Тонкс в одну из камер, и за этим следуют громкие звуки шагов от кого-то, кто бежит за ним, пока он входит в лифт. Темный Лорд небрежно прислоняется к стене, задаваясь вопросом, успеет ли человек. Невыразимец проскальзывает через двери лифта, как только они закрываются. Черт, он надеялся, что сможет приложить Слоана Круциатусом за опоздание. Ну ладно, может позже. В конце концов, он жаждет развлечений. — Департамент Тайн, — говорит Лорд Волан-де-Морт тяжело дышащему человеку. — Не в форме, Слоан? — насмешливо добавляет маг, прекрасно зная, что человек только что боролся с многочисленными врагами и уже довольно давно физически активен и не спит. — Не так хорошо, как хотелось бы, — отвечает Слоан, но его дыхание уже возвращается к норме, что является четким свидетельством того, что состояние Невыразимца достойно восхищения. — Отдел Тайн, — говорит прохладный женский голос, и решетки открываются. — Веди, Слоан, — приказывает Темный Лорд вежливым жестом. И они спокойно идут по коридору к круглой комнате. Он собирается расспросить Слоана о родителях Гермионы, когда Люциус Малфой выходит из-за угла. О, восхитительно, возможно, унижение Малфоя доставит ему удовольствие. Восхитительные, трусливые повадки блондина всегда поднимают его тонус. — Милорд, — говорит Малфой, становясь на колени сразу же, заметив его. — Я привел Грейнджеров в комнату для допросов. Но они все еще очень смущены тем, где находятся, и все время задают вопросы, — добавляет волшебник, поражая раздраженным взглядом Слоана. Лорд Волан-де-Морт вопросительно смотрит на Слоана. — Вы не изменили их память? — Пока нет, мой Лорд, — отвечает Слоан. — Вы не давали никаких указаний, поэтому я решил, что это всегда можно сделать позже, если того захочет его Светлость. Лорд Волан-де-Морт вежливо кивает. — Похвально, Лиам, — заявляет маг, призывая Малфоя встать с коленей и следовать за ними. — Так какое имя у Грейнджеров сейчас? Услышав ответ, Лорд Волан-де-Морт фыркает. — Рональд и Джинни Эванс? Милый Салазар, Гермиона, как сентиментально и банально, — смеется волшебник. — Пожалуйста, скажите мне, что она не наколдовала им рыжие волосы и веснушки? Громкий взрыв смеха Малфоя — единственная награда за каламбур, Слоан остается, как всегда, очень тихим собранным и профессиональным. Темный Лорд испытывает волнение, когда собирается наконец встретить магглов, которые родили эту необыкновенную ведьму, которую он знает, и волшебник ускоряет свои шаги. Лорд Волан-де-Морт шагает по коридору впереди, а двое других следуют за ним. Они едва успевают. — Мой Господин? — вежливо спрашивает Слоан. И когда Лорд Волан-де-Морт оборачивается, он видит, что Невыразимец открывает дверь позади него. — Полагаю, я должен сообщить Вам, что в деле Грейнджеров есть одно небольшое осложнение, — осторожно добавляет Слоан. Лорд Волан-де-Морт сужает глаза. Это не то, что ему хочется слышать. — Что ты имеешь в виду под осложнениями, Лиам? — тихо спрашивает маг, прогуливаясь по комнате. Конечно, два маггла не могли представлять для него какой-либо существенной угрозы или проблемы. Мысль смешна. Он кружится вокруг комнаты и замечает большое сквозное окно. С другой стороны за столом сидят два человека. Он сразу же видит сходство Гермионы с ее родителями. Лорд Волан-де-Морт замечает осложнение, на которое ссылается Слоан. Крошечная девочка сидит на земле и играет с куклой. — Что за ребёнок? — Ах, да, хорошо, — говорит Слоан, останавливаясь рядом с ним перед окном. — Кажется, что семья Эванс всегда хотела иметь маленькую девочку… Он наклоняет голову к Невыразимцу и ухмыляется. Это, безусловно, приятный сюрприз. — Ты говоришь мне, что у Гермионы есть маленькая сестра, о которой она ничего не знает? — Джульетта Кейт Эванс, — отвечает Слоан. — Родилась в прекрасном городе Нью-Йорке пять лет назад. — Похвально, что они придерживаются шекспировских имен, — говорит фыркающий Лорд Волан-де-Морт. Люциус Малфой, который тоже следовал за ними, теперь смотрит на него непонимающим взглядом. — Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет, — объясняет Темный Лорд. — Великая повесть о Ромео и Джульетте. Он уверен, что это прояснит путаницу, но из ошеломленного выражения лица Малфоя становится очевидно, что это не так, и он глубоко вздыхает. Глупые чистокровные волшебники и их полное отсутствие знания правильной литературы. Сказки Барда Бидля — это все, что они могут понять. Пара смешных детских историй с нулевым уровнем развития. Или волшебные любовные романы… Фея Лимфея и страстный волшебник… мерзость! Возможно, ему следует добавить Шекспира в учебную программу Хогвартса? Не знать, кто такой Шекспир… — Уильям Шекспир — известный британский средневековый автор всемирно известных пьес, — объясняет Слоан Малфою, который бормочет что-то унизительное в отношении магглов. — Итак, вернемся к ребенку, — резко прерывает Темный Лорд. — Есть какие-нибудь признаки магии? Люциус качает головой из стороны в сторону, отрицая высказывание своего Господина. — Ей пять, — отвечает Слоан, поднимая руки, чтобы показать, что он не уверен. — Ей пока рано показывать какие-либо признаки магии. — О, каковы шансы? — раздраженно спрашивает Малфой. — Довольно неплохие, — утверждает Слоан. — Но пока рано говорить наверняка. — У этих двух магглов не может быть другого… — начинает Люциус. — Ты уже нашел Дору Фигг, Люциус? — тихо прерывает Лорд Волан-де-Морт. Внезапно, он безо всякой причины чувствует невероятное раздражение от Малфоя. — Мой Господин? — спрашивает Люциус, смущенный внезапной сменой темы. — Дора Фигг, помнишь, аврор, которого я просил тебя найти? — Должно быть, она покинула страну, Господин, потому что каждая лазейка к ней — тупик. — О, так ты узнал ее истинную личность? — насмешливо спрашивает Темный Лорд. Он хранит молчание и видит, что Малфою явно становится не по себе, в то время как Слоан выглядит так, как будто его это не касается. Полезный человек, очень полезный. — Ну, Люциус? — грозно спрашивает Лорд Волан-де-Морт. — Я когда-нибудь получу от тебя ответ? — Нет, мой Господин, я не знаю, кто такая Дора Фигг, — едва слышно говорит Малфой. — Департамент Тайн осмотрел то, что осталось от останков присутствующих в финальной битве, но больше они не могли никого опознать из-за состояния… — Понятно, — шепчет волшебник. — Тебе повезло, Люциус, действительно очень повезло… — Малфой бледнеет и явно не чувствует себя везучим. — Потому что Лиам нашел ее за тебя, — добавляет он и делает шаг навстречу чистокровному волшебнику. — Если бы он не нашел ее, ты бы присоединился к этим останкам прямо сейчас, и будь уверен, я бы позаботился о том, чтобы твое состояние идеально соответствовало этим другим частям мертвого тела. Теперь, почему бы тебе не убрать свою бесполезную белокурую задницу отсюда прямо сейчас! Лорд Волан-де-Морт всегда любил наблюдать за тем, как Люциус мелкими перебежками скрывается из его поля зрения. Хотя, блондин мог бы двигаться и поживее. Холодный смех наполняет комнату. — Итак, Лиам, — радостно тянет он. — Почему бы тебе не привести девочку ко мне? — Мой Лорд, мне восстановить память семье Грейнджер? — Пока нет, Лиам, я хочу сначала поговорить с их дочерью. — Да, мой Господин, — отвечает Слоан, почтительно кланяясь, прежде чем покинуть комнату. Лорд Волан-де-Морт поворачивается к окну и смотрит на людей, которые еще не знают о затруднительном положении, в котором они оказались. Хорошо, что защитное стекло не позволит просочиться ни звуку. Хотя девчонка может и занервничать, глядя на своих родителей. Маг небрежно машет рукой у окна, превращая его в картину. Девчонка не будет смотреть на своих родителей и