Горьковато-сладкий вкус победы

У меня есть то, что ты хочешь. У меня есть то, что тебе нужно. У меня есть больше, чем достаточно, Чтобы заставить тебя упасть на колени. Потому что я — королева ночи. Whitney Houston; Queen of the night.

С характерным треском я возвращаюсь в Великобританию, в графство Уилтшир. Большие камни впереди указывают на то, что я прибыла в нужное место. Стыдно признаться, учитывая, что во мне течет английская ведьмовская кровь, но я никогда не была здесь раньше. Я заболела в тот день, когда ученики моей старой маггловской школы отправились в однодневную поездку, а на каникулы родители всегда увозили меня за границу. Я нахмурилась, проходя мимо эшафота. Даже в Волшебном Мире происхождение Стоунхенджа неизвестно, но сказания об эшафоте связаны с отвратительными жертвоприношениями. Профессор Биннс неохотно рассказывал нам мифы, касающиеся Стоунхенджа, пробуждая интерес у всего класса, что случалось крайне редко. Боже, кого я обманываю, да никогда! Легенды связывали постройку Стоунхенджа с именем Мерлина. В середине XVII века английский архитектор Иниго Джонс выдвинул версию, что Стоунхендж возвели древние римляне. Некоторые учёные средних веков считали, что Стоунхендж построили швейцарцы или немцы. В начале XIX века утвердилась версия о Стоунхендже, как о святилище друидов. Некоторые считали, что это гробница Боудикки — языческой королевы. Теперь я знаю, что Фея Моргана использовала это загадочное место, чтобы скрыть свои знания в убежище. Иду к центру и осматриваю огромные камни. Существует одна маленькая, крошечная, несущественная проблема. Куда, черт возьми, она их спрятала? Мягкий смешок звучит внутри меня. — Забыла проверить, моя дорогая? Тебе нужно научиться сосредотачиваться на своих точных потребностях, когда ты используешь Легилименцию. Но, я надеюсь, в тебе проснется юный археолог, и ты начнешь свои поиски, — издевается душа Лорда Волан-де-Морта. — Уверен, что скоро доберусь сюда. — Ну, в таком случае, ты смело можешь мне сказать, где находится вход, — мягко отвечаю я. — Зачем? Разве ты не можешь найти его самостоятельно? Давай, Грейнджер. Ослепи меня своей проницательностью. Чертов колдун вызывает у меня головную боль. — Почему бы просто не помочь мне? В твоих же интересах узнать об Эйвероне и Амортенции, — раздраженно рявкнула я. — Ты действительно думаешь, что я забочусь о каком-то глупом любовном зелье? — фыркает маг. — Черт! Твоя мать использовала его! — Пфф… ну и что? На планете много глупых женщин, которые используют глупые методы, чтобы заарканить глупых мужчин. — Ты был зачат под ним. — О, черт возьми, — смеется он. — Кто-нибудь, спасите меня. Я дрожу от страха, мой мир разваливается. Зелье любви убьет меня. Да, дети, добро пожаловать в сказку о любви, побеждающей зло. Магия любви очень сильна, она уничтожит всех злых ублюдков, таких, как я. Ааааа! Я таю! Я таю! — Королева драмы, — бормочу я. Его громкий смех проникает сквозь меня, на моем лице появляется легкая улыбка, а плечи слегка дрожат. Но я не смеюсь. Не я. Глубоко вздыхаю и осматриваюсь. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на магии вокруг камней. Здесь повсюду магия. Воздух наполнен ей, я чувствую, как она проникает внутрь меня. Это бессмысленно. Я снова открываю глаза. Хорошо. — Легилименция, — произнесла я, но меня тут же выбросили. — В самом деле, Грейнджер. Тот шут, что мудростью не превосходит публику, роль дурачка исполнит без труда, — насмехается Лорд Волан-де-Морт. — Может сделаешь лучше? — Ты не хочешь, чтобы я делала лучше, — предупреждающе прошептала я. — Ой ли? — удивленно отвечает маг. — Я хотел бы увидеть, как ты попробуешь. — Ты снова отделил свою душу от своего тела, идиот, — рычу я. — Что означает, что у меня есть преимущество. Ты разделил контроль над своей магией, передал ее мне. Ум, тело и душа — это то, что помогает контролировать. Я, как попугай, повторяю это снова. — О да, я помню. Я нахмурилась. Он не верит мне? — Ты высокомерный, самонадеянный, властный… — Грейнджер, — перебивает он. — Я никогда не говорил, что не верю тебе. Но для того, чтобы получить контроль над другим, требуется огромное количество знаний о Темных Искусствах. Если у тебя есть преимущество, используй его, — самодовольно приказывает он. — Я ждал целую вечность, чтобы ты погрузилась во тьму. Давай, дорогая, сделай меня победителем, и мы увидим, насколько ты хороша. Я моргаю. Черт. — Ты даже не собираешься попробовать? — спрашивает кое-кто в ложном разочаровании. — Я могу сказать тебе, какое заклинание нужно использовать. Я закатила глаза. Конечно, он может сказать, но где лежит простой вход… Итак, как мне найти волшебный вход в место, которое уже защищено магией? Меня осенило. — Кричер! — взволнованно выкрикнула я. — Что может сделать Кричер для госпожи Гермионы Джин Грейнджер? — квакающий голос звучит позади меня. Я кружусь вокруг. — Кричер, мне нужна твоя помощь. Помоги мне найти возможное убежище Эльфа. — Кричер будет рад найти его для госпожи Гермионы, — сияет маленький домовой эльф. — Домовой эльф? — издевается Темный Лорд. — Ты просишь помощи у домового? — Спасибо, Кричер, — бормочу я, ломая голову. — Хотя я не уверена, что она была эльфом. Я знаю, что ее история стала чем-то вроде мифа, но… — В этом камне присутствует магия Эльфа, — указывает Кричер. Я начинаю сиять от триумфа. — Дорогой, что ты там говорил? — издеваюсь над Лордом Волан-де-Мортом и подхожу к одному из самых больших камней. — Значит, Фея Моргана действительно была эльфом? — спрашиваю Кричера. Но я тут же пожалела о своем вопросе, его заостренные уши опускаются, и темная тень падает на лицо прежде, чем он начинает биться головой об один из камней. — Плохой Кричер, злой эльф. — Прекрати, прекрати, — приказываю я, схватив маленького домового эльфа за уши и оттащив его от камня. — Кричер? Почему ты наказываешь себя? — Мы не говорим об этом, — твердо заявляет он. — О чем? О, Моргана… Нет, Кричер, остановись! — хватаю его руки, чтобы не дать ударить себя ими. — Сладкий Салазар, поговорим о помешательстве, — замечает Темный Лорд. — Кричер уйдет, — утверждает Кричер. — И Хозяйка должна быть мудрой! Нужно уходить отсюда. — Зачем? — Хозяйка не должна связываться с ней, — шепчет Кричер. Я сужаю глаза. — Кричер, — начинаю я осторожно. — Что значит Эйверон восстанет? Его глаза широко открываются, а маленькое тело начинает дрожать. — Плохая вещь, плохая вещь. Эльфам Эйверона нельзя верить. Кричер должен уйти сейчас! Должен уйти сейчас! — Кричер? — Мы не говорим об этом, — бормочет эльф. — Не положено. Кричер не должен говорить об этом. И он аппарировал. — Сладкий Салазар, из всех домашних эльфов в Хогвартсе ты должна была попросить помощи у умственно отсталого. Смотрю на пустое место с растущим опасением. Я знала, что пророчество не принесет ничего хорошего. Я поворачиваюсь к камню. Фиолетовая струя исходит из палочки в паучье руке, а я сужаю глаза, когда Джарет превращает мое проклятие во что-то, что теперь мчится ко мне. Ленивый взмах моей руки гасит его слабую попытку ударить. Мой холодный смех наполняет воздух. — Правда, Гамлет, это лучшее, что ты можешь сделать? — У меня нет желания драться с тобой, Том. — Бьюсь об заклад, так оно и есть. Я стреляю еще одним проклятием в монаха, но он аппарирует прочь, и я наблюдаю за тем, как часть здания взрывается. — Ты можешь пытаться убить меня снова и снова, Том, — говорит Джарет позади меня, и я кружусь вокруг. — Но Гермионы здесь нет. Ты должен доверять ей. Ярость поднимается во мне. — Авада Кедавра! Джарет сосредотачивается, заставляя смертоносное проклятие кружиться в воздухе, чтобы перенаправить свой путь обратно ко мне. — Мы используем только защитную магию. Ты знаешь, что она не враг тебе, Том. Маг аппарирует. Когда неприятные ощущения от Аппартации заканчивается, я снова открываю глаза. Но я больше не в теле Лорда Волан-де-Морта. Я вернулась в собственное тело. И кажется, что я внутри той скалы в Стоунхендже. Как? — Мне стало скучно, — утомительно отвечает душа Темного Лорда. — Скучно? — Да, разве ты не собираешься поблагодарить меня за то, что я тебя сюда переместил? — Ну, спасибо, — насмешливо отвечаю я. — Не за что, ты так благородна, — он хихикает, а я с любопытством оглядываюсь. Место великолепное. Большие люстры, которые сами собой включились в тот момент, когда я вошла, свисают с потолка. Бесконечные стены. Похоже на огромную библиотеку, поделенную на секции. В каждой поверхности есть маленькая ниша, в которой лежит древний свиток. Я не могу удержаться. Уверяю Вас, только из общего любопытства, я вытащила один свиток и развернула его. Оказывается, пергамент содержит обширное описание создания Заклятие Фурункулюс, которое характеризуется появлением на теле противника нарывов. Другая половина свитка объясняет, как работает контр-заклятие. Я поднимаю брови. Не знала, что у него есть контр-заклятие. Я помню, Гойлу пришлось провести несколько дней в лазарете, выпивая отвратительное зелье, которое помогло сделать кожу безупречной. Я проверяю еще пару свитков. Кажется, что все они содержат заклинания и контр-заклинания. Я неохотно кладу свитки обратно и снова осматриваюсь. Зал разделен на несколько рабочих областей, которые изолированы друг от друга волшебными стенами, сквозь которые можно видеть. Я иду к «киоску» справа от меня, который посвящен одной из причин, по которой я здесь: зелья. Проходя мимо магической стены, я чувствую небольшое щекотливое ощущение. Стены защищают остальную часть зала на случай аварии в мини-кабинетах. Необычно. Рядом стоит полукруглый рабочий стол, на котором установлено самое изысканное оборудование для зелий, которое я когда-либо видела. Позади стола стоит большой шкаф, заполненный всеми необходимыми ингредиентами и принадлежностями. Я даже вижу кувшин с надписью «Яд Акромантула». А ведь пинта материала тянет на сотню галеонов, кувшин стоит целое состояние. Мои глаза сканируют остальные материалы. Это невероятно. Здесь есть все, что нужно! Полка с многочисленными бутылками и маленькими пузырьками с готовыми