Ирония чувств

На следующий день был выходной. Лаура встала поздно, видимо, вчерашние проявления способностей речи отняли порядочное количество энергии. Матильда сидела за своим обычным занятием — рисовала. Рядышком сидела Ирида и к великому удивлению Лауры читала не модные журналы, а всего-навсего газеты. — Странно… чем это утренние газеты лучше этих Матильдиных драгоценностей, которыми завалена вся гостиная? — Мисс Миллер! Доброе утро! — Ну, если эти формальности очень нужны, то доброе. Такое впечатление, что ты едва проснувшись, взялась за эти газеты. — Именно. Ищу объявления с квартирами. — Наконец-то тут кто-то думает не только о моде… Сестричка, а ты что рисуешь? — Вообще я не знаю, как это может называться. И вообще мне что-то рисовать надоело. Никто на пляж не хочет, сегодня выходной, народу много, весело и шумно? И жарко. — Ох, Матильда, прости. Я хочу сейчас эти квартирки обойти, пока погода хорошая, пока выходной и пока утро. Можно я у вас вещи пока оставлю? — Глупый вопрос. Конечно, можно, — ответила за Матильду Лаура. — Что касается пляжа, то компанию могу тебе составить я. — Прекрасно! Впрочем, ты никогда не упускаешь случая побывать лишний раз на пляже. Я пошла собираться. Лаура решила дать несколько советов Ириде по поводу квартиры и та вскоре ушла разыскивать себе жилье. Собраться Лауре не стоило особого труда — покрывало, купальник и книжка. Что еще надо? Матильда, правда, так не считала и появилась через двадцать минут с большой пляжной сумкой. Лаура предпочла не интересоваться ее содержимым, поскольку ей было совершенно неинтересны названия и производители десятка кремов и бальзамов и прочих глупостей, на которые Матильда так страшно любила тратить деньги. Поэтому она просто скептически взглянула на сумку сестры и позвала ее к выходу. — Как ты смотришь на то, чтобы позвать на пляж еще Аманду и Джулиана? Если второй, конечно, не на работе. — Положительно, — коротко ответила Лаура на поставленный вопрос и Матильда вскоре уже звонила в дверь друзей-соседей. Они оба оказались дома, и, хотя Аманда вытворяла что-то очень интересное за компьютером, а Джулиан ремонтировал дверь на чердак, оба согласились составить сестрам компанию. Поэтому уже через полчаса на веселую компанию уже обращали внимание некоторые прохожие. В основном постаралась Матильда, которая с криками и отчаянной жестикуляцией рассказывала что-то Аманде. Расположившись на пляже, Лаура взялась читать книгу, Матильда мазалась всякими кремами от и против загара, а заодно рассказывала Аманде про моду в этом году на купальники, а Джулиан отправился купаться. — Люди, вода такая хорошая, а вы тут валяетесь, — укоризненно сообщил он им, возвратившись. — Чего же ты так быстро вылез? — усмехнулась Лаура. — Вас позвать. — Ладно, — после некоторого раздумья согласилась Лаура. — В конце концов книгу и дома можно почитать. Пошли. Вы не пойдете? — Пусть крем обсохнет. — А я пока чуть-чуть позагораю. Пока Джулиан развлекался недалеко от берега, большую часть времени проводя под водой, Лаура уплыла за тридевять земель (во всяком случае людей там уже не было) и лежала на волнах в гордом одиночестве. Правда, такое времяпровождение ей быстро наскучило, и она вернулась в цивилизацию, для чего нужно было просто проплыть к берегу. Она спокойно стояла и выжимала воду из длинных волос, как тут послышался знакомый нагловатый голос: — Как водичка? Лаура чуть не упала: она совершенно забыла об соседе-надоеде и предвкушала спокойный день на пляже без всяких происшествий и ссор. Видимо, таким он не будет… Откуда он вечно берется там же, где находится она? — Хорошая водичка. Вот туда и иди. А ко мне не приставай. — Ну это свыше моих сил! Как же я могу к тебе не приставать? Лаура собралась было ответить, но тут заметила Грасиэллу и сказала: — Вот твоя девушка, к ней и