устраивать сцены. Он ненавидит нытье маленьких детей. Темный Лорд отворачивается от картины, подходит к столу и прислоняется к нему, чтобы ясно видеть девочку, когда она входит в кабинет. Он не обращает внимание на пейзаж, на прекрасный белый песчаный пляж с почти живыми волнами чистого синего моря, которые, кажется, снова и снова ударяются о берег. Волшебник пропустил внезапное появление темноволосого тибетского терьера с кудрявой шерстью на аккуратно нарисованной картине. Он решает спокойно сидеть на пляже и наблюдает за волнами, покачивая своим вьющимся хвостом. Дверь открывается, и Слоан входит с маленькой девочкой. И хотя Гермиона похожа на свою мать, Джульетта больше взяла от отца. Ее волосы прямые черные и завязаны в хвост, и не такие неуправляемые, как у Гермионы. Два любопытных карих глаза напоминают ему о старшей сестре. Девушка смотрит на Лиама Слоана. — Джульетта, это Лорд Волан-де-Морт. Он хочет поговорить с тобой, — любезно говорит Слоан. Невыразимец хорошо ладит с детьми. Джульетта Грейнджер кивает и снова улыбается Темному Лорду. Лорд Волан-де-Морт складывает руки друг на друга и свысока смотрит на ребенка. Черт возьми, ему действительно не нравятся маленькие дети. Они всегда ноют и плачут и… — Что случилось с твоим лицом? — прямо спрашивает малышка. Он смотрит на девушку, а она выжидающе смотрит на него в ответ. Взрослые люди сжимаются, когда подвергаются его взгляду. Однако эта девчушка определенно сестра Гермионы, и не делает ничего подобного. — Мне так захотелось, детка. — Зачем? — интересуется Джульетта. — Это секрет, — произносит маг, отворачиваясь от девушки и садясь за стол Слоана. Малышка разочарованно кусает губу и задумчиво хмурится. Внезапно выражение ее лица становится ярче, и она скользит к нему. С легкой улыбкой он смотрит на девчонку, которая дергает его за рукав. Он наклоняется к ней, и Джульетта обнимает его за шею, чтобы тихо сказать ему, что она очень хорошо умеет хранить секреты. — В самом деле? — шепчет маг, удивленный тем, что девчушка умирает от любопытства. Джульетта уверенно кивает. — Ты никому не скажешь? Малышка отрицательно качает головой. Темный Лорд подзывает девушку указательным пальцем, и она наклоняется вперед, чтобы он смог прошептать свой секрет ей на ухо. — Я изменил внешность, чтобы люди боялись меня. — Зачем? — Тогда они будут делать то, что я хочу, — отвечает Лорд Волан-де-Морт. Джульетте определенно нужно подумать об этом. Волшебника забавляют нахмуренные брови пятилетнего ребенка. Его развлечение недолгое, малышка открывает рот и доказывает еще раз, что она точно сестра Гермионы. — Я всегда делаю то, что хотят мои мама и папа, но я их не боюсь. Почему люди должны бояться тебя? — Это помогает. — Зачем? — Потому что. — Моя мама говорит, потому что — это не причина, — надменно заявляет малышка и складывает руки друг на друга. — И я не думаю, что твое лицо страшное. — Нет? — Нет. — Понятно, — спокойно отвечает Лорд Волан-де-Морт. — Ну, другие люди очень боятся моего лица. — Не я. — Очевидно, — сухо говорит он. — Джульетта… теперь, когда я рассказал тебе свой секрет, ты должна рассказать мне один из своих. — Не должна, — быстро отрицает малышка, широко раскрыв глаза. — Должна, — быстро отвечает маг. — Это справедливо. Малышка поднимает голову, думая об этом. Темный Лорд снова наклоняется к ней, и он шепчет ей на ухо, что тоже может хранить секреты. Случайно он опускает руку на спинку стула и наклоняется, девчонка смотрит на него с сомнением, четко оценивая его авторитет в вопросе сохранения секретов. Наконец она подходит к нему и встает на цыпочки, чтобы достать до уха. — Я съела леденец на палочке, — шепчет она, хлопнув рукой по губам после того, как произнесла свой секрет, и оглядывается через плечо на Слоана, чтобы проверить, не слышал ли он то, в чем она только что призналась. — Да? — невинно спрашивает Темный Лорд и пожимает плечами. Он медленно наклоняется, опираясь локтями на ноги. — Почему это секрет? — заговорщически шепчет волшебник, глядя на Слоана так же, как она. — Мне нельзя есть конфеты, — неловко отвечает дитя. — Тогда зачем ты ее съела? — Я увидела леденец в магазине и… а потом… он оказался в моем кармане, — шепчет Джульетта; ее щеки вспыхнули от волнения. — Леденец оказался в твоем кармане? — медленно повторяет волшебник. Это может быть интересно. Девочка радостно кивает. — Как он попал в твой карман? — спрашивает Лорд Волан-де-Морт, глядя прямо в глаза пятилетнему ребенку. Джульетта пожимает плечами. — Не знаю, — шепчет девочка, глядя на потолок и раскачиваясь на ногах. Она такая же плохая лгунья, как Гермиона. Удовлетворенный ответом, который только что предоставил ему разум девочки, он встает со стула. — Знаешь, детка, — плавно заявляет Лорд Волан-де-Морт и гладит девушку по голове. — Нет ничего плохого в том, чтобы возжелать конфетку и взять то, что ты хочешь. — Тссс… — пробормотала девочка, обеспокоенно глядя в сторону Слоана. — Не волнуйся, это будет наш маленький секрет, — шепчет Лорд Волан-де-Морт, подмигивая ей. Девчонка, кажется, вздохнула с облегчением, пока волшебник шел к Невыразимцу. — Мой Господин? — спрашивает Слоан. — Я слышал, что ты всегда проводишь дополнительное исследование по делам, которые тебе посылают, Слоан. Ты так же старательно подходил к делу Грейнджер? Лорд Волан-де-Морт видит легкое колебание, прежде чем человек утвердительно отвечает. — Дайте мне посмотреть досье на родителей Гермионы, — приказывает он. Слоан хмурится и поворачивается к высокой тумбочке. Он начинает искать что-то в своих файлах. — Я люблю собак, — раздается голос Джульетты. — Это хорошо, — рассеянно говорит Лорд Волан-де-Морт; он стоит спиной к девушке. — Вам нужна помощь, Лиам? — Нет, мой Лорд, я нашел, — говорит Слоан и поворачивается, чтобы вручить Темному Лорду запрошенную папку. Лорд Волан-де-Морт немедленно начинает изучать документы, ища что-то, что прояснит эту тайну. — Я всегда хотела собаку, — весело добавляет девочка. — Мой… Мой Лорд, — изумленно говорит Слоан, указывая рукой в ​​сторону девушки. — Девчонка — волшебница, Лиам, в файле этих маглов должно быть что-то, что прояснит этот необычный случай. — Да, она точно волшебница, — сухо говорит Лиам. — Она только что призвала собаку из картины. — Какую собаку? — спрашивает Темный Лорд, раздраженный тем, что его беспокоят. В комнате раздается громкий лай, и Лорд Волан-де-Морт резко отрывает взгляд от файла. Он поворачивается вокруг и моргает, когда видит, как девчонка гладит настоящую собаку. Это веселая кудрявая собака с парой ярких темных глаз, которые сияют сквозь длинную шерсть на мордочке. Собака кажется ему знакомой. Где он ее видел? Тот факт, что порода собаки — тибетский терьер, не помогает ему вспомнить. Ничего хорошего от Тибета он еще не видел! — Откуда ты сказал появилась собака, Лиам? — Из картины на стене, Милорд. Он смотрит на картину, которую наколдовал. Пляж? С синим морем и волнами, которые ударяются… Его разум тут же останавливается, и он стонет, вспоминая, как Гермиона сводила его с ума именно этой визуализацией. Но в ее медитативной Окклюменции никогда не было собаки. Так почему же пес появился на картине? Почему он создал эту собаку? — Сидеть, — приказывает девчонка, и собака садится на пол. За «сидением» быстро следует «переворачивание» и еще одно «сидение»; все команды выполняются в совершенстве. — Лапу, — требует малышка, протягивая руку. И собака протягивает хихикающей девочке одну из своих лап. — О, он такой милый, — подбадривает девочка и обнимает собаку. — Могу я оставить его? — Ее, — поправляет Лиам. — Это Сука. — Спасибо, что изложил очевидное, Лиам, — раздраженно