Сексуальное влечение может оказаться сильнее здравого смысла. Сара Морган. «Прилежная ученица Полли Принс»
Неожиданные знакомства в большинстве случаев меняют твою жизнь на все 180 градусов. Почему 180? Есть шанс, что при 360 ничего не изменится и ты вернёшься в прежнее русло, но при другом варианте ты точно посмотришь в другую сторону. Ты никогда не знаешь наперёд, что тебя ждёт и просто следуешь потоку жизни, стараясь не потревожить постоянство, но иногда это не поддаётся контролю. Приходиться идти по поводу у судьбы и подчиняться её правилам, хотя, в принципе, это не многих то не устраивает, а некоторых, даже радует. Люди строят свою жизнь на постоянстве, не стремятся к каким-то неожиданностям. Удобно, когда ты знаешь, что будет завтра, что всё будет спокойно и пройдёт так, как ты запланировал. Никому не нужны эти вдруг ниоткуда взявшиеся проблемы, дела. Это только напрягает и рушит твое построенное расписание. Зато никто не против приятных сюрпризов, но так же не бывает. Пак Чимин был кем-то средним: его не волновали большие открытия или великие приключения, он был не прочь прожить такую же, как сотни тысяч других, жизнь. Но и унылым человеком он не был, пытаясь хоть как-то разнообразить свою серую повседневность. Но менять свой устой жизни и правила, которые и так уже изменились со времён знакомств с Чон Чонгуком, ему абсолютно не хотелось. Но как уже известно, жизнь плевала на твоё мнение и крутила тобой так, как хотелось бы ей. Пак точно не хотел встречать такого человека, как Мин Юнги, и точно уж не хотел быть почти изнасилованным. Да кто его спрашивать то будет? Судьба сказала, что пора ему меняться, поэтому подбросила такого «милого» соседа. Руша очередную обыденность, Чимин стоял напротив зеркала и старался уложить выбивавшийся из причёски непослушный локон. Пак не любил клубы, не любил ту моду и те разговоры, которые были устоявшимися порядками в подобных заведениях. Сегодняшняя одежда была когда-то куплена Чонгуком, когда они впервые побывали в клубе. Именно после того похода, Чимин окончательно убедился, что это ему не подходит и лучше забиться дома с книжкой. Да вряд ли вообще кто-то вернётся туда, если когда-то напившиеся парни перепутали (а может и нет) тебя с девушкой и прямо намекали, что хотят видеть тебя во всех позах. Да ещё и в туалет почти затащили. Радует только то, что у тебя есть такой хороший друг, как Чон, который всегда набьёт нос говнюкам. Чимин заметно поднакачался с того раза, поэтому некогда висевшие кожаные штаны, аппетитно обтягивали привлекательные накаченные ляшки и две чудесные половинки задницы, которую ну нельзя не хотеть пощупать. Белая свободная футболка чуть прикрывала столь прекрасный задний вид, но была удобна самому Паку. Сверху чёрный жакет, спасающий от холода в ветреную погоду, а на пальцах руки множество колец, которые так любил коллекционировать Чимин. Если на фалангах пальцев не было ни одного кольца, то Пак чувствовал себя некомфортно, будто без одежды. Через несколько надоедливых минут у зеркала, когда Паку всё же удалось уложить эту непослушную чёлку, телефон, находящийся на столе, стал передвигаться к краю от не перестающих вибраций. — Алло? — Чимин, я выезжаю, — из трубки слышалось гудение машин вперемешку с ветром, которые заглушали голос Чона, — Заходить не буду, сразу подходи к площади, ну как обычно. — Без проблем. Ты с кем-то или сегодня вдвоём? — Я решил устроить свидание, поэтому вдвоём. Чимин усмехнулся шуточке своего друга, но утренние события дали предположения, что это совсем не шутки. Хотя это просто воображение Чимина, которое во всём видит подвох. — Да иди ты, шутник. Скоро буду. — Я жду тебя, любовь моя, — со смешком бросил трубку Чон. Чонгук всегда подбадривал своего хёна, никогда не оставлял одного, когда Чимину хотелось выплакаться кому-то, и без лишних слов слов уходил, понимая, что Паку надо побыть одному. Словно читал его мысли или чувствовал это сам, а может просто хорошая интуиция. И всегда, после того, как ему приходилось оставлять хёна одного, он перезванивал через какое-то время и бурчал любую ересь, чтобы заставить Чимина улыбнуться. И это каждый раз получалось. Ещё пару минут около зеркала, оценка собственного образа и Пак Чимин рушит очередное правило, гласившее о запрете всех ночных заведений.* * *
