Ordeals of the Love

♫ Ramin Djawadi – I’m Sorry For Today ♫

* * *

…Она мчалась галопом по заснеженной дороге в Винтерфелл. Куда-угодно, только бы подальше от него. Слезы непрерываемыми ручьями струились по холодным щекам, обжигая, а сильный порыв ветра смахивал их с её кожи и уносил прочь, перенося по воздуху, а затем опуская, и оставляя на промерзшей земле. Режущая изнутри, раздирающая душу боль мешала дышать. Она чувствовала, как разрывается на части. Обжигающие мысли, оставляющие новые шрамы в душе, беспорядочно метались по её разуму, сменяя друг друга. Он знал. Он все знал о Рамси. Но все равно выдал её замуж за него. Все равно отдал её этому садисту. И из-за чего? Из-за игры? Конечно же из-за игры. Он врал ей. Врал ей обо всем. Он причастен к казни её отца, может быть даже он и занес тяжелый меч над его головой, а она доверяла ему! Она верила ему. Она восхищалась им. Она училась у него. И самое ужасное она целовалась с ним! Она отвечала на его поцелуи. Она позволяла ему дарить ей нежность. Она даже позволяла ему заигрывать с собой! Она позволяла ему прикасаться к себе. И каждый раз она наслаждалась его прикосновениями. Каждый раз она жаждала новых. Как ей с этим человеком может быть комфортно и уютно? Как она могла мечтать о страстных поцелуях с ним? Как он может быть дорог ей? Большая луна, вышедшая из-за туч, ярко осветила занесенную дорогу, помогая девушке заметить пустую телегу, одиноко оставленную на середине дороги и мешающую проехать. Бессознательно натянув поводья на себя, Старк остановила скакуна. Секунду оглядевшись и не заметив никого, Санса натянула поводья, заставляя лошадь повернуться в левую сторону, чтобы объехать помеху, как вдруг прямо перед скакуном появился худощавый мужчина, крутящий в руке острый кинжал. Лошадь, испуганная неожиданным и опасно близким появлением незнакомца, громко заржала, и встала на дыбы, передними копытами ударяя мужчину в грудь, и откидывая его на другую сторону дороги. Санса, не ожидавшая увидеть здесь кого-либо, а также такой реакции скакуна, не успела схватиться за шею лошади, вставшей на дыбы, и упала с неё, и, уже готовясь принять твердое приземление, Старк вдруг почувствовала, как чьи-то грубые мужские руки поймали её в нужный момент, и сразу небрежно отбросили на промерзшую землю к повозке. Облокотившись на деревянную стенку телеги, перед взором девушки предстала происходившая картина: вероятно поймавший её мужчина средней комплекции стоял недалеко от Сансы, внимательно следя за разбушевавшимся скакуном, испуганный жеребец же метался из стороны в сторону, не зная куда спрятаться от другого худого, как щепка, мужчины, пытавшегося схватить поводья лошади. — Схвати эти чертовые поводья! — крикнул худому грубый мужлан, стоящий недалеко от девушки. Худощавый мужчина попытался схватить поводья жеребца, но тот снова встал на дыбы, отпугнув этим человека и, воспользовавшись моментом, незамедлительно помчался вниз по дороге в сторону лагеря, из которого сбежала Старк, оставляя позади несчастную девушку с двумя мужчинами. — Черт! — выругался худой муж. Санса, внимательно оглядев стоящих перед ней людей, имеющих не вызывающие доверия наружности, почувствовала нарастающий страх и непроизвольно сильнее вжалась в стенку повозки. Оба были невысокого роста, с черными, как смоль, волосами с торчащими во все стороны локонами, на поясах в ножнах болтались короткие мечи, еще более наводящие ужас тем, что на блестящих при свете луны ножнах была видна темная высохшая кровь, одеты были они в простые рубахи, прикрытыми длинными раскрытыми настежь плащами, что было крайне удивительно с учетом наступившей холодной зимы, в черные штаны и какую-то обувь, на самом деле Старк не слишком вглядывалась в их наряды, её внимание было полностью приковано к одному из мужчин с искривлённым в гримасе лицом, жадно смотрящему черными стеклянными глазами на девушку. Санса почувствовала, как по спине прошли холодные мурашки, а каждую клеточку её тела постепенно заполняет давний ужас. Второй же муж не обратил внимания на волчицу, а направился к обездвиженному телу своего напарника, получившего сильнейшие удары от конских копыт и лежавшему на другой стороне дороги. — Мертв, — спокойно констатировал он, проверив дахыние. — Надо бы обыскать его, как думаешь? — обратившись к воздуху, мужчина начал шнырять по карманам мертвеца. — Пекло, а где его кинжал? — тем временем грубый мужлан отталкивающей наружности внимательно вглядывался в лицо девушки, и вдруг его лицо озарилось, и на губах появилась пугающая улыбка, обнажающая ряды оставшихся желтых зубов. — Седьмое пекло! Гвейн, ты погляди-ка, кто у нас тут — женушка