прошипел Лорд Волан-де-Морт. Конечно, собака сука. Это просто невероятно. Собаки здесь быть не должно. Он никак не мог подсознательно создать какое-то изображение Гермионы на картине. Ни за что. Она не занимает его мысли в этом отношении. Она не... — Тогда ее, — говорит девочка. — Могу я оставить ее? — Нет, — огрызается маг. Он достает палочку и делает шаг к Джульетте. Но волшебник резко останавливается, когда собака встает между ним и девочкой, и в комнате угрожающе раздается рык. Два темных, веселых глаза смотрят прямо на него, и теперь он уверен, что собака каким-то образом передает дух Гермионы, потому что он уже видел этот взгляд миллион раз. — Кажется, ты ей не нравишься, — говорит девочка, поглаживая собаку по голове. Голос девчонки выбивает его из состояния оцепенения, в котором он находился. Что, черт возьми, он делает? Гермионы здесь нет. Это просто какая-то глупая собака, которая случайно появилась. В конце концов, она сестра Грейнджер. Неудивительно, что собака — очередной плевок от Гермионы. Малышка, должно быть, испугалась, и поэтому вызвала защитное существо, и оказалось, что это символ ее сестры, это логично. Так что это не имеет никакого отношения к нему. Он просто воображает. Черт, эти Грейнджеры сведут его с ума. Почему он захотел расширить свою коллекцию? Одного члена из этой семьи должно было быть более, чем достаточно. Он кладет свою палочку, и собака замолкает. — Хорошо, возьми с собой эту чертову собаку, — заявляет Лорд Волан-де-Морт и отворачивается от улыбающейся девушки. — Лиам, перенеси их в другое место, сейчас же. — Да мой Лорд. Детка, ты идешь? Джульетта отрывается от собаки. — Давай, Минни, — говорит она, похлопывая себя по ноге, чтобы заставить собаку следовать за ней. — Пока, — радостно машет девочка Лорду Волан-де-Морту. Темный Лорд заметил, что собака постоянно держится между ним и девчонкой. И что тибетский терьер продолжает посылать ему грозные взгляды. Он вздыхает. Естественно, порода, которая характеризуется лояльностью, упрямством, умом и любовью. Не нужно быть медиумом, чтобы понять, кто стоит за всем. Не говоря уже о раздражающей связи, которую это существо обеспечивает между Гермионой и этими отвратительными монахами. Ну, он разорвал эту связь навсегда, когда убил Йоду. По крайней мере, у малышки больше инстинктивного чувства к истинному характеру Гермионы, чем у Уизли с его терьером «сначала делай, потом думай». Лорд Волан-де-Морт до сих пор помнит Патронус рыжего мальчишки. Очевидно, Уизли понятия не имел, какой была его подруга. Он смотрит на дверь. Высокий, заметно машущий хвост тибетского терьера — последнее, что он видит перед тем, как дверь закрывается, и маг качает головой, чтобы очистить ее от тревожного восприятия. — Волшебная маленькая пятилетка, — бормочет мужчина. Он очень хорошо знает, какое количество магических усилий необходимо для того, чтобы создать нечто живое в таких деталях. Когда Лорд Волан-де-Морт поворачивается, чтобы возобновить расследование дела родителей Гермионы, он видит другой беспокоящий зрительный образ, который все еще присутствует в комнате. Раздраженный, он движением руки заставляет картину исчезнуть, и она снова возвращается к своей первоначальной форме окна. Он перелистывает страницы обширного исследования Слоана на маглов, которые ответственны за его предстоящую головную боль. Он знает, что голова будет просто взрываться от мыслей. Слоан известен своей щепетильностью; Темному Лорду нужно увидеть родословную семьи Грейнджер… Ах! Вот оно. Он смотрит на страницу, и перед ним Хьюго Грейнджер. Его глаза быстро просматривают имена, но в его списке нет ничего необычного. Он снова смотрит на людей в другой комнате. Нет, точнее, он смотрит на женщину в другой комнате: Роуз Грейнджер. Ее генеалогическое древо будет на следующей странице, но на мага внезапно обрушился страх. Гермиона… Неопределенность становится его главной эмоцией. Он не уверен, хочет ли выяснить ЭТО. О, черт возьми, что с ним такое?! Раздраженный волшебник переворачивает страницу, и его глаза почти мгновенно обращаются к имени «Салли Фарнон-Вудберн». Крик ярости разносится по комнате; взрыв магии делает его руки неуправляемыми; бумаги файла летят по воздуху; все становится черным перед его глазами, обмякшее тело Темного Лорда падает на землю. *** Том ворвался в общежитие девочек. Это был прекрасный летний день, в комнате присутствовал только один человек. Вудберн лежала на кровати и внимательно читала. Если бы ему было позволено использовать магию во время школьных каникул, он бы проклял эту суку магглу. Увы, он не хотел, чтобы Отдел неправомочного использования колдовства засек использование магии с помощью дурацкого заклинания… он выхватил свою книгу по Нумерологии. — Эй! — обиженно крикнула Салли. — Я же читаю. — Перестань брать мои вещи, Вудберн, — прошипел юноша, заметно возвышаясь над ней. — О, вырасти и научись делиться, Реддл. Мы покончили с этим давным-давно, и мне скучно, — ответила Салли, не стесняясь. Она спрыгнула с кровати в слабой попытке выхватить книгу, но юноша лишь слегка приподнял учебник, чтобы девчонка не смогла его выхватить, и насмешливая ухмылка стала так заметна на красивом лице. — Прекрати, Вудберн, не получится, — усмехнулся маг. Она посмотрела на него и положила руки на бедра. — По крайней мере, я могу добавить, — насмехалась она. Том прищурился на нее. — Что это должно значить? Салли торжествующе пожала плечами. — Страница тридцать четвертая, — просто сказала она. Он был уверен, что она намеренно толкнула его плечом, когда проходила мимо, чтобы вытащить что-то еще из-под деревянной половой доски, которую она использовала в качестве секретного укрытия для своих не столь законно полученных предметов. Том нерешительно взглянул на свои расчеты на странице тридцать четвертой. — Здесь нет ничего плохого, — ответил он с некоторым облегчением. — Вторая строка третьего абзаца, — ответила Салли. — При использовании теории Макфли уравнение должно быть удвоено, а не утроено. Ты должен был использовать четвертый закон Горовица. Тебе просто повезло, что ты сделал ошибку утроения, а не удвоения, это вызвало случайный правильный результат. Том просто уставился на нее. — Или, может быть, не повезло, потому что в противном случае ты мог бы заметить допущенную ошибку, — пробормотала она про себя, прежде чем снова обратиться к нему. — В любом случае, поскольку ты делаешь то же самое во всех остальных суммированиях, это становится повторяющейся ошибкой, которая не принесет тебе слишком много очков, когда учитель… — Это невозможно. Я бы заметил, — нерешительно пробормотал Том, перебивая ее. — Хорошо, если ты не хочешь слушать, будь душкой и возьми мой учебник, чтобы не повторять одни и те же ошибки снова и снова, — ответила Салли, не обращая внимания на его кислую мину. Она вытащила тетрадь и журнал, которые, видимо, читала много раз, учитывая состояние страниц. — О строении атомов и молекул, Н. Бор, — прочитал Том. Она села и начала набрасывать формулы в своей записной книжке с сосредоточенным хмурым взглядом. Внезапно Салли остановилась, пролистала статью, уставилась на формулу и снова начала писать. С неохотой Том снова посмотрел на свою работу. Здесь не может быть ошибки. Даже старшие сокурсники никогда бы не осмелились оспорить его труды. Черт, он знал, что у Вудберн чертовски хороший аналитический ум и… дерьмо, она была права. Он в раздражении захлопнул книгу и подошел посмотреть, что пишет Вудберн. Он нахмурил брови, когда увидел, что знакомые формулы Нумерологии переплетаются с маггловской физикой. — Что делаешь? — спросил юноша. — Теоретически