приставай. А меня оставь в покое. — Я с ней уже поссорился. У меня есть предложение: давай залезем на ту… хм, скалу так называемую и попрыгаем с нее в океан. Не очень далеко от пляжа стояла одинокая скала, выходящая далеко в океан. За неимением других устройств, смельчаки использовали ее в качестве трамплина, и сейчас там находилось около пятнадцати человек, из которых, впрочем, только восемь-девять прыгали. Остальные стояли и глядели на них, борясь со своим страхом. Лаура никогда еще оттуда не прыгала по той простой причине, что редко бывала на этом пляже. Тем более, купаться она предпочитала просто так, без всяких выкрутасов. Поэтому ограничилась словом «Не хочу». Но Арей знал, что из безграничной гордости этой девушки можно извлечь кое-что полезное и поэтому пробормотал тихо, но чтобы Лаура могла услышать: — И чего все девчонки такие трусихи? Лаура вспыхнула: назвать ее трусихой еще ни у кого язык не поворачивался. Она открыла рот, чтобы выразить свое возмущение, но слов подходящих не нашла. — И долго ты будешь стоять с открытым ртом? — поинтересовался довольный Арей, его замечание сделало свое дело. Лаура рассердилась окончательно. Нет, ну надо же быть таким самоуверенным и язвительным нахалом! Но тут, видимо, заметив их, подошла Грасиэлла. Похоже, что ссора с Ареем ее несколько огорчила, потому что она уже была немного пьяной. А увидев Лауру стала еще и разгневанной. — Сладкая парочка, — ехидно протянула она. — Это я так называюсь твоей девушкой? Кажется, что ты со мной поссорился, чтобы пойти к этой… — У этой есть имя, — огрызнулась не менее разгневанная Лаура: Ареевы колкости довели ее до белой колеи. — А я не с тобой, собственно, разговариваю! — Зато я с тобой! И нечего со мной говорить, как со служанкой какой-то! — А ты мне не указывай, как с тобой говорить! Арей увидел, что слегка перестарался: две одинаково разозленные девушки, причем обе с чересчур твердым и сильным характером. Так и до драки недалеко. И словно в подтверждение его мыслей Лаура сообщила: — Мне с тобой драться на пляже не сильно хочется. — Что, боишься? — Тебя?! Размечталась! Девушки сцепились. Арей мгновенно с криком: «Прекратите немедленно!» растащил их. — Вы что думаете себе?! С ума посходили! Вы на пляже, между прочим, в общественном месте! Заметив, что он прав, Лаура, наконец, опомнилась. Грасиэлле до этого было далеко, потому что-то, чего она там выпила, уже хорошо ударило ей в голову, но увидев, что вокруг собирается народ, она просто крикнула: — Я до тебя еще доберусь! — Добирайся, — разрешила, посмеиваясь Лаура: в голову пришла неплохая мысль, и она обратилась к Арею: — Куда ты меня звал? Со скалы попрыгать? Пошли прыгать, — и вытащила «кавалера» из толпы, оставив ее любоваться красной от бессилия и гнева Грасиэллой. Арей, между тем, заметил: — Ну хоть какая-то польза от вашей ссоры. Иначе ты бы не согласилась лезть на скалу. — После того, как ты меня обозвал трусихой? Глубоко сомневаюсь. Лезть туда, в принципе, было не очень сложно. Со стороны пляжа это был обычный высокий холм, поросший кустами и травой. Зато со стороны океана это была самая, что ни на есть скала — высокая и откосная. И поэтому страшная, если посмотреть со стороны. Когда Лаура и Арей добрались до вершины, какой-то парень прыгнул, внизу раздался бултых, две девицы отскочили от края и начали убеждать друг друга не прыгать. А парень, между тем, спокойно вынырнул, вылез и опять полез на скалу. Лаура глянула вниз. До океана было порядком. — Боишься? — спросил Арей. — Ну нет уж! — ответила она, хотя на самом деле чуть-чуть побаивалась. Но не могла же она признать этого перед Ареем! — Тогда прыгаем? — Ага, — Лаура подошла к краю с твердым намерением прыгнуть и отскочила. Почему-то стало страшно. — Так боишься или нет? — Не боюсь. — Так чего отскочила? — Просто так. — Точно