С крыши всегда открывается отличный вид на мегаполис. Найдя жилой комплекс, в котором можно было бы пройти на крышу, Юнги взял все свои художественные принадлежности и отправился творить очередной шедевр. Ночной город был активен, но эта активность проявлялась уже с другой стороны. Развязная молодёжь, любвеобильные парочки, компании коллег, решившие выпить сегодняшним вечером — всё это не запечатлить на картине, но атмосфера нарисованного города передает это самостоятельно и создаёт в голове. Карандаш быстро скользит по бумаге, оставляя легкие очертания зданий. Юнги знает, как правильно провести каждую линию, чтобы заставить рисунок жить. Он всегда получал удовольствие от этого, словно уходил в своё творение сам, в другую жизнь. Создавать свой мирок намного интереснее, чем переносить внешность людей на лист, но и это приятное дело. Возможность сохранить облик человека, его черты и выразить это всё через рисунок — сложная и не для всех посильная работа. Сейчас, конечно, фотографии спокойно заменят эту деятельность, но лицо, написанное рукой, кажется более живым. Хотя, мастера фотографии делают действительно яркие и естественные фотографии. Это уже спорный вопрос. — Хей, хён, опять художничаешь? Недавно Юнги сообщил другу о своём местонахождении по его просьбе, и спустя некоторое время Намджун уже стоял на крыше рядом с ним. — Не видно? — Нет настроения? Юнги посчитал вопрос риторическим и продолжал рисунок, не отрывая глаз. Каждая прерванная линия могла оборвать нить вдохновения. — Как Тэхён? Ему стало лучше? Рука на секунду остановилась, но сразу продолжила путь. — Ушёл утром. — Ясно. Молчание часто сопровождало времяпровождение обоих, поэтому никого не смущала наступившая пауза. Юнги не был разговорчив, Намджун не имел ничего против. — Ты стал зависим, хён. Рука снова дрогнула, уже чуть большая пауза, и карандаш снова двинулся. — Тэхён смог повлиять на тебя, правда не намного, на мой взгляд, но… Он смог. Ты внимательнее к нему, чем к другим, он ближе остальных. Он вывел тебя из этого «пьяного» состояния, когда ты не думал о последствиях своих действий. Ты стал снова чувствительным, только к нему, но всё же. Мне кажется, что это хорошо для тебя. Твоё сердце ещё способно на любовь, а не как ты говоришь. Он не смог окончательно его уничтожить, Тэхён смог растопить. — Хватит. Юнги повернул голову и заглянул в карие глаза друга. Уверенность и храбрость. Если смотреть в их глубину очень долго, то можно поверить любому вымыслу или сказке. Но Мин был уже натренирован, поэтому легко давал отпор пронзительному взгляду. — Пошли в клуб, там сегодня мои выступают. Постараешься расслабиться. Юнги глубоко вздохнул и посмотрел на ночное небо. Он не знал насколько оно тёмное из-за яркого освещения города, но был уверен, что не темнее его прошлого и его души. — У меня странное предчувствие насчёт сегодня. Юнги собрал свои вещи и направился к выходу вместе с другом. В жизни Мина должно было случиться что-то грандиозное.* * *
Громкие басы заполняли все помещение клуба, только ближе в входу и в туалетах можно был расслышать собеседника без криков и воплей. Чимин и Чонгук устроились за барной стойкой и употребляли уже не первый стакан какого-то алкогольного коктейля. Чимин всегда удивлялся, как мелкого пропускают в подобные места без паспорта: сегодня Чон просто подошёл к охраннику, а тот завидев приближающего парня заулыбался и даже полез обниматься. Обменявшись рукопожатиями и похлопав по спине, Гук обменялся парой слов, рассказал, наверное, анекдот, потому что эта громила, охранявшая вход, начала дико хохотать, а затем поманил хёна и увел в глубь клуба. Ещё Пак удивляется, насколько хорошо Чонгук разбирается в алкоголе. Подойдя к бармену, Чонгук сразу выкрикнул непонятное название напитка, и через пару минут перед ними стояли стаканы с голубой жидкостью. Глоток, ещё глоток. Оказался достаточно лёгким. — Что