проверяю, сработает ли это, — ответила Салли, Том повернулся, чтобы ему не пришлось читать остальное с ног на голову. — Нумерологию нельзя сочетать с физикой. Она основана на совершенно другой математической структуре, — заявил Том. — Я знаю. — Это безумная теория, Вудберн. Салли улыбнулась. — Хорошо. Будем надеяться, что это будет достаточно безумно, чтобы быть правдой, как заявил Нильс Бор. — Разве это не тот самый человек, который сказал Альберту Эйнштейну перестать говорить Богу, что делать? — И что. Нет ничего такого в небольших противоречиях между двумя блестящими умами. Это то, что делает их теории точными, и именно так достигается прогресс. Тот факт, что Эйнштейн лучше понимает относительность вещей, не делает формулы Бора бесполезными. Великая истина — это утверждение, противоположностью которого может быть другая великая истина. И она продолжала работать над формулами. Вудберн определенно сошла с ума, думая, что она может объединить что-то столь же достойное, как теория магии, с этим дерьмовым маглом. Он наклонил голову, когда заметил, что Салли вплела формулу Бора в уравнение Горовица. — Подожди секунду, — сказал он и вышел из комнаты. Пару мгновений спустя он вернулся со стопкой книг по Нумерологии и блокнотом. — Если ты хочешь объединить формулы и теории, нам может понадобиться модель Алоизиуса. Я полагаю, что она имеет гораздо больше сходства с квантовой механикой, чем любая другая модель Нумерологии. У тебя есть что-нибудь из общей теории относительности Эйнштейна? Салли указала на доску и, улыбаясь, открыла книгу по Нумерологии, а Том вытащил «Принцип относительности» и начал читать про себя. *** В этом году у него было отличное лето, когда он спорил с Вудберн о каждой мелочи, касающейся ее Теории Всего. Дверь в комнату открылась, у Тома вырвался вздох, когда девушка заметила, что мужчина, открывший дверь точная копия ее друга, только немного старше. — Кто Вы? — спросил Том Реддл-старший, глядя на Тома с удивлением. — Том Реддл, — ответил Том, ухмыляясь. — Да, я знаю, кто я, но кто ты? — Ты спросил, а я ответил, папа, — сказал Том, оскалив зубы. — До свидания, — небрежно добавил маг и выхватил палочку. Мужчина отшатнулся, заметив древко, и начал было говорить, но зеленая искра ударила его прямо в грудь, прежде чем какие-либо слова покинули его губы. С глухим стуком мертвое тело Тома Реддла упало на пол зала. — НЕТ! — закричала Салли. Она выбежала в коридор и упала на колени рядом с телом, не осознавая, что происходит позади нее. Том вцепился в кольцо на руке, пока его душа разрывалась на части. Это было невероятно больно, и он едва мог стоять на ногах во время создания своего крестража. Но он смог выпрямиться и возобновить безразличную позу как раз в тот момент, когда Вудберн повернулась к нему. — Ты убил его, — прошептала она. Том вошел в коридор и посмотрел на труп с отвращением. — Так нужно. — Ты даже не дал ему ничего сказать, — ответила Салли, вскакивая на ноги. — Ты только что убил его. — Меня не интересуют слова грязнокровки, — плюнул Том. — Пошли, Вудберн. Он повернулся и ушел, ожидая, что она последует за ним, но девушка осталась на месте. Салли просто стояла там, недоверчиво качая головой. Том снова подошел к двери, когда понял, что взбалмошная девчонка не двигается. Он шагнул к ней, схватил ее за руку и потащил за собой. — Я не приглашал тебя, Вудберн, но теперь, когда ты здесь, давай разберемся. Когда я говорю тебе идти — ты идешь, — пояснил он с едва сдержанным гневом. А потом все стало сюрреалистично. — Осторожно! — кричала Салли. Она схватила Тома и попыталась оттолкнуть его. — Отстань от меня, Вудберн! В коридоре эхом отразился звон, похожий на фейерверк, и он почувствовал, как его тело пронзил электрический разряд. Салли рухнула на землю. — Ой, — удивленно сказала она. Том посмотрел на девушку на земле, небольшое пятно крови начало распространяться по ее спине. Она была мертва, она умерла. Ружье громко упало вниз по лестнице, и Том повернулся, чтобы увидеть пожилую женщину, стоящую наверху, с руками, зажавшими рот. Его палочка вспыхнула во второй раз, и леди безжизненно упала. — Мэри! Что здесь происходит? Дверь слева распахнулась, и выбежал человек. — Авада Кедавра, — снова, без колебаний произнес Том. Он не собирался оставлять ни свидетелей, ни ближайших родственников. На этот раз он тщательно проверил поместье. Когда он вернулся в зал, он заметил там беспорядок. Слишком очевидное место преступления. Это может привести к нему мракоборцев. Ухмылка украсила его черты, когда он вспомнил полностью накрытый стол в столовой. Это было бы хорошо. Он поднимал тела и получал огромное удовольствие, рассаживая своих родственников за столом. Это была такая хорошая, подходящая семейная сцена, и они были совершенно спокойными. Однако тело Салли было проблемой. Он вернулся в прихожую и использовал Исчезающее заклинание на ружье. Том стоял рядом с ее телом, размышляя о том, где чертовски хорошо его скрыть, и заметил мелкие движения ее груди. — Сэл? — спросил юноша, падая на колени рядом с ней и переворачивая ее одним движением. — Сэл, посмотри на меня, — приказал он. Ее ресницы слегка затрепетали, но это было все. Он разорвал ее блузку и осмотрел рану на спине. Проклиная себя за то, что не проверил ее раньше и просто предположил, что она мертва, Том волшебным образом вытащил осколки из ее тела. — С тобой все будет в порядке, Вудберн, — решительно сказал он и начал петь песню Феи Морганы. Ему не потребовалось много времени, чтобы залечить травму, нанесенную ее спине. В конце концов, винтовка была всего лишь глупым маггловским изобретением. Это не соответствовало его силам. Он поднял девочку на руки и в последний раз сверкнул палочкой в ​​коридоре, чтобы убрать все свидетельства их присутствия, аппарировал обратно в приют в Лондоне и тихо усадил Салли на кровать. Черт, он теперь должен ей. Долг Жизни! Ему придется поговорить с ней утром. У него не было сомнений, что она увидит вещи по-своему. *** Том смотрел на свои результаты Ж.А.Б.А. Они лежали на его кровати в спальне для мальчиков в детском доме. Его присутствие в комнате было гарантией уединения. Несмотря на то, что на улице шел дождь, ни один из других мальчиков не был настолько глуп, чтобы подойти к нему, если бы не было необходимости. Он ясно дал понять, что случится с теми, кто его побеспокоит. БАМ! Дверь распахнулась и врезалась в шкаф позади, оставив длинную трещину. — Разве ты не ошиблась общежитием, Вудберн? — спросил парень, не отрываясь от чтения. Ему не нужно было смотреть, кто пришел, потому что во всем мире был только один человек, который осмелился бы войти в его владения таким образом. — Глупые, невежественные, дурацкие, нелепые правила, — Салли вбежала в комнату и пнула одну из кроватей. — Молодая леди так себя не ведет, мисс Вудберн, — насмехалась она. — Девочки не должны читать учебники по физике. Их тонкие головы взорвутся, если они будут содержать что-то еще, кроме правильного способа гладить простыню. Том фыркнул. Подушка перелетела через комнату и приземлилась прямо на его голову. Салли стояла в центре комнаты, обхватив руками бока, а глаза пылали огнем. — Не нарывайтесь, мистер, — прошипела она и подошла к нему. — Что я сделал? — спросил Том, сбитый с толку. — Что ты сделал? Что ты сделал?! — повторила девушка и яростно уколола его пальцем в грудь. — Ты мальчик. Том изогнул бровь, и на его лице появилась краткая улыбка. — Это не смешно! Ты один из них! Тебе разрешено делать все, что хочешь только потому, что у тебя есть какой-то дурацкий аксессуар между ног. Она повернулась, чтобы сильно ударить по кровати