не боишься? — Нет. Чтобы я боялась какой-то высоты? Давай прыгать! — Надо подстраховаться. Если ты так утверждаешь, что не боишься и сможешь прыгнуть, то пообещай мне, что в противном случае поцелуешь меня. Лаура возмутилась. — Что? Ты же говоришь, что ничего не боишься и прыгнешь. Так что тебе стоит это пообещать? — Ладно, — недовольно согласилась она, подтащила его к краю, набрала воздуха и глянула вниз. Прыгать не хотелось совсем, было страшно, но целоваться с Ареем хотелось еще меньше. — На три, — сказал он и начал считать: — Раз… Два… Два с половиной… Три! Лаура закрыла глаза и прыгнула. Лететь было приятно, только очень мало. А потом темно-синяя вода вытолкнула ее наверх. Она отфыркалась и огляделась. Тут же рядом вынырнул Арей: — Надо же, как не хочется со мной целоваться! — Совсем не хочется. — А как насчет еще раз? — Пошли, — Лауре понравилось, особенно лететь. Когда они снова забрались наверх, те две девицы, которые никак не могли собраться, посмотрели на Лауру и Арея, и одна из них спросила: — Не страшно? — Нет, — весело ответил Арей, Лаура предпочла не отвечать. Арей покосился на нее: — А что было страшно? — Но я же прыгнула. — Но все-таки было страшно? — Ну чуть-чуть. Я тебе ничего не должна! Я же прыгнула! — Успокойся, я просто спросил. Второй раз было лучше. А после третьего Лаура сама потащила Арея прыгнуть еще раз. Аманда уже искупалась и лежала опять загорала. Матильда только-только вернулась из воды с намерением опять чем-то намазаться. Увидев, что подружка достает очередной крем, Аманда рассмеялась. Матильда недовольно на нее посмотрела: — Если я не намажусь противозагарным кремом, я сгорю. И нечего хохотать. — Матильда, чтобы не сгореть, необязательно мазаться кучей всякой ерунды. Достаточно просто следить, сколько на солнце находишься и вовремя перемещаться в тень. — Зато слежка не пахнет жасмином. А крем пахнет. А где, собственно, Лаура? Я ее что-то давно не видела. — Прыгает там с Ареем со скалы. — С кем?! Откуда?! — С Ареем со скалы. Матильда глянула на скалу. Там как раз Арей и Лаура в очередной раз забрались наверх и собирались прыгать. Матильда глазам своим не поверила: мало того, что она прыгает с той скалы, на которую у Матильды даже забраться не всегда духу хватало… Так еще и с Ареем. Ненавидят они, называется, друг друга! Матильда с интересом наблюдала за всем процессом. Парочка что-то сказала друг другу и прыгнула. Потом вынырнули, Арей что-то сказал Лауре, по-видимому, съехидничал, потому что она его тут же обрызгала, они поплыли к берегу и начали опять лезть на скалу. Матильда некоторое время постояла с выпученными глазами, пока Аманда не заметила: — Будешь стоять на солнце без крема, как столб — сгоришь точно. И Матильда взялась тщательно мазаться. Когда они возвращались обратно, Арей, конечно же, увязался за всеми и продолжал раздражать Лауру. Матильда сначала болтала с Амандой, но так как та была сегодня не очень болтливая, а Матильде наоборот — очень поговорить хотелось, то она обратилась к Лауре и Арею, решив, что от их очень содержательной беседы все равно никакой пользы, а она (Матильда) хоть узнает, что к чему. Она ведь прозевала ссору Лауры и Грасиэллы, но толпу видела, и что оттуда вылезли Арей с Лаурой, тоже видела. Правда, не подозревала, что толпу собрала там именно эта парочка. Но вопрос свой все же задала: — Ссорящиеся люди, не расскажете, что там произошло на пляже, когда толпа собралась? А то я умудрилась пропустить это происшествие. — Я немного поссорилась с его девушкой, — кивнула Лаура на Арея. — У тебя есть девушка?! — выпучила глаза Матильда. — И чего все этому так удивляются? Да, есть. — Я бы на ее месте с ума сошла от твоих заигрываний со всеми подряд, — объяснила причину всеобщего удивления Лаура. — Я же не просил ее становится моей девушкой. Она сама