зельями занимает левую стенку. Я думаю, увидев это, профессор Снейп пускал бы слюни и думал, что он попал на небеса. Иду к правому стеллажу и открываю ящик с буквой «A». Быстро пробегаю глазами по материалам и вытаскиваю пергамент под названием «Амортенция». Но это всего лишь рецепт зелья. Я и так знаю, как его готовить. Мне нужны его побочные свойства, контр-заклятие. Довольно странно, что Моргана их не добавила. Я вытаскиваю другой пергамент. Он называется «Зелье Старения». У него есть не только инструкция и список необходимых компонентов, он также содержит информацию о правильном использовании, противоядии и многие другие актуальные вопросы. О, нет. Я помещаю его назад и вытаскиваю пару случайных пергаментов. У всех них есть подробные описания всего, что касается зелья. Подозрительно смотрю на свиток «Амортенция». Почему оно исключение из правил? — Видимо, Фея Моргана поняла, что любовное зелье — это бесполезная трата времени, и перестала работать над глупой попыткой создать что-то настолько бездарное, — торжествующе отвечает Лорд Волан-де-Морт. — Хммм… я думала, что ты читал Культропа? — Культроп, пфф… по его словам, «Амортенция» обладает вызывающими привыкание свойствами. У него было несколько прекрасных представлений об определенных аспектах зельеварения, но Культроп был параноиком в области побочных эффектов и повсюду видел злые заговоры. Я пожимаю плечами, закрываю ящик, кладу в карман пергамент и иду дальше. Итак, у Культропа были странные идеи, но это не значит, что он не прав в отношении Амортенции. Надеюсь, Фея Моргана задокументировала то, что мне нужно. Иначе… С чего бы мне начать поиски? Я могла бы провести здесь всю свою жизнь и не увидеть всего. Информация впечатляет, и ее собрал всего лишь один человек. Итак, я решила прогуляться, возможно я найду подсказку. Мое внимание обращено налево. Я с удивлением смотрю на подземную оранжерею, которая излучает солнечный свет, а потом резко начинается дождь. У растений, кажется, все хорошо, хотя они оставались без присмотра на протяжении веков. Я перехожу к следующему рабочему столу, который, кажется, посвящен Рунам. Каменные таблички, с которыми она работала, лежали на столе. Следующий стол пустой. Рядом стоит роскошное кресло. Я нахмурилась. Что это может быть? — Просто попробуй, — снова говорит душа Лорда Волан-де-Морта. — Я думала, ты не собираешься помогать мне в моих глупых начинаниях. — Меня абсолютно не интересует концепция глупого любовного зелья. Однако это кресло не имеет к нему никакого отношения, так что… — …Мне не нужно садиться в него. Итак, я все равно иду к нему и сажусь. Стул откидывается назад, и я вскрикиваю от удивления. Вокруг меня становится темно, и кажется, что вся комната исчезает, когда звезды начинают мерцать, а лунный свет начинает сиять. — Астрономическая секция, — пробормотала я с удивлением. — Блестяще, правда? — комментирует маг. — Ты видишь небо, здесь, в помещении. Нет проблем с облаками или другими погодными проблемами, и можно сосредоточиться на любом фрагменте, и даже увеличить его без использования телескопа. — Именно, — думаю я и взволновано говорю. — Марс. Лунный свет исчезает, и я вижу красную планету. — Вот это да. — Попробуй южное полушарие, — предлагает колдун. Я вижу небо, здесь, в Великобритании, как будто я стою в Аргентине. Это удивительно. Я могла бы сидеть здесь целую вечность, но я встаю с кресла и продолжаю разыскивать укрытие Феи Морганы. Я перемещаюсь мимо обширного раздела Нумерологии с болью в сердце. Если я взгляну на него, кому-то понадобится серьезный лом, чтобы вытащить меня из этого места. И я пришла сюда по другой причине. — Эйверон, эльфы, Амортенция, — повторяю в своей голове, как мантру. Я бросаю взгляд на следующую кабинку и снисходительно ухмыляюсь. Гадание, без сомнения, я вижу хрустальные шары, кофе, Карты Таро, Астрологические атрибуты, в том числе статуи двенадцати знаков Зодиака, и кучу другого мусора. — Для того, кто думает, что гадание — это чушь, ты очень ценишь предсказание «Эйверон восстанет», — насмехается Лорд Волан-де-Морт. — Это не просто гадание, — твердо опровергаю я. — Я чувствую. — Собираешься стать ясновидящей, Грейнджер? — Ой, заткнись. Затем в моей голове прозвучал громкий всплеск раздражающего смеха, но я делаю вид, что не слышу его, и сосредотачиваюсь на окружении. Справа от меня находится камера с магическими существами, и я вижу Оккамий, свернувшихся вокруг серебристых яиц. Группа Докси летают под потолком, два Нарла ползают по земле. Бундимун сползает по магической стене. А в углу я вижу пару больших желтых глаз блестящей зеленой змеи с алым хохолком на голове. Полагаю, что стены очень хорошо защищают человека от существ внутри, ибо взгляд Василиска должен был убить меня моментально. Или, может быть, именно его присутствие во мне спасает? Я пожимаю плечами. Удивительно, как все эти существа живут в одной среде, без, ну, Вы знаете, желания убивать и есть друг друга. Интересно, как они получают еду? Я быстро прошла мимо нескольких других «камер», прежде чем повернуть налево. Там я вижу стол, превращающийся в стул, превращающийся в зонт, прежде чем стать орлом, облако, молнией… Очевидно, это место для изучения Преображения Господня. Я останавливаюсь перед глухой стеной. Похоже, это конец укрытия Морганы. Но этого не может быть. Я оглядываюсь назад. Что насчет Темных Искусств или Защиты от них? Я снова смотрю на стену и толкаю ее, но это твердый камень. Я глажу его рукой и чувствую магию. Это необычная стена. Должен быть вход, но где? Я смотрю на стену и ломаю голову. У меня есть миллионы вариантов. Попытка попробовать их всех оставит меня здесь навсегда! Я вспоминаю слова Йоды: «магия течет вокруг нас». Магия внутри всего. Мне нужно сосредоточиться на магии стены, стать с ней одним единым! Вот и все. Должно быть. — Долго соображаешь, дорогуша. Я закрываю глаза и позволяю магии войти. Она полностью поглощает мое тело, и я иду вперед. Открываю глаза. Я на другой стороне. Мой рот приоткрыт от удивления, это одна из самых роскошных комнат, в которые я когда-либо заходила. Должно быть, это ее частная гостиная, отделенная от рабочего места. И, вау, эта женщина любила себя? Я никогда в жизни не видела столько зеркал. Справа от меня небольшой кабинет с книгами. Интересная коллекция. Мои глаза сканируют корочки некоторых из самых редких и самых опасных томов Темных Искусств. Помимо всего комфорта и роскоши, я замечаю темноту. Темная магия. Я решила проверить комнаты. Одна дверь с множеством замков скрывает зону бедствия. Она полна брызг крови, костей и всякого рода вещей, которые я бы предпочла не узнавать. Запах, исходящий из комнаты, настолько отвратителен, что я торопливо закрываю дверь. Должно быть, именно здесь она проверяла свои изобретения. Не хочу знать о том, для чего или кого использовались эти цепи на стенах. Я дрожу и боюсь открыть другую дверь… Открываю и вижу винтовую лестницу, которая ведет наверх. Когда я дохожу до конца, вид, который я наблюдаю из коридора, великолепен. Должно быть, я внутри вершины одного из больших стоящих камней Стоунхенджа. Есть еще две двери по обе стороны коридора. Одна ведет в большую спальню, а другая в ванную комнату. Обе комнаты хорошо освещены благодаря большим волшебным окнам, которые пропускают солнечный свет. Я иду к тумбочке и открываю ящик. Он содержит стопку нижнего белья, сохранившую аккуратность. Эта женщина так методична и погружена в себя, все просто кричит: «Я самовлюбленный нарцисс». Я рычу, понятия не имею, где она могла спрятать записи. Мой взгляд упал на подушку. Джинни прятала дневник под ней. — О, пожалуйста, Грейнджер, это место, где только ребенок может спрятать что-то важное. Я с триумфом вскрикнула. Красная книга. Юху! — Да ладно, — раздраженно шипит Лорд Волан-де-Морт. Я чувствую, как уровень его раздражения поднимается во мне до предела, и я показываю ему язык. — Ты-то спрятал свой журнальчик в гораздо лучшем месте, — издеваюсь я. — Это был дневник, Грейнджер, и у него была цель. Я хихикаю. — Конечно, дорогой. — Но да, если ты хочешь знать, я спрятал свой дневник гораздо лучше. — Да, ты отдал его Малфою, — сухо заявляю я, хватая красную книгу и листая исписанные страницы. — Что? Нет остроумного ответа? — Просто прочитай эту чертову книгу, Грейнджер, я тоже хочу знать, что в ней. Хихикая, я складываю подушки в огромную кучу, устраиваюсь поудобнее на мягкой кровати и начинаю читать ее жизненную историю и, что самое важное, ее амбиции, которые, если можно так выразиться, отчасти записаны в дневнике. Господи, она остро нуждалась в профессиональной, психологической помощи. Мерлин, что за сумасшедшая. Ее пожизненные амбиции — поднять и контролировать Темные Силы Подземного Мира. Даже сам Аид не хотел бы использовать такую ​​силу на земле. — Боже, ты не одинок, — комментирую и насмешливо зачитываю. — Когда я достигну своей цели, я стану Величайшей, самой Могущественной Волшебницей в мире, и мой род будет править землей вечно. Под своим видом, она имеет в виду род эльфов. По-видимому, слухи о ее наследии действительно были правдой, она рассказывает о том, насколько эльфы выше и сильнее людей, поскольку эльфы принесли магию в этот мир. Люди — ничто иное, как грязь, которая оскверняет землю, и они должны быть уничтожены. Боже, звучит знакомо. Бешеная фанатичка. Но она делает исключение для одного человека: Мерлин. Она бредит о его силах и о том, как они исключительно велики. Моргана считает, что через него она сможет получить доступ к Темным Силам. Таким образом, Моргана планирует обратить его на свою сторону, чтобы она могла получить доступ к его силам и захватить власть, но мисс Фанатичка с треском терпит неудачу. Мерлин не заинтересован в ней. Затем она пытается свести волшебника с ума, и почти добивается успеха. Согласно ее дневнику, Мерлин был на грани безумия, когда исчез. Теперь я выучила несколько новых, очень креативных ругательств, которые мне даже не хочется повторять. Она ищет его по всей планете и находит вместе с Вивиан. Моргана мгновенно осознает