рядом с ним. Кровать отскочила, ударяясь о следующую койку с сильным звоном. Заметив ущерб, нанесенный жесткой железной кровати, Том почувствовал, что разумно провести некоторое расстояние между своим аксессуаром и разъяренной девушкой, поэтому он медленно, но верно отступил от своей кровати к другой. — Почему женщины не могут думать! — добавила Салли, дико жестикулируя. — Посмотрите, как маленькая девочка использует свой мозг, теперь она наверняка станет ведьмой. Или ее разум зажарится от напряженных упражнений. — Возможно, уже слишком поздно беспокоиться о том, чтобы зажечь свой разум, — спокойно сказал Том, скрестив руки на груди; довольный относительной безопасностью того, что его койка стоит между ними двумя. — Что?! — спросила Салли так, будто собиралась взорваться. — Давай, Вудберн. Не будь идиоткой. Если ты хочешь что-то читать, то, что другие не позволят, перестань увлекаться этим. — Нет ничего плохого в том, что девушка читает теорию относительности, — сказала Салли, тоже решительно сложив руки. Том закатил глаза. — О, пожалуйста… прекрати мечтать… — О, что, черт возьми, ты знаешь? Живя в своем уединенном маленьком волшебном мире, притворяясь, что нет никакого внешнего мира, о котором нужно заботиться, — ответила Салли с раздражением. — ЭЙ, не думай, что паразиты в твоем дурацком магловском мире упускают возможность понять, что женщины могут быть немного больше, чем просто домашние эльфы. Теперь, в последний раз, Вудберн, ты хочешь читать или ты хочешь начать борьбу за права женщин в этом ужасном месте? — Зачем? — подозрительно спросила она. — Я могу сделать так, чтобы ты читала что-то совершенно другое, скрыть твою истинную книгу от других людей. — Серьезно? — спросила Салли, внезапно заинтересовавшись. — Звучит неплохо. *** — Клянусь, в следующий раз, когда миссис Коул будет стоять на вершине этой крутой лестницы, она случайно подскользнется, — мстительно прошипела Салли, резко падая на его кровать. Том снисходительно ухмыльнулся. — Ты и комара не можешь убить. — Смотри на меня. Я смогу. — АГА! Когда свиньи научатся летать, — насмехался Том. — Реддл, я видела, что ты можешь сделать из свиньи муху. Ты только что доказал мою точку зрения. — Ты не убийца. Я это хотел сказать. — О… но миссис Коул… — Ты не хочешь убивать миссис Коул. — Хочу! — Нет, — сказал Том, и его глаза засияли почти лихорадочно. — Смерть Мисс Коул сделало бы ей одолжение. Она ненавидит это место даже больше, чем мы, а мы уйдем, когда достигнем совершеннолетия. Она должна остаться. Вот почему чертовка так много пьет. Ты никогда не слышала, как она скулила о своей несчастной жизни? Нет, я позабочусь о том, чтобы она оставалась одна в этом богом забытом ужасном доме до самой смерти. Она не умрет ни на минуту раньше. И я собираюсь… — он остановился, увидев, что Салли смотрит на него. — Что? — огрызнулся маг. Вудберн медленно пожала плечами. — Ты когда-нибудь думал о ее смерти? — Тебе какое дело? — Это немного беспокоит, Том. Салли села и посмотрела ему прямо в глаза. — Есть разница между тем, чтобы сказать что-то в шутку или в гневе, и на самом деле так думать, — тихо сказала она. — Сколько раз ты переступал черту с прошлого лета, Том? — Занимайся своими делами, Вудберн, — прошипел парень. Юноша желал достать свою палочку и проклясть глупую девочку. Он понятия не имел, что его останавливало. Он давным-давно нашел способ обойти запрет на использование магии несовершеннолетних. Вдруг Салли попросит его об одолжении? Глупый жизненный долг… Но все же… он не любил одолжений, особенно магглам. Почему тогда она была рядом? Почему она прыгнула ему на спину, когда он аппарировал в Литтл-Хэнглтон? Почему она не могла просто…? — Много, да? — шепотом спросила Салли. Напряженное, жуткое молчание последовало за словами девушки. *** — Уйди с дороги, Вудберн, — прошипел Том. Он держал свой сундук, а под его пальто на слизеринских одеждах виднелся блестящий значок «Староста». Он уже опаздывал на Хогвартс-экспресс. — Я еще не закончила, Реддл, — прошипела она в ответ. — Я думаю, что смерть Реддлов имела неизвестные причины… В газете говорилось, что полиция отпустила Фрэнка Брайса потому, что не сумела доказать его вину. — И? — вздохнул парень и бросил свой сундук на пол. — Ты никогда не говорил мне, что подставил своего дядю! — Я не думал, что это так важно, — ответил Том, пожимая плечами. — Как ты узнала о его заключении, Вудберн? Не то, чтобы Визенгамот и Азкабан существовали в магловском мире… — Умные люди не держатся за газетные статьи о своих преступлениях, — усмехнулась Салли. — Умные люди не шпионят за чужими личными вещами, особенно когда знают из первоисточников, на что способен другой человек, Вудберн, — грозно ответил Том. Он сделал шаг вперед и сильно ударил обеими руками голову Салли об дверь, заставив ее вздрогнуть в шоке от его внезапного акта агрессии и насилия. Последовала борьба, но он смог полностью прижать ее своим телом к ​​двери. Ему нужно, чтобы это закончилось прямо здесь и сейчас. Она становилась обузой. Его глаза вспыхнули красным, когда он вытащил палочку и прижал ее к горлу. Салли на мгновение закрыла глаза, затем глубоко вздохнула и снова открыла их, чтобы посмотреть прямо на него. — Мне было интересно, когда наступит этот день, — тихо заявила она. — Ты сама нарвалась, Вудберн. Салли подняла брови. — Это всегда чья-то вина, не твоя, не так ли? Может быть моя смерть станет самой запоминающейся? Или это станет твоим худшим воспоминанием? Улыбаясь, он проследил линии ее лица кончиком своей палочки. — Мне не нужно убивать тебя, Сэл, — прошептал он. — Потому что то, что я сейчас сделаю, ты не вспомнишь. Никогда! Поцелуй! Он впился ей в губы жадным поцелуем. Сколько это длилось, Вудберн не знала. Наверное, долго. Поцелуи вызвали настоящий пир ошеломляющих чувственных ощущений. В реальность девушка вернулась, лишь когда он слегка отстранился и его палочка вспыхнула. — Обливиэйт! *** Что-то мокрое постоянно соприкасалось с его лицом. Он не помнит, чтобы язык Салли был таким отвратительно длинным. От толчка чего-то мягкого и волосатого Лорд Волан-де-Морт открывает глаза и смотрит на собаку, которая покинула кабинет вместе с Джульеттой и Слоаном. Сука смотрит на него с беспокойством. Волшебник моргает и смотрит на питомца совершенно дезориентированным взглядом. Что случилось? Он быстро приходит в сидячее положение. Он снова потерял сознание? Как? Зачем? Амулет…? Маг смотрит на собаку. — Как ты сюда попала? — шипит Темный Лорд. Он был единственным в комнате, а дверь была закрыта. Собака садится и поднимает голову. Конечно, ответа не будет. Это всего лишь глупое животное. Ему нужно вспомнить, что случилось. Салли Вудберн; он увидел ее имя и снова потерял сознание. Салли связана с Гермионой. Это слишком большое совпадение. И собака, которая является воплощением Гермионы, разбудила его. Ну, он не испытывает сожаления о том, что сделал в тот раз. Салли должна была знать лучше, чем… Крик боли срывается с его губ, когда он в агонии цепляется за грудь и снова катится по полу. Это невыносимо; он умирает. Голоса в его голове… — Не Гарри, пожалуйста, нет, возьми меня, вместо этого убей меня… — Это мое последнее предупреждение… — Не Гарри! Пожалуйста… помилуй… помилуй… Гарри! Гарри! Пожалуйста, я сделаю что угодно… — Отойди в сторону, девочка… Волосатая лапа мягко падает на его руку, и от боли он внезапно хватается за волосатое существо и зарывается в его мех. Вспышки зеленой молнии освещают его веки. — Авада Кедавра! Он слышит, как произносит это снова и снова. Такое ощущение, что его внутренности разрываются на части. Темный Лорд не может