a product of a broken home.

*** Нас разрывает пополам — Вот и все, что с нами происходит. Сопящее недоразумение, имя которому Брайан, проспал часа на два дольше меня. За это время я созвонился с Давидом, — узнал, что он прилетает через три дня; а все остальное время пытался хоть как-то превратить квартиру Брайана в то место, где можно жить. Тем самым, мне пришлось вынести огромный пакет с мусором, перемыть почти всю посуду, и, в конце концов, до пробуждения Брайана, с которым утром я хотел поговорить обо всем случившимся, я успел закинуть вещи в стиралку. Пыль я оставил на работу горничной, которая пару раз в неделю посещала его квартиру. — Стефааан! — я уже стал забывать, когда он последний раз вот так вот орал мое имя. — Стеф! Стефан! Я остановился в дверном проеме и оперся плечом об косяк. — Твою ж мать! — он прохрипел это по-французски, после того, как нелепо запутался руками в футболке. — Ты меня звал? — я приподнял брови. — Да, — он четко ответил, отряхивая сигарету из пачки, — мы спали вместе? От услышанного мне захотелось рассмеяться, но кажется, вчера он пришел пьяным, а спросонья я этого просто не заметил. — Ты сейчас серьезно? Но он продолжал в упор смотреть на меня, так что я понял, что следующее слово опять за мной: — Спали, — я все-таки не сдержался, и хрипло посмеявшись, прикрыл рот ладонью, — спали… ты правда ничего не помнишь? — Я был не совсем трезв, точнее… совсем не трезв. А можно поподробнее про «спали вместе»? — Конечно. Ты завалился рядом со мной, не сказав ни слова, и заснул за три минуты. — Ммм, — промычал Брайан, после чего затушил сигарету в пепельнице. — И вообще, ты ничего не хочешь мне… — «рассказать» мне пришлось подавить, потому что Брайан, как всегда, по-детски закрыл уши ладонями. Он отрицательно качал головой: — Нет, нет, нет… Я не хочу разборок, — он опустил руки, но поднял взгляд, — прости меня, я кретин. Типичное театральное представление в духе Брайана. Я слегка улыбнулся, и кивнув головой, молча развернулся в сторону ванной комнаты, решив наконец-то принять утренний душ. И я пытался, Бог свидетель, я пытался, Но ты никак не можешь изменить мой разум. *** Задумавшись, я неаккуратно открыл пачку с хлопьями, разорвав ее почти до половины. Я тихо выругался, собрав с пола упавшие шоколадные шарики. — Ты обиделся что-ли? — Брайан тихо подкрался сзади, попытавшись обнять меня. — Перестань дышать мне дымом в лицо, — поморщившись, я отодвинул его руку за локоть, — пожалуйста. Он резко выдернул ее. — Тебя это никогда не раздражало, — Бри подозрительно «сморщил» брови. — Ну хорошо, — пожал плечами, — я могу затушить, — он уселся на стул напротив меня, шумно пододвигая тарелку с хлопьями. *** На самом деле, у меня даже в мыслях не 'пробегало' обижаться, просто я хотел выяснить, почему он не может объяснить то, что сделал. Но в считанный раз он ловко выскальзывает от ответа, так что я решил «просто положить» — как дословно посоветовал мне Давид минут пятнадцать назад, пока он успел позвонить мне во время перерыва: — Мы уже неделю то и делаем, что обсуждаем только и только Брайана! — недовольно сетовал Давид, — для разнообразия, можем поговорить о погоде, если других тем уже не находим. — К слову, тут она на удивление теплая, — я ответил тихим голосом, — ладно… не злись, больше не слова о нем. — Конечно, так ты мне говоришь с девяносто пятого, — посмеялся Давид, — но если он здесь и сейчас, то черт возьми, зачем ты переживаешь? — Ты как всегда прав, — я выдохнул и стряхнул упавший пепел c джинсов, — и… я скучаю. — Ты как всегда подлиза, — передразнил Давид, — но я тоже скучаю. Ладно, мне пора бежать, целую. — Созвонимся вечером. Целую, — я сбросил трубку и вошел в гостиную. Я едва ли дождусь. Это тянется так долго, Я уже потерял весь вкус. *** Ближе к середине дня Брайан, после нескольких неудачных попыток наложить макияж, уже в третий раз бегая к раковине смывать с себя «неровную подводку», «нахрена я напудрился и откуда у меня вообще пудра?» и его поражающе-гениальное высказывание в сторону его любимой помады — «так я похож на шлюху», но наконец-то успокоился и встал напротив меня, пока мои глаза отходили от сие прекрасного зрелища — бегающего туда-сюда недовольного гнома, у которого все и всегда должно быть идеально. — Идем, — коротко и ясно скомандовал Брайан, потянув меня за руку с кровати. — И есть ли смысл спрашивать куда? — Я думал, мы сходим куда-нибудь вместе, — Брайан пожал плечами, — мне надоело то, что целый день ты будто прячешься от меня по углам. Я лег спиной на скомканное одеяло. — Я никуда не хочу, — последние попытки выжать из него хоть капельку ответного слова катились к чертям, и мое настроение начало быстренько сваливаться в сторону апатично-раздраженного шведа — не самое приятное зрелище. — Так и будешь обижаться? Немного погодя, я ответил: — Я не в обиде. Но черт возьми, почему ты мне не сказал что улетаешь?! — я резко поднялся, посмотрев ему в глаза, чего он явно не ожидал. — Не ври. Ты всегда дергаешь бровями, когда злишься. Я постараюсь объяснить… — Будьте так добры… — Я просто хотел, чтобы ты был с Давидом как можно чаще, вот и все, — пожав плечами, ответил Брайан. — Не желал смотреть на твое скучающее