масштабы проблемы. Если бы Мерлин поглотил их совместную магию, его силы стали бы экспоненциальными, и он сделал бы ее цель реальностью… Ее действия становятся еще более грязными. Создавая обман и недоверие между ними, она вбивает клин в их отношения. Мерлин заключает в тюрьму Вивиан, и его сила действительно увеличивается. Но Моргана приходит в ярость, когда понимает, что не может получить доступ к магии Мерлина. Темнота Подземного Мира все еще за пределами ее досягаемости. Это связано с тем, что Мерлин не полностью освободился от Силы Света. Поэтому она пытается настроить его против Вивиан и устанавливает ловушку. Мисс Фанатичка хочет смерти Вивиан. Но, несмотря на предательство, Мерлин не может убить ее, он влюблен. Из-за провального плана, сбитая с толку, Фея Моргана нападает на Мерлина, решив завоевать его магические способности силой. Они оба на грани смерти. Вивиан пользуется ослабленным состоянием Мерлина, чтобы освободиться от его деспотичного захвата. — Ты никогда не сможешь использовать меня против любви. Я не буду поднимать Тьму в этот мир для твоего удовольствия, Моргана — сказал Мерлин прежде, чем Вивиан аппарирует их в неизвестное место. Еще один набор красочных слов занимает следующие пять (!) страниц дневника Морганы. Самые добрые слова, которые она использует — это слабый, жалкий, старый дурак и влюбленный щенок. Она крайне свирепа из-за того, что любовь разрушает ее планы на мировое господство. Зная, что Мерлин теперь недосягаем, она ищет другое средство для создания могущественного темного волшебника или ведьмы. Мордред, ребенок ее сестры, является ее второй надеждой, но у мальчика нет сил, чтобы осуществить замысел. Ей нужно истинное зло, у которого нет границ, чтобы привлечь силы подземного мира на землю. Когда я читаю записи Морганы, на меня обрушивается приступ неконтролируемого страха. О нет. Я знаю кого-то, кто подходит под ее описание, и я чувствую его волнение во мне, когда читаю сценарий Судного дня. — Я НАШЛА! РЕШЕНИЕ!!! Зелье, которое создаст истинное зло! МОЙ СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ!! Она празднует свою победу и ищет способ создать демонического ребенка. Моргана заключает в тюрьму несколько пар и ждет. Но у каждой пары происходит выкидыш за выкидышем. Терпение Морганы лопнуло. Она продолжает свои эксперименты, и они становятся все более и более открытыми. Это самая большая ошибка, которую она делает. В следующей записи в дневнике она говорит о своем роде. Эльфы. Какие они дураки, раз пытались заключить ее в тюрьму. ЕЁ! Величайшего эльфа из всех! Как они пытались помешать ей достичь величия, и как ей пришлось бежать в свое укрытие, которое она построила в Стоунхендже. «Никто из этих идиотов никогда не подумает искать меня здесь!» Зная, что больше она не сможет использовать свою магию эльфа за пределами этих стен (другие эльфы обнаружат всплеск магии), она ​​выбирает другой, более свирепый метод достижения своих целей. Она уверена, что рецепт «Зелья создания чистого зла» распространится по всему миру. Моргана с большим удовольствием называет его Зельем Любви, люди не увидят в нем никакого вреда. Амортенция. Все остальные записи посвящены ее персоне и ненависти к окружающему миру. Ее ненависть к эльфам настолько велика, что она отчаянно пытается перестать быть эльфом, и благодаря своим продвинутым навыкам Преображения в сочетании с несколькими ужасными зельями и Темными Искусствами, ей удается превратиться в нового усовершенствованного человека — как она это называет. Ее последняя запись полна ликования о том, что она, наконец, нашла способ справиться со всеми эльфами. Она прокляла их, обрекая на рабскую жизнь. Эйверон мой!!! Последняя запись в дневнике… Это оно, Судный день. В течение десятилетия Темнота будет править, и Эйверон восстанет. Выбор должен сделать Основатель Г.А.В.Н.Э. Она одна видит ключ к окончательной победе одного. Эйверон восстанет. — Прекрасно, вся эта сила будет моей, — говорит довольный Темный Лорд внутри меня. — Ты сумасшедший? — закричала я с раздражением, вскакивая на ноги. Дверь распахивается, вот и прибыла его физическая личность. Напряженная тишина, которая, кажется, длится вечно, охватывает комнату, когда мы смотрим друг на друга. Он медленно отходит в сторону, шире открывая дверь и указывая рукой на меня. — Пошли, — холодно приказывает маг. Я складываю руки друг на друга. — Я не закончила. Его глаза вспыхивают красным, и он поворачивается ко мне. Я отскакиваю назад, но его пальцы уже сжимают мои руки, и маг притягивает меня к себе. — Я сказал, что мы идем домой, моя дорогая, — шипит он. — Тебя может это удивить, но у меня есть дела поважнее, чем заниматься поиском твоего местонахождения. — А я тебя об этом не просила, поэтому не стесняйся, иди и занимайся своими дурацкими делами, — рявкнула я в ответ. Его глаза сужаются, а хватка на моих руках причиняет боль. — Может быть, мне не следовало предоставлять тебе доступ к магическим способностям? — Слишком поздно сожалеть об этом, — усмехаюсь я. — Привилегии всегда можно отобрать, — отвечает он чуть громче. — Маловероятно, — твердо отвечаю я с дрожью в животе. Я чувствую его атаку на мою магию. — Сфокусируйся, Грейнджер, сфокусируйся, — думаю я. Закрыв глаза, я концентрируюсь на том, чтобы блокировать его. Это требует всех моих усилий, но, наконец, давление спадает, и я оглядываюсь на него, тяжело дыша. — Впечатляющий спектакль, малышка, — шепчет он мне на ухо, его дыхание заставляет мои колени подогнуться. — Однако я не думаю, что ты выдержишь, если я вступлю в контакт с собой. И чтобы продемонстрировать свою решимость, он ныряет в меня и получает доступ к себе. Такое ощущение, что моя голова взрывается, как будто я связана его телом, а он — моим, и я больше не вижу разницы между нами. Я кричу в агонии и откидываю голову назад. От этой боли нет спасения. И затем, это заканчивается… внезапно… просто так. Мои колени сгибаются, и я падаю, но Лорд Волан-де-Морт все еще крепко держит меня и поднимает на руки. Я приземляюсь на мягкие подушки и простыни, он положил меня на кровать и садится рядом. Волшебник щелкает запястьем, и дневник Морганы летит в его руки. Он начинает листать страницы, пока я проверяю себя. Темный Лорд не забрал мою магию. Я все еще чувствую, как она течет по моим венам, но я никогда не чувствовала себя такой слабой. Мои руки дрожат. Что, черт возьми, случилось? Фырканье внутри меня заставляет вспомнить, что я здесь не одна, и я с раздражением смотрю на человека, ответственного за мои страдания. Он смотрит на страницы с пустым, бесчувственным выражением лица. Мужчина захлопывает дневник, бросает его на тумбочку и смотрит на меня совершенно противоположным взглядом. Интенсивность его темных глаз ошеломляет, когда он берет мои дрожащие руки и накладывает на меня согревающее заклинание. — Гамлет говорил что-то о… твоих начинаниях, — тихо говорит он, обхватив мою щеку. — Боюсь, я не поверил ему, но, похоже, ошибся. — Не первая твоя ошибка, — холодно отвечаю я. Он нежно гладит меня по волосам. — Будь хорошей девочкой, Гермиона. Ты бы не хотела портить мне настроение. — Почему, это жалкое, бесполезное… — его взгляд заставил меня замолчать. — Ты полностью моя, дорогая. Нет необходимости притворяться и делать вид, что это не так. — А тебе следует перестать относиться ко мне как к вещи, и понять, что я — личность. — Возможно, я бы… если бы ты признала, что твоя личность принадлежит мне. Я вздыхаю. Он вообще слушает, что говорит? Черт! — Оооооооо, — я слабею в его руках, когда он поражает меня каким-то невербальным заклинанием. — Что ты от меня хочешь? — спросил он напрямик. — По-моему, я все разъяснил тебе достаточно ясно. Закинув голову, я заглянула ему в глаза, пытаясь найти хоть какой-нибудь признак того, что он меня понимает. Никакой жалости, никакого сочувствия не было на этом твердом, непроницаемом лице. Глаза прищурены, рот сжат в прямую линию. Как будто он раздумывал — то ли встряхнуть меня как следует, то ли поцеловать. Мы смотрели друг на друга, балансируя на грани. Я затаила дыхание, понимая, что сейчас в нем происходит ожесточенная внутренняя борьба. Обняв за шею, я приподнялась, почти достав губами до его рта. — Я хочу вот этого, — и я поцеловала его. Он тихо вздохнул и прижал меня к себе, и не просто вернул поцелуй, а выложился в нем полностью. В этом поцелуе была не просто жажда, была смертельная жажда. А еще ярость и бесконечная ненависть. Он целовал меня, словно пытался наказать за очередное непослушание… за попытку помочь. В нем было столько настойчивости, словно маг понимал, что утекающее как песок время становилось главным врагом всех его намерений. Мое сердце бешено колотилось не от страха, а от возбуждения и в унисон с его сердцем. Предвкушение возбуждает. Стоило ему прикоснуться к губам, как во мне вновь вспыхнула страсть. Я вздрогнула как от удара. Я знала, что хочу его, хочу, как женщина хочет мужчину. Лорд Волан-де-Морт наполнял меня страстью, подавляя волю, в голове не осталось ничего, кроме мысли, чтобы этот мужчина не выпускал меня из своих рук. Его требовательный рот, мягкое прикосновение худощавой и холодной руки к щеке, шершавая однодневная щетина, царапавшая кожу, пьянящий запах тела, вкус чая, оставшийся на его губах (видимо Джарет угостил) заставили полностью забыть про все свои тайные намерения, ради которых я пришла в это укрытие. Постепенно он ослабил хватку. Его грубые пальцы вдруг невесомо прошлись по моим рукам до самых плеч, потом по шее вверх и остановились у щеки. У меня зазвенело в ушах, когда он приподнял подбородок, а потом обнял еще крепче. Я понимала, что поцелуя нам недостаточно. Его страсть порвала все путы, и долго подавляемое желание вырвалось на свободу. Теперь его нельзя было остановить ласковыми уговорами. Да и зачем? Я ощутила силу желания, когда его пальцы и губы стали действовать заодно. Он прижал меня к постели, навалившись всем телом. Сила его тела, такого стройного, разбудила первобытное желание почувствовать себя защищенной, над чем я бы посмеялась еще