дышать, сердце останавливается, и он крепче сжимает шерсть собаки. Это как-то утешительно. Необходимо держаться за собаку. Как будто пес держит его здесь; как будто это единственное, единственное, что мешает ему умереть; как будто это единственный, кто заботится о нем. — Минни? — зовет голос на расстоянии. — Минни? Он чувствует легкое движение собаки, которая услышала голос маленькой девочки; и страх поражает его сердце. Собака не может оставить его. Не может. Он умрет, если она убежит. Волшебник хочет убедиться, что собака рядом с ним, но он теряет хватку и не может удержаться. Он падает на землю, не чувствуя комфорта теплого существа рядом с ним; снова один. — Минни? Где ты, малышка? — взволнованно кричит девчонка. Он больше не может видеть или чувствовать собаку, но слышит, как четыре лапки удаляются. — Не… не уходи, — отчаянно умоляет Лорд Волан-де-Морт. Совершенно тихо. Внезапно теплая и мягкая голова оказывается на его груди, собака ложится рядом с ним. Мир кружится, но это не имеет значения, потому что он знает, что Минни здесь. Он может чувствовать ее. Она не уходит, она РЯДОМ. Он не умрет. Боль уйдет. Она заставит ее уйти. Его рука находит собаку, и он обнимает лохматое существо. И затем, без предупреждения, его сердце снова начинает биться, и его легкие наполняются воздухом. Мучительная боль утихает, и вскоре его тело снова становится похожим на его собственное. Он жив и здоров. Он жив. Мерлин, маг думал, что умирает. — Где эта чертова собака? — ворчит Слоан с другой стороны двери. Лорд Волан-де-Морт слышит, как мужчина прошел мимо, а эта проклятая псина поднимается и уходит к двери. — Гермиона? Собака резко останавливается и выжидающе поворачивает голову. Лорд Волан-де-Морт хочет что-то сказать, но начинает чувствовать себя довольно глупо, опираясь на локти на полу, при этом испытывая нелепое желание поблагодарить собаку! Что он делает? Он, мать его, Лорд Волан-де-Морт! Самый страшный волшебник всех времен! И он лежит на земле, собираясь поблагодарить собаку? Собаку?! Он знал, что эти Грейнджеры будут толкать его через край. Он знал это. Он сходит с ума. Чертовы маглы и их упрямое волшебное потомство. Словно заноза в заднице! — Рада, что тебе лучше, — насмешливо говорит голос Гермионы в его голове. — Думаю, у меня был бы сердечный приступ, если бы ты поблагодарил меня. Я имею в виду, к чему катится мир? Темный Лорд в шоке смотрит на тибетского терьера. Собака ухмыльнулась ему? Минни поворачивается и прыгает на ручку двери. Дверь распахивается, четвероногое существо ушло. — Минни! Плохая девочка, — говорит Джульетта Грейнджер. — Спасибо, Мерлин, — с облегчением говорит Слоан. — Давай больше не терять собаку, Джулли. Исчезающие шаги эхом разносятся по коридору, дверь снова захлопывается. Темный Лорд возвращается в положение стоя и вытирает потный лоб. Что…? Как давно она была в его голове? Что она увидела? И как ей это удалось? Он уверен, что это был голос Гермионы. Насмешливый голос Гермионы, если быть точным. Она смеялась над ним. Это начинает бесить. Он потерял сознание… снова! И у него были эти отвратительные эмоции… снова! И так или иначе, она всегда, ВСЕГДА заставляет чувствовать! Он думал, что это Амулет, но теперь… Он смотрит на людей через окно и принимает решение. Лорд Волан-де-Морт словно демон влетает в комнату для допросов. — Убирайся! — рычит маг на ведьму, выхватывая палочку. Ведьма взлетает на ноги и в страхе выбегает за дверь. Рональд и Джинни Эванс смущенно наблюдают за ним. Все, что они делают, это смотрят на него, пока он накладывает на них заклинание восстановления памяти. Теперь он собирается повеселиться. Он насмешливо складывает руки друг на друга, наблюдая, как Грейнджеры узнают обо всем, что они забыли, и о том, кто стоит перед ними. Ему приятно, что не нужно «объяснять» ситуацию. Он ненавидит иметь дело с идиотами. Это будет… — Где моя дочь? — Хьюго Грейнджер опомнился первым. — Которая из… ? — насмешливо спрашивает Лорд Волан-де-Морт. — Та, о которой ты забыл, или та, которой ты заменил другую? Хьюго делает шаг вперед и поднимает стул рядом с ним в левую руку. — Хьюго, — испуганно говорит Роуз и хватает мужа за руку, чтобы оттащить его назад. Однако мистер Грейнджер отрывает руку от своей жены и делает еще один угрожающий шаг в направлении Темного Лорда, яростно поднимая кресло в руке. — Где Гермиона и что ты с ней сделал? Роуз затаила дыхание, Лорд Волан-де-Морт видит ее взгляд, метнувшийся между его палочкой и стулом, который держит ее муж. — Хьюго, не надо, — умоляюще говорит она. Очевидно, что женщина не так безумна, как ее муж, который, кажется, потерял все разумные мысли в своем гневе. — Ты оглох? — Думаешь, что ты можешь причинить мне какой-либо ущерб стулом? — издевается волшебник. — Он выглядел бы круто на твоей голове, — усмехается Хьюго. — Да, я уверен. Но мы оба знаем, что туда ему никогда не попасть, так почему бы тебе не сесть в него? — снисходительным тоном спрашивает Темный Лорд. Он видит движение руки отца Гермионы; стул летит по воздуху; Роза кричит; и… он лениво щелкает своей палочкой. Стул приземляется на пол, а Хьюго жестоко приземляется на него. — Я сказал, сядь, — холодно говорит Лорд Волан-де-Морт. — А теперь, почему бы тебе не стать хорошим магглом и начать повиноваться своему начальству, пока никто не пострадал. Мне не хотелось бы говорить Гермионе, что ее отец плохо себя чувствует. Роуз, которая подбежала к своему мужу, чтобы проверить, в порядке ли он, оглядывается на него, когда волшебник упоминает имя Гермионы. — Она у Вас? — шепотом спрашивает женщина, мысль явно ужасает ее. — О да, — ухмыляясь, отвечает маг и делает шаг к Роуз. Хьюго пытается встать со стула и защитить свою жену, но маг снова поднимает палочку и привязывает мужчину к стулу. — Слоан, — кричит Темный Лорд, медленно пододвигаясь к Роуз Грейнджер, которая отступает в том же темпе. Дверь открывается почти сразу. — Да, мой Лорд? — Почему бы Вам не отвести мистера Грейнджера к его младшей дочери, — тянет Лорд Волан-де-Морт, не отрывая багровых глаз от Роуз. — Он мне не интересен, а мы бы не хотели, чтобы с ним случились неприятности. Мать Гермионы впечатывается в стену, а волшебник вдавливает палочку в ее горло. Ее глаза расширяются от страха, а тело замерзает на месте. — Оставь мою жену… Чары Молчания заботятся о гневных воплях Хьюго Грейнджера. — Убери этого человека от меня, Слоан, — спокойно приказывает Темный Лорд, дотрагиваясь до лба Розы. Он тихо ждет, пока дверь за Невыразимцем снова закрывается, и ухмыляется Роуз. — Наконец-то одни, — шепчет он. — Помнишь меня, дорогая? Мы встречались. К своему полному удивлению, он видит, что его заявление не встречает недоумения, которое он ожидал увидеть. Она знает, о чем он говорит! Как это возможно? В то время она была маленькой девочкой, держалась за плюшевого мишку. Как она могла связать его в этой внешности с незнакомцем, который тогда стоял в зале? Теперь он доберется до сути. — Легилименс, — произносит он. Рядом с ней на стул положили плюшевого мишку, и Роуз взяла чашку горячего шоколадного молока, которое ей дала мама. — Мама, кто этот человек? — О, просто кто-то, кого мама когда-то знала, — ответила Салли, в то время как ее глаза несколько испуганно метнулись к двери. — Как его зовут? — Том, Том Реддл, — рассеяно ответила Салли. — Он мне не нравится, — заявила Роуз. Внезапно Салли посмотрела на дочь с удивлением. — Кажется, он злой, — уточнила Роуз, делая еще один глоток своего напитка. Салли мягко улыбнулась и потрепала волосы дочери. — Я сомневаюсь, что он проделал долгий путь, чтобы причинить нам боль, дорогая. Почему бы