это? — «Ракель». Для начала подойдёт. Коктейль сменяется коктейлем. Вот уже джин, виски, текила. Перед Чимином уже всё плывёт, настроение повышается, и хочется танцевать. Никакие проблемы не загружают голову, ничего не волнует, музыка уже приятная, а никак до этого, слишком громкая и бессмысленная. Люди вокруг приветливые и доброжелательные, совсем не странные. Чонгук как обычно показывает, насколько устойчив к алкоголю, поэтому приглядывает за своим уже недееспособным хёном. На самом деле, Пак выпил только 3 коктейля, стакан джина и стакан виски, но вынесло, будто бутылку каждого выпил. Чонгук шурует текилу, ром, но никак не пьянеет. Ну может только лёгкое опьянение, но точно ещё адекватный. — Чонгук-а, ну почему я такой слабак? — Пак улегся на барную стойку и, как принято, стал выкладывать свои проблемы в слезах, — я такой придурок, даже сам за себя постоять не могу. — Хён, мы с тобой в зал уже достаточно ходим, чтобы ты мог стукнуть как следует, успокойся. — Ты не понимаешь: я без-на-дё-жен. Меня в собственной квартире чуть не изнасиловали, а я как лох стоял и не двигался. Алкоголь, лившийся в рот Чона, мигом выплеснулся обратно. — Что, блять? — Ах, Чонгук-а, как мне тошно от самого себя. Мне понравилось, как ко мне прикасались, представляешь. Этот долбанный сосед заставил меня гореть в его руках. Точно. Мне это очень понравилось. Вот, вот оно это непонятное чувство. У меня жажда, мне нужно ещё. — Погодь, извращенец. Тебя хотели изнасиловать? Ты хули молчал? Ты дебил что-ли? — Ты глупый-глупый малыш, Гуки. Тебе не понять этого взрослого неудовлетворения. — Да епт, ты чего говоришь? Послышался крик сзади. Толпа молодых парней окликнула Чонгука и подзывала к себе. — Блять, не вовремя. Так, хён, оставайся здесь и не смей двигаться, понял? Я мигом, — Чон прыжком выскочил из-за стойки и двинулся в направлении компании. — Мелкий кидок, — Пак устроился на своих руках и стал что-то рассуждать сам себе под нос, изредка выкрикивая никому непонятные ругательства. Бармен подливал в стакан жидкость, как только та заканчивалась, а Чимин не переставал пить. После каждого нового стакана крики становились громче и чаще, разговор переходил на всех рядом находящихся. — Какие люди, — около Чимина появилась персона его страданий. Мин Юнги собственной персоной, — Губастый, ты чего так нахлебался? На ногах небось не держишься. — О, — Пак попытался сфокусироваться и ткнуть пальцем в нос своего соседа, но мутная картина в глазах запутала парня и палец прошел мимо лица, — это ты, ты гад. — Воу, как грубо. Обиделся после того раза? — Ты, ты… — не выдержав такого количества алкоголя, тело Пака обмякло и опёрлось на рядом стоящего Мина. Быстро среагировав, Юнги поймал неконтролируемое тело. — О, чувак. У тебя совсем всё плохо. В туалет надо? Поссать или блевануть? — Стоит. — Чё? — Юнги наклонился к Паку, чтобы попробовать услышать, что он там бормочет. Пьяное тело уперлось лицом в живот Юнги, поэтому вместо разборчивых звуков, слышался только скулёж. — Стоит. — Что стоит? Ты? Нет, ты лежишь, точнее повис. — У меня стоит. Юнги хорошо обдумывает услышанные слова, переваривает, перебирает варианты дальнейшего развития, размышляет о поступках и решает переспросить. — Говоришь, в штанах стоит? — Там тесно, — Чимин начинает тереться о стул, чтобы унять зуд в паху. На пьяную голову плевать, что делать, лишь бы было хорошо. Юнги не видит причин отказываться от секса с этим парнем. Всегда было плевать на последствия, потому что в основном было это на один раз с каждым. Чимин не являлся в его глазах исключением, потому ничего не мешало ему выебать пьяное, но дофига аппетитное тело соседа. Тем более, как не помочь немощному человеку, который никак не справиться со своей проблемой в таком состоянии в одиночку. — Оу, ну пошли решать проблему. Юнги подхватил Пака и сделался опорой для передвижения. Шуга давно тусуется в местных клубах, поэтому знал, что здесь есть специальные комнаты для людей, у которых нетерпёж удовлетворить свои похотливые желания. Поднявшись на второй этаж, Мин отыскал свободную комнату и кинул на кровать