решила, что после поцелуя автоматически занимает эту должность. — Позвольте, милый, любая девушка так бы решила, — вмешалась Матильда. — Значит это ее проблемы. — Так что, то сборище людей устроили вы? — Да. В какой-то степени. А его девушка помогла. — Я думала, там по крайней мере драка… — разочарованно протянула Матильда. — И правильно думала. Она начиналась и грозила стать дуэлью года, если бы я их не растащил. — Лаура?.. Ты уже и подраться успела?.. Еще ведь даже месяца не прошло с твоего приезда. Что же будет года через четыре? — Если наш сосед не отстанет от меня, то уже через полгода я буду сидеть в тюрьме за непреднамеренное убийство. — Ну ладно. А как вы потом на скале оказались? Вдвоем? — Залезли. — Логично. А как, позволь спросить, ты ее туда затащил? — Предложил. А она меня потом сама потащила, чтобы повыпендриваться перед Грасиэллой. Хотя, кажется, ей самой понравилось. Я же правду говорю? — Понравилось, — согласилась Лаура. — А страшно не было, — Матильда всегда боялась оттуда прыгнуть. — Вначале да, а потом нет, — ответила Лаура. — Ага, значит, все-таки в начале было страшно. Ну, могла и не прыгать. — А что, целоваться с тобой?! Нет уж, спасибо! — Ну, подумаешь. Могла бы разок поцеловать. Ничего бы с тобой не случилось. — Никогда и ни за что на свете я с тобой целоваться не стану. Лучше я с лягушкой поцелуюсь. — Сколько шума, сколько возмущения и гнева на одно маленькое невинное предложение. Матильда, поняв, что дальше последует громкая сцена Лауры, потом опять колкость Арея, отвернулась и начала вслушиваться в разговор Аманды и Джулиана, надеясь выслушать что-нибудь интересное. Вечером Лаура никуда предпочла не ходить, и сколько Арей ее не уговаривал, ответила решительным «Нет!», и легла пораньше спать. В результате чего на следующий день проснулась ни свет, ни заря. Точнее, заря уже была, но света пока что не было. И решила, что в компанию в такое время поедет разве что совсем сумасшедший. И поскольку она себя таковой не считала, то решила последовать примеру своего соседа и съездить на пляж. Выходя из дому, она чуть ли не молилась, чтобы сейчас не вышел этот самый сосед и Бог, видимо, услышал ее молитвы. Лаура прикатила на пляж, примостилась на своем холмике и, почти счастливая, рассматривала окрестности. Через полчаса на земле оставалось только ее тело, потому что все мысли разлетелись кто куда. Но тело это имело уши и не могло не услышать удивленного восклицания: — С ума сойти! Ты когда встаешь? Все мысли вмиг свалились на землю и Лаура обернулась. На нее ну очень удивленными глазами смотрел Арей. У Лауры появилось желание провалиться в тот холм, на котором она сидела. — Ты что ли каждый день перед работой здесь бываешь? — спросила она. — Почти каждый. Нет, ну прости, но ты спала сегодня? — Спала. Нельзя ли мне, что ли, рано проснуться? — Можно. Ну это же не просто рано. Еще даже не рассвело полностью, а ты, кажется, здесь уже давненько сидишь. — Да. Где-то полчасика. А ты чего здесь, если еще не рассвело полностью? Я, хоть понятно, не пошла вчера на дискотеку и легла пораньше. А ты небось лазил до часа ночи с какими-нибудь девчонками. Как же ты умудрился рано встать? — Да, я заслужил, конечно, своей репутацией такие вопросы. Но должен тебя обрадовать… или огорчить, не знаю… что я вчера, после того, как одна моя упрямая соседка решительно не захотела идти на дискотеку, отправился к себе домой, почитал немного книжку и добросовестно лег еще вчера, то есть до полуночи. — Пожалуй, огорчить, — пробормотала Лаура. — Если бы ты лег сегодня, тебя бы сейчас здесь не было, и мои мысли продолжали бы летать где-то… далеко. — Позвольте, а чем я мешаю твоим мыслям летать где-то далеко? — Разговорами. И ты же сейчас еще ехидничать начнешь. — Не обязательно. В конце концов, я молчать тоже умею, если ты не знала. Поэтому