тебе не выпить какао и не вернуться в постель? Оставь все на усмотрение мамочки, и все будет хорошо. Договорились? — Договорились, — неохотно сказала Роуз. В голове женщины пролетают разные бесполезные детские воспоминания, но Темный Лорд возвращается к другому. Ему нужны воспоминания, связанные с тем днем. Ум — вещь переменчивая, а Легилименция — это искусство, оно развивается само по себе, даже если жертва не может защитить свой разум. Он восстанавливает контакт с памятью и толкается дальше. Женщина перед ним медленно сползает по стене, и ему приходиться прижать ее крепче. Маг чувствует, как ее тело дрожит, когда он глубже погружается в ее разум и следует по взаимосвязанным воспоминаниям. — Что ты имеешь в виду под словом «магическая»? — встревоженно спросила Роза. — Гермиона — ведьма, — спокойно сказала Салли. — Это просто нелепо, — ответила Роуз с заметным раздражением. — Действительно, мама, из всего, что ты сказала… — Теперь не нужно беспокоиться, дорогая, — прервала Салли. — Это довольно частое явление, и я думаю, что часть тебя уже знает, Роуз. Разве ты не видела вещи, происходящие вокруг Гермионы, которые невозможно объяснить? Кроме того, ты была здесь в тот день, когда Чемонзукаликула и Лукас посетили мой дом. Ты знаешь, что магия существует. Ты видела ее в действии из первых рук. — Я не хочу, чтобы Гермиона была вовлечена в подобную историю, — прошипела Роуз. — Я искренне сомневаюсь, что ты сможешь остановить дочку. И могу сказать, что не стоит избегать или скрывать от нее правду. Ты должна поддержать Гермиону, или она обидится на тебя. Я видела, как разрушительно… — Мама, — прервала Роза. — Я люблю свою дочь. Не говори мне, что я отрекусь от нее только потому, что она другая. Ты знаешь лучше. Мне просто не нравится то, я видела магию, злую магию и сомневаюсь, что ты можешь привести мне какие-нибудь замечательные примеры. Мне нужно поговорить с кем-то, кто поможет нам. Салли нахмурилась. — Я не знаю никого, кому бы я доверила эту информацию. Но есть школа для волшебных детей. Она называется Хогвартс. И есть Министерство Магии. — Министерство? — Да, это где-то в Лондоне. Не спрашивай Я не знаю, где оно. Школа… — Салли остановилась. — Я знаю, что есть поезд, который доставляет детей в нее в начале учебного года. Он отправляется со станции Кингс-Кросс, но я не могу дать точное местоположение школы или платформы, с которой отправляется поезд. — Я найду ее, — ответила Роуз. *** Роуз стояла на станции Кингс-Кросс. Она энергично наблюдала за толпой людей на наличие признаков магии. Мимо проходила группа необычно одетых рыжеволосых людей. — Чарли, Билл, хватит возиться. Мы уже опаздываем. — Мама, я тоже хочу поехать в Хогвартс, — скулил маленький мальчик с рыжими волосами. — Не сейчас, Рональд, только когда ты станешь достаточно взрослым. Фред! Оставь сундук брата в покое, — с упреком сказала Молли Уизли. Хогвартс! Роуз более внимательно посмотрела на семью. Мальчик, который упомянул школу, казался примерно того же возраста, что и ее Гермиона, и, очевидно, был частью большой семьи. Роуз осторожно наблюдала за ними, пока они двигались. За семьей было легко следить, потому что они очень выделялись в толпе. Но у Роуз появилось хорошее, теплое чувство к ним, когда она наблюдала за их разговорами. Они казались любящей семьей. Просто те люди, с которыми ей было бы удобно разговаривать. Вся семья растворилась в воздухе. Куда они делись? Роуз смущенно оглядела платформы девять и десять. Они были только что здесь. Как раз, когда она собиралась сдаться и искать других волшебников или ведьм, семья вернулась. Роуз быстро подошла к женщине. У нее было доброе лицо и она держала свою маленькую дочь на руках. — Хм… извините, что беспокою Вас, — нервно сказала Роуз. — Но я думаю, что моя дочь может быть похожа на Вас… и мне нужно поговорить с кем-то, кто может рассказать мне немного больше о… магии. Молли посмотрела на нее сверху и вниз. — О чем? — нахмурившись спросила Молли. — Вы ведьма? — тихо спросила Роуз. Молли просто смотрела на нее. — Мама, Джордж сделал что-то с моим пальто. — Не сейчас, Рон. — Моя дочь тоже, и я… — остановилась Роуз. Она не знала, что сказать дальше. — Не здесь, — дружелюбно ответила Молли и положила руку ей на плечо, чтобы успокоить. — Артур! — Да, дорогая. — Вот, возьми Джинни. Ты сможешь аппарировать детей домой самостоятельно? Мне нужно поговорить с этой леди. — Конечно. О, маггл, могу я…? — Нет, Артур, — строго прервала Молли. Она поцеловала его, прежде чем повернуться к Роуз. — Я знаю место, где мы можем посидеть и спокойно поговорить. Кстати, я Молли Уизли. — Роуз, Роуз Грейнджер. *** Лорд Волан-де-Морт просматривает все воспоминания того дня, где Роуз Грейнджер общается с Молли Уизли в уютном магловском кафе. Но это все бесполезная информация. Ему нужно вернуться к тому, что связано с Салли. Ответы должны быть там. Он переориентирует свой ум и концентрируется на том, что Салли сказала Роуз, что сильно его заинтересовало. Тело Роуз слабо движется. — Стоп, пожалуйста, прекратите, — умоляет она. — Тссс… — шепчет маг; он гладит ее волосы и мягко произносит. — Просто дыши, дорогая, все будет хорошо. Не пытайся бороться, просто позволь этому случиться. Следуй за мной и скоро все закончится. Он находит то, что ищет, и погружается в воспоминания. Прозвенел дверной звонок. — Я открою! — крикнула Роуз и открыла дверь в поместье Фарнон. Перед ней стояла странная пара. Маленький мужчина в одежде монаха, который был ростом в половину ее, он стоял рядом с бородатым парнем в очках в той же одежде. — Добрый день, — сказал мужчина, которого она посчитала монахом. — Я — Чемонзукаликула, а это мистер Лукас. Мы ищем Салли. Мы старые… друзья. — О, — ответила Роуз, подозрительно глядя на странных людей сверху и вниз. Она никогда не слышала, чтобы ее мать упоминала о дружбе с монахами. Возможно, они были частью какой-то странной религиозной группы, которая ходила от двери к двери, чтобы собирать деньги. — Вы, должно быть, ее дочь, Роуз, — любезно заявил Чемонзукаликула и протянул руку. — Да, — нерешительно сказала Роуз, пожимая руку крошечного человека. — Я не помню… — Почему, черт возьми, ты думаешь, что тебе здесь рады, Чемо? Роуз повернулась и посмотрела на свою мать, которая спешно спускалась по лестнице. Выражение ее лица было не таким, какое Роуз назвала бы приятным. Черт, даже не близко. Пару раз она видела, как ее мать злится, и Роуз никогда не хотела вспоминать это снова. Но прямо сейчас лицо Салли предсказывало гораздо больше, чем просто гнев, и Роуз хотела испариться или оказаться в другом месте. Возможно она сделала ошибку, решив прийти сегодня. Но она просто хотела поделиться новостью, что наконец-то забеременела. Салли встала рядом с ней и положила руки на бедра. — Какого черта Вы заявились? — зарычала она на монахов. Глаза Роуз смущенно бегали между монахами и ее обычно очень доброй и общительной матерью. — У нас есть важные вещи, которые стоит обсудить, миссис Фарнон, — сказал крошечный монах по имени Чемо. — Да, мы это уже проходили, — усмехнулась Салли. — Я ничего не хочу слышать. — Миссис Фарнон, — начал другой монах по имени Лукас. — Я не люблю быть грубой, — сказала Салли, перебивая его. — Но я Вас не знаю и не хочу с Вами знакомиться, поскольку Вы, очевидно, связаны с ним. Меня не волнует Ваша дурацкая Сила и то, что «она сказала тебе». Если у Вас есть проблемы с каким-то волшебником, разбирайтесь сами. Салли схватилась за край двери и собиралась закрыть ее. — Сила давно переключила внимание, — сказал Чемонзукаликула. — Аллилуйя! — издевалась Салли. — Спасибо, что поделились со мной этой