несколько месяцев назад. С Лордом Волан-де-Мортом я ощущала себя настоящей женщиной. Беззащитной, но под защитой одновременно. И самое главное, желанной. Его руки были повсюду. Движения стали грубее, жестче и неистовее, как будто от испуга, что голос разума остановит меня. Пальцы проскользнули под лиф блузки и погладили мою грудь. Соски сразу же затвердели в предвкушении ласки языком. Он взял один в рот, пососал, покатал между зубами и языком. Прохладный воздух волной прошел по разгоряченной коже, когда он заставил исчезнуть мои джинсы. Почувствовав, что он тискает мои голые ягодицы, я специально вплотную прижалась к нему бедрами. И вздрогнула от предвкушения, когда возбуждение начало разрастаться там, где наши тела соприкоснулись друг с другом. Темный Лорд губами нашел мой рот, а руку дерзко устроил между бедер. Я напряглась, сердце заколотилось от острого желания, нетерпения. Прикосновение было по-настоящему болезненным. Господи, он мучает меня, наказывает! Он гладил, мял, все сильнее и сильнее прижимаясь, пока наконец я не затряслась от желания. Пока не стала влажной и горячей, пока мне не захотелось еще и еще. Я зажала бедрами его руку в молчаливой просьбе. И застонала, выдавая себя, когда его пальцы вошли во влажные складки между бедер. — Господи, ты такая узкая, как в первый раз, — его голос был напряженным. У меня участилось дыхание, тяжесть внутри увеличивалась и увеличивалась. — Расслабься, — подбадривая, прошептал он. — Не сопротивляйся. Пусть разум не вмешивается. Просто сосредоточься на удовольствии, пока я трахаю тебя. Напряжение внутри росло. Пальцы погружались и погружались. Когда большим пальцем он стал массировать клитор, я стиснула зубы, замерла на миг, а потом расслабленно опустилась… Темный Лорд наблюдал, как восхитительная волна освобождения накрыла меня. Я лежу рядом с ним совершенно довольная, мое сердцебиение снова замедляется, дыхание наконец возвращается к норме. — Это было… — я останавливаюсь. — Невероятно, — заканчиваю я, глядя в его темные глаза. Через них пробегает озорное мерцание, когда он снова хватает меня и тянет на бок, чтобы встретиться лицом к лицу. — Получила удовольствие, дорогая моя? — Абсолютно, — отвечаю я, кивая. — Дай мне пару минут восстановиться. — И что это значит для меня? Я небрежно пожимаю плечами. — Понятия не имею, — отвечаю я, склоняя голову. — Чего бы ты хотел? — Теперь я должен подумать об этом, — говорит он, пристально глядя на меня. Мое дыхание прерывается, а сердце замирает, потому что его глаза опьяняют. Когда он смотрит на меня, я не могу отвести взгляд. Мне просто хочется утонуть в этих черных омутах, навсегда. Я чувствую, как его руки притягивают меня к себе. Губы уже прижались к груди, а руки двинулись вниз по животу. Боже, как его много… Целуя мой плоский живот (хотя в последнее время я прибавила в весе, совсем чуть-чуть округлилась; виновата его маниакальная манера контролировать мой рацион и безопасность), он спускался все ниже и ниже. И, пока я не догадалась о его намерениях, крепко схватил за бедра и припал губами к клитору. От удивления я взбрыкнула и что-то протестующе промычала, но он удержал меня. Укрощенная в ту же секунду, я не могла поверить, что он так интимно целует меня. Хотя наша сексуальная жизнь была разнообразной, так он целовал меня очень редко. Сопротивляться было бессмысленно. Я не могла оттолкнуть его. Само тело не позволило бы мне. С каждым движением опытного языка я чувствовала, как внутри нарастает напряжение. В очередной раз, я покорилась наслаждению и перестала думать. Он терзал меня, пока я не задрожала, пока против воли сама не прижалась к его рту, желая еще. — Скажи, что ты хочешь, малышка? Я поморщилась, потому что он вывел язык из моего лона. — Говори, — приказал он. — Тебя внутри, неужели не понятно? — Хочешь, чтобы я заставил тебя кончить? Мне нравится, какая ты на вкус, как кленовый сироп. От прикосновений языка можно было достать до небес. Мне казалось, что я поднимаюсь все выше и выше, а простое покалывание превратилось в бешеную пульсацию. И вот когда мне показалось, что я больше не выдержу, он нашел самый чувствительный бугорок и взял его в рот. Я взорвалась, пульсируя и освобождаясь от напряжения. — Это еще не все, моя дорогая. Это только начало. Он вытянулся надо мной, приподнявшись и опираясь на руки, которые поставил по обе стороны от моих плеч. Я открыла глаза, пытаясь перехватить страсть в его взгляде, страсть, в которую окунулась с головой. Я видела его нависающим над собой, видела его худощавую, но крепкую грудную клетку. Кончиками пальцев потрогала его кожу. Даже простое касание будило страсть. Он воплощал в себе силу. Под защитой его груди, парадоксально теплой и твердой, как сталь, я чувствовала себя и невероятно уязвимой, и в полной безопасности. Когда я в первый раз оказалась в его объятиях, поняла, что мне ничего не страшно. Я знала, что мои прикосновения сводят его с ума. Но хотелось чего-то большего. До боли хотелось почувствовать его. Он застыл, почувствовав, как моя рука обхватила его возбужденный член. Я прошлась пальцами вдоль всей длины, потом из-под ресниц притворно стыдливо посмотрела на него. — Нравится так? Я не поняла, услышал ли он. — Не уверен, что выдержу. Я физически ощущаю, как можно довести его до предела и заставить сдаться. Я держала его в своих руках. Он тоже принадлежал мне. — Хватит, — жестко прервал меня Темный Лорд. Он просунул свою руку между ног, провел пальцем между складок. — Твое тело хочет меня. Снова влажная. Ухватив за бедра, он приподнял меня и, торопясь, стал искать удобную позицию. Членом, он провел несколько раз вдоль складок. Я раздвинула ноги ещё шире, и резким движением он ворвался в меня. Я напряглась, инстинктивно сопротивляясь вторжению. Он был слишком большой. Даже огромный. Его всегда слишком много. Почувствовав препятствие, сжав зубы, чтобы не дать себе воли разозлиться, он резко и глубоко вошел. Лорд Волан-де-Морт накрыл рукой мой рот. От боли я сжалась, уперлась ему в грудь и попыталась столкнуть с себя. — Успокойся. Он начал быстро двигаться. Я вцепилась ему в плечи, подстраиваясь к жесткому ритму. Инстинктивно подняла бедра навстречу его движениям. Внутри начинает расти нечто более острое. Он овладел мною грубо, не останавливаясь, проникая глубже и глубже. Я решила отомстить, прочертила ногтями по спине и схватилась за каменные ягодицы, когда почувствовала, что оргазм подступает все ближе. Пульс зашкаливал, сердце готово выскочить из груди. В последний момент он подхватил меня под ягодицы, приподнял бедра и вошел еще раз, заполнив всю целиком. Закинув голову и глухо зарычав, он замер, кончая. Вцепившись друг в друга, мы ждали, когда сила оргазма покинет нас. Я поглаживаю его грудь и целую разгоряченную кожу. Я люблю быть в его руках. Я не хочу познать другие объятия. Его рука гладит меня по волосам. Мне нравится, когда он так делает. Лорд Волан-де-Морт заставляет меня чувствовать себя нужной. Я прижимаюсь к нему. Я действительно искренне люблю этого человека. Он удивительный. — Сдайся мне, — звучит голос в моей голове. Я обожаю его голос. Он заставляет чувствовать себя в безопасности. — Отдайся мне, Гермиона, — повторяется голос. — Я защищу тебя. Тебе больше никогда не придется ни о чем беспокоиться. Это было бы чудесно. У меня так много поводов для беспокойства. — Неважно, моя дорогая, у меня есть ты. Ты всегда будешь моей. Мне это нравится. — Я знаю, что ты делаешь. Я смотрю в черные глаза Лорда Волан-де-Морта. Я загипнотизирована ими. Хочу чувствовать этот пристальный взгляд целую вечность. Я хочу быть его собственностью… — Тогда иди ко мне, — приказывает он, и я чувствую внезапное давление в голове. — Будь моей, Гермиона. Да, я согласна. Чувствую, что давление увеличивается. — Отпусти себя, дорогая, просто открой мне свой разум и позволь мне взять верх. Во мне формируется вереница сомнений, и внезапное опасение обрушивается на меня. Мне это не нравится, поэтому я пытаюсь оттолкнуть его. Но он усиливает хватку. — Отпусти, — требую я, пытаясь сильнее прижаться к его груди. — Никогда, — уверенно отвечает Лорд Волан-де-Морт. — Ты уступишь мне, Гермиона. Я чувствую, что ты хочешь. — Отпусти меня, — повторяю я со страхом, часть меня, которая хочет слушать его, пугает меня больше, чем что-либо еще в мире. — Нет, Гермиона, ты не хочешь, чтобы я отпустил. Я внутри тебя и знаю, чего ты действительно хочешь. Ты устала от борьбы. Ты устала от необходимости постоянно брать на себя ответственность за всех и каждого. Ты хочешь, чтобы о тебе заботились. Ты хочешь душевного спокойствия, я могу положить к твоим ногам весь мир. Собственнический поцелуй душит мое отрицание. — Теперь, будь хорошей девочкой, прекрати эту нелепую драку и послушай своего хозяина, — рычит он, и его глаза вспыхивают красным. Я чувствую, что его член снова встал, он раздвигает мои ноги и прижимает таз к моим. — Прислушайся к своим потребностям, — плавно добавляет он и кладет руку мне на грудь. — Почувствуй, как твое сердце бьется только для меня. Позволь мне держать его, контролировать, завладеть тобой, моя дорогая. О, черт возьми, его слова сильно заводят. И он знает. Я вижу это в его глазах, в них появляется хищный красный блеск. Как будто он хочет съесть меня целиком. — Да, конечно, — шепчет он, посасывая и целуя меня в шею. — Я хочу узнать каждую часть тебя, Гермиона. Я хочу получить доступ к твоему великолепному уму. Соглашайся и ты не пожалеешь. Я отчаянно смотрю на него. Он прав. Я хочу, чтобы он взял за меня ответственность. Но я не могу допустить этого, нахлынувшие эмоции разрывают меня на части. Чувствую, как слезы начинают образовываться в уголках моих глазах, и он вытирает их с заботливым выражением лица. — Не борись, Гермиона. Ты только навредишь себе. — Я не могу, — отчаянно дышу я. — Пожалуйста, остановись. Замолчи. — Но ты хочешь этого, дорогая. Сдайся. — Не могу, — шепчу я, отворачивая голову. — Я просто не могу. На карту поставлено многое. В полной тишине он целует меня в голову. — Ты моя, Гермиона. Он откатывается