сейчас пойду на тот холмик с кустами и тоже отправлю свои мысли полетать. Может, с твоими встретятся где-нибудь. Лаура усмехнулась: — Мои мысли не летают по дискотекам, барам и клубам и не размышляют, как вытащить с девушки поцелуй. — Радует, что твои мысли не размышляют, как вытащить с девушки поцелуй. У меня хоть какая-то надежда есть. — Иди на… свой холм и улетай уже куда хочешь. Кстати, было бы неплохо, если бы ты вместе со своими мыслями тело прихватил. — Научи — я с удовольствием, — отозвался Арей и быстро добрался до холма с кустами. Лаура не отказалась бы, чтобы тот холм подальше был, но пришлось довольствоваться тем, что есть. Матильда проснулась около семи, что для нее было очень рано. Лауры, конечно же, уже не было — Матильда не удивилась. Потому что хоть до компании было ехать не больше двадцати минут, Лаура всегда выезжала, по крайней мере, за час, если не раньше. Было очень тихо, даже на улице. Впрочем, в их квартале всегда стояла тишина, машины не ездили, а жители были очень спокойными. Это был один из самых приятных и дорогих районов Лос-Анджелеса, где собрались несколько богатых семей, настроили себе дорогих особняков и жили спокойно и дружно за исключением нескольких шумных случаев, например, когда Лаура, Матильда и Ирида выталкивали Криса. Или в позапрошлом году один старый и уважаемый сэр выгнал из дому свою дочь, потому что та влюбилась в какого-то негра и не желала выйти за нефтяного магната. Кстати, эта самая дочь сейчас была одной из самых популярных актрис Голливуда. В общем, если здесь и бывали какие-то страсти, то это было очень редко. И Матильде было скучно. Пока был Крис еще ничего — можно было с ним сходить куда-то. А теперь… Можно, правда, зайти к Ириде и поглядеть, как она там устроилась, ведь Лаура разрешила ей сегодня не идти на работу, а освоиться в новой квартире. Пока веселая компания развлекалась на пляже, Ирида обошла несколько отмеченных адресов и спокойно выбрала небольшую двухкомнатную квартирку, недалеко от компании, возле какого-то парка, договорилась с ее владелицей — приятной дамой лет сорока, которая на год уезжала в Германию, но продавать квартиру не желала. Было еще удобно то, что дама уезжала буквально на следующий день и Ирида могла заселяться хоть сейчас. Она сообщила своей начальнице и ее сестре об этом, поблагодарила их за все и отправилась в свое новое жилище. Лаура, кстати, вечерком туда наведалась, чтобы посмотреть, что на зарплату в «Ships Miller Company» можно снять, и осталась довольна выбором своей подчиненной. А вот Матильда там еще не бывала и решила, что пора исправить эту оплошность. Заодно, помочь, может, какую-то перестановку сделать… Матильда обожала такие вещи. Только вот не рано ли еще идти туда? Это ее сестра вечно встает, когда Матильда еще видит сны. А когда вот встает Ирида? Матильда, правда, немного рассудила и решила, что Ирида привыкла уже вставать рано на работу, а привычка — великая вещь. И поэтому, надев очередной наряд, на этот раз азиатский, она отправилась к новоиспеченной подруге. Как раз примерно в это время Лаура, все сидя на своем холме, размышляла… Да мало ли, про что она там размышляла. Во всяком случае, сидящий, точнее уже лежащий на соседнем холме Арей ей абсолютно не мешал. Проще говоря, она забыла про его присутствие. Потому что он тоже про что-то размышлял и вполне возможно, что тоже не помнил, что его жертва сидит рядом. Пока не послышался какой-то очень далекий девичий крик. Парочка мгновенно вернулась на землю, Лаура даже подскочила. Потом заметила Арея: — А-а, ты еще тут. — Ну, здравствуйте. Видимо, я тебе действительно не мешал. — Да, к моему великому удивлению, ты умеешь молчать. Если бы ты только чаще это свое умение использовал… А что это был за крик такой? — Приехали! Ты что ли думаешь, что я мистер Всезнайка? Я, между