прекрасной информацией. Прощайте. Чемонзукаликула поднял руку к двери. — Вы можете не заботиться о Силе, но она заботится о Вас, Салли. Глубокий раздраженный стон был ответом, который получил монах. Темные облака начали формироваться в небе. — Чемонзукаликула, — осторожно сказал Лукас. — Да, я тоже почувствовал сдвиг, — ответил ему Чемонзукаликула, прежде чем снова обратиться к Салли. — Нам действительно нужно поговорить. — О чем? — усмехнулась Салли. — Хотите сделать меня Вашим маленьким наблюдателем? Почему бы тебе просто не пойти в… — Чемонзукаликула, — повторил Лукас и уставился на небо позади себя. — Я заметил, я заметил, — ответил Чемонзукаликула, поднимая руку к своему напуганному спутнику. — Салли, нам нужно поговорить о другом человеке… — О, просто отвалите от меня, — прервала Салли, раздраженная до предела. — Мне жаль бедного человека, который застрял с такими, как Вы, но прекратите докапываться до меня. Это глупо, смешно и совершенно безответственно. — Мне жаль, что ты так думаешь, моя дорогая, но твоя дочь… — Что? — огрызнулась Салли, и она с беспокойством перевела взгляд с Роуз на Чемонзукаликулу. — Держитесь от моей семьи подальше. Я говорила Вам это тысячу раз… — Пожиратели, Чемонзукаликула, Пожиратели! — с тревогой в голосе сказал Мистер Лукас. Чемонзукаликула поднял руки. — Расслабься, Салли. Тебе нужно успокоиться. Салли посмотрела на двух монахов. — Пожиратели? Какие Пожиратели и зачем мне успокаиваться? — задумчиво спросила она. — Зачем, Чемо? — спросила она, и Роуз показалось, что ее мать уже что-то замышляла, потому что на ее лице вдруг появилось очень хитрое выражение. — Темная сторона здесь. — В самом деле? — сказала Салли, ухмыляясь. — Роуз, иди в дом. — Мама? — Все хорошо, дорогая, — спокойно сказала Салли. Чемонзукаликула грустно посмотрел на миссис Вудберн. — Это не поможет, Салли. — Вы все еще здесь? — насмешливым тоном спросила женщина. — Салли, не нужно, — сказал Чемонзукаликула. — Это не твой путь. Салли щелкнула языком и покачала головой. — Опять неправильно, сказала она. — Вы, — начала женщина, угрожающе делая шаг к Чемонзукаликуле. — Убирайтесь! — Салли, не надо. Ты совершаешь огромную ошибку, враг… — Враги рядом, — быстро закончила Салли. — О, черт! — пробормотал Лукас себе под нос. И ад начался. Чемонзукаликула обнял Лукаса, и шар света облетел обоих мужчин, когда на них обрушилась полная сила Пожирателей Лорда Волан-де-Морта. Роуз видела, как ее мать стояла, улыбаясь, скрестив руки на груди, в то время как что-то холодное и темное кружило в воздухе. Она вздрогнула. Роуз понятия не имела, что происходит, но казалось, что зло летает по воздуху. Салли спокойно стояла в нескольких футах от нее, махая рукой двум мужчинам. — Не стесняйтесь, не возвращайтесь, — насмехалась она. — Вам здесь не рады. Чемонзукаликула грустно посмотрел на нее. — Вы подписали смертный приговор многим людям, Салли. И затем взрыв темной молнии ударил в место, где стояли монахи, и они исчезли. Роза ахнула. Вихрь тьмы заполнил весь сад, но солнце прорвалось сквозь него, и свет наполнил воздух, казалось, что ничего не произошло. — Спасибо, Том, — прошептала Салли и небрежно закрыла дверь. — Кофе или чай? — улыбаясь спросила Салли. — Мама? Что это было? — Магия, дорогая. И она уговорила протестующую Роуз вернуться обратно в гостиную. — Садись, милая. Я уверена, что маленький засранец в порядке. Он очень хорошо знает, как держаться подальше от линии огня. Роза пробормотала что-то непонятное. — Я принесу тебе кофе, чтобы успокоиться, — решила Салли. — Нет, чай, — быстро сказала Роуз, вспоминая, почему она пришла сюда. — Чай, — весело сказала Салли и пошла на кухню. Лорд Волан-де-Морт покидает разум Роуз довольным и счастливым. Это было поучительно. Йода играл в маленькие игры гораздо дольше, чем он ожидал. Ну да ладно, это не имеет значения. Он победил. Темный Лорд убил любителя чайных церемоний. Смех покидает его губы. Он отпускает мать Гермионы и зовет Слоана. Бац. Он смотрит на пол. Мерлин, женщина упала в обморок. Ну, он знает, каково это. Она будет жить. Хотя его это не сильно волнует. — Мой Господин? — вежливо спрашивает Слоан. — Отведи отца Гермионы и Джульетту в мои апартаменты в Хогвартсе, Слоан, — приказывает Темный Лорд. Он машет палочкой и левитирует Роуз Грейнджер. — А как же… — начинает Слоан. Лорд Волан-де-Морт аппарирует. — …собака? — в тишине заканчивает Слоан. Лорд Волан-де-Морт аппарирует в одну из своих «гостевых спален». В этой комнате не так давно он держал Гермиону. Маг кладет ее мать на кровать. Он не позволит Гермионе попасть сюда преждевременно, до ее дня рождения. Да, это идеальный подарок. Он уже написал список гостей, кто еще будет присутствовать: Хьюго Грейнджер. Своего отца он убил и создал прекрасный крестраж. Гермиона не пойдет по его стопам. Ухмылка украшает его лицо, когда маг входит в кабинет, но девчонки там нет. Ладно, может она уже пошла спать. Он заходит в спальню. Темный Лорд очень настроен на физическую активность. И это будет интересный опыт, учитывая, что теперь у нее есть часть его души. Однако, проклятой ведьмы там тоже нет. Он вздыхает. О чем думает эта грязнокровка? Волшебник садится на кровать и использует магию, чтобы найти ее. Он обходит земной шар дважды, но ее нигде нет. Лорд Волан-де-Морт вскакивает на ноги. Это… невозможно. Он пытается снова, безуспешно. НЕТ! Она не могла сбежать. Никому не скрыться от Лорда Волан-де-Морта, особенно его крестражу! Он всегда мог найти Нагайну, где бы она ни была, и это даже без магической связи. Он ходил по спальне взад-вперед, пытаясь найти решение. Хорошо. У него есть ее родители. Все, что ему нужно сделать, это отправить ей небольшое сообщение, и она вернется к нему, если ей не хочется смотреть на их мертвые тела на первой странице Ежедневного Пророка. Он поднимает свою палочку и накладывает заклинание. Серебристый туман покидает древко, и он ждет, пока субстанция превратится в привычную телесную форму змеи, но к его полному отчаянию появляется четвероногое существо. По комнате весело танцует знакомая собака. Это снова тибетский терьер. Это Гермиона. Его Патронус — Гермиона. Это катастрофа. Он хватается за голову. — Нет, нет, нет, нет, — бормочет маг несколько раз. Он падает на кровать, чувствуя себя чертовски смущенным. Он никогда никому не был нужен, никогда. Даже его Патронус всегда был самим собой. И теперь эта маленькая ведьма проникла ему в голову и превратила его в чокнутого. Да, именно это Гермиона и сделала. Две лапы прижались к его ноге, Патронус стоит в знакомой позе. Маг стонет, и глупая собака прыгает ему на колени. Рассеянно, он гладит голову серебристой собаки, размышляя. Гермиона… Он должен был проникнуть под ее кожу, а не наоборот. Он должен отменить… это. Темный Лорд не может иметь собаку в качестве Патронуса. Он должен снова стать самостоятельным. И почему, черт возьми, он поглаживает чертову собаку?! — Ты мне не нужен, — усмехается маг собаке. Собака смотрит на него, фыркает, отворачивает голову и сгибает задние ноги. — НЕТ!!! — с отвращением кричит Лорд Волан-де-Морт и толкает писающую собаку. Легким движением руки Патронус исчез. Волшебник смотрит на свои прекрасные одежды. Этот дурацкий тибетский терьер пытался пометить его, ЕГО! Ничего хорошего из Тибета никогда не получалось… Он бьет себя по голове, и понимает, что не подумал об этом раньше. Тибет, конечно, именно там находится Гермиона. Рыцари, должно быть, блокируют ее местоположение. Ну, пора наведаться в гости. Естественно, он должен высказать соболезнования в связи с ужасной потерей. Он вращается на месте и немедленно аппарирует в Тибет.