в сторону и встает с кровати. Ленивый взмах его палочки очищает нас и одевает. — Я никогда этого не отрицала, — шепчу я в ответ и смотрю более решительно. — Но ты хочешь взять всех под свой контроль. — Я тот, кто я есть, дорогая. Я не изменюсь. — Я никогда не просила тебя измениться! — кричу я и встаю с кровати. — Ты тот, кто требует перемен. Почему ты не можешь просто довериться мне. Кому-то, кто не нанесет удар тебе в спину? Он моргает, и я наступаю на него, тыкая его в грудь указательным пальцем, чтобы подчеркнуть очень важную мысль. — Ты можешь отрицать все, что хочешь, но ты знаешь, что я была там. Ты наколдовал картину и собаку, ты сделал меня своим Патронусом. Так что просто прекрати эту глупую шараду. Ты не хочешь, чтобы я сдалась. — Не думай, что у тебя есть хоть малейшее понимание того, о чем я думаю. Мой ум намного превосходит твой, Грейнджер. Мне наскучило твое глупое сопротивление. — Забавно, как ты игнорируешь мои слова, — усмехаюсь я. — Я слышу твои слова о Патронусе. Я решил игнорировать их, как все, что не имеет ко мне отношения, — он резко хватает меня за подбородок, его глаза становятся красными, когда он смотрит на меня сверху вниз. — Запомни, грязнокровка, Лорд Волан-де-Морт никому не нужен и не заботится ни о ком. Теперь мы уходим. И он выходит, грубо хлопая дверью. — Лжец, — тихо бормочу я в пустоту комнаты. Я шагаю к тумбочке и кладу в карман дневник. Зеркало, которое там лежит, отражает меня, и я останавливаюсь, чтобы посмотреть на Амулет Айяны. Это не имеет никакого смысла, вообще никакого смысла. Я дергаю за ожерелье и смотрю на изумрудный камень, когда возвращаюсь к двери. Эйверон. Ну, мы еще посмотрим. Я спешу вниз по лестнице. Возможно, я не смогу полностью понять действие Амулета без помощи Йоды или Маглора, но я точно знаю одну вещь. Моргана создала Амортенцию, что должно быть неким билетом к победе. Поэтому, если я найду метод нейтрализации, мы сможем изменить результаты в нашу пользу. — Я думаю, что это уже работает в моих интересах, — гладко говорит мужчина. Я поворачиваюсь к его персоне, которая стоит у двери в конце лестницы. — Прекрати читать мои мысли, — прошипела я. — Мы уходим, дорогая. Не хочу тратить свое время на исследование эффектов глупого зелья. Я достаю красный дневник из своего кармана и бросаю в него. — Может быть, ты не обратил внимание, когда воссоединился с самим собой, но это глупое зелье было сделано по какой-то причине, и, пока мы не узнаем, зачем, будет разумно поискать способ нейтрализовать его последствия на случай, если это не поможет твоим нелепым целям. Я сердито выхожу сквозь мерзкую темную стену, прежде чем он успевает ответить, поэтому не замечаю ухмылку на его лице, которая сопровождает мое заявление. Я быстро возвращаюсь в раздел «Зелья» и снова открываю ящик с буквой «А». Оно должно быть там. Эта женщина, очевидно, была настолько же блестящей, насколько и безумной, но Моргана была известна своими необычайными способностями к исцелению. Она должна была создать зелье. Великое зелье, которое мечтает изобрести каждый мастер зелий. Я почти кричу от триумфа, когда нахожу записи. — А как ты собираешься нейтрализовать зелье, о котором ты почти ничего не знаешь, кроме того, как его варить? — спрашивает мужчина позади меня. Я вытаскиваю пару пергаментов и самодовольно подхожу к шкафу с ингредиентами. — Противоядие? — говорит маг, глядя на меня с притворной жалостью. — Ты действительно думаешь, что это будет так просто? Я поворачиваюсь с несколькими ингредиентами в руках и бросаю их на рабочий стол. — Да, именно так я и думаю, — надменно говорю я. — Это именно то… простое решение, которое блестящий ум Морганы упустил из виду. Я смотрю на остальную часть длинного списка ингредиентов, собираю их и зажигаю конфорку под котлом для предварительного нагрева. — Кроме того, — говорю я через плечо, вытаскивая флакон с Амортенцией с полки. — Я довольно хороша в зельях. Естественно, на мое заявление нет ответа. Всякий раз, когда я права, он замолкает. Я с триумфом ухмыляюсь, убавляя огонь пламени. Перечитываю весь рецепт пару раз и кладу его рядом с котлом, беру серебряный нож, чтобы начать резать ингредиенты, которые нужно добавить. И пока я занята рубкой шиповника, угадайте, кто наколдовал себе стул и сел в него? Я смотрю в его сторону краем глаза, ленивый засранец. Я нарезаю шиповник немного толще, чем необходимо, и раздражающий смешок достигает моих барабанных перепонок. — Знаешь, не повредит, если ты встанешь и порежешь сосновые иголки, древесный уголь и Тысячелистник, — рычу я, махая серебряным ножом в его сторону. Он бросает удивленный взгляд, и слизеринская ухмылка украшает его змееподобные черты лица. О, почему я вообще с ним разговариваю? Я рычу и поворачиваюсь обратно к жабьей желчи, но замечаю, как его рука движется в моем направлении. Я замираю, когда красные искры проносятся мимо меня. Он воздействует на ингредиенты зелья и… режет их. Я вижу: иголки сосны, древесный уголь и мухомор доведены до совершенства. — Хвастун, — ворчу я. Список ингредиентов огромен, а инструкция по приготовлению составляет почти пять страниц. Я размешиваю кипящее зелье три раза по часовой стрелке и добавляю Жабросли, перемешиваю три раза против часовой стрелки, добавляю половину сосновых иголок, помешивая, добавляю Бледную поганку. Уголь следующий. Я продолжаю выполнять инструкции, потея от пара, который циркулирует в котле. Я перешла на третью страницу с указаниями. — Прежде, чем добавлять три капли Яда Акромантула, убедитесь, что Ваше Зелье темно-синего цвета. Я смотрю на свой котел, наполняя пипетку Ядом Акромантула, и держу ее над своим зельем. Ну… цвет… может быть…? Я почесала голову. Оно определенно темного цвета. Но достаточно ли темное, или слишком темное и недостаточно синее, или слишком синие и не до…? Я почти выливаю содержимое пипетки в зелье, когда Лорд Волан-де-Морт хватает меня за талию и притягивает к себе. — Что ты делаешь? Я почти сделала мммм… Но я не успеваю закончить предложение. Он тянет меня за волосы и прижимает свои губы к моим. Его язык требует входа, но я изо всех сил пытаюсь освободиться, мне действительно нужно добавить три капли Яда Акромантула. Зелье испортится, если не добавить ингредиенты. Его хватка на моих волосах становится крепче, он заставляет меня открыть рот. Его язык бродит по моему рту, а рука падает на мою, и он заставляет меня положить пипетку обратно на стол. Мои глаза закрываются и, прислонившись к нему спиной, я сдаюсь. Он использует магию. Я зажата между его телом и полукруглым столом. Напряжение в моих мышцах, которое накопилось во время приготовления зелья, медленно уменьшается. Чудеса. Я недовольно хмыкаю, когда его язык покидает мой рот. Мои глаза открываются, я вижу его самодовольную улыбку. Длинные, мягкие и нежные пальцы ласкают мое лицо, и на мгновение я снова закрываю глаза, чтобы насладиться ощущением моей кожи под его прикосновением. — Ты слишком много думаешь, — тихо говорит маг. — Что? — Ты читала инструкцию к зелью так много раз, что уже полностью его запомнила, но все равно продолжаешь проверять пергамент снова и снова. — И? Я не хочу ошибиться. — Твой страх неудачи — это то, что тебя сдерживает. — Это очень сложное зелье, и это просто здравый смысл… ЭЙ! — кричу я в неверии и гневе, когда Лорд Волан-де-Морт поджигает пергаменты. Я пытаюсь спасти их, но он хватает меня за запястья и останавливает. — Поверь мне, Гермиона, — шепчет он мне на ухо. Почему он всегда должен все усложнять? — Я просто презираю легкость, — отвечает волшебник, мерзко хихикая. — Кроме того, я не думаю, что Яд Акромантула — хорошая идея. Грейнджер, твое стремление придерживаться инструкциям мешает тебе достичь величия. Подумай о том, что ты пытаешься сделать, а не просто слепо следовать заданным текстам. Я нахмурилась. Помню свой шестой год обучения, когда у Гарри были лучшие оценки по зельям, чем у меня, мое упрямство приказало мне не отвлекаться от официальных указаний. Однако во всем этом виноват профессор Снейп, который потерял свой учебник Принца-Полукровки. — Я уверен, что Северус был в ужасе, когда понял, что повысил оценки Поттера, — удивляется мужчина. — Теперь, мы можем сосредоточиться на этом зелье? Если, конечно, ты не планируешь отравить меня, в этом случае я бы посоветовал… Я ударилась головой о стол. — Ты сжег рецепт, — утомительно говорю я. — Я не запомнила последние страницы и… — Не имеет значения. Они все равно были бесполезны. Давай, Гермиона, используй свой блестящий ум. Для разнообразия. Подумай о Яде Акромантула и о том, что он сделает с… — Ой. Я забыла об ингредиенте «Яйца Пеплозмея», — бормочу я тихим голосом. — К сожалению. — Да, упс, — сухо повторяет маг. — Довольно взрывоопасная комбинация. Яйца и яд… Мы можем взлететь на воздух. Я разочарованно смотрю на кипящее темно-синее зелье. — Похоже, блестящий ум Морганы действительно обдумал это простое решение и, вероятно, она надеялась, что кто-нибудь попробует его, — усмехается он. Я пытаюсь обернуться, но он все еще прижимает меня к столу. — Ты понял это с самого начала, не так ли? Не мог сказать мне до того, как я потратила три чертовых часа!!! — С днем ​​рождения, Гермиона, — шепчет он, целуя меня в щеку. — Забавно, — бормочу я, глядя на часы. Время быстро летит, когда тебе весело. Я закатила глаза. — Знаешь, нормальные люди не позволяют другим работать над бесполезными вещами в качестве подарка на день рождения, — усмехнулась я. — Отличная точка зрения. К счастью, вряд ли доказано, что это было бесполезным делом, и… у меня есть это. Маленькая прямоугольная коробка оказывается на столе. Я моргаю, а затем ошеломленно смотрю на него. Он приготовил мне подарок? — Не хочешь открыть его? — шепчет он мне на ухо. — Ну, теперь я даже и не знаю, безопасно ли будет его открывать? — Я уже предотвратил взрыв. Возможно… — повторяет он, отводя мои волосы в сторону, и берет Амулет в руку. — Мы оба бессмертны, давай не будем слишком беспокоиться. Легкие поцелуи очень сильно отвлекают меня, пока я открываю коробку и вижу палочку из