прочим, находился там же, где и ты и услышал и увидел тоже не больше чем ты. Крик повторился. Лаура вздрогнула, а потом расхохоталась. — Ты чего? — не понял Арей. Вместо ответа Лаура показала на видневшуюся вдали скалу-трамплин. Оттуда только что кто-то прыгнул и теперь плыл к берегу. Когда этот кто-то выбрался на берег, в нем угадывались смутные очертания молодой девушки. Девушка с великим трудом залезла на скалу. Впрочем, это было понятно, потому что лезла она по самому крутому склону, хотя рядом была вполне удобная тропинка. Потом подошла к краю, некоторое время постояла там, а потом снова прыгнула, во время прыжка издав громкий крик. А потом опять поплыла к берегу. — Я все понимаю, только зачем она кричит? — недоуменно поинтересовался Арей. — Тебе это несложно узнать. — Каким образом? — Пойди, познакомься с ней, она тебе все, что угодно расскажет, только чтобы ты отстал. — Вот вредина, — смеясь, ответил Арей. — Ты, между прочим, не лучше меня. — Предпочитаю не отвечать. Иди обратно на свой холм и продолжай использовать свое удивительное умение молчать. Они еще немного посидели. Наконец Лауре надоело слушать крики странной девицы и, увидев, что на часах уже половина восьмого, она решила, что пора работать. — Надоели эти визги? — спросил Арей. — На нервы действуют. — Может, она укрепляет свои голосовые связки. — Это ее дело, но меня она уже замучила. — Ладно, последую, пожалуй, твоему примеру. Мне еще уволить следует одного там… — Что же он такого сделал? — Вот в том и дело, что он абсолютно ничего не сделал из всего того, что я ему поручил за всю неделю. — Да, это правильно. Таких надо увольнять. — Хоть в чем-то ты со мной согласна. До вечера? — До какого еще вечера? — Сегодняшнего. Думаешь, я хоть на один вечер отстану от тебя? — Мечтаю об этом. Но, видимо, моим мечтам сбыться не суждено. — Именно так. Лаура села в машину и уехала своим излюбленным способом — ракетой. Арей еще раз оглянулся на кричащую девицу и уехал сам, размышляя по дороге, зачем же она кричит. Когда Лаура приехала, несколько ранних пташек уже сидели на своих местах. И хоть они болтали о всяких глупостях, к своему удивлению, заслужили похвалу начальства, быстро проскочившего мимо них в свой кабинет. Рядом с кабинетом, конечно же, уже сидела Ванесса. — А я тебя вчера на пляже видела? — после приветствий сообщила она. — Не удивляюсь. Вчера был такой день хороший. — А я удивилась. — Почему? — Потому что ты с мистером Ричмондом прыгала со скалы. — А что тут такого? Я уже давно хотела с нее попрыгать. — Я не про скалу. Ты же его вроде ненавидишь. — Да, я его ненавижу. Но я чуть не подралась с его девушкой, и надо же было как-то досадить ей. — Хм… ладно молчу. Драться ты, конечно, любишь. Но почему тогда у вас обоих был такой довольный вид? — У меня — потому что мне понравилось прыгать. А у него — потому что он затащил меня туда. Такими объяснениями Ванессе пришлось удовлетвориться, потому что Лаура перевела разговор на другую тему: — Скажи мне, пожалуйста, когда появится наш уважаемый вице-президент. — Хорошо. «Уважаемый вице-президент» как всегда опоздал на тридцать минут. Как только за ним захлопнулась дверь кабинета, Ванесса сняла трубку и сказала два слова: «Он пришел». Через полминуты после этого сообщения из кабинета вышла Лаура, улыбнулась Ванессе, напустила на себя грозный и разгневанный вид и без всякого стука зашла в кабинет Хемильтона. — Ну и почему вы сегодня изволили опоздать, мистер Хемильтон? «Чертова секретарша» — подумал он и ответил: — Колесо на машине спустило. — Ну у вас и колеса. Это уже третье за две недели. Позвольте вам посоветовать пользоваться услугами «Tehnic Autoshins» — надежно и дешево. И компании лучше. — Обязательно воспользуюсь вашим советом, мисс Миллер. — Хорошо. Вы сделали то, что я просила? Хемильтон протянул