Рамси Болтона, — Гвейн сразу поднялся на ноги и обернулся на напарника. — Быть не может! — бросив поиски выпавшего из рук уже мертвого напарника кинжала, он поспешно подошел к своему товарищу и внимательно заглянул в лицо юной волчицы. — Поглядите-ка, это действительно Санса Старк собственной персоной! Кто бы мог подумать, что мы найдем наш столь желанный трофей в этом Богами забытом месте? — на его лице появилась довольная ухмылка. — Серсея будет без ума от счастья, когда мы преподнесём тебя ей на блюдечке…ну, не всю тебя, Королеве нужна лишь голова, поэтому со всем остальным мы можем делать все, что пожелаем… — его губы растянулись в коварной пугающей до жути улыбки. — Я здесь не одна… — Санса старалась говорить, как можно уверенней, но голос предательски дрожал. — Я здесь с лордом-протектором Долины, и если Вы тронете меня хоть пальцем, он… — И что же он сделает? — резко перебил её Гвейн. — Не знаю, как ты Райс, но я никого не вижу поблизости, ни стражников Долины, ни Мизинца, абсолютно никого, кто бы мог нам помешать, — он по-актерски повертел головой, осматривая окрестности, ища глазами людей, но ближайшая местность была пугающе пуста, скользкая заснеженная дорога одиноко тянулась в далёкие дали, а унылые деревья, растущие перелеском вдоль дороги, жалостливо смотрели на несчастную девушку. — Ты здесь одна, крошка. И никто тебя не спасет, ни Мизинец, ни твой брат, — худощавый мужчина быстро подошел к Сансе и, грубо схватив её за предплечье левой рукой, потянул к окружающим дорогу деревьям, Старк сопротивлялась, и брыкалась, но мужчина, ловко вытащив свободной рукой из ножен длинный кинжал, приставил его к её щеке, немного надавливая на кожу, оставляя слабый красный отпечаток от лезвия. — Не дергайся, или в следующую секунду я нарисую тебе улыбку от уха до уха, — пригрозил он, и Санса была вынуждена подчиниться. Быстро дойдя до высоких деревьев и небрежно бросив её на снежный покров у дерева, левша вынул короткий сверкающий меч из ножен, и вонзил его в землю рядом с собой. — Ты бы хотя бы увел её в тени деревьев, — усмехнулся Райс, наблюдая за своим напарником. — Зачем? Я хочу видеть лицо этой Старковской твари, когда я поимею её, — оба брюнета злобно усмехнулись. Санса почувствовала горячие слезы на щеках и услышала свой собственным голос, молящий мужчину остановиться, но Гвейн не слушал мольбы волчицы и, развернувшись спиной к товарищу, и опустившись на колени, принялся раздевать девушку, помогая себя вытащенным ранее кинжалом. Разрезав застежки шубы, мужчина принялся за её платье, разрезав подол ножом, он убрал кинжал в ножны, спрятанные за длинным плащом и незаметно расположенные на правом бедре. — Прошу не надо, — очередной раз взмолилась Старк, чувствовавшая животный ужас, сковавший тело и не позволяющий двигаться, но брюнет лишь усмехнулся, и уже принялся расстёгивать ремень, как до его слуха донеслись приглушенные стоны. — Что за…? — резко обернувшись, мужчина, поражённый увиденным, мгновенно встал на ноги и выдернул из земли меч, отходя от девушки, позволяя ей тоже увидеть происходившее. Выбросив подобранный ранее на дороге кинжал, которым Мизинец перерезал горло мужчине, наблюдавшему за действиями своего напарника и ничуть не следившему за происходящим, лорд-протектор вынул его короткий меч из ножен, и ногой толкнул умирающего человека, тут же покатившегося, и обездвижено упавшего на белый снег, окрасив его в алый. — Мизинец! — злобно прорычал Гвейн, надвигаясь на лорда Харренхолла.       Бейлиш поднял свой меч, готовясь отражать удары мужчины. Было столь неудобно и странно снова держать в руках меч. Он уже и забыл, когда в последний раз брал подобное оружие в руки, не то чтобы, как сражаться им, да еще с опытным противником. Хотя, нет, конечно, он помнил, тот последний раз. В тот день он сражался с Брандоном Старком за сердце любимой и был повержен, и оставлен умирать. Тогда он поклялся, что больше никогда не совершит ту же ошибку. Довольно ироничные обстоятельства сподвигли его снова обратиться к этому оружию. Но на этот раз все было по-другому. На этот раз он сражался не только за свою любовь или свою жизнь, на этот раз он сражался за жизнь, и безопасность любимой девушки, ведь его провал будет означать гибель для них обоих. Сильный удар обрушился на лорда, едва успевшего отразить его. Сокрушительные атаки противника заставляли отступать Пересмешника и, в конце концов, он был вынужден выйти на скользкую дорогу, не способствующую длительной обороне. «Стражники Долины должны были выехать следом за мной… Скоро они прибудут сюда… Надо только продержаться… Еще немного…ради неё…» Раз — удар! Два — еще один удар! Три — Гвейну удается выбить меч из рук лорда-протектора! Четыре — один точный удар кулаком правой руки по лицу Мизинца, и тот падает на землю! Негодяй нависает над лордом с довольной ухмылкой на лице, поднося ближе к нему свой меч. — Это было слишком просто. Неужели ты действительно думал, что сможешь меня одолеть? Если так, то ты глупец, поэтому-то ты сейчас и умрешь… — Нет! Пожалуйста, не надо! — взмолилась Санса, еле как встав и вынужденно облокотившись на ствол дерева, дабы иметь хоть какую-то опору. — Прошу, не делаете этого! — И это ради неё? Ты умираешь ради этой девчонки? — Гвейн обернулся и посмотрел на Старк. — Разве она стоит твоей смерти? — Ты и представить не можешь, чего она стоит, — воспользовавшись моментом, Бейлиш ловко вытащил свой кинжал и вонзил в левое запястье противника, пронзая плоть насквозь, а затем сразу же вытащил его. Мужчина вскрикнул от невыносимой боли и выронил свой меч, отходя на пару шагов от Пересмешника, и обращая все свое внимание на раненную руку. Лорд-протектор ловко и быстро поднялся на ноги, и, переложив окровавленный кинжал в левую руку, подошел к мерзавцу, и на ходу ударил того по лицу, заставляя опрокинуться на землю. Приятное чувство окатило его с ног до головы. Он и припомнить не мог, когда в последний раз бил кого-то по лицу, если вообще это когда-то делал. Снова взяв оружие в правую руку, мужчина победоносно взглянул на раненого. «Осталось только покончить с ним». Наклонившись к изнемогающему от боли, Мизинец, беря его за затылок и поднимая его голову выше, наклонился к его уху, при этом смотря только на стоящую у дерева девушку. — Знаешь, я бы мог оставить тебя в живых, оставив суд над тобой Сноу, и я бы так, и поступил, если бы ты не совершил последнюю ошибку в своей жизни. Если бы ты не посягнул на чужое. Но ты угрожал ей. Ты посмел прикасаться к ней, — он сильнее сжал его волосы на затылке. — Именно поэтому я лично покончу с тобой. Именно поэтому ты будешь корчиться в агонии, а затем отправишься прямиком в ад, — лорд-протектор вонзил кинжал в грудь Гвейна, продолжая неотрывно смотреть на девушку, как бы поддерживая в ней надежду, что все закончилось, и наслаждаясь муками умирающего, хрипящего в агонии, будто музыкой. Пересмешник немного удивился, когда среди хриплых стонов до его слуха донеслись слова: — Может и так…но тебя я заберу с собой… — Петир…! — опьяненный вероятной победой и расправой над противниками, Бейлиш не заметил, как негодяй ловко, и незаметно вытащил правой рукой свой собственный кинжал, а крик девушки донесся слишком поздно, и бывший мастер над монетой узнал об оружии противника, только когда холодная сталь пронзила его грудь. Лорд Харренхолла взглянул на рану, кинжал был вонзен на несколько сантиметров правее расположения сердца, лорд-протектор вытащил клинок из груди и, отбрасывая его в сторону, попытался встать, но режущая боль пронзила его тело, и Бейлиш упал в сторону, скатываясь с дороги по снегу, и падая в конечном итоге на спину. Санса поспешно ринулась к лорду, добежав, она правой рукой взяла его за затылок, придерживая голову, а ладонью левой руки Старк прикоснулась к его щеке, чувствуя легкое покалывание от его щетины. Ему было так приятно почувствовать её прикосновение. — Ты…в порядке? — каждое слово давалось ему с неимоверным трудом, а от каждого вздоха грудь болезненно щемило, но он не мог не задать единственного интересующего его вопроса. — Да, я в порядке…но ты… ты ранен, — Санса легонько прикоснулась к порезанной ткани плаща, непроизвольно оставляя на своей руке кровь. — Бывало и похуже, — попытался усмехнуться Пересмешник, но вместо этого из его груди донесся хрипловатый стон. — Санса…прости меня, я… - возвращая руку и нежно гладя его по щеке, она пальцем осторожно прикоснулась к его губам, не давая договорить. — Не говори ничего, я знаю, — Старк чувствовала, как глаза заполняются слезами. — Я прощаю тебя, только оставайся со мной, слышишь? Все будет хорошо…только оставайся со мной… Петир? Петир! — Санса наклонилась ближе к нему, прикасаясь к его щеке своей, мокрой от проливаемых хрустальных слез. - Я люблю тебя… люблю тебя, слышишь? Люблю! Только не оставляй меня одну, прошу… — девушка нежно прикоснулась к хладеющим губам любимого. Эх, если бы он мог ответить на этот поцелуй… Если бы он мог услышать те заветные три слова, которые произнесла его любимая… Если бы этот мир не был так жесток, и его душа не покинула бы это тело, оставляя его хладеть на промерзшей земле, и не отправилась бы в безвестные темные дали небытия… Это абсурд, вранье:       череп, скелет, коса. « Смерть придет, у нее        будут твои глаза » — Иосиф Бродский (1971 г.)