лицо. — А в итоге, я не с ним! — я развел руками, — мы ссорились каждый день! — я достал сигарету из пачки, которая торчала из кармана домашних штанов Бри, хотя курить совсем не хотелось, — даже сегодня с утра умудрились поругаться. Брайан извинился, протянув мне зажигалку. — Тогда какого хрена ты поехал за мной? Оставались бы вдвоем, проблем то. — Проблем? — я усмехнулся, — ты исчез! Испарился, не брал трубку… что я должен был делать? Спокойно спать? Блять, и почему ты постоянно делаешь то, что хочешь ты? — Не постоянно… — Брайан закусил губу и опустил взгляд в пол. Я понял, что перегнул палку. — Может, я не хотел, чтобы мы были вдвоем с Давидом, — я попытался успокоить голос. — То есть… мы могли бы отлично провести время втроем. — Шведская семья это только по твоей части, — рассмеялся Брайан, — только если ты настаиваешь… — Заткнись, — я улыбнулся и кинул в него подушкой, — я не это имел в виду. Понимаешь, каждый раз, когда ты внезапно решаешь спрятаться от всего мира, я боюсь… боюсь, что это навсегда. Чувство страха, что ли. Брайан сел рядом, отколупывая последние частички бордового лака на ногтях. — Ненавижу быть лишним, ты это прекрасно знаешь. — Да кто тебе сказал, что ты лишний? Брайан, — я встряхнул его за плечо, чтобы тот посмотрел на меня, — хотя бы иногда спрашивай меня о том, что ты хочешь делать со мной же. И пообещай мне, что такое произошло в последний раз. Просто помни всегда, ради чего мы все начинали. Я буду твоим якорем И ты никогда не покинешь берега, что безопасны. *** Послав все обиды куда подальше, к полуночи, когда уже совсем стемнело, и только свет из окон домов скудно освещал улицы, мы перебрались на балкон. Брайан всегда выбирал квартиры с широким балконом или лоджией. Мы сидели друг напротив друга; только в домашних штанах и тапках, неспешно потягивая красное вино из бокалов. Мы даже посмеялись, что это донельзя напоминает те дни, когда мы только начинали писать вместе. Брайан думал о чем-то, делая нелепые зарисовки в своем блокноте; похоже на птиц или просто на скопление геометрических фигур, понятно только одно — он задумался. Я поднялся с дивана, чтобы приоткрыть окно, так как было слишком накурено. — Ты уже двадцать минут что-то пишешь, я думал, мы поговорим… — я встал напротив Брайана, который сидел, накинув на плечи одеяло, — можно? — протянув руку, я опустил взгляд в его блокнот, страницы которого теплым желтым светлил торшер. Он убрал волосы за уши и вручил мне блокнот. — Ты единственный, кому можно. Я присел рядом, скрестив ноги в позе лотоса. — Почему? — спросил я, пока читал его стихи, пытаясь разобрать несколько перечеркнутых ручкой слов. — Потому что только ты не смеешься над моими черновиками, — он подлил вина в бокалы, — и только ты говоришь, что лучше мне не произносить вслух и оказываешься прав. Пройди сквозь ночь, Второму шансу не бывать. Покончив с бутылкой и с легкой грустью удостоверившись, что второй дома не имеется, как и прочего алкоголя, мы решили построить пьяные планы на будущее. Мечтать на нетрезвую голову очень забавно, только, главное, не записывать это на диктофон — что и решил сделать Брайан. Мы вспомним об этой записи лет через десять, случайно найдя кассету в старом чехле из-под гитары. Когда небо уже начинало светать бледно-розовым, Брайан подошел к окну и уставился вниз, разглядывая изредка проезжающие машины, пытаясь измерить их пальцами, вытянув руку. Я рассмеялся и потянул его за талию обратно на диван. Он завалился на меня и я лег так, чтобы нам обоим было удобно. — Красиво, правда? — С утра всегда все красиво. — На следующей неделе обратно по странам, — грустно выдохнул Брайан, — не хочу. — Почему? — я убрал со своего подбородка волосы Брайана, которые между делом пытался заплести в косичку. Получилось ужасно, и я вернул все обратно, расчесав их пальцами. Он пожал плечами. — Опять вся эта суета; вокзалы, аэропорты, толпы фанатов в самых ненужных местах города, глупые интервьюеры… и так по кругу, — он загибал пальцы на правой руке. Я посмеялся, крепко обняв его. — Некоторые только об этом и мечтают. Но ведь выступления того стоят, не правда ли? Только не говори, что не правда… — Ради сцены, по меньшей части, можно сказать, что я и продолжаю петь. И терпеть все минусы. — А по большей? — с интересом спросил я, выпуская Брайана из объятий, потому что он захотел присесть рядом. Это между мной и тобой. — А по большей, — Бри перелез мне на колени, — ради тех, кто на сцене, — он потянулся за поцелуем, но я отвернулся. Он на выдохе закатил глаза вверх. — Ну что? Что? — Брайан переложил руки с груди мне на плечи, — будешь опять втирать, что обещал Давиду? Дразня, он медленно начал водить пальцами по моему животу. Я сглотнул. — Ты сам все знаешь. — Хорошо, — он спрыгнул на пол, — я могу передернуть в туалете, — крикнул Брайан, открыв дверь балкона. Но прикосновения оказались слишком приятными, чтобы подавить желание. Я прикрыл глаза и улыбнулся. — Брайан, — он обернулся, остановившись на месте. — Вернись сюда. Растворяюсь в тебе - Это кажется всё, что я делаю... *** — Почему ты всегда меня прощаешь? Я насколько двуличен, Что лгу тебе прямо в лицо, А потом сбегаю в страну чудес, Исчезаю без следа.