свою сегодняшнюю «жертву». Обычная спальня, мало обставленная мебелью. Кровать, размеры которой будто специально подобраны, небольшая тумбочка, стол с двумя стульями, а всё остальное пространство заполнял декор под атмосферу. Юнги не впервой, такие действия он совершал не один, и даже не десять раз. Перед ним постанывающий от возбуждения парень, имя которого он так и не узнал. Что останавливает трахнуть его прямо сейчас? Множество раз Мин находил пьяных парней и безоговорочно вдалбливал в кровать. Были такие, кто даже был против и пытались сопротивляться, но из-за беззащитного состояния ничего не могли сделать. Сейчас такая же ситуация, только парень вдобавок ещё и возбуждён по неизвестным причинам. Почему ты, Мин Юнги, стоишь как вкопанный? Но Чимину уже невтерпеж, он устал страдать. Ему плевать кто и как, лишь бы помогли справиться с нарастающей проблемой. Взяв силы в кулак, Пак приподнялся с кровати и уцепился рукой за свободную футболку Мина, со всей силой потянув на себя. Перед его лицом навис вчерашний насильник. Всю ночь и день Чимин думал о случившимся и не находил себе места, а сейчас сам повалил его на себя, попросив помочь со стояком в штанах. Не зря говорят, на пьяную голову люди искреннее. — Помоги мне уже, Мин Юнги. Шуга посмотрел на своего соседа и крышу окончательно сорвало. Тяжёлое дыхание, приоткрытые пухлые губы, мало что понимающие глаза и до чёртиков сексуальное тело. Посмотрел бы Мин на того, кто с гордым видом встанет и уйдёт после увиденного и услышанного. А в данный момент исключением быть не хотелось, да и Юнги тоже не мешало бы расслабиться. Чтобы остановить эти с ума сводящие стоны, Юнги заткнул рот пошлым наглым поцелуем. Он впился в притягательные пухлые обжигающие губы, принялся их мять и кусать, лишь бы заставить парня молчать. Он проникает в глубь, заставляя языки сплетаться и танцевать в жаркой эйфории. Видно, что парнишка неопытен, не умел и аккуратен. Мин проходится языком по губам, рядам зубов и снова возвращается к «танцам». Правая рука медленно поехала вниз и сильно нажала на бугорок, выпирающий из штанов. Чимин прогнулся в спине и схватился за футболку, сжимая её в кулаках. Он нёс пьяный бред и тёрся о Юнги. К нему никогда никто не прикасался. Это было странно чувствовать чужую руку на своём члене. Новое и незнакомое ощущение, но до боли ахуенное. Паку было плевать, что происходит. Ему это нравилось и большего сейчас не надо. Чем дольше шло время, тем больше хотелось Паку. Мин оставляет в покое губы и переходит на шею, оставляет ярко-красные отметины. Чимин выгибается, стонет, рыдает от неудовлетворенности. Рука Юнги продолжает мять через ткань, а Пак готов сам разорвать свои штаны, лишь бы Мин сделал что-нибудь. Он хотел почувствовать прикосновение полностью, так как штаны слишком сильно уменьшали чувства наслаждения и надавливали на сам орган. Но эти мучения доставляют удовольствие Мину. Хныканье, невинный, но в тоже время просящий взгляд, неосторожные действия — рай для глаз и ушей Юнги. Это заставляет чувствовать власть. После продолжительного мучения, когда Чимин уже сам тянулся к своей ширинке, Шуга сам потянулся к замку, но долгожданное действие было прервано криками из коридора. — Юнги?! Где ты? — Да, что такое? — Шуга останавливается на полпути и приподнимается с кровати. Дверь распахивается и на пороге появляться высокий запыханный парень. — Намджун, блять. Ты очень во время. Как ты видишь, я… — У Тэхёна приступ. Повторять не пришлось. Юнги сразу вскочил с кровати и бросился прочь. Намджун убедившись, что с парнем валявшимся на кровати, всё нормально, последовал за другом. Дверь снова захлопнулась. Чимин в пьяном бреду не понял, что произошло. Он поднялся в поисках соседа, но вместо этого в комнату влетел Чонгук. — Ты еблан? Пьяное создание, как тебя оставлять? Чон осмотрел своего друга: волосы растрёпаны, глаза пустые, шея искусана, штаны расстёгнуты. — Блять, у меня нет слов про то, какой ты дебил. Чимин ещё долго не мог осознать произошедшее. Только рано утром, лёжа в своей кровати наполовину раздетый, он поймёт, в какое дерьмо вляпался.