***
Будильник прозвенел в пять утра, но Зинченко лёг рано и поэтому чувствовал себя вполне выспавшимся. Он поцеловал заворочавшуюся жену в плечо и шепнул ей, чтобы спала дальше, принял душ, приготовил себе яичницу с сыром, сварил кофе и не спеша позавтракал. Надел приготовленную с вечера форму, протёр и так отлично вычищенные ботинки, взял заботливо собранный женой чемодан и вышел из дома. Телефон запищал, когда он уже подъезжал к служебной парковке. Шестаков. Зинченко удивлённо присвистнул, увидев его имя на экране телефона в такую невозможную рань. – Слушаю. – Я не знаю, что ты там задумал, – заорал в трубку Шестаков, – Но тебе это с рук просто так не сойдёт! Я думал, мы обо всём договорились! – Стоп, я ничего не понимаю. Что случилось и почему ты так кричишь? – Не понимает он! А мы, между прочим, интервью уже согласовали! Короче, Лёня, если через три дня твой Гущин не будет улыбаться в камеру, трезвый, бритый и вменяемый, я не его, а тебя нахрен уволю! – Шестаков бросил трубку. Зинченко припарковал машину и позвонил Гущину. Довольно долго он слушал длинные гудки, и уже собирался отключиться, когда из трубки донеслись какие-то шорохи, потом стук, потом какое-то непечатное слово, а потом раздался пьяный голоc: – Ле… Леонид Саввич, доброе ууууутро… – Гущин, ты пьяный, что ли? Что случилось? – Да идите вы нахер все! – снова шорох, стук, потом короткие гудки. Зинченко вышел из машины и направился к терминалу, лихорадочно размышляя, кто может знать что-то о Гущине. Можно было бы позвонить Ларину, но привлекать внимание к своему беспокойству о непутёвом мальчишке не хотелось. Вика! Вика всегда была в курсе последних событий и сплетен, и она уж точно не будет спрашивать, какое Зинченко может быть дело до Гущина. Если только она на работе… Зинченко решил рискнуть. – Вика, доброе утро, это Леонид Саввич. Вы на работе? – Да, у меня посадка через полчаса начинается. А что? – Вика, вы не в курсе, что с Гущиным? – напрямую спросил он. – А вы ещё не знаете? – как-то стыдливо хихикнула она. – Нет. – Вам факты или сплетни? – Сначала факты. – Лёша должен был сегодня в шесть пятнадцать вылететь в Баку. А на медосмотр он мало того, что опоздал, так ещё и пьяный в стельку явился. Ларин тут чуть терминал не разнёс, утром замену сложно найти, он вот только что улетел, даже не знаю, с кем. Лёшу отправили домой на такси, разбираться будут, видимо, когда протрезвеет. – Так, давайте сплетни тогда. – А вы можете к пятому выходу подойти? – странным голосом попросила Вика. – Не телефонный разговор. – Сейчас буду.***
– Ну так что там за сплетни? – Ну, в общем… Только учтите, я за что купила, за то и продаю… – Да понял я, рассказывайте уже. – В общем, есть такая Марина, с Синицыным летает. – Так. – Ну и вроде как Лёша ей давно знаки внимания оказывал, да всё никуда пригласить не решался. – И? – А вчера пригласил. – Вика, ну что за паузы театральные? – Извините, Леонид Саввич, но вы бы тоже на моём месте паузами разговаривали. В общем, они поехали к ней домой. И у них ничего не получилось, – Вика помолчала. – В смысле, у Лёши ничего не получилось. Зинченко потёр переносицу. – Потому что он напился? – Я так понимаю, что напился он после. – Стоп. А откуда ты это вообще знаешь-то? – Ну, Марина сразу же позвонила своей подружке Алле, а Алла замужем за Сашей Панченко, а Саша Панченко сегодня вообще раньше всех cюда пришёл, и Лёшку пьяного видел, ну и... – То есть знают уже все? – Ну, может, и не все… Ларин, кстати, вряд ли знает, к нему все тут подойти боялись. – Вика, а ты не знаешь, Андрей работает сегодня? – Улетел уже, но должен часам к трём вернуться. – А вы вернётесь к тому времени? – Должна. – Вик, не в службу, а в дружбу, отправьте Андрея к Гущину, как только вернётся. Не хватало только, чтобы в запой ушёл. А я его вечером сменю. – Сделаю, Леонид Саввич. Я и сама, кстати, могу поехать! – Если всё так, как вы рассказали, то пусть лучше Андрей. Вика кивнула, посмотрела на часы и, виновато разведя руками, убежала. Зинченко постоял немного у окна, размышляя, не позвонить ли Шестакову, и отправился на медосмотр.