ей пачку бумаг: — Конечно, мисс Миллер. Всю ночь работал. — А между тем, если бы вы почаще заглядывали в таблицы, то могли бы это сделать за два часа. Так… хорошо. А отчет? — Отчет? А-а, отчет… Мисс Миллер, я так долго над этим работал, что у меня не было времени сделать отчет. Я сейчас сделаю. — Нет, мистер Хемильтон. Сейчас вы займетесь биржевыми расчетами, а отчет сделаете в конце рабочего дня. Так что уходить пораньше не вздумайте. — Но мисс Миллер… — Никаких «но». У вас были все выходные. Если вы считаете, что по выходным надо отдыхать, то делайте все, что надо по будням, и никто вас в выходные трогать не будет. Но вы же всю неделю уходили пораньше. Вот, теперь расплачивайтесь. Я через два часа зайду и погляжу, что вы сделали. Удачи вам, мистер Хемильтон, не запутайтесь в расчетах. Вы же их совсем не знаете… — Лаура вышла, еще раз улыбнулась Ванессе, которая слышала, по крайней мере, половину разговора и теперь посмеивалась, и отправилась в свой кабинет. Как только за дверью исчезла строгая начальница, Хемильтон показал двери язык, прошептал какие-то ругательства и принялся за работу. Но надолго его не хватило и уже минут через сорок он тупо пялился на экран компьютера, пытаясь сообразить, что там написано. Но так и ничего не понял. «Так, мисс Миллер» — наконец подумал он — «Вы сами меня вынуждаете принять крайние меры» — потом взял телефонную трубку, некоторое время на нее посмотрел и набрал какой-то номер. — Алло, Френк?.. Хемильтон уже давным давно знал, что делать в случае ссоры с Грегори и последующего увольнения с должности вице-президента. Теперь это можно применить и по отношению к Лауре. План был до смеха прост — продать свои акции, блокирующий пакет «Ships Miller Company» «Richmond Corporation». Деньги вице-президента он, конечно, потеряет. Но получит за эти акции очень приличную сумму и вполне сможет не работать вообще. Конечно, он мог бы продать эти акции любой другой компании — их бы купили с радостью, но Хемильтон собирался их продать именно этой компании по нескольким причинам. Они были командой: Грегори Миллер, Питер Ричмонд, Билл Хемильтон и Френк Соммерфильд. В этой четверке и воплощалась настоящая мужская дружба. Грегори был самым расчетливым и умным. Он никогда не спешил, все делал терпеливо и настойчиво. И благодаря этим качествам он сумел удачно вложить свой небольшой капитал и основал компанию, которая с самого первого дня своего существования стремительно пошла в гору. Грегори предложил своим друзьям хорошие должности. Такие, что согласись они на них — они бы всю жизнь чувствовали себя обеспеченными. Но нет — им нужно было больше. Они не могли работать под начальством Грегори, которого всегда недолюбливали за ум. И теперь этот ум вывел его в мир широкого бизнеса. Один только Билл согласился работать с Грегори и то, только потому, что у него в то время были большие финансовые проблемы. Он быстро решил эти проблемы и решил остаться на должности вице-президента. Деньги на него сыпались только так, а работать особо и не приходилось. Разве что раз в четыре дня пересмотреть какую-то ерунду… Он звал и Питера с Френком, но те отказались. Впрочем, Френк уже был готов согласиться, но Питер его отговорил, пообещав, что они сами выстроят компанию еще лучше, чем у этого Грегори. И Френк согласился. Вот именно с тех пор Питер и возненавидел своего верного друга Грегори, только потому, что у того получилось воплотить его мечту — основать компанию по производству кораблей. Но они продолжали поддерживать дружеские отношения и часто встречались. И на этих встречах Питер себя вел, как и подобает хорошему другу. Но в душе собирался вытащить из этих встреч кое-что полезнее дружбы. А Грегори тем временем стал известным бизнесменом, компания его процветала с космической скоростью. Он женился на некой Саманте, а