виноградной лозы. Я удивленно поднимаю брови. Он вернул мне мою палочку. — Нравится? — шепчет маг между поцелуями. Этот человек — одна большая куча противоречий! — Ты угрожал забрать мою магию несколько часов назад. — Ну, если ты хочешь ее вернуть… — и он тянется к коробке. Я быстро убираю палочку. — Нет. Я имею ввиду да. Я имею в виду… спасибо, — шепчу я, слегка наклоняя голову, чтобы поцеловать его в губы. — Итак, как ты решишь проблему с Ядом Акромантула? — Безоар! — кричу я взволнованно. — Безоар обезвредит яд, но только временно, учитывая силу Яда Акромантула. Тем не менее, этого может быть достаточно, он вступит в реакцию с другими ингредиентами… — Если ты ошиблась, мы превратимся в очень, очень маленькие кусочки плоти. — Поэтому я и боюсь неудачи, — хихикаю я, бросая кусок Безоара в пипетку, в которой уже содержится Яд Акромантула. — Боюсь, это не неудача, моя дорогая, это хуже. — Ну, учитывая, что мы оба предположительно бессмертны… — я пожимаю плечами. — Придется довериться силам Эльфийских безделушек, — осторожно отвечает Лорд Волан-де-Морт. Я поднимаю пипетку, глядя ему в глаза. — Я уверена, что мы будем в безопасности за этими заколдованными стенами. — Не сомневаюсь, — спокойно говорит он, крепко обнимая меня за талию. — Ты уверен, что надевал настоящую распределительную шляпу? — дерзко высмеиваю его гриффиндорские повадки. И я добавляю три капли яда в зелье, закрывая глаза и немного сжимаясь. Когда ничего не происходит, я внимательно смотрю на зелье одним глазом. — Боже! Сработало! Лорд Волан-де-Морт наклоняется через плечо, чтобы заглянуть в котел. — Хммм… кажется, ты… Протего Хоррибилис! Звучит громкий взрыв, и ударная волна отбрасывает нас в волшебную стену. Мы падаем на пол. От некогда гордой и образцовой лаборатории ничего не осталось. — Ты облажалась, но сделала это исключительно хорошо, — бормочет мужчина подо мной. Я чувствую, как мои щеки вспыхнули, Лорд Волан-де-Морт приводит нас обоих в более сидячее положение. Я уничтожила древнюю лабораторию зелий, историческое место. Вот это да. Я моргаю, мышь прыгает вокруг моей головы. Раньше я видела звезды, но никогда не видела мышей. Видимо, я ударилась головой, или мне нужно проверить свои глаза, потому что я вижу летающих мышей в лаборатории. Летающие серебристые мыши! Пока мой разум начинает функционировать, Темный Лорд принимает сообщение от Патронуса. — Нам пора, — говорит маг, поднимаясь на ноги и таща меня за собой. — Зачем, куда? — Бразилия, — коротко заявляет он. Эйверон! — Нет, подожди, мы не… Он аппарировал нас обоих. — Думаю, я смогу пройти с помощью нашей объединенной магии, — самодовольно замечает волшебник. Его самодовольство раздражает. — Мы не готовы к этому, — прошипела я. — Я всегда готов и всегда побеждаю, — высокомерно отвечает Темный Лорд. Мы стоим на поле, которое окружено деревьями. Слоан и пара людей стоят в нескольких футах от нас. Очевидно, это местные жители, выражение ужаса на их лицах ясно указывает на то, что они никогда раньше не видели Тёмного Лорда лично. Рядом сияют врата Эйверона. Лиам Слоан движется к Темному Лорду и вежливо кивает головой. — Милорд, Вы хотели знать, изменилось ли что-нибудь в Эйвероне за последние несколько недель. — Да, я помню, что сказал тебе, Лиам. Хватит тратить мое время и расскажи, что случилось. — По словам этих людей, были земные толчки, сопровождаемые темной молнией. — И стены поднялись, — скрипит маленький мальчик прежде, чем его отец испуганно обхватывает ладонью рот ребенка. — Кто ты? — внезапно спрашивает Темный Лорд. — Мой сын часто воображает, Господин, — отвечает мужчина с опущенной головой. Я вижу, что мальчик пытается стряхнуть его руку и сказать «нет». Уверена, что это не ускользает от внимания Лорда Волан-де-Морта. Я не ошибаюсь. — Убери руку. Я бы хотел услышать, что скажет твой сын, — холодно приказывает Темный Лорд. — Стены Эйверона выше, чем раньше, — сразу говорит мальчик, едва рука отца оторвалась от его губ. — Раньше они приходились только к третьей ветке старого дуба, а теперь ворота такие же высокие, как и пятая ветка, видите? — и он взволнованно указывает в сторону дуба, кажется, мальчик счастлив, что наконец-то смог поделиться своими знаниями. Все, включая меня, смотрят на древнее дерево. Мальчик прав. Стена Эйверона достигают пятой ветви. Я смотрю на разницу в высоте между третьей и пятой ветвями. Небольшое возвышение, то, что заметит только ребенок. Лорд Волан-де-Морт, кажется, приходит к тому же выводу и кивает головой. — Ну, хм…? — и он вопросительно смотрит на мальчика. — Матеуш, — отвечает мальчик. — Это очень наблюдательно с твоей стороны, Матеуш, — хвалит он мальчика. — Ты, очевидно, великий волшебник, раз увидел то, что другие не замечают. Я закрываю глаза и внутренне вздыхаю, узнавая плавные манипуляции. Он хочет получить больше информации от Матеуша. Очарование Темного Лорда не подводит его, мальчик практически светится гордостью и снова открывает рот. — Говорят, что когда стены поднимутся, Королева Эльфов вернется, чтобы править землей. — Да? — волшебник выглядит очень заинтересованным. Я нахмурилась. Эйверон восстанет. Победа для одного. — Господин, — отважно отвечает отец, теперь он явно боится за безопасность своего сына. — Матеуш любит истории, он всегда хотел, чтобы они стали настоящими. Ему еще предстоит узнать разницу между сказками и реальностью. Это просто старая история, которая рассказывалась здесь в течение нескольких поколений. Матеуш обладает ярким воображением и… — Я нахожу, что наличие яркого воображения — ключ к новым открытиям и успеху, — тихо прерывает мужчина, подмигивая мальчику. — И в старых легендах обычно есть кусочки правды, — он проходит мимо них и смотрит на врата Эльфийского Королевства. — Что-нибудь еще можешь рассказать мне, Матеуш? — спрашивает маг, посылая предупреждающий взгляд отцу, чтобы больше не вмешивался. Мальчик разочарованно качает головой. Лорд Волан-де-Морт уходит, поэтому я улыбаюсь мальчику и его отцу и делаю маленький жест, чтобы они отступили. Отец понимает меня и тянет сына за собой обратно в маленькую группу людей. Им не нужно больше привлекать к себе внимание, это может плохо закончиться. Ропот пробегает среди людей, и некоторые из них в страхе указывают на небо позади меня. Вижу, как Слоан с любопытством шагает вперед. Я тоже оборачиваюсь и вижу большая волна огня попадает в небо откуда-то из центра леса Эйверона. Джарет аппарирует на край поляны. Голова Темного Лорда ненадолго поворачивается в сторону Рыцаря, но его не волнует присутствие Джарета, он снова сосредоточил внимание на Эйвероне. Я с беспокойством смотрю на серьезное выражение лица Джарета, и наши глаза встречаются. — Теперь тебе решать, Гермиона, — голос Джарета звучит в моей голове. Я прикусываю губу и осматриваюсь. Местные жители уже скрылись с места происшествия. Пламя чернит, темные грозовые тучи заполонили небо, и затем огонь внезапно гаснет. Но гроза уже распространяется во всех направлениях, громко ревя, и рев постепенно нарастает. Молния поражает старое дерево посреди поляны. Я смотрю на тлеющее дерево, оно похоже на знак, который я уже видела. Я была здесь! И тогда потерпела неудачу! Еще одна вспышка электризует воздух вокруг нас, заставляя меня дрожать. Это не нормальный шторм, я чувствую его злое происхождение. Это не мать-природа, владеющая своими силами. Страх поражает мое сердце, когда я вспоминаю, что этот шторм ощущался точно так же во сне, в моем кошмаре. Эта гроза тьмы не чужда мне. Мой взгляд упал на Лорда Волан-де-Морта. Это тот самый шторм, который поразил его, а я считала его кем-то другим. Я думала, что это был Гарри. Я быстро подхожу к нему и хватаю его за руку. Не в этот раз. Я не отпущу его на этот раз. Лорд Волан-де-Морт смотрит на меня свысока и хмурится, но он не убирает руку. Он просто смотрит на меня, и я усиливаю хватку. Я не могу отпустить. Я не могу. — Мой господин! — кричит Слоан и указывает на ворота. Черная волна магии исходит от Джарета и врезается в грудь Невыразимца, его подбрасывает в воздухе, и Слоан падает в кусты. Лорд Волан-де-Морт поворачивается к Джарету, возможно, чтобы проклясть его, но я понимаю, что имел в виду Слоан. Цепи вокруг ворот исчезли, а за ними стоит армия эльфов. — Нет, — шепчу я и тяну мужчину за руку, чтобы привлечь его внимание к реальной угрозе. — Смотри. Его взгляд следует за моей протянутой рукой, молния попадает в ворота, земля горит! В течение нескольких секунд огонь распространяется, образуя полный круг вокруг поляны. Я кружусь, отпуская руку Лорда Волан-де-Морта, но я не вижу ничего, кроме огня, который быстро образует купол вокруг нас обоих. Я даже не вижу Джарета. Я наложила заклинание на огненный купол. Но мое заклинание не проникает сквозь него. — Интересно, — небрежно говорит мужчина, как будто его это не касается. И я смотрю на него с удивлением. — Интересно? Интересно?! — я начинаю терять самообладание. Высокий пронзительный крик пронизывает воздух, и я съеживаюсь. Ворота Эйверона распахиваются. Облако черноты роится на поляне, и я закрываю голову. Слышу взмах крыльев, вороны наполняют воздух, один из них скользит вниз, и, приземляясь, превращается в темноволосую, тощую женщину с белым лицом, одетую в кроваво-красный плащ, на котором вышит звездный символ пятиугольника Морганы. Зеленые, оливковые глаза и несколько заостренные уши — единственное напоминание о ее родословной. — Воздух, — говорит она удовлетворенно. — Он пахнет намного лучше, чем тот могильник под названием Эйверон. Ты согласен со мной, Маглор? — и ее довольно неприятный смех наполняет воздух. Я вижу одинокого эльфа, стоящего прямо за воротами с пустым взглядом. Он не отвечает на насмешливый риторический вопрос, но скрещивает руки и просто наблюдает. Куда делись другие эльфы? — Итак, — задумчиво говорит она, глядя на Лорда Волан-де-Морта с насмешкой. — Вы мой счастливый билет, — она закрывает глаза и глубоко вдыхает. — О, да, так много энергии… это будет хорошо. — Я размышлял о чем-то подобном, мисс… Моргана, — плавно отвечает мужчина, и я