вскоре у него родилась дочка Лаура. Питер тем временем тоже почти воплотил свою мечту, и уже намечалась компания-гигант под названием «Richmond Corporation». Но ему нужны были деньги. Грегори, конечно, как мог, помогал своему другу, но этого было недостаточно. И тогда Питер и Френк задумали коварный план и перетянули на свою сторону Билла. И Билл Хемильтон, которому нужны были тоже только деньги, которых Питер и Френк пообещали целую кучу, предал своего работодателя. «Ships Miller Company» вмиг обанкротилась, причем сам Хемильтон умудрился скрыть свое злодеяние и его никто не заподозрил. Но Грегори недолго паниковал и рискнул вложить оставшиеся деньги. И риск был оправдан — едва свалившись с небес, компания снова начала потихоньку туда подниматься. Но зато теперь появилась «Richmond Corporation» — гигант, с которым «Ships Miller Company» конкурировать было очень сложно. Но этим гигантом управляли неразумно, и поэтому Грегори все же сумел вытянуть свою компанию немного выше. Но зато он понял предательство Питера. На Френка он особого внимания не обратил, а с Биллом у него оставались все те же дружеские отношения — он и подумать не мог, что Билл тоже виноват. И с тех пор Грегори и Питер стали заклятыми врагами, как, собственно, и их компании. Питер крутил интрижку с какой-то сестрой своей секретарши, и хоть женится на ней и не помышлял, у них родился сын. Питеру нужен был наследник, и он признал своего сына, хотя воспитывала его больше мать. Но вскоре мать сбежала за границу с каким-то официантом, и десятилетнего Арея вынужден был забрать отец. И воспитал парня окончательно. Вскоре Питер умер, а Арею досталась в наследство огромная компания. Френк продолжал протирать штаны в качестве вице-президента. Они с Ареем были друзьями. Френк, как и Билл, любил легкую наживу, но в отличие от последнего не стал бы предавать друзей. Арей давно махнул рукой на его знания и на его работу, и почти никогда ничего ему не поручал. Френк был только рад. А Арей использовал вице-президента в качестве развлечения в свободное время. Френк часто приходил в кабинет президента, и они там болтали о девушках, о деньгах, о погоде… Арей считал, что с его стороны некультурно было увольнять папиного друга, да и самому не особо хотелось. Но если бы пришлось, Арей не сильно бы раздумывал и не сильно бы страдал после ухода «друга». Хемильтон даже посмеивался. Лаура с ума сойдет, узнав, что он продал эти акции другой компании. И не кому-нибудь, а самим «Richmond Corporation» — их заклятым врагам. Хемильтон знал, что Лаура ненавидела Питера и Френка, и, исходя из этого, вполне мог предположить, что она ненавидит и Арея. Да и сам мистер Ричмонд как обрадуется, когда к нему попадет блокирующий пакет «Ships Miller Company». Он будет благодарен Хемильтону до конца дней своих. А Френк ему поможет осуществить задуманное. Когда Френк взял трубку, Хемильтон, сказав, что хочет сообщить ему кое-что очень важное, пригласил его на встречу за обедом. Выслушав всю историю «издевательств» Лауры и то, что Хемильтон хочет сделать, Френк рассмеялся. — Не ожидал я от этой мисс Миллер, что она тебя до такого доведет. Да еще за такой короткий срок. — Я сам не ожидал. Но я еще, конечно, не полностью уверен, буду ли я продавать эти акции… Но в любом случае, покупателями окажетесь только вы. Если ты, конечно, согласен слегка мне подыграть. — Естественно, согласен. Глупо с моей стороны не соглашаться. А когда ты примешь окончательное решение? — Через месяц. Если она все так же будет себя вести, то я продам этот пакет. — Ну, хорошо. А от меня что требуется? — От тебя? Да ничего особо. Просто я хочу, чтобы ты знал. Мне нужно было твое согласие и поддержка. — У тебя они есть. — Вот и хорошо… Так, Френки, перерыв закончился, я побежал, иначе Лаура меня убьет. — Давай-давай. Пока.