замечаю, как он двигается вбок в обманчивой непринужденной манере. — Я предпочитаю — Моргана. Мисс слишком формально для семьи, не находишь? В конце-концов, в каком-то смысле я твой создатель, — улыбается Моргана. — Однако, на твоем месте, я бы держала эту палочку в кармане, мой дорогой мальчик. Я сомневаюсь, что ты достаточно быстр. Прежде чем кто-либо ответил, вокруг нас раздастся громкий треск, и Моргана начинает хохотать, когда домовые эльфы появляются сквозь огонь. — Посмотрите-ка, кот в мешке, — смеется она. Кричер шагает вперед с прищуренными глазами. — Сегодня ты потерпишь неудачу, и я буду рад нанести удар по твоей голове, — каркает он, размахивая кастрюлей. — О, мне так страшно сейчас. Чем ты планируешь заняться? Помыть пол со мной? Использовать свои древние знания по удалению пыли, чтобы очистить меня? — смеется она, широко раскинув руки. — Я скажу тебе вот что, Кричер. Почему бы тебе не пойти и не приготовить что-нибудь на обед. Тогда я могла бы — возможно — забыть, что ты был здесь. Скоро я обрету абсолютную власть, — злобно прошипела Моргана. — И все мы знаем, что ты не сможешь дотронуться ни до одного волоска на моей голове, особенно в таком жалком состоянии, как сейчас. — Когда Госпожа Гермиона победит, тебе лучше бежать очень быстро, мы тысячу лет ждали возможности, чтобы отомстить тебе, — яростно пискнул другой домовой эльф. — О да, — торжествующе кричит Моргана. — Гермиона Джин Грейнджер, защитница прав домашних эльфов. Ты, должно быть, чувствуешь себя полной дурочкой, маленькая девочка? — Почему? Из-за того, что ты прокляла свой род и сделала их рабами? — решительно отвечаю я, складывая руки друг на друга. — Куда делись другие? — Другие? — растерянно отвечает Моргана. — О, ты имеешь в виду других эльфов Эйверона? Ну, их нет. Все они были иллюзией, моя дорогая. Эйверон — одна гигантская иллюзия, нарисованная перед человеческими глазами. Это все, что осталось от когда-то великой и могущественной расы, — и она насмешливо указывает на домовых эльфов. — Чудесное наказание, правда? Вот как наказывается наглость. Теперь они должны служить тем недостойным созданиям, которых они так отчаянно пытались защитить от моих злых умыслов. Люди, — плюет она. — Отребья земли… они не чтят и не поклоняются тому богатству, которое им дано, но вместо этого они загрязняют все своим непрестанным присутствием, загрязняя тот самый воздух, которым они должны дышать. — Ах, мы снова столкнулись с фанатизмом, — вздыхаю я. — Позвольте мне угадать… Плохие люди, плохие! Я намного лучше… да, да, да, Вы все будете подо мной… люди не заслуживают того, чтобы жить, поэтому мы будем мучить их и убивать, ведь я такая Королева… бла-бла-бла — Действительно, — высокомерно заявляет она. — Я не разрушаю свою среду обитания. — Нет, Вы хотите поднять Темные Силы Подземного Мира в эту среду обитания. Хороший план, который совсем ничего не разрушит, — издеваюсь я. — Разве ты еще не в курсе, маленькая ведьма? — шепчет Моргана. — Мощная и темная, — добавляет она, оценивая меня с одобрением. — Ты должна присоединиться ко мне, моя дорогая. Мне нужен кто-то, кто будет править людьми за меня. Я не хочу слушать их бесполезные проблемы. — Извините, Вы приняли меня за кого-то другого. Я не заинтересована, у тебя есть другой родственничек, — я указываю на Лорда Волан-де-Морта. — Ну да, я так и думала, — вздыхает Моргана. — К сожалению, он скоро умрет. — Неужели? — тихо шипит Темный Лорд. — Извини, дорогой, я сожалею. Мы занимаемся пустой тратой времени, мне нужны твои силы, чтобы поднять Тьму, — непринуждённо отвечает Моргана. — И у меня есть только один способ получить их. — Согласен. Спасибо за информацию. Я ныряю в сторону, когда вижу его движение. Мимо меня проносится зеленая капля, которая врезается в Моргану. Становится совершенно тихо, когда она просто очищает свой плащ рукой. — Убивающее заклятие, — шепчет она. — Грубое, но эффективное проклятие, если твой противник не тот, кто его придумал и не знает, как противостоять ему. — О чем ты говоришь? — спрашивает маг, сузив глаза. Совершенно очевидно, что он ищет брешь в ее защитных способностях. — Ничего, ты не поймешь, я в этом убедилась, — усмехается она. — Разве я не права, мисс Грейнджер? Я поднимаюсь на ноги. Но насмешливый ответ Лорда Волан-де-Морта опережает меня. — О, это снова любовь? Моргана самодовольно усмехается, а потом смотрит на меня. — Попытайтесь объяснить ему, мисс Грейнджер. Я медленно качаю головой. — Как? Разве Вы не одна из тех женщин, которые думают, что смогут изменить мужчину? — Я не заинтересована в его изменениях, — холодно отвечаю я и перемещаюсь между ними. — Ах… видите, она понимает, — говорит Моргана Темному Лорду, указывая на меня. — Однако любовью не победить меня в этот раз. Черная молния летит из руки Морганы прямо сквозь огненный купол. — Что это? — Просто кое-что, что позаботится о маленькой чайной чашке в Тибете. Крестражи, такой слабый метод получения бессмертия, не говоря уже о совершенно безумном, — фыркает она. Мои глаза расширяются. — Ты сделал еще один? Кого ты убил на этот раз? — О, кого это волнует, — смеется Моргана. — Кто бы это ни был, он мертв, и теперь крестраж тоже будет мертв. — Гермиона! — предостерегающе кричит Лорд Волан-де-Морт. Но черная струя уже ударила меня в спину. Я падаю на землю, грудь пронзает непреодолимая боль, и я сворачиваюсь в позу зародыша, закрывая глаза. Я чувствую, как что-то, а точнее, кто-то силой вырывается из меня, и боль почти заставляет меня потерять сознание. Но я держусь изо всех сил, которые могу найти в себе, чтобы не потерять сознание. Я не могу позволить себе потерять сознание. Мне нужно остановить ее. Мне необходимо. — Большое спасибо за то, что маленькая девочка не смогла остановить меня своей жалкой любовью к тебе. Ты лично застраховал мою победу, испугав ее своим присутствием. Я думаю, что сейчас воспользуюсь довольно грубым проклятием, — издевается Моргана. — Авада Кедавра! — Нет!!! — я плачу в отчаянии, когда вижу зеленый свет сквозь опухшие веки и слышу глухой стук на расстоянии. Смех наполняет воздух. — Все мое!!! — она торжествующе кричит. Я боюсь открывать глаза, и держу их зажатыми, отчаянно пытаясь игнорировать реальность, тот факт, что он может быть…мертв. Что я больше никогда не почувствую безопасность его объятий. Но он не может умереть. Он бессмертен! Он не может оставить меня, он обещал. Я качаю головой и открываю глаза. В нескольких футах лежит его неподвижное тело. О, Мерлин. — НЕТ!!! Неземной крик покидает мои губы, когда я ползу к нему, прижав руку к ноющей груди. Я трясу его, но глаза пустые — лишенные жизни — нет больше раздражающей озорной искорки, которая пробегала в его глазах, когда он дразнил меня, бросал мне вызов. Я нежно поглаживаю его лицо. Змеиное лицо, чтобы люди боялись. Я грустно улыбаюсь, вспоминая его странные рассуждения. Блестящий волшебник. Он хотел, чтобы его боялись, хотя его собственный страх — остаться одному. Ему нужно было одурачить мир пугающей внешностью. Ну, он преуспел. Его лицо, сейчас, выглядит куда страшнее, чем раньше. Это просто не он. Это не его лицо, оно лишено той раздражающей самодовольной ухмылки, которую я так сильно люблю. Почему бы тебе не ухмыльнуться мне снова? И я стучу по его груди кулаками, взбешенная отсутствием ответа. Его безжизненное тело дрожит от ударов, но ничего не происходит, ничего! Я хлопаю рукой, сгибаюсь, неуклонно плача, цепляясь за него. Он ушел. О, Годрик, он действительно оставил меня. Моя голова опирается на его холодную неподвижную грудь, когда я плачу о своей потере. — Нет, нет, нет, — бормочу я, сердясь на себя. Я не могу сдаться сейчас. Я должна снова увидеть эту неприятную ухмылку. Я должна найти способ, должен быть один чертов шанс. Все, что мне нужно сделать, это подумать. От него должна остаться какая-то часть. И, несмотря на боль в груди, которая говорит мне, что его нет, я отчаянно пытаюсь войти в контакт с той частью, которая была внутри меня, с крестражем, в который меня превратил этот идиот. Вернись ко мне, придурок. Я сделаю все, что ты хочешь, ты выиграл. Я подчинюсь. Просто вернись ко мне… Но голос крестража тоже пропал. Я опоздала. Я облажалась. Я снова подвела его, как в своем кошмаре. Я подвела всех: Рон, Гарри, Джинни, Фред, Джордж и все остальные Уизли, Невилл, Луна, все мои друзья… и его тоже подвела… Нет, мне нельзя так думать. Я снова хватаю его мертвое тело и цепляюсь за него, прижимая голову к его груди, как в Министерстве Магии. Дыши, черт побери, дыши. Я сосредотачиваюсь на его сердце, как раньше. Давай, просто бейся. Но ничего не происходит, это действительно конец. Он ушел, мертв навсегда. Где эта чертова сука? Я наклоняю голову вбок и сквозь слезы вижу ее с поднятыми вверх руками. На древнем языке эльфов она приказывает Темной магической силе Подземного Мира подняться. Ветерок развевает мои волосы, земля начинает дрожать и шевелиться. Эйверон взрывается, скалы, деревья, растения, животные летят в воздухе тысячами кусочков. Я ложусь поверх тела Лорда Волан-де-Морта, чтобы защитить его от предстоящего удара, но обломки не достигают заколдованных стен Королевства Эльфов. Я снова смотрю вверх, Эйверон ушел, за растаявшими воротами остался большой кратер с темным отверстием. Маглор смотрит на него с грустным выражением. — Да, — шипит Моргана. — Я победила Вас, дураки. И вы будете первыми, кто почувствует мои новые и улучшенные способности, когда я их получу. Я оглядываюсь назад на домовых эльфов, чьи глаза бросают кинжалы в спину Морганы. Однако это просто забавляет ее. — Разве их порабощения недостаточно? — грустно думаю я, когда слышу, как Моргана насмехается над ними. — Подождите секунду… Моя голова оглядывается на Маглора. Почему он существует? Мои глаза заметались между ним, Морганой и домовыми эльфами. Если эльфы Эйверона — иллюзия, почему он здесь? Его тело похоже на тело Морганы. У него эльфийские глаза и уши, но он высокий и нормального телосложения, как и она. Но он не похож на домовых эльфов, и если она прокляла всех эльфов… Я сужаю глаза на Маглора Силимура. Его руки все еще скрещены, и у него такое же надменное выражение лица, которое было при посещении Хогвартса. В нем есть что-то странно знакомое. В том, как он держит себя и… двигается. Боже мой. Нет, этого не может быть. У меня отвисла челюсть, и я просто смотрю на Маглора, а в голове мелькают вспышки старых разговоров. Йода попросил Маглора сделать что-то, когда ты прибыла в монастырь… Оно усиливает магическую связь между Вами обоими и дает бессмертие своему владельцу… Камень будет правильно работать только при помощи магии Эльфов… Йода говорил, что только эльф может создать Амулет, который усилит магическую связь между Томом и тобой… Он чувствует меня. Маглор поворачивает голову и ловит мой взгляд. На его лице появляется легкая улыбка, его выражение лица выглядит очень знакомым. Я улыбаюсь в ответ, мои глаза падают на контр-камень Амулета Айяны, который свисает на шнурке в руке Маглора. — Только эльф мог сделать его… волшебную связь, которая существует между Томом и тобой, — в голове постоянно звучат слова Джарета. Моргана издевается над остальными эльфами в связи с ее победой. Но она не права, она проиграла. — Том Реддл? — тихо спрашиваю я. И я чувствую тепло Амулета на груди, вспышка триумфа мелькает в глазах Маглора, и его черты сменяются чертами Тома Марволо Реддла. — НЕТ! — неистово кричит Моргана и целится в меня. — Авада Кедавра! Яркий свет исходит как от моего Амулета Айяны, так и от его противоположности, в руке Маглора… эээ… руке Тома. Они сходятся и окружают нас обоих, луч белого света летит в сторону Морганы. Пока ее зеленый луч безрезультатно врезается в мою грудь, яркость белой струи света заставляет Моргану кричать в агонии. Она закрывает голову руками. Черные перья летят по воздуху, и ворон спешно поднимается над землей, преследуемый не только кастрюлями, сковородками, но также и некоторыми очень сильными и противными проклятиями, наложенными ее собратьями — домовыми эльфами. — Схватить эту суку! — кричит Кричер. — Не дайте ей снова сбежать! Толпа домашних эльфов летит в погоню за вороном через огненный купол, и я смеюсь над забавным зрелищем. Я искренне надеюсь, что они поймают ее. Мужская рука опускается на мою руку, и я смотрю в удивленные темные глаза. — Как ты узнала? — У тебя интересные и яркие манеры, — шучу я. Он выгнул бровь идеальной формы. — Серьезно? — он улыбается. Что-то вроде вечности мы смотрим друг на друга, окруженные светом Амулета. Он нежно обхватывает мое лицо. — Моя маленькая, я знал, что ты сможешь, — шепчет он, поглаживая мое лицо. — Ты уходишь? — тихо спрашиваю я. Он качает головой. — Наши жизни связаны, — говорит Том, глядя на безжизненное тело Лорда Волан-де-Морта. — Амулет дает мне временную отсрочку. — Сколько? — Пока не погаснет свет и не наступит тьма, — серьезно говорит Том и оглядывается на кратер. — Тьма повсюду и у всех, но только те, кто знает ее истинную природу, могут ее сдержать. Быть ​​или не быть, это выбор каждого. Слова Йоды звучат в моей голове, теперь я понимаю, к чему он готовил меня. И я с ужасом сглатываю, глядя на темный кратер, из которого вытекает черный пар. У меня так много вопросов… Мне лучше поторопиться, пока Том еще здесь. — Что ты? — Я побочный эффект зелья. Одна вещь, которую Моргана не смогла предвидеть заранее, когда создала Амортенцию. — Ты — та часть, которую он пропустил, — заключаю я, глядя на Лорда Волан-де-Морта. — Именно, — отвечает Том, извиняясь, пожимая плечами. — Вот почему Йода попросил тебя сделать этот камень. Ты мог бы усилить магическую связь между Темным Лордом и мной, потому что ты — его часть. — Да, и Йода знал, что тебе нужен щит против убивающего проклятия Морганы, — отвечает Том, беря Амулет в руку и позволяя шнуру пройти сквозь пальцы. Его кожа касается моей шеи, и я закрываю глаза. Мерлин, я буду скучать по нему. — Ты сможешь, Гермиона. Я посылаю ему довольно слабую, неубедительную улыбку. — Почему Моргана позволила тебе создать камень? Том смеется. — Я был пойман в ловушку в теле Эльфа, но ее контроль надо мной имел значительную силу из-за моей инертной натуры. Ты всегда была ключом, чтобы освободить меня. — Извини, что не заметила этого раньше. — Как бы ты узнала? — Я могла бы внимательнее посмотреть на тебя. — У тебя были другие мысли, Гермиона, но ты заметила как раз вовремя. И только твоя любовь ко мне, к нему, была единственной вещью, которая смогла освободить меня по-настоящему. И вообще, тогда, если бы ты узнала, кто я, могла бы и убить. — Могла, — говорю я, задумчиво кивая. — О, я уверен, — ухмыляется Том. — Мы с Лордом Волан-де-Мортом не смогли бы быть одновременно свободными и живыми. Великий дисбаланс в Силе… — Если Вы не могли жить вместе, почему Вы должны умирать вместе? Почему ты не можешь жить дальше? — Я никогда по-настоящему не жил и никогда не буду по-настоящему жить. Он был человеком, он был мной. Я просто… — … Побочный эффект, — заканчиваю я, кусая губу. — Да, — спокойно говорит Том. — Всегда есть выбор между темным и светлым. Твоя любовь была ключом к победе над Морганой и ее способностями. Победа твоя. — О, ура, — саркастически заявляю я. — А мой выигрыш там? — и я указываю на черный пар у отверстия кратера, который постепенно становится плотнее. Теплый смех наполняет воздух. Его рука падает на мою руку, и он мягко сжимает ее. — Ты сможешь, Гермиона. Я знаю, что ты сможешь. Земля снова начинает дрожать, и мои глаза расширяются, когда темный шлейф вырывается из центра кратера. Длинный поток недавно выученных ругательств покидает мои губы, и я боковым зрением замечаю Тома, который медленно угасает, когда свет уменьшается. О, я не уверена, что смогу победить. Не одна. Не без него. Я смотрю на него, умоляя о помощи. — Ты найдешь способ добиться успеха, Гермиона. Ты сильная. Ты можешь контролировать темноту, — говорит он и смотрит на гремящий темный шлейф, устремляющийся ко мне. — Помни, Гермиона, ты за него отвечаешь, — слышу его эхо. — Я буду любить тебя всегда, змееныш, — успеваю произнести я и готовлюсь к неизбежному удару. Сила Тьмы Подземного Мира набрасывается на меня миллисекунду спустя. Я не могу удержаться и опускаюсь на колени, вижу падение контр-камня на землю, наш свет гаснет, Тома уже нет. Постепенно моя печаль по поводу смерти Лорда Волан-де-Морта исчезает, Темная Сила пробивается сквозь мою центральную нервную систему. Я поднимаюсь на ноги, чувствуя себя более бодрой, чем когда-либо. Это волнующие, опьяняющие и чудесные ощущения — увидеть всю эту магическую силу внутри. Я провожу рукой по воздуху, чтобы проверить ее, и огненный купол мгновенно исчезает. — Гермиона? Это Джарет. Я смотрю вокруг, мои темные глаза встречают его. Он больше не одинок. Почти каждый рыцарь стоит на поляне, окружая меня. Я издала тихий смешок. Теперь они здесь. Я должна была догадаться. — Гермиона? — настаивает Джарет. — В порядке, — холодно отвечаю я. — Я контролирую ЭТО. — Хорошо, — отвечает он, глядя на меня с подозрением. — Я решила отказаться от услуг Морганы, — говорю с легкой улыбкой. — Я рад это слышать, — спокойно отвечает Джарет. Я оборачиваюсь, когда слышу щелкающий звук веток. Это Слоан. Он проснулся от оглушения Джарета, и его челюсть упала на несколько дюймов, когда он смотрит на мертвое тело Лорда Волан-де-Морта. В оцепенении Невыразимец идет к нам. — Он мертв, — наконец прошептал Слоан и посмотрел на меня, чтобы найти какое-то подтверждение этому заявлению. — Да, — говорю я. Слоан облегченно вздохнул. — Спасибо, Господи, наконец-то. Чего ты хочешь? — спрашивает Невыразимец, глядя на меня. — Ничего, — холодно перебиваю я. — Я никогда не буду политиком. Джарет? — Да? — Могут ли рыцари убедиться, что переход сделан? Я не могу… подходить к Тьме так близко. — Мы поможем там, где это необходимо, — понимающе заканчивает Джарет и кивает головой в сторону других, которые немедленно аппарируют. — Рыцари Молчания помогут реформировать Министерство Магии, — говорю я Слоану. — Я не буду. — Но ты герой, — перебивает Слоан. — Люди захотят… — Мне наплевать на желания других людей. Прямо сейчас все, чего я хочу, это увидеть мою семью. Где они? — В покоях Темного Лорда в Хогвартсе, — отвечает Слоан. — Тогда я пойду первой, — говорю я, уставившись в воздух, мне больно думать о возвращении туда… без него… Я оборачиваюсь и смотрю на мертвое тело человека, которого я любила. — Джарет. Можете ли Вы позаботиться о его теле? Я не хочу, чтобы оно было выставлено напоказ. Джарет сознательно кивает. — Но людям понадобится… — начинает Слоан. — Мне до звезды, что люди подумают, что им нужно увидеть. Если ты хочешь показать им тело, наколдуй, — неистово прошипела я. — Они не получают Его. Я не позволю осквернить! Это понято, Слоан? — я чувствую, как мои глаза вспыхивают. — Почему бы тебе не пойти к своим родителям и сестре, Гермиона, — предлагает Джарет, сглаживая ситуацию. — Я позабочусь о теле Тома. Я смотрю на него и успокаиваюсь. Я знаю, что могу доверять ему. — Спасибо, — просто говорю я и аппарирую обратно в Хогвартс. — Гермиона! — я слышу крик моей матери и чувствую, как ее руки обнимают меня. — С тобой все в порядке. С тобой все в порядке, — шепчет она, прижимая меня к себе. — Да, теперь все хорошо, — отвечаю я, обнимая обоих родителей. — Я отвезу Вас домой. Война окончена. Моя мама хватает меня за голову и смотрит на меня. — Он ушел? — Да, — отвечаю я с болью в сердце, и получаю еще одно крепкое объятие от них обоих. — Ты действительно моя сестра? — весело спрашивает Джульетта, поглаживая волосатую собаку, которая сидит рядом с ней на земле. — Да, — отвечаю я, улыбаясь ей через плечо моей матери. — Я Гермиона. — Круто, — говорит девочка. — Меня зовут Джульетта, и у меня есть собака. — Я вижу. Мне придется построить будку. — Она может спать со мной, — предлагает девочка. — Мы поговорим об этом дома, дорогая, — строго отвечает Роуз. — Наш старый дом все еще в пригодном состоянии? — спрашивает Хьюго. Я киваю. — Но потребуется небольшой косметический ремонт, — улыбаюсь я, взмахивая палочкой, чтобы перенести нас в дом моих родителей.